Дата принятия: 13 марта 2019г.
Номер документа: 33-369/2019
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА КАБАРДИНО-БАЛКАРСКОЙ РЕСПУБЛИКИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 13 марта 2019 года Дело N 33-369/2019
Судебная коллегия по гражданским делам
Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики в составе:
председательствующего Кучукова О.М.
судей Хамирзова М.Х. и Мисхожева М.Б.
при секретаре Абазове Э.А.
с участием Абдуллаева В.А-А. и его представителя Шинахова З.М., Михайловой Е.Ю. и её представителя Шак Е.С.
по докладу судьи Кучукова О.М.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Абдуллаева В.А-А. к Михайловой Е.Ю. о признании незаконным договора дарения, об аннулировании записи в Едином реестре прав на недвижимое имущество о регистрации права собственности Михайловой Е.Ю. на земельный участок, об установлении факта принятия им наследства после смерти отца Абдуллаева А-А.А. и об установлении факта принятия им наследства после смерти Грибановой А.А.
по апелляционной жалобе Абдуллаева В. А-А.
на решение Нальчикского городского суда КБР от 18 декабря 2018 года,
Судебная коллегия
Установила:
На основании договора купли-продажи от 22 июня 1957 года домовладение N по <адрес> КБР на праве собственности принадлежало Грибанова А.А.. 28 января 1989 года Грибанова А.А. подарила домовладение (за исключением самовольно возведённых в пределах земельного участка построек) своей внучке Михайлова Е.Ю. (Кузнецовой) Е. Ю. . 14 октября 2009 года Грибанова А.А. умерла. После её смерти постановлением Главы местной администрации городского округа Нальчик N 274 от 02 марта 2010 года за Михайловой Е.Ю. признано право собственности на расположенную в пределах земельного участка пристройку литер Г-1 и на навес литер Г-2 (л.д. 114). Постановлением Главы местной администрации городского округа Нальчик N 1412 от 22 июля 2010 года за Михайловой Е.Ю. на праве собственности закреплён земельный участок площадью 353,0 кв.м., расположенный по <адрес> в <адрес> КБР (л.д. 115). Право собственности Михайловой Е.Ю. на земельный участок подвергнуто государственной регистрации и в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним 27 сентября 2010 года внесена соответствующая запись N.
09 октября 2018 года Абдуллаев В.А. А. обратился в Нальчикский городской суд КБР с иском к Михайлова Е.Ю. об установлении факта принятия им наследства после смерти матери Грибанова А.А., умершей 15 октября 2009 года, состоящего из летней кухни (литер Г-Г1), общей площадью 41,6 кв.м., в том числе жилой площадью 27,3 кв.м., расположенной на земельном участке мерою 353 кв.м. по адресу: КБР, <адрес>, об аннулировании записи в Едином реестре прав на недвижимое имущество о регистрации за Михайловой Е.Ю. права на земельный участок в <адрес>, о признании за ним права собственности на летнюю кухню (литер Г, Г1), общей площадью 41,6 кв.м., в том числе жилой площадью 27,3 кв.м, и на земельный участок. В обоснование заявленных требований Абдуллаев В.А-А. указал, что до своей смерти его мать Грибанова А.А. заключила с Кузнецовой (Михайловой) Е. Ю. договор дарения, подарив Михайловой Е.Ю. принадлежавшее ей домовладение. Объектом дарения был саманный жилой дом площадью 35,9 кв.м., за исключением самовольно возведенного жилого дома (литер В) и служебных сооружений, распложенных на земельном участке N по <адрес> КБР. После смерти матери он принял наследство, проживая в доме ко дню смерти матери и продолжая проживать в нем, тогда как Михайлова Е.Ю. в свои права пользования домом не вступала, в доме не проживала, претензий по остальной части наследственного имущества, в том числе земельного участка, не предъявляла. После смерти отца и матери он проживал и проживает на наследственном земельном участке в домовладении и в летней кухне, ухаживал за строениями, платил налоги и сборы, распорядился вещами, оставшимися после смерти матери и отца, то есть совершил действия, указывающие на фактическое принятие наследства. 