Дата принятия: 19 февраля 2020г.
Номер документа: 33-604/2020
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВОЛОГОДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 19 февраля 2020 года Дело N 33-604/2020
г. Вологда
Судебная коллегия по гражданским делам Вологодского областного суда в составе
председательствующего Кяргиевой Н.Н.,
судей Вершининой О.Ю., Татарниковой Е.Г.,
при секретаре Кудряшовой Е.В.,
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе Пополитова И.А. на решение Череповецкого городского суда Вологодской области от 13 ноября 2019 года, которым исковые требования Густовой О.С. к Пополитову И.А. удовлетворены.
Признан недействительным договор дарения ? доли в праве общей долевой собственности в квартире N..., находящейся по адресу: <адрес>, кадастровый N..., от 22 июля 2015 года, зарегистрированный в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним 05 августа 2015 года, заключенный между Густовой О.С. и Пополитовым И.А..
Восстановлено право собственности Густовой О.С. на ? доли в праве общей долевой собственности в квартире N..., находящейся по адресу: <адрес>, кадастровый N..., и прекращено право собственности на указанный объект недвижимости прежнего правообладателя Пополитова И.А..
Восстановлено право собственности Пополитова И.А. на ? доли в праве общей долевой собственности в квартире N..., находящейся по адресу: <адрес>, кадастровый N....
Густова О.С. вселена в жилое помещение, расположенное по адресу: <адрес>.
Встречные исковые требования Пополитова И.А. к Густовой О.С. о признании утратившей право пользования жилым помещением, расположенным по адресу: <адрес>, оставлены без удовлетворения.
Заслушав доклад судьи Вологодского областного суда Кяргиевой Н.Н., объяснения Густовой О.С., заключение прокурора прокуратуры Вологодской области Мининой Н.В., судебная коллегия
установила:
22 июля 2015 года между Густовой О.С. (даритель) и Пополитовым И.А. (одаряемый) заключен договор дарения ? доли в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, который 05 августа 2015 года зарегистрирован в Управлении Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Вологодской области (далее - Управление Росреестра по Вологодской области) за номером N... (л.д. 7).
14 июня 2019 года Густова О.С. обратилась в суд с иском к Пополитову И.А. об отмене договора дарения ? доли в праве общей долевой собственности на квартиру от 22 июля 2015 года, аннулировании записи в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним о государственной регистрации права за N... от 05 августа 2015 года и вселении в квартиру, расположенную по адресу: <адрес> (л.д. 3-4).
Требования мотивировала тем, что с декабря 1998 года проживала в указанной квартире, в которой ? доли в праве общей долевой собственности принадлежали ей. Оставшаяся ? доля в праве принадлежала ее сыну Пополитову И.А. 22 июля 2015 года между ней и Пополитовым И.А. заключен договор дарения ? доли в праве общей долевой собственности на квартиру по адресу: <адрес>. По устному соглашению между ними, она подарила принадлежащие ей ? доли в праве на квартиру сыну, который намерен был сменить место проживания на другой город, с условием, что он продаст спорную квартиру, приобретет ей однокомнатную квартиру, а остальными денежными средствами от продажи квартиры распорядиться по своему усмотрению. До января 2017 года, когда Пополитов И.А. сменил замки, она проживала в спорной квартире. С указанного времени Пополитов И.А. препятствует ей в доступе в квартиру, где остались ее вещи, документы. Она вынуждена проживать у знакомых, снимать жилье, иного жилого помещения не имеет. Полагает, что Пополитов И.А. ввел ее в заблуждение, уговорив продать свою долю в праве на квартиру ему, и не выполнив договоренности о приобретении ей однокомнатной квартиры.
В порядке подготовки дела к судебному разбирательству определением суда от 02 июля 2019 года к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено Управление Росреестра по Вологодской области (л.д. 1).
В ходе судебного разбирательства по делу Густова О.С. изменила исковые требования, просила: вселить ее в квартиру по адресу: <адрес>; признать недействительным договор дарения ? доли в праве общей долевой собственности на квартиру от 22 июля 2015 года, заключенный между Густовой О.С. и Пополитовым И.А.; прекратить право собственности Пополитова И.А. на ? доли в праве на указанную квартиру; восстановить за Густовой О.С. право собственности на ? доли в праве на квартиру, за Пополитовым И.А. - ? доли (л.д. 26-27).
Определением суда от 18 сентября 2019 года, внесенным в протокол судебного заседания, принят встречный иск Пополитова И.А. к Густовой О.С. о прекращении права пользования жилым помещением, расположенным по адресу: <адрес> (л.д. 47).
В обоснование встречного иска Пополитов И.А. указал, что является собственником спорной квартиры, в которой зарегистрирована Густова О.С. С декабря 2016 года она в квартире не проживает, личных вещей не имеет, обязанности по оплате коммунальных платежей не исполняет (л.д. 41-42).
В судебном заседании истец по первоначальному иску (ответчик по встречному иску) Густова О.С. измененные исковые требования поддержала. Встречный иск не признала. Пояснила, что поскольку содержать пятикомнатную квартиру ей было затруднительно, решилас сыном Пополитовым И.А., что она дарить ему принадлежащие ей ? доли в праве на квартиру, а он продает квартиру и приобретает для нее однокомнатную квартиру. После заключения договора дарения она продолжала проживать в квартире, ожидая, когда сын продаст квартиру. Отношения с сыном испортились, когда он попытался вселить в квартиру свою тещу, она ему в этом препятствовала. В январе 2017 года, выйдя на улицу на непродолжительное время, обратно в квартиру попасть не могла, сын сменил замки, с ней на контакт идти не желает. Она проживала у знакомых, снимала жилье, затем по состоянию здоровья уехала в Московскую область, где проходила лечение. Весной 2019 года вернувшись в г. Череповец, вновь обратилась к сыну за приобретением для нее однокомнатной квартиры, поскольку иного жилья она не имеет. Убедившись, что сын, которому она доверяла, ввел ее в заблуждение, обманул, не желая ей приобретать квартиру взамен подаренной доли в квартире, обратилась с настоящим иском в суд. Просила исковые требования удовлетворить, восстановить срок для обращения с иском в суд, поскольку о нарушении своего права фактически узнала весной 2019 года, а также учесть, что из квартиры она добровольно не выезжала, в квартире остались ее вещи, документы.
Ответчик по первоначальному иску (истец по встречному иску) Пополитов И.С., извещенный о дате, времени и месте судебного разбирательства, в судебное заседание не явился, а ее представитель по доверенности Миронова А.С. встречные исковые требования поддержала. С исковыми требованиями Густовой О.С. не согласилась. Пояснила, что Густова О.С. подарила принадлежащую ей долю в праве на квартиру сыну на его бракосочетание, и на момент продажи в ней не проживала, выехала из нее добровольно, поскольку проживала с мужчиной по другому адресу. Каких-либо условий по приобретению Густовой О.С. однокомнатной квартиры договор дарения не содержит. Вещей Густовой О.С. в квартире нет, доступ ей не ограничен, замки ответчиком не менялись. Оплату коммунальных услуг и содержания квартиры несет Пополитов И.А. При урегулировании спора мирным путем, Пополитов И.А. согласен приобрести для Густовой О.С. комнату. Также заявила о пропуске Густовой О.С. срока исковой давности.
Третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований относительно предмета спора, Управление Росреестра по Вологодской области не явилось, о дате, времени и месте судебного заседания уведомлено надлежащим образом, представило письменный отзыв, в котором дело просило рассмотреть в отсутствие своего представителя.
Судом принято приведенное решение.
В апелляционной жалобе Пополитов И.А. просит решение суда отменить и в удовлетворении исковых требований Густовой О.С. отказать в связи с неправильным определением обстоятельств, имеющих значение для дела и неверным применением норм материального и процессуального права. В обоснование жалобы указал, что договор дарения не содержит встречного обязательства по покупке квартиры Густовой О.С.; при заключении договора дарения она осознавала значение своих действий, понимала, что отчуждает принадлежащие ей ? доли в праве на квартиру безвозмездно; на недоказанность совершения сделки под влиянием заблуждения или обмана; истечение срока исковой давности и отсутствие уважительных причин для его восстановления.
В возражениях на апелляционную жалобу старший помощник прокурора г. Череповца Шарагина Е.В. просит решение суда оставить без изменения, жалобу - без удовлетворения.
Судебная коллегия, проверив законность и обоснованность решения суда в пределах доводов апелляционной жалобы и возражений на нее, полагает, что решение суда подлежит отмене по следующим основаниям.
Согласно пункту 1 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.
Заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности, если сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку (подпункт 5 пункта 2 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации).
По смыслу указанной статьи, заблуждение может проявляться в том числе в отношении обстоятельств, влияющих на решение того или иного лица совершить сделку.
В подобных случаях воля стороны, направленная на совершение сделки, формируется на основании неправильных представлений о тех или иных обстоятельствах, а заблуждение может выражаться в незнании каких-либо обстоятельств или обладании недостоверной информацией о таких обстоятельствах.
В силу пункта 2 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием обмана может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.
Обманом считается не только сообщение информации, не соответствующей действительности, но также и намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота (пункт 2 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Как следует из разъяснений, содержащихся в пункте 99 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана недействительной, только если обстоятельства, относительно которых потерпевший был обманут, находятся в причинной связи с его решением о заключении сделки. При этом подлежит установлению умысел лица, совершившего обман.
Судом установлено, что пятикомнатная спорная квартира, расположенная по адресу: <адрес>, находилась в собственности Густовой О.С., которой принадлежало ? доли, и ее сына Пополитова И.А., владеющего ? долей в праве. Право собственности на ? доли Густова О.С. приобрела на основании договора обмена квартир от 22 декабря 1998 года и договора дарения доли квартиры от 23 января 2001 года.
22 июля 2015 года между Густовой О.С. и Пополитовым И.А. заключен договор дарения на принадлежащие ? доли в праве общей долевой собственности спорной квартиры. 05 августа 2015 года Управлением Росреестра по Вологодской области зарегистрирован договор дарения спорной квартиры, переход права собственности и прекращение ее права собственности на квартиру.
Удовлетворяя первоначальные исковые требования, суд первой инстанции сослался на показания Густовой О.С., которая пояснила, что подписывала договор дарения доли в квартире, полагая, что после дарения принадлежащей ей ? доли в квартире сыну, тот ее продаст и приобретет ей однокомнатную квартиру, до настоящего времени данное обещание им не исполнено.
Утверждение Пополитова И.А. о том, что в договоре дарения условий, ставящих совершение данной сделки в зависимость от прав и обязанностей сторон, сложившихся по поводу иных правоотношений, в частности, по приобретению для матери другого жилья, судом первой инстанции не были приняты во внимание, как противоречащие объяснениям самой Густовой О.С., так и показаниям свидетелей Ф.И.С., Ф.М.А.-С., Постнова А.И., которые знали о сложившейся ситуации со слов.
С учетом вышеизложенного, суд сделал вывод, что Пополитов И.А., заключая договор дарения доли в спорной квартире, ввел Густову О.С., являющуюся его матерью, в заблуждение, поскольку не имел реального намерения исполнить взятые на себя обязательства, в связи с чем признал договор дарения ? доли в праве от 22 июля 2015 года недействительным, применив последствия его недействительности в соответствии со статьей 167 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также вселил Густову О.С. в спорную квартиру, доступ в которую Пополитовым И.А. был ограничен.
С указанными выводами суда судебная коллегия согласиться не может, поскольку они сделаны без достаточных на то оснований.
Исходя из вышеприведенных норм закона, бремя доказывания наличия обстоятельств, предусмотренных статьями 178, 179 Гражданского кодекса Российской Федерации возложено на истца, которая по мнению судебной коллегии не представила доказательств, свидетельствующих о заключении договора дарения под влиянием заблуждения или обмана.
Как усматривается из материалов дела, все существенные условия договора дарения, заключенного между Густовой О.С. и Пополитовым И.А., сторонами были изложены четко, ясно и понятно; возражений по вопросу заключения данного договора Густовой О.С. не высказывалось; стороны достигли правового результата, характерного для данной сделки, а именно Густова О.С. передала Пополитову И.А. в дар долю в праве общей долевой собственности на пятикомнатную квартиру, находящуюся по адресу: <адрес>. Доказательств того, что Густова О.С. подписала указанный договор, не понимая его содержание, условия и суть сделки, не представлено, равно как и доказательств, подтверждающих, что воля сторон была направлена на создание иных правовых последствий.
Показания допрошенных судом первой инстанции по ходатайству стороны истца свидетелей достаточным достоверным доказательством относительно обстоятельства заключения сторонами договора дарения под влиянием обмана или заблуждения, быть не могут, так как ни один из свидетелей при подписании договора дарения или обсуждении между Густовой О.С. и Пополитовым И.А. возможности заключения данного договора и его условий не присутствовал, обстоятельства подписания договора знают только со слов Густовой О.С.
Указание истца на то, что Пополитов И.А. обещал приобрести на ее имя однокомнатную квартиру и не исполнил его, нельзя отнести к заблуждению или обману, поскольку договор дарения не содержит условий о том, что имущество может быть передано в собственность ответчика при условии приобретения им квартиры для истца.
Несостоятельной является и ссылка Густовой О.С. на то, что она не могла подарить единственное жилое помещение, так как данное обстоятельство само по себе не может являться достаточным основанием для признания оспариваемого договора дарения недействительным, поскольку собственник вправе произвести отчуждение своего имущества в виде жилого помещения любому лицу.
Поскольку Густовой О.С. не представлено доказательств, свидетельствующих о недействительности договора дарения от 22 июля 2015 года по основаниям, предусмотренным статьями 178, 179 Гражданского кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований о признании договора дарения недействительным и применении последствий недействительности сделки.
Далее, в соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности", истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске (абзац второй пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной (пункт 2 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Отклоняя заявление ответчика о пропуске Густовой О.С. срока исковой давности, суд первой инстанции расценил обстоятельства, на которые истец ссылался в качестве возможных причин пропуска срока, уважительными, приняв во внимание то, что Густова О.С., являлась матерью ответчика, доверяла ему длительное время, надеясь на исполнение данного им обещания по приобретению другого жилого помещения.
Между тем, как установлено статьей 205 Гражданского кодекса Российской Федерации, в исключительных случаях, когда суд признает уважительной причину пропуска срока исковой давности по обстоятельствам, связанным с личностью истца (тяжелая болезнь, беспомощное состояние, неграмотность и т.п.), нарушенное право гражданина подлежит защите. Причины пропуска срока исковой давности могут признаваться уважительными, если они имели место в последние шесть месяцев срока давности, а если этот срок равен шести месяцам или менее шести месяцев - в течение срока давности.
Убедительных доводов в обоснование пропуска срока исковой давности по уважительным причинам истцом не приведено, доказательств наличия таких причин не представлено, в связи с чем основания для его восстановления отсутствовали.
Вопрос о начале течения срока исковой давности по требованиям об оспоримости сделки разрешается судом исходя из конкретных обстоятельств дела и с учетом того, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.
Из материалов дела следует, что оспариваемый договор дарения доли в квартире был заключен сторонами 22 июля 2015 года, однако Густова О.С. продолжила проживать в спорной квартире вплоть до января 2017 года, поскольку в дальнейшем замки в квартире были ответчиком заменены, и доступа в квартиру она не имела.
Учитывая вышеизложенные обстоятельства по делу, судебная коллегия считает, что срок исковой давности по оспариваемой сделке начал течь с момента, когда Густова О.С. узнала о нарушении своих жилищных прав, а именно с января 2017 года. Следовательно, срок исковой давности истек в январе 2018 года.
