Дата принятия: 13 февраля 2019г.
Номер документа: 33-761/2019
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ КАЛИНИНГРАДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 13 февраля 2019 года Дело N 33-761/2019
Судебная коллегия по гражданским делам Калининградского областного суда в составе:
Председательствующего: Зинченко С.В.
Судей: Ивановой О.В., Уосис И.А.
При секретаре: Зининой Е.А.
рассмотрела в судебном заседании 13 февраля 2019 года апелляционную жалобу Амояна А.Х. на решение Черняховского городского суда от 21 декабря 2018 года, которым в удовлетворении исковых требований Амояна Агита Хдровича к Паничкиной Е.В., Паничкиной И.В., Комарову Н.В. о признании утратившими право пользования жилым помещением и снятии с регистрационного учета отказано.
Встречные исковые требования Паничкиной Елены Викторовны удовлетворены. Признан недействительным договор купли-продажи жилого помещения - квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, заключенный 17 января 2017 года между Ш. и Амояном Агитом Хдровичем.
Признано за Паничкиной Еленой Викторовной право собственности на 1/2 долю в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу <адрес>, общей площадью 41,2 кв. метра.
Заслушав доклад судьи Зинченко С.В., объяснения Амояна А.Х. и его представителя Бондарчук М.А., поддержавших апелляционную жалобу, возражения Паничкиной Е.В. и ее представителя Фролова Р.Ю., судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Амоян А.Х. обратился в суд вышеназванными требованиями, ссылаясь на то, что является собственником жилого помещения, расположенного по адресу: <адрес>. Квартира приобретена по договору купли-продажи, заключенному 17.01.2017 г. с Ш. По условиям договора купли-продажи продавец обязался сняться с регистрационного учета в течение двух месяцев с даты подписания договора, однако до настоящего времени регистрацию не отменил. На адрес указанной квартиры стали приходить письма на имя Паничкиной Е.В. После чего из поквартирной карточки ему стало известно о том, что в квартире также зарегистрированы Паничкина Е.В., Паничкина И.В., Комаров Н.В. Ответчики в квартире не проживают, их вещи в жилом помещении отсутствуют. Регистрация ответчиков мешает ему, как собственнику, распорядиться жилым помещением.
В ходе рассмотрения заявленных требований было установлено, что ответчик Ш. скончался 18 мая 2018 года, в связи с чем производство по делу к Ш.. прекращено.
Паничкина Е.В. обратилась в суд с встречным исковым заявлением к Амояну А.Х., просила признать договор купли-продажи квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, заключенный 17 января 2017 г. между Амояном А.Х. и Ш.., недействительным, признать за ней право собственности на 1/2 долю указанной квартиры. Указывала на то, что она с 2001 года состояла в зарегистрированном браке с Ш.. В период брака в 2006 году ими была приобретена квартира, расположенная по адресу: <адрес>. Право собственности на жилое помещение было оформлено на мужа Ш.. Она зарегистрирована в спорной квартире с 2007 года. Квартира приобреталась в рассрочку, она выплачивала деньги из своей заработной платы. Ш. в то время перебивался случайными заработками.
13.11.2009 года брак с Ш. был расторгнут. С октября 2008 года она вынуждена была выехать из спорной квартиры, так как муж применял к ней и ее дочери физическое насилие, угрожал, оскорблял. С 2008 года она вынуждена проживать на съемных квартирах.
Она боялась как вернуться в жилье, так и заявить требования о разделе имущества, в связи с угрозами со стороны Ш.. После смерти Ш. в мае 2018 года она попыталась попасть в квартиру, но узнала, что там живут посторонние люди, и обратилась в полицию. О том, что Ш. продал квартиру Амояну, узнала из поступившего в ее адрес искового заявления о признании утратившей право пользования жилым помещением.
Считала, что квартира является совместно нажитым в браке имуществом, в связи с чем она имеет право на половину нажитого в браке имущества. Ш. имел право лишь на 1/2 долю квартиры и не мог отчуждать жилье без ее согласия.
Судом принято изложенное выше решение.
В апелляционной жалобе Амоян А.Х. с решением не согласен, считая выводы суда необоснованными.
Проверив законность и обоснованность решения суда в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия оснований к его отмене не усматривает.
Судом установлено, что Ш. и Комарова Елена Викторовна (после расторжения брака сменила фамилию на Паничкина) находились в зарегистрированном браке с 17 августа 2001 года. Брак расторгнут на основании решения мирового судьи 2 судебного участка Черняховского района Калининградской области от 26 октября 2009 года.
