Дата принятия: 04 августа 2017г.
Номер документа: 33-614/2017
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ТОМСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 04 августа 2017 года Дело N 33-614/2017
от 04 августа 2017 года
Судебная коллегия по гражданским делам Томского областного суда в составе:
председательствующего Руди О.В.,
судей Мурованной М.В., Фоминой Е.А.,
при секретаре Климашевской Т.Г.,
рассмотрев в открытом судебном заседании в г. Томске апелляционную жалобу представителя истца Ульянова А. С. на решение Ленинского районного суда г. Томска от 08 декабря 2016 года
по делу по иску Узденовой М. Н. к Лузину В. В. о взыскании ущерба,
заслушав доклад председательствующего, пояснения представителя истца Узденовой М.Н. Упоровой Н.В., поддержавшей доводы апелляционной жалобы, ответчика Лузина В.В. и его представителя Райх О.П., просивших в ее удовлетворении отказать,
установила:
Узденова М.Н. обратилась в суд с иском к Лузину В.В., в котором, с учетом уточнения (т.2 л.д.109), просила взыскать с ответчика денежные средства в счет возмещения ущерба в размере 15 020 000 руб.
В обоснование требований указала, что является собственником строения общей площадью /__/ кв.м, расположенного по адресу: /__/. 04.04.2015 в доме произошел пожар, сгорела деревянная обрешетка крыши чердачного помещения, частично прогорело потолочное перекрытие, выгорело внутри, обгорели стены мансардного этажа по всей площади, нижние этажи (с первого по третий) залиты водой, чем истцу причинен ущерб. Полагает, причиной возгорания явилось несоблюдение ответчиком, с которым 17.03.2015 заключен договор строительного подряда на выполнение работ по утеплению перекрытия, устройству вытяжных шахт и выводу вентиляции за пределы чердачного пространства, правил пожарной безопасности при работе с электроинструментом.
В судебном заседании представители истца Упорова Н.В., Ульянов А.С. заявленные требования поддержали, указав, что Лузин В.В. должен возместить убытки, причиненные в результате произошедшего пожара, поскольку работы выполнялись привлеченными им работниками в рамках заключенного с ним договора подряда.
Ответчик Лузин В.В., его представитель Райх О.П. исковые требования не признали, указав, что причиной пожара явилось короткое замыкание электропроводки, которая находилась в неудовлетворительном состоянии, а техническое состояние дома усугубляло ситуацию, поскольку все пространство под крышей было мокрым, токоведущие провода находились во влажной среде. Причиной пожара не могло быть возгорание от работы электроинструмента, поскольку угловая шлифовальная машина имела защитный короб, не использовалась в течение нескольких дней до момента пожара.
Дело рассмотрено в отсутствие истца Узденовой М.Н.
Обжалуемым решением на основании ст. 45, ч. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации, ст. 12, п. 1 ст. 15, ст. 1064, ст. 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации, п. 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 № 6 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», п. 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 05.06.2002 № 14 «О судебной практике по делам о нарушении правил пожарной безопасности, уничтожении или повреждении имущества путем поджога либо в результате неосторожного обращения с огнем», ст. 12, ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в удовлетворении исковых требований отказано.
В апелляционной жалобе представитель истца Ульянов А.С. просит решение суда отменить и принять по делу новое решение об удовлетворении исковых требований.
Полагает, что Лузин В.В., как работодатель, должен нести ответственность за причиненный истцу ущерб в соответствии со ст. 1068 ГК РФ, поскольку работы в спорном жилом доме выполнялись Ш., Х. и Х., работниками ответчика, что подтверждено материалами проверки, постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела, свидетельскими показаниями и не опровергается им самим.
Вопреки выводу суда причиной возгорания является грубое нарушение норм и правил пожарной безопасности при проведении огневых работ работниками ответчика, выразившееся в недостаточной подготовке и контроле за местом проведения огневых работ, ввиду чего ответственность за причиненный ущерб в силу ст.1064 ГК РФ должна быть возложена на ответчика.
Факт проведения огневых работ подтверждается экспертным заключением ООО «Томский экспертный центр» от 08.11.2016 № 147/16, заключением эксперта ФГБУ СЭУ ФПС ИПЛ от 31.05.2016 № 1-047-2016, показаниями свидетеля К. а также актом осмотра от 05.04.2015 № 0325/15, который, в том числе, свидетельствует об отсутствии на месте возгорания средств пожаротушения, необходимых при проведении работ повышенной опасности.
В возражениях на апелляционную жалобу представитель ответчика Райх О.П. просит решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.
В соответствии с требованиями ч.3 ст. 167, ст. 327 ГПК РФ судебная коллегия рассмотрела апелляционную жалобу в отсутствие истца Узденовой М.Н., надлежащим образом извещенной о времени и месте судебного заседания.
Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции по правилам ст. 327.1 ГПК РФ, судебная коллегия оснований для его отмены не нашла.
Как установлено судом и видно из дела, Узденова М.Н. является собственником жилого дома, расположенного по адресу: /__/, общей площадью /__/ кв.м, состоящего из 4 этажей (1-подземный) (свидетельство о государственной регистрации права от 21.03.2012 серии /__/ (т. 1 л.д. 7).
17.03.2015 между Узденовой М.Н. и Лузиным В.В. заключен договор подряда на выполнение работ (с физическим лицом), по условиям которого Лузин В.В. обязался выполнить работы по утеплению перекрытия, устройству вытяжных шахт, выводу вентиляции за пределы чердачного пространства в доме по адресу: /__/ (т. 1 л.д. 66-68).
04.04.2015 на крыше жилого дома по адресу: /__/, произошел пожар, в результате которого имуществу Узденовой М.Н. причинен ущерб.
Данные обстоятельства сторонами не оспорены.
Обращаясь в суд с иском о взыскании ущерба, истец полагала, что пожар возник в результате виновных, неправомерных действий ответчика и привлеченных им к работе лиц, что привело к возгоранию.
Принимая решение об отказе в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из отсутствия в материалах дела доказательств, подтверждающих виновное поведение ответчика, причинно-следственную связь между действиями ответчика Лузина В.В., привлеченных им лиц и возникновением пожара в жилом доме.
Судом принято правильное решение.
На основании ст. 34 Федерального закона от 21.12.1994 № 69-ФЗ «О пожарной безопасности» граждане имеют право на защиту их жизни, здоровья и имущества в случае пожара; возмещение ущерба, причиненного пожаром, в порядке, установленном действующим законодательством.
В пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 05.06.2002 № 14 «О судебной практике по делам о нарушении правил пожарной безопасности, уничтожении или повреждении имущества путем поджога либо в результате неосторожного обращения с огнем» указано на то, что вред, причиненный пожаром личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению по правилам, изложенным в статье 1064 ГК РФ.
В соответствии с п. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.
Статья 1082 ГК РФ устанавливает способы возмещения вреда. Одним из способов возмещения вреда, то есть отрицательных последствий правонарушения, является возмещение причиненных убытков.
Понятие убытков раскрывается в пункте 2 статьи 15 ГК РФ: под реальным ущербом понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества, а под упущенной выгодой - неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено.
Согласно п. 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).
Из приведенных выше норм права следует, что удовлетворение требования о возмещении вреда возможно лишь при наличии совокупности четырех условий: факта причинения истцу вреда, совершения ответчиком противоправных действий (бездействия), причинной связи между действиями (бездействием) ответчика и наступившим у истца вредом, виной причинителя вреда.
Отсутствие одного из перечисленных условий является основанием для отказа в удовлетворении требования о возмещении ущерба.
Таким образом, факт причинения вреда и размер ущерба, неправомерность действий виновного лица и причинная связь доказываются истцом, а отсутствие вины - ответчиком.
По мнению судебной коллегии, истец, обратившись в суд с гражданским иском о возмещении ущерба, не представила достаточных доказательств совокупности вышеуказанных условий деликтной ответственности, поскольку не доказала неправомерность действий ответчика, причинную связь между неправомерными действиями ответчика и наступившими негативными последствиями и, как следствие, причинение ей ущерба в результате виновных действий ответчика.
Так, сомнений в том, что в ночь на 04.04.2015 произошел пожар в доме по адресу: /__/, у судебной коллегии нет, поскольку данный факт подтвержден актом о пожаре, протоколами осмотра места происшествия от 04.04.2015, 06.04.2015, показаниями свидетелей, экспертными заключениями, постановлениями об отказе в возбуждении уголовного дела.
Факт причинения истцу ущерба пожаром указанными доказательствами подтвержден.
Однако для определения юридически значимых для возложения деликтной ответственности обстоятельств следует установить причину возгорания.
Давая оценку представленным в деле доказательствам, судебная коллегия пришла к выводу о том, что причиной пожара явилась не исправность электропроводки в доме истца, исходя из следующего.
Так, в акта о пожаре указано, что возгорание в доме, используемом под гостиницу, по адресу: /__/, обнаружено сторожем здания в 00 час. 14 мин. 04.04.2015, место возникновения пожара - крыша здания (т. 2 л.д. 4).
В связи с пожаром проводилось несколько осмотров места происшествия.
В протоколе от 04.04.2015, составленном инспектором отделения НД Кировского района г.Томска К., и дополнительном протоколе осмотра места происшествия от 06.04.2015 описано, что термическому воздействию подверглась кровельная часть строения. Непосредственно у северо-восточного угла наблюдается максимальное разрушение строительных конструкций мансарды в виде демонтажа кровельного железа и выгорание деревянных конструкций (деревянных балок и дощатой обрешетки). Под данным местом на тротуаре наблюдаются фрагменты обгоревшего утеплителя, фрагменты обугленных досок, фрагменты кровельного железа со следами деформации. При осмотре кровли чердачной части (со стороны потолочного перекрытия) установлено, что наибольшие повреждения наблюдаются в северо-восточной части в виде интенсивного обугливания до полного уничтожения деревянных конструкций. При осмотре всего периметра кровли силового кабеля не обнаружено. При осмотре электрооборудования, электропроводки всего здания следов аварийного режима работы не обнаружено. В четырех метрах западнее от края швейлера (конца) среди многопроволочных токоведущих жил, расположенных в хаотичном порядке, обнаружены фрагменты электропроводки с каплевидными оплавлениями. Данная электропроводка изъята. При осмотре комнаты на мансардном этаже среди пожарного мусора, между вещевым шкафом и прикроватной тумбой, обнаружены и изъяты фрагменты электрооборудования, по внешним признакам напоминающих УШМ, на сохранившихся токоведущих жилах наблюдается высокотемпературное воздействие (т. 2 л.д. 23-26, 26-29).
Изъятые на месте пожара объекты (фрагменты электрооборудования), протоколы осмотра места происшествия со схемами места пожара, объяснения опрошенных лиц являлись предметом исследования и оценки эксперта ФГБУ «Судебно-экспертное учреждение федеральной противопожарной службы «Испытательная пожарная лаборатории» по Томской области» от 28.04.2015 № 1/2-038-2015 А.В. Бахмана. По заключению эксперта на представленных фрагментах электропроводки обнаружены признаки аварийного режима работы - токов короткого замыкания; очаг пожара имел место непосредственно под кровлей строения в северо-восточной части у восточного торца; причастность к возгоранию УШМ наименее вероятная; причастность к возгоранию малокалорийного источника зажигания практически исключена; наиболее вероятным источником зажигания послужили токоведущие жилы электропроводки, подверженные воздействию электрической дуги в месте короткого замыкания; развитие пожара происходило от источника зажигания (от места КЗ) по горючему материалу чердачного помещения - изоляции электропроводки и деревянным конструкциям кровли от восточного торца здания в западном направлении; причиной пожара, произошедшего 04.04.2015 в жилом здании, расположенном по адресу: /__/, послужило высокотемпературное воздействие разогретых под воздействием электрической дуги токоведущих жил электропроводки на близкорасположенные материалы, такие как изоляция электропроводки, деревянные конструкции кровли (т. 1 л.д. 38-51, т.2 л.д. 50-57).
Вместе с тем постановлением дознавателя ОНД Кировского района г.Томска УНД и ПР ГУ МЧС России по Томской области от 24.05.2016 в рамках проверки по материалу №45 от 04.04.2015 назначена пожаро-техническая экспертиза с целью установления причины пожара по факту пожара, имевшему место 04.04.2015 в жилом здании по адресу: /__/, производство которой поручено ФГБУ «Судебно-экспертное учреждение федеральной противопожарной службы «Испытательная пожарная лаборатории» по Томской области».
На исследование экспертам представлены акт о пожаре, протоколы осмотра места происшествия от 04.04.2015, 06.04.2015, схема очага пожара, схема изъятия, заключение эксперта от 28.04.2015 № 1/2-038-2015, фототаблицы, письменные объяснения опрошенных лиц.
Согласно выводам экспертов наиболее вероятными причинами пожара, произошедшего 04.04.2015 в жилом здании, расположенном по адресу: /__/, могли послужить как раскаленные частицы, образованные в результате работ режущим дисковым инструментом, так и высокотемпературное воздействие разогретых под воздействием электрической дуги токоведущих жил электропроводки на близкорасположенные материалы, такие как изоляция электропроводки, деревянные конструкции кровли.
Принимая во внимание наличие по делу двух экспертиз, выводы которых разнятся, определением суда по делу назначена судебная экспертиза с целью определения причин пожара и очага возгорания, производство которой поручено ООО «Томский экспертный центр».
В заключении №147/16 от 08.11.2016 эксперт ООО «Томский экспертный центр» пришел к выводу о том, что непосредственной технической причиной возникновения пожара в здании могло послужить воспламенение горючих материалов -деревянных строительных конструкций чердачного помещения и различного мелкого строительного (древесного) мусора в очаговой зоне горения, примыкающей к месту проведения работ (вентиляционным коробам), от теплового источника в виде компактного пучка искр механического происхождения, возникших при обработке металла (т. 2 л.д. 165-191), очаг пожара в здании по адресу: /__/, располагался в средней части чердачного помещения со стороны торцевой стены (/__/) на уровне перекрытия мансардного этажа здания (т. 2 л.д. 165-191).
Анализируя приведенные экспертные заключения, судебная коллегия приняла за основу первоначальное экспертное заключение ФГБУ «Судебно-экспертное учреждение федеральной противопожарной службы «Испытательная пожарная лаборатории» по Томской области» от 28.04.2015 № 1/2-038-2015.
Так, оценивая по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заключение эксперта ООО «Томский экспертный центр», судебная коллегия пришла к выводу о том, что оно не соответствует требованиям Федерального закона от 31.05.2001 № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» в части полноты исследования, мотивированности, проверяемости и достаточности исходя из следующего.
В силу ст. 8 Федерального закона от 31.05.2001 № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» эксперт проводит исследования объективно, на строго научной и практической основе, в пределах соответствующей специальности, всесторонне и в полном объеме. Заключение эксперта должно основываться на положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных.
Это означает, что из заключения эксперта должно быть понятно, как получены и на чем основываются сделанные экспертом выводы, должна быть понятна примененная им методика, которая должна быть таковой, что, применив ее, любой другой эксперт получил бы те же результаты, которые указаны в заключении эксперта.
Согласно ч. 1 ст. 16 Федерального закона от 31.05.2001 № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» эксперт обязан провести полное исследование представленных ему объектов и материалов дела, дать обоснованное и объективное заключение по поставленным перед ним вопросам.
Для производства судебной экспертизы эксперту Б. представлены материалы настоящего гражданского дела, материалы проверки по факту пожара, фотоматериал, акт осмотра. Экспертиза проводилась в ноябре 2016 года, то есть спустя более чем два года с момента пожара, эксперт на месте пожара не присутствовал, в осмотре участия не принимал, выводы основывал на представленных материалах.
Из исследовательской части данного заключения следует, что эксперт, придя к выводу о причине возникновения пожара от теплового источника в виде компактного пучка искр механического происхождения, возникших при обработке металла электрическим инструментом, исходил из того, что такой инструмент использовался рабочими 03.04.2015, находился в момент возгорания на чердаке, откуда упал на мансарду.
При этом из показаний эксперта Б. в суде апелляционной инстанции следует, что данное обстоятельство является его предположением, так как из документов в деле он обнаружил, что электроинструмент находился на мансардном этаже под слоем пожарного мусора. Учитывая определенный им очаг возгорания, спроецировав место обнаружения электроинструмента и очага возгорания, он пришел к выводу о том, что электроинструмент находился на чердачном этаже и упал на мансардный этаж прямо вниз после падения межэтажных перекрытий. Кроме того, по его мнению, из дела не следует, что мансардный этаж подвергался воздействию открытого огня, при том, что электроинструмент имел признаки термических повреждений, то есть находился в зоне открытого огня, а таковая имела место лишь в чердачном помещении.
По мнению судебной коллегии, выводы эксперта основаны на обстоятельствах, которые не соответствуют имеющимся в деле доказательствам.
Во-первых, из письменных объяснений Лузина В.В. (т.2 л.д.10) следует, что работы по устройству вытяжных шахт, выводу вентиляции за пределы чердачного пространства с использованием «болгарки» выполнялись Ш. При этом работа выполнялась им с наружной части крыши, внутри крыши «болгарка» не использовалась. Однако в период с 01.04.2015 по 03.04.2015 Ш. на работу не выходил по состоянию здоровья (болезнь спины). 03.04.2015 Х. и Х. выполняли работу по утеплению кровли, использовав канцелярский нож и степлер. Каких-либо электрических инструментов, в том числе «болгарки», ни 03.04.2015, ни в другие рабочие дни, Х. и Х. не использовали, каких-либо работ, связанных с электрической проводкой, они также не выполняли. Х. и Х. доступ к «болгарке» не имели, так как Ш. после окончания работ сдавал ее на хранение в мансардном этаже под ключ сотрудникам истца (т. 2 л.д. 100, т. 3 л.д. 42).
Из показаний свидетелей Х. и Х. также следует, что 03.04.2015 они в чердачном помещении здания выполняли работы по утеплению кровли, использовав канцелярский нож и степлер. Каких-либо электрических инструментов, в том числе «болгарки», не использовали. Ш. выполнявший работы по монтажу отверстий в крыше с использованием электроинструмента («болгарки»), в течение трех дней, предшествующих пожару, на работу не выходил по причине болезни. 03.04.2015 работу на объекте они окончили около 14 час. 30 мин. (т. 2 л.д. 105-107).
Ш. в своих объяснениях дознавателю Кировского района г.Томска 08.04.2015 указанное подтвердил (т.2 л.д.12, оборотная сторона).
Охранник Л., работавший в ночь с 03.04.2015 на 04.04.2015 в здании, где произошел пожар, пояснил, что рабочие чердачного помещения примерно за неделю до пожара перестали брать ключи от мансарды, где находилась розетка для питания электричества. 03.04.2015 рабочие чердачного помещения также не брали ключи от мансарды, чтобы подключить удлинитель для питания электроприборов. Шум от работы «болгарки» накануне пожара он не слышал. Рабочие окончили работу 03.04.2015 в 15 час. 00 мин., ушли с объекта в 15 час. 10 мин. (т. 2 л.д. 15).
Оценивая показания названных лиц, судебная коллегия не нашла оснований им не доверять. Не смотря на то, что Лузин В.В., Х., Ш. и Х. могут быть заинтересованы в исходе дела, однако их пояснения подтверждаются показаниями работника истца, доказательств недостоверности которым истец не представил, рано как не представил доказательств его заинтересованности в споре.
Таким образом, приведенными показаниями подтверждается тот факт, что после 01.04.2015 рабочие на спорном объекте не использовали в работе электроинструмент (болгарку).
Показания свидетеля Ф. о том, что 03.04.2015 он передал бригаде ЛузинаВ.В. комплектующие для режущих материалов (диски для «болгарки»), не свидетельствуют о ее безусловном использовании после получения комплектующих 03.04.2015 (т.2 л.д. 104-105).
Показания свидетеля У. относительно использования 03.04.2015 Х. и Х. угловой шлифовальной машины в чердачном помещении здания судебной коллегией не могут быть приняты во внимание. Ссылаясь на факт использования в указанную дату электроинструмента рабочими ответчика, свидетель в ходе опроса пояснял, что на чердачное помещение он никогда не поднимался, а 03.04.2015 в принадлежащем истцу жилом доме не появлялся (т. 2 л.д. 102-104).
Письменные объяснения К. от 09.04.2015 о том, что 03.04.2015 она слышала в чердачном помещении работу режущего инструмента, бесспорно не подтверждают применение электроинструмента, поскольку из данных пояснений следует, что 03.04.2015 К. очевидцем способов выполнения работ в чердачном помещении не была, в чердачное помещение не поднималась. Соответственно, какие-либо иные звуки она могла принять за работу электроинструмента. Кроме того, на момент дачи объяснений К. находилась с истцом в трудовых отношениях (в должности управляющего ИП Узденовой М.Н.), следовательно, могла быть заинтересована в установлении причин возникновения пожара (т. 2 л.д.14). При этом ничем другим ее пояснения в указанной части не подтверждены, опровергаются приведенными выше объяснениями, а потому не могут быть приняты во внимание.
При таких данных факт использования рабочими 03.04.2015 электроинструмента при выполнении работ в чердачном помещении принадлежащего истцу жилого дома показаниями свидетелей Ф., У., К. не может считаться доказанным, соответственно, установленным.
В связи с чем суждения эксперта Б. в экспертном заключении, основанные на данном факте, ошибочны, а выводы, основанные на таких суждениях, не могут быть признаны обоснованными.
В указанной связи не может быть принята во внимание ссылка в экспертном заключении, как на источник для своих исследований, на объяснения Лузина В.В., Ш., которые пояснили, что «болгаркой пользовались, …вырезали отверстие для вывода шахты… при этом на полу находился только старый утеплитель», «болгаркой вырезал отверстия в крыше под трубу», «работы проводил на северной стороне на большом скате», «одновременно в удлинитель включались болгарка и свет».
Действительно, в пояснениях приведенных лиц такие фразы имеют место, однако их подлинный смысл можно уяснить только в контексте самих объяснений. Эксперт же их использовал, вырвав из контекста, что недопустимо.
Кроме того, эксперт Б., обосновывая правильность версии о причинах возгорания, ссылался и на косвенный признак- наличие следов термического воздействия на электроинструменте (болгарке), находившейся на мансардном этаже, который в зоне открытого огня не находился.
Между тем эксперт, которому для исследования были переданы материалы гражданского дела, материалы проверки по факту пожара, оставил без внимания схемы от 04.04.2017 к протоколу осмотра места происшествия, где указаны зоны огневого и умеренно огневого поражения деревянных конструкций.
Давая оценку данной схеме в совокупности с показаниями эксперта Б. в суде апелляционной инстанции, судебная коллегия полагает, ими установлен тот факт, что секция №17, в которой был обнаружен электроинструмент (болгарка), была подвержена открытому огню. Указанное не исключает тот факт, что, если бы электроинструмент изначально находился на мансардном этаже, на нем имелись бы следы термического воздействия открытого огня.
Принимая во внимание за основу пояснения эксперта Б. в части воссоздания обстановки в здании после пожара, судебная коллегия исходит из того, что Б. лично присутствовал на месте происшествия, производил его осмотр. Оснований не доверять его показаниям в указанной части у судебной коллегии оснований нет.
Таким образом, в этой части заключение Б. основано на предположении, противоречит представленным в деле доказательствам.
Анализируя экспертное заключение в части вывода о том, что аварийные режимы работы осветительной и временной электропроводки не могли послужить причиной возгорания, судебная коллегия пришла к выводу о том, что эксперт не учел все представленные ему для исследования материалы, не описал в заключении основания их выборочной оценки.
Так, эксперт оценивал объяснения У., К., Щ., постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 26.01.2016, акт осмотра, заключение эксперта Б. в части обнаружения фрагментов электропроводки в виде медных многопроводных проводников в очаговой зоне (т.2 л.д.179). Указав на исследуемые им доказательства, эксперт пришел к выводу о том, что каких-либо аварийных явлений и процессов в электрической сети во время обнаружения пожара и перед его обнаружением отмечено не было, а непосредственно горение было обнаружено по открытому горению крыши над мансардой, при том, что любой аварийный режим характеризуется определенной совокупностью процессов и явлений, отражающихся в виде различных признаков на элементах электроприемников, электропроводки и устройствах электрозащиты (т. 2 л.д.180).
Между тем, не смотря на наличие материалов гражданского дела, эксперт Б. не принял во внимание тот факт, что в ходе осмотра места происшествия изымались фрагменты электрооборудования для определения признаков аварийного режима работы, которые исследовались ранее, а результаты такого металлографического исследования учитывались в первой и второй экспертизах при даче заключения. Однако в заключении Б. это обстоятельство не нашло отражения, что свидетельствует о неполноте проведенного исследования.
При таких данных выводы экспертного заключения №147/16 от 08.11.2016 ООО «Томский экспертный центр» вызывают сомнение в достоверности, а потому в качестве доказательства оно использовано быть не может.
К тому же в соответствии со ст. 13 Федерального закона от 31.05.2001 № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» должность эксперта в государственных судебно-экспертных учреждениях может занимать гражданин Российской Федерации, имеющий высшее образование и получивший дополнительное профессиональное образование по конкретной экспертной специальности в порядке, установленном нормативными правовыми актами соответствующих федеральных органов исполнительной власти. Должность эксперта в экспертных подразделениях федерального органа исполнительной власти в области внутренних дел может также занимать гражданин Российской Федерации, имеющий среднее профессиональное образование в области судебной экспертизы.
Определение уровня квалификации экспертов и аттестация их на право самостоятельного производства судебной экспертизы осуществляются экспертно-квалификационными комиссиями в порядке, установленном нормативными правовыми актами соответствующих федеральных органов исполнительной власти. Уровень квалификации экспертов подлежит пересмотру указанными комиссиями каждые пять лет.
В подтверждение права самостоятельного производства судебной пожарно-технической экспертизы, Б. к экспертному заключению приложены: диплом серии /__/ об окончании /__/ по специальности «парогенераторостроение» с присвоением квалификации инженера-механика»; свидетельство Экспертно-квалификационной комиссии МВД РСФСР от 30.06.1994 № /__/ о праве на производство пожарно-технических экспертиз; удостоверение Санкт-Петербургского института пожарной безопасности МВД РФ № 9/97 о прохождении обучения на кафедре исследования и экспертизы пожаров по программе подготовки пожарно-технических экспертов экспертно-криминалистических подразделений органов внутренних дел в период с 13.10.1997 по 30.10.1997; свидетельство на право самостоятельного производства судебных пожарно-технических экспертиз №020278, выданного на основании решения ЦЭКК МВД России от 09.06.2009 (т. 2 л.д.187-190).
Вместе с тем в судебном заседании суда апелляционной инстанции эксперт Б. подтвердил, что с 2009 года он не подтверждал уровень квалификации и право на проведение пожарно-технических экспертиз (т. 3 л.д. 100).
Анализируя экспертное заключение ФГБУ «Судебно-экспертное учреждение федеральной противопожарной службы «Испытательная пожарная лаборатории» по Томской области» от 31.05.2016, судебная коллегия пришла к выводу о наличии в нем ряда тех же недостатков, на которые указано выше при анализе заключения ООО «Томский экспертный центр».
Так, экспертами признана вероятной версия причастности к пожару режущего дискового инструмента (воздействие раскаленных металлических частиц) (т.2 л.д.93, оборотная сторона).
При этом эксперты выборочно исходили из объяснений К., отразив ее пояснения в части того, что «…где-то около 11.00 слышала шум, типа резка чего-то…» и пояснения Х. в части завершения работ на объекте 03.04.2015 около 15.00 часов. Сославшись на то, что из дела видно, что на чердачном этаже проводились работы, связанные с утеплением кровли и монтажом вентиляции с использованием электроинструмента (болгарки), обнаружены следы механического воздействия на металлочерепице, эксперты посчитали, что временной интервал с момента завершения работ до обнаружения пожара (9 часов) соответствует существующей статистике, определяющей время перехода тления в пламенное горение от нескольких минут до нескольких часов. В данном случае такой эффект длительного развития может указывать на возникновение тления в скрытых полостях мансарды с наименьшим доступом кислорода (воздуха), поскольку мансарда чаще всего является продолжением жилой части здания с наличием большого количества утеплителей с различными характеристиками и с различной пропускной способностью кислорода. Иных суждений по данному поводу экспертное заключение в его исследовательской части не содержит.
Таким образом, эксперты выборочно, по своему усмотрению, приняли во внимание одни доказательства, не учитывая другие, не принимая во внимание техническое состояние здания (повышенную влажность), не мотивировав такой выбор, не обосновав невозможность принятия за основу исследования другие доказательства, что свидетельствует о неполноте проведенного исследования.
Данное обстоятельство могло повлиять на выводы экспертов, что ставит под сомнение их достоверность в указанной части.
Что касается выводов экспертов в части оценки второй причины возгорания, связанной с аварийной работой электропроводки, то, не смотря на то, что такая причина возгорания ими не отрицалась, допускалась. Однако в указанной части эксперты ограничились констатацией установленных экспертом Б. в заключении обстоятельств, привели результаты его металлографического исследования.
При этом указали, что первичные признаки короткого замыкания могут быть объяснены тем, что момент короткого замыкания наступил при оплавлении изоляции под воздействием высокой температуры (из соседнего помещения), в условиях еще не развившегося пожара, при наличии кислорода и отсутствии дыма в зоне расположения данного участка электропроводки, без предварительного прогрева токоведущих жил. То есть поставили под сомнение первичность короткого замыкания.
В то же время, указав на установленный факт наличия признаков аварийного режима работы со следами первичного короткого замыкания, пришли к выводу о подтверждении данной версии.
Таким образом, в указанной части заключение, по мнению судебной коллегии, не содержит как такового собственного исследования, содержит неясности, может быть двояко истолковано, выводы в заключении противоречивы.
Указанные недостатки ставят под сомнение достоверность выводов экспертов.
В то же время, оценивая заключение ФГБУ «Судебно-экспертное учреждение федеральной противопожарной службы «Испытательная пожарная лаборатории» № 1/2-038-2015 от 11.04.2015, судебная коллегия пришла к выводу о том, что оно отвечает признакам, предъявляемым к составлению такого заключения, является достоверным, может быть использовано в качестве доказательства. При этом судебная коллегия учитывает, что эксперт Б. принимал непосредственное участие в осмотре места происшествия на следующий же день после пожара, т.е. 04.04.2015, что следует из дела и его показаний в суде апелляционной инстанции.
Так, оценивая версию о причастности к возгоранию электроинструмента (болгарки), эксперт, допуская возможность ее работы 03.04.2015 до 15.00 час., ссылаясь в указанной части на объяснения К. и Х., из показаний которых можно сделать такой вывод, анализировал другие доказательства о наличии повышенной влажности в мансардном этаже, постоянных протечек крыши через потолок в коридоры и комнаты под крышей, в связи с чем собственниками вызывались сотрудники специализированных учреждений для слива воды с натяжных потолков.
В результате эксперт указал, что временной интервал в данном случае с момента завершения работ рабочими и предположения о работе электроинструмента в указанный день, хотя и соответствует существующей статистике, но, поскольку возгорание произошло под кровлей, имеющей большую площадь, больший объем воздуха, в зоне тления воздухообмен осуществлялся интенсивно, время тления должно было составлять более короткий интервал, чем 9 часов, что само по себе ставит под сомнение вероятность причастности к пожару воздействие раскаленных частиц, возникших при резке металла. А повышенная влажность в мансардном этаже должна была препятствовать развитию тления. Такие выводы эксперта согласуются с пояснения охранника Л. о том, что в районе 22 часов им совершался обход здания, в ходе которого запах дыма и задымление им замечены не были.
При этом из экспертного заключения и показания эксперта Б. в суде апелляционной инстанции следует, что, если исходить из факта работы с электроинструментом в этот день (03.04.2015) до 15.00, уже к 22 часам выделилось бы такое количество дыма, которое не осталось бы без внимания сторожа при обходе.
Таким образом, версия о работе инструмента 03.04.2015 была допускаемой, но при анализе экспертом иных доказательств, мотивировано расценена в качестве наименее вероятной.
При таких данных оснований не доверять эксперту в указанной части нет.
Что касается вывода эксперта о причине пожара, вызванной высокотемпературным воздействием разогретых электрической дугой токоведущих жил электрпроводки на близкорасположенные материалы, такие как изоляция электропроводки, деревянные конструкции кровли, он сделан не только на основе представленных ему для исследования материалов поверки, актов осмотра, протоколов осмотра места происшествия, но и с учетом анализа обстановки, предшествующей пожару.
Так, из заключения следует, что экспертом учитывались объяснения свидетелей (Лузина В.В., К., К.) в указанной части, из которых следует, что электрика в здании периодически не работала, когда вкручивали лампы, иногда выбивало автоматы; внутри чердака по стропилам (по дереву) шел кабель на уличный прожектор, который располагался с восточной части на торцевой стене здания.
В ходе осмотра в очаговой зоне после демонтажа кровельного железа обнаружены фрагменты электропроводки, представленной на исследование.
В ходе проведенного металлографического исследования изъятых фрагментов электропроводки установлено, что два из трех имеющихся оплавлений получены в результате первичного короткого замыкания, то есть данные токоведущие жилы могли послужить источником зажигания, поскольку в месте возникновения короткого замыкания возникает электрическая дуга температура которой в зависимости от силы тока в электрической цепи и площади сечения проводника составляет 4000-6000 градусов С. При попадании раскаленных металлических (медных) частиц на горючие материалы происходит их возгорание. А поскольку из пояснений охранника следует, что им в вечернее время был включен фонарь уличного освещения, указанное означает, что появился потребитель электрической энергии. Указанное при наличии признаков аварийного режима работы электропроводки и привело к короткому замыканию.
В ходе судебного заседания в суде апелляционной инстанции эксперт Б. дополнительно пояснил, что метод металлографического исследования проводников означает исследование микроструктуры металла. В данном случае в исследуемых фрагментах внутри микроструктуры обнаружен кислород, свидетельствующий о том, что оплавление на фрагментах возникло не в ходе развития пожара, а до него, и это послужило источником возгорания, что свидетельствует о наличии первичного короткого замыкания, то есть аварийной работе электропроводки (т.3 л.д.110).
Экспертное заключение в указанной части подтверждается представленными в деле доказательствами.
Так, из объяснений охранника Л. следует, что он включил фонари уличного освещения, когда стемнело (т.2 л.д.15)
Факт некачественного монтажа электрической проводки, проложенного по горючему материалу чердачного помещения жилого дома (деревянным конструкциям кровли), проникновение в чердачное помещение воды, содержание электрической проводки во влажной среде, помимо пояснений ответчика ЛузинаВ.В., нашел свое подтверждение в письменных объяснениях и свидетельских показаниях Х. и Х., непосредственно выполнявших работы в рамках договора подряда от 17.03.2015 (т. 2 л.д. 7-8, 8-9, 105-107), в письменных объяснениях К. и П., проводивших в данном доме работы по установке натяжных потолков и их последующем обслуживании, сливе воды с натяжных потолков (т. 2 л.д. 11, 12), в письменных объяснениях Ш. от 08.04.2015, осуществлявшего работы в рамках договора подряда от 17.03.2015 по устройству вытяжных шахт, выводу вентиляции за пределы чердачного пространства (т. 2 л.д. 12-13).
Кроме того, как следует из показаний допрошенного в судебном заседании суда первой инстанции свидетеля К., устанавливавшего люстры на мансардном этаже дома по адресу: /__/, в указанном доме монтаж электрической проводки выполнен некачественно (отсутствовали крышки на распределительных коробках; провода замазаны в стену; по стропилам чердака натянут кабель, который не закреплен и пропущен по горючему основанию (дереву) и далее на фонарь наружного освещения в углу здания со стороны /__/ в северо-восточной части; на чердаке очень сыро, во время осадков вода стекала внутрь чердачного помещения, все провода были намокшие; в здание отсутствовала пожарная сигнализация, деревянные конструкции крыши не имели огнезащитной обработки (пропитки)). По его мнению, попадание влаги на электрические провода чердачного помещения привели к короткому замыканию, а при включении фонаря наружного освещения, старая проводка которого находилась во влажной среде, произошло возгорание (т.2 л.д. 134-135). Данные показания согласуются с его же письменными объяснениями от 08.04.2015, содержащимися в материалах проверки №31/45 по факту пожара, произошедшего 04.04.2015 (т. 2 л.д. 6-7).
Постановлением дознавателя ОНД и ПР Кировского района от 09.06.2016 в возбуждении уголовного дела по сообщению о совершении преступления, предусмотренного ст. 168 УК РФ, поступившего от госинспектора ОНД Кировского района г.Томска лейтенанта внутренней службы К., отказано на основании п.1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в виду отсутствия события преступления (т. 2 л.д. 94-96).
Данным постановлением установлено, что электропроводка чердачного помещения здания была смонтирована с нарушением п.2.1.43 ПУЭ, согласно которому в сырых и особо сырых помещениях и наружных установках изоляция проводов и изолирующие опоры, а также опорные и несущие конструкции, трубы, короба и лотки должны быть влагостойкими. В нарушение п.1.1.19 ПУЭ применяемые в электроустановках электрооборудование, электротехнические изделия и материалы не соответствовали требованиям, установленным государственными стандартами или техническими условиями, утвержденных в установленном порядке. О смонтированном электрооборудовании собственником не предоставлены подтверждающие документы, а также акты замеров сопротивлений изоляций силовой и осветительной сети. В нарушение п.1.1.20 ПУЭ конструкция, исполнение, способ установки, класс и характеристики изоляции кабелей и проводов не соответствовали условиям окружающей среды и требованиям соответствующих глав ПУЭ. В нарушение п.2.2.40 ПУЭ не обращалось особого внимания на состояние помещения, отсутствие сырости в помещениях. Профилактическими мероприятиями, направленными на предупреждение пожаров, возникающих от электрических сетей, является строгое соблюдение соответствующих нормативных документов при монтаже и эксплуатации этих сетей, что не должным образом выполнялось собственником здания. Причиной пожара является высокотемпературное воздействие разогретых под воздействием электрической дуги токоведущих электропроводки на близкорасположенные материалы, такие как изоляция электропроводки, деревянные конструкции кровли в результате короткого замыкания электропроводки чердачного помещения вследствие нарушений правил технической эксплуатации электрооборудования и электропроводки в чердачном помещении.
Таким образом, представленные истцом доказательства в подтверждение причин возгорания по вине ответчика, судебной коллегией не приняты во внимание.
Какие-либо иные доказательства возникновения пожара в результате виновных действий ответчика, в том числе по несоблюдению правил пожарной безопасности, при рассмотрении настоящего гражданского дела истцом не представлены. При этом судебная коллегия учитывает, что эксперты исключили в качестве причины возгорания малокалорийный источник зажигания (непотушенная сигарета, спичка и т.п.).
Напротив, доказательства, отвечающие признакам относимости, допустимости и оцененные судебной коллегией в качестве достоверных, свидетельствуют в пользу ответчика.
При таких обстоятельствах нет оснований для вывода о причинах возгорания вследствие действий ответчика, тогда как имеются основания полагать, что причиной пожара явилось короткое замыкание электрической проводки в чердачном помещении принадлежащего истцу жилого дома по адресу: /__/.
Учитывая, что не доказан факт неправомерных и виновных действий ответчика, явившихся причиной пожара, то невозможно установить и наличие причинной связи между действиями ответчика с наступившими негативными для истца последствиями. Указанное исключает наступление для ответчика неблагоприятных последствий в виде гражданско-правовой ответственности, в иске к нему отказано правильно.
В этой связи иные элементы юридического состава (размер ущерба) правового значения не имеют, представленные в деле доказательства в его подтверждение не оцениваются судебной коллегией.
В силу изложенного доводы апелляционной жалобы не могут быть приняты во внимание.
Поскольку в ходе рассмотрения дела установлен факт аварийной работы электропроводки, данное обстоятельство указывает на несоблюдение требований пожарной безопасности собственником имущества - истцом Узденовой М.Н.
В силу абз. 5 ч. 1 ст. 38 Федерального закона от 21.12.1994 № 69-ФЗ «О пожарной безопасности», ст. 210 ГК РФ ответственность за нарушение требований пожарной безопасности в соответствии с действующим законодательством несут собственники имущества, поскольку на истца возложена обязанность по содержанию жилого дома в надлежащем состоянии, включая электрическую проводку.
Иные доводы апелляционной жалобы о виновности Лузина В.В., как лицо, ответственное за действия работников, допущенных им на объект по договору подряда, заключенному сторонами, правового значения не имеют в связи с изложенным, а потому не оцениваются.
При таких данных оснований для отмены решения по доводам апелляционной жалобы нет.
Руководствуясь п. 1 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
решение Ленинского районного суда г. Томска от 08 декабря 2016 года оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя истца Ульянова А. С. - без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи:
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
