Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики от 14 ноября 2018 года №33-5014/2018

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА ЧУВАШСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 14 ноября 2018 года Дело N 33-5014/2018
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики в составе:
председательствующего Лысенина Н.П.,
судей Александровой А.В., Агеева О.В.,
при секретаре Грешновой А.В.
рассмотрела в открытом судебном заседании в помещении Верховного Суда Чувашской Республики гражданское дело по иску Аникиной Л.С. к Акционерному обществу "Чебоксарский электроаппаратный завод" о взыскании компенсации морального вреда, поступившее по апелляционной жалобе Аникиной Л.С. на решение Ленинского районного суда г.Чебоксары Чувашской Республики от 31 августа 2018 года, которым постановлено:
В удовлетворении исковых требований Аникиной Л.С. к Акционерному обществу "Чебоксарский электроаппаратный завод" о взыскании компенсации морального, причиненного в результате повреждения здоровья, отказать.
Заслушав доклад судьи Александровой А.В., судебная коллегия
установила:
Аникина Л.С. обратилась в суд с исковым заявлением к Акционерному обществу "Чебоксарский электроаппаратный завод" (далее - АО "ЧЭАЗ") о взыскании компенсации морального вреда, ссылаясь на то, что состояла в трудовых отношениях с <данные изъяты>, правопреемником которого является АО "ЧЭАЗ", в должности контролера материалов, металлов, полуфабрикатов и изделий по 5-му разряду. 3 января 1989 года с ней произошел несчастный случай на производстве, в результате которого получена травма - <данные изъяты>, составлен Акт N 1 о несчастном случае на производстве по форме Н-1.
Заключением <данные изъяты> истцу была установлена степень утраты профессиональной трудоспособности на <данные изъяты> % в результате несчастного случая на производстве.
В связи с полученной производственной травмой истец испытывает физические и нравственные страдания, которые выражаются в ухудшении состояния ее здоровья, в постоянном ощущении тяжести в голове, головных болях, слабости, повышении утомляемости, нарушении сна и т.д. Ежегодные медицинские обследования отмечают ухудшение состояния ее здоровья, развитие последствий <данные изъяты>, полученной 3 января 1989 года.
В марте 2018 года истец обратилась в АО "ЧЭАЗ" с заявлением о выплате компенсации морального вреда, в связи с полученной в 1989 году производственной травмой. Однако, ответчик отказал в возмещении морального вреда (ответ N от 11 апреля 2018 года). В связи с отказом истец обратилась в суд за защитой своих нарушенных прав, поскольку полагает, что причиненный ей вред должен быть компенсирован ответчиком.
В судебном заседании Аникина Л.С. заявленные требования поддержала по изложенным в исковом заявлении основаниям.
Представитель ответчика АО "ЧЭАЗ" Осипова О.Л. просила отказать в иске за отсутствием правовых оснований.
Третье лицо Государственное учреждение - региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации в Чувашской Республике-Чувашии явку представителя в судебное заседание не обеспечило.
Старший помощник прокурора Ленинского района г.Чебоксары Максимова Е.Ю. полагала требования истца подлежащими удовлетворению.
Судом вынесено указанное выше решение, с которым не согласилась истец Аникина Л.С., в апелляционной жалобе указывает, что выводы суда, изложенные в судебном постановлении, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, судом неправильно применены нормы материального и процессуального права.
Изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность постановленного по делу судебного решения в соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) в пределах доводов апелляционной жалобы, заслушав пояснения истца Аникиной Л.С., поддержавшей доводы апелляционной жалобы, представитель ответчика АО "ЧЭАЗ" Осиповой О.Л., заключение прокурора Овчинниковой Н.Н., полагавших решение суда законным и обоснованным, оценив имеющиеся в деле доказательства, судебная коллегия приходит к следующим выводам.
Разрешая данное дело по существу и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции руководствовался положениями ст. 151 Гражданского кодекса РФ, разъяснениями п. 4, 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" и пришел к выводу, что законодательство, действовавшее на момент получения истцом увечья, не предусматривало право потерпевшего на компенсацию морального вреда.
Судебная коллегия с выводами суда соглашается по следующим основаниям.
В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", суду, в целях обеспечения правильного и своевременного разрешения возникшего спора, необходимо по каждому делу выяснять характер взаимоотношений сторон и какими правовыми нормами они регулируются, допускает ли законодательство возможность компенсации морального вреда по данному виду правоотношений и, если такая ответственность установлена, когда вступил в силу законодательный акт, предусматривающий условия и порядок компенсации вреда в этих случаях, а также когда были совершены действия, повлекшие причинение морального вреда.
Так, право на компенсацию морального вреда впервые было предусмотрено Основами гражданского законодательства Союза ССР и республик, принятыми 31 мая 1991 года, действие которых было распространено на территории Российской Федерации с 3 августа 1992 года, применявшихся до 1 января 1995 года, то есть до вступления в действие ст. 151 ГК РФ.
Следовательно, именно с этого времени, то есть после вступления законодательного акта в законную силу, подлежат удовлетворению требования о компенсации морального вреда за причинение физических и нравственных страданий, в связи с потерей здоровья.
Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в определении от 1 апреля 1996 года N 44-О, возложение обязанности возместить моральный вред, причиненный гражданину неправомерными действиями, стало возможным как общее правило лишь с введением в действие с 3 августа 1992 года на территории Российской Федерации сначала Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик от 31 мая 1991 года, не применявшихся к тем правоотношениям, которые возникли до введения названных Основ в действие, а впоследствии - с принятием частей первой и второй Гражданского кодекса Российской Федерации.
Судом первой инстанции установлено и подтверждается материалами дела, что 3 января 1989 года с Аникиной Л.С., в период работы в <данные изъяты>, правопреемником которого в настоящее время является ответчик, при исполнении трудовых обязанностей контролера материалов, металлов, полуфабрикатов и изделий по 5-му разряду произошел несчастный случай на производстве, в результате которого получена травма - <данные изъяты>. По факту данного несчастного случая было проведено расследование и составлен акт о несчастном случае на производстве от 5 января 1989 года N 1 (л.д. 5).
При таких обстоятельствах судебная коллегия полагает правильным вывод суда первой инстанции о том, что, поскольку моральный вред истцу причинен до 3 августа 1992 года, т.е. до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право на его компенсацию, оснований для удовлетворения требований истца о взыскании компенсации морального вреда в данном случае не имеется.
Нормы ГК РСФСР, действовавшего в период получения истцом травмы, на которые делается ссылка в апелляционной жалобе, не предусматривали возможности компенсации морального вреда, причиненного гражданину неправомерными действиями.
В апелляционной жалобе истец указывает на то, что, если требование о компенсации морального вреда вытекает из нарушения личных неимущественных прав и других нематериальных благ, то на него в силу ст. 208 Гражданского кодекса РФ исковая давность не распространяется. Данный довод апелляционной жалобы не может быть принят судебной коллегией во внимание, поскольку суд первой инстанции отказал в удовлетворении исковых требований не в связи с пропуском срока обращения в суд.
Ссылки в жалобе истца на ухудшение состояния ее здоровья и развитие последствий <данные изъяты> отмену решения не влекут, так как согласно разъяснениям, содержащимся в п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 10, если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы.
Доводы апелляционной жалобы не ставят под сомнение законность постановленного решения, а сводятся к иному толкованию норм законодательства, регулирующего правоотношения данной категории, а также к переоценке выводов суда об отказе в удовлетворении иска, что не может служить основанием к отмене решения.
Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
Апелляционную жалобу Аникиной Л.С. на решение Ленинского районного суда г.Чебоксары Чувашской Республики от 31 августа 2018 года оставить без удовлетворения.
Председательствующий Н.П. Лысенин
Судьи: А.В. Александрова
О.В. Агеев


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка