Определение Судебной коллегии по гражданским делам Пермского краевого суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ПЕРМСКОГО КРАЕВОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 9 августа 2021 года Дело N 33-7224/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Пермского краевого суда в составе: председательствующего Варовой Л.Н., судей Смирновой М.А., Братчиковой М.П. при секретаре Мусулевой Н.А. рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Перми 09 августа 2021 года дело по апелляционной жалобе Беловой Татьяны Ивановны на решение Дзержинского районного суда города Перми от 28 апреля 2021 года, которым постановлено:

Исковые требования Беловой Татьяны Ивановны к Гатиатуллину Руди Раятовичу, Медведевой Татьяне Николаевне о признании договоров дарения от 13 апреля 2015 года и 25 мая 2016 года недействительными, применении последствий недействительности сделки, истребовании имущества, признании права собственности оставить без удовлетворения.

Заслушав доклад судьи Смирновой М.А., пояснения истца Беловой Т.И., представителя истца Голдырева А.А., представителя ответчика Гатиатуллина Р.Р. - Дернова С.Г., третьего лица Беловой В.А., изучив материалы дела, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Белова Т.И. с учетом уточнений в порядке ст. 39 ГПК РФ обратилась в суд с иском к Медведевой Т.Н., Гатиатуллину Р.Р. о признании недействительным (ничтожным) договора дарения 1/2 доли в трехкомнатной квартире, расположенной по адресу: г.Пермь, ул. **** от 30 апреля 2015 года, заключенного между Беловой Т.И. и Медведевой Т.Н.; признании недействительным (ничтожным) договора дарения 1/2 доли в трехкомнатной квартире, расположенной по адресу: г. Пермь, ул. **** от 25 мая 2016 года, заключенного между Медведевой Т.Н. и Гатиатуллиным Р.Р., истребовании у Гатиатуллина Р.Р. 1/2 доли в квартире, расположенной по адресу: г. Пермь, ул. ****; применении последствий недействительных сделок и восстановлении регистрационной запись в ЕГРН о праве собственности истца на 1/2 долю в трехкомнатной квартире, расположенной по адресу: г. Пермь, ул. ****.

В обоснование исковых требований указано, что 30.04.2015 года между Беловой Т.И. и ООО "Хоум Финанс" заключен договор займа на сумму 100 000 рублей под 72 % годовых со сроком возврата до 20.05.2020 года. В соответствии с п.10 договора обязанность заемщика по предоставлению обеспечения исполнения обязательств по договору и требования к такому обеспечению: 1/2 доля в трехкомнатной квартире. Последний платеж по договору был внесен 14.03.2017 года, после чего офис переехал. В конце 2017 года Медведева Т.И. перестала брать трубку. 30.05.2020 года к Беловой Т.И. обратился Гатиатуллин Р.Р. и пояснил, что он является собственником доли истца в спорной квартире и предложил выкупить ей долю в квартире. Истец свое жилье не продавала и не дарила, т.к. полагала, что заключает договор займа под залог принадлежащей ей доли, доля заложена в OOО "Хоум Финанс". Согласно выписке из ЕГРН от 24.08.2020 года истец по договору дарения от 14.05.2015 года произвела отчуждение 1/2 доли квартиры Медведевой Т.Н., 07.11.2017 года Медведева Т.Н. произвела отчуждение по договору дарения 1/2 доли ответчику Гатиатуллину Р.Р.

Судом постановлено вышеизложенное решение.

В апелляционной жалобе истец Белова Т.И. просит решение суда отменить по мотиву нарушения судом норм материального и процессуального права. Апеллянт не согласен с выводом суда о пропуске срока исковой давности, поскольку из материалов проверки ОП N 6 УМВД России установлено, что истец узнала о договоре дарения 18.10.2018г., после чего сразу же обратилась в правоохранительные органы. Ответчиков в квартире никогда не было, коммунальные платежи и налоги ответчики не платили. Ответчики действовали недобросовестно. Суд не учел, что ответчик Гатиатуллин Р.Р. привлекался к уголовной ответственность за мошенничество. По аналогичным делам Гатиатуллин Р.Р. выселял граждан из жилых помещений. Судом необоснованно отказано в приобщении документов, характеризующих ответчика. На момент заключения оспариваемого договора и договора займа истец находилась в стрессовом состоянии и материально тяжелом положении, поскольку деньги нужны были на лечение сына. До момента сделки истец не была знакома с Медведевой Т.Н. и намерений отчуждать долю в квартире ей не имела. Основанием для признания сделок недействительными апеллянт указывает на положения п. 2 ст. 168, 170, 179 ГК РФ.

