Дата принятия: 04 декабря 2018г.
Номер документа: 33-3306/2018
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ОРЛОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 4 декабря 2018 года Дело N 33-3306/2018
Судебная коллегия по гражданским делам Орловского областного суда в составе:
председательствующего судьи Рогожина Н.А.,
судей Герасимовой Л.Н., Сивашовой А.В.,
при секретаре Цукановой Е.П.,
в открытом судебном заседании рассмотрела гражданское дело по иску Осиповой А.Е. к Рудевой И.А. о признании недействительным договора дарения квартиры, применении последствий недействительности сделки путем включения квартиры в состав наследственного имущества и признании ответчика фактически принявшей наследство, взыскании долга,
по апелляционной жалобе Рудевой И.А. на решение Северного районного суда г. Орла от 10 сентября 2018 г., которым исковые требования удовлетворены.
Заслушав доклад судьи Орловского областного суда Рогожина Н.А., объяснения Рудевой И.А. и ее представителя Гришиной Ю.В., поддержавших жалобу, возражения Осиповой А.Е. и ее представителя Василевского В.В., изучив материалы дела, доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Орловского областного суда
установила:
Осипова А.Е. обратилась в суд с иском к Рудевой И.А. о признании договора дарения квартиры недействительным.
В обоснование иска указывала, что решением Северного районного суда г. Орла от <дата> были удовлетворены ее встречные исковые требования к Рудевой И.А. и Чемерису А.А. о применении последствий недействительности сделки в виде возврата денежных средств, полученных по договору купли-продажи квартиры, суд признал договор купли-продажи квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, недействительным и обязал Чемериса А.А. возвратить ей (Осиповой А.Е.) денежные средства, полученные по договору купли-продажи квартиры от <дата> в размере <...>.
В основу решения суда легло заключение стационарной судебно-медицинской экспертизы от <дата> N, согласно которому у Чемериса А.А. выявлено органическое расстройство личности сосудистого генеза с выраженными когнитивными нарушениями и психотическими включениями, что обуславливало нарушение у Чемериса А.А. способности понимать значение своих действий и руководить ими, осознавать юридическую суть, социальные и правовые последствия совершаемых им действий в момент заключения вышеуказанного договора купли-продажи.
В процессе исполнительного производства Чемерисом А.А. решение суда исполнено не было, <дата> последний умер.
Вместе с тем <дата> между Чемерисом А.А. и его дочерью Рудевой И.А. был заключен договор дарения вышеуказанной квартиры, <дата> Рудевой И.А. зарегистрирован переход права собственности на нее на основании договора дарения.
Ссылаясь на изложенное обстоятельства и полагая наличие у Рудевой И.А. корыстной цели при заключении безвозмездной сделки с отцом, имевшим психическое расстройство здоровья - сокрыть имущество Чемериса А.А. от обращения на него взыскания по долгу, вытекающему из вышеуказанного судебного решения, Осипова А.Е. с учетом уточнений требований в окончательной редакции просила: признать недействительным договор дарения квартиры от <дата>, заключенный между Чемерисом А.А. и его дочерью Рудевой И.А., и применить последствия недействительности ничтожной сделки путем включения квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, ул. <адрес>, в состав наследственного имущества, открывшегося в 2015 году после смерти Чемериса А.А.; признать Рудеву И.А. фактически принявшей наследство после смерти отца Чемериса А.А. и взыскать с Рудевой И.А. в пользу истца сумму долга Чемериса А.А. в размере <...>.
Определением суда к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены Иванов А.М. (собственник спорной квартиры в настоящее время) и Управление Росреестра по <адрес>.
Судом постановлено указанное выше решение.
В апелляционной жалобе ответчик Рудева И.А. просит об отмене решения суда как незаконного и необоснованного.
В обоснование доводов жалобы указывает, что законных оснований для взыскания с нее долга отца не имеется и согласно пояснениям эксперта Васильева Я.Б., который не смог дать повторное заключение о психическом состоянии отца на момент заключения оспариваемой сделки дарения, состояние Чемериса А.А. было колерирующим - то улучшалось, то ухудшалось, в связи с чем, по мнению апеллянта, не имеется оснований для утверждения, что психическое состояние Чемериса А.А. ухудшалось в период с августа 2014 года по февраль 2015 года настолько, что он, будучи не признанным недееспособным и самостоятельно себя обслуживающим, не мог осознавать характер совершаемых действий и руководить ими при заключении договора дарения.
Выражает несогласие с выводами повторной экспертизы, согласно которой ее отец Чемерис А.А. имел психическое расстройство здоровья такой степени, что не мог осознавать характер совершаемых им действий и руководить ими при заключении с ней (апеллянтом) <дата> договора дарения спорной квартиры, так как отец за период с августа 2014 года до совершения оспариваемой сделки за медицинской, в том числе амбулаторной, помощью не обращался, а выводы экспертом сделаны без исследования медицинских документов за данный период.
Приводит довод об отсутствии у нее корыстной заинтересованности в выводе спорной квартиры из наследственной массы, ссылаясь на невозможность предвидения такого обстоятельства как смерть отца.
Указывает, что Осипова А.Е. не обращалась к ней (Рудевой) с просьбой возврата денежных средств в сумме <...>, которые согласно исполнительному производству, возбужденному при жизни в отношении Чемериса А.А., последний был ей должен.
Выражает несогласие с выводом суда о том, что Чемерис А. А. уклонялся от уплаты долга, ссылаясь на то, что счета Чемериса А.А. были арестованы судебным приставом, на пенсионные выплаты - наложен арест.
На заседание судебной коллегии Иванов А.М. и представитель Управления Росреестра по Орловской области не явились, извещены надлежащим образом, ходатайств об отложении дела не заявляли, о причинах неявки не сообщили.
При указанных обстоятельствах судебная коллегия, учитывая положения статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения суда исходя из этих доводов (статья 327.1 ГПК РФ), судебная коллегия не находит оснований для отмены либо изменения решения суда.
Согласно статье 209 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом.
Право собственности на имущество, которое имеет собственник, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли - продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества. В случае смерти гражданина право собственности на принадлежавшее ему имущество переходит по наследству к другим лицам в соответствии с завещанием или законом (пункт 2 статьи 218 ГК РФ).
В силу статьи 153 ГК РФ сделками признаются любые действия граждан, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.
По договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или третьим лицом (статья 572 ГК РФ).
Как следует из статьи 166 ГК РФ, сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе.
Недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом (статья 167 ГК РФ).
В соответствии с пунктом 1 статьи 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
Положениями части 3 статьи 17 Конституции Российской Федерации установлено, что осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.
Данному конституционному положению корреспондирует пункт 3 статьи 1 ГК РФ, согласно которому при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно.
В соответствии с пунктом 4 статьи 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.
В пункте 1 статьи 10 ГК РФ закреплена недопустимость действий граждан и юридических лиц, осуществляемых исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.
В силу пункта 2 статьи 168 ГК РФ сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.
Как следует из разъяснений, содержащихся в пунктах 1, 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", согласно пункту 3 статьи 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. В силу пункта 4 статьи 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.
Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.
Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения.
Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ),
Если совершение сделки нарушает запрет, установленный пунктом 1 статьи 10 ГК РФ, в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана судом недействительной (пункты 1 или 2 статьи 168 ГК РФ).
При наследовании имущество умершего (наследство, наследственное имущество) переходит к другим лицам в порядке универсального правопреемства, то есть в неизменном виде как единое целое и в один и тот же момент, если из правил настоящего Кодекса не следует иное (статья 1110 ГК РФ).
Наследование по закону имеет место, когда и поскольку оно не изменено завещанием, а также в иных случаях, установленных настоящим Кодексом (статья 1111 ГК РФ).
В состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности (статья 1112 ГК РФ).
Наследство открывается со смертью гражданина. Объявление судом гражданина умершим влечет за собой те же правовые последствия, что и смерть гражданина (статья 1113 ГК РФ).
Временем открытия наследства является момент смерти гражданина (статья 1114 ГК РФ).
Местом открытия наследства является последнее место жительства наследодателя (статья 1115 ГК РФ).
Принятие наследником части наследства означает принятие всего причитающегося ему наследства, в чем бы оно ни заключалось и где бы оно ни находилось (пункт 2 статьи 1152 ГК РФ).
Признается, пока не доказано иное, что наследник принял наследство, если он совершил действия, свидетельствующие о фактическом принятии наследства, в частности, если наследник: вступил во владение или в управление наследственным имуществом; принял меры по сохранению наследственного имущества, защите его от посягательств или притязаний третьих лиц; произвел за свой счет расходы на содержание наследственного имущества; оплатил за свой счет долги наследодателя или получил от третьих лиц причитавшиеся наследодателю денежные средства (часть 2 статьи 1153).
Наследники, принявшие наследство, отвечают по долгам наследодателя солидарно (статья 323).
Каждый из наследников отвечает по долгам наследодателя в пределах стоимости перешедшего к нему наследственного имущества (статья 1175 ГК РФ).
Согласно разъяснениям, содержащимся в пунктах 60, 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. N9 "О судебной практике по делам о наследовании" ответственность по долгам наследодателя несут все принявшие наследство наследники независимо от основания наследования и способа принятия наследства.
Наследники, совершившие действия, свидетельствующие о фактическом принятии наследства, отвечают по долгам наследодателя в пределах стоимости всего причитающегося им наследственного имущества.
При рассмотрении дел о взыскании долгов наследодателя судом могут быть разрешены вопросы признания наследников принявшими наследство, определения состава наследственного имущества и его стоимости, в пределах которой к наследникам перешли долги наследодателя, взыскания суммы задолженности с наследников в пределах стоимости перешедшего к каждому из них наследственного имущества и т.д.
В силу части 1 статьи 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.
Как следует из материалов дела решением Северного районного суда г. Орла от <дата> по гражданскому делу по иску Чемериса А.А. к Осиповой А.Е. о признании недействительным договора купли-продажи квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, и применении последствий недействительности сделки, и по встречному иску Осиповой А.Е. к Рудевой И.А. и Чемерису А.А. о применении последствий недействительности сделки в виде возврата денежных средств, полученных по договору купли-продажи квартиры, были удовлетворены встречные исковые требования Осиповой А.Е. к Рудевой И.А. и Чемерису А.А., суд признал договор купли-продажи квартиры, расположенной по вышеуказанному адресу недействительным и обязал Чемериса А.А. возвратить Осиповой А.Е. денежные средства, полученные по договору купли-продажи квартиры от <дата> в размере <...>.
В последующем, <дата>, между Чемерисом А.А. и его дочерью Рудевой И.А. был заключен договор дарения вышеуказанной квартиры, <дата> Рудевой И.А. зарегистрирован переход права собственности на нее на основании данного договора дарения.
В процессе исполнительного производства Чемерисом А.А. решение суда исполнено не было, <дата> он умер. В указанной квартире отец Рудевой И.А. - Чемерис А.А. проживал и состоял по данному адресу на регистрационном учете до момента смерти.
Осипова А.Е. и ее представитель, обращаясь в суд с настоящим иском, обосновывала свои требования тем, что незадолго до подписания договора дарения от <дата> спорной квартиры Рудевой И.А. ее отец Чемерис А.А. не мог отдавать отчет своим действиям, поскольку согласно заключению стационарной судебно-медицинской экспертизы N от <дата>, проведенной бюджетным учреждением здравоохранения Орловской области "Орловская областная психиатрическая больница" (далее - БУЗ ОО "Орловская областная психиатрическая больница") в рамках рассмотрения гражданского дела по иску Чемериса А.А. к Осиповой А.Е. о признании недействительным договора купли-продажи квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, и применении последствий недействительности сделки, и по встречному исковому заявлению Осиповой А.Е. к Рудевой И.А. и Чемерису А.А. о применении последствий недействительности сделки в виде возврата денежных средств, полученных по договору купли-продажи квартиры, у Чемериса А.А. было выявлено органическое расстройство личности сосудистого генеза с выраженными когнитивными нарушениями и психотическими включениями, что обуславливало нарушение у Чемериса способности понимать значение своих действий и руководить ими, осознавать юридическую суть, социальные и правовые последствия совершаемых им действий.
Решением Северного районного суда г. Орла от <дата>, в основу которого было положено данное экспертное заключение, требования первоначального и встречных исков были удовлетворены на основании пункта 1 статьи 177 ГК РФ.
В свою очередь Рудева И.А., не признавая требования, в суде поясняла, что перед смертью ее отец Чемерис А.А. долгое время не обращался к врачам, поэтому утверждать, что он не мог отдавать отчет своим действиям при заключении оспариваемой сделки дарения невозможно. В момент заключения договора дарения, который оформлялся в многофункциональном центре, Чемерис А.А. понимал суть происходящего и мог руководить своими действиями.
В целях устранения противоречий, судом в отношении Чемериса А.А. была назначена посмертная судебная психолого-психиатрическая экспертиза, производство которой было поручено тому же экспертному учреждению, что и ранее - БУЗ ОО "Орловская областная психиатрическая больница", по заключению которого от <дата> N в связи с отсутствием медицинской документации, свидетельских показаний, которые могли бы характеризовать психическое состояние Чемериса А. А. на период юридически значимой ситуации, определить степень выраженности психических расстройств на <дата> не представилось возможным.
Допрошенный судом эксперт Васильев Я.Б., который не смог дать повторное заключение о психическом состоянии Чемериса А.А. на момент заключения оспариваемой сделки дарения, пояснял, что состояние последнего было колерирующим - то улучшалось, то ухудшалось, однако в связи с отсутствием информации о состоянии здоровья Чемериса А.А. за спорный период с августа 2014 года по февраль 2015 года заключение эксперт не мог дать, при этом эксперт не отрицал, что имеющееся у Чемериса А.А. заболевание связано с неврологическими изменениями прогрессирующего характера с 99%-й вероятностью повышенной внушаемости со стороны значимого лица, что имело быть на момент смерти.
По ходатайству представителя истца суд первой инстанции назначил повторную посмертную комплексную судебную психолого-психиатрическую экспертизу, производство которой было поручено Федеральному государственному бюджетному учреждению "Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского" и по заключению которого от <дата> N/з в юридически значимый период подписания Чемерисом А.А. договора дарения квартиры от <дата> он имел психическое расстройство в виде органического расстройства личности и поведения в связи с сосудистыми заболеваниями головного мозга, которое характеризовалось эпизодами нарушения сознания, выраженными нарушениями интеллектуально-мнестических, динамических и эмоционально-волевых процессов, сопровождающихся изменениями личности в виде раздражительности, обидчивости и повышенной внушаемости, которые лишали его способности понимать значение своих действий и руководить ими при подписании договора дарения от <дата>
Суд обоснованно принял в качестве надлежащего доказательства указанное заключение, поскольку выводы, содержащиеся в нем, экспертом аргументированы и не противоречивы относительно юридически значимых обстоятельств, основаны на соответствующих исследованиях, с применением норм права и действующих методик в данной области деятельности, эксперт обладает достаточной квалификацией в исследуемой области знаний.
Данное заключение было подтверждено показаниями эксперта Харитоновой Н.К., допрошенной судом путем использования видеоконференц-связи с Хамовническим районным судом г. Москвы, пояснившей, что у Чемериса А.А., страдавшего тяжелым конградиентным психическим расстройством, имелось неизлечимое прогрессирующее заболевание, ввиду чего его состояние могло только ухудшаться; никаких данных об улучшении состояния не имелось.
Выводы повторной посмертной судебно-психиатрической экспертизы также соотносятся с показаниями свидетелей, допрошенных судом.
Так, свидетель Карпушкин С.А. пояснил, что в ходе телефонного звонка Чемерис А.А. жаловался на плохое самочувствие, говорил, что что-то сделал с квартирой.
Свидетель Лаврухина пояснила, что Чемерис А.А. в последние годы своей жизни плохо себя чувствовал.
В связи с чем доводы жалобы о необъективности заключения повторной экспертизы и необходимости принятия во внимание показания эксперта Васильева Я.Б., который не мог дать заключение, судебная коллегия отклоняет как несостоятельные, сводящиеся к немотивированному несогласию с выводами повторной экспертизы.
Стороной ответчика в материалы дела допустимых и достоверных доказательств того, что в момент заключения договора Чемерис А.А. понимал значение своих действий и мог руководить ими представлено не было.
На основании изложенного суд первой инстанции пришел к выводу, что Чемерис А.А. в момент заключения <дата> со своей дочерью Рудевой И.А. договора дарения квартиры, будучи хотя и дееспособным, находился в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, и данная сделка нарушает права Осиповой А.Е. на получение задолженности по решению суда за счет наследственного имущества умершего Чемериса А.А., в связи с чем является недействительной (пункт 1 статьи 177 ГК РФ).
Кроме того, учитывая, что решением Северного районного суда г. Орла от <дата> установлена обязанность Чемериса А.А. по возврату Осиповой А.Е. денежных средств в размере <...>, последний при указанных обстоятельствах после принятого решения совершил действия, направленные на безвозмездное отчуждение принадлежащей ему квартиры, заключив с дочерью договор дарения, что привело к невозможности удовлетворения требований кредитора (истца) из стоимости указанного имущества.
В связи с чем суд первой инстанции пришел также к выводу о том, что оспариваемый договор дарения был заключен между Чемерисом А.А. и его дочерью Рудевой И.А. для избежания последней выплаты долга Осиповой А.Е. и нашел исковые требования истца к ответчику о признании недействительным договора дарения квартиры, применении последствий недействительности сделки подлежащими удовлетворению.
Судом установлено, что Рудева И.А., зарегистрировав <дата> право собственности на квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, затем по договору купли-продажи от <дата> продала ее Иванову А.М. за <...>.
Согласно материалам дела Иванов А.М. как участник подпрограммы "Выполнение государственных обязательств по обеспечению жильем категорий граждан, установленных федеральным законом" федеральной целевой программы "Жилище" на 2015-2020 гг." приобрел данную квартиру через ООО "Региональная кампания "Домофонд" по Государственному жилищному сертификату (далее ГЖС) Серия МЧ N, выданному департаментом строительства, ТЭК, ЖКХ, транспорта и дорожного строительства Орловской области <дата>
О наличии спора между сторонами ему известно не было, Рудева И.А. произвела отчуждение квартиры, указав в договоре об отсутствии притязаний со стороны третьих лиц в отношении данного недвижимого имущества, что она не опровергала в суде.
Исходя из изложенного, суд пришел к выводу о том, что Иванов А.М. является добросовестным приобретателем <адрес>, расположенной по адресу: <адрес>, а истец исковые требования к нему не поддерживала и в процессе рассмотрения дела ходатайствовала о его исключении из состава ответчиков.
Из объяснений стороны ответчика и сведений, полученных от нотариуса, суд установил, что после смерти Чемериса А.А. его единственным наследником по закону являлась Рудева И.А., которая с заявлением о вступлении в наследство к нотариусу не обращалась, фактически приняв наследство после смерти своего отца, которое состояло на тот момент из предметов мебели и вещей, расположенных в спорной квартире, что ответчик подтвердила в суде.
В связи с чем суд пришел к выводу, что Рудева И.А. в силу вышеприведенных норм наследственного права унаследовала не только вещи, иное имущество, но и имущественные права и обязанности умершего отца, в том числе и долги наследодателя.
При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.
Поскольку Иванов А.М., приобретший <адрес>, расположенную по адресу: <адрес>, является добросовестным приобретателем, то суд при таких обстоятельствах посчитал необходимым применить последствия недействительности сделки путем включения спорной квартиры в состав наследства, открывшегося после смерти Чемериса А.А. <дата>, включив в наследственную массу квартиру, общей площадью 33,3 кв.м, расположенную по адресу: <адрес>, признав Рудеву И.А. фактически принявшей в наследство данную квартиру.
Учитывая, что указанная квартира Рудевой И.А. продана Иванову А.М. за <...> и возврат ее в натуре невозможен, суд пришел к выводу о том, что наследник Чемериса А.А. - Рудева И.А. должна ответить по долгам наследодателя в пределах стоимости перешедшею к ней наследственного имущества, тем самым удовлетворив требования Осиповой А.Е. о взыскании в ее пользу с Рудевой И.А. как наследника после смерти Чемериса А.А. денежной суммы долга последнего в размере <...>.
Судебная коллегия соглашается с выводами суда, считает их верными, основанными на нормах права и установленных юридически значимых обстоятельствах дела.
Доводы жалобы о том, что Чемерис А.А. в момент совершения спорной сделки понимал значение своих действий и мог руководить ими, судебная коллегия считает голословными, поскольку доказательств того, что Чемерис А.А. мог отдавать отчет своим действиям опровергается исследованными судом доказательствами, а обстоятельств иного апеллянтом в нарушение статьи 56 ГПК РФ не представлено.
Иные доводы апелляционной жалобы не содержат ссылок на какие-либо новые обстоятельства, неисследованные судом, по сути направлены на переоценку выводов суда, для которой оснований не имеется. Несогласие заявителя жалобы с произведенной судом оценкой доказательств не является основанием к отмене постановленного судом решения, поскольку не свидетельствует о неправильности изложенных в решении суда выводов.
При таких обстоятельствах обжалуемое решение принято с правильным применением и толкованием норм материального и процессуального права. Оснований для отмены или изменения судебного постановления по доводам жалобы не имеется.
Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Орловского областного суда
определила:
решение Северного районного суда г. Орла от 10 сентября 2018 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу Рудевой И.А. - без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