В период брака 04 сентября 2006 года по договору купли-продажи Ш. в единоличную собственность приобретена квартира, расположенная по адресу <адрес>, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права от 04.10.2006 г., и не оспаривалось сторонами по делу.
Из материалов дела следует, что на основании договора купли-продажи от 17 января 2017 года продавец Ш. продал, а покупатель Амоян Агит Хдрович купил за 450 000 рублей, спорную квартиру <адрес>. Квартира была передана покупателю по акту приема-передачи от 17.01.2017 г.
На момент совершения указанной сделки купли-продажи в квартире по месту жительства были зарегистрированы и продолжают быть зарегистрированными по настоящее время Паничкина Елена Викторовна, Паничкина Ирина Витальевна, Комаров Николай Викторович.
В силу ст. 34, 38 Семейного кодекса Российской Федерации, имущество нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью. Раздел общего имущества супругов может быть произведен как в период брака, так и после его расторжения по требованию любого из супругов. В случае спора раздел общего имущества супругов, а также определение долей супругов в этом имуществе производится в судебном порядке.
При разделе общего имущества супругов суд по требованию супругов определяет, какое имущество подлежит передаче каждому из супругов. В случае, если одному из супругов передается имущество, стоимость которого превышает причитающуюся ему долю, другому супругу может быть присуждена соответствующая денежная или иная компенсация.
В соответствии со п. 1 ст. 35 Семейного кодекса РФ владение, пользование и распоряжение общим имуществом супругов должны осуществляться по их обоюдному согласию. В случае, когда при рассмотрении требования о разделе совместной собственности супругов будет установлено, что один из них произвел отчуждение общего имущества или израсходовал его по своему усмотрению вопреки воле другого супруга и не в интересах семьи либо скрыл имущество, то при разделе учитывается это имущество или его стоимость (п. 16 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 05.11.1998 года N 15 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака").
Согласно ст. 39 Семейного кодекса РФ, при разделе общего имущества супругов и определении долей в этом имуществе доли супругов признаются равными, если иное не предусмотрено договором между супругами.
Поэтому в силу прямого указания закона (поскольку не доказано обратное), суд правильно признал, что к спорному имуществу применим режим имущества супругов с равенством долей каждого.
Доводы Амояна А.Х. его представителя Азимовой В.Н. о том, что Паничкина Е.В. фактически отказалась от права на приобретенное в период брака с Комаровым имущество, а именно: квартиру <адрес>, судом обоснованно не приняты во внимание.
Так, как правильно установлено судом, выезд из спорной квартиры носил для Паничкиной Е.В. вынужденный характер в связи с применением к ней насилия со стороны Ш.., что подтвердили в суде допрошенные свидетели, в том числе и со стороны Амояна А.Х., объяснения которых полно приведены в решении.
Таким образом, суд обоснованно исходил из того, что выезд Паничкиной Е.В. из спорной квартиры носил вынужденный характер. Тот факт, что она не пыталась вселиться в квартиру, связан с агрессивным, асоциальным поведением бывшего супруга Ш. Факт агрессивного поведения Ш.. в состоянии опьянения нашел свое подтверждение и в Приговоре Черняховского городского суда Калининградской области от 04 июня 2014 года, которым Ш. осужден по ч.1 ст. 111 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года 6 месяцев за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека.
То обстоятельство, что Паничкина Е.В. обращалась с заявлениями к мировому судье 2 судебного участка Черняховского района Калининградской области об отмене заочных решений о взыскании с нее задолженности по оплате за жилье и коммунальные услуги, взысканных с нее по спорной квартире, также не свидетельствует об ее отказе от права на спорную квартиру.
Так, судом проанализированы материалы гражданских дел, рассмотренных мировым судьей 2 судебного участка Черняховского района Калининградской области NN 2-101/2017, 2-100/2017, 2-16/2017, 2-102/2017. Как следует из поданных Паничкиной Е.В. заявлений об отмене заочных решений о взыскании с нее задолженности по оплате за жилье и коммунальные услуги, пояснений, данных ею как в ходе рассмотрения вопроса об отмене заочного решения, так и при рассмотрении требований о взыскании задолженности по оплате за жилье и коммунальные услуги, единственной причиной, по которой Паничкина была не согласна со взысканием коммунальных платежей, являлось не проживание в спорном жилом помещении.
Таким образом, суд пришел к правильному выводу, что требования Паничкиной о признании спорной квартиры общим имуществом супругов и признании права собственности на 1/2 долю в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу <адрес>, общей площадью 41,2 кв. метра, подлежат удовлетворению.
Возражая против иска, Амоян ссылался на пропуск Паничкиной срока исковой давности по требованию о разделе общего имущества супругов.
С чем суд правомерно не согласился.
Согласно пункту 1 статьи 38 Семейного кодекса Российской Федерации раздел общего имущества супругов может быть произведен как в период брака, так и после его расторжения по требованию любого из супругов.
Пунктом 7 статьи 38 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что к требованиям супругов о разделе общего имущества супругов, брак которых расторгнут, применяется трехлетний срок исковой давности.
В соответствии с пунктом 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.
В пункте 19 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 ноября 1998 г. N 15 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака" разъяснено, что течение трехлетнего срока исковой давности для требований о разделе имущества, являющегося общей совместной собственностью супругов, брак которых расторгнут (пункт 7 статьи 38 Семейного кодекса Российской Федерации), следует исчислять не со времени прекращения брака (дня государственной регистрации расторжения брака в книге регистрации актов гражданского состояния при расторжении брака в органах записи актов гражданского состояния, а при расторжении брака в суде - дня вступления в законную силу решения), а со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права (пункт 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Судом установлено, что спорная квартира была приобретена Ш. в период брака с Паничкиной Е.В. и в силу статьи 34 Семейного кодекса Российской Федерации это имущество являлось общей совместной собственностью супругов. После расторжения брака раздел имущества супругами не производился. Паничкина Е.В. зарегистрирована в жилом помещении с 2007 года по настоящее время. Ее регистрацию никто не отменял, утратившей право пользования жилым помещением не признавал.
В обоснование своих требований о признании права на 1/2 долю приобретенной в период брака квартиры Паничкина указывала на то, что о нарушении своего права узнала только после смерти Комарова и получения иска о признании ее утратившей право пользования жилым помещением. В спорной квартире не проживала вынужденно, снимая другое жилье.
Как установлено судом, после расторжения брака раздел имущества между бывшими супругами не производился, спора о порядке пользования имуществом не имелось, поэтому до момента обращения нового собственника Амояна А.Х. в июне 2018 года с иском в суд Паничкиной Е.В. о нарушении своего права известно не было.
В связи с указанными обстоятельствами, нашедшими свое подтверждение в ходе рассмотрения гражданского дела по существу, суд правильно признал, что трехлетний срок исковой давности по требованию о разделе общего имущества и о признании права собственности на 1/2 долю спорной квартиры не пропущен.
Поскольку оспариваемый договор купли-продажи был заключен 17 января 2017 г., т.е. когда Ш. и Паничкина Е.В. перестали быть супругами, владение, пользование и распоряжение общим имуществом которых определялось положениями статьи 35 СК РФ, и приобрели статус участников совместной собственности, суд правильно исходил из того, что их отношения в данном случае регулируются положениями ст. 253 ГК РФ.
Согласно пункту 2 статьи 253 Гражданского кодекса Российской Федерации распоряжение имуществом, находящимся в совместной собственности, осуществляется по согласию всех участников, которое предполагается независимо от того, кем из участников совершается сделка по распоряжению имуществом.
В силу п. 3 ст. 253 ГК РФ каждый из участников совместной собственности вправе совершать сделки по распоряжению общим имуществом, если иное не вытекает из соглашения всех участников. Совершенная одним из участников совместной собственности сделка, связанная с распоряжением общим имуществом, может быть признана недействительной по требованию остальных участников по мотивам отсутствия у участника, совершившего сделку, необходимых полномочий только в случае, если доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать об этом.
В соответствии со с п. 1 ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).
В соответствии с п. 1 ст. 168 ГК РФ за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 настоящей статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.
В силу п. 1 ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.
Лицо, которое знало или должно было знать об основаниях недействительности оспоримой сделки, после признания этой сделки недействительной не считается действовавшим добросовестно (абз. 2 п. 1 ст. 167 ГК РФ).
Как установлено судом, подлинные документы, подтверждающие право собственности Ш. на указанную квартиру, а также домовая книга по квартире, у последнего отсутствовали, так как были переданы им его сестре Д. Данный факт подтвердила в суде свидетель Д. Данные документы представлены на обозрение суду.
Согласно карточке квартиросъемщика (лицевому счету), Паничкина Е.В., Паничкина И.В., Комаров Н.В. зарегистрированы в спорной квартире. В лицевом счете имеется указание на то, что Паничкина Е.В. является женой Ш. и имеет регистрацию с 2007 года.
При регистрации сделки купли-продажи в Управление Федеральной службы сторонами по сделке сданы документы, в том числе, и свидетельство о расторжении брака. Как пояснил в суде Амоян, продавец Ш. заверил его, что бывшая супруга не претендует на квартиру. О том, что в квартире имеются иные, кроме Ш. зарегистрированные лица, и Амояну было об этом известно, свидетельствуют показания Лукьяненко, пояснившей, что увидев нового человека в доме, поинтересовалась, откуда он, на что Амоян ей сказал, что купил квартиру у Ш. Она сказала ему, что в квартире прописаны еще люди, на что он ответил, что всё хорошо.
Таким образом, как усматривается из материалов дела, Амоян А.Х. знал о том, что спорная квартира приобретена Ш. в период брака с Паничкиной Е.В. Последняя постоянно зарегистрирована в квартире. Им не были приняты все необходимые меры, чтобы выяснить отношение Паничкиной Е.В. к заключаемой сделке.
С учетом все изложенных обстоятельств: отсутствия подлинных документов, наличия регистрации бывшей супруги в квартире, наличие долгов за жилое помещение, которые на момент заключения договора купли-продажи квартиры были взысканы по решению суда, в том числе, и с Паничкиной Е.В., с учетом того, что оплата за жилое помещение и коммунальные услуги стала производиться Амояном только с июля 2018 года, суд обоснованно указал на то, что Амоян А.Х. не принял все разумные, достаточные меры для выяснения правомочий Ш. на отчуждение имущества, в связи с чем Амояна А.Х. нельзя признать добросовестным приобретателем.
Кроме того, судом правильно принято во внимание, что в договоре купли-продажи квартиры указано, что в квартире на регистрационном учете состоит лишь Ш., который обязуется сняться с регистрационного учета в течение двух месяцев после подписания договора.
Указание в договоре на регистрацию в жилом помещении одного лишь Ш. не соответствует фактическим сведениям, в чем покупатель Амоян А.Х. при должной осмотрительности мог удостовериться, обеспечив тем самым добросовестное приобретение спорного недвижимого имущества.
Кроме того, несмотря на то, что Ш. в течение указанного в договоре срока не отменил свою регистрацию, Амоян А.Х. за защитой своих прав обратился в суд более чем через год по истечении установленного срока, после смерти Ш.
Суд обоснованно исходил из того, что все указанное свидетельствует о недобросовестности Амояна А.Х., как приобретателя спорной квартиры, при заключении договора купли-продажи.
При таком положении суд правильно признал, что заключенный между Ш. и Амояном А.Х. договор купли-продажи квартиры в силу положений ст. 168 ГК РФ является недействительным, как сделка, не соответствующая требованиям закона, а именно ст. 253 ГК РФ, поскольку Ш. распорядился находящимся в общей совместной собственности имуществом в отсутствие полномочий от имени Паничкиной Е.В. на совершение сделки.
При этом суд обоснованно не согласился с доводами представителя Амояна А.Х. о пропуске срока давности по требованиям о признании сделки недействительной.
Рассматривая данное заявление суд правильно исходил из того, что срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год и начинается со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной, и, учитывая, что о существовании договора купли-продажи спорного жилого помещения от 17.01.2017 года, Паничкина Е.В. узнала только в июне 2018 года, а в суд обратилась за защитой своих прав 22 августа 2018 года, то срок ею не пропущен.
Доводы об осведомленности Паничкиной о сделке с зимы 2017 года суд признал необоснованными, бесспорных доказательств в подтверждение данного довода Амоян не представил.
В связи с тем, что сделка купли-продажи жилого помещения, в результате которой Амоян А.Х. стал собственником квартиры <адрес>, признана судом недействительной, суд правильно исходил из того, что отсутствуют правовые основания для удовлетворения заявленных Амояном А.Х. требований.
Прочие доводы апелляционной жалобы правового значения для дела не имеют и не могут влечь отмены решения.
Учитывая изложенное, оснований к отмене решения суда по доводам жалобы судебная коллегия не усматривает.
Руководствуясь п. 1 ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Решение Черняховского городского суда Калининградской области от 21 декабря 2018 года оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.
Председательствующий:
Судьи:
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
