Определение Саратовского областного суда от 18 августа 2020 года №33-4863/2020

САРАТОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 18 августа 2020 года Дело N 33-4863/2020
Судья Саратовского областного суда Степаненко О.В.,
рассмотрев единолично частную жалобу Костенко М. В. на определение Фрунзенского районного суда г. Саратова от 01 июня 2020 года о процессуальном правопреемстве по гражданскому делу по иску открытого акционерного общества "Сбербанк России" к Костенко М. В. о взыскании задолженности по кредитному договору, судебных расходов,
установила:
определением Энгельсского районного суда Саратовской области от
01 июня 2020 года произведена замена истца открытого акционерного общества "Сбербанк России" (далее - ОАО "Сбербанк России") на общество с ограниченной ответственностью "Агентство по взысканию долгов "Триада" (ООО "АВД "Триада") по гражданскому делу по исковому заявлению ОАО "Сбербанк России" к
Костенко М.В. о взыскании задолженности по кредитному договору, судебных расходов.
В частной жалобе на данный судебный акт Костенко М.В. просит его отменить, ссылаясь на то, что ООО "АВД "Триада" не имеет лицензии на осуществление банковской деятельности, согласия на передачу прав требований по кредитному договору третьему лицу должник не давал. Также, по мнению автора жалобы, не допускается без согласия должника уступка права требования, поскольку личность кредитора имеет существенное значение для должника. Кроме того, при уступке права требования передана информация, составляющая банковскую <данные изъяты>, что недопустимо.
Рассмотрев материалы дела по правилам ч.ч. 3, 4 ст. 333 ГПК РФ единолично без извещения лиц, участвующих в деле, проверив законность и обоснованность определения суда первой инстанции, исходя из доводов, изложенных в частной жалобе (ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ), судья приходит к следующему выводу.
В ст. 44 ГПК РФ предусмотрено, что в случае выбытия одной из сторон в спорном или установленном решением суда правоотношении (смерть гражданина, реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга и другие случаи перемены лиц в обязательствах) суд допускает замену этой стороны ее правопреемником. Правопреемство возможно на любой стадии гражданского судопроизводства, включая стадию исполнения решения.
Согласно положениям ст. 52 Федерального закона 02 октября 2007 года
N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" в случае выбытия одной из сторон исполнительного производства (смерть гражданина, реорганизация организации, уступка права требования, перевод долга) судебный пристав-исполнитель производит замену этой стороны исполнительного производства ее правопреемником.
В силу приведенных правовых норм в случае выбытия взыскателя или должника в исполнительном производстве, возбужденном на основании выданного судом исполнительного документа (смерть гражданина, реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга и другие случаи перемены лиц в правоотношениях), вопрос о правопреемстве подлежит разрешению судом.
В соответствии с правовой позицией, изложенной в п. 35 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2017 года N 54 "О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки", осуществляя процессуальное правопреемство на стадии исполнения судебного акта, суд производит замену цедента цессионарием по заявлению или с согласия последнего в той части, в которой судебный акт не исполнен. Если истек срок для предъявления исполнительного листа к исполнению, суд производит замену только в случае восстановления срока на предъявление исполнительного листа к исполнению (ст.ст. 23, 52 Федерального закона "Об исполнительном производстве").
Таким образом, вопрос о возможности процессуальной замены стороны (взыскателя) по делу ее правопреемником в целях дальнейшего принудительного исполнения решения суда зависит от наличия или утраты возможности такого принудительного исполнения.
По смыслу ч. 1 ст. 21 Федерального закона "Об исполнительном производстве" исполнительные листы, выдаваемые на основании судебных актов, за исключением исполнительных листов, указанных в ч.ч. 2, 4 и 7 настоящей статьи, могут быть предъявлены к исполнению в течение трех лет со дня вступления судебного акта в законную силу.
Основания перерыва срока предъявления исполнительного документа к исполнению регулируются ст. 22 того же Закона, согласно которой срок предъявления исполнительного документа к исполнению прерывается предъявлением исполнительного документа к исполнению, а также частичным исполнением исполнительного документа должником. После перерыва течение срока предъявления исполнительного документа к исполнению возобновляется. Время, истекшее до прерывания срока, в новый срок не засчитывается. В случае, если исполнение по ранее предъявленному исполнительному документу было окончено в связи с отзывом взыскателем исполнительного документа либо в связи с совершением взыскателем действий, препятствующих его исполнению, период со дня предъявления данного исполнительного документа к исполнению до дня окончания по нему исполнения по одному из указанных оснований вычитается из соответствующего срока предъявления исполнительного документа к исполнению, установленного федеральным законом.
Следовательно, для оценки допустимости правопреемства на стадии исполнения решения суда имели значение обстоятельства, влияющие на исчисление срока предъявления исполнительного листа к исполнению, в том числе то, по каким основаниям ранее было окончено исполнительное производство и возбуждалось ли оно в дальнейшем повторно.
Данный вопрос судом первой инстанции в полном объеме не исследовался.
