Дата принятия: 08 августа 2018г.
Номер документа: 33-3713/2018
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ КАЛИНИНГРАДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 8 августа 2018 года Дело N 33-3713/2018
Судебная коллегия по гражданским делам Калининградского областного суда в составе:
председательствующего: Шлейниковой И.П.,
судей: Шкарупиной С.А., Коноваленко А.Б.,
при секретаре: Кондратьевой К.И.,
рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе Ломакина Александра Юрьевича на решение Московского районного суда г. Калининграда от 22 мая 2018 года, которым исковые требования Ломакина Александра Юрьевича к Лешко Елене Николаевне о восстановлении границы земельного участка с кадастровым номером N, площадью <данные изъяты> кв.м., о восстановлении нарушенного права владения земельным участком в полном объеме в границах, существовавших до нарушения права, об обязании за счет собственных средств устранить препятствие в пользовании колодцем и частью земельного участка путем сноса возведенного забора и переноса его в ранее существовавшие границы оставлены без удовлетворения.
Заслушав доклад судьи Шкарупиной С.А., объяснения представителя Ломакина А.Ю. - Балычевой Е.В., поддержавшей доводы жалобы, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Ломакин А.Ю. обратился в суд с вышеназванным иском, в обоснование которого указал, что он совместно с супругой Р. и несовершеннолетним сыном П. с 26 июля 2013 года являются долевыми собственниками по 1/3 доли в праве собственности на земельный участок N с кадастровым номером N по адресу: <адрес>, а также по 1/3 доли в праве собственности на расположенный на этом участке жилой дом, в котором они постоянно проживают.
Ответчик владеет соседним участком N с кадастровым номером N.
В июле 2017 года он уезжал на неделю, а по возвращении обнаружил забор, установленный ответчиком между их участками, перенесенный вглубь его участка почти на полтора метра практически по всей длине, чем он фактически был лишен доступа к его же колодцу. Колодец необходим для водоснабжения его жилого дома.
От добровольного переноса забора и возвращения колодца в ему в пользование ответчик отказалась.
В том же месяце он начал процедуру уточнения местоположения границ своего земельного участка, однако, завершить межевание не смог ввиду возникшего конфликта.
В этой связи просил восстановить границы принадлежащего ему на праве долевой собственности земельного участка и обязать Лешко Е.Н. за счет собственных средств устранить препятствия в пользовании колодцем и принадлежащей ему частью земельного участка путем сноса возведенного забора и переноса в ранее существовавшие границы.
Рассмотрев дело, суд вынес изложенное выше решение.
В апелляционной жалобе Ломакин А.Ю. просит решение отменить и принять по делу новое решение об удовлетворении заявленных им исковых требований. Настаивает на том, что в спорной ситуации нарушено его право собственности, площадь его земельного участка с учетом расположенного между участками ограждения уменьшится на 35 кв.м., тогда как площадь участка ответчика необоснованно увеличится.
В судебное заседание стороны не явились, о месте и времени рассмотрения дела извещены надлежаще, с заявлениями об отложении судебного заседания не обращались. Интересы Ломакина А.Ю. в суде апелляционной инстанции представляла Балычева Е.В., поддержавшая доводы апелляционной жалобы.
С учетом положений статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия рассмотрела дело в отсутствие указанных лиц.
Проверив материалы дела в соответствии с требованиями части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения решения суда.
В соответствии с частью 1 статьи 3 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заинтересованное лицо вправе в порядке, установленном законодательством о гражданском судопроизводстве, обратиться в суд за защитой нарушенных либо оспариваемых прав, свобод или законных интересов, самостоятельно определив способы их судебной защиты, соответствующие статье 12 Гражданского кодекса Российской Федерации.
В силу статьи 12 Гражданского кодекса Российской Федерации защита гражданских прав может быть осуществлена путем восстановления положения, существовавшего до нарушения права, и пресечения действий, нарушающих право и создающих угрозу его нарушения.
Исходя из положений статей 60, 62 Земельного кодекса Российской Федерации действия, нарушающие права на землю граждан и юридических лиц или создающие угрозу их нарушения, могут быть пресечены предусмотренным законом способом, в том числе и посредством восстановления положения, существовавшего до нарушения права и пресечения действий, нарушающих право или создающую угрозу его нарушения.
В силу статьи 304 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник может требовать устранения всяких нарушений его права и исходя из заявленных требований, норм материального права, регулирующих сложившиеся между сторонами правоотношения.
Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 45 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 10, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 22 от 29 апреля 2010 года "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", на основании статей 304, 305 Гражданского кодекса Российской Федерации иск об устранении нарушений права, не связанных с лишением владения, подлежит удовлетворению в случае, если истец докажет, что нарушается его право собственности или законное владение, или что имеется реальная угроза нарушения его права собственности или законного владения со стороны ответчика.
Как установлено судом первой инстанции и подтверждается материалами дела, Ломакин А.Ю. является собственником 1/3 доли в праве общей долевой собственности на земельный участок с кадастровым номером N, площадью <данные изъяты> кв.м., и жилого дома с кадастровым номером N, расположенных по адресу: <адрес>.
Сособственниками по 1/3 доли в праве собственности на указанный участок и жилой дом является супруга истца Р. и несовершеннолетний сын П.
Собственником смежного земельного участка с кадастровым номером N, площадью <данные изъяты> кв.м., расположенного по адресу:. <адрес>, является Лешко Е.Н.
Согласно выпискам из Единого государственного реестра недвижимости кадастровые номера участкам присвоены 27 февраля 2007 года как ранее учтенным участкам.
Согласно сообщению филиала ФГБУ "ФКП Росреестра" по Калининградской области сведения о ранее учтенных земельных участках с кадастровыми номерами N и N внесены в Единый государственный реестр недвижимости в соответствии с материалами инвентаризационной описи ранее учтенных земельных участков в границах кадастрового квартала N по состоянию на 14 ноября 2002 года В Едином государственном реестре недвижимости имеются сведения о координатах поворотных точек границ вышеуказанных земельных участков, однако сведения о точности определения характерных точек границ данных земельных участков отсутствуют, что противоречит требованиям Приказа Минэкономразвития России от 01 марта 2016 года N 90 "Об утверждении требований к точности и методам определения координат характерных точек границ земельного участка, требований к точности и методам определения координат характерных точек контура здания сооружения или объекта незавершенного строительства на земельном участке, а также требований к определению площади здания, сооружения и помещения". Согласно данному приказу средняя квадратичная погрешность определения характерных точек границ земельного участка, отнесенного к землям населенных пунктов -0,10 см. Таким образом, границы вышеназванных участков подлежат уточнению, в отношении них могут быть проведены кадастровые работы. Сведений о наличии реестровых ошибок в сведениях Единого государственного реестра недвижимости в отношении указанных участков в орган регистрации прав не поступало.
Изложенное свидетельствует о том, что кадастровые работы по установлению местоположения границ земельных участков сторонами не проводилось. Данные обстоятельства сторонами не оспаривались.
В соответствии с пунктом 3 статьи 6 Земельного кодекса Российской Федерации, в редакции действующей с 01 марта 2015 года, земельный участок как объект права собственности и иных предусмотренных Земельным кодексом Российской Федерации прав на землю является недвижимой вещью, которая представляет собой часть земной поверхности и имеет характеристики, позволяющие определить ее в качестве индивидуально определенной вещи.
Согласно статье 38 Федерального закона от 24 июля 2007 года N 221-ФЗ "О государственном кадастре недвижимости" (далее - Закон о государственном кадастре недвижимости), действовавшей до 01 января 2017 года, межевой план представляет собой документ, который составлен на основе кадастрового плана соответствующей территории или кадастровой выписки о соответствующем земельном участке и в котором воспроизведены определенные внесенные в государственный кадастр недвижимости сведения и указаны сведения об образуемых земельном участке или земельных участках, либо о части или частях земельного участка, либо новые необходимые для внесения в государственный кадастр недвижимости сведения о земельном участке или земельных участках (часть 1).
Местоположение границ земельного участка устанавливается посредством определения координат характерных точек таких границ, то есть точек изменения описания границ земельного участка и деления их на части; местоположение отдельных частей границ земельного участка также может устанавливаться в порядке, определенном органом нормативно-правового регулирования в сфере кадастровых отношений, посредством указания на природные объекты и (или) объекты искусственного происхождения, в том числе линейные объекты, если сведения о таких объектах содержатся в государственном кадастре недвижимости и местоположение указанных отдельных частей границ земельного участка совпадает с местоположением внешних границ таких объектов; требования к точности и методам определения координат характерных точек границ земельного участка устанавливаются органом нормативно-правового регулирования в сфере кадастровых отношений (часть 7).
При уточнении границ земельного участка их местоположение определяется исходя из сведений, содержащихся в документе, подтверждающем право на земельный участок, или при отсутствии такого документа из сведений, содержащихся в документах, определявших местоположение границ земельного участка при его образовании. В случае, если указанные в настоящей части документы отсутствуют, границами земельного участка являются границы, существующие на местности пятнадцать и более лет и закрепленные с использованием природных объектов или объектов искусственного происхождения, позволяющих определить местоположение границ земельного участка (часть 9).
В настоящее время аналогичные положения предусмотрены статьей 22 Федерального закона от 13 июля 2015 года N 218-ФЗ "О государственной регистрации недвижимости".
По смыслу приведенных выше норм права, описание границ земельного участка в установленном порядке и его постановка на кадастровый учет подтверждают существование такого земельного участка с характеристиками, позволяющими определить его в качестве индивидуально-определенной вещи.
Границы таких земельных участков считаются установленными в соответствии с действующим земельным законодательством, если местоположение их границ установлены посредством определения координат характерных точек в местной системе координат (до 01 января 2017 года) либо в единой государственной системе координат и в соответствии с Требованиями к точности.
Правообладатели земельных участков, сведения о которых были внесены в государственный земельный кадастр и впоследствии в государственном кадастре недвижимости как о ранее учтенных земельных участках по результатам инвентаризации земель, и такие сведения не соответствуют требованиям действующего законодательства, в настоящее время вправе уточнить границы участков путем составления межевого плана по правилам Федерального закона от 13 июля 2015 года N 218-ФЗ "О государственной регистрации недвижимости" (ранее могли по правилам Федерального закона N 221-ФЗ "О государственном кадастре недвижимости").
Таким образом, Ломакин А.Ю. и Лешко Е.Н. вправе с целью установления границ принадлежащих им на праве собственности земельных участков в соответствии с требованиями действующего законодательства уточнить их местоположение путем составления межевых планов.
В ходе разрешения настоящего спора установлено, что обе стороны инициировали проведение работ по межеванию земельных участков, однако до настоящего времени работы по межеванию не завершены, акт согласования местоположения общей (межевой) границы участков сторонами не оформлялся, в судебном порядке спор по установлению межевой границы не разрешался.
В этой связи доводы Ломакина А.Ю. о том, что забор между земельными участками подлежит установлению с учетом сведений, содержащихся в государственном кадастре недвижимости, внесенных по результатам инвентаризации, являются несостоятельными, поскольку, принимая во внимание цели и порядок проведения инвентаризации земель, материалы инвентаризации земель не являются документами, устанавливающими или подтверждающими права на земельные участки, а также не являются документами, устанавливающими местоположение границ земельных участков как объектов права. В силу положений ранее действовавшего законодательства и действующих в настоящее время при проведении кадастровых работ по установлению (уточнению) границ земельного участка согласование их местоположения с правообладателями смежных земельных участков является обязательным. Однако при проведении инвентаризации земель, в том числе в садоводческих товариществах, такое согласование со смежными землепользователями не проводилось.
Доказательства того, что содержащиеся в Едином государственном реестре недвижимости сведения о местоположении границ земельного участка с кадастровым номером N соответствуют требованиям действующего законодательства, а также сведениям, содержащихся в документе, подтверждающем право на земельный участок, и (или) сведениям, содержащимся в документах, определявших местоположение границ земельного участка при его образовании, в материалы дела стороной истца представлено не было.
При такой ситуации суд первой инстанции правильно исходил из того, что при разрешении настоящего спора об устранении препятствий в пользовании земельным участком местоположение смежной границы земельных участков подлежит определению исходя из сведений, содержащихся в документе, подтверждающем право на земельный участок, из сведений, содержащихся в документах, определяющих местоположение границ земельного участка при его образовании, а также путем сравнения фактической площади с указанной в правоустанавливающих документах с помощью существующих на местности искусственных ориентиров (жилого дома, хозяйственных и бытовых построек), которые отражены в планах обмеров БТИ, топографических съемках и иных документах, отражавших ранее существовавшие границы.
Подробно исследовав и оценив в соответствии с правилами статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации представленные в материалы дела доказательства, в том числе пояснения сторон, письменные доказательства: содержащиеся в материалах регистрационных дел копии договоров, планы земельных участков, карточки БТИ по состоянию на 2005 года, по состоянию на 2010 год, суд пришел к правильному выводу о том, что истцом не представлено бесспорных доказательств нарушения его прав и законных интересов при установлении в 2013 году ограждения между участками, а также тому, что удовлетворение заявленных исковых требований приведет к восстановлению положения, существовавшего до нарушения права.
При этом судом обоснованно учтено то, что по представленным планам на земельные участки расположение колодца находится то на участке истца, то смещается на участок ответчика, при этом, сторона ответчика настаивала на том, что колодец был построен ими, из технической документации, представленной стороной ответчика на 2005 год усматривается, что колодец принадлежит ответчику полностью и имеет глубину 2 м. (т. 2 л.д. 34-37), в то время как из карточки на земельный участок истца на ту же дату в числе расположенных объектов на участке отсутствует колодец (т. 1 л.д. 73-78), а по представленному истцом техописанию строений на участке на 2010 год (т. 1 л.д. 26-30) усматривается, что на участке колодец глубиной 5 м. и принадлежность его составляет 1/2 доли, а не целый колодец.
Из договора купли-продажи земельного участка и строений на нем от 28 октября 2005 года, заключенного между первым собственником участка с кадастровым номером N М. и Т. в числе строений, расположенных на продаваемом участке, данные о колодце отсутствует (т. 1 л.д. л.д. 98-103), а в последующем договоре купли-продажи земельного участка для садоводства в долевую собственность от 15 июля 2013 года, заключенном между Т. и Ломакиным А.Ю., Р., П., в перечне строений и построек указан колодец только в 1/2 доли. Более того, из пояснений самой стороны истца следует, что на дату заключения последнего договора доступ к спорному колодцу отсутствовал, колодец был огорожен в пользу ответчика, возможности пользоваться колодцем не было, поскольку трубы от колодца к дому были обрезаны. Тем самым, на момент приобретения земельного участка с расположенными на нем строениями и постройками истец был осведомлен о местоположении спорного ограждения и об отсутствии доступа к колодцу и возможности пользования им. Между тем, данный договор, в том числе по основанию несоответствия фактически переданного ему в собственность земельного участка с расположенными на нем строениями и постройками предмету заключенного между сторонами договора, не оспорен. В установленном законом порядке по требованию сторон этот договор недействительным не признан. Ранее каких-либо споров по порядку пользования и владения названными смежными земельными участками между их собственниками не возникало.
Также в ходе судебного разбирательства истцом не было представлено доказательств в обоснование своих доводов об уменьшении площади его земельного участка с учетом существующего спорного ограждения и тому, что ранее данное ограждение имело иную конфигурацию.
При таких обстоятельствах выводы суда об отсутствии правовых оснований для удовлетворения заявленных Ломакиным А.Ю. исковых требований являются правильными, основанными на совокупности имеющихся по делу доказательств, обстоятельствам дела не противоречат, сомнений у судебной коллегии не вызывают.
Судебная коллегия считает, что при принятии решения судом первой инстанции правильно установлены юридически значимые для дела обстоятельства, произведена полная и всесторонняя оценка исследованным в судебном заседании доказательствам, применены нормы материального права, подлежащие применению к спорным правоотношениям, и постановлено законное и обоснованное решение в соответствии с требованиями процессуального законодательства.
Ссылок на факты, которые имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта, влияли бы на его обоснованность и законность, апелляционная жалоба не содержит. Доводы жалобы, связанные с оспариванием этого акта, фактически сводятся к несогласию с произведенной судом оценкой фактических обстоятельств по делу, в то время как основания для такой переоценки у судебной коллегии отсутствуют.
Вопреки доводам жалобы всем доказательствам судом первой инстанции дана подробная мотивированная оценка в соответствии с требованиями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, подвергать сомнению которую у судебной коллегии не имеется оснований.
Оснований для отмены решения в апелляционном порядке, предусмотренных статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, с учетом доводов апелляционной жалобы судебная коллегия не усматривает.
Руководствуясь пунктом 1 статьи 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
решение Московского районного суда г. Калининграда от 22 мая 2018 года оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
