Дата принятия: 09 февраля 2022г.
Номер документа: 33-554/2022
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ БУРЯТИЯ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 9 февраля 2022 года Дело N 33-554/2022
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Бурятия в составе председательствующего судьи Ивановой В.А., судей коллегии Васильевой С.Д. и Хаыковой И.К., при секретаре Федоровой Ю.Ю.,
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе ответчика УФСИН России по Республике Бурятия на решение Советского районного суда г. Улан-Удэ от 24 ноября 2021 года, которым постановлено:
исковые требования Болдохоновой Татьяны Андреевны удовлетворить;
установить юридический факт нахождения Болдохоновой Т, 20 ноября 1952 года рождения, на иждивении Миронова В, ... года рождения, умершего ... с 20 ноября 2007 года по день его смерти.
Заслушав доклад судьи Васильевой С.Д., судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Обращаясь в суд с иском к ответчику УФСИН России по Республике Бурятия, истец Болдохонова Т.А. просила установить факт ее нахождения на иждивении супруга Миронова В.И., умершего ...
Иск мотивирован тем, что Болдохонова Т.А., являясь с 2007 г. получателем страховой пенсии в размере 13 118 руб., до смерти Миронова В.И. находилась на его иждивении. С Мироновым В.И. проживали совместно, вели общее хозяйство, супруг, его пенсию в размере 31 110 руб. 52 коп. тратили на совместные нужды, в частности, на оплату коммунальных услуг, приобретение лекарств, продуктов питания. При этом пенсией супруга распоряжалась она, так как имела нотариальную доверенность на право получение пенсии супруга. Финансовая помощь супруга являлась для нее основным источником дохода. В настоящее время истец страдает множеством хронических заболеваний: гипертония, атеросклероз сосудов, полиартроз, хронический панкреатит, на лечение которых требуется не менее 4000 руб. в месяц. Также ей необходимо оплачивать коммунальные услуги, оставшейся суммы ей не хватает на приобретение продуктов питания. Установление факта нахождения на иждивении необходимо для оформления пенсии по случаю потери кормильца.
В судебном заседании истец Болдохонова Т.А. исковые требования поддержала.
Представитель ответчика УСИН России по Республике Бурятия Шарапова А.В. исковые требования не признала.
Суд постановилвышеуказанное решение, с которым не согласился ответчик УФСИН России по Республике Бурятия, в апелляционной жалобе его представитель по доверенности Цыбыктарова В.В. просит решение суда отменить, указывая на то, что размер пенсии Болдохоновой Т.А. в размере 13 118 руб. превышает прожиточный минимум для нетрудоспособного населения, что свидетельствует о том, что истец имеет самостоятельный источник дохода. Доказательств, что Болдохонова систематически и регулярно получала материальную помощь от Миронова В.И., в деле отсутствуют. Обращает внимание на то, что Болдохоновой Т.А. имеет совершеннолетнего сыны, который в силу ст. 87 СК РФ обязан содержать своего нетрудоспособного нуждающегося в помощи родителя и заботиться о нем.
В суде апелляционной инстанции представитель УФСИН России по Республике Бурятия по доверенности Шарапова А.В. доводы апелляционной жалобы поддержала.
Истец Болдохонова Т.А. в заседание судебной коллегии не явилась, о месте и времени слушания дела извещена.
Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, выслушав участника процесса, судебная коллегия приходит к следующему.
Удовлетворяя требования Болдохоновой Т.А. об установлении факта нахождения ее на иждивении мужа Миронова В.И., суд первой инстанции пришел к выводу о том, что Болдохонов, Т.А. на момент смерти супруга Миронова В.И. находилась на его иждивении. При этом суд первой инстанции, сопоставив их доходы, исходил из того, что Болдохонова Т.А., достигшая в 2020 г. возраста 68 лет, являясь с ноября 2007 г. получателем страховой пенсии по старости в размере 13 118 руб., несмотря на то, что они с супругом были зарегистрированы по разным адресам, проживали с мужем совместно, вели с ним общее хозяйство, назначенная же Миронову В.И. по линии УФСИН России пенсия за выслугу лет в размере 31 110 руб. 52 коп., превышала размер пенсии заявителя более чем в два раза, являлась для Болдохоновой Т.А. постоянным и основным источником средств к существованию, поскольку из денежных средств Миронова приобретались продукты питания, лекарственные препараты, погашались коммунальные услуги.
Судебная коллегия соглашается с такими выводами суда первой инстанции по следующим основаниям.
Согласно части 1 статьи 264 Гражданского процессуального кодекса РФ суд устанавливает факты, от которых зависит возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав граждан, организаций.
Суд рассматривает дела об установлении факта нахождения на иждивении (пункт 2 части 2 статьи 264 ГПК РФ).
