Дата принятия: 03 июля 2019г.
Номер документа: 33-3226/2019
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ КАЛИНИНГРАДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 3 июля 2019 года Дело N 33-3226/2019
Судебная коллегия по гражданским делам Калининградского областного суда в составе:
председательствующего: Крамаренко О.А.
судей: Никифоровой Ю.С., Чашиной Е.В.
при секретаре: Зининой Е.А.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе Скляровой Е.Д. на решение Московского районного суда г. Калининграда от 11 марта 2019 года, которым ее исковые требования к нотариусу КГНО Рябовой Н.Н., Китавичусу А.К., Китавичусу С.А. о признании завещаний недействительными оставлены без удовлетворения.
Заслушав доклад судьи Никифоровой Ю.С., объяснения представителя Скляровой Е.Д. Матяжа Д.В., поддержавшего доводы апелляционной жалобы, объяснения Китавичуса С.А. и его представителя Александровой Р.А., полагавших решение суда законным и обоснованным, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Склярова Е.Д. обратилась в суд с иском к нотариусу КГНО Рябовой Н.Н., Китавичусу А.К., Китавичусу С.А. о признании завещаний недействительными. В обоснование заявленных требований указала, что является родной сестрой Ч., ДД.ММ.ГГГГ рождения, умершего 04 ноября 2017 года. После смерти ее брата открылось наследство в виде <адрес>, а также земельного участка со всеми расположенными объектами недвижимости, хозяйственными и бытовыми строениями и сооружениями, находящегося по адресу: <адрес>, а также неоконченного строительством жилого дома, находящегося по вышеуказанному адресу. Она является наследником по закону второй очереди. Наследников первой очереди не имеется.
Также указывала, что после смерти ее брата открылось наследство в виде иного имущества, которое предметом спора не является.
Ссылалась на то, что после смерти брата в установленный законом срок подала заявление нотариусу Я. о принятии наследства. Было заведено наследственное дело. Однако после подачи заявления с ней связались ответчики - Китавичус С.А. и его отец Китавичус А.К., сообщившие об отсутствии необходимости подавать заявление о принятии наследства, так как умерший оформил на них завещания, предъявив копии завещаний, из текста которых следовало, что 18 октября 2017 года у нотариуса Рябовой Н.Н. было оформлено завещание о распоряжении Ч. после смерти в отношении квартиры в пользу Китавичуса С.А., а 20 октября 2017 года у нотариуса Рябовой Н.Н. было оформлено второе завещание, из текста которого следовало, что в части земельного участка и неоконченного строительством жилого дома наследодатель распорядился после смерти в пользу Китавичуса А.К.
Между тем, при жизни Ч. сообщал ей, что не планирует указанным людям завещать какое-либо имущество. Перед смертью он болел, умер в хосписе через 2 недели после оформления спорных завещаний, при жизни его поведение имело признаки неадекватности. Указанные обстоятельства дают основания полагать, что подписывая завещания, Ч. не отдавал отчета своим действиям. Полагает, что при удостоверении завещаний нотариус Рябова Н.Н. должным образом не убедилась в дееспособности наследодателя.
В этой связи просила признать вышеуказанные завещания недействительными.
Судом постановлено приведенное выше решение.
В апелляционной жалобе Склярова Е.Д. просит решение суда отменить и вынести новое, которым ее требования удовлетворить в полном объеме. Приводит доводы о том, что судом искажены показания свидетелей, допрошенных по ее ходатайству. Помимо этого, по ее мнению, суд в нарушение положений гражданского процессуального законодательства неправомерно отказал ей в назначении по делу дополнительной судебной экспертизы, хотя для этого имелись основания. Также указывает на то, что судом неполно оценено заключение судебно - психиатрических экспертов и не соотнесено с показания допрошенных свидетелей.
В дополнениях к апелляционной жалобе Склярова Е.Д. ссылается на то, что наследодатель Ч. страдал целым рядом заболеваний, которые не позволяли ему себя самостоятельно обслуживать, передвигаться по дому без посторонней помощи, в связи с чем, начиная с сентября 2017 года, она каждый день навещала его и часто оставалась на ночь. Приводит доводы о наличии у нее сомнений относительно того, что Ч. самостоятельно являлся к нотариусу для составления оспариваемых завещаний, предполагая, что последний туда был доставлен именно ответчиками. При этом обращает внимание на то, что завещания были составлены с разницей в два дня. Полагает, что наследодатель был введен в заблуждение ответчиками при составлении завещаний. Приводит доводы о том, что с сентября 2017 года Ч. самостоятельно транспортным средством не управлял. Проявлял отклонения в состоянии здоровья, однако в силу своего характера не обращался к врачам, при этом через несколько дней после составления завещания наступила смерть последнего. Полагает, что странности в поведении Ч. были подтверждены показаниями допрошенных по ее ходатайству свидетелей. Указывает, что при жизни ее брат никогда не говорил ей о намерении оставить завещание на ответчиков.
Ответчиками принесены возражения на апелляционную жалобу Скляровой Е.Д.
Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились, извещены надлежащим образом о месте и времени рассмотрения дела, в связи с чем судебная коллегия в соответствии с ч. 3 ст. 167, ч.ч. 1, 2 ст. 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее ГПК РФ) считает возможным рассмотреть дело в отсутствие последних.
Выслушав пояснения лиц, участвующих в деле, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции, с учетом доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия не усматривает оснований для его отмены.
Так, в силу п. 1 ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее ГК РФ) сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
Основание недействительности сделки, предусмотренное в указанной норме, связано с пороком воли, то есть таким формированием воли стороны сделки, которое происходит под влиянием обстоятельств, порождающих несоответствие истинной воли такой стороны ее волеизъявлению, вследствие чего сделка, совершенная гражданином, находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, не может рассматриваться в качестве сделки, совершенной по его воле. Следует, что правом на обращение в суд с иском о признании недействительной сделки по указанному основанию обладает лицо, совершившее сделку, а после его смерти - его наследники.
В соответствии с п. 1 ст. 1118 ГК РФ распорядиться имуществом на случай смерти можно только путем совершения завещания.
Согласно п.п. 1 и 2 ст. 1131 этого же Кодекса при нарушении положений данного Кодекса, влекущих за собой недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание). Завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права или законные интересы которого нарушены этим завещанием.
В силу п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", сделки, направленные на установление, изменение или прекращение прав и обязанностей при наследовании (в частности, завещание, отказ от наследства, отказ от завещательного отказа), могут быть признаны судом недействительными в соответствии с общими положениями о недействительности сделок (§ 2 главы 9 Гражданского кодекса Российской Федерации) и специальными правилами раздела V Гражданского кодекса Российской Федерации.
По смыслу приведенной правовой нормы и разъяснений Пленума неспособность наследодателя в момент составления завещания понимать значение своих действий или руководить ими является основанием для признания завещания недействительным, поскольку соответствующее волеизъявление по распоряжению имуществом на случай смерти отсутствует.
На основании ст. 56 ГПК РФ, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями ч. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации и ст. 12 ГПК РФ, закрепляющих принципы состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.
В силу закона сделка по составлению завещания является оспоримой, в связи с чем лицо, заявляющее требование о признании сделки недействительной по основаниям, указанным в ч. 1 ст. 177 ГК РФ согласно положениям ст. 56 ГПК РФ обязано доказать наличие оснований для недействительности сделки.
Таким образом, исходя из требований ст. 56 ГПК РФ бремя доказывания наличия обстоятельств, предусмотренных ч. 1 ст. 177 ГК РФ в спорном правоотношении лежит на истце.
Судом установлено и подтверждается материалами дела, что 04 ноября 2017 года умер Ч., после смерти которого открылось наследственное имущество в виде трехкомнатной квартиры общей площадью 62,8 кв.м, находящейся по адресу <адрес>; земельного участка с КН N площадью 1200 +/- 1,39 кв.м с категории земель: земли населенных пунктов - для строительства, расположенного по адресу: <адрес>, с расположенным на участке неоконченным строительством жилым домом, выстроенным на 79%, общей проектной площадью 176,15 кв.м; земельного участка с КН N площадью 2440 +/- 17 кв.м, расположенного по адресу: <адрес> и расположенным на участке жилым домом площадью 56 кв.м; транспортного средства марки ХУНДАЙ IX35 2.0 GLS MT, VIN: N, <данные изъяты> года выпуска, госномер N, белого цвета; акций обыкновенных именных АО "Прибалтийский судостроительный завод "Янтарь" в количестве 17 штук с номинальной стоимостью одной акции 1 рубль; денежных средств по счетам N, N, N, N, N Северо-Западного банка ПАО Сбербанк.
В материалах наследственного дела к имуществу умершего Ч., открытого нотариусом КГНО Калининградской области Я., имеются удостоверенные нотариусом Рябовой Н.Н. завещания от 18 октября 2017 года, которым наследодатель завещал Китавичусу С.А. принадлежащую ему квартиру по адресу: <адрес>; от 20 октября 2017 года, согласно которому земельный участок со всеми расположенными на нем объектами недвижимости, хозяйственными и бытовыми строениями и сооружениями, находящийся по адресу: <адрес>; неоконченный строительством жилой дом, находящийся по данному адресу, Ч. завещал Китавичусу А.К.
Также из материалов наследственного дела следует, что с заявлениями о принятии наследства, открывшегося после смерти Ч., к нотариусу обратились: 17 ноября 2017 года Склярова, которая приходится наследодателю родной сестрой и является наследником второй очереди, а также 25 января 2018 года Китавичус С.А. и Китавичус А.К., которыми были предоставлены указанные выше завещания.
От других наследников заявлений о принятии наследства, выдаче свидетельств о праве на наследство, об отказе от наследства не поступали.
Данных о том, что завещания от 18 октября 2017 года на имя Китавичуса С.А. и от 20 октября 2017 года на имя Китавичуса А.К. наследодателем отменялись или изменялись, в материалах дела не имеется.
Из материалов дела также следует, что в рамках указанного наследственного дела нотариусом были выданы свидетельства о праве на наследство: Китавичусу С.А. - на квартиру по <адрес>; Китавичусу А.К. - на земельный участок с КН N площадью 1200 кв.м с категории земель: земли населенных пунктов - для строительства ИЖД, расположенного по адресу: <адрес>, неоконченный строительством жилой дом, выстроенный на 79%, по указанному адресу; Скляровой Е.Д. - на транспортное средство, акции АО ПСЗ "Янтарь", денежные средства по счетам в Сбербанке, компенсацию на оплату ритуальных услуг, земельный участок с КН N площадью 2440 кв.м, расположенный по адресу: <адрес>; жилой дом площадью 56 кв.м, расположенный по адресу: <адрес>.
Обращаясь в суд с иском, Склярова Е.Д. оспаривала завещания, составленное ее братом в пользу ответчиков, ссылаясь на неспособность наследодателя понимать значение своих действий и руководить ими в юридически значимый период в силу того, что у последнего наблюдались расстройства психики.
Таким образом, юридически значимыми обстоятельствами, подлежащими установлению по данному делу, являлись наличие или отсутствие психического расстройства у Ч. в момент составления завещаний, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений интеллектуального и (или) волевого уровня.
С учетом обстоятельств, на которые ссылалась истец при рассмотрении дела, для разрешения вопроса о способности лица, страдающего психическим заболеванием, понимать значение своих действий и руководить ими, необходимы познания в области медицины, которыми суд не располагает. В таких случаях правом суда, гарантированным ст.79 ГПК РФ, и обязанностью, вытекающей из задач гражданского судопроизводства, являются назначение и проведение судебной экспертизы с привлечением экспертов в соответствующих областях.
Аналогичная позиция изложена и в абз. 3 п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 июня 2008 года N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству", в соответствии с которой во всех случаях, когда по обстоятельствам дела необходимо выяснить психическое состояние лица в момент совершения им определенного действия, должна быть назначена судебно-психиатрическая экспертиза, например, при рассмотрении дел о признании недействительными сделок по мотиву совершения их гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими (ст. 177 ГК РФ).