По запросу судьи апелляционной инстанции представлен ответ Октябрьского РОСП г. Саратова УФССП России по Саратовской области, согласно которому исполнительное производство, возбужденное 09 января 2014 года на основании решения Фрунзенского районного суда г. Саратова от 24 июня 2013 года, в отношении Костенко М.В. окончено 25 июня 2014 года в связи с возвращением взыскателю исполнительного документа на основании его заявления об окончании исполнительного производства.
Таким образом, с учетом перерыва течения срока на период наличия возбужденного исполнительного производства срок предъявления исполнительного документа к исполнению после его отзыва взыскателем истекал 19 декабря 2016 года.
Представленным в материалы дела ответом ПАО "Сбербанк России" подтверждается, что 08 июля 2016 года, то есть до истечения срока на предъявление исполнительного документа к взысканию, исполнительный лист в отношении Костенко М.В. поступил на исполнение в банк, где имелся открытый на имя должника счет, был возвращен в адрес взыскателя 14 октября 2019 года.
Предъявление исполнительного документа в банковскую организацию, где имеются счета должника, в силу требований Федерального закона "Об исполнительном производстве" также является предусмотренными законодательством действиями по принудительному взысканию задолженности в рамках исполнения судебного акта, а соответственно к таким действиям применяются положения указанного Федерального закона по порядку исчисления срока на предъявление исполнительного листа, как и при возбуждении исполнительного производства.
С момента поступления исполнительного листа в банк на исполнение (08 июля 2016 года) до окончания срока его предъявления к исполнению (19 декабря 2016 года) прошло 5 месяцев 11 дней. Соответственно на указанный срок продлевается течение срока предъявления исполнительного листа к исполнению с момента его возврата взыскателю (14 октября 2019 года), а поэтому соответствующий срок истекал 25 марта 2020 года.
Кроме того, Федеральным законом "Об исполнительном производстве" предусматривается, что в случае, если неистекшая часть срока предъявления исполнительного документа к исполнению составляет менее шести месяцев, то она продлевается до этого срока. Таким образом, срок предъявления исполнительного листа с учетом данных положений истекал 14 апреля 2020 года.
С заявлением о замене взыскателя по исполнительному документу
ООО "АВД "Триада" обратилось 17 марта 2020 года - в течение срока предъявления исполнительного листа к исполнению.
Доводы жалобы об отсутствии у ООО "АВД "Триада" лицензии на осуществление банковской деятельности, а также об отсутствии согласия должника на уступку права требования, на существо судебного постановления не влияют.
Согласно разъяснениям, данным в п. 51 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 года N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", разрешая дела по спорам об уступке требований, вытекающих из кредитных договоров с потребителями (физическими лицами), суд должен иметь в виду, что Законом о защите прав потребителей не предусмотрено право банка, иной кредитной организации передавать право требования по кредитному договору с потребителем (физическим лицом) лицам, не имеющим лицензии на право осуществления банковской деятельности, если иное не установлено законом или договором, содержащим данное условие, которое было согласовано сторонами при его заключении.
Таким образом, действующее законодательство не исключает возможность передачи права требования по кредитному договору с потребителем (физическим лицом) лицам, не имеющим лицензии на право осуществления банковской деятельности, такая уступка права допускается, если соответствующее условие предусмотрено договором между кредитной организацией и потребителем и было согласовано сторонами при его заключении.
Как следует из материалов дела, в соответствии с п. 4.2.7 кредитного договора от 19 июля 2011 года N N заемщик предоставляет Банку право в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательств и наличии просроченной задолженности по договору без уведомления должника поручить третьим лицам осуществлять действия, направленные на погашение заемщиком просроченной задолженности по договору, а также предоставить им сведения, содержащие персональные данные.
Также Федеральный закон от 02 декабря 1990 года N 395-1 "О банках и банковской деятельности" не содержит каких-либо ограничений на передачу права (требования) по обязательству, в том числе вытекающему из кредитного договора или договора поручительства, лицу, не являющемуся банковским учреждением.
При этом условия и порядок принудительного исполнения судебных актов определяются в соответствии со ст. 1 Федерального закона "Об исполнительном производстве". Исходя из смысла закона, лицами, участвующими в исполнительном производстве, являются взыскатель и должник, к которым относятся как гражданин, так и организация вне зависимости от ее правовой формы или лицензируемой деятельности.
Поскольку кредитная задолженность взыскана с должника решением суда, то между кредитной организацией и должником возникли иные правоотношения, регулируемые Федеральным законом "Об исполнительном производстве".
Таким образом, доводы жалобы о невозможности уступки права требования без согласия должника являются несостоятельными, поскольку в силу ст. 383 ГК РФ права требования взысканной решением суда задолженности по кредитному договору личность кредитора не имеет значения, а правоотношения регулируются иным законом.
При изложенных обстоятельствах обжалуемое определение является законным и обоснованным, принятым в соответствии с правильно примененным судом законом и с учетом представленных сторонами доказательств, которым суд дал надлежащую оценку.
Нарушений норм материального и процессуального права, влекущих отмену состоявшегося судебного постановления, судьей не установлено.
На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 331, 333, 334 ГПК РФ, судья
определил:
определение Фрунзенского районного суда г. Саратова от 01 июня 2020 года оставить без изменения, частную жалобу Костенко М. В. - без удовлетворения.
Судья


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка