Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Калмыкия от 29 июня 2020 года №33-443/2020

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ КАЛМЫКИЯ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 29 июня 2020 года Дело N 33-443/2020
Судья Даваев А.Ю. Дело N 33-443/2020
N дела суда 1-й инстанции 2-7/2020
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ







29 июня 2020 года


г. Элиста




Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Калмыкия в составе:
председательствующего судьи Кашиева М.Б.,
судей Дорджиева Б.Д. и Шовгуровой Т.А.,
при секретаре Корниенко Т.А.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Дадаева Б.А., Дадаева В.А. к Боктаеву У.В., Букаеву А.Х. о расторжении договора дарения, признании недействительными договора дарения и договора купли-продажи недвижимого имущества по апелляционной жалобе представителя истцов Спириной Л.В. на решение Черноземельского районного суда Республики Калмыкия от 26 февраля 2020 года.
Заслушав доклад председательствующего судьи Кашиева М.Б., объяснения представителя истцов Атаевой Н.Н., поддержавшей доводы жалобы, возражения на жалобу ответчика Букаева А.Х. и представителя ответчика Боктаева У.В. -Чурюмова А.В., судебная коллегия
установила:
Дадаев Б.А., Дадаев В.А. обратились в суд с указанным иском, мотивируя свои требования следующим.
Матери истцов Уциевой З. без отчества на праве собственности принадлежали жилой дом с пристройкой общей площадью <данные изъяты> кв.м., двухквартирный дом жилой дом с пристройкой общей площадью <данные изъяты> кв.м., овчарня на 800 голов овцематок с тепляком и выгульным двором площадью <данные изъяты> кв.м., земельный участок площадью <данные изъяты> кв.м., расположенные примерно в <данные изъяты> км по направлению на <данные изъяты> от ориентира <данные изъяты>.
21 апреля 2016 годаУциева З.б/о заключила договор дарения указанного недвижимого имущества в пользу Боктаева В.У.
Согласно пункту 4 договора дарения на указанной жилой площади на регистрационном учете состоят Уциева З.б/о, Дадаев Б.А., Дадаев В.А., которые сохраняют право пользования и регистрации по указанному адресу. Одаряемый претензий не имеет. Таким образом, между Уциевой З. б/о и Боктаевым В.У. была достигнута договоренность, что истцы сохраняют право на бессрочное пользование недвижимым имуществом, самостоятельно оплачивают коммунальные платежи и налоги на имущество.
6 августа 2018 года Боктаев В.У. умер. После его смерти истцам стало известно, что 23 июня 2017 года Боктаев В.У. заключил договор дарения со своим сыном Боктаевым У.В. При этом он нарушил их право пожизненного пользования недвижимым имуществом, так как не указал в последующем договоре дарения, что недвижимость передается в порядке дарения с обременением. 13 июня 2018 года Боктаев У.В. продал данное имущество Букаеву А.Х., также не указав в договоре купли-продажи об имеющемся в отношении имущества обременении.
В связи с этим истцы полагают, что договор дарения от 21 апреля 2015 года должен быть расторгнут, а договоры дарения от 23 июня 2017 года и купли-продажи от 13 июня 2018 года должны быть признаны недействительными, поскольку договор дарения от 21 апреля 2016 года заключался Уциевой З. б/о на условиях бессрочного пользования истцами недвижимым имуществом, следовательно, последующие собственники обязаны были соблюдать оговоренные в первоначальном договоре условия. Нарушение одаряемым обязательства по сохранению за дарителем и ее родственниками права пользования имуществом дает дарителю право в одностороннем порядке расторгнуть договор, поскольку она и ее сыновья лишаются пожизненного права проживать в подаренной жилом помещении.
Просили расторгнуть договор дарения недвижимого имущества, заключенный 21 апреля 2016 года между Уциевой З. б/о и Боктаевым В.У., признать недействительными договор дарения недвижимого имущества, заключенный 23 июня 2017 года между Боктаевым В.У. и Боктаевым У.В. и договор купли-продажи недвижимого имущества, заключенный 13 июня 2018 года между Боктаевым У.В. и Букаевым А.Х.
Определением суда от 24 января 2020 года производство по гражданскому делу в части исковых требований Уциевой З. б/о предъявленных к Боктаеву У.В. и Букаеву А.Х. о расторжении договора дарения и признании недействительными договоров дарения и купли-продажи недвижимого имущества прекращено на основании абзаца 3 статьи 220 Гражданского процессуального кодекса РФ. Уциева З. б/о привлечена к участию в деле в качестве третьего лица на стороне истцов, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора.
В судебном заседании представитель истцов Спирина Л.В. поддержала исковые требования в полном объеме и просила их удовлетворить.
Ответчик Букаев А.Х. и представитель ответчика Боктаева У.В. - Чурюмов А.В. возражали против удовлетворения исковых требований.
Представитель третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований, Уциевой З. б/о - Степанов С.Ю. также поддержал исковые требования в полном объеме и просил их удовлетворить
Истцы Дадаев Б.А., Дадаев В.А., ответчик Боктаев В.У., третьи лица - Уциева З. б/о, представитель Управления Росреестра по РК, надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного заседания, не явились, об уважительных причинах неявки не сообщили.
Решением Черноземельского районного суда Республики Калмыкия от 26 февраля 2020 года в удовлетворении исковых требований Дадаева Б.А., Дадаева В.А. к Боктаеву У.В., Букаеву А.Х. о расторжении договора дарения от 21 апреля 2016 года, признании недействительными договора дарения от 23 июня 2017 года и договора купли-продажи недвижимого имущества от 13 июня 2018 года отказано.
На указанное решение представителем истцов Спириной Л.В. подана апелляционная жалоба, в которой она просит решение суда отменить, ссылаясь на его незаконность, вынести новое решение об удовлетворении исковых требований в полном объеме. Полагает, что суд, неправильно определив обстоятельства, имеющие значение для дела, пришел к ошибочным выводам об отсутствии оснований для расторжения и признания недействительными оспариваемых договоров. Считает, что существенное изменение обстоятельств, из которых стороны исходили при заключении договора дарения от 21 апреля 2016 года, является основанием для его расторжения. Ссылается, что к существенному изменению обстоятельств должно быть отнесено не указание в последующих сделках по отчуждению имущества на сохранение права пользования истцов спорным имуществом и регистрации.
Лица, участвующие в деле, извещены о времени и месте судебного разбирательства надлежащим образом, в том числе путем размещения соответствующей информации на официальном сайте Верховного Суда Республики Калмыкия www.vs.kalm.sudrf.ru.
Истцы Дадаев Б.А., Дадаев В.А., ответчик Боктаев У.В., третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований, Уциева З. б/о и ее представитель Степанов С.Ю., представитель Управления Росрестра по Республике Калмыкия в суд апелляционной инстанции не явились, об уважительных причинах неявки не сообщили, об отложении рассмотрения дела не ходатайствовали.
Судебная коллегия в соответствии с частью 3 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса РФ полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся участников процесса.
В силу части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса РФ дело рассматривается в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе и возражениях относительно жалобы.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, выслушав мнение лиц, участвующих в деле, судебная коллегия приходит к выводу, что решение суда первой инстанции подлежит оставлению без изменения по следующим основаниям.
Согласно статье 421 Гражданского кодекса РФ (здесь и далее в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных правоотношений) граждане и юридические лица свободны в заключении договора, добровольно принимают на себя права и обязанности, определенные договором, либо отказываются от его заключения.
В соответствии со статьей 432 названного Кодекса договор считается заключенным, если между сторонами в требуемой в подлежащих случаях форме достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора.
По договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом (абзац 1 пункта 1 статьи 572 Гражданского кодекса РФ).
При наличии встречной передачи вещи или права либо встречного обязательства договор не признается дарением. К такому договору применяются правила, предусмотренные пунктом 2 статьи 170 Гражданского кодекса РФ, согласно которому притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, ничтожна (абзац 2 пункта 1 статьи 572 Гражданского кодекса РФ).
Пунктом 3 статьи 574 Гражданского кодекса РФ предусмотрено, что договор дарения недвижимого имущества подлежит государственной регистрации.
В соответствии с пунктом 2 статьи 450 Гражданского кодекса РФ изменение и расторжение договора возможны по соглашению сторон, если иное не предусмотрено Кодексом, другими законами или договором. По требованию одной из сторон договор может быть изменен или расторгнут по решению суда только: при существенном нарушении договора другой стороной либо в иных случаях, предусмотренных Кодексом, другими законами или договором.
В соответствии с пунктами 1 - 4 статьи 578 Гражданского кодекса РФ даритель вправе отменить дарение, то есть расторгнуть договор дарения, в следующих случаях:
1) если одаряемый совершил покушение на его жизнь, жизнь кого-либо из членов его семьи или близких родственников либо умышленно причинил дарителю телесные повреждения (пункт 1);
2) потребовать в судебном порядке отмены дарения, если обращение одаряемого с подаренной вещью, представляющей для дарителя большую неимущественную ценность, создает угрозу ее безвозвратной утраты (пункт 2);
3) по требованию заинтересованного лица суд может отменить дарение, совершенное индивидуальным предпринимателем или юридическим лицом в нарушение положений закона о несостоятельности (банкротстве) за счет средств, связанных с его предпринимательской деятельностью, в течение шести месяцев, предшествовавших объявлению такого лица несостоятельным (банкротом) (пункт 3);
4) в случае, если даритель переживет одаряемого, при наличии такого условия в договоре дарения (пункт 4).
Таким образом, помимо общих правил изменения и расторжения договора в одностороннем порядке, указанных в статье 450 Гражданского кодекса РФ законодателем предусмотрены особые обстоятельства, при наступлении которых договор дарения может быть расторгнут.
В силу части 2 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица.
Как установлено судом и следует из материалов дела, 9 декабря 2014 года Уциева З. б/о после смерти своего супруга в порядке наследования по закону приобрела в собственность недвижимое имущество, состоящее из земельного участка земель сельскохозяйственного назначения - для ведения крестьянского (фермерского) хозяйства "<данные изъяты>", площадью <данные изъяты> кв.м., кадастровый номер <данные изъяты>, жилого двухквартирного дома с пристройкой общей площадью <данные изъяты> кв.м. кадастровый номер <данные изъяты>, жилого дома с пристройкой, общей площадью <данные изъяты> кв.м., кадастровый номер <данные изъяты>, овчарни на 800 голов овцематок, с тепляком и выгульным двором общей площадью <данные изъяты> кв.м., кадастровый номер <данные изъяты>, расположенных по адресу: <данные изъяты>.
21 апреля 2016 года Уциева З. б/о (даритель) и Боктаев В.У. (одаряемый) заключили договор дарения, по которому право собственности на указанное имущество перешло к Боктаеву В.У.
Пунктом 3 договора предусмотрено, что даритель гарантирует, что на момент его заключения недвижимое имущество никому не продано, не заложено, в споре и под запрещением (арестом) не состоит и свободно от любых прав и притязаний третьих лиц.
Согласно пунктам 6 и 9 данный договор имеет силу передаточного акта, одаряемый приобретает право собственности на недвижимое имущество с момента государственной регистрации этого права.
Из пункта 13 договора дарения следует, что даритель Уциева З. б/о подтвердила, что она не лишена дееспособности, не состоит под опекой и попечительством, не страдает заболеваниями, препятствующими осознанию сути настоящего договора, а также отсутствие обязательств, вынуждающих ее заключить настоящий договор на крайне невыгодных для себя условиях, и настоящий договор не является для нее кабальной сделкой.
Данный договор дарения зарегистрирован в Управлении Росреестра по Республике Калмыкия в установленном законом порядке 6 мая 2016 года.
23 июня 2017 года Боктаев В.У. подарил данное недвижимое имущество своему сыну Боктаеву У.В.
Переход права собственности на недвижимое имущество был зарегистрирован в Управлении Росреестра по Республике Калмыкия 3 июля 2017 года.
Боктаев В.У. умер 6 августа 2018 года.
13 июня 2018 года на основании договора купли-продажи, заключенного между Боктаевым У.В. и Букаевым А.Х., право собственности на спорное имущество перешло к последнему.
Государственная регистрация права собственности Букаева А.Х. произведена 21 июня 2018 года.
Решением Черноземельского районного суда Республики Калмыкия от 21 января 2019 года в удовлетворении исковых требований Уциевой З. б/о к Боктаеву У.В., Букаеву А.Х. о признании недействительными (ничтожными) договора дарения от 21 апреля 2016 года недвижимого имущества, договора дарения от 23 июня 2017 года и договора купли-продажи от 13 июня 2018 года, а также применении последствий недействительности указанных сделок, обязании сторон возвратить друг другу все полученное по оспариваемым сделкам отказано.
Указанное решение оставлено без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Калмыкия от 4 июня 2019 года.
Таким образом, вступившими в законную силу судебными актами установлено, что заключенный между Уциевой З. б/о и Боктаевым В.У. договор дарения от 21 апреля 2016 года не является притворным, мнимым либо совершенным под влиянием существенного заблуждения.
Обращаясь в суд с требованиями о его расторжении, Дадаев Б.А. и Дадаев В.А. ссылаются на то, что отсутствие в сделках по отчуждению недвижимого имущества (в договоре дарения от 23 июня 2017 года и договоре купли-продажи от 13 июня 2018 года) указания на истцов, как на лиц, за которыми сохраняется право регистрации и бессрочного пользования жилым помещением, является существенным нарушением условий первоначального договора дарения, что влечет его расторжение и признание недействительными последующих договоров.
Между тем, заявленные истцами требования основаны на неверном толковании условий заключенного между сторонами договора дарения и норм материального права.
В силу статьи 431 Гражданского кодекса РФ при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом.
Если правила, содержащиеся в части первой настоящей статьи, не позволяют определить содержание договора, должна быть выяснена действительная общая воля сторон с учетом цели договора. При этом принимаются во внимание все соответствующие обстоятельства, включая предшествующие договору переговоры и переписку, практику, установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи, последующее поведение сторон.
Как разъяснено в пункте 43 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 25 декабря 2018 года N 49 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса РФ о заключении и толковании договора" условия договора подлежат толкованию таким образом, чтобы не позволить какой-либо стороне договора извлекать преимущество из ее незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 ГК РФ). Толкование договора не должно приводить к такому пониманию условия договора, которое стороны с очевидностью не могли иметь в виду.
Условия договора толкуются и рассматриваются судом в их системной связи и с учетом того, что они являются согласованными частями одного договора (системное толкование). Толкование условий договора осуществляется с учетом цели договора и существа законодательного регулирования соответствующего вида обязательств.
Из буквального толкования условий договора дарения от 21 апреля 2016 года следует, что Уциева З. б/о передала в дар Боктаеву В.У. право собственности на принадлежащее ей недвижимое имущество - животноводческую стоянку, представляющую собой единый производственный комплекс, состоящий из овчарни, жилых помещений и земельного участка.
Соответственно целью договора дарения была передача дарителем права владения, пользования и распоряжения спорным имуществом одаряемому.
С учетом положений статьи 432 Гражданского кодекса РФ к существенным условиями договора относятся условия о предмете договора, а также условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида.
По смыслу статьи 572 Гражданского кодекса РФ к существенным условиям договора дарения относится безвозмездный характер передачи имущества, который заключается в отсутствии какого-либо встречного предоставления. Если же дарение обусловлено передачей со стороны одаряемого какого-либо имущества или иного встречного предоставления, то оно квалифицируется как притворная сделка.
Таким образом, по своей правовой природе договор дарения является безвозмездной сделкой и не может возлагать на одаряемого выполнение какого-либо встречного обязательства.