В суде апелляционной инстанции истец, представитель истца на доводах апелляционной жалобы настаивали.

Представитель ответчика Гатиатуллина Р.Р. - Дернов С.Г. полагает решение суда законным, в удовлетворении апелляционной жалобы просил отказать.

Третье лицо Белова В.А. подержала доводы апелляционной жалобы.

Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание апелляционной инстанции не явились. Учитывая, что данные лица были надлежащим образом извещены о дате времени и месте рассмотрения дела, в силу ч. 2 ст. 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации информация о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы размещена заблаговременно на интернет-сайте Пермского краевого суда в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", с учетом изложенного, руководствуясь ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия находит возможным, рассмотреть дело в отсутствие указанных лиц.

Заслушав объяснения лиц, участвующих в деле, проверив материалы дела в пределах доводов апелляционной жалобы и возражений, как установлено частью 1 статьи 327.1 ГПК РФ, и обсудив их, судебная коллегия приходит к следующему.

Судом установлено и подтверждено материалами дела, что на основании договора безвозмездной передачи квартиры в долевую собственность граждан от 16 мая 2002 года, свидетельства о праве на наследство по завещанию от 18 марта 2014 года Белова Т.И. являлась собственником 1/2 доли в праве собственности на трехкомнатную квартиру, расположенную по адресу: г.Пермь, ул. ****.

30 апреля 2015 года между ООО "Хоум Финанс" (Займодавец) (в настоящее время ООО "МФО "Хоум Финанс") и Беловой Т.И. (Заемщик) заключен договор займа N **, по условиям которого займодавец предоставляет (передает в собственность) заемщику денежные средства, а заемщик обязуется возвратить сумму займа и уплатить проценты за пользование займом на условиях, согласованных настоящим договором.

Заем предоставляется на срок до 5 лет (срок возврата займа в полном объеме). Возврат суммы займа производится частями, в соответствии с графиком платежей (Приложение N 1), в котором указаны суммы и даты платежей с указанием сумм, направленных на погашение основного долга, и сумм, направляемых на погашение процентов, а также общей суммы выплат в течение срока действия договора. Процентная ставка составляет 72% годовых (п. 1.2-1-6 договора).

01 июня 2017 года между ООО МК "Хоум Финанс" (Цедент) и К. (Цессионарий) заключили договор уступки права (требования), в соответствии с которым цедент уступает, а цессионарий принимает право (требование) цедента, в том числе, по договору займа N ** от 30 апреля 2015 года, заключенному между цедентом и Беловой Т.И.

Пунктом 10 договора займа установлена обязанность заемщика по предоставлению обеспечения исполнения обязательств по договору и требования к такому обеспечению - 1/2 доля в трехкомнатной квартире.

30 апреля 2015 года Белова Т.И. (Даритель) и В. (Одаряемая) заключили договор дарения доли в праве собственности на квартиру, в соответствии с которым даритель передала в дар одаряемой 1/2 долю в праве долевой собственности на квартиру по адресу: г.Пермь, ул. ****.

30 апреля 2015 года Белова Т.И. обратилась в Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Пермскому краю с заявлением о регистрации перехода права собственности, получив расписку в получении документов.

14 мая 2015 года в ЕГРН внесена запись о праве общей долевой собственности (1/2 доли в праве) В.

25 мая 2016 года В. (Даритель) и Гатиатуллин Р.Р. (Одаряемый) заключили договор дарения доли в праве собственности на квартиру, по условиям которого даритель обязуется безвозмездно передать одаряемому в собственность 1/2 доли в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: г. Пермь, ул. ****.

В связи с заключением брака В. сменила фамилию на Медведеву.

Право собственности Гатиатуллина Р.Р. на 1/2 доли в праве собственности зарегистрировано в ЕГРН 07 ноября 2017 года.

В настоящее время собственниками спорного жилого помещения являются Гатиатуллин Р.Р. и Белова В.А. (по 1/2 доли в праве каждый).

Разрешая спор, руководствуясь положения гражданского законодательства РФ, суд первой инстанции мотивировал свое решение тем, что истцом не представлены достаточные доказательства, с достоверностью подтверждающие отсутствие намерения у сторон договора на создание правовых последствий по сделке; доказательств того, что стороны намеревались заключить другую сделку (договор залога); доказательств того, что имелись обстоятельства, которые явились стечением тяжелых жизненных обстоятельств, которые вынудили Белову Т.И. заключить оспариваемый договор дарения, а также доказательств, подтверждающих совершение сделки в результате обмана со стороны одаряемой Медведевой Т.И. Исходя из характера спорного правоотношения (признания недействительной сделки дарения 1/2 доли квартиры, которая явилась основанием для последующего возникновения права собственности на спорный объект недвижимости у Гатиатуллина Р.Р.). Суд при отсутствии доказательств уважительности причин пропуска срока исковой давности пришел к выводу о наличии оснований для отказа в удовлетворении заявленного иска в связи с пропуском срока исковой давности, о применении которого заявлено одним из ответчиков при рассмотрении дела.

Выводы суда о пропуске срока исковой давности, отсутствии оснований для признания договоров дарения недействительными в силу ничтожности судебная коллегия считает незаконными, постановленными с нарушением требований норм материального права.

Обращаясь за защитой нарушенного права, истец ссылается на положения п. 2 ст. 168, ст. 170, ст. 178, 179 Гражданского кодекса РФ.

Согласно ст. 166 Гражданского кодекса РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка) (п. 1). Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе (п. 2). Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо. Требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной(п. 3).

В силу п. 2 ст. 168 ГК РФ сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Согласно п. 1 ст. 170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Согласно п. 2 ст. 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

В соответствии со ст. 178 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

В силу ст. 179 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего (п. 2). Сделка на крайне невыгодных условиях, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка), может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего (п. 3).

Согласно п. 1 ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

Согласно ст. 181 ГК РФ срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (пункт 3 статьи 166) составляет три года. Течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения. (п. 1).

Срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной (п.2).

В Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 22 апреля 2010 года N 478-О-О указано, что норма части первой статьи 12 процессуального кодекса Российской Федерации, в силу которой правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, конкретизируется в части первой статьи 56 того же Кодекса, в силу которой каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений.

Обязанность по доказыванию приведенных в иске обстоятельств возложена процессуальным законом на заинтересованное лицо, обратившееся в суд за защитой права.

В силу ст. ст. 12, 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации бремя доказывания факта недействительности сделок по указанным в иске основаниям лежит на истце.

В нарушение ч. 1 ст. 56 ГПК РФ относимых и допустимых доказательств, подтверждающих заключение оспариваемых договоров дарения от 30.04.2015 года и 25.05.2016 года с нарушением требований закона или иного нормативного акта, заключение договора дарения с Медведевой Т.Н. с целью прикрыть другую сделку - договора залога квартиры; наличие у истца существенного заблуждения при оформлении с Медведевой Т.Н. сделки по отчуждению квартиры, сообщение Медведевой Т.Н. истцу информации, не соответствующей действительности, а также намеренное умолчание ответчиком Медведевой Т.Н. об обстоятельствах, о которых одаряемая должна была сообщить дарителю при той добросовестности, какая от нее требовалась по условиям оборота; а также доказательств кабальности сделки (заключение договора дарения от 30.04.2015 года на крайне невыгодных условиях, который истец была вынуждена совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств), Беловой Т.И. суду не представлено.

Доводы жалобы не опровергают выводы суда первой инстанции в указанной части.

Судебная коллегия считает правовую позицию суда первой инстанции правильной в части отказа в удовлетворении исковых требований по основаниям, предусмотренным ст. 168, п. 2 ст. 170, ст. 178, 179 Гражданского кодекса РФ, отвечающей установленным по делу обстоятельствам и материалам дела, выводы суда - мотивированными, не противоречащими нормам материального права.

Однако доводы апелляционной жалобы о мнимости договора дарения от 30.04.2015 года и наличии оснований для признания договоров дарения, заключенных между Беловой Т.И. и Медведевой Т.Н., Медведевой Т.Н. и Гатиатуллиным Р.Р. недействительными сделками, заслуживают внимание судебной коллегии. С выводами суда первой инстанции о недоказанности мнимости сделки, отсутствии злоупотребления ответчиками правом при заключении этой сделки судебная коллегия не соглашается, находя их не соответствующими обстоятельствам дела, не основанными на доказательствах.

Исходя из смысла правовой нормы пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, мнимость сделки обусловлена тем, что на момент совершения сделки стороны не намеревались создать соответствующие условиям этой сделки правовые последствия, характерные для сделок данного вида. Мнимая сделка не порождает никаких правовых последствий и, совершая мнимую сделку, стороны не имеют намерений ее исполнять либо требовать ее исполнения.

Данная норма направлена на защиту от недобросовестности участников гражданского оборота. Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон.

Исходя из пункта 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", следует учитывать, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Равным образом осуществление сторонами мнимой сделки для вида государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании п. 1 ст. 170 ГК РФ.

В соответствии с ч. 1 ст. 572 Гражданского кодекса РФ договор дарения влечет определенные правовые последствия для сторон, в частности, передачу имущества в собственность и прав на это на имущество.

В связи с этим для разрешения вопроса о мнимости договора дарения от 30.04.2015 года, заключенного между Беловой Т.И. и Медведевой Т.Н., необходимо было суду установить наличие либо отсутствие правовых последствий, которые в силу статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации влекут действительность такого договора, а именно: факт надлежащей передачи вещи в собственность одаряемому, а также тот факт, что данная сделка действительно не породила правовых последствий для сторон.

Как следует из представленных материалов реальные правовые последствия для сторон, предусмотренные для договора дарения от 30.04.2015 года, не наступили. Фактическое владение и пользование спорным имуществом - квартирой, в том числе ее частью, после заключения договора дарения осуществляется истцом, передачи доли в квартире Медведевой Т.Н. не было, ключи от квартиры остались у дарителя. После заключения договора истец из квартиры не выселялась, состоит в спорном жилом помещении на регистрационном учете по месту жительства. Из материалов дела следует и не опровергнуто ответчиками, что Белова Т.И. продолжает после заключения оспариваемой сделки производить оплату жилищных и коммунальных услуг из собственных средств. Одаряемый дар не принимал, в квартире ответчики не проживают и в ней не зарегистрированы, не несут бремя содержания имущества, как это полагается делать собственнику.

Определяющим условием для признания договора мнимым является не отсутствие намерений его заключить, а отсутствие намерений исполнять заключенный договор. Фактически из материалов дела и объяснений сторон следует, что, несмотря на заключенный Беловой Т.И. договор дарения от 30.04.2015 года, истец намеревалась и дальше проживать в спорной квартире, то есть не собиралась передавать ее ответчику Медведевой Т.Н. во исполнение договора. Со своей стороны доказательств намерений требовать от истца исполнения договора ответчики не представили (статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

С учетом изложенного, а также принимая во внимание тот факт, что спорная квартира является единственным местом жительства истца, Белова Т.И. и Медведева Т.Н. в родственных отношениях не состоят, невозможно понять, в чем состоял смысл совершения оспариваемой сделки, притом что истец не собиралась ее исполнять, а ответчик не требовала ее исполнения.

Доводы жалобы истца о том, что правоотношения сторон сделки не изменились после заключения сделки, обоснованы, подтверждаются объяснениями самих ответчиков о прежнем порядке пользования спорной квартирой, что в отсутствие доказательств несения именно одаряемыми бремени содержания имущества свидетельствует об отсутствии исполнения сделки.

Выводы суда о том, что оспариваемые договоры дарения исполнены ввиду регистрации перехода права, основан на неверном толковании норм материального права. Поскольку хотя и было осуществлено формальное исполнение сделки и ее государственная регистрация, однако дарителем при этом был сохранен контроль за отчужденным имуществом, при таком положении указанные обстоятельства не препятствуют квалификации такой сделки как ничтожной на основании п. 1 ст. 170 ГПК РФ.

Таким образом, доказательства, с безусловностью свидетельствующие о том, что при заключении договоров у сторон сделок имелась направленность на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, свойственных данной сделке, в материалах дела отсутствуют. Кроме того, отсутствие у сторон намерений исполнять договор дарения от 30.04.2015 года либо требовать его исполнения является достаточным для признания сделки ничтожной в соответствии с п. 1 ст. 170 ГК РФ. По изложенным мотивам сделки по дарению квартиры совершена лишь для вида, т.е. является мнимой.

Принимая во внимание, что совершенная сделка дарения доли в квартире от 30.04.2015 года является мнимой, последующий договор дарения указанной квартиры от 25.05.2016 года, заключенный между Медведевой Т.Н. и Гатиатуллиным Р.Р. также является недействительным.

Выводы суда о том, что срок на оспаривание договоров дарения истек, поскольку исполнение указанного договора началось с момента заключения первого договора найма от 30.04.2015 года, незаконны, поскольку противоречат установленным по делу обстоятельствам, а именно тому, что стороны договора дарения его не исполняли.