Дата принятия: 15 сентября 2020г.
Номер документа: 33-5512/2020
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ САРАТОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 15 сентября 2020 года Дело N 33-5512/2020
Судебная коллегия по гражданским делам Саратовского областного суда в составе:
председательствующего Садовой И.М.,
судей Ершова А.А., Кудряшовой Д.И.,
при ведении протокола помощником судьи Коряковой Н.А.
рассмотрела в открытом судебном заседании (01.09.2020 г. - 15.09.2020 г.) гражданское дело по иску Кулешовой Л. Ф. к Китаеву С. В. о признании договора дарения недействительным по апелляционной жалобе Китаева С. В. на решение Октябрьского районного суда г. Саратова от 13.03.2020 г., которым исковые требования удовлетворены.
Заслушав доклад судьи Садовой И.М., объяснения ответчика Китаева С.В., поддержавшего доводы жалобы, объяснения представителя истца Куликова В.А., полагавшего решение суда законным и обоснованным, изучив материалы дела и новые доказательства, обсудив доводы жалобы и возражений на неё, судебная коллегия
установила:
истец обратилась в суд с иском к Китаеву С.В. о признании договора дарения недействительным, признания за ней права собственности на объекты недвижимости, аннулировании в Едином государственном реестре недвижимости сведений о регистрации прав на спорное имущество за ответчиком.
Требования мотивированы тем, что только в октябре 2019 г. истцу стало известно о заключении с Китаевым С.В. договора дарения недвижимости, а именно однокомнатной квартиры, находящейся по адресу: <адрес>; земельного участка и находящегося на нем жилого дома по адресу: <адрес>
Иного жилья и недвижимого имущества у истца в собственности не имеется.
До 2019 г. истец со своим сыном Китаевым С.В. находились в хороших отношениях, он часто приезжал к ней в гости, имел доступ к документам и ценностям.
В начале марта 2018 г. Китаев С.В., попросил истца временно зарегистрировать его по адресу <адрес>, на что истец согласилась. <дата> стороны по просьбе ответчика для регистрации по адресу квартиры прибыли в отдел ГАУСО "МФЦ" во Фрунзенском районе г. Саратова, поскольку истец доверяла своему сыну, он сам общался с сотрудниками ГАУСО "МФЦ" во Фрунзенском районе г. Саратова, беседовал с ними, предъявлял и получал необходимые документы для регистрации. При этом Китаев С.В, попросил истца расписаться в нескольких документах, для окончания процесса регистрации, что истец и сделала, не читая их содержания. Кулешова Л.Ф. продолжила проживать и до настоящего времени проживает в спорной квартире, ответчик проживает по другому адресу: <адрес>
Рассмотрев спор, суд постановилрешение, которым удовлетворил исковые требования
В апелляционной жалобе Китаев С.В. просит решение суда отменить, принять по делу новое решение, которым в удовлетворении исковых требований отказать. Ссылаясь в доводах жалобы на нарушение норм материального и процессуального права, неправильное определение обстоятельств, имеющих юридическое значение.
Указывает, что суд нарушил принцип состязательности и процессуального равноправия сторон, поскольку в отсутствие безусловных оснований и доказательств суд первой инстанции фактически принял на себя дополнительные функции представителя истца, оказывая ему помощь в защите его интересов. Суд первой инстанции неверно трактовал результаты судебной экспертизы, указав в решении, что Кулешова Л.Ф. на момент подписания договора дарения обнаруживала <данные изъяты> тогда как по своему психическому состоянию на момент подписания договора дарения Кулешова Л.Ф. могла понимать значение своих действий и руководить ими.
Выражает несогласие с выводами суда об установлении факта заблуждения истца относительно природы оспариваемой сделки, и с оценкой судом представленных доказательств. Обращает внимание суда, что договор дарения зарегистрирован только со второго раза, истец в договоре расписалась лично.
Информация о времени и месте рассмотрения настоящего гражданского дела размещена на официальном сайте Саратовского областного суда (http://oblsud.sar.sudrf.ru) (раздел - судебное делопроизводство).
Кулешова Л.Ф. о времени и дате судебного заседания извещена на 10-30 часов 01.09.2020 г. извещалась с её согласия смс-извещением (л.д. 45) и подтверждается отчетом о доставке.
