Дата принятия: 10 марта 2021г.
Номер документа: 33-634/2021
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ТЮМЕНСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 10 марта 2021 года Дело N 33-634/2021
Судебная коллегия по гражданским делам Тюменского областного суда в составе:
председательствующего судьи Пуминовой Т.Н.,
судей: Малининой Л.Б., Ситниковой Л.П., при секретаре Самороковой А.А.,
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе Акционерного общества "Евракор" на решение Заводоуковского районного суда Тюменской области от 06 октября 2020 года, которым постановлено:
"В удовлетворении искового заявления Акционерного общества "Евракор" к Д. - отказать".
Заслушав доклад судьи Тюменского областного суда Пуминовой Т.Н., судебная коллегия Тюменского областного суда,
установила:
Истец Акционерное общество "Евракор" (далее по тексту - АО "Евракор") обратился в суд с иском Д. о взыскании материального ущерба, причиненного недостачей в размере 364 996,79 рублей, взыскании расходов по уплате государственной пошлины.
Требования мотивированы тем, что между Д. и АО "Евракор" был заключен срочный трудовой договор от 22 декабря 2010 года. В соответствии с п. 1.1. Трудового договора ответчик был принят на работу старшим механиком Управления энергетического строительства Филиала АО "Евракор" "Строительно - монтажный трест <.......> "Западный" на период строительства объекта "Трубопроводная система НПС "Пур-Пе" - НПС "Самотлор". На основании трудового договора и должностной инструкции между истцом и ответчиком заключен договор от 01 февраля 2010 года о полной индивидуальной материальной ответственности Д. Согласно п. 1 вышеуказанного договора, ответчик принял на себя полную материальную ответственность за недостачу вверенного ему имущества. Вышеуказанный трудовой договор был расторгнут и заключен новый срочный трудовой договор от 21 августа 2015 года на время выполнения строительно - монтажных работ на объекте "Нефтепровод от ПСП до узла подключения на ГНПС-1 ОАО АК "Транснефть". В соответствии с п. 1.1 данного договора Д. принят на работу также старшим механиком Управления энергетического строительства Филиала акционерного общества "Евракор" "Строительно - монтажный трест" <.......> "Западный". Согласно должностной инструкции старший механик Управления энергетического строительства относится к категории руководителей и исполняет предусмотренные должностной инструкцией трудовые функции. С данной инструкцией Д. ознакомлен надлежащим образом. При выполнении трудовой функции на основании указанных положений должностной инструкции он получал под отчет, хранил, выдавал значительное количество материальных ценностей для осуществления технического обслуживания, ремонта машин и механизмов. Указанное обстоятельство подтверждается приходными документами первичной учетной документации, подтверждающими получение АО "Евракор" в собственность товарно - материальных ценностей от третьих лиц и документами бухгалтерского учета, подтверждающими получение указанного имущества непосредственно Д. под свой отчет. Кроме того, ответчик был обязан предоставлять материальные отчеты, содержащие сведения о фактических остатках товарно - материальных ценностей, находящихся под его отчетом. При этом согласно последнему представленному АО "Евракор" материальному отчету за март 2019 года стоимость фактических остатков под его отчетом на конец указанного периода составила 482 470, 97 рублей. 06 июня 2019 года, 07 июля 2019 года, в связи с длительным отсутствием на рабочем месте Д., в его адрес направлялись телеграммы о необходимости прибытия на рабочее место для проведения инвентаризации, однако ответчик на указанные телеграммы не ответил. 01 августа 2019 года в связи с длительным отсутствием на рабочем месте, предполагаемым увольнением Д. и, соответственно, необходимостью смены материально - ответственного лица по состоянию на 01 августа 2019 года приказом <.......> "О проведении инвентаризации в связи со сменой материально - ответственных лиц" было назначено проведение инвентаризации товарно - материальных ценностей и основных средств АО "Евракор". По итогам указанной инвентаризации при осуществлении сверки фактического наличия имущества с данными бухгалтерского учета, истцом выявлена недостача значительного количества товарно-материальных ценностей, находящихся под отчетом Д. Размер недостачи составил 364 996, 79 рублей, что подтверждается сличительной ведомостью результатов инвентаризации товарно - материальных ценностей 01 августа 2019 года. Ответчиком объяснения не были предоставлены, в связи с чем был составлен соответствующий акт от 15 августа 2019 года. В результате проведенного служебного расследования после проведения инвентаризации, документы, подтверждающие обоснованное выбытие товарно - материальных ценностей, установленных в качестве недостачи при проведении инвентаризации не представлены, о местонахождении и причинах отсутствия данных ТМЦ Д. не сообщил. Обстоятельства, исключающие материальную ответственность работника также не установлены, сведений о невозможности обеспечения сохранения имущества по независящим от него причинам, невозможности документального оформления движения материальных ценностей, либо иных обстоятельствах в результате которых имущество могло выбыть утрачено ни в период проведения инвентаризации, ни в предшествующий период при исполнении им трудовых обязанностей Д. не представлялось. Полагают, что прямой действительный ущерб возник в результате утраты имущества, в связи с недобросовестным исполнением ответчиком прямых должностных обязанностей. В отсутствие пояснений ответчика и при проведении служебного расследования не выявлено обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника, поскольку ущерб был причинен не вследствие непреодолимой силы, либо в результате крайней необходимости или необходимой обороны, недостача не являлась следствием нормального хозяйственного риска, а возникла в результате ненадлежащего исполнения Д. должностных обязанностей, в том числе по учету и контролю за сохранностью материальных ценностей. Пояснений, опровергающих указанные обстоятельства ответчик при проведении расследования, не предоставил.
Представитель истца АО "Евракор" при надлежащем извещении в судебное заседание не явился.
Ответчик Д. в судебном заседании возражал против удовлетворения исковых требований.
Суд постановилуказанное выше решение, с которым не согласился истец АО "Евракор". В апелляционной жалобе просит отменить решение суда и принять по делу новое решение. Указывает, что нормами трудового законодательства момент заключения договора о полной материальной ответственности не поставлен в зависимость от момента заключения конкретного трудового договора, дата заключения которого может фактически отличаться от момента возникновения трудовых правоотношений. В связи с этим полагает, что договор о полной материальной ответственности заключен и действовал в течение всего периода трудовой деятельности. Считает, что обращение истца и отказ ответчика от подписания акта подтверждены актом об отказе от 15 августа 2020 года, повторное обращение подтверждается телеграммой, направленной в его адрес от 20 августа 2020 года. Полагает, что вывод суда о том, что отчет за март 2019 года ответчик не составлял и не подписывал является необоснованным. Ответчик не заявлял о подложности документа. Равно как не заявлял ходатайства о назначении экспертизы на предмет принадлежности подписи ответчику. При этом ссылка на нетрудоспособность истца и нахождение в отпуске не опровергает сведений, зафиксированных в отчетах. Считает, что срок на обращение в суд истцом не пропущен, поскольку о причинении ущерба истцу стало известно 01 августа 2019 года, соответственно срок на обращение в суд истекал 01 августа 2020 года. 01 августа 2020 года пришлось на выходной день (суббота), в связи с чем днем окончания срока - 03 августа 2020 года. Иск предъявлен в суд 03 августа 2020 года, то есть в срок, установленный законом.
Рассмотрев дело в пределах доводов апелляционной жалобы, как это предусмотрено частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходи к следующим выводам.
Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, 22 декабря 2010 года Д. был принят на работу в организацию истца на должность старшего механика линейно - производственного персонала Управления энергетического строительства, на условиях срочного трудового договора (том 1 л.д.13-16).
01 февраля 2010 года между ЗАО "Евракор" и Д. заключен договор о полной индивидуальной материальной ответственности, по условиям которого ответчик принял на себя полную материальную ответственность за недостачу вверенного ему работодателем имущества, а также за ущерб, возникший у работодателя (том 1 л.д.17).
10 сентября 2011 года трудовой договор с Д. прекращен в связи с истечением срока трудового договора (том 1 л.д.227).
21 августа 2015 года между АО "Евракор" и Д. вновь заключен срочный трудовой договор, в соответствии с которым Д. принят на должность старшего механика линейно - производственного персонала Управления энергетического строительства, на условиях срочного трудового договора (том 1 л.д.18-23).
31 декабря 2019 года трудовой договор с Д. прекращен в связи с истечением срока (том 1 л.д.109).
В соответствии с должностной инструкцией, старший механик несет ответственность за причинение материального ущерба в пределах, определенных действующим трудовым и гражданским законодательством Российской Федерации (том 1 л.д.24-31).
01 августа 2019 года директором филиала "Строительно - монтажного треста <.......> АО "Еврокор" в связи с предполагаемым увольнением Д., с целью передачи материально-технических ресурсов вновь назначенным работникам, вынесен приказ о проведении инвентаризации основных средств и товарно - материальных ценностей по состоянию на 01 августа 2019 года у старшего механика Д. (том 1 л.д.37).
По результатам проведенной инвентаризации, истцом выявлена недостача товарно - материальных ценностей в размере 364 996,79 рублей (том 1 л.д.43 - 49).
15 августа 2019 года истцом составлен акт об отказе Д. предоставить письменные объяснения о выявленной недостаче (том 1 л.д.50).
19 августа 2019 года службой безопасности АО "Еврокор" проведена проверка по факту обнаруженной недостачи по результатам которой начальник службы безопасности пришел к выводу о том, что факт кражи не установлен, имеются основания для предъявления иска в суд о возмещении ущерба (том 1 л.д.107).
20 августа 2019 года истцом в адрес ответчика направлена телеграмма о необходимости дачи пояснений по факту установления недостачи (том 1 л.д.51).
Разрешая заявленные требования суд первой инстанции пришел к выводу о том, что договор о полной материальной ответственности, после заключения с ответчиком трудового договора от 21 августа 2015 года не заключался, в связи с чем оснований для возложения на ответчика обязанности по возмещению ущерба не имеется.
Указанный вывод суда судебная коллегия находит правильным, поскольку он соответствует требованиям норм материального права, подлежащих применению по настоящему делу, а также материалам гражданского дела.
В соответствии со статьей 232 Трудового кодекса Российской Федерации определена обязанность стороны трудового договора возместить причиненный ею другой стороне этого договора ущерб в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации и иными федеральными законами.
На основании статьи 233 Трудового кодекса Российской Федерации, материальная ответственность может быть применена к работнику при наличии одновременно четырёх условий: прямого действительного ущерба; противоправности поведения работника; вины работника в причинении ущерба; причинной связи между противоправным поведением работника (действиями или бездействием) и наступившим ущербом.
Согласно статье 238 Трудового кодекса Российской Федерации, работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб. Неполученные доходы (упущенная выгода) взысканию с работника не подлежат. Под прямым действительным ущербом понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе имущества третьих лиц, находящегося у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение, восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам. К ущербу могут быть отнесены недостача и порча ценностей, расходы на ремонт испорченного имущества, штрафные санкции за неисполнение хозяйственных обязательств, суммы оплаты вынужденного прогула работника или работников, выплаченные работодателем по вине другого работника.
Статьей 242 Трудового кодекса РФ предусмотрено, что полная материальная ответственность работника состоит в его обязанности возмещать причиненный работодателю прямой действительный ущерб в полном размере. Материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба может возлагаться на работника лишь в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом или иными федеральными законами.
На неправильном толковании норм материального права основан довод апелляционной жалобы о том, что договор между АО "Евракор" и Д. о полной индивидуальной материальной ответственности, по условиям которого ответчик принял на себя полную материальную ответственность за недостачу вверенного ему работодателем имущества от 01 февраля 2010 года являлся действующим на период работы Д. с 21 августа 2015 года по 31 декабря 2019 года (том 1 л.д.17).
На основании пункта 2 части 1 статьи 243 Трудового кодекса Российской Федерации материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба возлагается на работника в случае недостачи ценностей, вверенных ему на основании специального письменного договора или полученных им по разовому документу.
Как правильно установлено судом и следует из материалов дела, в период трудовых отношений истца в АО "Евракор" с 21 августа 2015 года по 31 декабря 2019 года договор о полной материальной ответственности с ним не заключался.
Договор о полной материальной ответственности от 01 февраля 2010 года между АО "Евракор" и Д. не может служить основанием для возложения полной материальной ответственности на ответчика, поскольку заключен в рамках трудовых отношений между истцом и ответчиком в период с 2010 года по 10 сентября 2011 года. Поскольку эти трудовые отношения прекращены между сторонами в связи с истечением срока трудового договора, прекратил свое действие и договор о полной материальной ответственности, заключенный в рамках этих отношений.
Согласно пункту 4 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 16 ноября 2006 года N 52 к обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения дела о возмещении ущерба работником, обязанность доказать которые возлагается на работодателя, в частности, относятся: отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника; противоправность поведения (действия или бездействия) причинителя вреда; вина работника в причинении ущерба; причинная связь между поведением работника и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причиненного ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности. Если работодателем доказаны правомерность заключения с работником договора о полной материальной ответственности и наличие у этого работника недостачи, последний обязан доказать отсутствие своей вины в причинении ущерба. Работник не может быть привлечен к материальной ответственности, если ущерб возник вследствие непреодолимой силы, нормального хозяйственного риска, крайней необходимости или необходимой обороны или неисполнения работодателем надлежащих условий для хранения имущества, вверенного работнику. При этом, недоказанность одного из вышеуказанных обстоятельств исключает материальную ответственность работника.
Статьей 247 Трудового кодекса Российской Федерации на работодателя возлагается обязанность проведения проверку для установления размера причиненного ущерба и причин его возникновения до принятия решения о возмещении ущерба конкретными работниками, поскольку сама по себе фактическая недостача каких-либо ценностей у работника еще не является основанием для его материальной ответственности.
Согласно части 2 статьи 247 Трудового кодекса Российской Федерации истребование у работника письменного объяснения для установления причины возникновения ущерба является обязательным. В случае отказа или уклонения работника от предоставления указанного объяснения составляется соответствующий акт.
Из содержания акта об отказе предоставить письменные объяснения от 15 августа 2019 года и телеграммы от 20 августа 2019 года следует, что Д. было предложено дать объяснения по факту недостачи товарно-материальных ценностей на сумму 416 929,91 рублей (т.1 л.д.50). Дата инвентаризации ни в акте, ни в телеграмме не указана, сумма недостачи товарно-материальных ценностей не совпадает с результатами инвентаризации, проведенной истцом 01-02 августа 2019 года в которой сумма недостачи составляет 364 996,79 рублей (т.1 л.д.43-49, 51). Таким образом, обязанность работодателя по истребованию объяснений от работника, предусмотренная ст.247 Трудового кодекса РФ нельзя считать выполненной.
Судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что Д. с ноября 2018 года до момента увольнения 31 декабря 2019 года на работе не находился, поскольку был нетрудоспособен, использовал выходные дни, а также находился в отпуске без содержания.
В период работы истца, работодателем была проведена инвентаризация (с 21 сентября 2018 года по 10 октября 2018 года) по результатам которой расхождений между показателями по данным бухгалтерского учета и данными инвентаризационных описей не выявлено, недостач, либо излишек материальных ценностей, находящихся под отчетом ответчика не обнаружено (т.1. л.д. 212-214, 220 - 225).
При таких обстоятельствах доводы апелляционной жалобы касающиеся составления и подписания Д. отчета за март 2019 года, правового значения не имеют, поскольку в указанный период он трудовые отношения не исполнял, соответственно не мог составлять отчёты подобного содержания, а кроме того, как было установлено выше не являлся материально-ответственным лицом.
Между тем, судебная коллегия считает, что доводы апелляционной жалобы, касающиеся пропуска срока на обращение в суд содержат обстоятельства, свидетельствующие о неправильном применении судом норм материального права, в связи с чем вывод суда первой инстанции об отказе в иске в связи с пропуском срока на обращение в суд подлежит исключению из мотивировочной части решения.
На основании статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель имеет право обратиться в суд по спорам о возмещении работником ущерба, причиненного работодателю, в течение одного года со дня обнаружения причиненного ущерба.
В "Обзоре практики рассмотрения судами дел о материальной ответственности работника", утвержденной Президиумом Верховного Суда Российской Федерации от 05 декабря 2018 года, указано, что установленный законом срок для обращения работодателя в суд с иском о возмещении работником ущерба, причиненного работодателю, исчисляется со дня обнаружения работодателем такого ущерба.
Согласно статье 14 Трудового кодекса Российской Федерации течение сроков, с которыми настоящий Кодекс связывает возникновение трудовых прав и обязанностей, начинается с календарной даты, которой определено начало возникновения указанных прав и обязанностей. Течение сроков, с которыми настоящий Кодекс связывает прекращение трудовых прав и обязанностей, начинается на следующий день после календарной даты, которой определено окончание трудовых отношений. Сроки, исчисляемые годами, месяцами, неделями, истекают в соответствующее число последнего года, месяца или недели срока. В срок, исчисляемый в календарных неделях или днях, включаются и нерабочие дни. Если последний день срока приходится на нерабочий день, то днем окончания срока считается ближайший следующий за ним рабочий день.
Вывод суда о том, что последний день годичного срока на обращение в суд - 31 июля 2020 года, является ошибочным. Причинение ущерба АО "Евракор" обнаружено 01 августа 2019 года, следовательно, последним днем срока на обращение в суд являлось 01 августа 2020 года. Поскольку 01 августа 2020 года пришлось на нерабочий день (суббота), то днем окончания срока является 03 августа 2020 года. Иск предъявлен в суд 03 августа 2020 года, то есть в срок, установленный законом.
Оснований, предусмотренных ст. 330 ГПК Российской Федерации для отмены решения суда по доводам апелляционной жалобы, не имеется.
Руководствуясь ст.328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия Тюменского областного суда,
определила:
Решение Заводоуковского районного суда Тюменской области от 06 октября 2020 года оставить без изменения, апелляционную жалобу АО "Евракор" - без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи коллегии:
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
