Определение Судебной коллегии по гражданским делам Саратовского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ САРАТОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 2 июня 2021 года Дело N 33-4000/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Саратовского областного суда в составе:

председательствующего Садовой И.М.,

судей Аракчеевой С.В., Артемовой Н.А.,

при секретаре Косаревой К.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Барсегяна А.В. к акционерному обществу "Московская Акционерная Страховая Компания" о расторжении соглашения об урегулировании страхового случая, взыскании страхового возмещения, неустойки, штрафа, судебных расходов по апелляционной жалобе акционерного общества "Московская Акционерная Страховая Компания" на решение Ленинского районного суда г. Саратова от 18 ноября 2019 года, которым исковые требования удовлетворены частично.

Заслушав доклад судьи Аракчеевой С.В., объяснения представителя ответчика Барышниковой Ю.А., поддержавшей доводы апелляционной жалобы, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и поступивших относительно нее возражений, судебная коллегия

установила:

Барсегян А.В. обратился в суд с исковым заявлением к акционерному обществу "Московская Акционерная Страховая Компания" (далее - АО "МАКС") о расторжении соглашения об урегулировании страхового случая, взыскании страхового возмещения, неустойки, штрафа, судебных расходов.

В обоснование заявленных требований истец указал, что 04 марта 2018 года в г. Саратове произошло дорожно-транспортное происшествие (далее - ДТП), в результате которого Сторожилов Д.С., управляя троллейбусом ЗИУ 682ГО16, государственный регистрационный знак N, допустил столкновение с автомобилем LANCIA THESIS, государственный регистрационный знак N, под управлением истца, являющегося собственником транспортного средства. В результате ДТП автомобиль истца получил механические повреждения. Виновным в ДТП признан водитель троллейбуса ФИО16, гражданская ответственность которого на момент ДТП была застрахована в АО "МАКС".

27 марта 2018 года истец обратился в АО "МАКС" с заявлением о выплате страхового возмещения. По результатам рассмотрения представленных документов и осмотра транспортного средства, страховая компания признала случай страховым. Не имея специальных познаний в области экспертизы по определению стоимости восстановительного ремонта транспортного средства, а также полагаясь на добросовестность и объективность страховой компании в области расчета размера страхового возмещения, 13 апреля 2018 года истец подписал с ответчиком соглашение об урегулировании страхового случая, на основании которого 18 апреля 2018 года ему была произведена страховая выплата в размере 297 800 руб.

Полагая, что страховая компания ввела его в заблуждение относительно размера ущерба, причиненного вследствие ДТП от 04 марта 2018 года, так как сумма выплаченного страхового возмещения оказалась значительно заниженной, а страховая компания при осмотре транспортного средства и расчете размера страхового возмещения умышленно не учла скрытые повреждения, имеющиеся на транспортном средстве, 30 мая 2018 года истец обратился к независимому эксперту ФИО17 Осмотром от 30 мая 2018 года было установлено, что на автомобиле истца имеются повреждения, образовавшиеся в результате ДТП от 04 марта 2018 года и не отраженные в акте осмотра страховой компании. В соответствие с экспертным заключением от 15 августа 2019 года стоимость устранения повреждений автомобиля истца составила без учета износа деталей 1 196 462 руб., рыночная стоимость автомобиля составила 567 625 руб., стоимость годных остатков - 167 333 руб.

Истец неоднократно (05 мая 2018 года, 05 июня 2018 года, 05 мая 2019 года) обращался в страховую компанию с требованиями о проведении повторного расчета ущерба, причиненного его автомобилю, но получал отказы.

Исходя из лимита ответственности страховой компании, невыплаченная часть страхового возмещения составила 102 200 руб.

Ссылаясь на вышеизложенные обстоятельства, а также на отказ финансового уполномоченного в принятии заявления к рассмотрению, истец просил расторгнуть соглашение об урегулировании страхового случая, заключенное 13 апреля 2018 года между ним и АО "МАКС", взыскать недоплаченное страховое возмещение в размере 102 200 руб., расходы по оплате экспертного заключения в размере 6 000 руб., неустойку за просрочку в выплате страхового возмещения в размере 400 000 руб., неустойку в размере 1 022 руб. за каждый день просрочки, начиная с 06 сентября 2019 года по день фактического исполнения обязательства, штраф в размере 51 100 руб., расходы по оплате услуг представителя в размере 15 000 руб.

Решением Ленинского районного суда г. Саратова от 18 ноября 2019 года с учетом дополнительного решения от 10 февраля 2020 года исковые требования удовлетворены частично. Расторгнуто соглашение об урегулировании страхового случая, заключенное 13 апреля 2018 года между АО "МАКС" и Барсегяном А.В.