28 ноября 2018 года Абдуллаев В.А-А. дополнил свои требования, просил признать незаконным договор дарения матерью жилого дома Михайловой Е.Ю., удостоверенный 28 января 1989 года государственным нотариусом Первой Нальчикской государственной нотариальной конторы КБ АССР Сидорук В.И. в части 1/2 доли в домовладении N по <адрес> КБР, установить юридический факт принятия им в порядке наследования по закону наследства в виде 1/2 доли домовладения N по <адрес> КБР, состоящего из 1/2 доли в жилом доме под литером А и пристройки под литером А1, летней кухни (литер Г, Г1) общей площадью 41,6 кв.м., в том числе жилой площадью 27,3 кв.м., расположенных на земельном участке мерою 353 +/-8кв.м., после смерти своего отца Абдуллаева А. -А.А. , умершего в декабре 1991 года. В обоснование дополнительных требований Абдуллаев В.А-А. указал, что по договору купли-продажи, удостоверенному Нальчикской государственной нотариальной конторой, домовладение N по <адрес> КБР было приобретено его отцом Абдуллаевым А. -А.А. , состоявшим в зарегистрированном браке с его матерью Грибановой А.А. Домовладение, нажитое родителями в браке, являлось общей совместной собственностью супругов. Исходя из этого, его мать Грибанова А.А не могла единолично распоряжаться этим имуществом. Подарив дом Михайловой Е.Ю., Грибанова А.А. незаконно распорядилась без согласия супруга общим имуществом супругов. О том, что между Грибановой А.А. и Михайловой Е.Ю. был заключён договор дарения, ему стало известно около двух лет назад. В 1991 году умер его отец и он, являясь наследником первой очереди, путем фактического владения и распоряжения этим имуществом принял наследство, заключающееся в 1/2 доли указанного выше домовладения, так как он проживал и проживает в этом доме со дня приобретения его родителями. Позже здесь же стали проживать члены его семьи, которые продолжают проживать в доме до настоящего времени. После смерти отца открылось наследство в виде 1/2 доли в совместно нажитом в браке с матерью Грибановой А.А. имуществе. Наследниками первой очереди являлись: Грибанова А.А. - жена умершего, и их дети - он и его сестра. Мать и сестра, как и он, заявления нотариусу о принятии наследства не подавали. Только он фактически принял наследственное имущество, вступив в его обладание. Кроме него и членов его семьи в наследственном доме время от времени проживала его мама, которая находилась на его иждивении. Бремя содержания наследственного имущества и ухода за ним все время после смерти отца и матери лежало на нем. Им же производились все налоговые и коммунальные платежи.
В судебном заседании истец и его представитель Шинахов З.М. поддержали заявленные требования, указав что истец узнал о наличии договора дарения лишь в 2018 году, когда получил копию договора.
Михайлова Е.Ю. иска не признала, просила отказать в иске по причине необоснованности и пропуска истцом срока исковой давности. Утверждая о том, что подаренное ей домовладение утратило статус общей совместной собственности супругов, поскольку Грибанова А.А. и Абдуллаев А-А.А. в 1963 году расторгли брак. Требований о признании за ним прав на жилой дом Абдуллаев А-А. А. не заявлял. Поскольку со дня прекращения брака (1963 год) и до заключения договора дарения (до 28 января 1989 года) прошло более 25 лет, после заключения договора дарения и до обращения Абдуллаева В.А-А. с иском в суд (09.10.2018 г) прошло более 9 лет, поскольку со дня заключения договора дарения Абдуллаев В.А-А. знал о его заключении, в письменных возражениях на иск Михайлова Е.Ю. заявила о необоснованности иска, о пропуске истцом срока исковой давности и о применении исковой давности в качестве основания для отказа в иске.
В судебном заседании Михайлова Е.Ю. и её представитель Шак Е.С. иска не признали, возражения поддержали и просили в иске отказать за его необоснованностью и за пропуском истцом срока исковой давности.
Решением Нальчикского городского суда КБР от 18 декабря 2018 года исковые требования оставлены без удовлетворения.
Считая решение суда необъективным, незаконным и необоснованным, принятым при неполном определении имеющих значение для дела обстоятельств, Абдуллаев В.А-А. подал на решение суда апелляционную жалобу, в которой просит решение суда отменить и принять по делу новое решение об удовлетворении его исковых требований. В обоснование жалобы указано, что суд ошибочно признал представленный в дело акт обследования от 10 марта 1962 года правоустанавливающим документом, неверно исходил из того, что с даты составления акта следует исчислять срок возникновения между собственниками имущественного спора. Указанный акт носит рекомендательных характер. Он не определяет обязательный для сторон порядок раздела имущества. Судом не дана должная оценка тому обстоятельству, что ни Грибанова А.А., ни Абдуллаев А-А.А. в суд с иском о разделе совместно нажитого супругами имущества не обращались, оставаясь собственниками этого имущества в равных долях. Не подавались и не рассматривались судом требования бывших супругов о разделе имущества и при расторжении брака. Суд не дал должной оценки и тому обстоятельству, что в ходе судебного разбирательства истцом были представлены квитанции об оплате коммунальных услуг за 2018 год, направленные на имя Грибановой А.А. и Абдуллаева В.А-А. Представлены они были как одно из доказательств того, что до лета 2018 года у Абдуллаева В.А-А. не было оснований сомневаться, что собственник домовладения не изменился, что факт принятия Абдуллаевым В.А-А. наследства никем не оспаривается, что его права никем не нарушаются. При нотариальном оформлении 28 января 1989 года договора дарения стороны по договору умышленно ввели нотариуса в заблуждение, указав на состав семьи из двух человек - Грибановой А.А. (дарителя) и Кузнецовой Е.Ю. (одариваемой). Следствием этого стало полное неведение как самого собственника совместной собственности Абдуллаева А-А.А., так, и его наследника Абдуллаева В.А-А. о том, что их законные права нарушены, что за их спиной проведена незаконная сделка - оформление их собственности на другого человека - на ответчика Михайлову (Кузнецову) Е.Ю. Показания свидетелей Кучмезова М.М., Хромцовой Т.Н., Плыгунова Н.Н. должны были стать косвенным доказательством того, что у Абдуллаева В.А-А. до лета 2018 года не было сомнений в его праве на домовладение, что за все годы его проживания в этом доме претензий по праву собственности на дом ни от кого не поступало. Однако суд в решении ограничился кратким упоминанием как о самих свидетелях, так и о содержании их показаний. В решение не дано оценки свидетельским показаниям, их достоверности и существенности для объективности принимаемого решения.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда КБР Кучукова О.М., обсудив доводы апелляционной жалобы, поддержанные Абдуллаевым В.А-А. и его представителем Шинаховым З.М., выслушав возражения Михайловой Е.Ю. и её представителя Шак Е.С., просивших оставить решение суда без изменения, проверив в соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации правильность принятого судом решения исходя из доводов апелляционной жалобы и возражений на апелляционную жалобу, судебная коллегия находит апелляционную жалобу необоснованный и подлежащей оставлению без удовлетворения по следующим основаниям.
В соответствии со статьёй 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены решения суда первой инстанции в апелляционном порядке являются неправильное определение судом обстоятельств, имеющих значение для дела, недоказанность имеющих значение для дела обстоятельств, которые суд посчитал установленными, несоответствие изложенных в решении суда выводов обстоятельствам дела, нарушение или неправильное применение судом норм материального или процессуального права. Таких нарушений при рассмотрении дела судом не допущено. Разрешая дело, суд правильно определилобстоятельства, имеющие значение для дела, должным образом их исследовал, дал оценку всем имеющим значение для дела обстоятельствам, правильно истолковал и применил материальный закон и не допустил существенных нарушений норм процессуального права.
Разрешая возникший между сторонами спор, суд правильно исходил из того, что в соответствии с пунктом 1 статьи 196 и со статьёй 200 Гражданского кодекса Российской Федерации сток исковой давности составляет три года и начинает течь со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права, что в соответствии с пунктом 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации истечение срока исковой давности, о применении которой было заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.
Поскольку в судебном разбирательстве ответчик Михайлова Е.Ю. и представитель ответчика Шак Е.С. заявили о пропуске Абдуллаевым В.А-А. срока исковой давности и о применении исковой давности в качестве основания для отказа в иске, суд при разрешении дела обоснованно исследовал вопросы, касающиеся исковой давности. Изложенные в решении суда выводы о пропуске Абдуллаевым В.А-А. срока исковой давности являются обоснованными.
Судом установлено, и это признано сторонами, не оспаривается в апелляционной жалобе, что родители истца Абдуллаев А-А.А. и Грибанова А.А. до 1963 года состояли в браке, а в 1963 году брак расторгли, что к моменту расторжения их брака спорное домовладение на основании договора купли от 22 июня 1957 года числилось принадлежащим Грибановой А.А. Абдуллаев А-А.А. в числе собственников домовладения в договоре купли-продажи указан не был. Судом установлено и то, что при расторжении брака между Абдуллаевым А-А. А. и Грибановой А.А. имелся спор о праве на дом, в связи с чем, по их заявке органы БТИ производили обследование домовладения, выдали заключение о невозможности раздела домовладения в натуре, о том, что один из совладельцев дома может претендовать на получение денежной компенсации за причитающуюся в домовладении долю, 10 марта 1962 года составили соответствующий акт. Данных о рассмотрении возникшего между супругами спора судом, об обращении Абдуллаева А-А.А. в суд с требованием о признании за ним права на часть дома и о его разделе, в суд первой инстанции не представлено. Стороны признают, что спор о разделе имущества между Абдуллаевым А-А.А. и Грибановой А.А. судами не разрешался. Абдуллаев А-А.А. после распада семьи в доме не проживал и им не пользовался, выехал в Республику Дагестан, женился и проживал там.
Установив эти обстоятельства, суд обоснованно исходил из того, что о нарушении своего действительного или предполагаемого права на часть дома Абдуллаев А-А.А. узнал не позднее 10 марта 1962 года, обоснованно признал, что срок исковой давности по требованиям Абдуллаева А-А.А. о правах на дом начал течь с 10 марта 1962 года и истёк 10 марта 1965 года. Поскольку срок исковой давности по требованиям Абдуллаева А-А.А. о праве на часть дома истёк 10 марта 1965 года, а право собственности на домовладение было оформлено на одну Грибанову А.А., суд обоснованно признал, что к 1989 году Грибанова А.А. вправе была самостоятельно без получения согласия Абдуллаева А-А.А. распоряжаться домом, в том числе и заключать в отношении дома договор дарения. Исходя их этого, суд пришёл к правильным, соответствующим установленным обстоятельствам и исследованным доказательствам выводам о том, что ко дню заключения между Грибановой А.А. и Михайловой Е.Ю. договора дарения Абдуллаев А-А.А. прав на дом и его часть не имел, что Грибанова А.А., подарив дом своей внучке Михайловой Е.Ю., действовала в соответствии с требованиями закона и имевшимися у неё правомочиями, законных прав Абдуллаева А-А.А. не нарушила.
Судом правильно установлено и то, что договор дарения дома между Грибановой А.А. и Михайловой Е.Ю. был заключён 28 января 1989 года., что Абдуллаев А-А.А., умерший в декабре 1991 года, договор дарения не оспаривал. Истец Абдуллаев В.А-А. впервые обратился в суд с иском о защите нарушенного права 09 октября 2018 года, а о незаконности договора дарения - 22 ноября 2018 года, то есть по истечении более чем 29 лет со дня заключения договора дарения, по истечении более 27 лет со дня смерти отца и более 9 лет со дня смерти матери. Выводы суда о том, что и сам Абдуллаев В.А-А. пропустил срок исковой давности для оспаривания договора дарения, являются обоснованными. Эти выводы судом в достаточной степени мотивированы и судебной коллегией признаются правильными.
Поскольку срок исковой давности Абдуллаевым В.А-А. пропущен, требований о его восстановлении Абдуллаев В.А-А. не заявил и доказательств наличия уважительных причин, позволяющих восстановить этот срок, не представил, суд обоснованно в соответствии с закреплёнными в пункте 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации положениями отказал ему в иске о признании договора дарения незаконным, в признании за ним права на дом и земельный участок. Исходя их этих обстоятельств, доводы апелляционной жалобы о неправильном определении судом начала течения срока исковой давности, об ошибочности выводов суда о пропуске Абдуллаевым В.А-А. срока исковой давности и о необоснованном применении судом исковой давности в качестве основания для отказа в иске, судебная коллегия находит необоснованными.
Обоснованными является и отказ суда в требованиях о б установлении факта принятия Абдуллаевым В.А-А. наследства после смерти отца Абдуллаева А-А.А. и матери Грибановой А.А., поскольку ко дню их смерти домовладение, о принятии которого и владении которым заявлено истцом, умершим не принадлежало. Пользование домовладением, не принадлежащим умершим, не может свидетельствовать о принятии Абдуллаевым В.А-А. наследства. Поскольку Абдуллаев В.А-А. иных доводов и обстоятельств, свидетельствующих о составе открывшегося после смерти Абдуллаева А-А.А. и Грибановой А.А. наследства и о принятии этого наследства истцом, не привёл, доказательств, свидетельствующих о наличии подлежащего наследованию имущества и о принятии наследства либо его части, не представил, суд обоснованно отказал ему в требованиях об установлении факта принятия наследства и в признании его наследником, принявшим наследство.
Поскольку пропуск истцом срока исковой давности, о которой заявлено стороной в споре, является самостоятельным основанием для отказа в иске без исследования иных обстоятельств, а в иных требованиях истцу отказано обоснованно, судебная коллегия, установив факт пропуска Абдуллаевым В.А-А. без уважительных причин срока исковой давности, о применении которой заявлено ответчиком, не входит в обсуждение иных доводов апелляционной жалобы, поскольку иные доводы жалобы не могут привести к изменению решения суда.
Учитывая изложенное и приходя к выводу о том, что при разрешении дела судом не допущены те нарушения, которые в соответствии со статьёй 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации могли бы служить основаниями для отмены в апелляционном порядке вынесенного судом первой инстанции решения, что по делу принято правильное решение, судебная коллегия находит решение суда подлежащим оставлению без изменения, а апелляционную жалобу подлежащей оставлению без удовлетворения.
На основании изложенного, руководствуясь статьями 328-330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
Определила:
Решение Нальчикского городского суда КБР от 18 декабря 2018 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу Абдуллаева В.А. -А. оставить без удовлетворения.
Председательствующий: О.М. Кучуков.
Судьи: 1. М.Х. Хамирзов.
2. М.Б. Мисхожев.
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
