Дата принятия: 05 августа 2019г.
Номер документа: 33-3551/2019
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА ЧУВАШСКОЙ РЕСПУБЛИКИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 5 августа 2019 года Дело N 33-3551/2019
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики в составе председательствующего судьи Нестеровой А.А., судей Филимоновой Ин.В., Филимоновой Ир.В., при секретаре судебного заседания Андрияновой Т.А. рассмотрела в открытом судебном заседании в помещении Верховного Суда Чувашской Республики гражданское дело по исковому заявлению Добычиной В.Н. к Николаеву А.П., Чуплыгину А.П., Дмитриевой Л.С., Журавлевой О.В. о признании договоров дарения, договоров купли-продажи недействительными, применении последствий недействительности сделок, включении квартиры в состав наследства, исключении записи о государственной регистрации права собственности на имущество, встречному исковому заявлению Николаева А.П. к Добычиной В.Н., Дмитриевой Л.С. о признании добросовестным приобретателем, поступившее по апелляционным жалобам Добычиной В.Н. и ее представителя Падюковой Л.В. на решение Ленинского районного суда г. Чебоксары Чувашской Республики от 14 мая 2019 года.
Заслушав доклад судьи Нестеровой А.А., судебная коллегия
установила:
Добычина В.Н. обратилась в суд с иском с учетом уточнений к Николаеву А.П., Чуплыгину А.Г., Дмитриевой Л.С., Журавлевой О.В. с требованиями:
- о признании уважительной причины пропуска срока исковой давности по обстоятельствам, связанным с личностью ФИО171 (тяжелая болезнь, беспомощное состояние, неграмотность);
- о признании недействительным договора дарения квартиры N <..........> в доме N <..........> по ул. <..........>, заключенного 21 декабря 2012 года между ФИО169. и Дмитриевой Л.С.;
- о признании недействительным договора купли-продажи квартиры N <..........> в доме N <..........> по ул. <..........>, заключенного 4 мая 2016 года между Дмитриевой Л.С. и Николаевым А.П.;
- о признании недействительным договора дарения квартиры N <..........> в доме N <..........> по ул. <..........>, заключенного 19 декабря 2016 года между ФИО170 и Чуплыгином А.Г.;
- о признании недействительным договора купли-продажи квартиры N <..........> в доме N <..........> по ул. <..........>, заключенного 27 июля 2018 года между Чуплыгиным А.Г. и Журавлевой О.В.;
- о применении последствия недействительности сделок: включении в состав наследства после смерти ФИО1., умершего ДД.ММ.ГГГГ года, квартиры N <..........> и квартиры N <..........> в доме N <..........> по ул. <..........>;
- об исключении из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним записи о государственной регистрации права собственности на имущество - квартиру N <..........> в доме N <..........> по ул. <..........> за N <..........> от 21 декабря 2012 года в отношении Дмитриевой Л.С.;
- об исключении из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним записи о государственной регистрации права собственности на имущество - квартиру N <..........> в доме N <..........> по ул. <..........> за N <..........> от 4 мая 2016 года в отношении Николаева А.П.;
- об исключении из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним записи о государственной регистрации права собственности на имущество - квартиру N <..........> в доме N <..........> по ул. <..........> за N <..........> от 2 августа 2018 года в отношении Журавлевой О.В.
Требования мотивированы тем, что отец истца ФИО1 являлся собственником квартиры N <..........> и квартиры N <..........> в доме N <..........> по ул. <..........>. ДД.ММ.ГГГГ года ФИО1. умер. После его смерти открылось наследство. Наследниками первой очереди являются истец, ее сестра Вольскова Н.Н. и по праву представления дочь брата ФИО2., умершего ДД.ММ.ГГГГ года, - Дмитриева Л.С. При оформлении наследственных прав истцу стало известно, что 21 декабря 2012 года между ее отцом ФИО172 и Дмитриевой Л.С. был заключен договор дарения квартиры N <..........> в доме N <..........> по ул. <..........>, а 19 декабря 2016 года между ФИО173 и Чуплыгиным А.Г. был заключен договор дарения квартиры N <..........> в доме N <..........> по ул. <..........>. Добычина В.Н. полагает, что указанные сделки являются недействительными, поскольку на момент подписания договоров дарения ее отец ФИО1 находился в состоянии, когда не мог понимать значение своих действий и руководить ими, поскольку страдал психическими расстройствами, <..........>, болезнью <..........>, нуждался в посторонней помощи и уходе, воля и критика к себе у него отсутствовали, страдал забывчивостью, потерей памяти, вел себя неадекватно. Поскольку договоры дарения являются недействительными, то являются недействительными и последующие сделки в отношении спорных квартир.
Николаев А.П. обратился в суд со встречным иском к Добычиной В.Н., ДмитриевойЛ.С. о признании его добросовестным приобретателем квартиры N <..........> в доме N <..........> по ул. <..........>.
Требования мотивировал тем, что истец Николаев А.П. является собственником квартиры N <..........> в доме N <..........> по ул. <..........> на основании договора купли-продажи от 27 апреля 2016 года, заключенного между ним и Дмитриевой Л.С. Оплата стоимости указанной квартиры была произведена в полном объеме с привлечением кредитных денежных средств, предоставленных ПАО Сбербанк на основании кредитного договора N <..........> от 27 апреля 2016 года, что подтверждается платежным поручением от 14 мая 2016 года и распиской о получении денежных средств от 28 апреля 2016 года. 4 мая 2016 года на спорную квартиру была произведена регистрация ипотеки в силу закона. Залогодержателем спорной квартиры является ПАО Сбербанк. На момент приобретения спорной квартиры в Едином государственном реестре недвижимости отсутствовали сведения об арестах, запретах и прочих обременениях. Дмитриева Л.С. являлась правомочным собственником квартиры N <..........> в доме N <..........> по ул. <..........> и как собственник вправе была отчуждать ее.
Определениями Ленинского районного суда г. Чебоксары Чувашской Республики к участию в деле в качестве третьих лиц привлечены ВольсковаН.Н., Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Чувашской Республике, публичное акционерное общество Сбербанк в лице Чувашского отделения N 8613, бюджетное учреждение Чувашской Республики "Республиканская психиатрическая больница" Министерства здравоохранения Чувашской Республики.
Истец (ответчик по встречному иску) Добычина В.Н. в судебном заседании не присутствовала, реализовав свое право на участие в деле через представителя - адвоката ПадюковуЛ.В., которая исковые требования поддержала по изложенным в иске основаниям и просила их удовлетворить.
Ответчики Чуплыгин А.Г., Дмитриева Л.С. в судебном заседании не присутствовали, реализовав свое право на участие в деле через представителя - адвоката Шульпинова А.Н., который исковые требования не признал и просил в их удовлетворении отказать ввиду необоснованности, заявил о пропуске истцом срока исковой давности
Ответчик Журавлева О.В. в судебном заседании не присутствовала, реализовав свое право на участие в деле через представителя Иванова А.В., который исковые требования не признал.
Ответчик (истец по встречному иску) Николаев А.П. в судебном заседании не присутствовал, реализовав свое право на участие в деле через представителя ИлларионовуН.Г., которая исковые требования не признала, встречный иск поддержала по изложенным во встречном иске основаниям.
Третье лицо Вольскова Н.Н. в судебное заседание не явилась, о времени и месте рассмотрения дела извещена надлежащим образом.
Третьи лица Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Чувашской Республике, публичное акционерное общество Сбербанк в лице Чувашского отделения N 8613, бюджетное учреждение Чувашской Республики "Республиканская психиатрическая больница" Министерства здравоохранения Чувашской Республики явку своих представителей в судебном заседании не обеспечили, о месте и времени рассмотрения дела извещены надлежащим образом.
Решением Ленинского районного суда г. Чебоксары Чувашской Республики от 14 мая 2019 года в удовлетворении исковых требований Добычиной В.Н. отказано в полном объеме. Николаев А.П. признан добросовестным приобретателем квартиры, расположенной по адресу: <..........>
Указанное решение обжаловано истцом (ответчиком по встречному иску) ДобычинойВ.Н. и ее представителем Падюковой Л.В. на предмет отмены по мотивам незаконности и необоснованности.
В апелляционных жалобах приводятся доводы, аналогичные изложенным в исковом заявлении, указывается, что истцом не пропущен срок исковой давности. Выражается несогласие с произведенной судом первой инстанции оценкой доказательств и отказом в назначении по делу повторной судебно-психиатрической экспертизы в отношении ФИО174
Изучив материалы дела, выслушав объяснения представителя истца (ответчика по встречному иску) Добычиной В.Н. - Падюковой Л.В., поддержавшей доводы апелляционных жалоб, возражения представителя ответчиков Чуплыгина А.Г., Дмитриевой Л.С. - Шульпинова А.Н., ответчика Журавлевой О.В., представителя ответчика Николаева А.П. - Илларионовой Н.Г., проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции в соответствии со статьей 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов апелляционных жалоб, судебная коллегия приходит к следующему.
Разрешая спор, отказывая в удовлетворении исковых требований Добычиной В.Н. и удовлетворяя встречный иск Николаева А.П. о признании его добросовестным приобретателем спорной квартиры, суд первой инстанции исходил из того, что истцом не представлено доказательств того, что ее отец ФИО1 в момент заключения договоров дарения от 11 декабря 2012 года и от 13 декабря 2016 года не понимал значение своих действий и не мог руководить ими.
Судебная коллегия соглашается с изложенным выводом суда первой инстанции, поскольку он сделан с учетом положений статей 55, 56, 57 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, подтвержден материалами дела и основан на правильном толковании и применении норм материального права к отношениям сторон.
Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, 11 декабря 2012 года между ФИО1 и Дмитриевой Л.С. был заключен договор дарения, по условиям которого ФИО1 подарил Дмитриевой Л.С. принадлежащую ему на праве собственности квартиру N <..........> в доме N <..........> по ул. <..........>. Право собственности Дмитриевой Л.С. на указанную квартиру зарегистрировано в установленном порядке 21 декабря 2012 года.
По договору купли-продажи от 27 апреля 2016 года ответчик Дмитриева Л.С. продала Николаеву А.П. квартиру N <..........> в доме N <..........> по ул. <..........>, государственная регистрация договора состоялась 4 мая 2016 года.
По договору дарения от 13 декабря 2016 года ФИО1 подарил Чуплыгину А.Г. принадлежащую ему на праве собственности квартиру N <..........> в доме N <..........> по ул. <..........>, государственная регистрация договора состоялась 19 декабря 2016 года.
На основании договора купли-продажи от 27 июля 2018 года Журавлева О.В. купила у Чуплыгина А.Г. квартиру N <..........> в доме N <..........> по ул. <..........>, государственная регистрация договора состоялась 3 августа 2018 года.
Согласно свидетельству о смерти ФИО1 умер ДД.ММ.ГГГГ года. После его смерти открылось наследство, заведено наследственное дело N <..........>.
Наследниками по закону являются дочери Добычина В.Н., Вольскова Н.Н. 12 июля 2018 года с заявлением о принятии наследства и выдаче свидетельства о праве на наследство к нотариусу обратилась Добычина В.Н. От Вольсковой Н.Н. поступило заявление об отказе от наследства.
На момент рассмотрения дела квартира N <..........> в доме N <..........> по ул. <..........> на праве собственности принадлежит Николаеву А.П., а квартира N <..........> в доме N <..........> по ул. <..........> на праве собственности принадлежит Журавлевой О.В.
В рамках настоящего дела истец Добычина В.Н., являющаяся дочерью наследодателя ФИО1 и, соответственно, наследником первой очереди по закону, оспаривает договоры дарения от 11 декабря 2012 года, от 13 декабря 2016 года по основаниям, предусмотренным статьей 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, указывая на то, что в момент заключения договоров дарения в силу болезненного состояния ФИО1 не понимал значение своих действий и не мог руководить ими.
В соответствии с частью 1 статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.
Согласно части 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.
В силу статьи 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами.
Сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения (статья 168 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Статьей 177 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения (пункт 1). Сделка, совершенная гражданином, впоследствии признанным недееспособным, может быть признана судом недействительной по иску его опекуна, если доказано, что в момент совершения сделки гражданин не был способен понимать значение своих действий или руководить ими (пункт 2).
В силу закона такая сделка является оспоримой, в связи с чем лицо, заявляющее требование о признании сделки недействительной по основаниям, указанным в статье 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно положениям статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обязано доказать наличие оснований для недействительности сделки.
Принимая во внимание, что по искам о признании сделок недействительными не установлена правовая доказательственная презумпция, то в силу положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обязанность по доказыванию указанных обстоятельств лежит на истце как на стороне, заявившей такое требование.
Из материалов дела следует, что по ходатайству представителя истца (ответчика по встречному иску) Добычиной В.Н. - Падюковой Л.В. по делу назначена посмертная судебно-психиатрическая экспертиза.
Согласно мотивированному сообщению о невозможности вынести экспертное заключение от 10 января 2019 года N <..........>, принятому комиссией экспертов бюджетного учреждения Чувашской Республики "Республиканская психиатрическая больница" Министерства здравоохранения Чувашской Республики, предоставленные медицинские документы не позволяют достоверно определить психическое состояние ФИО1 на момент подписания договоров дарения квартир 11 декабря 2012 года, 13 декабря 2016 года в силу малоинформативности предоставленной медицинской документации и недостаточности свидетельских показаний о психическом состоянии на юридически значимый период 11 декабря 2012 года; в силу противоречивости результатов обследования врача-психиатра ФИО3 от 20 октября 2016 года, свидетельских показаний медицинских работников ФИО4., ФИО5. в судебном заседании о том, что у подэкспертного в период стационарного лечения в 2016 году не имелось признаков нарушения психической деятельности и дневниковых записей лечащего врача в медицинской карте стационарного больного N <..........> БУ "НГБ", результатов обследования врача-психиатра ФИО8 при осмотре 30 сентября 2016 года, где подэкспертному был выставлен диагноз: <..........>; отсутствие динамического осмотра психиатром в период приближенный к совершению сделки 13 декабря 2016 года и констатацию психиатром 6 июля 2017 года лишь признаков <..........> без указания степени выраженности на фоне записей лечащего врача о неправильном поведении подэкспертного. В связи с этим комиссия пришла к выводу, что вынести экспертное заключение не представляется возможным.
Оснований не доверять сообщению о невозможности дать заключение у суда первой инстанции и судебной коллегии не имеется, оно получено в соответствии с требованиями главы 6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, статьи 8 Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", выполнено компетентными специалистами в соответствующей области медицины, имеющими образование и длительный стаж работы в указанной области (от 20 лет до 37 лет), которым были разъяснены их права и обязанности, предусмотренные статьей 85 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, и которые были в установленном порядке предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Выводы экспертами сделаны на основании представленных материалов дела, а также имеющейся медицинской документации в отношении ФИО1., умершего ДД.ММ.ГГГГ года.
Из представленной медицинской карты амбулаторного больного следует, что 20 октября 2016 года ФИО1 был осмотрен психиатром. Психический статус: "Ориентирован в собственной личности и окружающем верно. Контакт продуктивный. Словарный запас достаточный. Эмоциональная сфера адекватная. Мышление абстрактно-логическое, аффективно заряженное. Пословицы раскрывает. Арифметический счет проводит в пределах 100 правильно. Интеллект соответствует возрасту и полученному образованию. Память соответствует возрасту. Внимание устойчивое". Отмечено, что признаков психического расстройства не выявлено. Вынесено заключение о том, что оснований для постановки вопроса перед судом о признании недееспособным не выявлено.
Из медицинской карты стационарного больного следует, что ФИО1 проконсультирован врачом-психиатром и ему выставлен диагноз: <..........>.
Из письма бюджетного учреждения Чувашской Республики "Республиканская психиатрическая больница" Министерства здравоохранения Чувашской Республики следует, что ФИО1 под диспансерным наблюдением врача-психиатра не состоял, за медицинской помощью не обращался.
Согласно ответу, представленному бюджетным учреждением Чувашской Республики "Центральная городская больница" Министерства здравоохранения Чувашской Республики, представить амбулаторную карту ФИО1 не представляется возможным в связи с отсутствием карты в регистратуре. По данным статистического отдела, ФИО1 на учете у врачей-специалистов не состоял.
Допрошенные в судебном заседании свидетели ФИО9., ФИО6 поясняли, что ФИО1 приходится им дядей. После смерти супруги ФИО1 получил две квартиры в доме N <..........> по ул. <..........>. В квартире N <..........> доме N <..........> по ул. <..........> ФИО1 проживал один, но ему помогали социальные работники, которым он платил деньги, а также ФИО7 В поведении ФИО1 сначала все было нормально, позднее возникли проблемы с памятью, перестал всех узнавать, путался во времени, говорил, что стрелки на часах идут в обратную сторону.
Свидетель ФИО7 поясняла, что знакома с семьей ФИО1 с 1998 года. После смерти жены ФИО1 получил две квартиры в доме N <..........> по ул. <..........>. В одной из квартир жил он сам, а в другой жила его внучка Дмитриева Л.С.. В первое время он обслуживал себя сам, сам готовил. Нуждаться в помощи он начал после 2010-2011 годов. С конца 2011 года к нему приходил социальный работник. В ходе разговора с ним она замечала, что многие факты из своей жизни он забывал. Она не может сказать, что он был неадекватным. В последние годы его жизни она навещала его чаще - два раза в месяц. Он часто болел, постоянно звонил и говорил, что ему плохо, в связи с этим она иногда оставалась у него ночевать. В сентябре 2016 года ей позвонила ФИО6 и сказала, что ФИО1 плохо, попросила приехать. Приехав к нему, она увидела, что ФИО1 лежал, говорил, что ему плохо, что у него все кружится, что часы идут в обратном направлении. Он не понимал, какое время суток на тот момент: день или ночь, и бормотал что-то. В тот день она осталась ночевать у него дома. По согласованию с ФИО6 они предложили ФИО1 поместить его в сестринское отделение Новочебоксарской городской больницы, на что он согласился, что и было сделано.
Допрошенные в судебном заседании свидетели ФИО5 (старшая медицинская сестра отделения сестринского ухода Новочебоксарской городской больницы), ФИО4 (заведующая отделением сестринского ухода Новочебоксарской городской больницы) поясняли, что ФИО1 почти два года находился в Новочебоксарской городской больнице. ФИО1 всех сотрудников знал по имени, очень любил общаться с волонтерами, был в адекватном состоянии. Вопрос о лишении дееспособности ФИО1 никогда не стоял.
Доводы истца и показания свидетелей обоснованно не были приняты судом первой инстанции во внимание, поскольку лица, допрошенные судом в качестве свидетелей, специальными познаниями в области психиатрии не обладают и выводы о способности умершего понимать значение своих действий или отсутствии таковой делать не компетентны.
Оценив в совокупности представленные сторонами доказательства, показания свидетелей, медицинские документы ФИО1., суд первой инстанции пришел к правильному выводу о недоказанности истцом того, что на момент заключения договоров дарения от 11 декабря 2012 года, от 13 декабря 2016 года ФИО1 не мог понимать значение своих действий и руководить ими, соответственно для признания названных сделок недействительными в силу статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации оснований не имеется.
Бесспорных доказательств того, что воля умершего, отраженная в оспариваемых договорах дарения, не соответствует действительности, не имеется.
Доводы апелляционных жалоб о несогласии с отказом суда первой инстанции в назначении повторной судебно-психиатрической экспертизы не могут быть приняты во внимание, поскольку повторная экспертиза может быть назначена судом в случае, если выводы эксперта противоречат фактическим обстоятельствам дела или если во время судебного разбирательства установлены новые данные, которые могут повлиять на выводы эксперта, а также в случае допущенных экспертами нарушений законодательства при производстве экспертизы.
В рассматриваемом деле невозможность вынести экспертное заключение связана не с отсутствием необходимой квалификации экспертов - членов комиссии в области судебной психиатрии, а в связи с малоинформативностью представленной медицинской документации и недостаточностью свидетельских показаний о психическом состоянии ФИО1 по состоянию на 11 декабря 2012 года, противоречивостью результатов обследования врача-психиатра, свидетельских показаний, отсутствия динамического осмотра психиатром в период приближенный к совершению сделки - 13 декабря 2016 года.
Так, поскольку иных медицинских документов в отношении ФИО1 не представлено, прижизненная психолого-психиатрическая оценка состояния наследодателя не производилась, объяснения допрошенных свидетелей не содержали той информации, которая могла быть признана достаточной для оценки состояния ФИО1 во время совершения оспариваемых сделок, а на основании изучения представленных доказательств экспертами сообщалось о невозможности вынести заключение, судебная коллегия полагает, что правовых оснований для назначения по тем же вопросам повторной экспертизы, поручив ее проведение другому экспертному учреждению, о чем просила сторона истца, у суда первой инстанции не имелось.
Процессуальных оснований для проведения повторной посмертной судебно-психиатрической экспертизы у суда апелляционной инстанции также не имеется.
С учетом изложенного судебная коллегия отказывает в удовлетворении ходатайства Добычиной В.Н. о назначении повторной судебной психиатрической экспертизы.
Как правильно указал суд первой инстанции, поскольку отказано в удовлетворении исковых требований о признании договоров дарения от 11 декабря 2012 года, от 13 декабря 2013 года недействительными, то не имеется правовых оснований и для удовлетворения остальных требований истца Добычиной В.Н. о признании недействительными договоров купли-продажи спорных квартир от 27 апреля 2016 года, от 27 июля 2018 года, применении последствий недействительности сделок, исключении из Единого государственного реестра недвижимости записи о государственной регистрации права собственности на спорное имущество.
Вместе с тем, судебная коллегия полагает заслуживающими внимания доводы апелляционных жалоб о том, что истцом не пропущен срок исковой давности по заявленным требованиям.
В соответствии с пунктом 2 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.
Как разъяснено в пункте 73 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года N 9 "О судебной практике по делам о наследовании" наследники вправе обратиться в суд после смерти наследодателя с иском о признании недействительной совершенной им сделки, в том числе по основаниям, предусмотренным статьями 177, 178 и 179 Гражданского кодекса Российской Федерации, если наследодатель эту сделку при жизни не оспаривал, что не влечет изменения сроков исковой давности, а также порядка их исчисления.
Вопрос о начале течения срока исковой давности по требованиям об оспоримости сделки разрешается судом исходя из конкретных обстоятельств дела (например, обстоятельств, касающихся прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых наследодателем была совершена сделка) и с учетом того, когда наследодатель узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.
Таким образом, в данном случае срок исковой давности начинает течь с момента, когда наследодатель узнал или должен был узнать о том, что его право нарушено.
ФИО1 умер ДД.ММ.ГГГГ года, с этого момента открылось наследство, и, учитывая, что наследодатель при жизни не обращался в суд с иском об оспаривании сделок, это право перешло к ее наследнику - истцу с момента открытия наследства. 12 июля 2018 года Добычина В.Н. обратилась к нотариусу с заявлением о принятии наследства после смерти отца ФИО1., а в суд с иском об оспаривании сделок Добычина В.Н. обратилась 31 июля 2018 года, то есть в пределах срока исковой давности.
Вместе с тем суждения суда о пропуске истцом срока исковой давности не повлияли по существу на правильность принятого им решения, однако подлежат исключению из мотивировочной части решения.
Доводы апелляционных жалоб по существу сводятся к переоценке доказательств и выводов суда первой инстанции о фактических обстоятельствах, имеющих значение для правильного рассмотрения спора. Изложенные доводы апелляционных жалоб не содержат каких-либо подтверждений, которые могли бы послужить основаниями для принятия судом иного решения, а потому не могут быть положены в основу отмены решения суда. В своем решении суд оценил достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Оснований для иной оценки доказательств, представленных при разрешении спора, судебная коллегия не усматривает.
Иных доводов, по которым решение суда могло бы быть отменено или изменено, ссылок на какие-либо процессуальные нарушения, являющиеся безусловным основанием для отмены правильного по существу решения суда, апелляционные жалобы не содержат.
Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу, что при принятии решения судом правильно установлены юридически значимые для дела обстоятельства, произведена полная и всесторонняя оценка исследованным в судебном заседании доказательствам по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, применены нормы материального права, подлежащие применению к возникшим спорным правоотношениям, и постановлено законное и обоснованное решение в соответствии с требованиями гражданского процессуального законодательства.
Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
Отказать в удовлетворении ходатайства Добычиной В.Н. о назначении по делу повторной судебной психиатрической экспертизы.
Апелляционные жалобы Добычиной В.Н. и ее представителя Падюковой Л.В. на решение Ленинского районного суда г. Чебоксары Чувашской Республики от 14 мая 2019 года оставить без удовлетворения.
Председательствующий А.А. Нестерова
Судьи Ин.В. Филимонова
Ир.В. Филимонова
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
