Дата принятия: 24 октября 2018г.
Номер документа: 33-4959/2018
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ КАЛИНИНГРАДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 24 октября 2018 года Дело N 33-4959/2018
Судебная коллегия по гражданским делам Калининградского областного суда в составе:
председательствующего: Крамаренко О.А.
судей: Алферовой Г.П., Чашиной Е.В.
при секретаре: Воробьевой Е.И.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе Кузмицкого Владимира Петровича на заочное решение Славского районного суда Калининградской области от 31 мая 2018 года, которым солидарно с Кибартаса Альвидаса Альгисовича в полном объеме и Кузмицкого Владимира Петровича в пределах стоимости наследственного имущества в размере 168066 руб.40 коп. в пользу АО "Россельхозбанк" в лице Калининградского регионального филиала взыскана задолженность по соглашению N от 02.10.2015 года в размере 328065,50 руб., в том числе: остаток срочной задолженности 258 102,12 руб., сумма просроченного основного долга 30360,46 руб., проценты за пользование кредитом 39 602,57 руб., а также в равных долях расходы по госпошлине в размере 6480,65 руб.
Заслушав доклад судьи Алферовой Г.П., объяснения представителя Кузмицкого В.П. по доверенности Кибартайте Л.Е., поддержавшей доводы апелляционной жалобы, возражения представителя АО "Россельхозбанк" по доверенности Гакуть И.В., полагавшей жалобу необоснованной, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
АО "Россельхозбанк" с учетом уточнений обратилось в суд с иском к Кибартасу А.А., Кузмицкому В.П. о взыскании задолженности по кредитному договору, указав, что 2 октября 2015 года между банком и П., Кибартасом Альвидасом Альгисовичем заключено соглашение о кредитовании N, согласно которому созаемщикам предоставлен кредит в размере 330000 руб. под 17% годовых на срок до 2 октября 2020 года.
18 августа 2016 года П. умерла. Согласно материалам наследственного дела ее наследниками являются супруг Кузмицкий В.П., дети Кибартас В.А. (сын) и Кибартайте Л.Е. (дочь), которые отказались от причитающейся им доли наследственного имущества в пользу Кузмицкого В.П. Ответчик Кузмицкий В.П. унаследовал 1/8 доли в праве собственности на жилой дом, расположенный по адресу: <адрес>, кадастровой стоимостью 167918, 09 руб., а также денежные средства в размере 148, 31 руб., находящиеся на вкладе N, открытом на имя П. в АО "Россельхозбанк", то есть всего фактически принял наследство стоимостью 168066, 40 руб.
Ссылаясь на вышеуказанные обстоятельства, положения ст.ст. 1152-1154, 1175 ГК РФ, истец просил взыскать образовавшуюся по состоянию на 13 декабря 2017 года задолженность в размере 328 065,15 руб. солидарно с Кибартаса А.А. в полном объеме и Кузмицкого В.П. в пределах стоимости наследственного имущества - 168066, 40 руб.
Суд постановилизложенное выше заочное решение.
Определением суда от 27 июля 2018 года в удовлетворении заявления Кузмицкого В.П. об отмене заочного решения отказано.
В апелляционной жалобе Кузмицкий В.П. просит заочное решение в части взыскания с него задолженности отменить и вынести новое об отказе в удовлетворении данных требований, не соглашаясь с выводом суда о том, что он фактически принял наследство после смерти супруги, продолжив проживать в доме и пользоваться предметами домашнего обихода, поскольку он всем этим пользовался и до смерти супруги, соответственно, в связи с ее смертью никаких изменений в его правовом положении не произошло. Кроме того, утверждает, что все имущество, находящееся в доме, приобрел до брака с супругой, доказательств, подтверждающих приобретение этого имущества в браке с супругой, в материалах дела не имеется. Денежные средства со счета супруги в размере 148, 41 руб. не снимал. Считает, что при таких обстоятельствах единственным ответчиком по делу должен являться Кибартас А.А. Также указывает, что со стороны банка и страховой компании имеется злоупотребление правом, поскольку на момент оформления кредита с условием подключения к программе коллективного страхования П. являлась онкобольной и ей уже была установлена <данные изъяты> группа инвалидности, соответственно, если бы тексты предоставленных ей на подпись документов были составлены крупным шрифтом, а условие о том, что инвалиды не могут являться застрахованными лицами, было разъяснено и доведено в надлежащей форме, то его супруга, не скрывавшая состояние своего здоровья, не стала бы оформлять заявление на страхование, а банк в такой ситуации не выдал бы ей кредит. Кроме того, полагает, что страховая компания также имела право потребовать от заемщика сведения о состоянии его здоровья до заключения договора страхования. Считает, что участие в деле страховой компании в качестве третьего лица, а не в качестве соответчика, нарушило его процессуальные права на выяснение всех обстоятельств, связанных с заключением договора страхования. Обращает внимание, что судом не дана оценка обстоятельствам получения кредита, в частности тому, что кредит был оформлен П. по просьбе внука Кибартаса А.А. для решения жилищных вопросов последнего, который фактически использовал бабушку-пенсионерку в своих корыстных целях.
АО "Россельхозбанк" представило письменные возражения на апелляционную жалобу, в которых подробно привело мотивы своего несогласия с изложенными в жалобе доводами, и просило оставить решение суда без изменения.
В судебное заседание апелляционной инстанции не явились ответчики Кибартас А.А., Кузмицкий В.П., третье лицо ЗАО СК "РСХБ-Страхование", о дате, месте и времени рассмотрения дела извещены надлежаще, с заявлением об отложении судебного разбирательства не обращались, в связи с чем суд апелляционной инстанции в соответствии с ч. 3 ст. 167, ч. 1, 2 ст. 327 ГПК РФ считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.
Проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции с учетом доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия находит решение подлежащим оставлению без изменения.
Судом установлено и подтверждается материалами дела, что 2 октября 2015 года между АО "Россельхозбанк" и П., Кибартасом А.А. заключено соглашение о кредитовании N по продукту "Кредит пенсионный", согласно которому созаемщикам предоставлен кредит в размере 330000 руб. под 17% годовых на срок до 2 октября 2020 года, а заемщики обязались его погашать не позднее 20 числа каждого месяца путем уплаты аннуитетного платежа в размере 8201, 35 руб.
В соответствии с п. 15 соглашения созаемщики выразили согласие на страхование по договору коллективного страхования, заключенного между банком и ЗАО СК "РСХБ-Страхование" на условиях программы страхования заемщиков кредита от несчастных случаев и болезней с компенсацией банку платы на оказание данной дополнительной услуги и страховой премии страховщику в размере 36000 руб.
Способом выдачи кредита предусмотрено безналичное перечисление денежных средств на счет П. N "Пластиковая карта пенсионный".
Из выписки по вышеуказанному счету следует, что сумма кредита в размере 330000 руб. была зачислена 2 октября 2015 года, и снята частями 5-6 октября 2015 года наличными деньгами через банкомат, последний платеж в погашение кредита был внесен 22 марта 2017 года.
18 августа 2016 года П. умерла.
19 мая 2017 года банк направил в адрес созаемщика Кибартаса А.А. требование о досрочном возврате кредита.
Согласно расчету истца по состоянию на 13 декабря 2017 года задолженность по кредиту составила 328 065,15 руб., в том числе: остаток срочной задолженности - 258 102,12 руб., просроченный основной долг - 30360,46 руб., проценты за пользование кредитом - 39 602,57 руб.
Из материалов наследственного дела N следует, что после смерти П. к нотариусу обратились Кибартайте Л.Е. (дочь) и Кибартас В.А. (сын) с заявлениями об отказе от причитающейся им по закону доли наследственного имущества, в чем бы оно ни заключалось и где бы не находилось, в пользу супруга наследодателя - Кузмицкого В.П.
Брак между Кузмицким В.П. и П. был зарегистрирован 6 сентября 1991 года.
В материалах наследственного дела имеется договор от 15 декабря 1993 года, заключенный между АО "Побединское" и Кузмицким В.П., П., Кибартасом В.А., Кибартайте Л.Ю., согласно которому последним передана в совместно-долевую собственность занимаемая ими 1/2 доля жилого дома, состоящая из трех комнат общей площадью <данные изъяты> кв.м, в том числе жилой <данные изъяты> кв.м, находящегося по адресу: <адрес>.
Согласно регистрационному удостоверению Советсткого БТИ N от 15 февраля 1994 года вышеуказанная 1/2 доля жилого дома зарегистрирована на праве собственности за Кузмицким В.П., П., Кибартасом В.А., Кибартайте Л.Ю., в размере 1/8 каждому.
Из поквартирной карточки на 1/2 долю жилого дома видно, что в нем помимо П. были зарегистрированы Кузмицкий В.П. и Кибартайте Л.Ю., которые сохраняют регистрацию и до настоящего времени.
Согласно сведениям ФГБУ "Федеральная кадастровая палата Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии" по Калининградской области, по состоянию на 18 августа 2016 года кадастровая стоимость вышеуказанного жилого дома с кадастровым номером N составляет 1 343 344,72 руб.
Кроме того, из выписки по вышеуказанному счету N, открытому на имя П. в АО "Россельхозбанк", следует, что по состоянию на 31 марта 2018 года на нем находятся денежные средства в размере 148 руб.31 коп.
При таких обстоятельствах суд пришел к верному выводу о том, что после смерти П. в состав наследства вошла принадлежавшая ей 1/8 доля в праве собственности на жилой дом и остаток денежных средств во вкладе.
С заявлением о принятии наследства Кузмицкий В.П. к нотариусу не обращался, свидетельство о праве на наследство после смерти П. никому из наследников не выданы.
Установив, что двое наследников отказались от права на наследственное имущество в пользу Кузмицкого В.П., а последний, остался проживать в жилом доме и пользоваться предметами домашнего обихода, то есть принял меры к сохранности имущества, суд пришел к верному выводу о том, что в соответствии с п. 2 ст. 1153 ГК РФ Кузмицкий В.П. считается фактически принявшим наследственное имущество после смерти своей супруги.
Утверждение подателя жалобы об обратном является несостоятельным.
Так, согласно п. 2 ст. 1153 ГК РФ признается, пока не доказано иное, что наследник принял наследство, если он совершил действия, свидетельствующие о фактическом принятии наследства, в частности если наследник: вступил во владение или в управление наследственным имуществом; принял меры по сохранению наследственного имущества, защите его от посягательств или притязаний третьих лиц; произвел за свой счет расходы на содержание наследственного имущества; оплатил за свой счет долги наследодателя или получил от третьих лиц причитавшиеся наследодателю денежные средства.
Из объяснений Кибартайте Л.Ю. видно, что, несмотря на то, что она сохраняет регистрацию в жилом доме, фактически она проживает в г. Калининграде по <адрес> (л.д. 65, том 2).
Таким образом, оставаясь единолично проживать в жилом доме, Кузмицкий В.П. очевидно, приняв на себя обязанность по обеспечению его сохранности, совершил действия, свидетельствующие о принятии наследства после смерти своей супруги в виде 1/8 доли в праве на жилой дом.
Приняв часть наследства, Кузмицкий В.П. в силу ст. 1152 ГК РФ, считает принявшим все наследство, в том числе и денежный вклад, в связи с чем его довод о том, что денежные средства со счета супруги он не снимал, правового значения не имеет.
Ссылка в жалобе на отсутствие в материалах дела доказательств, подтверждающих, что мебель и предметы домашнего обихода были приобретены супругами Кузмицкими в браке, не может быть признана состоятельной, поскольку в силу ст. 34 СК РФ презюмируется, что все имущество, приобретенное после заключения брака, является совместно нажитым, пока не доказано иное. В этой связи именно на ответчике лежало бремя доказывания того обстоятельства, что все имущество, находящееся в жилом доме, было приобретено Кузмицким В.П. единолично до 1991 года. Кроме того, данное обстоятельство не может повлиять на правильность вывода суда, поскольку стоимость предметов домашней обстановки не была включена судом в состав наследственной массы, соответственно, не привела к увеличению ответственности Кузмицкого В.П. по долгам наследодателя.
Разрешая спор, суд обоснованно исходил из того, что соответствии с п. 2 ст. 811, 322, 323 ГК РФ Кибартас А.А., являясь наряду с П. созаемщиком по кредитному договору, несет солидарную ответственность перед кредитором в полном объеме, в связи с чем обоснованно взыскал с него задолженность в размере 328 065,15 руб.
В соответствии с п. 1 ст. 1175 ГК РФ наследники, принявшие наследство, отвечают по долгам наследодателя солидарно (ст. 323).
Каждый из наследников отвечает по долгам наследодателя в пределах стоимости перешедшего к нему наследственного имущества.
С учетом приведенных выше норм правильным является и вывод суда о том, что поскольку Кузмицкий В.П. в силу п. 2 ст. 1153 ГК РФ принял наследство после смерти созаемщика П. в пределах стоимости 168066 руб.40 коп из расчета: (1/8 от кадастровой стоимости жилого дома 1 343 344,72 руб. = 167 918,09 руб. + остаток денежных средств по вкладу 148, 31 руб.), то задолженность по кредитному договору подлежит взысканию с него солидарно с заемщиком Кибаратсом А.А. в указанных пределах, то есть не выше 168066,40 руб.
Доводы жалобы о наличии оснований для погашения задолженности по кредиту за счет страхового возмещения в связи со смертью П., являлись предметом проверки в суде первой инстанции и обоснованно были отклонены.
Так, судом установлено, что 2 октября 2015 года П. в соответствии с условиями п.п. 4, 15 соглашения о кредитовании, предусматривавшими, что в случае отказа заемщика от страхования жизни, процентная ставка по кредиту будет увеличена на 3%, то есть с 17% до 20% годовых, оформила заявление на присоединение к Программе коллективного страхования заемщиков/созаемщиков кредита "Пенсионный от несчастных случаев и болезней", на основании которого была застрахована по Договору коллективного страхования, заключенному между АО "Россельхозбнак" и ЗАО СК "РСХБ-Страхование", страховым риском по которому являлась смерть в результате несчастного случая и болезни в соответствии с условиями Договора страхования.
Программой коллективного страхования Заемщика кредита "Пенсионный" от несчастных случаев и болезней (Программа страхования N 5) предусмотрено, что при наступлении события, имеющего признаки страхового случая, в целях получения страховой выплаты в страховую компанию направляется необходимый пакет документов, в том числе копии документов, заверенные Банком, подтверждающие факт наличия кредитных обязательств, их размер, а также факт присоединения Заемщика к Программе. Кроме того, Программа предусматривает предоставление справки о смерти застрахованного лица (форма N 33) или ее нотариально удостоверенной копии, копии медицинского свидетельства о смерти застрахованного лица, выписки из медицинской карты амбулаторного больного и иных медицинских документов. При этом все предоставленные документы из лечебных учреждений или компетентных организаций должны быть оформлены на соответствующем бланке и заверены подписью и соответствующей печатью. Если документ составлен не на бланке, обязательным является штамп учреждения, выдавшего документ.
16 мая 2017 года банк направил в страховую компанию имевшиеся в его распоряжении документы для рассмотрения вопроса о выплате по страховому случаю с заемщиком П.: заявление на страховую выплату, копию свидетельства о смерти, справку о задолженности, кредитную документацию.
В ответ на вышеуказанное заявление 5 июня 2017 года ЗАО "СК "РСХБ- Страхование" сообщило, что для выяснения причин и обстоятельств заявленного события на основании п.3.9.1, 3.9.5 Договора страхования необходимо предоставить медицинское свидетельство о смерти, справку о смерти, выписки из медицинской карты амбулаторного больного с указанием заболеваний, датами их диагностирования и лечения и т.д.
В связи с тем, что банк не располагал вышеуказанными документами и по его запросам последние, как содержащие сведения, составляющие врачебную тайну, предоставлены быть не могли, а наследники П. ни до обращения в суд с настоящим иском, ни в процессе рассмотрения дела, несмотря на неоднократные разъяснения суда, такие документы страховщику не предоставили, решение о выплате или об отказе в выплате страхового возмещения страховой компанией принято не было.
Однако данное обстоятельство, как верно указал суд, не могло явиться основанием к отказу в иске.
Кроме того, судом установлено и не оспаривалось ответчиками, что на дату заключения договора страхования П. была установлена <данные изъяты> группа инвалидности, что в силу п. 3 договора страхования влечет его недействительность, поскольку в соответствии с условиями страхования, изложенными в п. 1 заявления, к числу застрахованных лиц не могли относиться лица, имеющие инвалидность 1, 2 и 3 группы, а также имевшие действующие направления на медико-социальную экспертизу.
Доводы жалобы о том, что текст заявления изложен был мелким шрифтом, а названные выше условия размещены не на видном месте, противоречат форме и содержанию заявления, текст которого оформлен таким же шрифтом, что и кредитный договор, а обязательство заемщика о том, что на момент подписания заявления он не имеет инвалидности, расположено в первом его пункте.
С учетом изложенного оснований полагать, что до сведения П. при подписании заявления не были доведены вышеуказанные условия, не имеется.
Ссылка в жалобе на то, что до заключения договоров банк и страховая компания могли потребовать от П. сведения о состоянии ее здоровья, не имеет правового значения.
Так, в силу п. 1 ст. 944 ГК РФ именно на страхователе при заключении договора страхования лежит обязанность сообщить страховщику известные страхователю обстоятельства, имеющие существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая и размера возможных убытков от его наступления (страхового риска), если эти обстоятельства не известны и не должны быть известны страховщику.
Если после заключения договора страхования будет установлено, что страхователь сообщил страховщику заведомо ложные сведения об обстоятельствах, указанных в пункте 1 настоящей статьи, страховщик вправе потребовать признания договора недействительным и применения последствий, предусмотренных пунктом 2 статьи 179 настоящего Кодекса (п. 3 ст. 944 ГК РФ).
Действительно п. 2 ст. 945 ГК РФ предусмотрено право страховщика при заключении договора личного страхования провести обследование страхуемого лица для оценки фактического состояния его здоровья, однако не использование данного права страховщиком не свидетельствует о наличии в его действиях злоупотребления правом, на чем ошибочно настаивает податель жалобы.
Напротив, исходя из презумпции добросовестности действий участников гражданского оборота, закрепленной в п. 3 ст. 1 ГК РФ, предполагается, что все сведения, указанные страхователем при заключении договора страхования, являются достоверными.
С учетом изложенного судебная коллегия соглашается с выводом суда об отсутствии оснований для взыскания с ЗАО "СК "РСХБ-Страхование" страхового возмещения в счет погашения задолженности по кредитному договору.
В этой связи участие страховой компании в качестве третьего лица, а не соответчика, не влияет на законность постановленного решения и не свидетельствует о нарушении процессуальных прав подателя жалобы.
Довод жалобы о том, что фактически кредитные средства, снятые со счета П., были израсходованы Кибартасом А.А. на улучшение своих жилищных условий, не имеет правового значения для настоящего спора, поскольку обязательство созаемщиков, как солидарных должников, является совместным. В силу презумпции совместного долгового обязательства предполагается, что решение о расходовании кредитных средств, было принято созаемщиками совместно.
Более того, как указано выше, кредитные средства были зачислены именно на счет П. и в последующем сняты ею наличными, соответственно, последняя ими распорядилась в дальнейшем по своему усмотрению.
С учетом изложенного, Кузмицкий В.П., как наследник одного из созаемщиков (солидарных должников) П., не может быть освобожден от ответственности по долгам наследодателя. Объем же его ответственности, как указано выше, ограничивается пределами стоимости принятого им наследственного имущества, тогда как Кибартас А.А. отвечает перед кредитором в полном размере.
Иные доводы заявителя, изложенные в апелляционной жалобе, не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта, влияли на его обоснованность и законность, поэтому не могут служить основанием для отмены оспариваемого решения суда.
Решение суда является законным и обоснованным. Оснований для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ, судебная коллегия не усматривает.
На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
заочное решение Славского районного суда Калининградской области от 31 мая 2018 года оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
