Дата принятия: 25 сентября 2018г.
Номер документа: 33-634/2018
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ МАГАДАНСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 25 сентября 2018 года Дело N 33-634/2018
Судебная коллегия по гражданским делам Магаданского областного суда в составе:
председательствующего Выглева А.В.,
судей Бирючковой О.А., Баюры Л.Н.,
при секретаре Бушуевой Н.В.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Воробьевой И.В. к Тагинцевой Н.Е. об установлении факта принятия наследства, признании права собственности в порядке наследования по закону, признании завещания недействительным
по апелляционной жалобе Воробьевой И.В. на решение Магаданского городского суда Магаданской области от 11 июля 2018 года, которым в удовлетворении исковых требований отказано.
Заслушав доклад судьи Магаданского областного суда Выглева А.В., объяснения истца Воробьевой И.В. и её представителя Шпак Д.Н., поддержавших доводы апелляционной жалобы, возражения относительно жалобы представителя ответчика Кравцива В.А., судебная коллегия по гражданским делам Магаданского областного суда
УСТАНОВИЛА:
Воробьева И.В. обратилась в Магаданский городской суд с исковым заявлением к Тагинцевой Н.Е. об установлении факта принятия наследства, признании права собственности в порядке наследования по закону, признании завещания недействительным.
В обоснование требований указала, что с 28 марта 2003 года состояла в зарегистрированном браке с В., умершим <дата>.
После смерти супруга открылось наследство в виде встроенного нежилого помещения - гаражного бокса N..., расположенного в <адрес>; жилого строения без права регистрации проживания, расположенного на дачном земельном участке по адресу: <адрес>; дачного земельного участка, площадью 1276 кв.м., расположенного по адресу: <адрес>; земельного участка для ведения дачного хозяйства, площадью 993 кв.м., по адресу: <адрес>.
С заявлением к нотариусу о принятии наследства она не обращалась, так как фактически вступила в права наследования после смерти супруга, а именно во владение и управление наследственным имуществом, несла расходы по его содержанию.
В феврале 2018 года ей стало известно о наличии завещания, составленного 25 июня 2013 года в пользу Тагинцевой Н.Е., удостоверенного нотариусом Магаданского городского нотариального округа В.Ю. ., согласно которому В. все свое имущество завещал ответчику.
Считала данное завещание недействительным, поскольку в период его составления В. страдал тяжелым заболеванием и находился в состоянии, при котором не был способен понимать значение своих действий. В последние пять лет жизни он сильно злоупотреблял алкогольными напитками, особенно после увольнения с работы в 2012 году. В период с 26 июня по 11 июля 2013 года В. находился на лечении в <.......> отделении <.......> центра ГБУЗ "Магаданская областная больница" с диагнозом "<.......>".
В выписном эпикризе N 2652 указан неврологический статус "<.......>. Запись психиатра от 9 июля 2013 года содержит диагноз: "<.......>".
Просила суд установить факт принятия наследства в виде 1/2 доли нежилого помещения - гаражного бокса N..., расположенного в <адрес>, площадью 16,2 кв.м.; 1/2 доли 2-этажного жилого строения без права регистрации проживания, общей площадью 85,4 кв.м., расположенного на дачном земельном участке, по адресу: <адрес>; 1/2 доли дачного земельного участка, площадью 1276 кв.м., расположенного по адресу: <адрес>; 1/2 доли земельного участка для ведения дачного хозяйства, площадью 993 кв.м., по адресу: <адрес>; признать за ней право собственности на указанные доли недвижимого имущества; признать недействительным завещание, составленное 25 июня 2013 года в пользу Тагинцевой Н.Е., удостоверенное нотариусом Магаданского городского нотариального округа Виховской Ю.В. за реестровым N....
Решением Магаданского городского суда от 11 июля 2018 года в удовлетворении исковых требований отказано.
В апелляционной жалобе истец, не согласившись с решением суда, просит его отменить в связи с неправильным установлением судом обстоятельств, имеющих значение для дела, неправильным применением норм материального права.
В обоснование жалобы ссылается на обстоятельства, изложенные в исковом заявлении и приводимые в судебном заседании суда первой инстанции доводы.
Обращает внимание, что наследственное имущество оформлено на ее имя и она несла расходы по его содержанию в полном объеме, а не только за ее 1/2 долю в совместно нажитом имуществе.
Ссылаясь на статьи 264, 265 Гражданского процессуального кодекса РФ, 1112, 1152, 218 Гражданского кодекса РФ, считает необоснованным вывод суда о том, что в установленный законом срок она не вступила в фактическое владение и управление наследственным имуществом.
Выражает несогласие с суждением суда об отсутствии сведений о нахождении В. на учете у врача-психиатра на момент совершения завещания 25 июня 2013 года, поскольку нахождение на учете или освидетельствование гражданина в частном порядке у психиатра до оформления завещания не может свидетельствовать и подтверждать, что на момент составления завещания В. отдавал (не отдавал) отчет своим действиям, мог (не мог) руководить ими.
Обращает внимание, что в судебном заседании 11 июля 2018 года она ставила вопрос о назначении по делу повторной судебной психолого-психиатрической экспертизы ввиду наличия сомнений и противоречий в заключении от 15 июня 2018 года N 323, однако суд не усмотрел оснований для ее назначения.
Указывает, что в своем ходатайстве от 3 мая 2018 года просила суд назначить по делу судебную психолого-психиатрическую экспертизу, однако судом была назначена судебно-психиатрическая экспертиза, на разрешение которой вопросы, перечисленные в ходатайстве, поставлены не были.
По мнению истца, экспертное заключение не базируется на данных психологического исследования о сделкоспособности В. в юридически значимый период.
Считает, что по делу должна была быть проведена комплексная психолого-психиатрическая экспертиза, которая позволила бы сделать вывод о наличии порока воли или ее отсутствии у В.
Полагает, что характер сделки, ее нелогичность, необоснованность, несоответствие интересам и потребностям В. свидетельствуют о выраженных психологических и психических расстройствах у него с нарушением критических способностей.
Ссылаясь на установленный при поступлении в ГБУЗ "Магаданская областная больница" 26 июня 2013 года диагноз у В., обращает внимание, что наличие длительного запоя в период заключения сделки всегда служит основанием для признания лица неспособным в момент ее заключения понимать значение своих действий и руководить ими. Данное состояние расценивается как временное болезненное расстройство психической деятельности, оно юридически значимо в отношении сделкоспособности лица в тот период.
Тут же указывает, что после длительного запойного состояния возникает синдром отмены алкоголя (алкогольная абстиненция), сопровождающаяся эмоционально-волевыми расстройствами, колебаниями настроения, бессонницей, слуховыми, зрительными обманами восприятия. Данным расстройствам всегда сопутствует нарушение критической оценки своего состояния и осознания характера и последствий совершаемого юридического действия, о чем не было сообщено экспертом суду.
В возражениях на апелляционную жалобу ответчик просит оставить решение суда без изменения как законное и обоснованное, а жалобу истца без удовлетворения.
Ответчик и третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований относительно предмета спора, на стороне ответчика нотариус Магаданского городского нотариального округа Виховская Ю.В. надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного разбирательства, в заседание суда апелляционной инстанции не явились. На основании частей 3, 4 статьи 167, статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Магаданского областного суда находит возможным рассмотреть дело в их отсутствие.
В соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса РФ суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.
Проверив материалы дела в пределах доводов жалобы и возражений на жалобу, обсудив доводы, изложенные в апелляционной жалобе и в возражениях на нее, выслушав объяснение истца, его представителя, представителя ответчика, судебная коллегия по гражданским делам Магаданского областного суда не находит оснований для отмены решения суда.
Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции правильно определилюридически значимые обстоятельства дела, применил закон, подлежащий применению, дал надлежащую правовую оценку собранным и исследованным в судебном заседании доказательствам и постановилрешение, отвечающее нормам материального права при соблюдении требований гражданского процессуального законодательства.
В силу статьи 1111 Гражданского кодекса РФ наследование осуществляется по завещанию и по закону (абзац 1); наследование по закону имеет место, когда и поскольку оно не изменено завещанием, а также в иных случаях, установленных настоящим Кодексом (абзац 2).
Согласно пунктам 1 и 2 статьи 1118 Гражданского кодекса РФ распорядиться имуществом на случай смерти можно только путем совершения завещания.
Завещание может быть совершено гражданином, обладающим в момент его совершения дееспособностью в полном объеме.
На основании положений статьи 1131 Гражданского кодекса РФ при нарушении положений настоящего Кодекса, влекущих за собой недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание).
Завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права или законные интересы которого нарушены этим завещанием.
Оспаривание завещания до открытия наследства не допускается.
Не могут служить основанием недействительности завещания описки и другие незначительные нарушения порядка его составления, подписания или удостоверения, если судом установлено, что они не влияют на понимание волеизъявления завещателя.
Недействительным может быть как завещание в целом, так и отдельные содержащиеся в нем завещательные распоряжения. Недействительность отдельных распоряжений, содержащихся в завещании, не затрагивает остальной части завещания, если можно предположить, что она была бы включена в завещание и при отсутствии распоряжений, являющихся недействительными.
Недействительность завещания не лишает лиц, указанных в нем в качестве наследников или отказополучателей, права наследовать по закону или на основании другого, действительного, завещания.
В силу статьи 166 Гражданского кодекса РФ сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено лицами, указанными в настоящем Кодексе.
В соответствии с пунктом 1 статьи 177 Гражданского кодекса РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, истец Воробьева И.В. состояла в зарегистрированном браке с В. с <дата> (свидетельство о заключении брака 1-ФК N... от <дата>)
<дата> В. умер, о чем 17 июля 2017 года составлена запись акта о смерти N... (свидетельство о смерти 1-ФК N... от 17 июля 2017 года).
11 октября 2017 года Тагинцева Н.Е. в лице своего представителя - Кравцива В.А. обратилась к нотариусу с заявлением о принятии наследства на основании выданного В. завещания (л.д. 155).
Воробьева И.В. к нотариусу с заявлением о принятии наследства не обращалась.
В соответствии с завещанием, удостоверенным нотариусом Магаданского городского нотариального округа Виховской Ю.В. 25 июня 2013 года, В. завещал все свое имущество, какое ко дню смерти окажется ему принадлежащим, в чем бы таковое не заключалось, и где бы оно не находилось Тагинцевой Н.Е. (л.д. 156).
Из искового заявления следует и не оспаривалось истцом в суде первой инстанции, что Тагинцева Н.Е. приходилась В. дочерью от первого брака.
Поскольку истец, оспаривая завещание, указывала, что в период составления завещания 25 июня 2013 года В. страдал тяжелым заболеванием, злоупотреблял алкоголем, и находился в таком состоянии, когда не был способен понимать значение своих действий и руководить ими, судом по делу по ходатайству стороны истца была назначена посмертная судебно-психиатрическая экспертиза, производство которой было поручено экспертам ОГКУЗ "Магаданский областной психоневрологический диспансер".
