Дата принятия: 25 июня 2019г.
Номер документа: 33-7242/2019
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ НИЖЕГОРОДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 25 июня 2019 года Дело N 33-7242/2019
г. Нижний Новгород 25 июня 2019 года
Судебная коллегия по гражданским делам Нижегородского областного суда в составе:
председательствующего судьи: Захаровой С.В.,
судей: Винокуровой Н.С., Будько Е.В.,
при секретаре: Киселевой О.Р.,
с участием: прокурора отдела прокуратуры Нижегородской области Четайкина А.В., ФИО1, представителей ГБУЗ НО "НОКБ им. Н.А. Семашко" ФИО10 и ФИО11,
рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Будько Е.В.,
дело по апелляционным жалобам ФИО1
на решение Нижегородского районного суда г. Нижнего Новгорода от 20 ноября 2018 года и возражениям на нее, на дополнительное решение Нижегородского районного суда г. Нижнего Новгорода от 11 марта 2019 года и возражениям на нее
по гражданскому делу по иску ФИО1 к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Нижегородской области "Нижегородская областная клиническая больница им. Н.А.Семашко" о компенсации морального вреда
УСТАНОВИЛА:
Истец ФИО1 обратился в суд с иском к ответчику ГБУЗ НО "НОКБ им. Н.А. Семашко" о компенсации морального вреда.
В обоснование заявленных требований указав, что 26.06.2015 года по направлению травматолога поликлиники он поступил на плановое обследование и лечение в травматологическое отделение ГБУЗ НО "НОКБ им. Н.А. Семашко" с жалобами на боли в правой ноге, опухлость и хромоту. Ему было проведено обследование, в том числе была сделана рентгенография костей голени и бедра правой ноги. По заключению рентгенолога, ему диагностировали экзостозы в нижней трети бедренной кости и в верхней трети и средней трети большеберцовой кости и поставили клинический диагноз - множественные экзостозы длинных трубчатых костей конечностей.
01.07.2015 года истцу была выполнена операция - удаление костно-хрящевого экзостоза правой большеберцовой кости и проведено гистологическое исследование удаленных при оперативном вмешательстве фрагментов хрящевой и костной ткани. Согласно результатам гистологического исследования N 52596/600 от 14.07.2015 года - морфологическая картина соответствует клиническому диагнозу, в гистологических препаратах выявлены дистрофические и некробиотические изменения.
15.07.2015 года истец был выписан из больницы, его уверили, что у него доброкачественное заболевание, которое не опасно для жизни.
Весной 2016 года у истца появились боли и опухолевидное образование в области правой голени, которые быстро прогрессировали.
04.07.2016 года истец обратился в патологоанатомическое отделение ГБУЗ НО "НОКБ им. Н.А. Семашко" для получения гистологических препаратов с целью консультации в ПФМИЦ.
В связи с обращением истца гистологические препараты были ответчиком пересмотрены и была выявлена ошибка: морфологическая картина в удаленных фрагментах хрящевой и костной ткани свидетельствовала не об экзостозах, а о наличии у него злокачественного заболевания - высокодифференцированной хондросаркомы.
Истец был госпитализирован в радиологическое отделение клиники МРНЦ для экстренного хирургического лечения.
29.07.2016 года истцу была выполнена операция - сегментарная резекция верхней половины правой большеберцовой кости и эндопротезирование правого коленного сустава. Врачи сказали истцу, что если бы в 2015 году ему был бы поставлен верный диагноз, то резекция не была бы такой обширной, коленный сустав мог быть сохранен и не потребовалось бы протезирование в таком объеме.
По обращению истца Нижегородским филиалом ОАО "РОСНО-МС" (с 22.07.2017 года преобразовано в ООО ВТБ Медицинское страхование) была проведена экспертиза качества оказания истцу медицинской помощи в ГБУЗ НО "НОКБ им. Н.А. Семашко".
Согласно экспертному заключению от 17.01.2017 года имеет место дефект оказания медицинской помощи, приведший к ухудшению состояния здоровья застрахованного лица.
