Определение Судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ РОСТОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 13 мая 2021 года Дело N 33-5668/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Ростовского областного суда

в составе председательствующего судьи Щетининой Е.В.

судей: Шамрай М.С., Котельниковой Л.П.

при секретаре Иванкович В.В.

с участием прокурора Потоцкой Ю.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-1372/2020 по иску Штепа А.А. к АО "Донской антрацит" о взыскании компенсации морального вреда, по апелляционной жалобе АО "Донской антрацит" на решение Красносулинского районного суда Ростовской области от 16 декабря 2020 г. Заслушав доклад судьи Шамрай М.С., судебная коллегия

установила:

Штепа А.А. обратился в суд с иском к АО "Донской антрацит" о взыскании компенсации морального вреда, указав в обоснование заявленных требований, что в период работы у ответчика приобрел профессиональное заболевание: ИНФОРМАЦИЯ ОБЕЗЛИЧЕНА, утратил профтрудоспособность в размере 40 %, что впервые установлено заключением МСЭ от 07 октября 2020 г.

Истец просил суд взыскать с ответчика единовременную компенсацию в счет возмещения морального вреда в размере 389 007,82 руб., судебные расходы, связанные с оплатой услуг представителя в размере 25 000 руб.

Решением Красносулинского районного суда Ростовской области от 16 декабря 2020 г. исковые требования Штепа А.А. удовлетворены. Суд взыскал с АО "Донской антрацит" в пользу Штепа А.А. компенсацию морального вреда в размере 389 007,82 руб., судебные расходы на опляту услуг представителя в размере 20 000 руб.

Суд взыскал с АО "Донской антрацит" государственную пошлину в доход местного бюджета в размере 300 руб.

В апелляционной жалобе АО "Донской Антрацит" ставит вопрос об изменении решения суда, полагая, что взысканная судом компенсация не подтверждена надлежащим расчетом, предусмотренным Коллективным договором, при расчете не учтен период работы у ответчика 9 лет 01 месяц, при том, что общий стаж работы во вредных условиях составляет 15 лет, с учетом отработанного периода, вина ответчика составляет 60,06%, а сумма, подлежащая взысканию, составит 195 906 руб. Определяя размер компенсации, суд, по мнению апеллянта, не учел непродолжительный период работы истца у ответчика, характер заболевания, степень утраты трудоспособности, что свидетельствует о наличии оснований для снижения заявленного размера компенсации морального вреда до 233 638,09 руб. Также заявитель указывает на необоснованный отказ в назначении экспертизы.

Штепа А.А. в материалы дела поданы возражения на апелляционную жалобу, в которых истец просит оставить решение суда без изменения, апелляционную жалобу АО "Донской Антрацит" - без удовлетворения.

Дело рассмотрено в порядке ст. 167 ГПК РФ в отсутствие истца, извещенного о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы надлежащим образом, о чем имеется в материалах дела соответствующее уведомление.

Рассмотрев материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений, выслушав явившихся лиц, заслушав заключение прокурора отдела прокуратуры области, полагавшего обоснованными доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии со ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Согласно ст. 3 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", п.п.4, 5 Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утв. Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000г. N 967, под хроническим профессиональным заболеванием понимается заболевание, являющееся результатом длительного воздействия на работника вредного производственного фактора (факторов), повлекшее временную или стойкую утрату профессиональной трудоспособности.

Профессиональное заболевание, возникшее у работника, подлежащего обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, является страховым случаем, который влечет возникновение обязательства страховщика осуществлять обеспечение по страхованию. Пунктом 3 статьи 8 указанного Закона предусмотрено, что возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Надлежащим ответчиком по требованиям о компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием является работодатель (страхователь) или лицо, ответственное за причинение вреда (п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 марта 2011 г. N 2 "О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний"). При этом, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

Пунктом 9.3 Коллективного договора по вопросам труда и социальных гарантий на 2015-2017 годы, заключенного между АО "Донской антрацит" и Гуковской территориальной организацией Российского независимого профсоюза работников угольной промышленности, действие которого дополнительным соглашением от 30 октября 2017 г. продлено до 31 декабря 2020 г., в редакции дополнительного соглашения от 25 апреля 2018 г., предусмотрено, что в случае установления впервые работнику, занятому в обществе и уполномочившему профсоюз представлять его интересы в установленном порядке, утраты профессиональной трудоспособности вследствие производственной травмы или профессионального заболевания, работодатель в счет компенсации морального вреда работнику осуществляет единовременную выплату из расчета не менее 20 % среднемесячного заработка за каждый процент утраты профессиональной трудоспособности (с учетом суммы единовременной страховой выплаты, выплачиваемой из Фонда социального страхования Российской Федерации).

Судом первой инстанции установлено и материалами дела подтверждается, что Штепа А.А. состоял в трудовых отношениях с АО "Донской антрацит" с 12 июля 2011 г. по 09 октября 2020 г. и был уволен в связи с отказом от перевода на другую работу вследствие состояния здоровья в соответствии с медицинским заключением.

В судебном заседании установлено, что в период работы истца в АО "Донской антрацит" им получено профессиональное заболевание, о чем свидетельствуют: справка серии МСЭ-2017 НОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН от 01 ноября 2020 г., акт НОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН от 16 сентября 2020 г. о случае профессионального заболевания, протокол заседания комиссии по расследованию случая профессионального заболевания от 16 сентября 2020 г., приказ филиала N 26 ГУ-РРО ФСС РФ о назначении единовременной страховой выплаты в связи с профессиональным заболеванием, копии медицинских документов.

Истец утратил 40 % профессиональной трудоспособности вследствие профессионального заболевания, полученного в период работы в АО "Донской антрацит".

Общий трудовой стаж работы истца составляет 16 лет 6 месяцев, в условиях воздействия вредных веществ и неблагоприятных производственных факторов истец проработал 15 лет. Стаж работы истца в профессии проходчика подземного 12 лет 10 месяцев (акт НОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН от 16 сентября 2020 г. (л.д. 14-15).

Из акта о случае профессионального заболевания НОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН от 16 сентября 2020 г. следует, что профессиональное заболевание у истца возникло, в том числе, в связи с его работой на предприятии ответчика, указан стаж работы и условия работы истца на всех предприятиях, где работал истец. Согласно акту о случае профессионального заболевания причиной профессионального заболевания послужило длительное воздействие на организм человека вредных производственных факторов или веществ.

Таким образом, доказано, что истец испытывал воздействие вредных факторов при исполнении трудовых обязанностей в период работы у ответчика и что профзаболевание впервые установлено ему в период работы именно в АО "Донской Антрацит".

В соответствии с Федеральным законом от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" приказом Государственного учреждения Ростовского регионального отделения Фонда социального страхования (филиал N 26) от 19 ноября 2020 г. НОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН-В истцу назначена единовременная страховая выплата в сумме 41 411,06 руб. (л.д.77).

Среднемесячный заработок Штепа А.А. составил 53 802,36 руб., что также сторонами не оспаривалось.

Судом установлено, что компенсация морального вреда в связи с профессиональным заболеванием истцу работодателем не выплачена.

Разрешая спор по существу, суд первой инстанции руководствовался положениями ст. 1101 ГК РФ, ст.ст. 5, 22, 212, 237 ТК РФ, Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании о несчастных случаев на производстве и профессиональных заболевания", п. 9.3 Коллективного договора по вопросам труда и социальных гарантий на 2015-2017 годы, действие которого продлено до 31 декабря 2020 г. дополнительным соглашением от 30 октября 2017 г., и пришел к выводу о том, что в данном случае на работодателе АО "Донской Антрацит", в период работы у которого истцу установлено профессиональное заболевание, лежит обязанность денежной компенсации морального вреда, причиненного работнику вследствие причинения вреда его здоровью в связи с исполнением им трудовых обязанностей.

Определяя размер единовременного пособия в счет компенсации морального вреда в связи с установлением профессионального заболевания, подлежащий взысканию с АО "Донской Антрацит" в пользу Штепа А.А., суд первой инстанции, согласившись с расчетом, представленным истцом согласно которому: 53 802, 36 руб. (средний заработок истца на момент установления утраты профессиональной трудоспособности) х 20% х 40 (процент утраты профессиональной трудоспособности) - 41 411, 06 руб. (размер страховой выплаты ГУ РРО ФСС РФ), пришел к выводу о взыскании с ответчика в пользу истца 389 007,82 руб.

Судебная коллегия в полной мере не может согласиться с приведенными выводами суда, полагая решение суда постановленным без учета фактических обстоятельств по делу.

