Дата принятия: 18 июля 2019г.
Номер документа: 33-3293/2019
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ КАЛИНИНГРАДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 18 июля 2019 года Дело N 33-3293/2019
Судебная коллегия по гражданским делам Калининградского областного суда в составе:
председательствующего Михальчик С.А.
судей Алексенко Л.В., Филатовой Н.В.
при секретаре Лемех М.Ю.
рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе Князевой Т.М. на решение Ленинградского районного суда г.Калининграда от 22 марта 2019 года, которым исковые требования Князевой Татьяны Михайловны к АО "ВАД" о признании несчастного случая, связанного с производством, понуждении составить акт о расследовании несчастного случая по форме Н-1, взыскании компенсации морального вреда оставлены без удовлетворения.
Заслушав доклад судьи Алексенко Л.В., объяснения представителя истца Князевой Т.М. - Левадской В.В., поддержавшей апелляционную жалобу, представителей ответчика АО "ВАД" - Аванесовой А.С. и Амелиной И.В., представителя 3-лица Государственного учреждения - Вологодское региональное отделение Фонд социального страхования Российской Федерации - Федосцова И.В., возражавших против доводов жалобы, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Князева Т.М. обратилась в суд с иском к АО "ВАД" о признании несчастного случая, связанного с производством, понуждении составить акт о расследовании несчастного случая по форме Н-1, взыскании компенсации морального вреда в размере 1 000 000 руб.
В обоснование иска указала, что ее муж Б. работал в АО "ВАД" в должности <данные изъяты> с 24.02.2016 года. 24.05.2018 года при исполнении трудовых обязанностей во время рабочей смены ему стало плохо, и он скончался. Полагала, что поскольку муж умер во время нахождения на работе, работодателем должны быть составлены документы о расследовании и учете несчастного случая на производстве. Однако ответчик не признал смерть Б. связанной с производством. Государственным инспектором труда проведено дополнительное расследование несчастного случая, по результатам которого сделан вывод, что смерть Б. наступила в результате общего заболевания и квалифицируется как не связанная с производством. Не соглашаясь с такими выводами, полагала, что причиной смерти мужа, не страдавшего ранее сердечно-сосудистыми заболеваниями, явились тяжелые условия труда и нарушение со стороны работодателя установленного законом режима труда. Указала, что Б. до наступления несчастного случая работал 10 дней подряд в ночную смену с 20:00 до 08:00. Тем самым работодатель в нарушение требований статьи 110 ТК РФ не обеспечил работнику непрерывный еженедельный отдых. Ссылалась и на другие нарушения трудового законодательства, о которых она точно не знает, но указывала, что Б. часто выходил на работу сверхурочно, на подмены, иногда работал сутки. Полагала, что нарушение режима работы, не обеспечение безопасных условий труда привело к тому, что организм Б. не выдержал такую нагрузку, и он умер. Незадолго до выхода на смену муж жаловался на плохое самочувствие, онемение левой руки и сильную боль в области грудной клетки. Однако перед выходом на смену Б. прошел предрейсовый медицинский осмотр и медицинский работник АО "ВАД" допустила его к выполнению должностных обязанностей. Считала виновным в смерти Б. работодателя, который, несмотря на неудовлетворительное состояние здоровья Б., допустил его к работе. Более того, после того, как работнику стало плохо, он в течение нескольких часов был оставлен без оказания медицинской помощи. При этом ответчик ссылался на плохой сигнал мобильной связи в месте работы. Поскольку несчастный случай произошел во время исполнения работников трудовых обязанностей, работодатель, по мнению истца, обязан составить акт о несчастном случае на производстве. Гибель мужа в связи с такими действиями ответчика причинила истцу, на иждивении которой осталось двое несовершеннолетних детей, нравственные страдания.
Судом в качестве третьего лица привлечено Государственное учреждение - Вологодское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации.
Рассмотрев дело, суд принял изложенное выше решение.
В апелляционной жалобе Князева Т.М. просит отменить решение суда, принять новое решение об удовлетворении исковых требований.
Продолжает настаивать на том, что муж, не имевший заболеваний сердечно-сосудистой системы при поступлении на работу, более двух лет работал у ответчика в должности <данные изъяты> с вредными условиями труда; последние 10 дней подряд - в ночную смену, без еженедельного отдыха. Делая вывод о наличии перерыва между ночными сменами 18.05.2018 года, суд учитывал доводы ответчика и представленные им документы, необоснованно отказав истцу в удовлетворении ходатайства о вызове свидетелей, которые могли дать пояснения о фактическом графике работы. При этом ее муж, являясь единственным кормильцем в семье, помимо основного графика, выходил дополнительно на оплачиваемые смены с целью обеспечить семью. Именно тяжелые условия труда, по мнению истца, и явились причиной смерти ее мужа.
Не согласна с выводами допрошенного судом в качестве специалиста В., пояснившего, что у Б. все равно был бы инфаркт спустя максимум неделю, и сделавшего вывод об отсутствии причинно-следственной связи между наступившим несчастным случаем на производстве и спецификой работы мужа. Полагает необоснованным вывод суда о том, что смерть мужа произошла вследствие общего заболевания, не связанного с производством и тяжелыми условиями труда, поскольку суд не обладает специальными познаниями.
По мнению истца, суд нарушил принцип состязательности, необоснованно отказав в допросе в качестве свидетелей ее родителей, которые могли бы дать пояснения о состоянии здоровья ее мужа и режиме его рабочего времени, а также в назначении по делу комплексной судебно-медицинской экспертизы. Просит назначить по делу комплексную судебно-медицинскую экспертизу, поставив на ее разрешение те же вопросы, о которых было заявлено в суде первой инстанции.
ЗАО "ВАД" в письменных возражениях на апелляционную жалобу просит оставить решение суда без изменения, жалобу - без удовлетворения.
В судебном заседании представитель истца Князевой Т.М. - Левадская В.В. доводы апелляционной жалобы поддержала. Представители ответчика АО "ВАД" - Аванесова А.С. и Амелина И.В., представитель 3-лица Государственного учреждения - Вологодское региональное отделение Фонд социального страхования Российской Федерации - Федосцов И.В., возражая против доводов апелляционной жалобы, просили оставить решение без изменения. Истец Князева Т.М., извещенная о времени и месте рассмотрения дела надлежащим образом, в судебное заседание не явилась по неизвестным суду причинам, что с учетом статьи 167 ГПК РФ дает суду основания рассмотреть дело в ее отсутствие.
Проверив законность и обоснованность решения в соответствии со статьей 327.1 ГПК РФ в пределах доводов апелляционной жалобы с учетом возражений, судебная коллегия приходит к следующему.
Согласно Конституции РФ в Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей, устанавливаются гарантии социальной защиты (статья 7, часть2); каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (статья 37, часть 3); каждому гарантируется социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для воспитания детей и в иных случаях, установленных законом (статья 39, часть 1).
Правовое регулирование отношений по обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний осуществляется на основании норм Федерального закона от 24.07.1998 N125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" и Трудового кодекса РФ (глава 36).
В качестве общего основания, которое влечет возникновение обязательства страховщика осуществлять обеспечение по данному виду страхования, Федеральный закон N125-ФЗ называет страховой случай - подтвержденный в установленном порядке факт повреждения здоровья застрахованного лица, происшедший вследствие несчастного случая на производстве или профессионального заболевания (абзац 9 статьи 3 и пункт 1 статьи 7).
В силу положений статьи 3 данного Федерального закона и статьи 277 Трудового кодекса РФ несчастным случаем на производстве признается событие, в результате которого застрахованный получил увечье или иное повреждение здоровья при исполнении обязанностей по трудовому договору или выполнении какой-либо работы по поручению работодателя (его представителя), а также при осуществлении иных правомерных действий, обусловленных трудовыми отношениями с работодателем или совершаемых в его интересах как на территории страхователя, так и за ее пределами либо во время следования к месту работы или возвращения с места работы на транспорте, предоставленном страхователем (или на личном транспортном средстве в случае его использования в производственных (служебных) целях по распоряжению работодателя (его представителя) либо по соглашению сторон трудового договора), и которое повлекло необходимость перевода застрахованного на другую работу, временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности либо его смерть.
Регулируя отношения по расследованию, учету и квалификации несчастных случаев, федеральный законодатель исходя из необходимости предоставления обеспечения по страхованию лишившимся кормильца членам семьи застрахованного в случае его смерти в результате несчастного случая, связанного с производством, предусмотрел в абзаце 2 части 6 статьи 229.2 Трудового кодекса РФ норму, допускающую возможность квалификации несчастного случая, как не связанного с производством, если смерть застрахованного лица наступила вследствие общего заболевания или самоубийства и эти обстоятельства подтверждены в установленном порядке соответственно медицинской организацией, органами следствия или судом.
Разрешая заявленные требования, суд установил, что Б. работал в ЗАО "ВАД" в должности <данные изъяты> N разряда с 25.02.2016 года.
24.05.2018 года в 19:00 Б. прибыл на служебном транспорте на производственную территорию ООО "Карьер Куйбышевский" для выполнения работ по погрузке песка из конуса карьера в грузовой автотранспорт в ночную смену; в 20:00 сел в экскаватор, завел его, начал движение к месту выполнения работ, но неожиданно ему стало плохо. Другие работники помогли Б. спуститься из кабины экскаватора, уложили на землю, сообщили руководителю, вызвали бригаду скорой медицинской помощи, которая приехала через 30 минут и увезла Б. в ГБУЗ КО "<данные изъяты>", где пострадавший скончался.
Причиной смерти Б., как следует из материалов дела, явились: а) сердечная недостаточность неуточненная; б) другие формы хронической ишемической болезни сердца (л.д.28).
Из акта судебно-медицинского исследования трупа ГБУЗ "<данные изъяты>" N от 25.05.2018 года следует, что смерть Б. наступила от хронической ишемической болезни сердца, сопровождавшейся выраженным атеросклерозом артерий сердца со стенозированием просвета - передней межжелудочковой артерии в начальном отделе до отверстия щелевидной величины и левой огибающей артерии в среднем отделе до отверстия точечной величины, осложнившейся острой сердечной недостаточностью, что и явилось непосредственной причиной наступления смерти.
Указанные обстоятельства сторонами по делу не оспаривались.
Истец Князева Т.М. является вдовой Б.
Оценив представленные доказательства, суд пришел к правильному выводу о том, что смерть Б. 24.05.2018 года наступила вследствие общего заболевания, в связи с чем, не может квалифицироваться, как несчастный случай, связанный с производством.
Такой вывод суда первой инстанции, вопреки доводам апелляционной жалобы, не противоречит обстоятельствам дела и правовым нормам, регулирующим спорные правоотношения.
Суд установил, что работодатель во исполнение требований статьи 213 ТК РФ обеспечил проведение обязательного предварительного медицинского осмотра работника при приеме Б. на работу, а в 2017 году - периодического медицинского осмотра, в ходе которых противопоказаний к работе по специальности <данные изъяты> у Б. выявлено не было.
Из справки ООО "<данные изъяты>" от 21.03.2018 года следует, что Б. был направлен на предварительный медицинский осмотр АО "ВАД" для выявления противопоказаний к работе с вредными и опасными условиями труда по п.3.5 приложения 1 и п.27 приложения 2 к Приказу МЗСР РФ от 12.04.2011 N302н. Б. предварительный медицинский осмотр прошел в полном соответствии с указанными нормативными актами, по результатам медицинского обследования выдано заключение об отсутствии медицинских противопоказаний для выполнения таких работ.
По заключению предварительного медицинского осмотра (обследования) от 19.02.2016 года, а также из заключительного акта от 20.10.2017 года ООО "<данные изъяты>" следует, что противопоказаний к работе по специальности <данные изъяты> у Б. не имелось. Противопоказания к работе с вредными и\или опасными веществами и производственными факторами не выявлены.
Доводы стороны истца о том, что 24.05.2018 г. до выхода на смену Б. жаловался на плохое самочувствие, онемение левой руки и сильную боль в области грудной клетки, о чем он сообщил медицинскому работнику, который, несмотря на это допустил его к работе, своего подтверждения в судебном заседании не нашли.
24.05.2018 года при проведении предрейсового медицинского осмотра жалоб на состояние здоровья от Б. медицинскому сотруднику не поступало, при визуальном осмотре, осмотре видимых слизистых и кожных покровов, общей термометрии, измерении артериального давления и исследовании пульса, противопоказаний к работе установлено не было.
Свидетель А., медсестра АО "ВАД", пояснила, что 24.05.2018 года при проведении предрейсового медицинского осмотра жалоб на состояние здоровья от Б. не поступало, при визуальном осмотре, осмотре видимых слизистых и кожных покровов, общей термометрии, измерении артериального давления и исследовании пульса, противопоказаний к работе установлено не было. Ранее Б. на состояние здоровья также никогда не жаловался.
При этом сам Б. в лечебные учреждения за медицинской помощью по поводу проблем, связанных с <данные изъяты>, не обращался. В медицинской карте амбулаторного больного N отражено только его обращение в 2012 году к врачу-окулисту.
Оснований полагать, что смерть Б. наступила в результате нарушения работодателем режима работы Б., в связи с чем, организм Б. не выдержал нагрузки, у суда не имелось.
Суд установил и материалами дела подтверждается, что Б. был установлен суммированный учет рабочего времени с учетным периодом - месяц. С учетом специальной оценки условий труда (класс условий труда: 3.1) работнику установлена нормальная продолжительность рабочего времени - 40 часов в неделю. Рабочее время и время отдыха устанавливались графиком работы; перерывы для отдыха и питания - правилами внутреннего трудового распорядка.
С 01.01.2016 года для водителей и машинистов Службы эксплуатации и ремонта по Калининградской области, работающих по графику сменности, время начала рабочих смен: первая смена - 08:00, вторая смена - 20:00.
В соответствии с пунктом 4 Приказа N от 01.02.2016 года при фактической продолжительности рабочего дня (смены) менее десяти часов работнику предоставляется один перерыв для отдыха и питания продолжительностью 1 час, не ранее, чем через 4 часа после начала рабочего дня (смены). В случае если фактическая продолжительность рабочего дня (смены) составляет более десяти часов, работнику предоставляется дополнительный перерыв для отдыха и питания продолжительностью 1 час, не ранее, чем через 7 часов после начала рабочего дня (смены).
Судом установлено, что в период со 2 по 11 мая 2018 года Б. находился в отпуске (2 дня - ежегодный основной отпуск, 9 календарных дней - дополнительный отпуск за работу с вредными условиями труда).
Как следует из графика и табеля учета рабочего времени за май 2018 года к работе Б. приступил 14.05.2018 года, отработал во вторую смену с 20:00 до 08:00 - 14, 15, 16, 17 мая 2018 года, затем - 19, 20, 21, 22, 23 мая 2018 года.
Вопреки утверждениям истца и ее представителя, 18.05.2018 года Б. не работал, работа в этот день не была предусмотрена графиком, не отмечена в табеле учета рабочего времени. Нет отметок о прохождении Б. предрейсового медицинского осмотра 18.05.2018 года и в журнале предрейсовых и предсменных медицинских осмотров, представленных для обозрения суду апелляционной инстанции.
Таким образом, доказательств работы Б. в течение 10 ночных смен подряд без еженедельного отдыха, суду не представлено.
Показания родителей истца о том, что Б. 18.05.2018 года ушел из дома на работу к допустимым и достаточным доказательствам отнесены быть не могут, поскольку, являясь близкими родственниками истца, они прямо заинтересованы в исходе дела. Кроме того, выход Б. из дома не свидетельствует бесспорно о том, что он приступил в этот день к исполнению своих трудовых обязанностей в АО "ВАД".
Не представлено суду и доказательств того, что Б. работал только в ночные смены, поскольку из графика работы следует, что две недели (с учетом четырех дней отдыха между сменами) Б. работал в ночную смену, а с 28.05.2018 года - должен был работать в дневную смену. При этом на момент смерти переработки за май 2018 года у Б. не имелось. Так, в путевом листе N от 21.05.2018 года, в котором имеется подпись самого работника, отражено, что Б. было предоставлено три перерыва в смену для отдыха и питания длительностью 1 час каждый (коды - 12, 22 и 32).
В заключении главного государственного инспектора труда Государственной инспекции труда в Калининградской области N от 10.08.2018 года установлены обстоятельства смерти Б. и сделан вывод о том, что несчастный случай со смертельным исходом, происшедший с Б. 24.05.2018 года вследствие общего заболевания, квалифицируется как не связанный с производством; оформлению актом формы Н1, учету и регистрации в АО "ВАД" не подлежит.
Данное заключение обжаловано истцом не было.
Отказывая Князевой Т.М. в удовлетворении исковых требований, суд правильно исходил из того, что причинно-следственная связь между действиями работодателя и наступлением смерти Б. в судебном заседании не установлена.
При этом суд обоснованно учитывал заключение заведующего сосудистого центра Областной клинической больницы г.Калининграда, кардиолога и реаниматолога, главного внештатного специалиста (кардиолога) Минздрава по оказанию экстренной сосудистой помощи В., допрошенного судом в качестве специалиста, указавшего, что смерть Б., как следует из заключения эксперта, наступила от хронической ишемической болезни сердца в виде атеросклеротического поражения бляшками коронарных артерий. Такое заболевание развивается месяцами, годами и часто передается по наследственной линии, бляшки растут очень медленно, требуются годы, чтобы бляшки образовались. Атеросклеротическое поражение коронарных артерий не может произойти молниеносно, протекает длительно. Из трех артерий, которые питают сердце, у Б. две были сукровично сужены более 90%, т.е. фактически были полностью поражены. Данное заболевание возникло не одномоментно, если бы это было так, сосуды были бы чистые. Если бы 24.05.2018 года с Б. не произошел смертельный случай, то в ближайшее время - день, два, неделя, у него случился бы инфаркт. Спровоцировать данное заболевание только работа в ночную смену не могла, основным звеном послужило острокемпиическое поражение коронарных артерий, которое никак не может протекать молниеносно, поражение длится очень долго, годами. Провоцирующим конечным фактором могут послужить как отрицательные, так и положительные эмоции, неприятные известия, стрессовая ситуация, физические нагрузки, работа в ночную смену, курение. В то же время в настоящем случае физические нагрузки, работа в ночную смену не являются причиной смерти. Развитию данного заболевания физическая работа во вредных условиях труда с превышением нормальной продолжительности рабочего времени во вредных условиях труда не способствовала. Смерть Б. могла наступить вне работы, в любое время суток. Прямой причинной связи между условиями труда и работой в ночную смену и заболеванием не имеется.
Доводы представителя истца о том, что специалист дал заключение сразу после недолгого ознакомления с медицинскими документами, предоставленными ему судом, не свидетельствует о неполноте или недостоверности такого заключения. Оснований сомневаться в заключении специалиста, предупрежденного об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, принимая во внимание его образование, специальность, стаж работы, у суда не имелось. Тем более, что в ходатайстве о назначении по делу экспертизы, истец полагала необходимым включить в состав комиссии кардиолога.
Учитывая медицинские документы о причинах смерти Б., его медицинскую карту, из которой следует, что к врачам Б. не обращался; документы о регулярном прохождении им предварительного, периодического и предсменного медицинских осмотров, характер его трудовой деятельности, отпуск в начале мая 2018 года и отсутствие переработок в этом месяце, наличие еженедельного и междусменного отдыха, а также заключение специалиста, у суда первой инстанции не имелось оснований для удовлетворения ходатайства истца о назначении по делу комплексной судебно-медицинской экспертизы.
Не имеется оснований для удовлетворения такого ходатайства и у суда апелляционной инстанции, тем более, что на ряд вопросов (имелись ли у Б. заболевания сердечно-сосудистой системы, противопоказания по состоянию здоровья работать в должности <данные изъяты>, какие медицинские осмотры им были пройдены в АО "ВАД" и какие хронические заболевания были выявлены в ходе этих осмотров) ответы фактически были получены ходе рассмотрения дела. Так, медицинские осмотры проводились в АО "ВАД" регулярно, хронических заболеваний в ходе медицинских осмотров выявлено не было. Сам же Б. с имеющимися у него симптомами к врачам-специалистам (кроме окулиста) не обращался, чего истец не оспаривала, в связи с чем, противопоказаний к работе при его жизни выявлено не было. Что же касается вопроса о том, имеется ли причинно-следственная связь наступления смерти Б. с выполнением работ, отнесенных к тяжелым (вредным) условиям труда с учетом графика работы Б. в течение 10 ночных смен подряд, то такой вопрос также не может быть поставлен на разрешение экспертов, поскольку наличие у Б. такого графика работы, на который ссылается истец, своего подтверждения в судебном заседании не нашло. Более того, специалист В. дал однозначное заключение о том, что прямой причинной связи между условиями труда, работой Б. в ночную смену и возникшим у него заболеванием не имеется. Причиной обострения этого заболевания, приведшего к смерти Б., могли явиться различные факторы, как отрицательные, так и положительные эмоции, в том числе курение. При этом специалист указал на развитие имевшегося у Б. заболевания на протяжении нескольких лет, в то время как в АО "ВАД" Б. работал всего два года. Дать какие-либо пояснения относительно места и характера его работы до трудоустройства к ответчику, представитель истца не смогла.
При разрешении спора суд верно определилобстоятельства, имеющие значение для дела, полно и объективно исследовал имеющиеся в деле доказательства и оценил их в совокупности по правилам статьи 67 ГПК РФ, правильно применил материальный закон. Процессуальных нарушений, влекущих отмену решения, судом не допущено.
Доводы апелляционной жалобы в целом основаны на неверном толковании норм материального и процессуального права, не содержат указаний на обстоятельства, которые не были исследованы судом и нуждаются в дополнительной проверке, фактически направлены на переоценку установленных судом обстоятельств. Оснований для переоценки представленных доказательств и иного применения норм материального права у суда апелляционной инстанции не имеется, поскольку выводы суда первой инстанции полностью соответствуют обстоятельствам данного дела, и спор по существу разрешен верно.
Иных доводов, которые бы имели правовое значение для разрешения спора и могли повлиять на оценку законности и обоснованности обжалуемого решения, апелляционная жалоба не содержит.
Оснований для отмены или изменения решения суда, предусмотренных статьей 330 ГПК РФ, с учетом доводов апелляционной жалобы судебная коллегия не усматривает.
Руководствуясь пунктом 1 статьи 328 ГПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Решение Ленинградского районного суда г.Калининграда от 22 марта 2019 года оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.
Председательствующий:
Судьи:
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