Поскольку с настоящим иском истец обратилась в суд 14 июня 2019 года, то есть со значительным пропуском установленного законом срока, надлежащих и безусловных доказательств уважительности причин пропуска обращения в суд не представила, оснований для удовлетворения заявленных требований Густовой О.С. о признании недействительным договора дарения доли в квартире судебная коллегия не усматривает и в связи с пропуском срока исковой давности.
Ввиду отсутствия оснований для признания договора дарения доли в праве общей собственности на недвижимое имущество недействительным по заявленным истцом основаниям, подлежат удовлетворению встречные требования Пополитова И.А. о прекращении права пользования Густовой О.С. спорным жилым помещением.
Согласно пункту 2 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации, переход права собственности на жилой дом или квартиру к другому лицу является основанием для прекращения права пользования жилым помещением членами семьи прежнего собственника, если иное не установлено законом.
В силу части 4 статьи 31 Жилищного кодекса Российской Федерации в случае прекращения семейных отношений с собственником жилого помещения право пользования данным жилым помещением за бывшим членом семьи собственника этого жилого помещения не сохраняется, если иное не установлено соглашением между собственником и бывшим членом его семьи.
Частью 1 статьи 31 Жилищного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что к членам семьи собственника жилого помещения относятся проживающие совместно с данным собственником в принадлежащем ему жилом помещении его супруг, а также дети и родители данного собственника. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы и в исключительных случаях иные граждане могут быть признаны членами семьи собственника, если они вселены собственником в качестве членов своей семьи.
Вселенные собственником жилого помещения члены его семьи имеют право пользования данным жилым помещением наравне с его собственником, если иное не установлено соглашением между собственником и членами его семьи (часть 2 стать 31 Жилищного кодекса Российской Федерации).
Из содержания приведенных положений части 1 статьи 31 Жилищного кодекса Российской Федерации и разъяснений по их применению, содержащихся в пункте 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 2 июля 2009 года N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации" следует, что о принадлежности названных в ней лиц к семье собственника жилого помещения свидетельствует факт их совместного проживания.
В данном случае Густова О.С. членом семьи собственника спорной квартиры не является, поскольку в спорную квартиру вселена как собственник жилого помещения, стороны совместно не проживают, с октября 2019 года Густова О.С. проживает по адресу: <адрес>, принадлежащую ей долю в праве общей долевой собственности в квартире подарила сыну, следовательно, утратила свое право пользования спорной квартирой.
Тот факт, что Густова О.С. является матерью Пополитова И.А. бесспорно не свидетельствует, что она является членом его семьи, а свидетельствует лишь о наличии родственных отношений между ними, и не дает оснований для ее вселения в спорную квартиру.
Прекращение права пользования Густовой О.С. жилым помещением влечет снятие ее с регистрационного учета органом регистрационного учета, в силу пункта 31 Правил регистрации и снятия граждан Российской Федерации с регистрационного учета по месту пребывания и по месту жительства в пределах Российской Федерации и перечня должностных лиц, ответственных за регистрацию, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 17 июля 1995 года N 713.
С учетом изложенного, решение суда первой инстанции не может быть признано законным и обоснованным, подлежит отмене с принятием нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований Густовой О.С. к Пополитову И.А. о признании договора дарения доли в праве на квартиру недействительным, применении последствий недействительности сделки, вселении в жилое помещение, и удовлетворении встречных исковых требований Пополитова И.А. о прекращении права пользования Густовой О.С. жилым помещением, расположенным по адресу: <адрес>, со снятием ее с регистрационного учета.
Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
решение Череповецкого городского суда Вологодской области от 13 ноября 2019 года отменить.
Принять по делу новое решение.
В удовлетворении исковых требований Густовой О.С. к Пополитову И.А. о признании договора дарения доли в праве на квартиру недействительным, применении последствий недействительности сделки, вселении в жилое помещение отказать.
Встречные исковые требования Пополитова И.А. удовлетворить.
Прекратить право пользования Густовой О.С. жилым помещением, расположенным по адресу: <адрес>.
Решение является основанием для снятия Густовой О.С. с регистрационного учета из жилого помещения, расположенного по адресу: <адрес>.
Председательствующий:
Судьи:
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
