Определение Судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ СУДА ХАНТЫ-МАНСИЙСКОГО АВТОНОМНОГО ОКРУГА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 24 августа 2021 года Дело N 33-5326/2021

Судебная коллегия по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры в составе:

председательствующего судьи Блиновской Е.О.,

судей Антонова А.А., Башковой Ю.А.,

с участием прокурора Зоричевой Д.С.,

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Измайловой Е.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Грибановой Анастасии Владимировны, Шулдиковой Елены Анатольевны к бюджетному учреждению Ханты-Мансийского автономного округа - Югры "Окружная клиническая больница" о признании оказанной медицинской помощи некачественной, взыскании компенсации морального вреда, третьи лица: Департамент здравоохранения Ханты-Мансийского автономного округа - Югры, акционерное общество "Страховая компания "СОГАЗ-МЕД",

по апелляционной жалобе Грибановой Анастасии Владимировны, Шулдиковой Елены Анатольевны на решение Ханты-Мансийского районного суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 24 мая 2021 года, которым в удовлетворении заявленных требований отказано.

Заслушав доклад судьи Башковой Ю.А., объяснения представителя ответчика Мурашовой А.С., представителя третьего лица Департамента здравоохранения ХМАО - Югры Тихомировой Е.М., заключение прокурора Зоричевой Д.С., судебная коллегия

установила:

Грибанова А.В., Шулдикова Е.А. обратились в суд с иском к БУ ХМАО - Югры "Окружная клиническая больница" о признании оказанной медицинской помощи некачественной, взыскании компенсации морального вреда.

Требования мотивированы тем, что (ФИО)15 является супругом Грибановой А.В. и отцом Шулдиковой Е.А. 25.03.2020 года (ФИО)16 умер. Причиной его смерти явилась <данные изъяты> Указывают, что до момента смерти (ФИО)17. ежегодно проходил плановые медицинские осмотры по полису ОМС. В период с 09.01.2019 года по 15.01.2019 года он находился на больничном с диагнозом ОРЗ. 18.01.2019 года участковым терапевтом ему был поставлен предварительный диагноз: <данные изъяты> По результатам обследования 08.02.2019 года (ФИО)18 поставлен заключительный диагноз: <данные изъяты>. <данные изъяты>. Считают, что 08.02.19 года после установления заключительного диагноза (ФИО)19 не была назначена консультация и лечение у врача кардиолога, неверно поставлен диагноз, не определена атеросклеротическая болезнь сердца, на что указывают при вскрытии такие признаки как <данные изъяты>. В выписке из амбулаторной карты не указано, проводилась ли комплексная диагностика на наличие или отсутствие у него атеросклероза, лабораторные исследования, инструментальная диагностика. По мнению истцов, (ФИО)20 была оказана некачественная медицинская помощь, которая привела к его смерти. Просят, с учетом уточнений, признать врачебной ошибкой качество оказанной (ФИО)21 медицинской помощи БУ ХМАО - Югры "Окружная клиническая больница" в период с 15.01.2019 года по 17.06.2019 года, взыскать с ответчика в пользу каждого из истцов компенсацию морального вреда в размере по 200 000 рублей.

Истцы Грибанова А.В., Шулдикова Е.А., представитель третьего лица АО "Страховая компания "СОГАЗ-МЕД" в суд первой инстанции не явились, извещены надлежащим образом.

Представитель истцов Рудик О.С. в суде первой инстанции поддержала заявленные требования по доводам поданного заявления.

Представитель ответчика БУ ХМАО - Югры "Окружная клиническая больница" Мурашова А.С. в суде первой инстанции возражала против удовлетворения заявленных требований в полном объеме.

Представитель третьего лица Департамент здравоохранения ХМАО - Югры Туровинина А.В. в суде первой инстанции поддержала позицию стороны ответчика.

На основании ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации дело рассмотрено судом в отсутствие неявившихся лиц.

Судом постановлено вышеуказанное решение, которое истцы Грибанова А.В., Шулдикова Е.А. в апелляционной жалобе просят отменить, исковые требования удовлетворить. При вынесении оспариваемого решения суд дал оценку только судебной экспертизе, не приняв во внимание заключение страховой компании Югорский филиал АО "Страховая компания "СОГАЗ-МЕД", Департамента здравоохранения ХМАО - Югры, согласно которым умершему (ФИО)22. была оказана медицинская помощь с нарушением установленных стандартов, не в полном объеме. В адрес БУ ХМАО - Югры "Окружная клиническая больница" было вынесено предписание о привлечении виновных лиц к дисциплинарной ответственности. Суд не применил к спорным правоотношениям положения ст. 70 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" о полномочиях лечащего врача при оказании медицинской помощи пациенту. Суд не выяснил, были ли предприняты лечащим врачом (ФИО)23 все необходимые и возможные меры для своевременного и квалифицированного обследования пациента по указанным им жалобам и в целях установления правильного диагноза, а также правильно ли были организованы обследование пациента и лечебный процесс, имелась ли у больницы возможность оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, в то время как в силу п. 2 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации именно на ответчике лежала обязанность доказать свою невиновность. Обращает внимание, что иски о возмещении морального вреда в связи с некачественным оказанием медицинской помощи родственнику могут удовлетворяться даже если дефекты медицинской помощи не находятся в причинно-следственной связи с неблагоприятным исходом. Моральные страдания в данном случае проистекают от самого факта нарушения права умершего на получение качественной медицинской помощи. Ссылаясь на определения Верховного Суда Российской Федерации, указывает, что при оказании пациенту ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены его родственниками и другими членами семьи, поскольку исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение им нравственных и физических страданий (морального вреда).

В возражениях на апелляционную жалобу ответчик БУ ХМАО - Югры "Окружная клиническая больница", Департамент здравоохранения ХМАО - Югры просят решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Истцы Грибанова А.В., Шулдикова Е.А., представитель третьего лица АО "Страховая компания "СОГАЗ-МЕД" в суд апелляционной инстанции не явились, извещены надлежащим образом (истцы - телефонограммой от 10.08.2021 года, представитель третьего лица - факсимильной связью 13.08.2021 года).

Представитель ответчика БУ ХМАО - Югры "Окружная клиническая больница" Мурашова А.С. в суде апелляционной инстанции возражала против удовлетворения апелляционной жалобы, оспаривала факт некачественно оказанной Шулдикову В.Г. медицинской услуги.

Представитель третьего лица Департамента здравоохранения ХМАО - Югры Тихомирова Е.М. в суде апелляционной инстанции поддержала позицию ответчика, просила решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Прокурор Зоричева Д.С. в суде апелляционной инстанции полагала необходимым решение суда отменить, взыскать с ответчика в пользу каждого из истцов компенсацию морального вреда по 5 000 рублей.

На основании п. 3 ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

В соответствии с ч.1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе и возражениях на нее, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

Проверив законность и обоснованность решения суда в соответствии с ч.1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, обсудив доводы апелляционной жалобы, выслушав заключение прокурора, судебная коллегия приходит к следующему.

Судом первой инстанции установлено, подтверждено материалами дела, что (ФИО)24 являлся супругом Шулдиковой Е.А. и отцом Грибановой А.В.

25.03.2020 года (ФИО)25 умер. Причиной его смерти явилась <данные изъяты>.

Данное заболевание протекало на фоне <данные изъяты>

По утверждению истцов, до момента смерти (ФИО)26 ежегодно проходил плановые медицинские осмотры. Считают, что оказание (ФИО)27 некачественной медицинской помощи в период с 15.01.2019 года по 17.06.2019 года привело к его смерти.

В ходе рассмотрения дела определением Ханты-Мансийского районного суда от 09.12.2020 года по делу была назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено ФГБВОУ ВО "Военно-медицинская академия имени С.М. Кирова" Министерства обороны РФ Кафедра судебной медицины.

Согласно экспертному заключению N 4 от 12.04.2021 года ФГБВОУ ВО "Военно-медицинская академия имени С.М. Кирова" Министерства обороны РФ Кафедра судебной медицины, с января 2019 года по март 2019 года (ФИО)28 наблюдался у ответчика, ему устанавливались различные диагнозы. В январе у пациента имело место острое респираторное заболевание.15.01.2019 года на основании данных осмотра, лабораторных данных, а также проведенного ЭКГ, (ФИО)29 было установлено следующее заболевание: <данные изъяты>. В этой связи ему было рекомендовано выполнение ЭХО-кардиографии и консультация кардиолога.

16.01.2019 года (ФИО)30 был осмотрен кардиологом, ему установлен предварительный конкурентный диагноз: <данные изъяты> в связи с чем рекомендована повторная консультация кардиолога (11.02.2019 года) и прием лекарственных средств.

08.02.2019 года при осмотре участковым терапевтом (ФИО)31. установлен прежний диагноз: <данные изъяты>

06.03.19 года (ФИО)32. выполнена Эхокардиография, согласно результатам которой подтвердилось наличие <данные изъяты>

Согласно выводам экспертов, оказанная (ФИО)33 медицинская помощь не соответствовала клиническим рекомендациям в части, касающейся правильности выбора методов диагностики, имевшихся у него заболеваний, а именно: не был выполнен <данные изъяты>. Указанные недостатки относятся к недостаткам диагностики по отношению к гипертонической болезни сердца, а не к недостаткам диагностики атеросклеротической болезни сердца.

Кроме того, сформулированные диагнозы следует считать некорректными, последняя запись осмотра терапевта датирована 08.02.2019 года с назначением исследований ФГДС, <данные изъяты> При этом ранее (март 2019 года) было назначено выполнение ЭХО-кардиографии. В ходе данного осмотра (ФИО)34. не была дана рекомендация о контрольной явке после исследований. С учетом наличия у (ФИО)35 ПБЛНПГ ему было показано плановое выполнение Тредмил-теста с целью оценки возможных ишемических изменений, которые пациент не выполнил (при назначенной повторной явке 11.02.2019 года).

Комиссия экспертов пришла к выводу, что установленные (ФИО)36 диагнозы были сформулированы некорректно: в них не отражена общепринятая детализация диагноза - <данные изъяты> что комиссией отмечено как недостаток оказания медицинской помощи.

При этом, экспертами рассмотрен вопрос влияния допущенных недостатков на тактику лечения имевшейся у (ФИО)37 атеросклеротической болезни сердца и установлено, что при условии отсутствия (недопущения) выявленных недостатков, относящиеся к диагностике по отношению к гипертонической болезни, назначение лекарственных средств в отношении гипертонической болезни не претерпело бы существенного изменения. Основной стартовой терапией при выявлении у пациента <данные изъяты>, что и было выполнено в виде рекомендации о приеме Ацетилсалициловой кислоты и Розувастатина. Допущенный недостаток в виде некорректно сформулированного диагноза не мог повлиять на смену назначенных препаратов против атеросклероза, так как при некорректно сформулированном диагнозе была назначена верная стартовая терапия. Допущенный недостаток в виде отсутствия рекомендации о контрольной явке после исследований (с учетом результатов ЭХО-КГ и УЗИ сосудов шеи) не мог кардинальным образом повлиять на смену назначенных препаратов против атеросклероза.

С учетом верно назначенной фармакологической терапии, экспертная комиссия не установила причинно-следственной связи между допущенными недостатками и наступлением смерти (ФИО)38

Согласно выводам экспертов, недостатки медицинской помощи, допущенные в отношении (ФИО)39., как в отдельности, так и в совокупности, не находятся в причинно-следственной связи с развитием у него заболеваний и их осложнений, ставших непосредственной причиной смерти, поскольку последние непосредственно (прямо) обусловлены характером и тяжестью основной патологии сердечно-сосудистой системы (коронаросклероз).

Разрешая спор, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст. ст. 151, 1064, 1068, 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации, Федеральным законом Российской Федерации от 21.11.2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", основываясь на заключении экспертов, пришел к выводу, что допущенные недостатки не могли причинить вред здоровью (ФИО)40 и не способствовали развитию неблагоприятного исхода при правильно назначенной терапии, в связи с чем не нашел оснований для взыскания компенсации морального вреда и отказал истцам в удовлетворении исковых требований.

Судебная коллегия с выводом суда согласиться не может.

В соответствии со ст. 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (ч. 1 ст. 17 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (ч. 1 ст. 41 Конституции Российской Федерации).

Таким образом, здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция Российской Федерации относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь.

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21.11.2011 N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее также - Федеральный закон от 21.11.2011 N 323-ФЗ).

Согласно п. 1 ст. 2 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (п. 2 ст. 2 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ).

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг (п. 3 ст. 2 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ).

В силу ст. 4 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ охрана здоровья в Российской Федерации основывается на ряде принципов, одним из которых является соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий.

В числе таких прав - право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (ч. ч. 1, 2 ст. 19 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (п. 1 ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно разъяснениям, изложенным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (в редакции от 06.02.2007), под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина (абз. 1 п. 2 названного постановления Пленума).

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др. (абз. 2 п. 2 названного постановления Пленума).

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (абз. 3 п. 4 названного постановления Пленума).

Исходя из приведенных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. В ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации закреплены общие правила по компенсации морального вреда без указания случаев, когда допускается такая компенсация. Поскольку возможность денежной компенсации морального вреда обусловлена посягательством на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, само по себе отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда.

Из нормативных положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, толкования положений Конвенции в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями ст. ст. 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданину при оказании ему медицинской помощи, а равно как в случае оказания ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками такого пациента, другими близкими ему людьми, поскольку в связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи такому лицу, лично им в силу сложившихся семейных отношений, характеризующихся близкими отношениями, духовной и эмоциональной связью между членами семьи, лично им также причиняются нравственные и физические страдания (моральный вред).