Трудовое законодательство предусматривает в качестве основной обязанности работодателя обеспечить безопасность труда и условия, отвечающие требованиям охраны и гигиены труда, то есть создавать такие условия труда, при которых исключалось бы причинение вреда жизни и здоровью работника.

В соответствии со ст. 212 ТК РФ обязанности по обеспечению безопасных условий труда и охраны труда возлагаются на работодателя.

В случае, если работнику был причинен вред жизни или здоровью, работодатель обязан возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом РФ, федеральными законами и иными правовыми актами (ст. 22 ТК РФ).

Моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба (ст. 237 ТК РФ).

Согласно правовой позиции Верховного Суда РФ, выраженной в п.8 Постановления Пленума от 20 декабря 1994 г. N 10 "О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда", степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий. Размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств.

Поскольку моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и полного возмещения, предусмотренная законом денежная компенсация должна отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесённые страдания.

Оценив представленные по делу доказательства, суд пришел к выводу о том, что наиболее полному возмещению причиненного истцу вреда будет соответствовать сумма, рассчитанная с учетом процента утраты работником профессиональной трудоспособности и положений п. 9.3 Коллективного договора по вопросам труда и социальной гарантии.

Определяя размер единовременной компенсации в счет возмещения морального вреда, подлежащей взысканию в пользу истца, суд первой инстанции исходил из того, что факт причинения вреда здоровью истца вследствие профессионального заболевания подтвержден материалами дела, в том числе актом о случае профессионального заболевания НОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН от 16 сентября 2020 г., согласно которому непосредственной причиной профессионального заболевания истца явилось воздействие на организм человека вредных производственных факторов или веществ.

Вместе с тем, судебная коллегия полагает, что, определяя размер единовременной компенсации в счет возмещения морального вреда, суд первой инстанции не учел всех обстоятельств, имеющих правовое значение для разрешения спора.

Порядок учета и расследования профессиональных заболеваний установлен Положением о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденным постановлением Правительства РФ от 15 декабря 2000 г. N 967.

В соответствии с п.11 данного Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний учреждение здравоохранения при установлении предварительного диагноза - хроническое профессиональное заболевание направляет в Центр государственного санитарно-эпидемиологического надзора (Управление Роспотребнадзора) извещение о профессиональном заболевании работника. В свою очередь, Центр государственного санитарно-эпидемиологического надзора (Управление Роспотребнадзора), получивший извещение об установлении предварительного диагноза (острого/хронического) профессионального заболевания, приступает к выяснению обстоятельств и причин возникновения у работника профессионального заболевания, по результатам которого составляет санитарно-гигиеническую характеристику условий труда (п.12). Центр профпатологии на основании клинических данных состояния здоровья работника и представленных документов, в т.ч. и санитарно-гигиенической характеристики, устанавливает заключительный диагноз профессионального заболевания (п. 14).

Порядок сбора информации и составления санитарно-гигиенической характеристики условий труда работника при подозрении у него профессионального заболевания определен Инструкцией о порядке применения Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденной Приказом Министерства здравоохранения РФ от 28 мая 2001г. N 176, и Инструкцией по составлению санитарно-гигиенической характеристики условий труда работника при подозрении у него профессионального заболевания, утвержденной Приказом Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека от 31 марта 2008 г. N 103.

В соответствии с абз. 2 п. 6 Инструкции по составлению санитарно-гигиенической характеристики условий труда работника при подозрении у него профессионального заболевания санитарно-гигиеническая характеристика составляется с учетом предварительного диагноза профессионального заболевания. В обязательном порядке указываются характеристики ведущего и всех сопутствующих вредных производственных факторов, которые могли привести к профессиональному заболеванию.

Санитарно-гигиеническая характеристика условий труда составляется по форме, утверждаемой Министерством здравоохранения Российской Федерации (п. 8 Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации 15 декабря 2000 г. N 967).

В случае несогласия работодателя (его представителя) с содержанием санитарно-гигиенической характеристики условий труда работника он вправе, письменно изложив свои возражения, приложить их к характеристике (п.9 Положения N 967).

Из материалов дела следует, что 09 июля 2020 г. "ГБУ Ростовской лечебно-реабилитационный центр N 2" Штепа А.А. был установлен диагноз ИНФОРМАЦИЯ ОБЕЗЛИЧЕНА, в связи с чем 07 октября 2020 г. ГБ МСЭ (филиал N 19) истцу впервые установлено 40% утраты профессиональной трудоспособности вследствие профессионального заболевания (л.д. 27)

Из трудовой книжки Штепа А.А. и санитарно-гигиенической характеристики условий его труда, утвержденной 20 ноября 2019 г. Главным государственным санитарным врачом по г.г. Каменск-Шахтинскому, Донецку, Гуково, Зверево, Красному Сулину, Красносулинскому и Каменскому районам, акта о случае профессионального заболевания от 16 сентября 2020 г. НОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН, утвержденного Главным государственным санитарным врачом по г.г. Каменск-Шахтинскому, Донецку, Гуково, Зверево, Красному Сулину, Красносулинскому и Каменскому районам, следует, что работа истца в качестве проходчика подземного проводилась в условиях воздействия углепородной пыли, полидисперной, умеренно фиброгенного действия в АО Шахтоуправление "Обуховская", ЗАО Компания "Сулинуголь" МУП "Сулинантрацит", ООО "Грушевское угольное общество", ООО "КРФИ".

При этом, по утверждению ответчика, вред здоровью истца, который выразился в возникновении хронического профессионального заболевания, причинен при его работе у нескольких работодателей, каждый из которых потенциально мог быть причинителем соответствующего вреда.

Принимая во внимание фактические обстоятельства, подлежащие установлению при определении размера компенсации морального вреда с учетом положения ст. 151 ГК РФ, судебная коллегия приходит к выводу о том, что в данном случае размер единовременной компенсации в счет возмещения морального вреда в связи с полученным профессиональным заболеванием подлежит определению не только с учетом положений п. п. 9.3 Коллективного договора по вопросам труда и социальных гарантий на 2015-2017 годы, но и с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, характера причиненного вреда, индивидуальных особенностей истца, обстоятельств установления профессионального заболевания, в связи с чем с АО "Донской антрацит" в пользу Штепа А.А. подлежит единовременная выплата в счет компенсации морального вреда в связи с утратой профессиональной трудоспособности в сумме 270 000 руб., как соответствующая требованиям разумности и справедливости. При этом, судебная коллегия учитывает продолжительность работы истца у ответчика во вредных условиях - 9 лет, характер имеющихся заболеваний и степень утраты трудоспособности в размере 40 %, которая характеризуется как вторая степень нарушений функций организма и относится к умеренным нарушениям.

Оснований для еще большего уменьшения размера единовременной выплаты в счет компенсации морального вреда судебная коллегия не усматривает.

Подвергая сомнению обоснованность постановленного по делу решения, ответчик также ссылается на неправомерный отказ суда в проведении по делу судебно-медицинской экспертизы.

На основании ст. 86 и ст.187 ГПК РФ заключение эксперта является одним из доказательств по делу и оценивается наряду с другими доказательствами. Таким образом, судебная экспертиза назначается судом в случаях, когда вопросы права нельзя разрешить без оценки фактов, для установления которых требуются специальные познания, следовательно, требование одной из сторон по делу о назначении судебной экспертизы не создает обязанности суда ее назначить.

Отклоняя заявленное представителем ответчика ходатайство о назначении экспертизы, суд первой инстанции исходил из отсутствия необходимости разрешения вопросов, требующих специальных познаний, установив наличие доказательств, позволяющих рассмотреть спор по существу, и их достаточность, а также учитывая совокупность имеющихся в деле доказательств, обоснованно отказал в удовлетворении заявленного ответчиком ходатайства.

Вопрос о необходимости проведения экспертизы в силу ст. 79 ГПК РФ находится в компетенции суда, разрешающего дело по существу.

Нарушений ст. ст.67, 71, 79 - 86 ГПК РФ при этом не допущено. Более того, назначение экспертизы, в силу названной статьи, не является обязательным, за исключением случаев, прямо предусмотренных законом.

Довод апелляционной жалобы о необоснованном отказе суда первой инстанции в назначении по настоящему делу судебной экспертизы с целью определения степени вины ответчика, судебная коллегия считает несостоятельным также и потому, что оценка степени вины является задачей суда, в то время как предметом экспертного исследования по смыслу ч. 1 ст. 79 ГПК РФ могут быть только вопросы факта, а в данном случае обстоятельства, влияющие на оценку степени вины ответчика, могут быть с достаточной полнотой установлены на основе имеющихся доказательств по делу.

Доводы жалобы о несогласии с размером взысканных судом судебных расходов на оплату услуг представителя подлежит отклонению.