Определение Судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ИРКУТСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 17 июня 2021 года Дело N 33-4727/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Иркутского областного суда в составе:

председательствующего судьи Гуревской Л. С.

судей Кислицыной С.В., Горбачук Л. В.

при секретаре Попугаевой А. И.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-946/2021 по иску Шишминцева Максима Васильевича к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Иркутской области о компенсации морального вреда

по апелляционной жалобе Шишминцева М.В. на решение Кировского районного суда г. Иркутска от 15 марта 2021 года.

Заслушав доклад судьи Иркутского областного суда Гуревской Л.С., объяснения истца Шишминцева М. В., его представителя Степанова А.Б., поддержавших доводы апелляционной жалобы, представителя ответчика Министерства финансов Российской Федерации, третьего лица Удовиченко А.Н., представителя третьего лица Следственного управления Следственного комитета по Иркутской области Сандурского В.А., представителя третьего лица прокуратуры Иркутской области Нарижняк О.Н., возражавших против удовлетворения апелляционной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Иркутского областного суда

установила:

в обоснование исковых требований истец указал, что постановлением следователя Следственного отдела по Свердловскому району г. Иркутска СУ СК России по Иркутской области от 23 апреля 2019 года в отношении него прекращено уголовное дело, возбужденное 16.10.2018 по признакам преступления, предусмотренного (данные изъяты) в связи с отсутствием в его действиях состава преступления на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ.

В связи с незаконным возбуждением уголовного дела, он имеет право на реабилитацию. Уголовное преследование истца осуществлялось на протяжении 190 дней (с 16.10.2018 по 23.04.2019).

В период уголовного преследования истец испытывал нравственные страдания в результате необоснованного уголовного преследования, что, по мнению истца, нарушило принадлежащее нематериальное благо, как достоинство и законопослушность. В результате незаконного уголовного преследования истец находился в стрессовой ситуации, сильно нервничал, пребывал в подавленном состоянии, переживал по поводу работы (из-за возможного увольнения по инициативе работодателя), проводимых следственных действий, из-за переживаний возникала бессонница. В этот период истец, хотя и не был отстранён от службы, однако, ему не выдавалось оружие при заступлении в наряд, что создавало постоянное чувство страха в период несения службы. Кроме того, данная ситуация привела к преждевременным родам жены.

Шишминцев М.В. просил взыскать с Российской Федерации в лице Министерства финансов РФ за счет казны Российской Федерации компенсацию морального вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием, в размере 190 000 рублей.

Решением Кировского районного суда г. Иркутска от 15 марта 2021 года исковые требования удовлетворены частично.

С Министерства финансов Российской Федерации за счет казны РФ в пользу Шишминцева М. В. взыскана компенсация морального вреда в размере 15 000 рублей.

В апелляционной жалобе Шишминцева М.В. поставлен вопрос об изменении решения суда по мотивам его незаконности и необоснованности и принятии нового решения об удовлетворении иска в полном объеме, поскольку судом не дана мотивированная оценка представленным им доказательствам: выписному эпикризу из медицинской карты о нахождении на лечении с гипертонией, выписному эпикризу из медицинской карты супруги истца, протоколу опроса супруги.

Суд апелляционной инстанции рассмотрел гражданское дело в соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Изучив материалы дела, исследовав доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Иркутского областного суда приходит к выводу о том, что решение суда первой инстанции подлежит изменению.

Из материалов дела следует и судом установлено, что постановлением следователя следственного отдела по Свердловскому району г. Иркутска Следственного управления Следственного комитета РФ по Иркутской области Дмитриевой А.Л. 16 октября 2018 года было возбуждено уголовное дело в отношении Шишминцева М.В. по признакам преступления, предусмотренного (данные изъяты) по факту применения насилия с применением специальных средств в отношении Паньковой И.В.

Из представленных материалов уголовного дела Номер изъят по признакам преступления, предусмотренного (данные изъяты), запрошенных судом по ходатайству стороны истца, следует, что Шишминцев М.В., 19.10.2018 был допрошен следователем следственного отдела по Свердловскому району по г. Иркутску Следственного управления Следственного комитета РФ по Иркутской области в качестве подозреваемого в совершении преступления, предусмотренного (данные изъяты)

Постановлением следователя следственного отдела по Свердловскому району г. Иркутска Следственного управления Следственного комитета РФ по Иркутской области Дмитриевой А.Л. от 23 апреля 2019 года прекращено уголовное дело (уголовное преследование) Номер изъят возбужденное по признакам преступления, предусмотренного (данные изъяты), по основанию, предусмотренному п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ, за отсутствием в действиях Шишминцева М.В. состава преступления.

Апелляционным постановлением Иркутского областного суда от 13 февраля 2019 года, постановление Свердловского районного суда г. Иркутска от 03 декабря 2019 года по жалобе представителя Калинина Р.О., поданной в порядке ст. 125 УПК РФ в интересах заявителя Паньковой Ирины Викторовны, оставлено без изменения, апелляционная жалоба заявителя Паньковой И.В. - без удовлетворения.

Суд установил, что в отношении истца осуществлялось уголовное преследование в период с 16.10.2018г. по 23.04.2019, прекращенное по основанию, предусмотренному п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ, за отсутствием в действиях Шишминцева М.В. состава преступления.

Частично удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции исходил из того, что в результате незаконного уголовного преследования истцу причинен моральный вред, подлежащий компенсации в размере 15 000 руб.

Суд исходил из того, что факт привлечения к уголовной ответственности не повлек для истца негативных последствий, связанных со службой (доказательств обратного суду не представлено), в отношении истца мера пресечения не применялась, обвинение в преступлении не предъявлялось.

При этом суд указал, что доказательств, подтверждающих, что в результате незаконного уголовного преследования, переживания супруги истца привели к преждевременным родам; истец был экстренно госпитализирован с гипертонией в ФКУЗ МСЧ МВД России по Иркутской области, где он находился в период с 08.05.2019 по 17.05.2019 года, истцом не представлено. Сами по себе указанные факты не являются доказательством наличия причинно-следственной связи между уголовным преследованием и госпитализацией, с учетом отсутствия иных заболеваний и обстоятельств, приведших к наличию такого заболевания, как гипертония.

Суд пришел к выводу, что факт обращения за медицинской помощью не свидетельствует о том, что ухудшение здоровья вызвано возбуждением уголовного дела в отношении истца и наличием уголовного преследования в отношении него.

Суд исходил из того, что служба в войсках Национальной гвардии Российской Федерации требует, исходя из специфики службы, от лиц, поступивших на службу определенных навыков, в том числе по стрессоустойчивости.

Статьей 2 Конституции Российской Федерации закреплено, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

Согласно статье 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

На основании статьи 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации право на реабилитацию включает в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах. Вред, причиненный гражданину в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда (часть 1).

Право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, в силу пункта 3 части второй статьи 133 данного кодекса имеют подозреваемый или обвиняемый, уголовное преследование в отношении которого прекращено по основаниям, предусмотренным пунктами 1, 2, 5 и 6 части первой статьи 24 и пунктами 1 и 4 - 6 части первой статьи 27 данного кодекса.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 данного кодекса.

Согласно пункту 1 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

В силу статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В соответствии со статьей 1101 данного кодекса размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2).

Как разъяснено в пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.

При рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (пункт 8).

Пунктом 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2011 г. N 17 "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве" предусмотрено, что при определении размера денежной компенсации морального вреда реабилитированному судам необходимо учитывать степень и характер физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, иные заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе продолжительность судопроизводства, длительность и условия содержания под стражей, вид исправительного учреждения, в котором лицо отбывало наказание, и другие обстоятельства, имеющие значение при определении размера компенсации морального вреда, а также требования разумности и справедливости.

В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18 марта 2010 г. по делу "Максимов (Maksimov) против России" указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

Следовательно, если суд пришел к выводу о необходимости присуждения денежной компенсации, то ее сумма должна быть адекватной и реальной.

В противном случае присуждение чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы означало бы игнорирование требований закона и приводило бы к отрицательному результату, создавая у потерпевшего впечатление пренебрежительного отношения к его правам.

Таким образом, по смыслу приведенного выше правового регулирования размер компенсации морального вреда определяется исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных истцом физических или нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями, и иных заслуживающих внимания обстоятельств конкретного дела.

Между тем выводы суда об определении размера подлежащей взысканию в пользу Шишминцева М. В. компенсации морального вреда не отвечают нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения ее размера, а также разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению и актам толкования Европейского Суда по правам человека.

Суд при определении размера компенсации морального вреда не учел процессуальные особенности уголовного преследования, продолжавшегося 190 дней; проведение следственных действий, интенсивное обсуждение ситуации, связанной с возбуждением в отношении истца уголовного дела, в социальных сетях и информационно-коммуникационной сети "Интернет", в том числе и за пределами Иркутской области, что безусловно отразилось на личной, семейной жизни истца; ограничении в отношении истца по месту службы (невыдача оружия при исполнении служебных обязанностей), что безусловно причинило ущерб чести, достоинству и деловой репутации истца, не только как сотрудника Национальной гвардии, но и как законопослушного человека и гражданина.

Суд не учел, что размер причиненного морального вреда по делам, связанным с незаконным уголовным преследованием, в частности за причинение физических страданий, обусловленных ухудшением состояния здоровья, не должен в обязательном порядке подтверждаться документами о нетрудоспособности или о приобретении лекарств. При незаконном уголовном преследовании каждый человек испытывает как нравственные, так и физические страдания. Это является общеизвестным фактом, не требующим доказывания в силу части 1 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. При этом истцом представлены медицинские документы, подтверждающие его госпитализацию в период уголовного преследования.

Такое толкование закона в нарушение статьи 2 Конституции Российской Федерации не было применено при постановлении обжалуемого решения.

Кроме того, суд не учел, что основополагающими принципами, на которых базируются гражданские правоотношения, являются требования добросовестности, разумности и справедливости.

Таким образом, вывод суда первой инстанции об определении размера взыскиваемой в пользу Шишминцева М. В. суммы компенсации морального вреда в размере 15 000 руб. в нарушение норм материального права об основаниях, принципах и критериях определения размера компенсации морального вреда сделан без учета фактических обстоятельств и доказательств по делу.

Немотивированность решения в части определения суммы компенсации морального вреда свидетельствует о том, что суд не рассмотрел надлежащим образом требования истца и следовательно, не мог действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

В связи с этим судебная коллегия по гражданским делам Иркутского областного суда не может согласиться с позицией суда первой инстанции о том, что присужденная истцу компенсация морального вреда за уголовное преследование, длившееся 190 дней, отвечает базовым принципам.

В связи с чем, решение суда подлежит изменению в части размера компенсации морального вреда.

Моральный вред истца заключается в незаконном и необоснованном уголовном преследовании истца в связи с выполнением им служебных обязанностей в течение 190 дней; экстренной госпитализации в лечебное учреждение в период уголовного преследования; дискредитация в глазах коллег и граждан; подрыв здоровья в результате понесенных физических и нравственных страданий.

Достоинство истца как самооценка таких качеств, как добросовестность и законопослушность, подпадает под перечень нематериальных благ, содержащихся в статье 150 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Ответчиками и третьими лицами не опровергнуты утверждения истца о том, что моральный вред также заключался в длительном дискомфортном состоянии, переживаниях за супругу, находящуюся в состоянии беременности в период его уголовного преследования.

Ранее истец к уголовной ответственности не привлекался, отрицательных характеризующих его данных ответчиками и третьими лицами не представлено

Учитывая указанные обстоятельства, требования разумности справедливости, принцип установления баланса интересов сторон, судебная коллегия приходит к выводу о наличии оснований для увеличения компенсации морального вреда, причиненного истцу до 70 000 руб.

Судебная коллегия полагает, что компенсация морального вреда в размере 70 000 руб. отвечает критериям разумности и справедливости и признакам справедливого вознаграждения истца за перенесенные страдания.

Оснований для взыскания компенсации морального вреда в размере 190 000 руб., как заявлено истцом, судебная коллегия, исходя из объема и характера нарушенных прав истца не усматривает, принимая во внимание, что следственными органами меры, ограничивающие свободу истца, не избирались.

Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации,

определила:

решение Кировского районного суда г. Иркутска от 15 марта 2021 года по настоящему гражданскому делу изменить.

Взыскать с Министерства финансов РФ за счет казны РФ в пользу Шишминцева Максима Васильевича компенсацию морального вреда, в размере 70 000 рублей.

Председательствующий Л.С. Гуревская

Судьи Л.В. Горбачук

С.В. Кислицына


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка