Определение Судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ СВЕРДЛОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 18 мая 2021 года Дело N 33-5543/2021

г. Екатеринбург

18.05.2021
Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе:

председательствующего Ольковой А.А.,

судей Некрасовой А.С., Зайцевой В.А.,

при помощнике судьи Ромашовой М.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску прокурора г. Каменска-Уральского, действующего в интересах Слободчикова Василия Валерьевича, к Слободчиковой Людмиле Леонидовне, Слободчикову Виктору Васильевичу о признании договора купли-продажи, договора дарения недействительными, применении последствий недействительности сделок,

по апелляционной жалобе ответчиков на решение Синарского районного суда г. Каменска-Уральского Свердловской области от 22.01.2021.

Заслушав доклад судьи Некрасовой А.С., объяснения лиц, явившихся в судебное заседание, судебная коллегия

установила:

прокурор г. Каменска-Уральского, действующий в интересах Слободчикова В.В. (далее - истца), обратился в суд с исковым заявлением, уточненным в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, к Слободчиковой Л.Л., Слободчикову В.В. о признании недействительными заключенного 27.08.2019 между истцом и С.И.В. договора купли-продажи квартиры с кадастровым , расположенной по адресу: <адрес> (далее спорная квартира) и договора дарения, заключенного 07.05.2020 между ответчиками в отношении данной квартиры, применении последствий недействительности сделок, возврате квартиры в собственность истца.

Ответчики иск не признали.

Решением суда от 22.01.2021 иск удовлетворен.

В апелляционной жалобе ответчики просят решение отменить, ссылаясь на неправильное определение судом обстоятельств, имеющих значение для дела, несоответствие выводов суда обстоятельствам дела, неправильное применение норм материального права и нарушение норм процессуального права.

В возражениях прокурор указывает на несогласие с доводами жалобы и обоснованность постановленного судом решения.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции ответчик Слободчиков В.В. и представитель ответчиков Рахманов С.А. доводы жалобы поддержали, просили решение отменить, заявили ходатайство о назначении повторной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы.

Прокурор Истомина И.В. с доводами жалобы не согласилась, просила оставить решение без изменения.

Судебной коллегий по ходатайству ответчиков допрошена эксперт К.В.В.

Учитывая, что иные лица, участвующие в деле, извещенные о месте и времени рассмотрения дела надлежащим образом в порядке статьи 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации путем направления извещения почтой 29.04.2021, через представителя, а также публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на Интернет-сайте Свердловского областного суда, в судебное заседание не явились, что в силу части 3 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения дела в их отсутствие, доказательства уважительности причин их неявки отсутствуют, ответчик Слободчикова Л.Л. 18.05.2021 по телефону сообщила, что о судебном заседании ей известно, просила о рассмотрении дела в своё отсутствие, что подтверждается телефонограммой, судебная коллегия определиларассмотреть дело при данной явке.

Исследовав материалы дела, заслушав объяснения явившихся участников процесса, допросив эксперта К.В.В., обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений на нее, проверив в порядке статей 327.1, 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов апелляционной жалобы законность и обоснованность судебного акта, правильность применения норм материального и процессуального права при рассмотрении дела, судебная коллегия не находит предусмотренных статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены постановленного судом решения.

Судом на основании материалов дела верно установлено и сторонами не оспорено, что квартира по <адрес> принадлежала на праве собственности в равных долях истцу и С.Г.И., которая являлась бабушкой и опекуном истца (<дата> г.р.) ввиду лишения 13.08.2004 матери Г.А.Ш. и отца С.В.Г. родительских прав.

После смертиС.Г.И., последовавшей <дата>, истец унаследовал ее долю в праве собственности на квартиру.

27.08.2019 истец продал квартиру своему дяде С.И.В. Договор купли-продажи содержит указание на то, что цена квартиры согласована в размере 850000 руб., данная сумма передана продавцу при подписании договора. Из письменных объяснений истца прокурору следует, что взамен квартиры С.И.В. обещал передать истцу в собственность принадлежавшую ему комнату по <адрес> (по данным ЕГРН - квартира площадью 17,7 кв.м с кадастровым ) в г. Каменск-Уральском и денежные средства в размере 500000 руб. Фактически истцу были переданы только ключи от комнаты. Денежные средства переданы не были.

<дата> С.И.В. умер.

К его матери Слободчиковой Л.Л. в порядке наследования перешло право собственности на квартиру по <адрес> и комнату по <адрес>.

07.05.2020 она подарила квартиру по <адрес> своему сыну - ответчику Слободчикову В.В.

В обоснование требования об оспаривании договора купли-продажи от 27.08.2019 прокурор сослался на то, что данная сделка была совершена с пороком воли истца, который в момент ее совершения был не способен понимать значение своих действий и руководить ими. Такое состояние истца обусловлено тем, что он является инвалидом ... группы с детства бессрочно, имеет заболевание: ... О состоянии здоровья истца его родственникам, в том числе С.И.В., было известно.

В обоснование требования об оспаривании договора дарения от 07.05.2020 прокурор указал, что недействительность сделки по отчуждению истцом принадлежащей ему квартиры влечет недействительность сделки по ее отчуждению Слободчиковой Л.Л. своему сыну Слободчикову В.В.

Поскольку вопрос о способности стороны оспариваемой сделки осознавать фактический характер своих действий и руководить ими в момент совершения сделки требует специальных познаний, судом первой инстанции была назначена комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза в ГБУЗ СО "СОКПБ". Согласно экспертному заключению от 24.11.2020 N 3-1052-20 на момент заключения договора купли-продажи от 27.08.2019 у истца имелось "...". Об этом свидетельствует то, что у подэкспертного .... Истец не обнаруживал каких-либо признаков временного болезненного расстройства психической деятельности 27.08.2019. Поскольку его психическое расстройство сопровождалось невысоким интеллектом, низким запасом общих знаний и представлений о мире, незрелостью и облегченностью суждений, а также такими индивидуально-психологическими особенностями, как превалирование эмоционального отношения к давлению из вне над объективностью воспринимаемой информации, эмоциональной неустойчивостью, спонтанностью и непродуманностью поступков, недостаточностью прогностических способностей и целеполагания, экспертная комиссия пришла к выводу о том, что истец не мог понимать характер и значение своих действий и руководить ими на момент подписания договора купли-продажи от 27.08.2019 и правильно воспринимать обстоятельства, которые происходи в его присутствии 27.08.2019 при подписании договора купли-продажи.

Удовлетворяя исковые требования, оценив представленные доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, установив вышеизложенные обстоятельства, руководствуясь положениями статей 166, 167, 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции исходил из того, что на момент заключения договора купли-продажи квартиры 27.08.2019 истец не мог понимать значение своих действий и руководить ими, в связи с чем данная сделка является недействительной, что влечет недействительность и заключенного между ответчиками договора дарения данной квартиры от 07.05.2020. Суд также применил последствия недействительности сделки, вернув квартиру в собственность истца, при этом пришел к выводу о том, что денежные средства истцу по договору не передавались.

С учетом обстоятельств дела и представленных сторонами доказательств судебная коллегия с такими выводами суда соглашается, признает их обоснованными.

Доводы жалобы ответчиков повторяют доводы, изложенные суду первой инстанции, и сводятся к недопустимости экспертного заключения как доказательства ввиду противоречивости содержащихся в нем выводов и оценки психического состояния истца как вменяемого при проведении другой экспертизы в рамках уголовного дела, недоказанности факта безденежности сделки, отсутствию у прокурора права на обращение в суд с настоящим иском.

Отклоняя указанные доводы, судебная коллегия исходит из следующего.

В соответствии с пунктом 1 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Пунктом 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Основание недействительности сделки, предусмотренное указанной нормой, связано с пороком воли, то есть таким формированием воли стороны сделки, которое происходит под влиянием обстоятельств, порождающих несоответствие истинной воли такой стороны ее волеизъявлению. При этом не имеет правового значения дееспособность лица, поскольку тот факт, что лицо обладает полной дееспособностью, не позволяет сделать вывод об отсутствии порока воли лица при совершении сделки. Сделка, совершенная гражданином, находившимся в момент ее заключения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, не может рассматриваться в качестве сделки, совершенной по его воле.

Таким образом, юридически значимым обстоятельством является установление психического состояния лица в момент заключения сделки, наличие (отсутствие) у него психического расстройства, нарушений интеллектуального и (или) волевого уровня, препятствующих адекватной оценке ситуации, что требует специальных познаний.

При возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу (часть 1 статьи 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Судом соответствующая экспертиза была назначена, ее проведение поручено экспертному учреждению - государственному бюджетному учреждению здравоохранения Свердловской области "Свердловская областная клиническая психиатрическая больница".

Указание в апелляционной жалобе на то, что экспертное заключение содержит противоречивые выводы, не может быть принято во внимание.

Недостаточная ясность или неполнота заключения эксперта являются основанием для назначения дополнительной экспертизы, а возникшие сомнения в правильности или обоснованности заключения - в назначении повторной экспертизы (статья 87 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Между тем каких-либо причин подвергать сомнению компетентность экспертов ГБУЗ "СОКПБ", имеющих длительный стаж экспертной работы, или не доверять сделанным им в заключении выводам, не имеется, противоречий в данном заключении судом не установлено. Сами по себе выводы экспертов сомнений в их объективности и обоснованности не вызывают, заключение отвечает требованиям закона, содержит ответы на все поставленные вопросы с соответствующим обоснованием, эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Каких-либо нарушений законодательства при проведении судебной экспертизы, влекущих невозможность использования заключения в качестве доказательства, не допущено; доказательств, свидетельствующих о недостоверности выводов экспертов или их пристрастности не представлено.

Доводы о противоречивости выводов экспертов при ответе на 3 и 4 вопросы суда со ссылкой на то, что при ответе на 2 вопрос эксперты ответили, что истец не обнаруживал каких-либо признаков временного болезненного расстройства психической деятельности 27.08.2019, а также со ссылкой на иные выводы этого же экспертного учреждения при производстве экспертизы в рамках уголовного дела в отношении состояния истца спустя 21 день после даты сделки, судебная коллегия отклоняет в связи со следующим.

Допрошенная судом апелляционной инстанции по ходатайству ответчиков эксперт-докладчик К.В.В. выводы комиссии экспертов подтвердила, ответила на вопросы представителя ответчиков, вызванные сомнением в однозначности выводов, чем данный довод жалобы опровергла.

В частности, эксперт пояснила, что вывод заключения первичной амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы от 02.12.2019 N 2-2013-19, проведенной в т.ч. с ее участием, в рамках уголовного дела, возбужденного в отношении истца по факту кражи телефона, о том, что 17.09.2019 в момент совершения кражи он мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, не противоречит выводам экспертного заключения по настоящему делу. Несмотря на то, что заключение сделки и кража незначительно отдалены по времени, экспертами оцениваются психические и психологические особенности подэкспертного в конкретной ситуации, его отношение к разным действиям. В силу своих умственных способностей и психического состояния истец мог понимать, что совершает противоправное деяние - кражу телефона и его последствия, но не мог осознавать в полной мере последствия отчуждения квартиры из-за значительной для него интеллектуальной нагрузки. Для осознания своих действий по заключению сделки истец не обладал аналитической способностью, не мог осознать последствия своих действий по отчуждению единственного жилья, не мог их спрогнозировать для себя. Кража более просто действие и он понимал, что так делать нельзя.

По утверждению эксперта, тот факт, что истец не лишен дееспособности, живет самостоятельно, сам распоряжается своими деньгами, не означает, что он безусловно способен оценивать последствия продажи квартиры.

Для соответствующих выводов не требовалось наличие сведений о постоянном амбулаторном наблюдении истца у психолога. Выводы сделаны комиссией на основании анамнеза, собранного из совокупности достаточных данных.

Также эксперт пояснила, что указание в экспертном заключении на то, что истец не обнаруживал каких-либо признаков временного болезненного расстройства психической деятельности 27.08.2019, выводов экспертов не опровергает, так как на момент заключения договора купли-продажи от 27.08.2019 у истца имелось "...", а под временным болезненным расстройством психической деятельности понимается психоз, отсутствие которого в конкретный момент при наличии других заболеваний само по себе не означает наличие способности осознавать суть сделки и предвидеть ее последствия.

Оснований не доверять пояснениям эксперта, предупрежденного об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, и принимавшего участие в проведении экспертизы в отношении истца в рамках уголовного дела не имеется, ответы эксперта логичны и научно обоснованны.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия не усматривает оснований ставить под сомнение достоверность заключения судебной психолого-психиатрической экспертизы, поскольку она проведена компетентными экспертами, в соответствии с требованиями Федерального закона от 31.05.2001 N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации". Выводы экспертов не носят предположительного характера, сделаны на основании непосредственного обследования истца, анализа медицинских документов и материалов дела, в т.ч. заключения экспертизы, проведенной в рамках уголовного дела, и дают однозначный ответ на вопрос о возможности истца в момент совершения сделки понимать значение своих действий и руководить ими, в связи с чем оснований для сомнения в их достоверности у суда первой инстанции не имелось.

Поскольку целью назначения повторной или дополнительной экспертизы является устранение сомнений в обоснованности экспертного заключения или его неполноты, а таких недостатков у имеющегося в деле заключения не выявлено, для постановки вопроса о повторном проведении экспертизы нет оснований, в связи с чем в соответствующем ходатайстве ответчиков судебная коллегия отказывает.

Поскольку тот факт, что в момент заключения договора купли-продажи квартиры от 27.08.2019 истец не мог понимать значения своих действий и руководить ими, подтвержден, вопреки доводам жалобы, относимым, допустимым и достоверным доказательством - экспертным заключением ГБУЗ СО "СОКПБ" от 24.11.2020 N 3-1052-20, по приведенному основанию сделка судом обоснованно признана недействительной, как и последующая сделка (дарение) в силу положений статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации (как совершенная неуполномоченным лицом).

При этом, суд обоснованно указал, что ввиду недействительности договора купли-продажи, спорная квартира не могла составлять наследственную массу, оставшуюся после смерти С.И.В. и быть оформлена в собственность по наследству Слободчиковой Л.Л, а в последующем не могла быть ею подарена Слободчикову В.В.

Помимо прочего в рамках данного дела с учетом его обстоятельств, судебная коллегия, считает необходимым отметить, что стороны по делу являются родственниками, свойственниками в силу чего не могли не знать о наличии у истца психического расстройства, т.к. он с детства наблюдался по данному поводу, проходил обучение в коррекционной школе для умственно отсталых детей, находился под опекой бабушки, а в период с 18.01.2018 до 03.05.2018 сам С.И.В. был его попечителем, следовательно, совершив сделку, фактически воспользовались его болезненным состоянием.

В связи с изложенным доводы жалобы об отсутствии оснований для признания сделок недействительными судебная коллегия отклоняет как несостоятельные. Относительно доводов жалобы о необоснованном неприменении судом двусторонней реституции и не взыскании с истца указанных, в качестве полученных по договору купли-продажи, денежных средств, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с пунктом 3 статьи 177, пунктом 1 статьи 171 Гражданского кодекса Российской Федерации в качестве последствий недействительности указанной сделки, применяется двусторонняя реституция, поскольку сам по себе тот факт, что гражданин не мог понимать значение своих действий и руководить ими, не свидетельствует о безденежности заключенного им договора.

Между тем, указание на произведенную оплату в договоре купли-продажи, признанном недействительным в связи с наличием у продавца психического расстройства, нарушений интеллектуального и (или) волевого уровня, препятствующих адекватной оценке ситуации, сами по себе не подтверждают передачу денежных средств покупателем и не влекут их взыскание с продавца.

Применительно к настоящему делу покупателем должны быть представлены письменные доказательства оплаты стоимости спорного имущества, объективно свидетельствующие о передаче денег, не основанные на признании данного факта другой стороной сделки, не способной понимать значение подписываемых ею документов (статья 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В материалах дела отсутствуют какие-либо доказательства подтверждения реальности сделки - договора купли-продажи, на что обоснованно указал суд первой инстанции. Объективного подтверждения передачи денежных средств по договору ответчиками не представлено, факт исполнения сторонами обязательств из договора судом не установлен, в связи с чем утверждение ответчиков о том, что судом необоснованно не применена двусторонняя реституция при применении последствия недействительности договора купли-продажи от 27.08.2019, а именно не разрешен вопрос о возвращении правопреемнику покупателя С.И.В. - Слободчиковой Л.Л. уплаченных за квартиру денежных средств, является несостоятельным. Вопреки указанию представителя ответчиков, решение содержит вывод о том, что денежные средства по договору продавцу не передавались, в связи с чем отсутствуют основания для их возвращения, а также приведены мотивы данного вывода.

В частности показания свидетеля А.Н.В., являющейся дочерью Слободчиковой Л.Л. и сестрой ответчика Слободчикова В.В., о том, что наличные денежные средства в размере 700000 руб. хранились у Слободчиковой Л.Л. с 2017 г. от продажи ранее принадлежавшей ей и С.И.В. двухкомнатной квартиры, а при совершении оспариваемого договора купли-продажи были переданы С.И.В. для расчета с истцом, обоснованно не были приняты судом первой инстанции в качестве допустимого доказательства, в том числе, в связи с очевидной заинтересованностью свидетеля в исходе дела в пользу ответчиков и указанием на то, что после продажи двухкомнатной квартиры в этом же 2017 году (30 ноября) С.И.В. была приобретена комната за 540000 руб.

Иных доказательств передачи денежных средств, кроме указания в тексте договора на получение истцом 850000 руб., ответчиками не представлено, а сами они и не настаивают на передаче указанной суммы, заявляя о передаче 500000 руб. При этом, как указано выше, доказательств наличия этой суммы у покупателя, ее передачи продавцу и появление ее у него (в т.ч. путем зачисления на какой-либо счет или приобретение им другого равноценного имущества) ими не представлено.