В процессе рассмотрения дела судом были допрошены свидетели, как со стороны истца, указывающие на наличие в поведении Ч. отклонений и странностей, так и со стороны ответчика, настаивающие на обратном, истребованы медицинские документы умершего, из которых следовало, что на учете в психиатрической больнице наследодатель не состоял, накануне смерти проходил лечение в медицинских учреждения, где и наступила смерть последнего.
По ходатайству стороны истца в рамках настоящего дела в порядке ст. 79 ГПК РФ судом была назначена психолого-психиатрическая экспертиза, проведение которой поручено экспертам ГБУЗ "Психиатрическая больница Калининградской области N 1".
При этом в адрес суда комиссией судебно-психиатрических экспертов было направлено сообщение, из которого следовало, что ознакомившись с представленными материалами гражданского дела с медицинской документацией, экспертная комиссия не может ответить на вопросы суда. В связи с этим для разрешения поставленных на разрешение вопросов экспертная комиссия просила суд предоставить дополнительные сведения о Ч.
В этой связи, судом дополнительно были допрошены в качестве свидетелей: врач хирургического отделения ГК БСМП Калининградской области С., врач-терапевт ГБУЗ Калининградской области "Центральная городская клиническая больница" М., оказывающие Ч. медицинскую помощь в октябре 2017 года, которые пояснили, что психическое состояние Ч. их не насторожило; заместитель главного врача ГБУЗ КО "Городская больница N 2" И., которая указала, что причиной смерти наследодателя явилась сердечная недостаточность, БСМ коронарных сосудов на фоне декомпенсации; Т., и Б. почтальоны ОПС, осуществляющие доставку пенсии наследодателю, которые также не наблюдали у Ч. психических отклонений, однако указали на болезненное состояние пенсионера; Ю. - сосед Ч. по квартире на 1-м этаже, который указал, что последний был невменяемый - путал номера подъездов, у него тряслись руки, забывал, что говорил соседям, когда выходил на улицу с ними пообщаться.
После получения дополнительных доказательств, судом по делу была вновь назначена посмертная судебно-психиатрическая экспертиза в отношении Ч., для разрешения вопросов о том, каково было психическое состояние Ч. на момент составления завещаний, был ли способен Ч. понимать значение своих действий или руководить ими в указанный период.
Из заключения комиссии судебно-психиатрических экспертов, выполненного ГБУЗ "Психиатрическая больница Калининградской области N 1", следует, что Ч. при жизни на момент составления завещаний 18 октября 2017 года и 20 октября 2017 год года обнаруживал клинические признаки неуточненного органического психического расстройства вследствие поражения головного мозга в связи со смешанными заболеваниями (<данные изъяты>). Об этом свидетельствуют данные, имеющиеся в медицинской документации об установленных в период госпитализации в ГБУЗ КО "Городская больница N 3" и ГБУЗ КО "Городская больница N 2" <данные изъяты>), что служило причиной его экстренной госпитализации в стационар 23 октября 2017 года, где указанные диагнозы подтвердились инструментальными методами обследования (<данные изъяты>). При госпитализациях в стационар, в период времени, максимально приближенный к 18 октября 2017 года и 20 октября 2017 года, психическое состояние Ч. не вызывало сомнений у наблюдавших его врачей, и не потребовало консультации психиатра или госпитализации в психиатрический стационар, до перевода его в паллиативное отделение сознание последнего характеризовалось как ясное, а характер его жалоб ограничивался соматическим регистром, перевод в паллиативное отделение был обусловлен нарастанием отеков, появлением когнитивных нарушений. Почтальоны Т., Б. отмечали, что его соматическое состояние обращало на себя внимание. При этом эксперты указали, что оценить достоверно психическое состояние, в котором находился в спорные даты Ч., по показаниям свидетелей не представляется возможным, поскольку описываемые свидетелями со стороны истца и самой истицей Скляровой Е.Д. "странности" и "неадекватности" Ч. диагностически малоинформативны и структурно не подпадают под клиническую картину какого-либо известного психического расстройства.
В этой связи, дать категорический ответ на вопрос "Был ли способен Ч. понимать значение своих действий и руководить ими, по состоянию на 18 октября 2017 года и по состоянию на 20 октября 2017 года, экспертам не представилось возможным.
