Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Калмыкия от 15 сентября 2020 года №33-492/2020

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ КАЛМЫКИЯ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 15 сентября 2020 года Дело N 33-492/2020
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Калмыкия в составе:
председательствующего Гонеевой Б.П.,
судей Джульчигиновой В.К.,
Панасенко Г.В.
при секретаре Мучкаевой Р.И.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Манжиевой Надежды Романовны к Турлуеву Хамзату Хусаиновичу о компенсации морального вреда
по апелляционным жалобам представителя истца Манжиевой Н.Р. - Фисенко В.Ю., ответчика Турлуева Х.Х. на решение Элистинского городского суда Республики Калмыкия от 13 февраля 2020 года.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Республики Калмыкия Гонеевой Б.П., объяснения истца Манджиевой Н.Р. и ее представителя Фисенко В.Ю., поддержавших доводы своей апелляционной жалобы и возражавших против удовлетворения жалобы ответчика, заключение прокурора Лиджиевой В.П., полагавшей об изменении решения суда с увеличением размера компенсации морального вреда, судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Калмыкия
установила:
Манжиева Н.Р. обратилась в суд с иском к Турлуеву Х.Х. о компенсации морального вреда.
В обоснование заявленных требований указала, что 27 декабря 2015 года в 17 часов 30 минут на участке *** км трассы "***" произошло столкновение автомобиля марки *** под управлением Х. со стоявшим на проезжей части в неисправном состоянии транспортным средством *** с прицепом ***, водителем которого являлся Турлуев Х.Х. В результате дорожно-транспортного происшествия истец, будучи пассажиром легкового автомобиля, получила значительные телесные повреждения, причинившие вред ее здоровью. В период с 27 декабря 2015 года по 30 мая 2016 года Манжиева Н.Р. находилась на стационарном и амбулаторном лечении, испытывала физические и нравственные страдания. Из-за переломов нижних конечностей она длительное время передвигалась на костылях. Полноценную жизнь продолжать не могла, испытывала сильные физические боли. В настоящее время у нее имеются неизгладимые повреждения лица, которые со временем самостоятельно не исчезнут. По поводу внешнего вида она испытывает постоянно депрессию, апатию, сильные эмоциональные переживания, чувства стыда и страха. В возбуждении уголовного дела в отношении водителей Х. и Турлуева Х.Х. отказано в связи с отсутствием в их деяниях составов преступлений. На основании изложенного просила суд взыскать с Турлуева Х.Х. компенсацию морального вреда в размере 10 000 000 рублей.
В возражении на исковое заявление ответчик Турлуев Х.Х. указал, что заявленные требования являются незаконными и необоснованными, в связи с чем просил отказать в их удовлетворении.
Решением Элистинского городского суда Республики Калмыкия от 13 февраля 2020 года исковые требования Манжиевой Н.Р. к Турлуеву Х.Х. о взыскании компенсации морального вреда удовлетворены частично. С Турлуева Х.Х. в пользу Манжиевой Н.Р. взыскана компенсация морального вреда в размере 200 000 рублей.
В апелляционной жалобе представитель истца Манжиевой Н.Р. - Фисенко В.Ю. просит решение суда отменить и принять новое решение об удовлетворении требований в полном объеме, ссылаясь на нарушение и неправильное применение норм материального и процессуального права. Указывает, что глубокие нравственные страдания истца связаны с полученными в результате дорожно-транспортного происшествия повреждениями в виде посттравматических рубцов на носу, изменения его формы и искривления перегородки. Данные повреждения являются неизгладимыми, сказываются на внешнем облике истца и свидетельствуют об отклонении от эстетического представления о нормальном строении лица. Считает, что суд первой инстанции необоснованно применил положения статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации и снизил размер компенсации морального вреда в связи с грубой неосторожностью водителя Х. В нарушение норм материального права установленный судом размер компенсации морального вреда не мотивирован, обоснование взысканного размера в обжалуемом решении судом не приведено. Полагает, что суд не разрешилходатайство о назначении судебно-медицинской экспертизы, в связи с чем просил суд апелляционной инстанции назначить судебно-медицинскую экспертизу на предмет установления неизгладимости повреждений лица Манжиевой Н.Р., полученных при дорожно-транспортном происшествии.
В апелляционной жалобе ответчик Турлуев Х.Х. просит решение суда отменить и принять новое решение об отказе в удовлетворении заявленных требований. Указывает, что дорожно-транспортное происшествие произошло по вине Х., под управлением которого легковой автомобиль столкнулся с его транспортным средством. Его автомобиль не являлся источником повышенной опасности, поскольку он не эксплуатировался и стоял в неисправном состоянии. Полагает, что в результате действий Х. он, являясь инвалидом *** группы, также понес нравственные страдания, ему и членам его многодетной семьи, состоящей из *** человек, причинен значительный материальный ущерб, вызванный восстановлением транспортного средства, проездом в правоохранительные органы и прекращением трудовой деятельности. На основании изложенного считает, что подлежат применению положения пунктов 2 и 3 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации.
В судебное заседание суда апелляционной инстанции ответчик Турлуев Х.Х, третьи лица З. и Т., извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения апелляционных жалоб, не явились, что согласно части 3 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не препятствует рассмотрению дела при данной явке.
В соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия считает, что обжалуемое решение суда подлежит изменению по следующим основаниям.
Разрешая спор, суд первой инстанции руководствовался положениями статей 151, 1064, 1079, 1100, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации и исходил из того, что пассажиру Манжиевой Н.Р. причинен вред здоровью в результате взаимодействия двух источников повышенной опасности, а потому в силу закона на ответчика, как владельца источника повышенной опасности, возлагается обязанность по возмещению истцу морального вреда независимо от вины.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Калмыкия считает, что с данными выводами суда следует согласиться, поскольку они соответствуют требованиям материального закона и основаны на фактических обстоятельствах дела.
Согласно статье 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред (пункт 1).
Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда (пункт 2).
Положения статьи 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривают возмещение компенсации морального вреда независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.
В соответствии со статьей 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего (пункт 1).
Владельцы источников повышенной опасности солидарно несут ответственность за вред, причиненный в результате взаимодействия этих источников (столкновения транспортных средств и т.п.) третьим лицам (пункт 3).
Пунктом 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" разъяснено, что судам для правильного разрешения дел по спорам, связанным с причинением вреда жизни или здоровью в результате взаимодействия источников повышенной опасности, следует различать случаи, когда вред причинен третьим лицам (например, пассажирам, пешеходам), и случаи причинения вреда владельцам этих источников. При причинении вреда третьим лицам владельцы источников повышенной опасности, совместно причинившие вред, в соответствии с пунктом 3 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации несут перед потерпевшими солидарную ответственность по основаниям, предусмотренным пунктом 1 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Из приведенных выше положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что при причинении вреда третьим лицам владельцы источников повышенной опасности, взаимодействием которых причинен вред, солидарно возмещают моральный вред независимо от вины каждого из них.
Как установлено судом и следует из материалов дела, 27 декабря 2015 года на *** километре автотрассы *** легковой автомобиль марки *** под управлением Х., в котором в качестве пассажира находилась Манжиева Н.Р., совершил наезд на стоящее на его полосе движения транспортное средство *** с прицепом *** под управлением Турлуева Х.Х.
В результате дорожно-транспортного происшествия водитель Х. погиб, пассажир Манжиева Н.Р. получила телесные повреждения, которые расцениваются как тяжкий вред здоровью.
Постановлением следователя следственного отдела МО МВД России "Яшкульский" от 27 апреля 2016 года на основании пункта 2 части 1 статьи 24 Уголовного процессуального кодекса Российской Федерации ввиду отсутствия в деяниях состава преступления отказано в возбуждении уголовного дела в отношении Х. и Турлуева Х.Х. соответственно по части 3 статьи 264 и части 5 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации.
Установив, что в результате взаимодействия источников повышенной опасности, владельцем одного из которых являлся Турлуев Х.Х., пассажиру Манжиевой Н.Р. был причинен вред здоровью, в связи с чем она испытывала физические и нравственные страдания, суд обоснованно возложил на ответчика обязанность по возмещению ей морального вреда.
Доводы жалобы ответчика о том, что его автомобиль не являлся источником повышенной опасности, поскольку он не эксплуатировался и находился в неисправном состоянии, не могут быть приняты во внимание судебной коллегией, поскольку согласно материалам дела транспортное средство Турлуева Х.Х. в момент столкновения располагалось на полосе движения, что подтверждает его статус как участника дорожного движения и свидетельствует об отсутствии оснований для его освобождения, как владельца источника повышенной опасности, от гражданско-правовой ответственности за вред, причиненный третьему лицу в связи с взаимодействием источников повышенной опасности.
Вместе с тем судебная коллегия считает заслуживающими внимания доводы апелляционной жалобы истца, оспаривающие решение суда в части размера компенсации морального вреда.
Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции в качестве основания для уменьшения суммы компенсации морального вреда указал на грубую неосторожность водителя Х. (пункт 2 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации) при управлении транспортным средством.
С данным выводом суда согласиться нельзя, поскольку он основан на неправильном толковании и применении норм материального права.
Пунктом 2 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что если грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, в зависимости от степени вины потерпевшего и причинителя вреда размер возмещения должен быть уменьшен. При грубой неосторожности потерпевшего и отсутствии вины причинителя вреда в случаях, когда его ответственность наступает независимо от вины, размер возмещения должен быть уменьшен или в возмещении вреда может быть отказано, если законом не предусмотрено иное. При причинении вреда жизни или здоровью гражданина отказ в возмещении вреда не допускается.
По смыслу указанной нормы основанием для уменьшения размера возмещения вреда являются виновные действия потерпевшего, каковым в настоящем деле является пассажир легкового автомобиля, при доказанности его грубой неосторожности и причинной связи между такими действиями и возникновением или увеличением вреда. При этом вина каждого из водителей и степень вины при разрешении требований потерпевшего о возмещении вреда правового значения не имеет, но может быть установлена при разрешении регрессных требований одного солидарного должника к другому.
Обязанность доказывания вины потерпевшего лежит на владельцах источников повышенной опасности.
Как следует из материалов дела, ответчик по настоящему делу на такие обстоятельства не ссылался, доказательств их наличия не представил.
Учитывая, что данных, указывающих на наличие в действиях Манжиевой Н.Р. в момент дорожно-транспортного происшествия грубой неосторожности, способствовавшей возникновению или увеличению ущерба, в ходе рассмотрения дела не установлено, то оснований для применения положений пункта 2 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации у суда не имелось.
Гражданское законодательство, предусматривая в качестве способа защиты гражданских прав компенсацию морального вреда, устанавливает общие принципы для определения размера такой компенсации (статьи 151 и 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации). Поэтому суд, определяя размер подлежащего компенсации морального вреда по основаниям, предусмотренным в статье 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации, в совокупности оценивает конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнося их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности; также при определении размера компенсации вреда суд должен учитывать требования разумности и справедливости.
Такая позиция изложена Конституционным Судом Российской Федерации в определении от 25 сентября 2014 года N 1842-О.
В соответствии со статьей 151, пунктом 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации определяется судом, при этом суд не связан той величиной компенсации, на которой настаивает истец, а исходит из требований разумности, справедливости и соразмерности компенсации последствиям нарушения, то есть из основополагающих принципов, предполагающих баланс интересов, соответствие поведения участников правоотношений принятым в обществе нормам поведения.
Как разъяснено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", суду необходимо установить, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.
При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.
Таким образом, компенсация морального вреда должна отвечать цели, для достижения которой она установлена законом, - компенсировать потерпевшему перенесенные им физические или нравственные страдания, и не должна при этом служить средством обогащения.
Удовлетворяя частично требования истца, суд первой инстанции правомерно учел характер и степень тяжести причиненного здоровью истца вреда, продолжительность лечения с оперативным вмешательством, длительность восстановительного периода, характер перенесенных истцом физических и нравственных страданий.
Вместе с тем при определении размера компенсации морального вреда судом первой инстанции не дана оценка доводам Манжиевой Н.Р. о неизгладимости повреждений лица, в результате которых у нее изменилось эстетическое восприятие ее внешности и она испытала нравственные и душевные страдания, выразившиеся в депрессии, апатичном состоянии, сильном эмоциональном переживании, чувствах стыда и страха.
Согласно пункту 13 Правил определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 17 августа 2007 года N 522, пункту 6.10 Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, утвержденных приказом Минздравсоцразвития России от 24 апреля 2008 года N 194н, степень тяжести вреда, причиненного здоровью человека, выразившегося в неизгладимом обезображивании его лица, определяется судом. Производство судебно-медицинской экспертизы ограничивается лишь установлением неизгладимости указанного повреждения.
По смыслу приведенных норм вопрос о неизгладимости повреждения решается судом на основании заключения судебно-медицинской экспертизы, наличие обезображивания суд устанавливает самостоятельно, руководствуясь эстетическим критерием.
При рассмотрении данного дела суд первой инстанции учел заключение судебно-медицинской экспертизы от 01 марта 2016 года N 171 бюджетного учреждения Республики Калмыкия "Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы" в отношении Манжиевой Н.Р., однако данное заключение не содержит выводов о неизгладимости обнаруженных у истца повреждений, хотя выяснение этого вопроса имеет существенное значение для дела.
В этой связи суду первой инстанции необходимо было установить, имеются ли на лице Манжиевой Н.Р. неизгладимые повреждения, причиненные в результате дорожно-транспортного происшествия, что требовало специальных познаний, поскольку вопрос неизгладимости повреждения решается исключительно лицами, имеющими специальные познания в области медицины.
В соответствии с частью 1 статьи 57 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доказательства представляются сторонами и другими лицами, участвующими в деле. Суд вправе предложить им представить дополнительные доказательства. В случае если представление необходимых доказательств для этих лиц затруднительно, суд по их ходатайству оказывает содействие в собирании и истребовании доказательств.
В силу части 2 статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, оказывает лицам, участвующим в деле, содействие в реализации их прав, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законодательства при рассмотрении и разрешении гражданских дел.
Между тем, в нарушение приведенных норм при наличии заявленного ходатайства о назначении судебно-медицинской экспертизы, суд первой инстанции не оказал содействие истцу в собирании доказательств и не назначил по делу судебно-медицинскую экспертизу.
В связи с допущенными судом процессуальными нарушениями по ходатайству представителя истца Манжиевой Н.Р. - Фисенко В.Ю. определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Калмыкия от 14 июля 2020 года по делу назначена судебно-медицинская экспертиза, проведение которой было поручено экспертам бюджетного учреждения Республики Калмыкия "Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы".
Согласно выводам заключения судебно-медицинской экспертизы бюджетного учреждения Республики Калмыкия "Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы" от 07 августа 2020 года N 24 у Манжиевой Н.Р. в области ****, который по своим морфологическим признакам является следствием заживления ушибленной раны (***), образованной от ударного воздействия твердого тупого предмета (предметов) свыше 1,5 лет, что могло иметь место при дорожно-транспортном происшествии 27 декабря 2015 года. Вышеописанный *** с течением времени не исчезнет самостоятельно, является неизгладимым и для его устранения требуется оперативное вмешательство - косметическая операция.
Оснований сомневаться в достоверности выводов комиссии экспертов у судебной коллегии не имеется, поскольку заключение выполнено компетентными специалистами, эксперты в установленном порядке предупреждены об уголовной ответственности по статье 307 Уголовного кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложного заключения.
При таких данных, оценивая заключение судебно-медицинской экспертизы, коллегия признает его относимым, допустимым и достоверным доказательством, подтверждающим, что в результате дорожно-транспортного происшествия у Манжиевой Н.Р. имеется в области *** неизгладимое повреждение в виде ***.
Принимая во внимание причиненные истцу повреждения с последующим образованием *** в области ***, для устранения которого требуется косметическое вмешательство, индивидуальные особенности истца, являющейся молодой девушкой, исходя из общепринятых эстетических представлений о красоте, привлекательности человеческого лица с учетом всех обстоятельств дела, в том числе мнения истца об эстетическом восприятии ее внешности, изменившейся в результате причинения повреждения, судебная коллегия приходит к выводу о наличии у Манжиевой Н.Р. неизгладимого обезображивания лица.
На основании изложенного судебная коллегия полагает, что суд первой инстанции при рассмотрении спора не установил юридически значимые обстоятельства, а именно неизгладимость повреждений лица истца, и неправильно применил положения пункта 2 стать 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации, вследствие чего неправомерно снизил сумму компенсации морального вреда до 200000 рублей.
В силу пункта 3 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации суд может уменьшить размер возмещения вреда, причиненного гражданином, с учетом его имущественного положения, за исключением случаев, когда вред причинен действиями, совершенными умышленно.
В соответствии с правовой позицией, изложенной в абзаце 4 пункта 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" при определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.
Таким образом, соразмерность компенсации последствиям нарушения, и материальное положение ответчика также являются обстоятельствами, имеющими юридическое значение, которые наряду с другими обстоятельствами подлежат установлению при разрешении требований о взыскании компенсации морального вреда, имея в виду соблюдение положений закона о разумности и справедливости размера такой компенсации.
Однако судом первой инстанции вышеприведенные положения закона и фактические обстоятельства дела не были учтены. Суд оставил без внимания доводы ответчика Турлуева Х.Х. о его тяжелом материальном положении, наличии многодетной семьи, состоящей из *** человек.
Между тем материалами дела подтверждается, что ответчик Турлуев Х.Х. является инвалидом *** группы и на его иждивении находится *** несовершеннолетних детей, один из которых имеет инвалидность.
С учетом характера и степени физических и нравственных страданий истца, семейного и имущественного положения ответчика, а также иных заслуживающих внимания обстоятельств, судебная коллегия считает необходимым изменить решение суда в части размера взысканной с Манжиевой Н.Р. компенсации морального вреда, определив сумму компенсации в размере 300 000 рублей.
По мнению судебной коллегии, данный размер компенсации морального вреда согласуется с принципами конституционной ценности жизни, здоровья и достоинства личности, а также с принципами разумности и справедливости, позволяющими, с одной стороны, возместить причиненный моральный вред, с другой - не поставить в чрезмерно тяжелое имущественное положение лицо, ответственное за возмещение вреда.
При таких обстоятельствах, решение суда первой инстанции на основании пунктов 1 и 4 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации подлежит изменению.
Руководствуясь статьями 328, 329, 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Калмыкия
определила:
решение Элистинского городского суда Республики Калмыкия от 13 февраля 2020 года изменить.
Взыскать с Турлуева Хамзата Хусаиновича в пользу Манжиевой Надежды Романовны компенсацию морального вреда в размере 300 000 рублей.
В остальном решение суда оставить без изменения.
Председательствующий Б.П. Гонеева
Судьи В.К. Джульчигинова
Г.В. Панасенко


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка