Определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО ГОРОДСКОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 14 мая 2021 года Дело N 33-4777/2021

Санкт-Петербург 14 мая 2021 года
Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе:
председательствующего Савельевой Т.Ю.судей Грибиненко Н.Н., Петухова Д.В.при секретаре Софроновой А.А.
рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Симусёва Евгения Витальевича на решение Калининского районного суда Санкт-Петербурга от 13 октября 2020 года по гражданскому делу N 2-2170/2020 по иску Симусёва Евгения Витальевича к ФКУ СИЗО-4 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области, Министерству финансов Российской Федерации, ФСИН России о взыскании компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Савельевой Т.Ю., посредством видеоконференц-связи объяснения истца Симусёва Е.В., поддержавшего апелляционную жалобу, представителя ответчика Министерства финансов Российской Федерации в лице УФК по г. Санкт-Петербургу Сидорович Е.Н., действующей на основании доверенности, и представителя ответчика ФКУ СИЗО-4 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области Павлова И.В., действующего на основании доверенности, возражавших относительно удовлетворения апелляционной жалобы, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

УСТАНОВИЛА:

Симусёв Е.В. обратился в суд с иском к ФКУ СИЗО-4 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области, которым просил признать действия сотрудников ФКУ СИЗО-4 противоправными и взыскать компенсацию причиненного ему морального вреда в размере 810 000 руб.

Требования мотивированы тем, что 29 марта 2010 года истец был осужден Калининским районным судом Санкт-Петербурга за совершение преступления, ответственность за которое предусмотрена ч. 2 ст. 228 УК РФ, сроком на 3 года с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима со штрафом в размере 3 000 руб. 07 июня 2010 года истец прибыл этапом в ФКУ СИЗО-4 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области из ФКУ СИЗО-3 и находился в ФКУ СИЗО-4 до 26 августа 2010 года в камерах карантинного отделения и специализированного корпуса. На протяжении всего времени пребывания в ФКУ СИЗО-4 истец содержался в бесчеловечных, унижающих человеческое достоинство условиях, а именно: камеры были значительно перенаселены, на одного человека приходилось менее 2 кв.м, он не был обеспечен индивидуальным спальным местом, в связи с чем был вынужден спать по очереди с другим заключенным, также не хватало достаточного воздуха в камерах, вследствие чего возникала духота, сырость, зловонный запах. Истец испытывал сильные головные боли, страдал бессонницей, испытывал чувство подавленности. В камерах спецкорпуса туалет не был оборудован кабинкой с закрывающейся дверью, в обеих камерах унитаз не был оборудован сливным бочком, что не позволяло полностью смывать нечистоты, в обеих камерах отсутствовала питьевая вода, горячая вода, холодильник, помывка осуществлялась раз в неделю, помещения камер и душевых кабин находились в антисанитарном состоянии, требовали капитального ремонта, из-за чего истцу приходилось испытывать сильный психологический и физический дискомфорт. Пища, которая выдавалась истцу в ФКУ СИЗО-4, была однообразной, очень низкого качества, порции выдавались маленькие, в связи с чем он постоянно испытывал чувство голода и нестерпимые боли в животе. Кроме того, в ФКУ СИЗО-4 нарушался режим прогулок, если у кого-то из заключенных не было желания идти на прогулку, то никого из камеры не выводили, а прогулочные дворики были настолько малы, что не имелось достаточного места для свободной ходьбы и занятий спортом. Этапирование истца в суд сопровождалось всевозможными мучениями, нарушалось право истца на непрерывный восьмичасовой сон в ночное время, так как выводили из камеры в 05 час. 30 мин. утра, заставляли ждать транспорт и конвой в переполненной, душной, прокуренной камере, не оборудованной эффективной вентиляцией, надлежащей сантехнической, питьевой водой, что морально подавляло и мешало эффективной подготовке к судебным заседаниям и следственным действиям. Сотрудники администрации ФКУ СИЗО-4 вели себя грубо, неуважительно, использовали нецензурную брань в общении с истцом и с другими заключенными, чем унижали его человеческое достоинство. Ко всему прочему, истцу было отказано в предоставлении длительных свиданий с матерью.

В ходе судебного разбирательства к участию в деле в качестве соответчиков в порядке ст. 40 ГПК РФ были привлечены Министерство финансов Российской Федерации и ФСИН России.

Решением Калининского районного суда Санкт-Петербурга от 13 октября 2020 года исковые требования оставлены без удовлетворения.

Не согласившись с решением суда, Симусёв Е.В. подал апелляционную жалобу, в которой просит его отменить и принять по делу новое решение, ссылаясь на то, что выводы, изложенные в решении, не соответствуют обстоятельствам дела, что привело к неправильному применению норм материального и процессуального права.

В соответствии с ч. 1 ст. 327 ГПК РФ суд апелляционной инстанции извещает лиц, участвующих в деле, о времени и месте рассмотрения жалобы, представления в апелляционном порядке.

При рассмотрении дела в апелляционном порядке в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле, суд устанавливает наличие сведений, подтверждающих надлежащее их уведомление о времени и месте судебного заседания, данных о причинах неявки в судебное заседание лиц, участвующих в деле, после чего разрешает вопрос о правовых последствиях неявки указанных лиц в судебное заседание.

Представитель ответчика ФСИН России, извещенный о времени и месте судебного разбирательства надлежащим образом (л.д. 171), в заседание суда апелляционной инстанции не явился, ходатайств об отложении судебного заседания и доказательств уважительности причин неявки в суд не направил.

С учетом требований ч. 2.1 ст. 113 ГПК РФ сведения о времени и месте проведения судебного заседания размещены в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" на официальном сайте Санкт-Петербургского городского суда.

На основании изложенного, руководствуясь положениями ч. 3 ст. 167, ст. 327 ГПК РФ, судебная коллегия определиларассмотреть апелляционную жалобу в отсутствие неявившегося ответчика.

Ознакомившись с материалами дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив в порядке ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ, п. 24 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 года N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции" законность и обоснованность решения суда в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

В силу ч. 1 ст. 17 Конституции Российской Федерации в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией.

Права и свободы человека и гражданина в соответствии со ст. 18 Конституции Российской Федерации являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием.

Согласно ст. 21 Конституции Российской Федерации достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления. Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию.

Как предусмотрено ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства.

Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

По правилам ст. 1069 ГК РФ вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (п. 2 ст. 1101 ГК РФ).

В п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что суду следует установить, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (пункт 8 названного Постановления).

Юридически значимым и подлежащим доказыванию обстоятельством по делу о компенсации морального вреда является факт причинения потерпевшему физических и нравственных страданий, при содержании под стражей с нарушением установленного порядка и правил.

В силу ст. 3 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод и требований, содержащихся в постановлениях Европейского суда по правам человека, условия содержания обвиняемых под стражей должны быть совместимы с уважением к человеческому достоинству. При этом лицу не должны причиняться лишения и страдания в более высокой степени, чем тот уровень страданий, который неизбежен при лишении свободы, а здоровье и благополучие лица должны быть гарантированы с учетом практических требований режима содержания.

Порядок и условия содержания под стражей, гарантии прав и законных интересов лиц, которые в соответствии с УПК РФ задержаны по подозрению в совершении преступления, а также лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, в отношении которых в соответствии с УПК РФ избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, регулируются Федеральным законом N 103-ФЗ от 15 июля 1995 года "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" (далее - Закон N 103-ФЗ) и конкретизированы в Правилах внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы, утвержденных приказом Минюста России от 14 октября 2005 года N 189.

Согласно ст. 4 Закона N 103-ФЗ содержание под стражей осуществляется в соответствии с принципами законности, справедливости, презумпции невиновности, равенства всех граждан перед законом, гуманизма, уважения человеческого достоинства, в соответствии с Конституцией Российской Федерации, принципами и нормами международного права, а также международными договорами Российской Федерации и не должно сопровождаться пытками, иными действиями, имеющими целью причинение физических или нравственных страданий подозреваемым и обвиняемым в совершении преступлений, содержащимся под стражей (далее - подозреваемые и обвиняемые).

Статьей 15 Закона N 103-ФЗ предусмотрено, что в местах содержания под стражей устанавливается режим, обеспечивающий соблюдение прав подозреваемых и обвиняемых, исполнение ими своих обязанностей, их изоляцию, а также выполнение задач, предусмотренных Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации. Обеспечение режима возлагается на администрацию, а также на сотрудников мест содержания под стражей, которые несут установленную законом ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение служебных обязанностей.

Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, в период с 07 июня 2010 года по 26 августа 2010 года Симусёв Е.В. содержался ФКУ СИЗО-4 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области в камере площадью 16,5 кв.м, с количеством спальных мест - 4, при численности содержащихся одновременно с ним в период с 07 июня 2010 года по 16 июня 2010 года человек - 3, и в камере, площадью 30,5 кв.м с количеством спальных мест - 8, при численности содержащихся одновременно с ним в период с 16 июня 2010 года по 26 августа 2010 года человек - 7, что подтверждается справкой Врио начальника ФКУ СИЗО-4 от 23 марта 2020 года за N 65/ТО/64/2-24юр.

Также из указанной справки следует, что Симусёв Е.В. был обеспечен индивидуальным спальным местом, ему были выданы матрац, одеяло, подушка, простыня, наволочка, полотенце, необходимые столовые приборы, о чем свидетельствует его роспись на камерной карточке.

Камерные помещения ФКУ СИЗО-4, где содержался истец, оборудованы одноярусными и двухъярусными кроватями, столом и скамейками, шкафом для продуктов, вешалкой полкой для туалетных принадлежностей, зеркалом, бачком с питьевой водой, тазами для гигиенических целей и стирки одежды, светильниками, телевизором, холодильником, розетками для подключения электроприборов, имеются вентиляционные отдушины, оборудованы радиодинамиком, санитарным узлом: унитаз, бачок со сливным механизмом, раковина (все в исправном состоянии), каждый огорожен перегородкой обеспечивающую приватность.

Ежемесячно истцу предоставлялись моющие и чистящие средства со склада учреждения.

За период содержания истца в учреждении ФКУ СИЗО-4 не реже одного раза в неделю предоставлялась возможность помывки в душе, продолжительностью не менее 15 минут. Указано, что смена постельного белья производилась еженедельно, после каждой помывки.

При содержании в камерах первого режимного корпуса предоставлялась дополнительная возможность помывки без ограничения в душевых кабинах, расположенных в камерных помещениях.

Кроме того, в камерах, где содержался истец, имелась постоянная естественная вентиляция, которая обеспечивает доступ свежего воздуха через оконные проемы камер. Температурный режим в камерных помещениях соответствовал санитарным нормам (не менее 18 градусов Цельсия). На окнах отсутствуют широкие металлические полосы, листы, иные предметы препятствующие проникновению в помещение дневного света. Проверка целостности остекления окон, целостности стен, решеток и иного камерного оборудования производилась ежедневно.

Согласно объяснениям представителя ответчика ФКУ СИЗО-4 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области, которые являются самостоятельным способом доказывания в силу ст. 55 ГПК РФ, в период пребывания истца в ФКУ СИЗО-4 ему в соответствии с утвержденным графиком и согласно действующим нормативным документам предоставлялась ежедневная прогулка с возможностью заниматься физическими упражнениями. Размер площади прогулочных дворов ФКУ СИЗО-4 составляет от 16 кв.м, вмещающих не более четырех человек, до 35 кв.м, вмещающих не более восьми человек, соответственно, каждый прогулочный двор оборудован скамейкой, 1/3 крыши прогулочных дворов оборудована навесом от дождя и снега, изготовленным из оцинкованного железа, урной для мусора. Тип крыш прогулочных дворов - металлическая решетка, размер ячеек 200х200 мм.

Все камеры, в которых содержался истец, в соответствии с положениями Закона N 103-ФЗ и Правилами, утвержденными приказом Минюста России от 14 октября 2005 года N 189, были оборудованы необходимой мебелью.

В период пребывания истца в ФКУ СИЗО-4 питание было организовано в строгом соответствии с установленным порядком, являлось разнообразным, приготовление блюда полностью соответствовало указанным нормам по качеству и калорийности, а также проходило ежедневный отбор проб ответственными лицами из числа сотрудников учреждения.

При этапировании для участия в судебных заседаниях истец был обеспечен сухими пайками в соответствии с п. 161 Правил, утвержденных приказом Минюста России от 14 октября 2005 года N 189.

Более того, в период пребывания в ФКУ СИЗО-4 истец реализовал свое право на получение установленного законом количества свиданий с матерью.

Все вышеизложенные факты также подтверждаются справкой Врио начальника ФКУ СИЗО-4 от 23 марта 2020 года за N 65/ТО/64/2-24юр, которая истцом в ходе рассмотрения дела истцом не опровергнута.

Разрешая спор в порядке ч. 3 ст. 196 ГПК РФ, суд первой инстанции оценил собранные по делу доказательства в их совокупности с учетом характера спорных правоотношений и, руководствуясь приведенными нормами права, не нашел оснований для удовлетворения заявленных истцом требований, указав, что истцом не представлено доказательств, исходя из которых можно сделать вывод о причинении ему физических и нравственных страданий, незаконных действиях (бездействии) должностных лиц ФКУ СИЗО-4, повлекших причинение истцу морального вреда, в частности: доказательств обращения с какими-либо жалобами (заявлениями), в том числе в порядке раздела IX Правил, утвержденных приказом Минюста России от 14 октября 2005 года N 189, на условия его содержания, материально-бытовое и медико-санитарное обеспечение в следственном изоляторе или на непредставление свиданий с матерью.

Наряду с этим, суд первой инстанции отметил, что истцом в материалы дела не представлены доказательства его обращения за медицинской помощью, наличия у него заболеваний, а также того, что условия его содержания и рацион питания в ФКУ СИЗО-4 в период с 07 июня 2010 года по 26 августа 2010 года привели к ухудшению состояния его здоровья.

Судебная коллегия в полной мере соглашается с выводами суда первой инстанции и, проверяя доводы апелляционной жалобы истца, не находит оснований для ее удовлетворения в силу следующего.

По смыслу ст. 151, 1069 ГК РФ и акта их толкования следует, что сами по себе нарушения личных неимущественных прав потерпевшего или посягательство на нематериальные блага не являются безусловными основаниями для удовлетворения требований о компенсации морального вреда. Обязательным условием удовлетворения таких требований является факт причинения потерпевшему физических и нравственных страданий.

Процесс содержания лица под стражей или отбывания им наказания законодательно урегулирован, осуществляется на основании нормативно-правовых актов и соответствующих актов Министерства юстиции Российской Федерации, которыми регламентированы условия содержания, права и обязанности лиц, содержащихся под стражей или отбывающих наказание, а также права и обязанности лиц, ответственных за их содержание.

Содержание на законных основаниях лица под стражей или отбывание им наказания в местах, соответствующих установленным государством нормативам, заведомо не может причинить физические и нравственные страдания, поскольку такие нормативы создавались именно с целью обеспечить не только содержание в местах лишения свободы или под стражей, но и обеспечить при этом соблюдение прав лиц, оказавшихся в них вследствие реализации механизма государственного принуждения.

Таким образом, само по себе содержание лица под стражей или отбывание им наказания в местах лишения свободы, осуществляемые на законных основаниях, не порождают у осужденного права на компенсацию морального вреда.

При этом Европейский Суд по правам человека неоднократно указывал на то, что заявление лица о том, что оно подверглось обращению, нарушающему ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, должно соответствовать требованиям доказуемого утверждения.

Что касается вопроса о том, был ли спор между сторонами "подлинным и серьезным", то Европейский Суд отмечает, что по российским законам компенсация морального вреда присуждается только в случае доказанного вреда, вытекающего из действий или бездействия органов государственной власти, нарушающих права истца. Для применения положений Конвенции требуется только наличие доказуемого требования с точки зрения Конвенции (например, постановления ЕСПЧ по делу "С. (Skorobogatykh) против России" (жалоба N 37966/02); по делу "Степанов (Stepanov) против Российской Федерации" (жалоба N 33872/05); по делу "Погосян и Багдасарян (Poghosyan and Baghdasaryan) против Армении" (жалоба N 22999/06).