Определение Судебной коллегии по гражданским делам Пермского краевого суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ПЕРМСКОГО КРАЕВОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 19 июля 2021 года Дело N 33-6725/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Пермского краевого суда в составе:

председательствующего судьи Симоновой Т.В.,

судей Абашевой Д.В., Варзиной Т.В.,

при секретаре Нечаевой Е.С.,

рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Перми 19.07.2021 гражданское дело по апелляционной жалобе АКБ "Металлургический инвестиционный банк" (ПАО) на решение Дзержинского районного суда г. Перми от 12.10.2020, которым постановлено (с учетом определения об исправлении описки от 01.02.2021):

"Возложить на АКБ "Металлургический инвестиционный банк" (ПАО) обязанность оформить договор вклада "Максимальный доход" на 367 дней, с процентной ставкой 7,7 % годовых в пользу В., дата.р. на условиях, действующих в банке на 08 июля 2019 года, с суммой первоначального взноса *** руб.

Взыскать с АКБ "Металлургический инвестиционный банк" (ПАО) в пользу Максимова Сергея Вячеславовича компенсацию морального вреда 1000 руб., штраф в сумме 500 руб.

Взыскать с АКБ "Металлургический инвестиционный банк" (ПАО) в доход бюджета государственную пошлину в размере 300 руб.".

Ознакомившись с материалами дела, заслушав доклад судьи Симоновой Т.В., пояснения истца Максимова С.В., его представителя Щукиной А.С., представителя АКБ Металлургический инвестиционный банк" (ПАО) Жулановой Н.В., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Максимов С.В. обратился в Дзержинский районный суд г. Перми с иском к АКБ "Металлургический инвестиционный банк" (ПАО) (далее в том числе ПАО АКБ "Металлинвестбанк") о возложении обязанности оформить договор вклада "Максимальный доход" в пользу В. на условиях, действующих в банке на 08.07.2019, на 367 дней, под 7,7% годовых, компенсации морального вреда в размере 1000 руб. В обоснование своих требований указал, что 08.07.2019 обратился в отделение банка АКБ "Металлургический инвестиционный банк" (ПАО) с целью оформления договора вклада "Максимальный доход" сроком 367 дней, с годовой процентной ставкой 7,7 % в пользу третьего лица В.. При обращении он имел собственный паспорт и готов был сообщить информацию по третьему лицу из доверенности и копии паспорта. Однако сотрудник банка пояснила, что банк не открывает вклады в пользу третьих лиц, в связи с чем в заключении испрашиваемого им договора было отказано. Полагает, что данный отказ является необоснованным, нарушает его права, как потребителя финансовой услуги, в связи с чем к спорным правоотношениям подлежат применению положения Закона о защите прав потребителей, в том числе в части денежной компенсации ему морального вреда на основании ст. 15 указанного Закона, который оценивал в 1000 рублей.

Определением суда в протокольной форме к участию в деле в качестве третьего лица привлечена В..

В судебном заседании истец Максимов С.В., являющийся, в том числе представителем третьего лица В., на исковых требованиях настаивал по доводам, изложенным в иске.

Представитель ответчика АКБ "Металлургический инвестиционный банк" (ПАО) исковые требования не признал.

Третье лицо В. участия в судебном заседании не принимала, извещена.

Судом постановлено вышеуказанное решение, а также 11.03.2021 дополнительное решение, которым в удовлетворении искового требования Максимова С.В. о возложении обязанности на ответчика открыть счета по вкладу отказано (дополнительное решение предметом апелляционного обжалования не является).

Об отмене решения суда от 12.10.2020 просит в апелляционной жалобе ответчик. Указывает, что судом не обоснованно не принято во внимание, что истцом пропущен срок для разрешения преддоговорного спора в судебном порядке, установленный положениями ч. 2 ст. 446 ГК РФ. Приводит доводы о том, что судом неправильно применены нормы Федерального закона от 07.08.2001 N 115-ФЗ "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма", Положения Центрального банка России от 15.10.2015 N 499-П "Об идентификации кредитными организациями клиентов, представителей клиента, выгодоприобретателей и бенефициарных владельцев в целях противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма", поскольку исходя из положений указанных правовых норм следует, что банк обязан во всех случаях идентифицировать выгодоприобретателя при открытии вклада, не зависимо от суммы вклада, а не только лицо, желающее отрыть вклад в пользу третьего лица. Также считает, что Максимов С.В. злоупотребляет своими правами, обращаясь с настоящим иском, что подтверждается наличием многочисленных судебных актов с его участием по аналогичным делам. Кроме того, указывает, что решение суда неисполнимо, поскольку в решении не указаны все существенные условия для заключения договора вклада в пользу третьего лица, типовая форма договора в банке не разработана и такие услуги неопределенному количеству лиц не оказываются. Также в решении суда отсутствует указание на обязанность вкладчика внести сумму вклада. Приводят доводы о том, что Максимов С.В. не имеет права на получение компенсации морального вреда, поскольку злоупотребляет правами.

На апелляционную жалобу ответчика от истца Максимова С.В. поступили возражения, согласно которым просит решение суда оставить без изменения.

В суде апелляционной инстанции истец, его представитель возражали против удовлетворения доводов апелляционной жалобы.

Ответчик в судебном заседании доводы апелляционной жалобы поддержал, просил судебный акт суда первой инстанции отменить.

3-е лицо без самостоятельных требований в судебное заседание не явилось, о времени и месте слушания дела извещено.

С учетом требований статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее ГПК РФ) судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие 3-его лица.

Проверив законность и обоснованность постановленного решения в пределах доводов апелляционной жалобы и возражений на жалобу, в соответствии с положениями ч.1 ст. 327.1 ГПК РФ, судебная коллегия приходит к следующему выводу.

Судом установлено и следует из материалов дела, что 08.07.2019 Максимов С.В. обратился в отделение банка АКБ "Металлургический инвестиционный банк" (ПАО) с целью открыть вклад "Максимальный доход" в пользу третьего лица В..

В связи с отказом банка открыть вклад, в этот же день Максимов С.В. обратился в банк с претензией, содержащей требование о принятии мер для открытия вклада в пользу третьего лица, а также оформить соответствующие документы и известить Максимова С.В. об их готовности.

Факт обращения за открытием вклада в пользу третьего лица и отказ в его открытии стороной ответчика не оспаривается.

Из ответа АКБ "Металлургический инвестиционный банк" (ПАО) от 11.07.2019 на претензию истца следует, что договор срочного банковского вклада с гражданами относится к договорам присоединения, имеющим публичный характер, условия которого в соответствии с п. 1 ст. 428 ГК РФ определяются каждым банком самостоятельно в стандартных формах. Указано на отсутствие в АКБ "Металлургический инвестиционный банк" (ПАО) вида (стандартной формы) вклада в пользу третьего лица.

Установив вышеуказанные обстоятельства, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 834, 842, 846 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), нормами Федерального закона от 07.08.2001 N 115-ФЗ "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма" пришел к выводу об удовлетворении исковых требований истца в части возложения на ответчика обязанности по оформлению договора вклада, компенсации морального вреда, штрафа. При этом суд исходил из того обстоятельства, что нормативные акты банка не могут противоречить требованиям Гражданского кодекса Российской Федерации, а соответственно, невозможность открытия вклада в пользу третьего лица исходя из отсутствия такой публичной услуги у банка, противоречит нормам ст. 16 Закона о защите прав потребителей. Кроме того, суд пришел к выводу, что при сумме вклада менее 600000 руб. личность лица, в пользу которого открывается вклад, не подлежит обязательной идентификации. В связи с чем, поскольку обязательной идентификации подлежала только личность истца, как вкладчика, но не личность лица, в пользу которого истец имел намерение внести вклад, оснований для истребования у истца сведений о третьем лице, доверенности от третьего лица, у ответчика не имелось. Оснований для вывода о злоупотреблении истцом своими правами, суд первой инстанции не усмотрел.

Судебная коллегия в целом соглашается с выводами суда первой инстанции и считает, что доводы апелляционной жалобы ответчика отмену постановленного судебного акта не влекут.

В соответствии со ст. 834 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) по договору банковского вклада (депозита) одна сторона (банк), принявшая поступившую от другой стороны (вкладчика) или поступившую для нее денежную сумму (вклад), обязуется возвратить сумму вклада и выплатить проценты на нее на условиях и в порядке, предусмотренных договором. Если иное не предусмотрено законом, по просьбе вкладчика-гражданина банк вместо выдачи вклада и процентов на него должен произвести перечисление денежных средств на указанный вкладчиком счет. Договор банковского вклада, в котором вкладчиком является гражданин, признается публичным договором (статья 426). К отношениям банка и вкладчика по счету, на который внесен вклад, применяются правила о договоре банковского счета (глава 45), если иное не предусмотрено правилами настоящей главы или не вытекает из существа договора банковского вклада.

На основании ст. 426 ГК РФ публичным договором признается договор, заключенный лицом, осуществляющим предпринимательскую или иную приносящую доход деятельность, и устанавливающий его обязанности по продаже товаров, выполнению работ либо оказанию услуг, которые такое лицо по характеру своей деятельности должно осуществлять в отношении каждого, кто к нему обратится (розничная торговля, перевозка транспортом общего пользования, услуги связи, энергоснабжение, медицинское, гостиничное обслуживание и т.п.). Лицо, осуществляющее предпринимательскую или иную приносящую доход деятельность, не вправе оказывать предпочтение одному лицу перед другим лицом в отношении заключения публичного договора, за исключением случаев, предусмотренных законом или иными правовыми актами. В публичном договоре цена товаров, работ или услуг должна быть одинаковой для потребителей соответствующей категории. Иные условия публичного договора не могут устанавливаться исходя из преимуществ отдельных потребителей или оказания им предпочтения, за исключением случаев, если законом или иными правовыми актами допускается предоставление льгот отдельным категориям потребителей. Отказ лица, осуществляющего предпринимательскую или иную приносящую доход деятельность, от заключения публичного договора при наличии возможности предоставить потребителю соответствующие товары, услуги, выполнить для него соответствующие работы не допускается. При необоснованном уклонении лица, осуществляющего предпринимательскую или иную приносящую доход деятельность, от заключения публичного договора применяются положения, предусмотренные пунктом 4 статьи 445 настоящего Кодекса.

Пунктом 1 ст. 842 ГК РФ предусмотрено, что вклад может быть внесен в банк на имя определенного третьего лица. Если иное не предусмотрено договором банковского вклада, такое лицо приобретает права вкладчика с момента предъявления им к банку первого требования, основанного на этих правах, либо выражения им банку иным способом намерения воспользоваться такими правами. Указание имени гражданина (ст. 19) или наименования юридического лица (ст. 54), в пользу которого вносится вклад, является существенным условием соответствующего договора банковского вклада.

В соответствии с положениями ч. 1 ст. 422 ГК РФ, договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивным нормам), действующим в момент его заключения.

Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (статья 422) (п. 4 ст. 421 ГК РФ).

Согласно требованиям ч. 1 ст. 16 Закона о защите прав потребителей, условия договора, ущемляющие права потребителя по сравнению с правилами, установленными законами или иными правовыми актами Российской Федерации в области защиты прав потребителей, признаются недействительными.

В силу п. 4 ст. 445 ГК РФ, если сторона, для которой в соответствии с настоящим Кодексом или иными законами заключение договора обязательно, уклоняется от его заключения, другая сторона вправе обратиться в суд с требованием о понуждении заключить договор. В этом случае договор считается заключенным на условиях, указанных в решении суда, с момента вступления в законную силу соответствующего решения суда.

В рассматриваемом случае, учитывая, что договор в пользу третьего лица является публичным договором, в заключении которого финансовой организацией при обращении потребителя за предоставлением такой услуги в силу требований действующего гражданского законодательства не могло быть отказано, соответственно, правило, установленное в п. 2.8 Положения "О порядке совершения ПАО АКБ "Металлинвестбанк" операций по банковским вкладам физических лиц", утвержденного Правлением Банка 01.08.2017 о том, что денежные средства на банковский вклад в пользу третьего лица не принимаются (о наличии которого указывал представитель ответчика в письменных отзывах на исковое заявление) не могло ограничивать право истца на заключение испрашиваемого им договора в порядке, установленном ч. 1 ст. 842 ГК РФ, на условиях, действующих в банке на момент обращения Максимова С.В..

В связи чем вывод суда в указанной части является, вопреки доводам апелляционной жалобы, законным и обоснованным.

При этом, поскольку из ответа Банка (ответчика) на претензию истца от 08.07.2019 следует, что единственным основанием к отказу истцу в заключении договора вклада в пользу третьего лица являлось изложенное выше обстоятельство, а именно невозможность открытия вклада в пользу третьего лица по причине непредоставления такой услуги банком, а не какие-либо иные основания, которые могли бы быть проанализированы судом с точки зрения их обоснованности, соответственно, права истца, как потребителя финансовой услуги в данном случае были безусловно нарушены, в связи с чем суд первой инстанции правомерно удовлетворил заявленные Максимовым С.В. исковые требования в данной части.

При изложенных обстоятельствах, не имеется у судебной коллегии и оснований полагать, что истец каким-либо образом злоупотребляет своими правами, что вело бы к применению нормы ст. 10 ГК РФ.

Указание ответчиком в апелляционной жалобе о диспозитивности положений п. 1 ст. 842 ГК РФ не может быть принято во внимание, с учетом публичности договора вклада, о соответственно, обязанности банка в его заключении с любым лицом, обратившимся за предоставлением соответствующей финансовой услуги.

Доводы апелляционной жалобы ответчика об обязательной идентификации лица, в пользу которого открывается вклад, основанные на нормах Федерального закона от 7 августа 2001 г. N 115-ФЗ "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма" и Положениях об идентификации кредитными организациями клиентов, представителей клиента, выгодоприобретателей и бенефициарных владельцев в целях противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма, утвержденных Банком России 15 октября 2015 г. N 499-П, заслуживают внимания, однако, в данном конкретном случае, правового значения для рассмотрения настоящего гражданского дела, с учетом необоснованного отказа Банка в требованиях о заключении публичного договора вклада в пользу третьего лица, не имеют и отмену постановленного судебного акта не влекут.

Указание апеллянтом на то, что в решении суда не определены все существенные условия договора вклада, что делает решение суда неисполнимым, является несостоятельным.

В соответствии с положениями п. 1 ст. 432 ГК РФ, договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора. Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

Судебная коллегия полагает, что предметом любого договора в смысле п. 1 ст. 432 ГК РФ следует считать наиболее важные действия, направленные на исполнение основных обязанностей сторон, которые составляют существо рассматриваемого договорного типа. При этом под существенными условиями любого гражданско-правового договора следует понимать минимально необходимый перечень условий договора соответствующего типа, чтобы его можно было считать заключенным.

В п. 3 ст. 834 ГК РФ говорится, что к отношениям банка и вкладчика применяются правила о договоре банковского счета (гл. 45 ГК РФ), если иное не предусмотрено правилами гл. 44 ГК РФ или не вытекает из существа договора банковского вклада.

Статья 30 Федерального закона от 02.12.1990 N 395-1 "О банках и банковской деятельности" указывает, что отношения между кредитными организациями и их клиентами осуществляются на основе договоров, которые должны содержать данные о процентных ставках по кредитам и вкладам (депозитам), стоимости банковских услуг и сроках их выполнения, в том числе сроках обработки платежных документов, об имущественной ответственности сторон за нарушения договора, включая ответственность за нарушение обязательств по срокам осуществления платежей, а также сведения о порядке расторжения договора и другие существенные условия.

Однако, нормы о договоре банковского счета не содержат перечня существенных условий, а в упомянутой статье Закона о банках и банковской деятельности не сказано, к какому конкретно договору должны применяться приведенные выше положения.

С учетом совокупного толкования положений ст. 834 ГК РФ и ст. 842 ГК РФ, судебная коллегия считает, что существенными условиями договора банковского вклада, заключенного в пользу третьего лица путем внесения вклада на вновь открываемый счет, следует считать предмет договора и имя (наименование) лица, в пользу которого вносится вклад, поскольку эти условия прямо поименованы в законе как существенные.

При этом под предметом банковского вклада (материальным объектом обязательства) понимается денежная сумма, переданная банку вкладчиком.

Анализируя содержание резолютивной части оспариваемого ответчиком судебного акта, судебная коллегия приходит к выводу, что основные существенные условия договора вклада в пользу третьего лица судом первой инстанции определены, в том числе установлена процентная ставка по вкладу.

Условие о периодичности выплачиваемых вкладчику процентов к числу существенных условий как договора вклада, так и договора вклада в пользу третьего лица не отнесено. При отсутствии типовой формы договора вклада в пользу третьего лица, а равно и отсутствия разработанных банком условий такого договора, по общему правилу к договору подлежат применению нормы о порядке начисления процентов на вклад и их выплаты, установленные положениями ст. 839 ГК РФ.

Не может быть принят во внимание судебной коллегией и довод банка в жалобе о том, что в решении суда отсутствует указание на обязанность вкладчика внести сумму вклада в день вступления решения суда в законную силу.

Согласно ст. 433 ГК РФ гражданско-правовой договор признается заключенным с момента получения лицом, направившим оферту, ее акцепта. Кроме того, если договор предусматривает передачу имущества, он считается заключенным с момента такой передачи, а если подлежит государственной регистрации, то он считается заключенным для третьих лиц с момента его регистрации, если законом не установлено иное.

В соответствии с п. 1 ст. 834 ГК РФ по договору банковского вклада (депозита) одна сторона (банк) принимает поступившую от другой стороны (вкладчика) или для нее денежную сумму (вклад) и обязуется возвратить эту сумму, а также выплатить проценты на нее на условиях и в порядке, которые предусмотрены договором.

Соответственно, договор банковского вклада является реальным, т.е. считается заключенным с момента внесения вкладчиком денежных средств в банк. При этом оформление договора вклада есть ни что иное, как сам процесс его заключения.

Учитывая, что истец обращался за защитой нарушенного права, основанного на неправомерном отказе банка в заключении публичного договора, и его права судебным решением в данной части восстановлены, соответственно, с учетом специфики рассмотренного спора, исполнение судебного постановления банком в добровольном порядке по вступлении решения в законную силу в части оформления договора вклада в пользу третьего лица на условиях, определенных судебным актом, по сути, зависит от усмотрения самого истца и не может быть отнесено императивно к обязанности Максимова С.В., однако, в таком случае неисполнение судебного акта ответчиком по причине не поступления от истца денежной суммы, необходимой для заключения реального договора вклада и его надлежащего оформления, в свою очередь, не может быть поставлено в вину банку и не влечет для него каких-либо негативных последствий. Следовательно, отсутствие в решении суда указания на обязанность Максимова С.В. внести во вклад денежную сумму, не нарушает прав ответчика и с учетом вышеизложенного, не свидетельствует о неисполнимости судебного акта.