По результатам данной экспертизы к ГБУЗ НО "НОКБ им. Н.А. Семашко" были применены штрафные санкции. Экспертное заключение страховой медицинской организации ответчик в установленном порядке не оспорил.
Ответчик проводил внутренний контроль качества оказания истцу медицинской помощи и признал, что гистологическое заключение было ошибочным, что им пропущен случай онкопатологии.
Истец указал, что постановка ему неверного диагноза в ГБУЗ НО "НОКБ им. Н.А. Семашко" привела к тому, что в течение года он не получал необходимое лечение, заболевание прогрессировало, состояние его здоровья ухудшалось.
Некачественное оказание истцу медицинской помощи в ГБУЗ НО "НОКБ им. Н.А. Семашко" является нарушением его личного неимущественного права на охрану здоровья и медицинскую помощь, закрепленного в Конституции Российской Федерации.
Истец указал, что физические и нравственные страдания, которые он перенес и продолжает переносить, описать невозможно. Из-за некачественного оказания ему медицинской помощи в ГБУЗ НО "НОКБ им. Н.А. Семашко" шансы на благоприятный исход заболевания уменьшились.
Компенсацию морального вреда истец оценивает в 1 000 000 рублей.
С учетом изложенного истец просит суд взыскать с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 рублей, штраф в размере 50% от взысканной суммы, расходы на оплату услуг представителя в размере 40 000 рублей (л.д. 2-5,143).
Решением Нижегородского районного суда г. Нижнего Новгорода от 20 ноября 2018 года исковые требования ФИО1 удовлетворены частично.
С Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Нижегородской области "Нижегородская областная клиническая больница им. Н.А.Семашко" в пользу ФИО1 взыскана компенсация морального вреда в размере 100 000 рублей, расходы на оплату услуг представителя в размере 10 000 рублей, в остальной части в удовлетворении исковых требований отказано.
В апелляционной жалобе ФИО1 поставлен вопрос об изменении решения суда и увеличении размера взысканной компенсации морального вреда, расходов на оплату услуг представителя в размере 40000 рублей в соответствии с квитанцией, штрафа в размере 50% от взысканной суммы за неудовлетворение требований истца в добровольном порядке в соответствии с п.6 ст. 13 ФЗ о защите прав потребителей. В обоснование доводов жалобы заявитель ссылается на чрезмерно сниженный размер компенсации морального вреда, не соответствующий причиненным страданиям истца.
Кроме того взыскивая расходы по оплате услуг представителя суд не учел требования разумности и справедливости. Заявленная истцом сумма расходов по оплате услуг представителя носит разумный характер, доказательств чрезмерности указанных расходов ответчиком суду не представлено и материалы дела не содержат.
В возражениях на апелляционную жалобу главный врач Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Нижегородской области "Нижегородская областная клиническая больница им. Н.А.Семашко" Зайцев Р.М. полагает решение суда законным, обоснованным, доводы апелляционной жалобы несостоятельными.
Дополнительным решением Нижегородского районного суда г. Нижнего Новгорода от 11 марта 2019 года с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Нижегородской области "Нижегородская областная клиническая больница им. Н.А.Семашко" в пользу ФИО1 взыскан штраф в размере 40000 рублей.
В апелляционной жалобе истец просит дополнительное решение изменить, удовлетворив его исковые требования в полном объеме, ссылаясь на то, что само по себе заявление ответчика о применении ст. 333 ГК РФ не является основанием для снижения суммы штрафа.
В возражениях на апелляционную жалобу ответчик просит дополнительное решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.
В суде апелляционной инстанции ФИО1 поддержал доводы своих апелляционных жалоб, просил решение и дополнительное решение изменить по их доводам.
В суде апелляционной инстанции представители ответчика ГБУЗ НО "НОКБ им. Н.А. Семашко" указали на законность и обоснованность решения суда первой инстанции, просили в удовлетворении жалоб отказать.
В суде апелляционной инстанции прокурор в своем заключении полагал решение и дополнительное решение отмене не подлежащими.
Законность решения суда первой инстанции проверена судебной коллегией по гражданским делам Нижегородского областного суда в порядке, установленном главой 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в обжалуемой части и в пределах доводов апелляционных жалоб.
Проверив материалы дела, заслушав представителя ответчика, заключение прокурора, полагавшего решение суда законным и обоснованным, обсудив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии оснований для отмены решения суда, постановленного в соответствии с законом и установленными обстоятельствами.
Конституция Российской Федерации ставит право на жизнь, здоровье в ранг естественных и неотчуждаемых прав личности, что предполагает эффективную охрану и защиту этих прав. Открытый перечень охраняемых законом неимущественных благ приведен в статьях 20 - 23 Конституции Российской Федерации и части 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации, к ним относятся жизнь и здоровье.
В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 данного Кодекса.
В порядке статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
В соответствии с п. 105 Постановления Европейского Суда по правам человека от 24 июля 2003 года N 46133/99, N 48183/99, некоторые формы морального вреда, включая эмоциональное расстройство по своей природе не всегда могут быть предметом конкретного законодательства. Однако это не препятствует присуждению судом компенсации, если он считает разумным допустить, что заявителю причинен вред, требующий финансовой компенсации. Причинение морального вреда при этом не доказывается документами, а исходит из разумного предположения, что истцу причинен моральный вред незаконными действиями ответчика.
Стандарты оказания амбулаторно-поликлинической медицинской помощи взрослому населению Нижегородской области утверждены приказом Министерства здравоохранения Нижегородской области от 12 ноября 2007 года N 34-ОСН.
Как следует из материалов дела, 26.07.2015 года ФИО1 был госпитализирован в травматологическое отделение ГБУЗ НО "НОКБ им Н.А.Семашко" в плановом порядке с диагнозом "множественные экзостозы длинных трубчатых костей конечностей, экзостоз правой большеберцовой кости". Из анамнеза следует, что костные разрастания (экзостозы) конечностей у пациента с детства. Обратился к травматологу по месту жительства, был направлен на консультацию и лечение в ГБУЗ НО "НОКБ им Н.А.Семашко. При поступлении пациент совместно осмотрен врачом травматологом ФИО14 и заведующим отделением ФИО13 В отделении был дообследован (рентгенография костей голени и бедра, клинико-лабораторного обследование). У ФИО1 обнаружены экзостозы нижних конечностей (правой и левой голени, бедер, грудной стенки) размерами от 4 до 8 см диаметром. Пациент жаловался на болевой синдром и костное образование в области верхней трети правой голени с ограничением движений в коленном суставе. При осмотре в верхней трети правой голени по внутренне-задней поверхности имелся экзостоз размерами 8 см диаметром с ограничением подвижности в коленном суставе. В связи с этим пациенту было предложено оперативное лечение - удаление экзостоза правой большеберцовой кости.
01.07.2015 года была выполнена операция - удаление костно-хрящевого экзостоза правой большеберцовой кости. Во время операции подозрений на онкологический процесс у оперирующего врача ФИО14, ассистентов хирурга ФИО15 и ФИО16 не возникло.
В послеоперационном периоде проводились перевязки до заживления раны и антибактериальная терапия. Во время перевязок края раны обрабатывались спиртовым раствором хлоргексидина, сама рана промывалась антисептиками - 3% раствором перекиси водорода и 0,5% водным раствором хлоргексидина.
Было выполнено гистологическое исследование удаленного операционного материала. Согласно заключению от 14.07.2015 года N 52596/600: в гистологических препаратах фрагменты хрящевой и костной ткани с дистрофическими и некробиотическими изменениями. Морфологическая картина может соответствовать клиническому диагнозу.
15.07.2015 года ФИО1 был выписан в удовлетворительном состоянии на амбулаторное лечение к хирургу поликлиники по месту жительства. Было рекомендовано продолжить перевязки.
Во время лечения фактов нарушения этики и деонтологии со стороны медицинского персонала в отношении ФИО1 не установлено. Лечение было проведено по стандарту, в соответствии с общепринятыми методиками, на бесплатной основе для пациента за счет средств ОМС. Претензий по качеству оказания медицинской помощи в период лечения ФИО1 не высказывал.
04.07.2016 года ФИО1 обратился в патологоанатомическое отделение ГБУЗ НО "НОКБ им Н.А.Семашко" за гистологическими препаратами для консультации в НИИТО. Согласно "Порядку учета, категориям сложности, срокам хранения, выдачи и утилизации материалов патологоанатомических исследований", утвержденному Федеральной службой по надзору в сфере здравоохранения в 2006 году и приказом МЗ РФ N 179 от 24.03.2016 года выдаваемые гистологические препараты пересматриваются. При пересмотре гистологических препаратов заведующим патологоанатомическим отделением ФИО17 и врачом ФИО18 было изменено гистологическое заключение: морфологическая картина свидетельствует в пользу пролиферирующей хондромы с участками формирования высокодифференцированной хондросаркомы. Врачами было выдано повторное гистологическое заключение ФИО1 и разъяснено данное изменение патологогистологического заключения.
В последующем ФИО1 проходил лечение в ФГУ "Медицинский радиологический научный центр" г. Обнинск. Ему была выполнена операция по высокотехнологичной медицинской помощи за счет средств федерального бюджета - резекция большеберцовой кости с тотальным эндопротезированием коленного сустава онкологическим протезом. В послеоперационном периоде возникли осложнения, и 22.08.2016 года ФИО1 по договоренности был переведен из радиологического отделения ФГУ "Медицинский радиологический научный центр" г. Обнинск для продолжения стационарного лечения во 2 хирургическое отделение ГБУЗ НО "НОКБ им Н.А.Семашко" с диагнозом "хондросаркома в/3 правой большеберцовой кости. Эндопротезирование правого коленного сустава. Некроз внутренней головки перемещенной икроножной мышцы. Перипротезное воспаление. Нагноение операционной раны". Во время госпитализации проводилась антибактериальная терапия, перевязки в области послеоперационной раны. Во время лечения у пациента выявлено увеличение паховых л/узлов, проведено пункционная биопсия узла под контролем УЗИ с цитологическим исследованием. Во время перевязок бралась ткань из раны на гистологическое исследование. При цитологическом исследовании взятых тканей признаков злокачественности не обнаружено.
В процессе лечения у пациента послеоперационная рана очистилась от некрозов, заполнилась грануляциями и зажила вторичным натяжением. ФИО1 был выписан 13.09.2016 года с рекомендациями амбулаторного лечения у хирурга и онколога по месту жительства: продолжить перевязки у хирурга по месту жительства, консультация онколога, повторить компьютерную томографию грудной клетки через 2 месяца.
Из пояснений представителей ответчиков следует, что диагностика высокодифференцированных хондросарком практически всегда представляет сложность при их морфологической верификации. Особые трудности встречаются в случае возникновения хондросарком в доброкачественных процессах (костно-хрящевых экзостозов), что имело место у пациента ФИО1 Возникновение хондросаркомы из костно-хрящевых экзостозов происходит редко (в 1-2% случаев). Этот факт и схожесть морфологии высокодифференцированной хондросаркомы с костно-хрящевым экзостозом у пациента ФИО1 не позволили врачу патологоанатому провести верную диагностику.
По письменному заявлению ФИО1 в Нижегородский филиал ОАО "РОСНО-МС" была проведена экспертиза качества оказания истцу медицинской помощи в ГБУЗ НО "НОКБ им. Н.А. Семашко".
Согласно экспертному заключению от 17.01.2017 года имеет место дефект оказания медицинской помощи, приведший к ухудшению состояния здоровья застрахованного лица.
Эксперт установил, что при первичном гистологическом исследовании допущена неверная интерпретация морфологической картины, повлиявшая на постановку диагноза и тактику лечения, первичный диагноз поставлен неверно, не диагностировано формирование высокодифференцированной хондросаркомы. Эксперт указал, что ошибки в трактовке результатов рентгенологического и гистологического исследований привели к неверной верификации диагноза, тактическим ошибкам при проведении консервативного и оперативного лечения.
По результатам данной экспертизы к ГБУЗ НО "НОКБ им. Н.А. Семашко" были применены штрафные санкции. Экспертное заключение страховой медицинской организации ответчик в установленном порядке не оспорил (л.д. 6-10).
Истец указал, что постановка ему неверного диагноза в ГБУЗ НО "НОКБ им. Н.А. Семашко" привела к тому, что в течение года он не получал необходимое лечение, заболевание прогрессировало, состояние его здоровья ухудшалось.
Представители ответчика указали, что ФИО1 в период двух госпитализаций была оказана медицинская помощь в соответствии с общепринятыми методиками, на бесплатной основе за счет средств ОМС. Несмотря на то, что допущенная в 2015 году ошибка в трактовке гистологического исследования повлекла постановку неверного диагноза, данное обстоятельство не могло повлиять на объем операции, проведенной в 2016 году.
Определением Нижегородского районного суда г. Нижнего Новгорода от 19.04.2018 года, по делу была назначена судебная экспертиза, проведение которой было поручено экспертам ГАУЗ "Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы Министерства здравоохранения Республики Татарстан" (л.д. 113-115).
Согласно заключению экспертов ГАУЗ "Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы Министерства здравоохранения Республики Татарстан" ФИО1 12.08.-21.08.2016 года проходил стационарное лечение в хирургическом отделении ГБУЗ НО "НКОБ им Н.А. Семашко", где ему был выставлен заключительный клинический диагноз: "С40.2. Хондросаркома G1 в/3 правой большой берцовой кости с T2N0M0 G1 1б Хирургическое лечение 2016 года (Сегментарная резекция в/2 правой большой берцовой кости. Эндопротезирование правого коленного сустава). Некроз внутренней головки перемещенной во время операции икроножной мышцы. Перипротезное воспаление".
Согласно данным специальной медицинской литературы ("Онкология:национальное руководство" под редакцией ФИО19. - М.: "ГЭОТАР-Медиа", 2008; "Клинические рекомендации по диагностике и лечению больных с первичными злокачественными опухолями кости" ФИО20, ФИО21, Иванов СМ. и др. - Ассоциация онкологов России, Москва 2014) хондросаркомы низкой степени злокачественности (G1) не чувствительны к химиолучевой терапии, и для них единственный метод лечения - радикальное хирургическое вмешательство. При поражении злокачественными опухолями длинных костей эндопротезирование - основной и стандартный метод органосохраняющего лечения. Определение объёма хирургического вмешательства. Главное условие операции при злокачественных новообразованиях костей - радикальность удаления опухоли, которая должна гарантировать отсутствие местного рецидива.
Таким образом, в случае своевременного диагностирования у ФИО1 хондросаркомы G1, операция была бы проведена в таком же объеме, как и 29.07.2016 года и, следовательно, возможности сохранения коленного сустава не было.
Согласно данным специальной медицинской литературы ("Онкология: национальное I руководство" под редакцией ФИО19. - М.: "ГЭОТАР-Медиа", 2008; "Клинические рекомендации по диагностике и лечению больных с первичными злокачественными опухолями кости" ФИО20. ФИО21, Иванов СМ. и др. - Ассоциация онкологов России, Москва 2014) и консультативным данным, в случае правильного диагностирования заболевания в ходе гистологического исследования, ФИО1 было необходимо провести операцию "Сегментарная резекция верхней трети правой большой берцовой кости. Эндопротезирование правого коленного сустава" в плановом порядке.
Судя по анализу предоставленных медицинских документов, литературным данным в результате допущенной ошибки, в трактовке гистологического исследования, вред здоровью ФИО1 не причинен.
Согласно анализу предоставленных медицинских документов на этапе стационарного лечения ФИО1 в травматологическом отделении ГБУЗ НО "НКОБ им Н.А. Семашко", в период времени 26.06.-15.07.2015 года, выявлены следующие дефекты оказания медицинской помощи:
- неверно выставлен диагноз (как клинически, так и в ходе гистологического исследования");
- неверно выбрана тактика лечения.
Согласно определению ВОЗ (Всемирная организация здравоохранения) "Здоровье - это состояние полного физического, душевного и социального благополучия, а не только отсутствие болезней и физических недостатков".
Понятие "Ухудшение здоровья" медицинских критериев не существует.
В предоставленных медицинских документах отсутствуют данные о состоянии здоровья ФИО1, вследствие имеющегося заболевания "Хондросаркома", до первичного обращения в травматологическое отделение ГБУЗ НО "НКОБ им Н.А. Семашко" 26.06.2015 года, в период после выписки до вторичного обращения в хирургическое отделение ГБУЗ НО "НКОБ им Н.А. Семашко" 12.08.2016 года, что не позволяет провести сравнительно-аналитический анализ и ответить на вопрос "Привели ли дефекты оказания медицинской помощи к ухудшению здоровья ФИО1?" (л.д. 160-174).
Проанализировав материалы дела и содержание решения суда первой инстанции, судебная коллегия приходит к выводу, что в данном случае суд обоснованно при принятии решения руководствовался заключением судебно-медицинской экспертизы, поскольку указанное доказательство в полном объеме отвечает требованиям статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, так как содержит подробное описание произведенных исследований, сделанные в результате их выводы и научно обоснованные ответы на поставленные вопросы, в обоснование сделанных выводов эксперт приводит соответствующие данные из медицинской документации ФИО1, основывает на исходных объективных данных, учитывая имеющуюся в совокупности информацию по ходу лечения истца, в заключении указаны данные о квалификации экспертов, их образовании, стаже работы, выводы экспертов обоснованы документами, представленными в материалы дела.
В силу ст. 41 Конституции РФ, каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.
Согласно ст. 1064 Гражданского кодекса РФ вред, причиненный личности, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.
В соответствии со ст. 98 Федерального закона N 323 от 21 ноября 2011 года "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" органы государственной власти и органы местного самоуправления, должностные лица организаций несут ответственность за обеспечение реализации гарантий и соблюдение прав и свобод в сфере охраны здоровья, установленных законодательством Российской Федерации. Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.
Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.
В п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 года N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" указано, что к отношениям по предоставлению гражданам медицинских услуг, оказываемых медицинскими организациями в рамках добровольного и обязательного медицинского страхования, применяется законодательство о защите прав потребителей.
Статья 14 Закона "О защите прав потребителей" предусматривает, что вред, причиненный здоровью потребителя вследствие недостатков услуги, подлежит возмещению в полном объеме.
В соответствии с п. 9 ч. 5 ст. 19 Федерального закона N 323 от 21 ноября 2011 года "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" пациент имеет право на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.
Разрешая спор по существу заявленных требований, суд правильно определил юридически значимые обстоятельства дела, применил закон, подлежащий применению, основываясь на надлежащей оценке представленных доказательств, суд первой инстанции пришел к обоснованным выводам о наличии правовых оснований для взыскания с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда, поскольку сам факт нарушения ответчиком медицинской помощи истцу достоверно установлен материалами дела.
Кроме того, следует учесть, что с ответчика взыскан моральный вред лишь в связи с некачественным оказанием медицинской услуги, поскольку факт не качественности оказанной услуги не повлек за собой причинения вреда здоровью или иных неблагоприятных последствий для истца в той мере, в которой взысканная компенсация не позволяет возместить ФИО1 причиненный моральный вред.
Учитывая фактические обстоятельства дела, при которых был причинен моральный вред вследствие неправильно поставленного диагноза с сопутствующим лечением, а также с учетом требований разумности и справедливости, суд счел правильным взыскать в пользу истца 100 000 рублей в качестве компенсации морального вреда.
Довод апелляционной жалобы истца, сводящийся к несогласию с размером постановленной ко взысканию суммы компенсации морального вреда не влияет на правильность постановленного решения.
Определение размера компенсации морального вреда отнесено законом к компетенции суда. В данном случае с учетом конкретных обстоятельств дела при определении размера компенсации морального вреда, подлежащего взысканию в пользу истца, судом первой инстанции обоснованно сумма уменьшена до 100 000 рублей. По мнению судебной коллегии, данный размер денежной компенсации соответствует требованиям разумности и справедливости.
Поскольку моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и полного возмещения, предусмотренная законом денежная компенсация должна лишь отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесенные страдания.
Принимая во внимание характер причиненных истцу страданий вызванных неправильно поставленным диагнозом с назначением соответствующего лечения, не повлекшего за собой побочных действий, ее индивидуальных особенностей, а также иные значимые для дела обстоятельства, судебная коллегия считает обоснованным вывод суда об определении размера компенсации морального вреда в указанной сумме, поскольку данная сумма, с учетом установленных по делу обстоятельств в наибольшей степени отвечает требованиям разумности и справедливости, а также способствует восстановлению нарушенных прав истца.
Ссылка ФИО1 на необоснованность снижения компенсации морального вреда в связи с непринятием во внимание возможных последствий вследствие неправильного лечения на законность выводов суда изложенных в оспариваемом решении не влияет.
При взыскании судебных расходов на представителя суд верно исходил из положений ч.1 ст.100 ГПК РФ о том, что стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны указанные расходы в разумных пределах.
При этом судом приняты во внимания разъяснения, содержащиеся в п.11, 12, 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ 21.01.2016 N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела", характер возражений ответчика относительно их размера, с учетом степени сложности и продолжительности рассмотрения дела, количества судебных заседаний, объема и значимости выполненной представителем истца работы (составление искового заявления, участие в судебных заседаниях), частичного удовлетворения заявленных истцом требований, определилих к возмещению в сумме 10 000 рублей. Суд верно указал, что обязанность взыскать расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах является одним из предусмотренных законом правовых способов, направленных на реализацию требований ст.17 ч.3 Конституции РФ, согласно которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц. Размер понесенных расходов, полномочия представителя и условия договора подтверждены представленными в дело доказательствами.
Доводы апелляционной жалобы истца на дополнительное решение суда о необоснованном снижении размера штрафа в соответствии со статьей 333 Гражданского кодекса РФ судебная коллегия не принимает во внимание.
Согласно ст. 333 ГК РФ, если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, суд вправе уменьшить неустойку. Если обязательство нарушено лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность, суд вправе уменьшить неустойку при условии заявления должника о таком уменьшении.
Поскольку штраф, установленный п. 6 ст. 13 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей", является разновидностью санкции, установленной законом за ненадлежащее исполнение возникших перед потребителем обязательств, то положения ст. 333 ГК РФ могут быть применены и при взыскании указанного штрафа.
Предоставленная суду возможность снижать размер неустойки в случае ее чрезмерности по сравнению с последствиями нарушения обязательств является одним из правовых способов, предусмотренных в законе, которые направлены против злоупотребления правом свободного определения размера неустойки, т.е. по существу, на реализацию требования ст. 17 (ч. 3) Конституции Российской Федерации, согласно которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц. Критериями для установления несоразмерности в каждом конкретном случае могут быть: чрезмерно высокий процент неустойки, значительное превышение суммы неустойки суммы возможных убытков, вызванных нарушением обязательства, длительность неисполнения обязательства и др.
Согласно положениям ст. ст. 330, 333 ГК РФ и позиции Конституционного Суда Российской Федерации, неустойка является способом обеспечения исполнения обязательства и не должна служить средством обогащения, но при этом направлена на восстановление прав, нарушенных вследствие ненадлежащего исполнения обязательства, а потому ее размер должен соответствовать последствиям нарушения.
Суд первой инстанции, основываясь на положениях ст. 333 ГК РФ, принимая во внимание заявление ответчика об уменьшении штрафа, учел фактические обстоятельства дела, принцип соразмерности штрафа последствиям нарушения обязательств и, исходя из необходимости соблюдения баланса интересов сторон пришел к выводу о том, что подлежащий уплате штраф явно несоразмерен последствиям нарушения обязательства, снизив его размер до 40 000 рублей.
Доводы апелляционных жалоб не содержат фактов, которые не были бы проверены, и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли бы на обоснованность и законность судебного решения в обжалуемой части, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными.
Предусмотренных частью 4 статьи 330 ГПК РФ безусловных оснований к отмене решения суда первой инстанции не установлено.
Руководствуясь ст.ст. 328-330 ГПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Решение Нижегородского районного суда г. Нижнего Новгорода от 20 ноября 2018 года и дополнительное решение Нижегородского районного суда г. Нижнего Новгорода от 11 марта 2019 года оставить без изменения, апелляционную жалобу заявителя без удовлетворения.
Председательствующий:
Судьи:
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