Каких-либо допустимых доказательств, опровергающих вышеприведенное экспертное заключение, стороной истца в суд первой инстанции не представлено, в связи с чем, доводы апелляционной жалобы, выражающие несогласие с проведенным экспертным исследованием судебной коллегией признаются несостоятельными.
В силу положений ч. 2 ст. 87 ГПК РФ повторная экспертиза назначается в связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения, наличием противоречий в заключениях нескольких экспертов. Согласно ч. 1 этой же статьи в случаях недостаточной ясности или неполноты заключения эксперта суд может назначить дополнительную экспертизу, поручив ее проведение тому же или другому эксперту.
Таких оснований при рассмотрении дела не имелось, каких-либо доказательств, ставящих под сомнение выводы экспертов, изложенные в экспертном заключении, истцом при рассмотрении дела не представлено, в связи с чем у судебной коллегии не имеется оснований не согласиться с выводом суда первой инстанции об отсутствии оснований для назначения по делу дополнительной или повторной экспертизы. Суд апелляционной инстанции также оставляет без удовлетворения заявленное истцом ходатайство о назначении дополнительной судебно-психиатрической экспертизы.
Представленное представителем истца в качестве нового доказательства заключение специалиста, полученное ими непосредственно после вынесения судебного решения, в силу положений статьи 321.1 ГПК РФ, не может быть предметом исследования и оценки со стороны судебной коллегии.
В п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 года N 23 "О судебном решении" разъяснено, что заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не являются исключительными средствами доказывания и должны оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (ст.67, ч.3 ст. 86 ГПК РФ). Оценка судом заключения должна быть полно отражена в решении. При этом суду следует указывать, на чем основаны выводы эксперта, приняты ли им во внимание все материалы, представленные на экспертизу, и сделан ли им соответствующий анализ.
Согласно ч. 4 ст. 67 ГПК РФ результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.
Вопреки суждениям подателя жалобы, требования данной нормы закона судом соблюдены, подробная оценка доказательствам по делу, включая свидетельские показания и заключение комиссионной психолого-психиатрической экспертизы, судом дана.
Оценив указанное экспертное заключение в совокупности с показания допрошенных свидетелей, медицинской документацией, суд пришел к выводу о том, что преклонный возраст Ч., а также наличие у него соматических заболеваний, приведших к смерти, сами по себе не могут являться достаточными и бесспорными доказательствами порока воли Ч. относительно составления завещаний, поскольку завещания записаны нотариусом со слов Ч. и до их подписания полностью прочитаны им, собственноручно подписаны завещателем в присутствии нотариуса. Личность завещателя и дееспособность также были проверены нотариусом, о чем имеется запись на самих завещаниях.
С такими выводами суда судебная коллегия соглашается.
Наряду с изложенным, судебная коллегия учитывает, что совокупность согласующихся между собой доказательств свидетельствует о том, что наследодатель на момент составления оспариваемых завещаний, поддерживал отношения с ответчиками, которые приходились родственниками его супруги, умершей ранее, а также распорядился в отношении ответчиков относительно совершения действий по его захоронению, что последними и было выполнено после смерти Ч. При таком положения доводы стороны истца о составлении наследодателем оспариваемых завещаний в пользу посторонних для него лиц, безосновательны.
Иные доводы апелляционной жалобы не содержат ссылок на обстоятельства и доказательства, не исследованные судом первой инстанции, направлены на иную оценку представленных доказательств и выводов судебного решения не опровергают. Суд первой инстанции правильно определилобстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела, представленным доказательствам дал надлежащую оценку в соответствии с требованиями ст. 67 ГПК РФ с учетом их относимости, допустимости, достоверности, а также достаточности и взаимной связи в их совокупности. Спор разрешен судом в соответствии с требованиями материального и процессуального закона. Оснований для отмены решения суда по доводам апелляционных жалоб нет.
Руководствуясь ст. ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
решение Московского районного суда г. Калининграда от 11 марта 2019 года оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.
Председательствующий:
Судьи:
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
