Определение Судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ СВЕРДЛОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 16 апреля 2021 года Дело N 33-5277/2021

г. Екатеринбург 16.04.2021

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе: председательствующего Подкорытовой Н.П.,

судей Шиховой Ю.В.,

Хазиевой Е.М.,

при помощнике судьи Дымковой Е.В., рассмотрела в открытом судебном заседании в порядке апелляционного производства гражданское дело по иску Кузнецовой Людмилы Юрьевны к Министерству финансов Российской Федерации о компенсации вреда, по апелляционным жалобам Кузнецовой Людмилы Юрьевны и Главного управления Министерства внутренних дел Российской Федерации по Свердловской области на решение Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 28.07.2020.

Заслушав доклад судьи Хазиевой Е.М., объяснения истца Кузнецовой Л.Ю., представителя ответчика Морозовой Ю.Г. и третьего лица прокуратуры Свердловской области - Беловой К.С., судебная коллегия

установила:

Кузнецова Л.Ю. (истец) обратилась в суд с иском к Минфину России (ответчик) о компенсации морального вреда в сумме 3500000 руб., судебных расходов по оплате услуг представителя в сумме 25000 руб. В обосновании иска указано, что приговором Октябрьского районного суда <адрес> от <дата> истец признан виновным в совершении двух преступления, предусмотренных ... Уголовного кодекса Российской Федерации; назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 5 лет, которое считать условным с испытательным сроком на 5 лет. Постановлением Президиума Свердловского областного суда от <дата> у-153 названный приговор отменен, производство прекращено в связи с отсутствием в ее действиях состава преступления, за ней признано право на реабилитацию. В ходе производства по уголовному делу, возбужденному постановлением следователя от <дата>, постановлением суда от <дата> производство <дата> без получения судебного разрешения обыска в жилище истца признано незаконным; постановлением следователя от <дата> в отношении истца избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении. Согласно ответу на адвокатский запрос, за период отбывания наказания истец нарушений не допускал, снят с учета инспекции <дата> в связи с отменой приговора. Длительность и указанные особенности уголовного преследования негативно повлияли на истца, который вынужден был уволиться из организации, где длительное время проработал, не мог в должной мере быть с сыном, умершим в период уголовного преследования истца.

В ходе судебного разбирательства Минфин России (ответчик) полагал заявленный размер компенсации чрезмерно завышенным, подлежащим снижению до 3500 руб. Прокуратура Свердловской области (третье лицо) полагала наличие оснований к компенсации морального вреда, указав необходимость снижения компенсации до 5000 руб. ГУ МВД России по Свердловской области (третье лицо) возражали против удовлетворения иска, указав на то, что истец не отрицал и следствием доказаны переводы денежных средств без фактического выполнения работ. Отменным приговором истец признан виновным в том, что, работая заместителем генерального директора по финансово-экономической работе в обществе, с использованием служебного положения дважды совершил хищение вверенных ему денежных средств, по предварительному сговору, в особо крупном размере.

Решением Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 28.07.2020 по гражданскому делу N 2-3178/2020 иск удовлетворен частично. Постановлено взыскать с Российской Федерации в лице Минфина России за счет казны Российской Федерации в пользу Кузнецовой Л.Ю. компенсацию морального вреда в сумме 50000 руб., судебные расходы по оплате услуг представителя в сумме 7000 руб.

С таким решением не согласился истец Кузнецова Л.Ю., которая в апелляционной жалобе поставила вопрос о его отмене и принятии нового решения об удовлетворении иска в полном объеме. В обоснование апелляционной жалобы указано, что суд первой инстанции в должной степени не учел, что уголовное преследование истца длилось четыре года, что в этот период истец не мог свободно ездить в другой регион к своему больному онкологическим заболеванием сыну, который впоследствии умер. Кроме того, судом перовой инстанции необоснованно снижена сумма компенсации судебных издержек.

С решением также не согласилось третье лицо ГУ МВД России по Свердловской области, которое в апелляционной жалобе поставил вопрос об уменьшении присужденной компенсации морального вреда. В обоснование апелляционной жалобы указано на отсутствие надлежащих доказательств, свидетельствующих о перенесенных истцом нравственных страданиях. Обращено внимание, что по уголовному делу суд посчитал, что следствием не установлен размер сумм хищения, но не сам факт перечисления средств и отсутствия фактического выполнения работ.

Апелляционным определением Свердловского областного суда от 22.10.2020 N 33-14375/2020 названное решение оставлено без изменения, апелляционные жалобы истца и третьего лица - без удовлетворения. С таким апелляционным определением не согласились истец и указанное третье лицо. В кассационной жалобе истец привел пример расчета компенсации морального вреда с учетом законопроекта 2020г. В кассационной жалобе третье лицо повторило позицию апелляционной жалобы.

Определением Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 25.02.2021 N 88-2471/2021 названное апелляционное определение отменено, дело направлено на новое апелляционное рассмотрение. В кассационном определении указано, что при определении размера компенсации морального вреда суд не учел процессуальные особенности уголовного преследования истца, его продолжительность, меры процессуального принуждения, а также не исследовал обстоятельства причинения ущерба деловой репутации истца в результате незаконного уголовного преследования.

В суде апелляционной инстанции истец Кузнецова Л.Ю. поддержала доводы апелляционной жалобы. Ходатайствовала о приобщении копии свидетельства о смерти сына. На вопросы судебной коллегии пояснила, что адвокат у нее имелся, ходатайство о выезде к сыну заявлено и удовлетворено, других ходатайств не подавалось; за компенсацией утраченного заработка она обращалась в суд в порядке уголовного судопроизводства, отказали; до января 2021г. работала по профессии, бухгалтером, перестала работать ввиду экономической ситуации. Судебной коллегией ходатайство истца о приобщении документа отклонено за отсутствием предусмотренного ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основания; сведения о смерти сына истца не оспариваются. Представитель ответчика Минфина России возражал против удовлетворения апелляционной жалобы истца, поддержал позицию подателя другой апелляционной жалобы. Обратил внимание на то, что в ходе уголовного преследования истец Кузнецова Л.Ю. свою вину частично признавала, уволилась с прежнего места работы по собственному заявлению. Представитель третьего лица прокуратуры Свердловской области полагал взыскание компенсации морального вреда обоснованным.

Третье лицо ГУ МВД России по Свердловской области в суд апелляционной инстанции представителя не направил. Учитывая, что в материалах дела имеются доказательства заблаговременного извещения данного лица - подателя апелляционной жалобы о рассмотрении дела судом апелляционной инстанции, в том числе отправления извещения на электронный адрес и телефон представителя, а также путем публикации соответствующих сведений на официальном сайте Свердловского областного суда согласно требованиям ч. 2.1 ст. 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с учетом разъяснений пп. 15 и 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.12.2017 N 57 "О некоторых вопросах применения законодательства, регулирующего использование документов в электронном виде в деятельности судов общей юрисдикции и арбитражных судов", судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело при данной явке.

Заслушав объяснения явившихся лиц, исследовав материалы гражданского дела, проверив законность и обоснованность обжалуемого судебного решения в пределах доводов апелляционных жалоб, судебная коллегия приходит к следующему.

В силу ст. 53 Конституции Российской Федерации, ст. 16 и п. 1 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу, возмещается за счет казны публичного образовании независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда.

В частности, в названном порядке производится предусмотренная ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации денежная компенсация нравственных и физических страданий как гражданско-правовое последствие реабилитации гражданина в уголовном судопроизводстве согласно ст.ст. 133, 136, 138 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации с учетом разъяснений пп. 10, 13, 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.11.2011 N 17 "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве", когда гражданин незаконно подвергнут уголовному преследованию и в его отношении постановлен оправдательный приговор или постановление о прекращении уголовного преследования по реабилитирующему основанию.

Удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции правильно исходил из того, что истец как лицо, в отношении которого постановлено о прекращении уголовного преследования за отсутствием в деянии состава преступления, и за которым тем же постановлением признано право на реабилитацию, вправе получить денежную компенсацию причиненного его уголовным преследованием морального вреда. Указанные третьим лицом в апелляционной жалобе обстоятельства обоснованности обвинения истца, частично признававшего обналичивание с указания руководителя организации денежных средств, - не исключают испрошенной реабилитации, влияя на размер компенсации в порядке реабилитации.

Размер присужденной компенсации морального вреда определяется, согласно ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации с учетом разъяснений п. 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" и п. 21 вышепоименованного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.11.2011 N 17, в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, которые оцениваются судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

При оценке степени нравственных и физических страданий вследствие уголовного преследования, по итогам которого отменен обвинительный приговор, безусловно, подлежали учету все подробно перечисленные не только в исковом заявлении, но и отзывах других лиц, участвующих в деле - по материалам уголовного дела, особенности рассматриваемого преследования по обвинению истца в тяжких преступлениях в профессиональной для него сфере экономики.

Применительно к отмеченным судом кассационной инстанции репутационным издержкам преследования судебная коллегия дополнительно отмечает, что истец уволился из организации по собственному заявлению, в связи с достижением пенсионного возраста, как то подтверждено документально. После уголовного преследования истец работал по профессии. Вместе с тем данные обстоятельства не умоляют того общего резонанса после предъявления истцу, ранее не судимому и положительно характеризовавшемуся в быту и по работе, обвинений в совершении преступлений профессиональной сферы. Отказ в компенсации утраченного заработка в порядке уголовного судопроизводства не исключает учет приведенного в целях определения размера положенной истцу денежной компенсации морального вреда.

Кроме того, судебная коллегия отмечает, что при определении размера компенсации морального вреда судом первой инстанции не учтены нравственные переживания, связанные с невозможностью истца постановлено находиться с сыном, проживавшим в другом регионе, страдавшим тяжелым заболеванием и умершим в период незаконного уголовного преследования истца. Действительно, такая мера пресечения как подписка о невыезде и надлежащем поведении допускает выезд по ходатайству, заявленное при поддержке адвоката ходатайство о выезде к совершеннолетнему сыну удовлетворено. Вместе с тем приведенное в апелляционной жалобе истца индивидуальное обстоятельство не может быть проигнорировано.

При изложенных обстоятельствах судебная коллегия полагает, что оспариваемый истцом и третьим лицом вывод суда первой инстанции о размере компенсации не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, совершен при нарушении вышеприведенной нормы о правилах определения компенсации морального вреда. Поэтому судебное решение подлежит изменению в части суммы взыскания компенсации. С учетом вышеперечисленного, принимая во внимание порядка 4 лет уголовного преследования, более половины времени которого связана с ограничением свободного передвижения (мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, отбывание наказание во время испытательного срока без лишения свободы), наличие отмененного обвинительного приговора в сфере профессиональной деятельности истца (отчасти признававшего противоправные действия) и отмеченного незаконного обыска в жилище истца, положительную характеристику истца и утраченные им в период уголовного преследования (даже при удовлетворении ходатайства о выезде) родственные связи, судебная коллегия полагает возможным определить к компенсации морального вреда 500000 руб., соответственно, увеличив сумму взыскания с 50000 руб. до 500000 руб.

Оснований для изменения судебного решения в части компенсации судебных издержек на оплату услуг представителя в сумме 7000 руб. (квитанция серии ГА <дата>0 руб. за оказание юридической помощи в суде общей юрисдикции по иску о компенсации морального вреда в связи с реабилитацией) судебная коллегия не усматривает. Названная сумма компенсации судебных издержек определена судом первой инстанции с учетом объема оказанных к моменту вынесения судебного решения юридических услуг, что соответствует требованиям ч. 1 ст. 98, ч. 1 ст. 100 и ч. 2 ст. 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Каких-либо дополнительных обстоятельств, которые бы суд первой инстанции не учел при осуществлении своих дискреционных полномочий в данной части, в апелляционных жалобах не приведено, в кассационном определении не указано. Приведенные обстоятельства не препятствуют истцу обратиться за компенсацией других судебных издержек, в том числе по оплате услуг представителя на иных этапах судопроизводства, - в порядке ст. 103.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Оснований для компенсации судебных расходов по уплате пошлины за подачу иска и апелляционной жалобы не имеется: истец - податель апелляционной жалобы как реабилитированное лицо освобожден от уплаты таковой в соответствии с подп. 10 п. 1 ст. 333.36 Налогового кодекса Российской Федерации, пошлину не уплачивал. Податель другой апелляционной жалобы освобожден от уплаты в бюджет пошлины на основании подп. 19 п. 1 ст. 333.36 Налогового кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь ст. 327.1, п. 2 ст. 328, ст. 329, пп. 3 и 4 ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 28.07.2020 изменить в части суммы взыскания компенсации морального вреда, увеличив указанную сумму со 50000 руб. до 500000 (Пятьсот тысяч) руб.

В остальной части это же решение оставить без изменения, апелляционные жалобы истца и третьего лица - без удовлетворения.

Председательствующий: Н.П. Подкорытова

Судьи: Ю.В. Шихова

Е.М. Хазиева


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка