Определение Судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ АЛТАЙСКОГО КРАЕВОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 14 июля 2021 года Дело N 33-5027/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Алтайского краевого суда в составе

председательствующего судьи Цибиной Т.О.,

судей Белодеденко И.Г., Довиденко Е.А.,

при секретаре Сафронове Д.В.,

с участием прокурора Текутьевой Я.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу ответчика краевого государственного бюджетного учреждения здравоохранения "Городская больница N 10, г. Барнаул" на решение Центрального районного суда города Барнаула от 25 февраля 2021 года по делу по иску Юрковой З. М. к краевому государственному бюджетному учреждению здравоохранения "Городская больница N 10, г. Барнаул" о возмещении вреда.

Заслушав доклад судьи Цибиной Т.О., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Истец Юркова З.М. является матерью Ю.А.

Ю.А. находилась на лечении в КГБУЗ "Городская больница N 10, г. Барнаул" <данные изъяты>, где скончалась ДД.ММ.ГГ.

Смерть Ю.А. наступила в результате <данные изъяты>

Территориальным органом Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по Алтайскому краю проведена проверка в отношении КГБУЗ "Городская больница N 10, г. Барнаул", в рамках которой установлены нарушения правил оказания медицинской помощи, выразившиеся в том числе в ненадлежащей оценке тяжести пневмонии (л.д. 24-33, т.1).

07 мая 2018 года должностным лицом территориального органа Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по Алтайскому краю составлен протокол об административном правонарушении в отношении КГБУЗ "Городская больница N 10, г. Барнаул" по ч. 3 ст. 19.20 Кодекса об административных правонарушениях Российской Федерации, согласно которому при оказании медицинской помощи пациентке Ю.А. не был отменен лекарственный препарат <данные изъяты>, не определен уровень кальция в крови, не обеспечена коррекция плана лечения с учетом клинического диагноза больной.

Постановлением судьи Центрального районного суда города Барнаула от 25 мая 2018 года лечебное учреждение признано виновным в совершении вменяемого ему административного проступка (л.д. 157-161, т.1).

Обращаясь в суд с иском к КГБУЗ "Городская больница N 10, г. Барнаул" о взыскании денежной компенсации морального вреда в размере 5 000 000 руб., расходов на погребение, Юркова З.М. указала, что причиной смерти стали нарушения, допущенные при оказании медицинской помощи. <данные изъяты>. Лечение носило некачественный и неэффективный характер.

Решением Центрального районного суда города Барнаула от 25 февраля 2021 года с КГБУЗ "Городская больница N 10, г. Барнаул" в пользу Юрковой З.М. в счет возмещения компенсации морального вреда взыскано 800 000 руб., расходы на погребение - 57 600 руб. В остальной части требований отказано. С КГБУЗ "Городская больница N 10, г. Барнаул" в доход бюджета муниципального образования городской округ - г. Барнаул взыскана государственная пошлина в сумме 2 228 руб.

С таким решением не согласился ответчик краевое государственное бюджетное учреждение здравоохранения "Городская больница N 10, г. Барнаул", в апелляционной жалобе ставя вопрос об отмене состоявшегося судебного акта с принятием нового решения об отказе истцу в иске. В жалобе заявитель полагает, что медицинская помощь пациентке Ю.А. была оказана в соответствии с необходимыми регламентирующими документами и имеющимися возможностями лечебного учреждения, а причиной смерти последней выступило <данные изъяты>. Позиция ответчика подтверждена данными судебной медицинской экспертизы, не принятой судом во внимание.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в апелляционной жалобе и в возражениях на жалобу, выслушав Юркову З.М., представителей сторон, с учетом заключения прокурора, судебная коллегия по гражданским делам усматривает основания для отмены или в апелляционном порядке обжалуемого судебного постановления в части возмещения расходов на погребение.

Судом установлено и следует из материалов дела, что Юркова З.М. является матерью Ю.А. <данные изъяты>.

Согласно медицинскому свидетельству о смерти ДД.ММ.ГГ Ю.А. скончалась в стационаре КГБУЗ "Городская больница N 10, г. Барнаул", причиной смерти выступила миастения.

Территориальным органом Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по Алтайскому краю проведена проверка в отношении КГБУЗ "Городская больница N 10, г. Барнаул", в рамках которой установлены нарушения правил оказания медицинской помощи, выразившиеся в том числе в ненадлежащей оценке <данные изъяты> (л.д. 24-33, т.1).

07 мая 2018 года должностным лицом территориального органа Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по Алтайскому краю составлен протокол об административном правонарушении в отношении КГБУЗ "Городская больница N 10, г. Барнаул" по ч. 3 ст. 19.20 Кодекса об административных правонарушениях Российской Федерации, согласно которому при оказании медицинской помощи пациентке Ю.А. не был отменен лекарственный препарат калимин в период нахождения на искусственной вентиляции легких, не определен уровень кальция в крови, не обеспечена коррекция плана лечения с учетом клинического диагноза больной.

Постановлением судьи Центрального районного суда города Барнаула от 25 мая 2018 года лечебное учреждение признано виновным в совершении вменяемого ему административного проступка (л.д. 157-161, т.1).

Согласно выводам судебно-медицинской экспертизы смерть Ю.А. наступила в результате заболевания <данные изъяты>. <данные изъяты>

<данные изъяты>

Также при оказании медицинской помощи Ю.А. в КГБУЗ "Городская больница N 10, г. Барнаул" выявлены дефекты оказания медицинской помощи в связи с нарушением приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 24 декабря 2012 года N 1538н "Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при тяжелой миастении, осложненной кризом", в виде отсутствия ежедневных осмотров врачом-неврологом; непроведения электромиографии, плазмафереза; отсутствия назначения иммуноглобулинов. Прямой причинной связи между установленным дефектом оказания медицинской помощи и наступлением смерти Ю.А. эксперты действительно не установили ( л.д. 212-240, т.1).

Суд первой инстанции, разрешая спор, ссылаясь на положения Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", статьи 150, 1068, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", оценив представленные сторонами спора доказательства, принимая во внимание экспертное заключение, пришел к выводу о доказанности допущенного персоналом КГБУЗ "Городская больница N 10, г. Барнаул" дефекта оказания медицинской помощи Ю.А. в виде недооценки состояния пациента, что привело к непроведению экстренных диагностических и лечебных мероприятий, но который не находится в прямой причинно-следственной связи с наступившими последствиями - смертью пациента, что однако не исключает оснований для возложения на ответчика обязанности по компенсации морального вреда истцу, матери умершей пациентки.

Коллегия соглашается с решением суда в данной части, поскольку согласно статье 4 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" к основным принципам охраны здоровья граждан относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого Федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов), так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что к числу нематериальных благ относятся жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Как разъяснено в абзаце втором пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина" даны разъяснения о том, что по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Следовательно, для привлечения к ответственности в виде компенсации морального вреда юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенес физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага (в настоящем случае - право на родственные и семейные связи), при этом на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины, то есть установленная законом презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Из содержания искового заявления Юрковой З.М. усматривается, что основанием для ее обращения в суд с требованием о компенсации причиненного морального вреда послужило ненадлежащее оказание медицинской помощи ее дочери Ю.А. сотрудниками КГБУЗ "Городская больница N 10, г. Барнаул", приведшее к ее смерти.

Применительно к спорным отношениям в соответствии с действующим правовым регулированием ответчик по настоящему делу должен доказать отсутствие своей вины в причинении морального вреда истцу в связи со смертью дочери, медицинская помощь которой была оказана, как утверждала истец, ненадлежащим образом.

Требуя отмены решения и отказа истцу в иске, ответчик неправильно понимает нормы материального права, регулирующие отношения по компенсации морального вреда, причиненного гражданину, в их взаимосвязи с нормативными положениями, регламентирующими обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья, включая государственные гарантии обеспечения качества оказания медицинской помощи.

Суждение ответчика о том, что одним из условий наступления ответственности за причинение морального вреда является наличие прямой причинной связи между противоправным поведением ответчика и наступившим вредом - смертью Ю.А., повлекшей причинение истцу моральных страданий, противоречит приведенному правовому регулированию спорных отношений, которым возможность взыскания компенсации морального вреда не поставлена в зависимость от наличия только прямой причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом.

Ответчиком не учтено, что в данном случае юридическое значение может иметь и косвенная (опосредованная) причинная связь, если дефекты (недостатки) оказания работниками КГБУЗ медицинской помощи Ю.А. способствовать ухудшению состояния ее здоровья и привести к неблагоприятному для нее исходу, то есть к смерти. При этом ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине дефектов ее оказания (неправильное лечение пациента, непроведение пациенту всех необходимых диагностических и лечебных мероприятий, ненадлежащий уход за пациентом и т.п.) причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

Отсутствие прямой причинно-следственной связи между недостатками в оказании медицинской помощи и смертью пациента не исключает гражданско-правовую ответственность за недостатки при оказании медицинской помощи.

Аналогичная позиция изложена Верховным Судом Российской Федерации в определении от 22 марта 2021 года N 18-КГ20-122-К4.

То обстоятельство, что в данном случае дефекты оказания медицинской помощи не находятся в прямой причинно-следственной связи со смертью дочери истца, учтены судом при определении размера компенсации морального вреда.

Соглашаясь с размером компенсации морального вреда, подлежащей взысканию, коллегия принимает во внимание возраст истца, оставшегося после смерти дочери без надлежащей заботы и внимания, наличие близких родственных связей, прерванных смертью дочери.

Кроме того, суд апелляционной инстанции указывает, что решение суда в части размера компенсации ответчик не оспаривает, требуя отмены судебного акта за отсутствием правовых оснований для взыскания компенсации нравственных страданий.

Разрешая требования ответчика об отмене решения в части взыскания расходов по оплате ритуальных услуг размере 57 600 руб., суд первой инстанции, установив факт их несения истцом, пришел к выводу о том, что данные расходы подлежат взысканию с ответчика в пользу истца в указанном размере.

Суд апелляционной инстанции с данным выводом суда первой инстанции не соглашается, полагая, что прямая причинно-следственная связь между установленным дефектом оказания медицинской помощи и наступлением смерти Ю.А. не установлена, а потому оснований для взыскания расходов на погребение не имеется, в связи с чем отменяет решение суда первой инстанции в указанной части, принимает новое решение, которым в удовлетворении требований Юрковой З.М. о взыскании расходов по оплате ритуальных услуг отказывает по правилам ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В этой связи решение суда подлежит изменению в части взыскания с ответчика в доход местного бюджета государственной пошлины и снижении последней до 300 руб.

Факт неучастия прокурора в суде первой инстанции восполнен участием последнего в суде апелляционной инстанции, где дано соответствующее заключение.

При таких обстоятельствах судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения апелляционной жалобы в части взыскания с ответчика в пользу истца денежной компенсации морального вреда в размере 800 000 руб.