01.09.2020 г. в судебном заседании объявлен перерыв до 15.09.2020 г., в том числе для обеспечения её явки в судебное заседание, поскольку ранее в суде первой инстанции она принимала участие только один раз 10.02.2020 г. (л.д. 149-151), однако её пояснения по обстоятельствам дела не были заслушаны судом первой инстанции и
После перерыва Кулешова Л.Ф. в судебное заседание не явилась, представила заявление через представителя с письменными возражениями по доводам апелляционной жалобы и справка о состоянии здоровья в августе 2020 г.
Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом, уважительных причин отсутствия суду не представили, об отложении судебного разбирательства не ходатайствовали, в связи с чем судебной коллегией гражданское дело рассмотрено в их отсутствие в порядке ч. 3 ст. 167 ГПК РФ.
Проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции, обсудив доводы жалобы в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ, судебная коллегия приходит к следующему.
В силу п. 2 ст. 1 ГК РФ граждане (физические лица) и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе. Они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора.
Согласно п. 2 ст. 209 ГК РФ собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом.
Статьей 421 ГК РФ предусмотрено, что граждане и юридические лица свободны в заключении договора, добровольно принимают на себя права и обязанности, определенные договором, либо отказываются от его заключения.
Согласно п. 2 ст. 218 ГК РФ право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.
В соответствии с п. 1 ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом. При наличии встречной передачи вещи или права либо встречного обязательства договор не признается дарением. К такому договору применяются правила, предусмотренные п. 2 ст. 170 настоящего Кодекса.
В силу ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).
Согласно п. 1 ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.
В силу п. 1 ст. 178 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.
При наличии условий, предусмотренных п. 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности, если сторона заблуждается в отношении природы сделки (подп. 3 п. 2 ст. 178 ГК РФ).
По смыслу приведенной нормы права, сделка признается недействительной, если выраженная в ней воля стороны неправильно сложилась вследствие заблуждения и повлекла иные правовые последствия, нежели те, которые сторона действительно имела в виду. Под влиянием заблуждения участник сделки помимо своей воли составляет неправильное мнение или остается в неведении относительно тех или иных обстоятельств, имеющих для него существенное значение, и под их влиянием совершает сделку, которую он не совершил бы, если бы не заблуждался, заблуждение предполагает, что при совершении сделки лицо исходило из неправильных, не соответствующих действительности представлений о каких-то обстоятельствах, относящихся к данной сделке. Так, существенным является заблуждение относительно природы сделки, то есть совокупности свойств (признаков, условий), характеризующих ее сущность.
В силу п.п. 1, 2, 5 ст. 178 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.
При наличии условий, предусмотренных п. 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности если: сторона допустила очевидные оговорку, описку, опечатку и т.п.; сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные; сторона заблуждается в отношении природы сделки; сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой; сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку.
Суд может отказать в признании сделки недействительной, если заблуждение, под влиянием которого действовала сторона сделки, было таким, что его не могло бы распознать лицо, действующее с обычной осмотрительностью и с учетом содержания сделки, сопутствующих обстоятельств и особенностей сторон.
Обращаясь в суд и заявляя исковые требования, Кулешова Л.Ф. ссылалась на то, что в силу своего возраста и состояния здоровья заблуждалась относительно подписываемого договора дарения, полагая, что подписывала документы необходимые для регистрации Китаева С.В. в спорной квартире по месту жительства.
Таким образом, юридически значимым обстоятельством является выяснение вопроса о том, понимала ли Кулешова Л.Ф. сущность сделки на момент ее совершения или же воля истца была направлена на совершение сделки вследствие заблуждения относительно ее существа применительно к п. 1 ст. 178 ГПК РФ.
Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, <дата> между Кулешовой Л.Ф. (даритель) и Китаевым С.В. (одаряемый) заключен договор дарения однокомнатной квартиры, расположенной по адресу <адрес>; земельного участка и жилого дома, расположенных по адресу: <адрес> 178 (л.д. 127-131).
<дата> в установленном законом порядке право собственности Китаева С.В. зарегистрировано на вышеуказанные объекты недвижимости.
Судом по ходатайству представителя истца была назначена комплексная психолого-психиатрическая экспертиза.
Как следует из выводов заключения амбулаторного психолого-психиатрического заключения ГУЗ "Саратовский городской психоневрологический диспансер" от <дата> N Кулешова Л.Ф. на момент полписания договора дарения <дата> обнаруживала <данные изъяты>; по своему психическому состоянию на момент подписания договора дарения <дата> подэкспертная могла понимать значение своих действий или руководить ими, иметь адекватное (правильное) представление о существе вышеназванной сделке при создании оптимальных условий восприятие и переработки информации.
У Кулешовой Л.Ф. не имеется индивидуально-психологических особенностей, которые могли существенно повлиять на ее смысловое восприятие и оценку существа сделки договора дарения недвижимости от 06. 03.2018 г. Учитывая особенности познавательной сферы, Кулешова Л.Ф. она могла иметь правильное представление о существе сделки при создании оптимальных условий восприятия и переработки информации. Ответить на вопрос о внешних условиях, в которых происходило принятие решения, не представляется возможным, так как невозможно установить какие это были условия.
При этом из описательной части заключения следует, что с первым мужем и сыном проживала по адресу: <адрес>. В браке с третьим мужем Смирновым В.Ф. была получена квартира по адресу: <адрес>, кроме того, она приобрела квартиру <адрес>, где и проживает по настоящее время.
В квартире по <адрес> проживает её дочь, в квартире по <адрес> проживает сын. До сентября 2019 г. сама оплачивала коммунальные услуги, а с октября 2019 г. данным вопросом занимается сын.
По описанию экспертов психиатров подэкспертная правильно понимает суть экспертизы, свои отношения с сыном характеризует как "хорошие", не считает его алкоголиком, заявила о том, что "к ней приходит всегда трезвым и ее уважает" "отношения удочери с братом то хорошие, то не очень, может быть ревность" "претензий к сыну не имеет, хочет остаться проживать в квартире, обратиться с исковым заявлением в суд инициатива дочки". Пояснила разницу между дарственной и завещанием.
Как разъяснено в п. 15 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.06.2013 г. N 13 "О применении норм гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении и разрешении дел в суде первой инстанции", при исследовании заключения эксперта суду следует проверять его соответствие вопросам, поставленным перед экспертом, полноту и обоснованность содержащихся в нем выводов.
Принимая во внимание изложенное, судебная коллегия не находит оснований для признания экспертного заключения недопустимым доказательствам, поскольку судебная экспертиза проведена в соответствии с требованиями Федерального закона от 31.05.2001 г. N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации". Экспертное заключение содержит необходимые выводы, ссылки на методическую литературу, использованную при производстве экспертиз, эксперту разъяснены права и обязанности, предусмотренные ст. 85 ГПК РФ, он также предупрежден об уголовной ответственности, предусмотренной ст. 307 УК РФ. Оснований считать указанное экспертное заключение недопустимым доказательством, не имеется.
Оснований ставить под сомнение достоверность указанного экспертного заключения судебная коллегия не усматривает, поскольку оно в полном объеме отвечает требованиям ст.ст. 55, 59 - 60 ГПК РФ.
Экспертиза проведена с соблюдением установленного процессуального порядка лицами, имеющими специальное образование и обладающими специальными познаниями для разрешения поставленных перед ним вопросов. При назначении экспертиз от сторон отводов экспертам не поступило. Экспертами были изучены все имеющиеся материалы, объем которых оказался достаточным для дачи заключения; сделанные на основе исследования выводы являются ясными, понятными и обоснованными, соответствуют совокупности имеющихся в материалах дела иных доказательств. Эксперты был предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ.
Суд первой инстанции, удовлетворяя исковые требования и разрешая вопрос о заблуждении истца, указал на субъективные факторы, относящиеся к участнику сделки, исходя из существенности обстоятельства для конкретного лица с учетом особенностей ее положения, состояния здоровья, значения оспариваемой сделки, посчитав, что Кулешова Л.Ф. в силу своего возраста, состояния здоровья, внешних условий, в который проходил процесс принятия решения (доверие к сыну), и юридической неграмотности не осознавала, что в результате сделки она лишается права собственности на дом и земельный участок, квартиру, которая является ее постоянным местом жительства.
При этом указал, что факт реального исполнения сторонами предусмотренных ими обязательств (передача дарителем в собственность одаряемого и принятие последним недвижимого имущества), материалами дела не подтверждается, а следовательно, правовые последствия, предусмотренные законом для договора дарения в виде перехода на безвозмездной основе права собственности от дарителя к одаряемому, не наступили.
Судебная коллегия не может согласиться с данными выводам суда.
По сведениям выписки амбулаторного больного от <дата> Саратовской поликлиники N у истца имеется <данные изъяты>, По сведениям выписки амбулаторного больного от <дата> у Кулешовой Л.Ф. <данные изъяты>.
В материалы дела была представлена медицинская справка от <дата> характеризующая состояние здоровья гражданина, нуждаемость в постороннем уходе, наличие(отсутствие) медицинских противопоказаний к принятию на социальное обслуживание, согласно которой Кулешова Л.Ф. не нуждается в постороннем уходе.
При обследовании в ходе проведения экспертизы Кулешова Л.Ф. поясняла, что она самостоятельно занимается огородничеством, делает заготовки на зиму, много читает, так как любит классическую литературу, смотрит телевизор особо телеканал Культура, умеет пользоваться сотовым телефоном, готовит себе пищу.
Суд первой инстанции, устанавливая заблуждение в действиях истца, указал на наличие таких обстоятельств, как преклонный возраст истицы, доверительные отношения между сторонами сделки, а также факт неправильного мнения истца относительно заключаемой сделки, при этом не обосновал, как применительно к требованиям п. 1 ст. 178 ГК РФ, данные обстоятельства свидетельствуют о наличии у Кулешовой Л.Ф. заблуждения относительно существа заключаемой сделки.
Кроме того, суд первой инстанции не дал какой-либо оценки и не указал, в чем именно состояло заблуждение истца относительно природы сделки, а также не учел положения п. 4 ст. 178 ГК РФ, согласно которым сделка не может быть признана недействительной по основаниям, предусмотренным данной статьей, если другая сторона выразит согласие на сохранение силы сделки на тех условиях, из представления о которых исходила сторона, действовавшая под влиянием заблуждения.
В рамках указанного гражданского дела судом назначена судебная психолого-психиатрическая экспертиза.
Из решения суда следует, что согласно заключению эксперта от <дата> N, на момент подписания договора дарения от <дата> Кулешова Л.Ф. могла понимать значение своих действий и руководить ими.
При указанных обстоятельствах выводы суда первой инстанции о том, что Кулешова Л.Ф. сознательно не заключила бы договор по отчуждению своего имущества, в том числе единственного пригодного для ее проживания жилого помещения, сделаны без учета того, что истица заключила оспариваемый договор как дееспособный субъект гражданско-правовых отношений, обладающий свободой волеизъявления на заключение гражданско-правовых договоров и свободой по распоряжению собственным имуществом (п. 2 ст. 1, п.1 ст. 9, ст. 209 ГК РФ).
Сам по себе факт отчуждения Кулешовой Л.Ф. единственного жилого помещения не свидетельствует о нарушении ее жилищных прав, поскольку и настоящее время истец продолжает проживать в спорном жилом помещении при наличии согласия на это собственника жилого помещения - ответчика по делу.
В нарушение требований ст. 56 ГПК РФ истцом не представлено доказательств того, что при совершении сделки дарения спорной квартиры ее действительная воля была направлена на совершение какой-либо другой сделки, отличной от договора дарения.
Доводы истца о наличии у нее склонности к доверчивости, убеждению, введению в заблуждение судебной коллегией во внимание также не принимаются, так как из представленного заключения экспертов не следует, что о наличии на момент подписания договора у Кулешовой Л.Ф. психологических факторов, которые лишали бы ее способности понимать суть происходящего, в результате чего она в полной мере не понимала бы обстоятельства, правовые и социальные последствия оспариваемой сделки.
Не имеется доказательств и того, что в период совершения юридически значимых действий, ответчик принуждал истца к совершению сделки, угрожал ей, либо запугивал, что лишало бы ее способности критически оценивать происходящие события или понимать направленность и смысловое содержание своих действий и поступков окружающих.
Как следует из материалов реестрового дела, Кулешова Л.Ф. дважды лично обращалась <дата> и <дата> в многофункциональный центр для регистрации договора дарения и перехода права собственности, представив: договор дарения от <дата>, заявление Кулешовой Л.Ф. от <дата>.
Как следует из заявления от <дата>, Кулешова Л.Ф. просила не учитывать ранее представленный договор дарения квартиры от <дата>, представленный в деле N от <дата>, и провести переход права по договору дарения недвижимости от <дата>, представленного в деле N <дата>.
На регистрацию данные заявления как <дата>, так и <дата> были сданы лично, о чем имеются расписки сотрудников МФЦ в материалах дела.
Кроме того, <дата> в адрес Кулешовой Л.Ф. было направлено уведомление из Росреестра о приостановлении государственной регистрации прав на недвижимое имущество, которое ею получено. Во исполнение данного уведомления Кулешова Л.Ф затребовала справку от нотариуса в отношении оформления наследства после умершего <дата> супруга Смирнова В.Ф. в отношении спорного жилого помещения.
Данная справка была сдана ответчиком дополнительно для регистрации сделки <дата>
Из п. 8 договора дарения от <дата> стороны настоящего договора подтверждают, что не лишены дееспособности, не состоят под опекой и попечительством, не страдают заболеваниями, препятствующими осознать суть договора, а также отсутствуют обязательства, вынуждающие какую-либо из сторон совершить данный договор под влиянием заблуждения, обмана, насилия, угрозы или кране не выгодных для себя условий.
Из п.п. 12, 13 договора следует, что передача вышеуказанного имущества в собственность осуществляется путем вручения ключей, документов и.т.п до подписания настоящего договора. Передаточный акт дополнительно составляться не будет.
С момента подписания настоящего договора обязательства сторон считаются исполненными.
При таких обстоятельствах, ссылка в исковом заявлении на наличие заболеваний органов зрения и слуха, с учетом возраста истца не могут служить безусловным основанием к признанию наличия заблуждения в действиях истца.
Вопрос о том, является ли заблуждение существенным или нет. Должен решаться судом с учетом конкретных обстоятельств дела исходя из того, насколько заблуждение существенно не вообще, а именно для данного участника сделки.
Позиция стороны истца в исковом заявлении о том, что договор дарения был подписан Кулешовой Л.Ф. без прочтения его текста, судебная коллегия подвергает сомнению с учетом вышеизложенных обстоятельств, и признает её не соответствующей фактическим обстоятельствам.
Судебная коллегия критически относится и к изложенному в письменных объяснениях Кулешовой Л.Ф., поданных её представителем Куликовым В.А. в судебном заседании <дата>, согласно которым она указывает на угрозы со стороны ответчика, поскольку данные обстоятельства ничем не подтверждены, а справка предъявленная представителем Куликовым В.А. с указанием о невозможности истца явиться в судебное заседание лично в связи с заболеванием, датирована 14.08.2020 г. и не отражает состояние здоровья Кулешовой Л.Ф. на момент 15.09.2020 г.
При этом судебная коллегия учитывает объяснения ответчика, о том, что его сестра предпринимает действия, препятствующие матери явиться в судебное заседание в связи с возникшим спором.
Исходя из вышеизложенного, судебная коллегия полагает, что волеизъявление истца на заключение договора дарения квартиры соответствовало в момент заключения договора ее действительной воле, действия истца свидетельствуют о намерении заключить именно договор дарения, оспаривая сделку, истец не представила допустимые и относимые доказательства заблуждения, обмана относительно правовой природы сделки, тогда как заблуждение относительно мотивов сделки не влечет последствий в виде признания сделки недействительной.
Все существенные условия договора дарения недвижимого имущества были изложены четко, ясно и понятно; возможности иного его толкования не допускают; возражений по вопросу заключения данного договора Кулешовой Л.Ф. не высказывалось; добровольно подписывая договор дарения, даритель понимала его содержание, условия и суть сделки; согласилась со всеми условиями, фактически приняла их, совершив конклюдентные действия, свидетельствующие о том, что между сторонами достигнуто соглашение по всем условиям договора; в нарушение положений ст. 56 ГПК РФ относимые, допустимые доказательства, с бесспорностью свидетельствующие о том, что истец заключил договор под влиянием заблуждения, представлены не были, а потому судебная коллегия не усматривает правовых оснований, предусмотренных действующим законодательством, для признания оспариваемого договора недействительным по ст. 178 ГК РФ.
В целях исправления судебной ошибки, допущенной при рассмотрении дела судом первой инстанции, и в соответствии с положениями пп. 3, 4 ч. 1 ст. 330 ГПК РФ, обжалуемое решение суда первой инстанции подлежит отмене с принятием по делу нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований.
Руководствуясь ст. ст. 328, 329, 330 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
решение Октябрьского районного суда г. Саратова от 13.03.2020 г. отменить. Принять по делу новое решение.
Кулешовой Л. Ф. в удовлетворении исковых требований к Китаеву С. В. о признании договора дарения недействительным отказать.
Председательствующий
Судьи
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
