Дата принятия: 08 августа 2017г.
Номер документа: 33-495/2017
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ МАГАДАНСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 08 августа 2017 года Дело N 33-495/2017
Судебная коллегия по гражданским делам Магаданского областного суда в составе:
председательствующего Адаркина И.А.,
судей Бельмас И.Ю., Вилер А.А.,
с участием прокурора Зариповой Е.В.,
при секретаре Алексеенко Н.Н.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Васильевой О.М. к акционерному обществу «Усть-СреднеканГЭСстрой» о восстановлении в должности < должность>; возложении обязанности заключить трудовой договор на неопределенный срок, произвести все выплаты, предусмотренные трудовым договором; взыскании премий, надбавок за работу в районе Крайнего Севера, иных компенсационных и стимулирующих выплат; оплате сверхурочной и ночной работы; взыскании стоимости медосмотра; оплате больничных листов, периода вынужденного прогула; взыскании компенсации морального вреда; признании отношений трудовыми; признании гражданско-правовых договоров № 176 от 2 июня 2016 г. и № 12 от 1 января 2017 г. трудовыми договорами, заключенными на неопределенный срок; обязании внести запись в трудовую книжку о приеме на работу; обязаннии произвести перечисления в Пенсионный фонд Российской Федерации за весь период работы
по апелляционной жалобе Васильевой О.М. на решение Магаданского городского суда Магаданской области от 23 мая 2017 г., которым в удовлетворении исковых требований отказано.
Заслушав доклад судьи Магаданского областного суда Бельмас И.Ю., объяснения истца Васильевой О.М., настаивавшей на доводах апелляционной жалобы, заключение помощника прокурора Магаданской области Зариповой Е.В. о законности и обоснованности обжалуемого решения суда первой инстанции, судебная коллегия по гражданским делам Магаданского областного суда
УСТАНОВИЛА:
Васильева О.М. 20 апреля 2017 г. подала посредством почтовой связи в Магаданский городской суд исковое заявление к АО «Усть-СреднеканГЭСстрой» (далее по тексту - Общество).
Исковое заявление мотивировано тем, что в мае 2016 г. истец обратилась к ответчику по вопросу трудоустройства на должность < должность>. После устной консультации с менеджером по подбору персонала, проверки службой безопасности, прохождения по направлению ответчика медицинской комиссии в отделе кадров ей было выдано направление на работу с датой выезда 20 июня 2016 г. При этом начальник отдела кадров отклонила заявление истца о приеме на работу по трудовому договору, не приняла трудовую книжку, а предложила к подписанию гражданско-правовой договор на оказание услуги по осуществлению пропускного режима в общежитиях вахтового типа.
31 октября 2016 г. ответчик по собственной инициативе вручил ей дополнительное соглашение к договору, которым срок договора продлен до 31 декабря 2016 г.
Несмотря на то, что срок договора истек, истец продолжила работать в период новогодних праздников (с 1 по 5 января 2017 г.), а 21 января 2017 г. ей вручили для подписания очередной гражданско-правовой договор.
Истец полагала, что поскольку в период с 1 по 5 января 2017 г. она была допущена к работе, исполняла свои должностные обязанности, то с ней ответчик должен был заключить трудовой договор на неопределенный срок.
Поясняла, что в марте 2017 г. обратилась за консультацией к своей знакомой, которая после выяснения выполняемого истцом объема работы и возложенных на нее обязанностей, посоветовала ей обратиться к работодателю с заявлением о принятии на работу в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации (далее - ТК РФ), а в случае отказа - обратиться в суд.
Впоследствии после разговора с другими работниками, ознакомлением с графиком работы на февраль 2017 г. истец выяснила, что занимаемая ею должность < должность> предусмотрена штатным расписанием Общества и по этой должности имелись вакансии.
29 марта 2017 г. истец обратилась к ответчику с письменным заявлением о принятии на работу на постоянной основе. На данное заявление ей дан ответ начальником отдела кадров о том, что занимаемая истцом должность является временной и организация не нуждается в ее услугах. Заключенный с истцом гражданско-правовой договор расторгнут с 11 апреля 2017 г. по инициативе ответчика в одностороннем порядке без объяснения причин в нарушение требований трудового законодательства.