Согласно заключению экспертов от 15 июня 2018 года N 323 во время составления и подписания завещания 25 июня 2013 года у подэкспертного В. выявлены признаки когнитивных нарушений, что подтверждено врачом-неврологом ГБУЗ "МОБ" от 26 июня 2013 года. Однако степень выраженности их определить по записям в представленной медицинской документации не представляется возможным. Сведения о наличии у В. тяжелого психического расстройства, препятствующего осознанию своих действий на момент подписания завещания отсутствуют. В дальнейшем у В. развилось "<.......>", что было подтверждено врачом-психиатром при осмотре 9 июля 2013 года и дневниковыми записями в истории болезни N.... В течение последних 4 лет <.......> прогрессировало и привело к развитию <.......>. Вопрос "имелись ли у В. какие-либо личностные особенности, которые оказали влияние на его поведение в момент составления и подписания завещания 25 июня 2013 года" оставлен без ответа из-за отсутствия достоверных сведений в материалах гражданского дела. Ввиду того, что степень когнитивных нарушений у В. в юридически значимый период 25 июня 2013 года по представленным медицинским документам определить не представляется возможным, ответить на вопросы "в каком психическом и физическом состоянии находился В. по состоянию 25 июня 2013 года и мог ли понимать значение своих действий и руководить ими; осознавал ли В. фактический характер своих действий, мог ли руководить своими действиями по состоянию на 25 июня 2013 года; мог ли В. в силу своего психического состояния правильно воспринимать обстоятельства составления завещания 25 июня 2013 года" достоверно ответить не представляется возможным.
Оценивая указанное экспертное заключение в совокупности с показаниями допрошенных в судебном заседании экспертов Б., Г. , показаниями свидетелей со стороны истца, объяснениями нотариуса Виховской Ю.В., суд правильно исходил из того, что собранные по делу доказательства достоверно не свидетельствуют о неспособности В. в момент составления завещания по своему психическому состоянию понимать значение своих действий и руководить ими.
Как следует из показаний экспертов, сами по себе когнитивные нарушения, признаки которых были выявлены у В., не свидетельствуют о том, что человек не может понимать значение своих действий и руководить ими. Нарушение когнитивных функций означает нарушение познавательных функций у человека, ухудшение восприятия и удержания информации, однако их описания в медицинских документах В. не имеется.
Впервые психиатрический диагноз "<.......>" в связи с сосудистым расстройством головного мозга появляется в медицинских документах В. только 9 июля 2013 года. Данное заболевание появилось у В. на фоне гипертонической болезни. Наличие у человека делирия в острой фазе внешне очень заметно, и его может заметить любой человек, в том числе и не имеющий медицинского образования, поскольку такой человек не способен к продуктивным действиям, не понимает их значения, и не способен поставить свою подпись и расшифровать ее.
Как указал эксперт Г., если бы В. находился в таком состоянии, то нотариус это бы заметил. Вместе с тем В. на завещании поставлена ровная подпись и выполнена ее расшифровка с соблюдением строки, в которой он расписывался, и иных координат документа, что указывает на отсутствие у него острого состояния и на то, что он понимал значение своих действий и руководил ими. Данные, указывающие, что на момент составления завещания у В. имелось тяжелое психическое расстройство, также отсутствуют. По мнению эксперта, у В. на момент составления завещания не имелось слабоумия, которое характеризуется необратимостью процесса, неизлечимостью, а также иных отклонений, приводящих к поражению в сделкоспособности.
Из объяснений нотариуса Виховской Ю.В. следует, что на момент подписания завещания В. был трезв, находился в адекватном состоянии, четко и ясно выразил свою волю.
Иная оценка истцом психологического и психического состояния В. в момент составления завещания 25 июня 2013 года, изложенная в апелляционной жалобе, не может быть принята судебной коллегией во внимание, поскольку оценка психологического и психического состояния лица относится к области специальных знаний, сведений об обладании которыми истцом в дело не представлено.
Применительно к данному делу оценка состояния В. в момент составления завещания дана экспертами Б. и Г., обладающими специальными знаниями в области психиатрии, показания которых судом оценены в совокупности с другими доказательствами по делу.
Ссылка истца в апелляционной жалобе на отказ суда включить вопросы истца в перечень вопросов, подлежащих разрешению в ходе посмертной судебно-психиатрической экспертизы, несостоятельна.
Исходя из положений части 2 статьи 79 Гражданского процессуального кодекса РФ определение окончательного круга вопросов, по которым требуется заключение эксперта, относится к полномочиям суда. Из материалов дела следует, что суд поставил на разрешение экспертов те вопросы, ответы на которые имеют значение для разрешения дела, с учетом заявленных исковых требований.
При этом из определения суда о назначении посмертной судебно-психиатрической экспертизы от 3 мая 2018 года следует, что заявленные истцом в ходатайстве о назначении экспертизы вопросы вошли в перечень вопросов, поставленных судом перед экспертами (л.д. 95-98, 117-119).
Доводы истца в апелляционной жалобе о незаконности решения суда в связи с неназначением комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы также не могут быть приняты во внимание.
Так, из протокола судебного заседания от 11 июля 2018 года следует, что суд выяснял у истца возможность проведения судебной психолого-психиатрической экспертизы, однако истец не поддержал ходатайство своего представителя о ее назначении.
В силу положений статьи 35 Гражданского процессуального кодекса РФ лица, участвующие в деле, несут процессуальные обязанности, установленные настоящим Кодексом, и должны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами.
Наделенные равными процессуальными средствами защиты субъективных материальных прав в условиях состязательности процесса (статья 123, часть 3, Конституции РФ), стороны должны доказать те обстоятельства, на которые они ссылаются в обоснование своих требований и возражений (часть первая статьи 56 Гражданского процессуального кодекса РФ) и принять на себя все последствия совершения или несовершения процессуальных действий.
Таким образом, бремя доказывания юридически значимых фактов в обоснование доводов иска возложена законом на истца, ответчик, в свою очередь, обязан опровергнуть доводы истца, предоставив соответствующие доказательства.
При рассмотрении дела доводы истца о наличии у В. в момент составления завещания 25 июня 2013 года психического заболевания, вследствие которого он не мог понимать значение своих действий и руководить ими, надлежащими доказательствами по делу, в том числе показаниями допрошенных судом свидетелей со стороны истца, не подтверждены.
Анализ показаний допрошенных судом свидетелей со стороны истца, непосредственно контактировавших с завещателем, не дает оснований для вывода о таких изменениях его психического состояния, которые бы исключали возможность осознания им своих действий при составлении завещания.
Напротив, доводы истца опровергаются результатами проведенной экспертизы в совокупности с показаниями допрошенных судом экспертов и объяснением нотариуса Виховской Ю.В.
При таких обстоятельствах вывод суда об отсутствии правовых оснований для признания недействительным завещания, составленного 25 июня 2013 года в пользу Тагинцевой Н.Е., удостоверенного нотариусом Магаданского городского нотариального округа Виховской Ю.В., является законным и обоснованным.
Требования истца об установлении факта принятия наследства, признании права собственности в порядке наследования по закону также не подлежали удовлетворению.
Из буквального толкования положений части 2 статьи 1111 Гражданского кодекса РФ следует, что в ней закреплен приоритет наследования по завещанию перед наследованием по закону, то есть наследование по завещанию, составленному в пользу одного лица, исключает наследование по закону другим лицом.
Поскольку суд пришел к выводу о действительности завещания, составленного В. 25 июня 2013 года в пользу Тагинцевой Н.Е. и завещавшего ей все свое имущество, а истец не является лицом, которое в силу статьи 1149 Гражданского кодекса РФ имеет право на обязательную долю в наследстве, то доводы истца, указанные в апелляционной жалобе о том, что она несла расходы по содержанию наследственного имущества и вступила в фактическое владение и управление им, правового значения не имеют.
С учетом изложенного, решение суда об отказе истцу в удовлетворении ее требований в полном объеме является законным и обоснованным.
Доводы апелляционной жалобы повторяют правовую позицию истца, выраженную в суде первой инстанции, направлены на иную оценку обстоятельств дела, установленных и исследованных судом в соответствии с правилами статей 12, 56, 67 ГПК РФ, а потому не могут служить основанием для отмены правильного по существу решения суда.
Руководствуясь пунктом 1 статьи 328, статьей 329 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия по гражданским делам Магаданского областного суда
ОПРЕДЕЛИЛА:
решение Магаданского городского суда от 11 июля 2018 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Воробьевой И.В. - без удовлетворения.
Председательствующий А.В. Выглев
Судьи О.А. Бирючкова
Л.Н. Баюра
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