Как усматривается из материалов дела, при заключении оспариваемого договора дарения между сторонами были согласованы все его существенные условия: предмет, порядок передачи имущества, обязательная письменная форма, а также достигнуто согласие дарителя (Уциевой З.б/о) безвозмездно подарить, а одаряемого (Боктаева В.У.) принять в дар спорное недвижимое имущество.
В пункте 4 договора дарения от 21 апреля 2016 года имелась ссылка на то, что на указанной жилой площади на регистрационном учете состоят Уциева З. б/о, Дадаев Б.А., Дадаев В.А., которые сохраняют право пользования и регистрации по указанному адресу. Одаряемый претензий не имеет.
Этот пункт договора не касался прав пользования указанными лицами недвижимым имуществом в виде овчарни и земельного участка.
Однако из буквального содержания пункта 4 договора не следует, что между сторонами было достигнуто соглашение о сохранении за указанными лицами пожизненного (бессрочного) права пользования спорным жилым помещением и регистрации в нем.
Сама по себе ссылка на сохранение за дарителем и членами ее семьи Дадаевым В.А., Дадаевым Б.А. права пользования подаренным жилым помещением и регистрации к существенным условиям заключенного сторонами договора дарения не относится.
Данная оговорка не может трактоваться отдельно от других условий договора и волеизъявления дарителя, направленного именно на безвозмездную передачу принадлежащего ей недвижимого имущества.
Согласно части 1 статьи 209 Гражданского кодекса РФ собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом.
Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом (часть 2 статьи 209 Гражданского кодекса).
По общему правилу переход права собственности на жилой дом или квартиру к другому лицу является основанием для прекращения права пользования жилым помещением членами семьи прежнего собственника, если иное не установлено законом (пункт 2 статьи 292 Гражданского кодекса РФ).
Следовательно, наличие в договоре дарения условия о сохранении за истцами и их матерью права пользования и регистрации на жилой площади не могло ограничивать возникшее после государственной регистрации право собственника Боктаева В.У. на свободу распоряжения принадлежащим ему имуществом по своему усмотрению.
Таким образом, в силу положений статей 432 и 572 Гражданского кодекса РФ данное условие не являлось существенным условием первоначального договора дарения от 21 апреля 2016 года, соответственно у титульного собственника Боктаева В.У. при отчуждении принадлежащего ему недвижимого имущества обязанность указания в последующем договоре дарения на сохранение за истцами права пользования и регистрации жилом помещении не возникла.
Предусмотренных пунктами 1 - 4 статьи 578 Гражданского кодекса РФ обстоятельств, являющихся основаниями для расторжения договора дарения, по делу не усматривается, доказательств их наличия стороной истцов суду не представлено.
Учитывая изложенное, исходя из существа заявленных требований, оснований для расторжения заключенного между Уциевой З.б/о и Боктаевым В.У. договора дарения от 21 апреля 2016 года и признания недействительными последующих договоров дарения от 23 июня 2017 года и купли-продажи от 13 июня 2018 года не имеется.
Доводы апелляционной жалобы о том, что спорный договор дарения подлежал расторжению в связи с существенным изменением обстоятельств, из которых стороны исходили при его заключении, нельзя признать обоснованными.
Как указано в пункте 1 статьи 451 Гражданского кодекса РФ, изменение обстоятельств признается существенным, когда они изменились настолько, что, если бы стороны могли это разумно предвидеть, договор вообще не был бы ими заключен или был бы заключен на значительно отличающихся условиях.
В силу пункта 2 статьи 451 Гражданского кодекса РФ, если стороны не достигли соглашения о приведении договора в соответствие с существенно изменившимися обстоятельствами или о его расторжении, договор может быть расторгнут, а по основаниям, предусмотренным пунктом 4 этой статьи, изменен судом по требованию заинтересованной стороны при наличии одновременно следующих условий:
1) в момент заключения договора стороны исходили из того, что такого изменения обстоятельств не произойдет;
2) изменение обстоятельств вызвано причинами, которые заинтересованная сторона не могла преодолеть после их возникновения при той степени заботливости и осмотрительности, какая от нее требовалась по характеру договора и условиям оборота;
3) исполнение договора без изменения его условий настолько нарушило бы соответствующее договору соотношение имущественных интересов сторон и повлекло бы для заинтересованной стороны такой ущерб, что она в значительной степени лишилась бы того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора.
4) из обычаев или существа договора не вытекает, что риск изменения обстоятельств несет заинтересованная сторона.
Доказательств того, что обстоятельства, из которых стороны исходили при заключении договора дарения от 21 апреля 2016 года, изменились настолько, что это является основанием для его расторжения, стороной истцов суду не представлено.
Проявив должную степень заботливости и осмотрительности, Уциева З. б/о, заключив с Боктаевым В.У. договор дарения, должна была предвидеть последствия наступления установленных этим договором обязательств, в виде передачи одаряемому права собственности на принадлежащее ей недвижимое имущество.
Следовательно, не указание в последующих договорах дарения и купли-продажи спорного имущества на возможность сохранения за истцами права пользования жилым помещением к существенно изменившимся обстоятельствам, из которых стороны исходили при заключении первоначального договора дарения, не относится.
В суде апелляционной инстанции представитель истцов Атаева Н.Н. ссылалась на то, что не указание в договорах по отчуждению недвижимого имущества на лиц, имеющих право пользования жилым помещением, является нарушением норм статьи 558 Гражданского кодекса РФ.
Пунктом 1 статьи 558 Гражданского кодекса РФ предусмотрено, что существенным условием договора продажи жилого дома, квартиры, части жилого дома или квартиры, в которых проживают лица, сохраняющие в соответствии с законом право пользования этим жилым помещением после его приобретения покупателем, является перечень этих лиц с указанием их прав на пользование продаваемым жилым помещением.
В связи с этим возможность сохранения за лицами права пользования жилым помещением должна вытекать из норм соответствующего закона.
Из системного толкования статьи 558 Гражданского кодекса РФ в ее взаимосвязи с нормами Закона Российской Федерации "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" от 4 июля 1991 года N 1541-1 и Жилищного кодекса РФ следует, что в качестве лиц, за которыми сохраняется право пользования отчуждаемым жилым помещением, могут выступать бывшие члены семьи собственника приватизированного жилого помещения, отказавшийся от своего права по приватизации в пользу третьего лица, и сохраняющие право бессрочного пользования данным жилым помещением; граждане, являющиеся нанимателями жилого помещения по договору социального найма в случае перехода права собственности на занимаемое ими жилое помещение по договору социального найма, а также иные лица в предусмотренных законом случаях.
Истцы к категории лиц, у которых в соответствии с законом, сохраняется право пользования жилым помещением при смене собственника, не относятся.
Соответственно, договоры дарения спорного имущества от 23 июня 2017 года и купли-продажи от 13 июня 2018 года не могут быть признаны недействительными на основании пункта 1 статьи 558 Гражданского кодекса РФ, в связи с отсутствием в них условий о сохранении за указанными лицами права пользования жилым помещением.
Кроме того, из положений статьи 558 Гражданского кодекса РФ следует, что она регулирует правоотношения по отчуждению жилого помещения по возмездной сделке.
Отношения по поводу дарения регулируются главой 32 Гражданского кодекса РФ, согласно положениям которой, договор дарения является безвозмездной сделкой, поэтому правила купли-продажи к такому договору не применимы.
В целом доводы, указанные в апелляционной жалобе, аналогичны доводам, заявлявшимся истцами в суде первой инстанции, им дана надлежащая правовая оценка, оснований для несогласия с которой судебная коллегия не усматривает.
При рассмотрении дела судом не допущено нарушений норм материального и процессуального права, которые привели бы к неправильному разрешению дела.
Таким образом, принятое по делу решение суда первой инстанции следует признать законным и обоснованным, оснований для его отмены по доводам апелляционной жалобы не имеется.
Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
решение Черноземельского районного суда Республики Калмыкия от 26 февраля 2020 года оставить без изменения.
Председательствующий М.Б. Кашиев
Судьи Б.Д. Дорджиев
Т.А. Шовгурова


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка