Дата принятия: 22 октября 2019г.
Номер документа: 33-7207/2019
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВОРОНЕЖСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 22 октября 2019 года Дело N 33-7207/2019
Судебная коллегия по гражданским делам Воронежского областного суда в составе:
председательствующего судьи Юрченко Е.П.,
судей Жуковой Н.А., Мещеряковой Е.А.,
при секретаре Тарасове А.С.,
рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении Воронежского областного суда по докладу судьи Юрченко Е.П.
гражданское дело N2-2888/2019 по иску ПАО СК "Росгосстрах" к ИП ФИО2, ФИО1 о признании договора недействительным (ничтожным)
по апелляционной жалобе ПАО СК "Росгосстрах"
на решение Ленинского районного суда г. Воронежа от 08 июля 2019 г.
(судья Ботвинников А.В.)
УСТАНОВИЛА:
ПАО СК "Росгосстрах" обратилось в суд с иском к ФИО2 и ФИО1, просило признать договор уступки прав (цессии) от ДД.ММ.ГГГГ, заключенный между ФИО1 и ИП ФИО2, недействительным (ничтожным), взыскать госпошлину в размере 6 000 рублей. (л.д. 4-6).
В обоснование иска указано, что ДД.ММ.ГГГГ произошло ДТП, в результате которого были причинены механические повреждения принадлежащему ФИО1 транспортному средству Деу Нексия г.р.з. N Автогражданская ответственность ФИО1 была застрахована в ПАО СК "Росгосстрах".
Дорожно-транспортное происшествие произошло ввиду виновных действий ФИО8, ответственность которого застрахована в АО "АльфаСтрахование".
ДД.ММ.ГГГГ между ФИО1 и ИП ФИО2 заключен Договор уступки прав (цессии), согласно которому ФИО1 передал ИП ФИО2 право требования к ПАО СК "Росгосстрах" на основании договора серии XXX N возмещения вреда, причиненному принадлежащему ему на законном основании имуществу, в результате ДТП (в объеме, составляющем страховую выплату, производимую Должником как в виде выплаты СВ, так и выдаче направления на восстановительный ремонт и также другие связанные с требованием права), страхового возмещения по УТС, неустойки, штрафной санкции.
Истец полагает, что представленный ИП ФИО2 договор уступки прав является недействительным (ничтожным) в силу прямого указания закона, а также как посягающий на интересы третьих лиц и страховщика, поскольку ответственность виновника ДТП была застрахована по договору ОСАГО, возмещение по которому осуществляются путем организации и (или) оплаты восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства.
Полагает, что закон предусматривает специальный статус потерпевшего - физическое лицо, имеющее на праве собственности легковой автомобиль, который зарегистрирован на территории РФ.
Считает, что натуральная форма исполнения обязательств направлена на защиту имущественных интересов потерпевшего, при этом ремонт транспортного средства осуществляется исключительно в пользу последнего, что указывает на неразрывность обязательств страховщика с личностью потерпевшего (кредитора), а также указывает на существенное значение личности кредитора для должника. Таким образом, спорная сделка является ничтожной в силу прямого запрета, установленного законом.
Правом на распоряжение имуществом обладает только собственник, право передачи транспортного средства на СТОА, а равно распоряжение имуществом сохраняется за собственником (п. 2 ст. 209 ГК РФ). Выдача направления на ремонт транспортного средства направлена на восстановление прав собственника, однако выдача направления в пользу цессионария не позволяет реализовать права потерпевшего на передачу транспортного средства в ремонт, так как по договору цессии права на распоряжение имуществом не передано. Таким образом, личность кредитора, как лица, в пользу которого заключен договор страхования, имеет существенное значение для страховщика, так как цессионарий не обладает правом распоряжаться имуществом потерпевшего.
Дополнительно истец указал, что утрата товарной стоимости при натуральном возмещении является неделимым предметом обязательств - оказания услуг по страхованию. Под страховой услугой понимается финансовая услуга, оказываемая страховой организацией в целях защиты интересов страхователей (выгодоприобретателей) при наступлении определенных страховых случаев (ст. 929 ГК РФ). Обязательства, предмет которых не может быть разделен на однородные части так, чтобы каждая часть сохраняла все существенные свойства и ценность целого, считаются неделимыми. Услуга по возмещению вреда в натуральной форме является неделимым обязательством, так как не может быть исполнена разными должниками, а возмещение утраты товарной стоимости возможно только после проведения ремонтных работ, т.к. размер утраты товарной стоимости не может быть определен без ремонта, т.е. теряется сущность и возможность определения ценности обязательства. Таким образом, уступка прав требований утраты товарной стоимости является ничтожной.
Истец также указал, что договор цессии является мнимой сделкой, т.к. не направлен на возникновение соответствующих ей правовых последствий. Применительно к ситуации по рассматриваемому делу, сделка совершена лишь для вида, формальным является получение направления на ремонт непосредственно цессионарием, т.к. реальным конеченым получателем надлежащего исполнения обязательства ремонтом остается первоначальный потерпевший, он сохраняет за собой контроль исполнения: через реальное, физическое присутствие при сдаче в ремонт и принятии ТС из ремонта; через гарантийные обязательства СТОА, которые распространяются на собственника ТС, а не цессионария.
Определением суда от 06.06.2019 была произведена замена ненадлежащего ответчика - ФИО2 на надлежащего - ИП ФИО2 (л.д. 42-43)
Решением Ленинского районного суда г. Воронежа от 08 июля 2019 года исковые требования ПАО СК "Росгосстрах" оставлены без удовлетворения (л.д. 56-61).
В апелляционной жалобе ПАО СК "Росгосстрах" просило отменить вышеуказанное решение суда в связи с неправильным применением норм права. При принятии нового решения иск удовлетворить. (л.д. 74-76).
Стороны в судебное заседание не явились. О времени и месте рассмотрения дела стороны извещены надлежащим образом. На основании ст.ст. 167, 327 ГПК РФ судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся участников процесса.
Предусмотренных ч. 4 ст. 330 ГПК РФ оснований для отмены решения суда первой инстанции вне зависимости от доводов, содержащихся в апелляционной жалобе, по данному делу судебная коллегия не установила. При таких обстоятельствах с учетом положений ч.1 ст. 327.1 ГПК РФ судебная коллегия проверяет законность и обоснованность решения суда первой инстанции в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе.
Проверив материалы дела, проанализировав доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения апелляционной жалобы.
В соответствии со ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).
Как установлено судом и следует из материалов дела, ДД.ММ.ГГГГ произошло ДТП, в результате которого были причинены механические повреждения принадлежащему ФИО1 транспортному средству Деу Нексия г.р.з. N
ДТП произошло по вине водителя ФИО8, ответственность которого застрахована в АО "АльфаСтрахование".
Ответственность ФИО1 застрахована в ПАО СК "Росгосстрах".
ДД.ММ.ГГГГ между ФИО1 и ИП ФИО2 был заключен Договор уступки прав (цессии) N б/н от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому ФИО1 передал ИП ФИО2 весь объем прав требований к ПАО СК "Росгосстрах" в рамах произошедшего страхового случая по названному договору ОСАГО.
ДД.ММ.ГГГГ в ПАО СК "Росгосстрах" от ИП ФИО2 поступило заявление о выплате страхового возмещение по факту ДТП.
Отказывая в удовлетворении заявленных требований истца о признании договора цессии недействительным (ничтожным), суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 384, 388, 931, 956 ГК РФ, Федерального закона "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" (далее - Закон об ОСАГО), разъяснениями, данными в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 26.12.2017 N 58 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", дав оценку представленным сторонами доказательствам, пришел к выводу о том, что договор уступки прав (требований) не противоречит действующему законодательству и ИП ФИО2 приобрел право требования в том же объеме, в каком оно было у цедента.
Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции.
Согласно п. 1 ст. 382 ГК РФ право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона. В силу пункта 2 названной статьи для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором.
В силу п. 1 ст. 388 ГК РФ уступка требования кредитором другому лицу допускается, если она не противоречит закону, иным правовым актам или договору. Согласно пункту 2 указанной нормы не допускается без согласия должника уступка требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника.
Из положений статьи 384 ГК РФ следует, что кредитор может передать право, которым сам обладает.
Согласно ст. 956 ГК РФ страхователь вправе заменить выгодоприобретателя, названного в договоре страхования, другим лицом, письменно уведомив об этом страховщика. Замена выгодоприобретателя по договору личного страхования, назначенного с согласия застрахованного лица (пункт 2 статьи 934), допускается лишь с согласия этого лица.
Выгодоприобретатель не может быть заменен другим лицом после того, как он выполнил какую-либо из обязанностей по договору страхования или предъявил страховщику требование о выплате страхового возмещения или страховой суммы.
Действующим законодательством, в том числе положениями ст. 956 ГК РФ, Законом об ОСАГО не предусмотрен запрет на передачу потерпевшим (выгодоприобретателем) принадлежащего ему требования другим лицам.
Так, по смыслу п. 1 ст. 956 ГК РФ замена страхователем выгодоприобретателя допустима во всех договорах имущественного страхования. Согласия страховщика в этом случае не требуется, необходимо только письменное его уведомление.
Ограничение прав страхователя по замене выгодоприобретателя установлено для защиты прав последнего только для случаев, перечисленных в п. 2 ст. 956 ГК РФ, при которых такая замена может производиться по инициативе самого выгодоприобретателя.
Согласно разъяснениям, данным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.12.2017 N 58 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", предъявление выгодоприобретателем страховщику требования о выплате страхового возмещения не исключает уступку права на получение страхового возмещения. В случае получения выгодоприобретателем страховой выплаты в части возможна уступка права на получение страховой выплаты в части, не прекращенной исполнением (пункт 68).
Договор уступки права на страховую выплату признается заключенным, если предмет договора является определимым, т.е. возможно установить, в отношении какого права (из какого договора) произведена уступка. При этом отсутствие в договоре указания точного размера уступаемого права не является основанием для признания договора незаключенным (пункт 1 статьи 307, пункт 1 статьи 432, пункт 1 статьи 384 ГК РФ) (абзац первый пункта 69).
Передача прав потерпевшего (выгодоприобретателя) по договору обязательного страхования допускается только с момента наступления страхового случая.
Право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права, включая права, связанные с основным требованием, в том числе требования к страховщику, обязанному осуществить страховую выплату в соответствии с Законом об ОСАГО, уплаты неустойки и суммы финансовой санкции (пункт 1 статьи 384 ГК РФ, абзацы второй и третий пункта 21 статьи 12 Закона об ОСАГО) (абзацы первый и второй пункта 70).
В оспариваемом договоре цессии от 25.02.2019, заключенном между ФИО1 и ИП ФИО2 возможно установить, в отношении какого права произведена уступка, при этом, доводы ответчика о том, что осуществлен переход к другому лицу прав, неразрывно связанных с личностью кредитора, является необоснованным. Кроме того, отсутствие в договоре указания точного размера уступаемого права не является основанием для признания договора незаключенным.
В силу указанных обстоятельств оснований для признания договора недействительной (ничтожной сделкой) не имеется.
При этом в данном случае, вопреки доводам жалобы, уступка требования, неразрывно связанного с личностью кредитора, не имеет места, поскольку выгодоприобретателем уступлены не права по договору, а право требования возмещения вреда, причиненного его имуществу, в рамках этого договора. О неисполнении условий договора или его расторжении лица, участвующие в деле, не заявили. Сложившиеся между сторонами правоотношения регулируются положениями ГК РФ о страховании и Законом об ОСАГО.
По сути, доводы апелляционной жалобы сводятся к несогласию истца с принятым судом первой инстанции решением, не содержат каких-либо оснований для пересмотра судебного постановления.
Доводы истца о невозможности в силу ст. 383 ГК РФ заключения договора уступки права требования возмещения причиненного вреда в натуре, поскольку данное право неразрывно связано с личностью кредитора, являются несостоятельными, ввиду неверного толкования норм права.
Так, согласно разъяснениям, данным в п. 70 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.12.2017 N 58 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", передача прав потерпевшего (выгодоприобретателя) по договору обязательного страхования допускается только с момента наступления страхового случая.
Право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права, включая права, связанные с основным требованием, в том числе требования к страховщику, обязанному осуществить страховую выплату в соответствии с Законом об ОСАГО, уплаты неустойки и суммы финансовой санкции (ч. 1 ст. 384 Гражданского кодекса Российской Федерации, абз. 2, 3 п. 21 ст. 12 Закона об ОСАГО).
Права потерпевшего на возмещение вреда жизни и здоровью, на компенсацию морального вреда и на получение предусмотренного п. 3 ст. 16.1 Закона об ОСАГО и п. 6 ст. 13 Закона о защите прав потребителей штрафа, а также права потребителя, предусмотренные п. 2 ст. 17 Закона о защите прав потребителей, не могут быть переданы по договору уступки требования (п. 71 вышеуказанного Постановления).
При этом Пленум Верховного Суда Российской Федерации в указанном постановлении, принятом после внесения изменений в Закон об ОСАГО, устанавливающих для граждан Российской Федерации приоритет натуральной формы страхового возмещения, не называет право требования страхового возмещения в натуральной форме в качестве права, которое не может быть уступлено.
Таким образом, право требования возмещения причиненного вреда в натуре неразрывно с личностью потерпевшего не связано, поскольку страхователем уступлено право возмещения вреда, причиненного его имуществу, в рамках договора ОСАГО, то есть имущественное право, которое в силу положений действующего законодательства может быть уступлено.
Суд также обоснованно не принял во внимание доводы истца о мнимости совершенной между ФИО1 и ИП ФИО2 сделки, исходя из следующего.
В силу п. 1 ст. 170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.
Исходя из смысла указанной нормы, мнимость сделки обусловлена тем, что на момент ее совершения стороны не намеревались создать соответствующие условиям этой сделки правовые последствия, характерные для сделок данного вида.
Для обоснования мнимости сделки заинтересованному лицу (истцу) необходимо доказать, что при заключении сделки подлинная воля сторон не была направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают при ее совершении.
Таких доказательств суду истцом не предоставлено.
Между тем, согласно представленным материалам дела, стороны реально исполнили договор цессии, ИП ФИО2 ДД.ММ.ГГГГ обратился в страховую компанию с заявлением о страховом случае, уведомил страховщика о состоявшейся уступке права, предоставил транспортное средство на осмотр. При этом ФИО1 с заявлением о страховом случае к страховщику не обращался.
Таим образом, доводы апелляционной жалобы не содержат ссылок на обстоятельства, которые бы не были учтены судом или учтены необоснованно при разрешении требований в вышеуказанной части.
С выводами суда первой инстанции судебная коллегия соглашается, поскольку они сделаны с учетом фактических обстоятельств и совокупности представленных доказательств, при правильном применении норм права. Оснований для переоценки доказательств не имеется.
Доводы апелляционной жалобы аналогичны доводам, изложенным в ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции, которым была дана надлежащая оценка. Доводы апелляционной жалобы выводы суда не опровергают, сводятся к несогласию с ними, направлены на переоценку доказательств. С учетом изложенного судебная коллегия не находит оснований к отмене решения суда по доводам апелляционной жалобы.
Нарушений норм материального и процессуального права, которые привели бы к неправильному разрешению дела, а также предусмотренных ч.4 ст. 330 ГПК РФ, являющихся основанием для безусловной отмены судебного постановления, не установлено.
Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
решение Ленинского районного суда г. Воронежа от 08 июля 2019 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу ПАО СК "Росгосстрах" без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи коллегии
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