С АО "МАКС" в пользу Барсегяна А.В. взысканы страховое возмещение в размере 102 200 руб., неустойка в размере 118 756 руб. 40 коп., штраф в размере 51 000 руб., судебные расходы в размере 16 000 руб. Также взыскана неустойка в размере 1 % от суммы подлежащего взысканию страхового возмещения за каждый день просрочки, начиная с 19 ноября 2019 года до дня фактического исполнения обязательства, но не свыше 400 000 руб.

В доход муниципального бюджета с АО "МАКС" взыскана государственная пошлина в размере 5 710 руб., а в пользу общества с ограниченной ответственностью "Экспертный центр "Сар-Экс" (далее - ООО "Экспертный центр "Сар-Экс") взысканы расходы по оплате судебной экспертизы в размере 25 000 руб.

В апелляционной жалобе АО "МАКС" просит решение суда отменить, принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований. В обоснование доводов указывает, что истец, заключив соглашение об урегулировании страхового случая, фактически реализовал свое право на получение страхового возмещения. При этом несоответствие размера страхового возмещения, указанного в соглашении, размеру причиненного ущерба, определенного судебным экспертом, не свидетельствует о незаконности данного соглашения. Факт введения истца в заблуждение отсутствует. Автор жалобы полагает, что истцом пропущен срок исковой давности, поскольку о нарушении своих прав истцу стало известно 30 мая 2018 года из осмотра транспортного средства, проведенного ФИО12, который выявил дополнительные повреждения. При этом уважительность причин пропуска срока истцом не указана.

В возражениях на апелляционную жалобу Барсегян А.В., считая решение суда законным и обоснованным, просил оставить его без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Истец Барсегян А.В. на заседание судебной коллегии не явился, о времени и месте рассмотрения дела извещен надлежащим образом, сведений о причинах неявки не сообщил, ходатайств об отложении рассмотрения дела не представил. Кроме того, информация о времени и месте рассмотрения настоящего гражданского дела размещена на официальном сайте Саратовского областного суда (http://oblsud.sar.sudrf.ru) (раздел судебное делопроизводство).

В силу ч. 3 ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской федерации (далее - ГПК РФ) неявка лиц, участвующих в деле и извещенных о времени и месте рассмотрения дела, не является препятствием к разбирательству дела, в связи с чем судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившегося истца.

Проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции по доводам, изложенным в апелляционной жалобе (ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ), судебная коллегия приходит к следующему.

Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, 04 марта 2018 года в г. Саратове произошло ДТП, в результате которого ФИО7, управляя троллейбусом ЗИУ 682ГО16, государственный регистрационный знак N, допустил столкновение с автомобилем LANCIA THESIS, государственный регистрационный знак N, принадлежащим на праве собственности Барсегяну А.В.

На момент ДТП гражданская ответственность водителя троллейбуса ФИО7 была застрахована в АО "МАКС".

27 марта 2018 года Барсегян А.В. обратился в АО "МАКС" с заявлением о выплате страхового возмещения.

02 апреля 2018 года страховщиком был проведен осмотр транспортного средства.

13 апреля 2018 года между Барсегяном А.В. и АО "МАКС" заключено соглашение о страховом возмещении по договору ОСАГО в форме страховой выплаты N N.

18 апреля 2018 года во исполнение вышеуказанного соглашения ответчиком истцу была произведена страховая выплата в размере 297 800 руб.

Не согласившись с размером выплаты, 30 мая 2018 года Барсегян А.В. обратился к независимому эксперту ФИО14 за проведением осмотра своего транспортного средства, которым было установлено, что на автомобиле истца имеются повреждения, такие как: преднатяжитель ремня безопасности водителя, преднатяжитель ремня безопасности пассажира, блок управления подушками безопасности, генератор, которые не были учтены страховой компанией при проведении осмотра транспортного средства.

05 мая 2018 года и 05 июня 2018 года Барсегян А.В. обращался к ответчику с требованиями о перерасчете стоимости восстановительного ремонта, однако АО "МАКС" отказало истцу в доплате страхового возмещения, ссылаясь на осуществление выплаты страхового возмещения в полном объеме во исполнение соглашения о страховом возмещении от 13 апреля 2018 года.

11 сентября 2019 года истец направил обращение финансовому уполномоченному по правам потребителей финансовых услуг.

12 сентября 2019 года служба финансового уполномоченного по правам потребителей финансовым услуг сообщила истцу об отказе в принятии к рассмотрению его обращения от 11 сентября 2019 года ввиду того, что заявителем не представлено сведений об обращении истца в АО "МАКС" после 01 июня 2019 года с заявлением по предмету спора в порядке, предусмотренном ст. 16 Федерального закона от 04 июня 2018 года N 123-ФЗ "Об уполномоченном по правам потребителей финансовых услуг".

В подтверждение заявленных требований истцом представлено экспертное заключение ФИО15 от 15 августа 2019 года, согласно которому стоимость устранения повреждений автомобиля истца составила без учета износа деталей 1 196 462 руб., рыночная стоимость автомобиля составила 567 625 руб., стоимость годных остатков - 167 333 руб.

В ходе рассмотрения дела на основании определения суда ООО "Экспертный центр "Сар-Экс" была проведена судебная автотехническая экспертиза.

Из заключения эксперта N N от 30 октября 2019 года следует, что повреждения, зафиксированные на транспортном средстве истца, соответствуют заявленным обстоятельствам события (ДТП), произошедшего 04 марта 2018 года. Стоимость устранения дефектов автомобиля составила без учета износа деталей 1 232 034 руб. 86 коп., с учетом износа - 657 800 руб. 86 коп., среднерыночная стоимость транспортного средства составила 541 500 руб., стоимость годных остатков составила 140 169 руб.

При этом в данном заключении эксперта зафиксированы скрытые повреждения, которые не нашли отражения в первоначальном акте осмотра транспортного средства, составленного по направлению страховой компании АО "МАКС".

Разрешая заявленные требования, руководствуясь ст.ст. 178, 309, 931 ГК РФ, Федеральным законом от 25 апреля 2002 года N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", разъяснениями, содержащимися в п. 48 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 января 2015 года N 2 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", п. 43 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 декабря 2017 года N 58 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", установив факт наличия скрытых повреждений, которые не нашли отражения в первоначальном акте осмотра транспортного средства от 02 апреля 2018 года, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для расторжения соглашения о страховом возмещении по договору ОСАГО в форме страховой выплаты N N от 13 апреля 2018 года, заключенного между Барсегяном А.В. и АО "МАКС", и удовлетворения заявленных исковых требований.

Определяя размер страхового возмещения, исходя из выводов заключения эксперта ООО "Экспертный центр "Сар-Экс" от 30 октября 2019 года N N и выплаченного ответчиком истцу страхового возмещения, суд пришел к выводу о взыскании с АО "МАКС" в пользу истца страхового возмещения в размере 102 200 руб., а также неустойки, штрафа и судебных расходов.

Принимая решение об удовлетворении исковых требований, судом первой инстанции учитывалось то, что Барсегян А.В. при заключении оспариваемого соглашения об урегулировании страхового случая с очевидностью для страховщика исходил из отсутствия дополнительных скрытых повреждений в транспортном средстве, способных привести к значительному увеличению размера ущерба, и, как следствие, повлиять на размер подлежащего выплате страхового возмещения, что послужило основанием к совершению оспариваемой сделки, которую он не совершил бы, если бы знал о действительном положении дел. Кроме того, при заключении оспариваемого соглашения Барсегян А.В., не имея специальных познаний, полагался на компетентность специалистов, проводивших первичный осмотр автомобиля, исходил из добросовестности их поведения и отсутствия в будущем негативных правовых последствий для себя как участника сделки.

Судебная коллегия соглашается с данными выводами суда первой инстанции.

Возможность заключения соглашения об урегулировании убытков, предполагающего выплату страхового возмещения без проведения независимой экспертизы поврежденного имущества, предусмотрена п. 12 ст. 12 Федерального закона от 25 апреля 2002 года N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств".

В соответствии с п. 1 ст. 12 Федерального закона от 25 апреля 2002 года N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" (в редакции, действовавшей на момент заключения договора ОСАГО), потерпевший вправе предъявить страховщику требование о возмещении вреда, причиненного его жизни, здоровью или имуществу при использовании транспортного средства, в пределах страховой суммы, установленной настоящим Федеральным законом, путем предъявления страховщику заявления о страховом возмещении или прямом возмещении убытков и документов, предусмотренных правилами обязательного страхования.

Пунктом 12 ст. 12 указанного выше закона предусмотрено, что в случае, если по результатам проведенного страховщиком осмотра поврежденного имущества или его остатков страховщик и потерпевший согласились о размере страховой выплаты и не настаивают на организации независимой технической экспертизы или независимой экспертизы (оценки) поврежденного имущества или его остатков, экспертиза не проводится.

Из разъяснений, содержащихся в п. 43 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 декабря 2017 года N 58 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", следует, что в случае, если по результатам проведенного страховщиком осмотра поврежденного имущества страховщик и потерпевший достигли согласия о размере страховой выплаты и не настаивают на организации независимой технической экспертизы транспортного средства или независимой экспертизы (оценки) поврежденного имущества, такая экспертиза, в силу п. 12 ст. 12 Федерального закона от 25 апреля 2002 года N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" может не проводиться.

При заключении соглашения об урегулировании страхового случая без проведения независимой технической экспертизы транспортного средства или независимой экспертизы (оценки) поврежденного имущества потерпевший и страховщик договариваются о размере, порядке и сроках подлежащего выплате потерпевшему страхового возмещения. После осуществления страховщиком оговоренной страховой выплаты его обязанность считается исполненной в полном объеме и надлежащим образом, что прекращает соответствующее обязательство страховщика (п. 1 ст. 408 ГК РФ).

Заключение со страховщиком соглашения об урегулировании страхового случая без проведения независимой технической экспертизы транспортного средства или независимой экспертизы (оценки) поврежденного имущества является реализацией права потерпевшего на получение страхового возмещения, вследствие чего после исполнения страховщиком обязательства по страховой выплате в размере, согласованном сторонами, основания для взыскания каких-либо дополнительных убытков отсутствуют. Вместе с тем при наличии оснований для признания указанного соглашения недействительным потерпевший вправе обратиться в суд с иском об оспаривании такого соглашения и о взыскании суммы страхового возмещения в ином размере.

Согласно п. 1 ст. 178 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

Заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности, если сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку (пп. 5 п. 2 ст. 178 ГК РФ).

По смыслу указанной статьи, заблуждение может проявляться в том числе в отношении обстоятельств, влияющих на решение того или иного лица совершить сделку.

В подобных случаях воля стороны, направленная на совершение сделки, формируется на основании неправильных представлений о тех или иных обстоятельствах, а заблуждение может выражаться в незнании каких-либо обстоятельств или обладании недостоверной информацией о таких обстоятельствах.

Как указывает истец, при заключении оспариваемого соглашения об урегулировании страхового случая он с очевидностью для страховщика исходил из отсутствия скрытых повреждений в транспортном средстве, способных привести к значительному увеличению стоимости восстановительного ремонта транспортного средства и, как следствие, повлиять на размер подлежащего выплате страхового возмещения.

Данная ошибочная предпосылка заявителя, имеющая для него существенное значение, послужила основанием к совершению сделки, которую он не совершил бы, если бы знал о действительном положении дел.

Кроме того, при заключении оспариваемого соглашения Барсегян А.В., не имея специальных познаний, полагался на компетентность специалистов, проводивших первичный осмотр автомобиля, исходил из добросовестности их поведения и отсутствия в будущем негативных правовых последствий для себя как участника сделки.

В силу ст. 3 Федерального закона от 25 апреля 2002 года N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" одним из основных принципов обязательного страхования является гарантия возмещения вреда, причиненного жизни, здоровью или имуществу потерпевших.

Учитывая изложенные обстоятельства, руководствуясь положениями п. 1 ст. 178 ГК РФ, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о признании недействительным соглашения о страховом возмещении по договору ОСАГО в форме страховой выплаты N N от 13 апреля 2018 года, заключенным между Барсегяном А.В. и АО "МАКС", и удовлетворения заявленных исковых требований.

То обстоятельство, что истец в исковом заявлении просил расторгнуть соглашение от 13 апреля 2018 года, а не признать его недействительным, не может служить основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований, так как и в исковом заявлении, и в ходе рассмотрения дела волеизъявление истца было направлено на признание заключенного соглашения между страховой компанией и Барсегяном А.В. недействительным, поскольку оно было подписано истцом под влиянием заблуждения относительно объема повреждений транспортного средства и, соответственно, размера страхового возмещения.

Как указано в п. 39 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 июня 2012 года N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции" необходимо иметь в виду, что в силу ч. 6 ст. 330 ГПК РФ правильное по существу решение суда первой инстанции не может быть отменено по одним только формальным соображениям (например, из-за нарушения судом первой инстанции порядка судебных прений, необоснованного освобождения лица, участвующего в деле, от уплаты государственной пошлины и т.п.). Характер допущенных судом первой инстанции нарушений (формальный или неформальный) определяется судом апелляционной инстанции в каждом конкретном случае исходя из фактических обстоятельств дела и содержания доводов апелляционных жалобы, представления.

К формальным нарушениям не могут быть отнесены нарушения норм процессуального права, предусмотренные п.п. 1 - 3 ч. 1 и ч. 4 ст. 330 ГПК РФ, а также такое нарушение или неправильное применение судом первой инстанции норм процессуального права, которое привело или могло привести к принятию неправильного решения суда (ч. 3 ст. 330 ГПК РФ), что устанавливается судом апелляционной инстанции в каждом конкретном случае исходя из фактических обстоятельств дела и содержания доводов апелляционных жалобы, представления.

В толковании, данном в п. 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 июня 2008 года N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству" при определении закона и иного нормативного правового акта, которым следует руководствоваться при разрешении дела, и установлении правоотношений сторон следует иметь в виду, что они должны определяться исходя из совокупности данных: предмета и основания иска, возражений ответчика относительно иска, иных обстоятельств, имеющих юридическое значение для правильного разрешения дела.