Истец полагала, что в нарушение действующего трудового законодательства ответчик вместо трудового договора заключил с ней гражданско-правовой договор на оказание услуг. Фактически она исполняла обязанности по должности < должность>, предусмотренной штатным расписанием организации. Также истец утверждала, что наряду с обязанностями < должность> исполняла обязанности, не оговоренные условиями заключенного с ней договора.
Ссылаясь на приведенные и иные обстоятельства, уточнив первоначально заявленные требования, отказавшись от части требований и дополнив первоначальные требования (т. 1 л.д. 20-24, 135, 144-146), Васильева О.М. окончательно просила суд:
признать отношения, возникшие на основании гражданско-правовых договоров № 176 от 2 июня 2016 г. (с учетом дополнительного соглашения от 31 октября 2016 г.) и № 12 от 1 января 2017 г., заключенных между Васильевой О.М. и АО «Усть-СреднеканГЭСстрой», трудовыми отношениями со 2 июня 2016 г., а сами договоры - трудовыми, заключенными на неопределенный срок;
восстановить ее в должности < должность> общежития АО «Усть-СреднеканГЭСстрой» с 11 апреля 2017 г.;
взыскать с ответчика средний заработок за время вынужденного прогула, с 11 апреля 2017 г. по дату восстановления в должности;
обязать ответчика оформить в письменной форме бессрочный трудовой договор с Васильевой О.М. о найме на работу в должности < должность> общежития с 2 июня 2016 г.;
обязать ответчика внести запись в трудовую книжку Васильевой О.М. о приеме на работу на должность < должность> общежития АО «Усть-СреднеканГЭСстрой» с 2 июня 2016 г.;
обязать ответчика произвести ей все выплаты, предусмотренные «постоянным» трудовым договором за проработанный период с 20 июня 2016 г. по 5 апреля 2017 г.;
обязать ответчика выплатить премии (по результатам работы за месяц и по итогам 2016 г.), надбавки за работу в районах Крайнего Севера, иные причитающиеся ей компенсационные и стимулирующие выплаты, предусмотренные трудовым договором за период с 20 июня 2016 г. по 5 апреля 2017 г., оплатить в повышенном размере сверхурочные и ночные смены, в том числе за период работы в новогодние праздники в соответствии с ТК РФ, исходя из 12-часового рабочего графика, оплатить работу по совместительству за исполнение должностных обязанностей кастелянши;
обязать ответчика оплатить полную стоимость медосмотра;
взыскать с ответчика оплату больничного листа за период с 20 по 30 января 2017 г. в размере 21 046 руб. 74 коп.;
взыскать с ответчика в ее пользу компенсацию морального вреда в размере 100 000 руб.;
обязать ответчика произвести перечисления на индивидуальный лицевой счет Васильевой О.М. в виде обязательных взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации за весь период работы, начиная с 2 июня 2016 г.
Ответчик против удовлетворения исковых требований Васильевой О.М. возражал, полагая их безосновательными. Кроме того, заявил о пропуске истцом установленного статьей 392 ТК РФ трехмесячного срока обращения в суд (т.1 л.д. 25-26).
Решением Магаданского городского суда от 23 мая 2017 г. в удовлетворении исковых требований Васильевой О.М. отказано полностью.
В апелляционной жалобе с учетом дополнений к ней от 2 августа 2017 г. Васильева О.М. ставит вопрос об отмене решения суда первой инстанции, ссылаясь на то, что судом нарушены нормы материального и процессуального права.
Так, из мотивировочной части решения видно, что суд признал отношения сторон трудовыми, однако, не отразил это в резолютивной части решения, а, напротив, отказал в удовлетворении указанного требования.
Ссылаясь на часть 1 статьи 14 ТК РФ, правовую позицию, изложенную в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15 марта 2013 г. № 49-КГ12-14, указывает, что право на защиту трудовых прав возникает и срок обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора, установленный статьей 392 ТК РФ, начинает течь с даты установления судом факта трудовых отношений между сторонами.
Обращает внимание на то, что о наличии вакансий по должности < должность> она узнала только 30 января 2017 г. после ознакомления с графиком работы на февраль 2017 г.
Полагает, что срок обращения в суд не пропустила. В этой связи поясняет, что с трудовым договором, заключенным с другим работником, она ознакомлена только в ходе судебного разбирательства, таким образом, о нарушении ее прав путем дискриминации по отношении к другим работникам по аналогичной должности она узнала только в суде, следовательно, срок на обращение в суд за защитой свих прав она не пропустила.
О наличии заявления от ее имени от 22 декабря 2016 г. о заключении гражданско-правового договора она узнала также только в суде.
Считает, что действия суда в ходе рассмотрения дела не были направлены на защиту ее прав как работника, пострадавшего от незаконных действий работодателя.
Так, в ходе рассмотрения дела ответчик представил суду заявление от ее имени от 22 декабря 2016 г., которое она не писала, и заявила о подлоге и фальсификации данного заявления. Однако вместо того, чтобы дать оценку данному заявлению, суд возвратил его ответчику на основании ходатайства последнего.
Настаивает на своих доводах о том, что гражданско-правовой договор от 1 января 2017 г. не был и не мог быть подписан 1 января 2017 г., и, учитывая, что с 1 января 2017 г. она фактически была допущена к работе без оформления правоотношений с указанной даты она являлась постоянным работником, следовательно, заключение с ней после 31 декабря 2016 г. гражданско-правового договора незаконно.
В письменных возражениях на апелляционную жалобу участвующий в деле прокурор, а также ответчик полагают решение суда первой инстанции законным и обоснованным, доводы апелляционной жалобы относительно момента начала течения срока обращения в суд основанными на неверном толковании норм трудового законодательства.
Ответчик АО «Усть-СреднеканГЭСстрой», извещенный надлежащим образом, явку своего представителя в судебное заседание суда апелляционной инстанции не обеспечил, о причинах неявки представителя не сообщил, об отложении слушания дела не ходатайствовал. Учитывая мнение явившихся участников процесса, руководствуясь положениями части 4 статьи 167, части 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), судебная коллегия по гражданским делам Магаданского областного суда определила рассмотреть дело в отсутствие неявившегося представителя ответчика.
В соответствии с частями 1, 2 статьи 327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность судебного постановления суда первой инстанции только в обжалуемой части исходя из доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно них.
Изучив материалы дела, выслушав объяснения истца, заключение прокурора, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции в пределах доводов апелляционной жалобы и письменных возражений относительно нее, обсудив эти доводы, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда первой инстанции по доводам апелляционной жалобы.
В соответствии с частью 3 статьи 196 ГПК РФ суд принимает решение по заявленным требованиям, то есть в рамках заявленных истцом оснований и предмета иска.
Определение содержания того материально-правового требования к ответчику, удовлетворения которого посредством судебного разбирательства добивается истец, является диспозитивным правом последнего.
Из материалов дела следует и установлено судом, что между Васильевой О.М. и АО «Усть-СреднеканГЭСстрой» было заключено два гражданско-правовых договора: № 176 от 2 июня 2016 г. (сроком до 31 декабря 2016 г. с учетом дополнительного соглашения от 31 октября 2016 г.) и № 12 от 1 января 2017 г. сроком до 31 мая 2017 г. (л.д. 11-13).
Предметом договоров являлось выполнение Васильевой О.М. (исполнитель) по заданию АО «Усть-СреднеканГЭСстрой» (заказчик) услуги по осуществлению пропускного режима в общежитиях вахтового поселка на объекте заказчика - участок коммунального хозяйства.
Согласно условиям договоров, исполнитель самостоятельно определяет время исполнения обязательств по настоящему договору, безопасные методы и способы исполнения обязательств, несет ответственность за утрату, порчу, нанесение повреждений переданным заказчиком материальных ценностей и оборудование для производства оговоренных договором услуг; исполнителю не предоставляются льготы, определенные трудовым законодательством Российской Федерации. Стоимость работ при качественном и своевременном ее выполнении составляет 15 900 рублей в месяц по первому договору и 18 750 рублей - по второму; одновременно стороны предусмотрели, что сумма договора может быть скорректирована в зависимости от объема выполненной услуги, оплата производится заказчиком на основании акта приемки выполненных работ в течение 5 банковских дней с момента подписания сторонами акта.
С 11 апреля 2017 г. ответчик в одностороннем порядке расторг заключенный с Васильевой О.М. договор № 12 от 1 января 2017 г.
Васильева О.М. 11 мая 2017 г. предъявила в суде требования о признании названных гражданско-правовых договоров трудовыми договорами, а отношений с ответчиком, возникших на основании договоров, - трудовыми (т.1, л.д. 20-24). Иные требования, в том числе первоначально заявленные истцом, основанные на нормах трудового законодательства (о восстановлении на работе, взыскании с ответчика оплаты за время вынужденного прогула, взыскании недоначисленной и невыплаченной заработной платы (за работу в ночное время, сверхурочно, праздничные дни, доплаты за совместительство), других компенсационных и стимулирующих выплат, взыскании компенсации морального вреда и другие), являются производными от указанных требований.
В соответствии со статьей 11 ТК РФ нормы этого Кодекса распространяются на всех работников, находящихся в трудовых отношениях с работодателем, и, соответственно, подлежат обязательному применению всеми работодателями (юридическими или физическими лицами) независимо от их организационно-правовых форм и форм собственности и не распространяются на лиц, работающих на основании договоров гражданско-правового характера.
Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации в своих постановлениях, согласно Конституции Российской Федерации труд свободен; каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию (статья 37, часть 1).
Свобода труда проявляется, в частности, в имеющейся у гражданина возможности свободно распорядиться своими способностями к труду, то есть выбрать как род занятий, так и порядок оформления соответствующих отношений и определить, будет ли он осуществлять предпринимательскую деятельность, поступит на государственную службу, заключит трудовой договор либо предпочтет выполнять работы (оказывать услуги) на основании гражданско-правового договора. В случае избрания договорно-правовой формы он вправе по соглашению с лицом, предоставляющим работу, остановиться на той модели их взаимодействия, которая будет отвечать интересам их обоих, и определить, какой именно договор будет заключен - трудовой либо гражданско-правовой.
Таким образом, договорно-правовыми формами, опосредующими выполнение работ (оказание услуг), подлежащих оплате (оплачиваемая деятельность), по возмездному договору, могут быть как трудовой договор, так и гражданско-правовые договоры (подряда, поручения, возмездного оказания услуг и др.), которые заключаются на основе свободного и добровольного волеизъявления заинтересованных субъектов - сторон будущего договора.
В целях предотвращения злоупотреблений со стороны работодателей и фактов заключения гражданско-правовых договоров вопреки намерению работника заключить трудовой договор, а также достижения соответствия между фактически складывающимися отношениями и их юридическим оформлением федеральный законодатель предусмотрел в части 4 статьи 11 ТК РФ возможность признания в судебном порядке наличия трудовых отношений между сторонами, формально связанными договором гражданско-правового характера, и установил, что к таким случаям применяются положения трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы трудового права.
Суды общей юрисдикции, разрешая подобного рода споры и признавая сложившиеся отношения между работодателем и работником либо трудовыми, либо гражданско-правовыми, должны не только исходить из наличия (или отсутствия) тех или иных формализованных актов (гражданско-правовых договоров, штатного расписания и т.п.), но и устанавливать, имелись ли в действительности признаки трудовых отношений и трудового договора.
Федеральным законом от 28 декабря 2013 г. № 421-ФЗ в ТК РФ введена статья 19.1, которая предусматривает, что признание отношений, возникших на основании гражданско-правового договора, трудовыми отношениями может осуществляться как лицом, использующим личный труд и являющимся заказчиком по указанному договору, так и судом (часть 1).
При этом в части 2 названной статьи императивно установлено, что в случае прекращения отношений, связанных с использованием личного труда и возникших на основании гражданско-правового договора, признание этих отношений трудовыми отношениями осуществляется судом.
Как следует из содержания обжалуемого решения, исследовав и оценив по правилам статьи 67 ГПК РФ представленные сторонами доказательства, установив на основании них юридически значимые факты, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что в ходе рассмотрения дела нашел свое подтверждение тот факт, что отношения, возникшие между сторонами на основании гражданско-правовых договоров, являются трудовыми.
Выводы суда в этой части сторонами, в том числе ответчиком (учитывая, что апелляционная жалоба на решение обществом не подана) не оспариваются.
В то же время, в ходе судебного разбирательства ответчиком заявлено о пропуске истцом установленного статьей 392 ТК РФ трехмесячного срока обращения в суд.
Согласно части 2 статья 19.1 ТК РФ физическое лицо, являвшееся исполнителем по гражданско-правовому договору, вправе обратиться в суд за признанием этих отношений трудовыми отношениями в порядке и в сроки, которые предусмотрены для рассмотрения индивидуальных трудовых споров.
В силу части 1 статьи 392 ТК РФ работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки.
В соответствии с частью 6 статьи 152, частью 4 статьи 198 ГПК РФ, разъяснениями, данными в пункте 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», пропуск истцом срока обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении исковых требований.
Как следует из содержания обжалуемого решения, суд пришел к выводу о том, что о нарушении своих трудовых прав истец узнала с момента заключения гражданско-правового договора № 176, то есть со 2 июня 2016 г., мотивируя это тем, что Васильева О.М. первоначально обратилась к ответчику с намерением о заключении именно трудового договора, однако трудовой договор с ней ответчик не заключил, возвратив трудовую книжку, предложил заключить гражданско-правовой договор на оказание услуг. Суд также указал в решении, что дальнейшая пролонгация договора № 176 дополнительным соглашением от 31 октября 2016 г., а также заключение с 1 января 2017 г. нового договора фактически на тех же условиях не влекут изменение срока обращения в суд за защитой трудовых прав.
Установив в ходе рассмотрения дела, что исковое заявление подано Васильевой О.М. в суд 20 апреля 2017 г., суд пришел к выводу о том, что срок обращения в суд за разрешением требований о признании отношений, возникших между сторонами, трудовыми, а гражданско-правовых договоров № 176 от 2 июня 2016 г. № 12 от 1 января 2017 г., - трудовыми договорами истцом пропущен, в связи с чем отказал в удовлетворении указанных и других, производных, требований.
Доводов, опровергающих эти выводы суда, апелляционная жалоба Васильевой О.М. не содержит.
Не соглашаясь с суждением суда о пропуске срока обращения в суд, истец со ссылкой на положения части 1 статьи 14 ТК РФ и правовую позицию, изложенную в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15 марта 2013 г. № 49-КГ12-14, указывает, что право на защиту трудовых прав возникает и срок обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора, установленный статьей 392 ТК РФ, начинает течь с даты установления судом факта трудовых отношений между сторонами.
Действительно, из положений статей 11 (часть 4), 14 (часть 4), 392 (часть 1) ТК РФ следует, что в том случае, если возникшие между сторонами на основании гражданско-правового договора отношения в установленном порядке признаны трудовыми, то срок обращения в суд по требованиям, основанным на факте трудовых отношений, начинает течь с момента признания судом отношений трудовыми.
Однако в данном деле в удовлетворении требований о признании отношений сторон трудовыми (гражданско-правовых договоров - трудовыми договорами) суд отказал.
Утверждение истца о том, что срок обращении в суд не пропущен, так как о наличии вакансии по должности < должность> она узнала только 30 января 2017 г. (при ознакомлении с графиком дежурств на февраль 2017 г.), а об условиях, на которых работают другие < должность>, узнала в суде первой инстанции после ознакомления с трудовым договором, заключенным с другим работником по той же должности, несостоятельно, основано на неверном толковании истцом трудового законодательства.
Из взаимосвязанных положений статей 15, 16, 56, 67 ТК РФ следует, что к характерным признакам трудового правоотношения относятся: личный характер прав и обязанностей работника; обязанность работника выполнять определенную, заранее обусловленную трудовую функцию; подчинение работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда; возмездный характер (оплата производится за труд).
Именно указанные признаки фактически сложившихся между сторонами гражданско-правового договора позволяют исполнителю поставить вопрос о признании оформленных гражданско-правовым договором отношений трудовыми отношениями.
Из обстоятельств дела видно, что при заключении договоров № 176 и 12 истец не заблуждалась относительно их гражданско-правовой природы и, действуя добровольно и осознанно, согласилась выполнять для ответчика работу на условиях, согласованных в названных договорах.
При этом условия договоров не позволяют их квалифицировать как трудовые, в частности, стороны предусмотрели, что исполнитель самостоятельно определяет время исполнения обязательств по договору, а также методы и способы исполнения обязательств, оплата производится на основании акта выполненных работ, в зависимости от объема выполненных работ, в размере, согласованном сторонами, что присуще именно гражданско-правовому договору на оказание услуг.
Вместе с тем, как следует из пояснений Васильевой О.М., вопреки условиям заключенных с ней договоров, она не была свободна в определении времени, способа, методов оказания обусловленной договором работы, так как она должна была подчиняться установленному ответчиком графику режима работы, сменности, начала и окончания работы, отдыха, руководствоваться должностными обязанностями < должность> общежития.
Таким образом, приступив к выполнению работ, истец должна была узнать и узнала о том, что фактически сложившиеся с ответчиком правоотношения являются трудовыми.
Вопреки мнению истца, наличие у ответчика вакансий по должности < должность>, имеющейся в штате организации, факт заключения трудового, а не гражданско-правового договора с другими работниками, работающими < должность>, и условия, на которых заключены эти договоры, не влияют на квалификацию сложившихся между сторонами правоотношений в качестве трудовых, не являются условиями возникновения трудовых отношений, а потому осведомленность об этих обстоятельствах никакого правового значения для определения начала течения установленного частью 1 статьи 392 ТК РФ срока не имеет.
Ссылка истца на соблюдение месячного срока для обращения в суд с требованием о восстановлении на работе отклоняется судебной коллегией, поскольку такой способ защиты прав как восстановление на работе присущ трудовым правоотношениям, тогда как в удовлетворении требования о признании отношений сторон трудовыми суд отказал.
Доводы апелляционной жалобы относительно противоречивости суждений суда, изложенных в мотивировочной и резолютивной частях решения, несостоятельны.
Действующее процессуальное законодательство возлагает на суд обязанность установить в ходе судебного заседания и указать в мотивировочной части решения обстоятельства дела, установленные судом; доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах; доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства; законы, которыми руководствовался суд (статьи 196, 198 ГПК РФ).
Исполняя свою процессуальную обязанность, суд установил, что отношения, сложившиеся между сторонами на основании гражданско-правовых договоров, являются трудовыми и указал об этом в мотивировочной части решения.
Вместе с тем, пропуск истцом срока обращения в суд является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении исковых требований.
Как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации в своих постановлениях (определения от 29.05.2014 № 1094-О, от 23.04.2013 № 618-О и другие), предусмотренные частью первой статьи 392 ТК РФ сроки для обращения в суд выступают в качестве одного из необходимых правовых условий для достижения оптимального согласования интересов сторон трудовых отношений; сами по себе эти сроки не могут быть признаны неразумными и несоразмерными, поскольку направлены на быстрое и эффективное восстановление нарушенных прав работника и являются достаточными для обращения в суд.
Лицам, не реализовавшим по уважительным причинам свое право на обращение в суд в сроки, установленные указанной нормой, предоставляется возможность восстановить этот срок в судебном порядке (часть 3 статьи 392 ТК РФ).
В качестве уважительных причин пропуска срока обращения в суд могут расцениваться обстоятельства, препятствовавшие данному работнику своевременно обратиться с иском в суд за разрешением индивидуального трудового спора, например, болезнь истца, нахождение его в командировке, невозможность обращения в суд вследствие непреодолимой силы, необходимость осуществления ухода за тяжелобольными членами семьи (пункт 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации»).
Однако наличие таких обстоятельств из дела не усматривается, о восстановлении срока обращения в суд истец перед судом не ходатайствовала, на уважительные причины пропуска срока обращения в суд не ссылалась ни в суде первой инстанции, ни в суде апелляционной инстанции.
Направленные на доказывание факта возникновения трудовых отношений с ответчиком доводы истца не ставят под сомнение законность и обоснованность обжалуемого решения, так как данное обстоятельство при рассмотрении дела судом установлено.
Доводам истца относительно даты подписания договора № 12 от 1 января 2017 г., о трансформации правоотношений сторон с 1 января 2017 г. в трудовые отношения судом первой инстанции дана правовая оценка, оснований не согласиться с которой судебная коллегия не усматривает.
С учетом изложенного доводы апелляционной жалобы являются неубедительными и не влекут отмену или изменение решения суда в соответствии со статьей 330 ГПК РФ.
Оснований для проверки решения суда первой инстанции в полном объеме в соответствии с абзацем 2 части 2 статьи 327.1 ГПК РФ, также как процессуальных нарушений, влекущих его безусловную отмену (часть 4 статьи 330 ГПК РФ), судебной коллегией не установлено.
Руководствуясь пунктом 1 статьи 328, статьей 329 ГПК РФ, судебная коллегия по гражданским делам Магаданского областного суда
ОПРЕДЕЛИЛА:
решение Магаданского городского суда Магаданской области от 23 мая 2017 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу Васильевой О.М. - без удовлетворения.
Председательствующий И. А. Адаркин
Судьи И. Ю. Бельмас
А. А. Вилер
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