Суд устанавливает факты, имеющие юридическое значение, только при невозможности получения заявителем в ином порядке надлежащих документов, удостоверяющих эти факты, или при невозможности восстановления утраченных документов (статья 265 ГПК РФ).
В соответствии со статьей 267 ГПК РФ в заявлении об установлении факта, имеющего юридическое значение, должно быть указано, для какой цели заявителю необходимо установить данный факт, а также должны быть приведены доказательства, подтверждающие невозможность получения заявителем надлежащих документов или невозможность восстановления утраченных документов.
Из содержания приведенных положений процессуального закона следует, что одним из обязательных условий для установления факта, имеющего юридическое значение, является указание заявителем цели, для которой необходимо установить данный факт в судебном порядке, а именно зависит ли от установления указанного факта возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав заявителя, заявителем также должны быть приведены доказательства, подтверждающие невозможность получения надлежащих документов, удостоверяющих этот факт, или невозможность их восстановления.
При обращении в суд с требованиями об установлении факта нахождения на иждивении мужа Миронова В.И., 10 июля 2021 г., Болдохонова в качестве правовых последствий установления названного факта указывала на возможность признания за ней права на назначение пенсии по случаю потери кормильца, выплачиваемой членам семьи умершего кормильца на основании Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1 "О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, войсках национальной гвардии Российской Федерации, и их семей".
Пенсионное обеспечение лиц, проходивших военную службу, и иных категорий лиц регулируется Законом Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1 "О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, войсках национальной гвардии Российской Федерации, и их семей" (далее - Закон Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1).
Статьей 1 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1 определен круг лиц, на которых распространяется действие данного Закона. В их числе названы лица, проходившие службу в органах внутренних дел Российской Федерации.
Частью 2 статьи 5 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1 предусмотрено, что в случае гибели или смерти лиц, указанных в статье 1 данного Закона, их семьи при наличии условий, предусмотренных этим законом, приобретают право на пенсию по случаю потери кормильца.
Условия, определяющие право на пенсию по случаю потери кормильца, установлены в статье 28 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1, согласно которой пенсия по случаю потери кормильца, в частности семьям пенсионеров из числа лиц, указанных в статье 1 этого Закона, назначается, если кормилец умер в период получения пенсии или не позднее пяти лет после прекращения выплаты ему пенсии.
Частью первой статьи 29 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1 определено, что право на пенсию по случаю потери кормильца имеют нетрудоспособные члены семьи умерших (погибших) лиц, указанных в статье 1 поименованного Закона, состоявшие на их иждивении.
Нетрудоспособными членами семьи в силу пункта "б" части 3 статьи 29 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1 считаются: отец, мать и супруг, если они достигли возраста: мужчины - 60 лет, женщины - 55 лет, либо являются инвалидами.
Члены семьи умершего считаются состоявшими на его иждивении, если они находились на его полном содержании или получали от него помощь, которая была для них постоянным и основным источником средств к существованию (часть 1 статьи 31 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1).
Членам семьи умершего, для которых его помощь была постоянным и основным источником средств к существованию, но которые сами получали какую-либо пенсию, может быть назначена пенсия по случаю потери кормильца (часть 2 статьи 31 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1).
По смыслу названных норм Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1, понятие "иждивение" предполагает как полное содержание лица умершим кормильцем, так и получение от него содержания, являвшегося для этого лица основным, но не единственным источником средств к существованию, то есть не исключает наличие у лица (члена семьи) умершего кормильца какого-либо собственного дохода, в том числе в виде получения пенсии. Факт нахождения на иждивении либо получения существенной помощи от умершего кормильца членом его семьи может быть установлен в том числе в судебном порядке путем определения соотношения между объемом помощи, оказываемой умершим кормильцем, и его собственными доходами, и такая помощь может быть признана постоянным и основным источником средств к существованию члена семьи умершего кормильца.
Такое толкование понятия "иждивение" согласуется с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 30 сентября 2010 г. N 1260-О-О.
Как правильно установил суд первой инстанции, Болдохонова Т.А., несмотря на то, что супруг был зарегистрирован по другому адресу, совместно проживала с Мироновым В.И., на момент смерти Миронова и в настоящее время Болдохонова (69 лет) является получателем страховой пенсии по старости (с 2007 г.), общий размер ее дохода составляет 13 118 руб., ежемесячно. На момент смерти супруга Миронова В.И., размер получаемой им при жизни на основании Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1 пенсии за выслугу лет по линии УФСИН России составлял 31 110 руб. 52 коп., что более чем в два раза превышает пенсию заявителя Болдохоновой Т.А.
Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (абзац второй пункта 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).
Согласно пункту 1 статьи 33 Семейного кодекса Российской Федерации законным режимом имущества супругов является режим их совместной собственности.
