Определение Судебной коллегии по гражданским делам Тверского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ТВЕРСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 7 октября 2021 года Дело N 33-3456/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Тверского областного суда в составе председательствующего судьи Цветкова В.В.,

судей Голубевой О.Ю., Коровиной Е.В.,

при секретаре судебного заседания Османовой Т.Л.,

по докладу судьи Голубевой О.Ю.

рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе истца Маркова Юрия Владимировича на решение Заволжского районного суда города Твери от 24 июня 2021 года, которым постановлено:

"исковые требования Маркова Юрия Владимировича удовлетворить частично.

Взыскать с Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу Маркова Юрия Владимировича в счет компенсации морального вреда 10000 руб.

В удовлетворении остальной части исковых требований Маркова Юрия Владимировича к Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации отказать".

Судебная коллегия

установила:

Марков Ю.В. обратился в суд с иском, в котором просил взыскать за счет казны Российской Федерации компенсацию морального вреда, причиненного в результате незаконного уголовного преследования, в размере 1000000 рублей.

В основании иска указал, что 26 апреля 2019 года в отношении него следователем Калининского межрайонного следственного отдела СУ СК РФ по Тверской области возбуждено уголовное дело N 11902280008040037 по признакам преступления, предусмотренного частью 2 статьи 109 Уголовного кодекса Российской Федерации.

17 мая 2019 года допрошен в качестве подозреваемого по уголовному делу. 26 января 2020 года вынесено постановление о прекращении уголовного дела в связи с отсутствием в его действиях состава преступления, предусмотренного частью 2 статьи 109 Уголовного кодекса Российской Федерации. Одновременно принято решение о признании за ним права на реабилитацию.

Уголовное преследование длилось 9 месяцев, фактически он был обвинен одновременно и в смерти человека, и в непрофессионализме, что неоднократно подчеркивалось в каждом процессуальном документе. В результате необоснованных и незаконных действий правоохранительных органов он превратился в преступника, испытывая при этом глубочайшие нравственные страдания. На протяжении длительного времени был вынужден участвовать в следственных действиях, в ходе которых следователь пытался его уличить в совершении преступления. Все это время его семья испытывала глубокие нравственные страдания. Из-за доследственной проверки ему настоятельно рекомендовали написать заявление на увольнение по собственному желанию, прекратился его безупречный стаж работы в ПСЧ N 38 Лихославльского района ФГКУ N 13 ОФПС по Тверской области, длившийся с 2005 года. В противном случае ему угрожали увольнением по инициативе работодателя, а также лишением права на вождение, что означало потерю права на профессию. С момента увольнения 19 апреля 2019 года по дату восстановления 16 апреля 2020 года вынужден был работать в коммерческой организации вахтовым методом, что лишило его возможности проводить время с семьёй, а также выслуги лет, которая давала право на досрочный выход на пенсию. Из-за переживаний, связанных с увольнением, ухудшилось здоровье, он вынужден был пройти лечение в Лихославльской ЦРБ у врача-невролога.

Определением суда от 5 апреля 2021 года к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена Прокуратура Тверской области.

Определением суда от 24 мая 2021 года произведена замена ответчика -казны Российской Федерации на Российскую Федерацию в лице Министерства финансов Российской Федерации.

Истец Марков Ю.В., надлежаще извещенный о времени и месте рассмотрения дела, в судебное заседание не явился.

В судебном заседании представитель истца Кракотец Е.В. исковое требование поддержала, пояснив, что истцу избиралась мера пресечения в виде подписки о невыезде, но документально подтвердить это обстоятельство она не может. Из пожарной части истец уволен с формулировкой "по собственному желанию". Документального подтверждения обращения в Лихославльскую ЦРБ нет.

Представитель третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, - Калининского МСО СУ СК Российской Федерации по Тверской области Морозова О.В. в судебном заседании полагала, что требование истца подлежит удовлетворению с учетом требований разумности и справедливости. Мера пресечения истцу не избиралась, что подтверждается постановлением о прекращении уголовного дела от 26 января 2020 года. С участием истца по уголовному делу проведено четыре следственных действия в один день: допрос в качестве подозреваемого и три очные ставки со свидетелями.

Представитель третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, - Прокуратуры Тверской области Пайзулаева С.В. в судебном заседании поддержала письменные возражения, из которых следует, что в соответствии с пунктом 1 части статьи 133 и части 1 статьи 134 Уголовного процессуального кодекса Российской Федерации за Марковым Ю.В. признано право на реабилитацию по уголовному делу N 11902280008040037, возбужденному 26 апреля 2019 года по признакам преступления, предусмотренного частью 2 статьи 109 Уголовного кодекса Российской Федерации. Истец имеет право на компенсацию морального вреда, причиненного в результате незаконного уголовного преследования, однако заявленная им сумма является чрезмерно завышенной. Истец не представил суду доказательства причинения ему физических и нравственных страданий в объеме, соразмерном заявленной сумме. Отсутствуют доказательства прямой причинно-следственной связи между привлечением истца к уголовной ответственности и отражёнными им в исковом заявлении наступившими для него неблагоприятными последствиями. С учетом изложенного при определении размера компенсации морального вреда необходимо исходить из принципов разумности и справедливости, руководствуясь статьями 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Судом постановлено приведенное выше решение.

В апелляционной жалобе Марков Ю.В. просит решение суда отменить и принять по делу новый судебный акт об удовлетворении иска в полном объеме.

Апеллянт полагает, что при вынесении оспариваемого решения судом первой инстанции не учтен тот факт, что само по себе уголовное преследование является для любого человека существенным психотравмирующим фактором. Моральный вред, степень нравственных страданий, причиненных незаконно, особенности личности и психологического восприятия каждого субъекта имеют значение при определении размера компенсации морального вреда и не могут носить обобщенный характер. В ходе незаконного уголовного преследования были грубо нарушены его конституционные права, в частности: право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную <данные изъяты>, защиту своей чести и доброго имени (статья 23 Конституции Российской Федерации), презумпция невиновности (статья 49 Конституции Российской Федерации).

В соответствии с разъяснениями Верховного суда Российской Федерации моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной <данные изъяты>, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, причиненным в результате нравственных страданий и другое. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску, однако суды должны учитывать требования разумности и справедливости. Следовательно, если суд пришел к выводу о необходимости присуждения денежной компенсации, то ее сумма должна быть адекватной и реальной. В противном случае присуждение чрезмерно малой, незначительной денежной суммы означало бы игнорирование требований закона и приводило бы к отрицательному результату, создавая у потерпевшего впечатление пренебрежительного отношения к его правам.

В оспариваемом решении судом определена компенсация морального вреда в размере 10000 рублей, что в сто раз меньше суммы, предъявленной к взысканию.

Обжалуемое решение, с точки зрения апеллянта, не соответствует приведенным выше правовым положениям и разъяснениям по их применению, поскольку сумма 10000 рублей, очевидно, является чрезмерно малой, незначительной и с учетом тяжести фактически предъявленного ему обвинения, длительности уголовного преследования, крайне отрицательного характера его последствий, у него, как у реабилитированного лица, создается впечатление пренебрежительного отношения к его правам.

В возражениях на апелляционную жалобу Прокуратура Тверской области полагает, что доводы апелляционной жалобы являются несостоятельными, поскольку суд первой инстанции при определении размера компенсации морального вреда исходил из принципов разумности и справедливости.

В заседании суда апелляционной инстанции представитель третьего лица - Прокуратуры Тверской области Обиход И.Д. полагал, что решение суда первой инстанции является законным и обоснованным и по доводам апелляционной жалобы отмене или изменению не подлежит.

Иные лица, участвующие в деле, надлежаще извещенные о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в суд апелляционной инстанции не явились, об отложении судебного разбирательства не ходатайствовали.

С учетом положений статей 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия признала возможным рассмотрение дела в отсутствие не явившихся лиц.

Согласно части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе.

Изучив материалы дела, выслушав прокурора Обихода И.Д., обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Пунктом 1 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также вред, причиненный юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности, возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

В соответствии со статьей 1071 Гражданского кодекса Российской Федерации в случаях, когда в соответствии с настоящим Кодексом или другими законами причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования, от имени казны выступают соответствующие финансовые органы, если в соответствии с пунктом 3 статьи 125 настоящего Кодекса эта обязанность не возложена на другой орган, юридическое лицо или гражданина.

В силу статьи 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ.

На основании статьи 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации право на реабилитацию включает в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах. Вред, причиненный гражданину в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда.

Таким образом, положения статей 1070 и 1100 Гражданского кодекса РФ, а также статьи 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации предусматривают право гражданина на компенсацию морального вреда, причиненного ему в результате незаконного привлечения к уголовной ответственности, независимо от вины должностных лиц органов предварительного следствия в порядке, установленном законом.

Статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Исходя из положений пункта 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Из материалов дела следует, что 26 апреля 2019 года в отношении Маркова Ю.В. возбуждено уголовное дело N 11902280008040037 по признакам преступления, предусмотренного частью 2 статьи 109 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Задержание Маркова Ю.В. в порядке статей 91, 92 Уголовно-процессуального кодекса РФ не производилось, мера пресечения не избиралась.

17 мая 2019 года Марков Ю.В. допрошен в качестве подозреваемого.

17 января 2020 года с участием Маркова Ю.В. проведено три очных ставки со свидетелями.

Постановлением старшего следователя Калининского межрайонного следственного отдела СУ СК РФ по Тверской области от 26 января 2020 года уголовное дело в отношении Маркова Ю.В. прекращено на основании пункта 2 части 1 статьи 24 Уголовного процессуального кодекса Российской Федерации за отсутствием в деянии состава преступления.

В соответствии со статьей 134 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации за Марковым Ю.В. признано право на реабилитацию.

Установив факт незаконного уголовного преследования Маркова Ю.В. по подозрению в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 109 Уголовного кодекса Российской Федерации, приняв во внимание, что обязанность по возмещению вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием, возложена на государство, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о наличии оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда с Министерства финансов Российской Федерации за счет средств казны Российской Федерации в порядке статей 1070, 1071 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Судебная коллегия соглашается с таким выводом, ибо он соответствует установленным по делу обстоятельствам и основан на верном применении норм материального права.

Между тем определенный судом первой инстанции размер компенсации морального вреда в сумме 10000 рублей не отвечает нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения ее размера, а также разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению и актам толкования Европейского Суда по правам человека.

Согласно пункту 21 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2011 года N 17 "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве" при определении размера денежной компенсации морального вреда реабилитированному судам необходимо учитывать степень и характер физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, иные заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе продолжительность судопроизводства, длительность и условия содержания под стражей, вид исправительного учреждения, в котором лицо отбывало наказание, и другие обстоятельства, имеющие значение при определении размера компенсации морального вреда, а также требования разумности и справедливости. Мотивы принятого решения о компенсации морального вреда должны быть указаны в решении суда.

Мотивы принятого решения о компенсации морального вреда должны быть указаны в решении суда.

Как разъяснено в пунктах 2, 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы и др.

Размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других материальных требований.

При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Поскольку моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в денежной форме и полного возмещения, постольку предусмотренная законом компенсация должна отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесенные страдания.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18 марта 2010 г. по делу "Максимов (Maksimov) против России" указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

Следовательно, если суд пришел к выводу о необходимости присуждения денежной компенсации, то ее сумма должна быть адекватной и реальной.

В противном случае присуждение чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы означало бы игнорирование требований закона и приводило бы к отрицательному результату, создавая у потерпевшего впечатление пренебрежительного отношения к его правам.

Таким образом, по смыслу приведенного выше правового регулирования размер компенсации морального вреда определяется исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных истцом физических или нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями, и иных заслуживающих внимания обстоятельств конкретного дела.

В рассматриваемом случае при определении размера компенсации морального вреда суд не учел процессуальные особенности уголовного преследования истца, продолжавшегося 9 месяцев, а также то, что нахождение под бременем ответственности за преступление, которое не совершалось, само по себе причиняет дискомфорт и создает психотравмирующую ситуацию; объем процессуальных действий с участием Маркова Ю.В. и их характер, в том числе проведение допроса и очных ставок, участие в иных следственных действиях, для проведения которых Марков Ю.В. обязан был являться в следственные органы на протяжении указанного выше времени, что не могло не отразиться на обычном образе жизни истца.

Учитывая, что Марков Ю.В., являясь сотрудником специальной службы (МЧС), подозревался органами предварительного следствия в причинении смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей, как раз на занимаемой им должности, привлечение истца к уголовной ответственности, безусловно, причинило последнему глубокие нравственные страдания, отразилось на его профессиональной репутации и добром имени.