Определение Судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВОЛГОГРАДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 2 июня 2021 года Дело N 33-5777/2021

гор. Волгоград 02 июня 2021 года

Судебная коллегия по гражданским делам Волгоградского областного суда в составе:

председательствующего Пашковой Т.В.

судей Чекуновой О.В., Алябьева Д.Н.

при секретаре Яковлевой А.С.

рассмотрела в открытом судебном заседании дело N 2-28/2021 по искуСпиридоновой Л. М. к Давидчик Н. М. о признании договора дарения недействительным, применении последствий недействительности сделки

по апелляционной жалобе Спиридоновой Л. М. в лице представителя Иночкиной Н. А.

на решение Дзержинского районного суда г. Волгограда от 14 января 2021 года, которым отказано в удовлетворении исковых требований Спиридоновой Л. М. к Давидчик Н. М. о признании недействительным договора дарения земельного участка и жилого дома, расположенных по адресу: <адрес>, заключенного 27 августа 2017 года между Парфеновой О. Б. и Давидчик Н. М., применении последствий недействительности сделки в виде внесения в ЕГРН записи о прекращении права собственности Давидчик Н. М. на земельный участок с кадастровым N <...> и расположенный на нем жилой дом с кадастровым N <...>.

Заслушав доклад судьи Чекуновой О.В., судебная коллегия по гражданским делам Волгоградского областного суда

УСТАНОВИЛА:

Спиридонова Л.М. обратилась в суд с иском к Давидчик Н.М. о признании недействительным договора дарения земельного участка и жилого дома, расположенных по адресу: <адрес>, от 27 августа 2017 года, применении последствий недействительности сделки в виде внесения в ЕГРН записи о прекращении права собственности Давидчик Н.М. на земельный участок с кадастровым N <...> и имеющийся на нем жилой дом с кадастровым N <...>, расположенные по указанному адресу.

В обоснование требований указала, что 24 августа 2019 года умерла ее мать Парфенова О.Б., 11 июля 1938 года рождения, после смерти которой осталось наследственное имущество в виде земельного участка и жилого дома по адресу: <адрес>. При оформлении наследства было установлено, что ее мать произвела отчуждение дома и земельного участка в пользу Давидчик Н.М., которая приходится ей полнородной сестрой, соответственно дочерью Парфеновой О.Б., на основании договора дарения от 27 августа 2017 года. Считает, что сделка совершена под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, так как в момент заключения договора дарения Парфенова О.Б. не была способна понимать значение своих действий и руководить ими в силу серьезных заболеваний, которыми на тот момент времени страдала, а именно: хроническая ишемия головного мозга, ишемическая болезнь сердца, кардиосклероз, старческая деменция (слабоумие). Сложившиеся ситуация и состояние здоровья умершей под действием проявления заботы со стороны ответчика повлияло на поведение матери при заключении договора дарения, нарушили способность к правильной оценке ситуации и способствовали возникновению заблуждения на момент подписания договора, поскольку никаких намерений передавать в дар вышеуказанные объекты недвижимости у Парфеновой О.Б. не было.

Судом постановлено указанное выше решение.

В апелляционной жалобе Спиридонова Л.М. в лице представителя Иночкиной Н.А. оспаривает законность и обоснованность судебного постановления ввиду неправильного применения норм материального и процессуального права, просит его отменить и принять по делу новое решение об удовлетворении заявленных требований в полном объеме.

Проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции в соответствие статьей 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, оценив имеющиеся в деле доказательства, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно ст. 209 ГК РФ, собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом. Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом.

В силу ст. 153 ГК РФ, сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

В соответствии со ст. 572 ГК РФ, по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

В силу п. 2 ст. 218 ГК РФ, право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

В случае смерти гражданина право собственности на принадлежавшее ему имущество переходит по наследству к другим лицам в соответствии с завещанием или законом.

В соответствии со ст. 1118 ГК РФ, распорядиться имуществом на случай смерти можно только путем совершения завещания. Завещание может быть совершено гражданином, обладающим в момент его совершения дееспособностью в полном объеме. Завещание должно быть совершено лично. Совершение завещания через представителя не допускается. В завещании могут содержаться распоряжения только одного гражданина. Совершение завещания двумя или более гражданами не допускается. Завещание является односторонней сделкой, которая создает права и обязанности после открытия наследства.

В силу ст. 1119 ГК РФ, завещатель вправе по своему усмотрению завещать имущество любым лицам, любым образом определить доли наследников в наследстве, лишить наследства одного, нескольких или всех наследников по закону, не указывая причин такого лишения, а в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, включить в завещание иные распоряжения. Завещатель вправе отменить или изменить совершенное завещание в соответствии с правилами статьи 1130 настоящего Кодекса.

Согласно ст. 1131 ГК РФ, при нарушении положений настоящего Кодекса, влекущих за собой недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание).

Завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права или законные интересы которого нарушены этим завещанием.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п.21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", сделки, направленные на установление, изменение или прекращение прав и обязанностей при наследовании (в частности, завещание, отказ от наследства, отказ от завещательного отказа), могут быть признаны судом недействительными в соответствии с общими положениями о недействительности сделок (§ 2 главы 9 Гражданского кодекса Российской Федерации) и специальными правилами раздела V Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно ч.1 ст.177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Согласно п. 1 ст. 166 ГК РФ, сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В соответствии со ст. 167 ГК РФ, недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

С учетом изложенного неспособность дарителя в момент составления договора дарения понимать значение своих действий или руководить ими является основанием для признания договора недействительным, поскольку соответствующее волеизъявление по распоряжению имуществом отсутствует.

Юридически значимыми обстоятельствами в таком случае являются наличие или отсутствие психического расстройства у дарителя в момент составления и заключения договора дарения, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений интеллектуального и (или) волевого уровня дарителя.

Судом при разрешении спора установлено и материалами дела подтверждено, что 27 августа 2017 года между Парфеновой О.Б. и ее дочерью Давидчик Н.М. был заключен договор дарения жилого дома и земельного участка, расположенных по адресу: <адрес>.

24 августа 2019 года Парфенова О.Б. умерла.

Обосновывая заявленные требования, истец указала, что она, Христюк В.М., Журавлева Н.М. и Давидчик Н.М. являются дочерями Парфеновой О.Б. При оформлении наследственных прав стало известно, что мать при жизни подарила Давидчик Н.М. спорный жилой дом и земельный участок. Однако, поскольку Парфенова О.Б. страдала рядом заболеваний, в том числе старческим слабоумием (деменцией), заключенный между Парфеновой О.Б. и Давидчик Н.М. договор дарения является недействительным.

Для правильного разрешения спора судом по ходатайству представителя истца была назначена посмертная судебно-психиатрическая экспертиза.

Согласно заключению экспертов ГБУЗ "Волгоградская областная клиническая психиатрическая больница N <...>" от 04 декабря 2020 года N <...>, на основании ретроспективного анализа материалов гражданского дела и медицинской документации, судебно-психиатрические эксперты не исключают, что Парфенова О.Б., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, при жизни, в том числе и на момент заключения и подписания договора дарения 27 августа 2017 года в пользу одаряемой Давидчик Н.М., обнаруживала признаки психического расстройства в форме органического расстройства личности и поведения, преимущественно сосудистого генеза с изменениями со стороны психики. Об этом свидетельствуют данные медицинской документации: наличие в анамнезе гипертонической болезни II ст., верифицированный диагноз цереброваскулярной болезни 2, ДЭП 2 (дисциркуляторной энцефалопатии), церебрального атеросклероза, а также ее осмотр врачом-психиатром от 28 октября 2015 года, при котором выявлены психические расстройства, характерные для сосудистой патологии и церебрального атеросклероза, в виде: нарушения ориентировки в месте и времени, изменение характера мыслительной деятельности, умеренного снижения памяти и критики. Вышеуказанные проявления (симптомы) психического расстройства частично коррелируют и с показаниями ряда свидетелей, которые даны ими в ходе судебного разбирательства в судебном заседании. Наличие указанного психического расстройства (заболевания) снизило способность Парфеновой О.Б., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, понимать значение своих действий или руководить ими в момент заключения и подписания договора дарения 27 августа 2017 года в пользу одаряемой Давидчик Н.М. В то же время, учитывая, что в юридически значимый период времени (на ДД.ММ.ГГГГ) или временной промежуток, наиболее близкий к юридически значимому, Парфенова О.Б. врачом-психиатром не осматривалась и ее психическое состояние, включая состояние ориентировки в окружающем и конкретной ситуации, степень выраженности имеющихся у нее когнитивных нарушений, способность к осмыслению и прогностической оценке возможных последствий своих действий, не оценивалось, и не отражено в предоставленной медицинской документации, только на основании имеющихся данных, ретроспективно с наибольшей степенью достоверности оценить ее актуальное психическое состояние в юридически значимый период времени - на момент заключения и подписания договора дарения 27 августа 2017 года, а в связи с этим категорично и безальтернативно ответить на вопрос суда: "Понимала ли Парфенова О. Б., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, в силу ее психического состояния, значение совершаемых действий и руководила ли она ими при заключении и подписании договора дарения 27 августа 2017 года в пользу одаряемой Давидчик Н.М, не представляется возможным.

Из заключения также следует, что 25 октября 2015 года Парфенова О.Б. была консультирована врачом-психиатром диспансерного отделения N 1 ГБУЗ "ВОКПБ N 2", в психическом статусе отмечено, что пациентка контакта, дезориентирована в месте и времени, мышление конкретное, вязкое, поведение упорядочено, критика снижена. Диагноз: органическое расстройство личности сосудистого генеза с умеренным мнестическим снижением. Назначен препарат "мемантин" (для улучшения процессов памяти). В последующем в диспансер не обращалась, карта сдана в архив. На запрос суда от 13 августа 2020 года представлен ответ-факс заведующего диспансерным отделением N 1 ГБУЗ "ВОКПБ N 2", что Парфенова О.В. на диспансерном учете не состояла.

Между тем, как следует из материалов дела, 28 августа 2017 года Парфенова О.Б. в филиале МФЦ присутствовала лично, подписывала необходимые заявления, подавала документы, подтверждала волю на отчуждение имущества в виде дара собственноручными подписями.

07 сентября 2017 года право собственности Давидчик Н.М. на дом и земельный участок по <адрес> в г. Волгограде зарегистрировано в установленном законом порядке.

Судом также установлено, что Парфенова О.Б. неоднократно самостоятельно участвовала в совершении юридически значимых действий как до, так и после заключения договора дарения.

24 марта 2014 года Парфенова О.Б. лично оформляла договор купли-продажи в общую собственность 1\2 доли земельного участка по <адрес>, заключенный с Министерством по управлению государственными имуществом Волгоградской области.

15 сентября 2014 года нотариус Волгограда Кошкарева Т.М. удостоверила от имени Парфеновой О.Б. доверенность на продажу жилого дома и земельного участка сроком на три года, реестр N <...>, в доверенности указано, что личность установлена, дееспособность проверена, доверенность подписана Парфеновой О. Б..

21 августа 2018 года Устинова О.Н. врио нотариуса г. Волгограда Трудовой А.В. удостоверила от имени Парфеновой О.Б. доверенность на имя представителя с правом представления интересов в государственных, муниципальных и частных организациях, органах, учреждениях, в кредитных учреждениях, сроком на десять лет, реестр N <...> в доверенности указано, что личность установлена, дееспособность проверена, доверенность подписана Парфеновой О. Б..

06 июля 2017 года, 02 декабря 2017 года, 09 марта 2018 года, 01 сентября 2018 года, 28 сентября 2018 года, 09 января 2019 года Парфенова О.Б. лично посещала отделение Сбербанка, снимала со сберегательного счета значительные суммы денег (от 10000 до 50000 рублей), что подтверждала своей подписью в расходных кассовых ордерах, оформленных на ее имя.

09 апреля 2019 года Парфенова О.Б. находилась в ООО "ММЦ "Диалайн", где заключила договор на оказание ей платных медицинских услуг.

Также судом установлено, что причиной смерти Парфеновой О.Б. явились левожелудочковая недостаточность, другие формы хронической ишемической болезни сердца. Парфеновой О.Б. вызывалась скорая помощь по поводу гипертензии, нарушений ЦНС 17 июня 2018 года, других нарушений ЦНС - 20 августа 2019 года, других поражений головного мозга - 21 августа 2019 года.

Оценив представленные по делу доказательства, показания свидетелей, суд первой инстанции пришел к выводу о необоснованности заявленных требований и об отказе в их удовлетворении, так как в материалах дела отсутствуют надлежащие и безусловные доказательства того, что по состоянию на 27 августа 2017 года Парфенова О.Б. не могла понимать значение своих действий и руководить ими.

При этом суд указал, что каких-либо достоверных, достаточных и допустимых доказательств оказания ответчиком на дарителя давления, в том числе "проявления заботы" с целью понуждения к составлению договора дарения стороной истца суду не представлено и не установлено обстоятельств обмана или принуждения Парфеновой О.Б. к составлению спорного договора дарения в пользу Давидчик Н.М. со стороны ответчика, поскольку воля ее матери была направлена на безвозмездное отчуждение имущества в пользу ответчика.

Оснований не согласиться с выводами суда первой инстанции у судебной коллегии не имеется, так как каких-либо объективных доказательств, достоверно свидетельствующих о том, что на момент оформления договора дарения Парфенова О.Б. не могла понимать значение своих действий и руководить ими, истец суду не представила.

Так, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основание своих требований и возражений. Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались (ч.2 ст.56 ГПК РФ).

Статья 57 ГПК РФ предусматривает обязанность сторон представить доказательства, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела (ст.55 ГПК РФ).

Согласно ч.4 ст.67 ГПК РФ, результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.

По данному делу с учетом заявленных требований и их обоснованием юридически значимым и подлежащим доказыванию обстоятельством являлось выяснение вопроса о том, понимала ли Парфенова О.Б. сущность подписанного ею договора дарения.

При этом важное значение имело выяснение наличие и оценка таких обстоятельств, как преклонный возраст, состояние здоровья. Данные обстоятельства в отношении Парфеновой О.Б. были проверены судом, учтены и получили надлежащую оценку, в соответствии со ст.67 ГПК РФ, которая отражена в решении суда.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции на основании оценки собранных по делу доказательств в их совокупности в соответствии с требованиями ст. 67 ГПК РФ, пришел к обоснованному выводу о том, что в силу требований ст. 56 ГПК РФ истцом не представлены доказательства, с достоверностью свидетельствующие о том, что в момент составления договора дарения от 27 августа 2017 года Парфенова О.Б. находилась в таком состоянии, которое лишало ее возможности понимать значение своих действий и руководить ими.

Выводы суда первой инстанции судебная коллегия находит правильными, поскольку они основаны на установленных в судебном заседании фактических обстоятельствах дела и правильном применении норм материального права, регулирующих спорные правоотношения.

Суждения жалобы относительно состояния здоровья Парфеновой О.Б., а именно, что заболевания, которыми страдала наследодатель, могли повлиять на ее психическое состояние, на волеизъявление при заключении сделки, не могут быть приняты во внимание, поскольку не нашли своего подтверждения и опровергаются материалами дела, а само по себе наличие у Парфеновой О.Б. ряда заболеваний при жизни, не свидетельствует о недействительности оспариваемого договора.

Доказательств нахождения Парфеновой О.Б. в зависимости от кого-либо, что повлияло на формирование ее волеизъявления относительно оформления договора дарения, истцом в ходе рассмотрения дела не представлено.

Доводы жалобы о том, что суд не принял во внимание переписку между Спиридоновой Л.М. и дочерью ответчика из социальной сети, не могут быть приняты во внимание, так как данная переписка не является бесспорным доказательством невозможности Парфеновой О.Б. понимать значение своих действий и руководить ими. В отсутствие медицинской документации переписка данных лиц являются субъективным суждением и не свидетельствуют о наличии клинической картины заболевания.

Довод жалобы о неприменении судом закона, подлежащего применению об обязательности нотариального удостоверения сделки, также не принимается судебной коллегией.

На основании п. 1 ст. 42 Федерального закона от 13.07.2015 г. N 218-ФЗ "О государственной регистрации недвижимости", сделки по отчуждению долей в праве общей собственности на недвижимое имущество, в том числе при отчуждении всеми участниками долевой собственности своих долей по одной сделке, подлежат нотариальному удостоверению, за исключением сделок, связанных с имуществом, составляющим паевой инвестиционный фонд или приобретаемым для включения в состав паевого инвестиционного фонда, сделок по отчуждению земельных долей.

Согласно п. 1 ст. 163 ГК РФ, нотариальное удостоверение сделки означает проверку законности, в том числе наличия у каждой из сторон права на ее совершение, и осуществляется нотариусом или должностным лицом, имеющим право совершить такое нотариальное действие, в порядке установленном законом о нотариате и нотариальной деятельности.