Пунктом 2 статьи 34 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что к имуществу, нажитому супругами во время брака (общему имуществу супругов), относятся доходы каждого из супругов от трудовой деятельности, предпринимательской деятельности и результатов интеллектуальной деятельности, полученные ими пенсии, пособия, а также иные денежные выплаты, не имеющие специального целевого назначения (суммы материальной помощи, суммы, выплаченные в возмещение ущерба в связи с утратой трудоспособности вследствие увечья либо иного повреждения здоровья, и другие). Общим имуществом супругов являются также приобретенные за счет общих доходов супругов движимые и недвижимые вещи, ценные бумаги, паи, вклады, доли в капитале, внесенные в кредитные учреждения или в иные коммерческие организации, и любое другое нажитое супругами в период брака имущество независимо от того, на имя кого из супругов оно приобретено либо на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства.
Право на общее имущество супругов принадлежит также супругу, который в период брака осуществлял ведение домашнего хозяйства, уход за детьми или по другим уважительным причинам не имел самостоятельного дохода (пункт 3 статьи 34 Семейного кодекса Российской Федерации).
Владение, пользование и распоряжение общим имуществом супругов осуществляются по обоюдному согласию супругов (пункт 1 статьи 35 Семейного кодекса Российской Федерации).
Из приведенных норм семейного законодательства, в частности, следует, что доходы каждого из супругов, в том числе от трудовой деятельности, и полученные ими пенсии, пособия и другие денежные выплаты, кроме выплат, имеющих специальное целевое назначение, являются общим имуществом супругов. Распоряжение общим имуществом супругов осуществляется по их обоюдному согласию.
Следовательно, доходы супругов, получаемые при жизни Миронова В.И., являлись общими доходами, а значит, получаемые Мироновым доходы тратились на общие их нужды, тем более, что Болдохонова Т.А. имела нотариальную доверенность на право управления, владения и распоряжения всем имуществом Миронова, включая доходы от получаемой им пенсии по линии УФСИН России.
Таким образом, материалами дела подтверждено и судом правильно установлено, что Болдохонова Т.А. на день смерти супруга Миронова В.И. являлась нетрудоспособным членом семьи умершего супруга, находилась на его иждивении, поскольку размер ее пенсии в два раза был меньше пенсии Миронова В.И., иных источников дохода она не имела, а доход Миронова В.И. являлся для нее постоянным и основным источником средств к существованию, т.к. составлял основную часть средств, на которые жила истица и без которой не смогла бы обеспечить себя необходимыми средствами жизни.
Поскольку факт нетрудоспособности истицы на день смерти кормильца и утраты источника средств к существованию после смерти кормильца, установлен на основании представленных доказательств, Болдохонова Т.А. имеет право на пенсию по случаю потери кормильца.
Само по себе наличие у нетрудоспособного лица, каковым является Болдохонова Т.А., доходов в виде страховой пенсии, которая незначительно превышает прожиточный минимум для пенсионеров, не исключает возможность признания ее находящейся на иждивении умершего супруга, тем более, что Миронов В.И. при жизни получал пенсию, которая более чем в два раза превышал размер пенсии Болдохоновой Т.А., то есть размер его доходов являлся значительным и составлял основную часть семейного бюджета.
В материалах дела имеются документы, что только за коммунальные услуги, предоставляемые в жилое помещение заявителя, ежемесячно начислялась сумма в размере 3 425 руб., на капитальный ремонт жилого помещения - 295 руб., соответственно, исходя из размера ее ежемесячной страховой пенсии, на приобретение продуктов питания, лекарств, одежды, от размера ее пенсии оставалось 9 398 руб., что явно недостаточно для нормального проживания.
Принимая во внимание, что Болдохонова Т.А. являлась членом семьи Миронова В.И., совместно проживала с ним, супруги вели совместное хозяйство, доходы умершего значительно превышали доходы заявителя (более чем в два раза) и его использовались для приобретения продуктов питания, медикаментов, оплаты коммунальных услуг, судебная коллегия приходит к выводу, что помощь супруга являлась для заявителя существенной материальной помощью, постоянным и основным источником средств к существованию.
При изложенных обстоятельствах факт нахождения заявителя на иждивении ее супруга на момент его смерти следует признать доказанным.
Предусмотренная законом обязанность у совершеннолетних детей содержать нетрудоспособных родителей не лишает Болдохову Т.А. право на получение пенсии по случаю потери кормильца.
Таким образом, решение суда является законным и отмене по доводам жалобы не подлежат.
Руководствуясь статьями 328 и 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Решение Советского районного суда г. Улан-Удэ от 24 ноября 2021 года оставить без изменения, доводы апелляционной жалобы - без удовлетворения.
Председательствующий: В.А.Иванова
Судьи: С.Д.Васильева
И.К.Хаыкова
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
