Определение Судебной коллегии по гражданским делам Рязанского областного суда от 27 ноября 2019 года №33-3153/2019

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ РЯЗАНСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 27 ноября 2019 года Дело N 33-3153/2019
Судебная коллегия по гражданским делам Рязанского областного суда в составе:
председательствующего Платоновой И.В.,
судей Языковой В.Л., Максимкиной Н.В.,
при секретаре Антоновой Е.А.,
рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе ответчика Борискиной Лидии Алексеевны на решение Московского районного суда г. Рязани от 25 июля 2019 года, которым исковые требования Хохловой Веры Яковлевны к Борискиной Лидии Алексеевне о признании договора дарения дома и земельного участка недействительным и применении последствий недействительности сделки, удовлетворены.
Изучив материалы дела, заслушав доклад судьи Языковой В.Л., объяснения ответчика Борискиной Л.А. и её представителя Степаненко И.С., поддержавших доводы апелляционной жалобы, истца Хохловой В.Я. и её представителей Авдеевой Н.А. и Пономаревой В.В., возражавших против доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Хохлова В.Я. обратилась в суд с иском к Борискиной Л.А. о признании договора дарения дома и земельного участка от 28 декабря 2015 года недействительным и применении последствий недействительности сделки. В обоснование требований указала, что ей на праве собственности принадлежал жилой дом и земельный участок, расположенные по адресу: <адрес>. В марте 2017 года она решилаподарить вышеуказанное недвижимое имущество своей дочери ФИО24
22 марта 2017 года между Хохловой В.Я. и Авдеевой Н.А. был заключен договор дарения жилого дома и земельного участка. В тот же день они явились в МФЦ и сдали документы для производства государственной регистрации перехода права собственности.
Через несколько дней Авдеевой Н.А. позвонил сотрудник Управления Росреестра по Рязанской области и сообщила, что в регистрации перехода права собственности на названные жилой дом и земельный участок будет отказано, поскольку на момент заключения договора Хохлова В.Я. не являлась собственником этого имущества. При этом уведомления об уплате налогов приходили на имя Хохловой В.Я. и поводов усомниться в принадлежности названных объектов недвижимости, как она указывает, у нее не было.
Позже ей пришло письменное уведомление о приостановлении государственной регистрации от 3 апреля 2017 года N. Основанием для приостановления государственной регистрации послужило то, что лицо, указанное в заявлении в качестве правообладателя, не имеет права на такой объект недвижимости и (или) не уполномочено распорядиться правом на такой объект недвижимости, а также с заявлением о государственной регистрации прав обратилось ненадлежащее лицо.
Для выяснения возникшего вопроса относительно принадлежности истцу жилого дома и земельного участка, расположенных по адресу: <адрес>, она обратилась за получением выписки из ЕГРН, из которой Хохловой В.Я. стало известно, что данный земельный участок и жилой дом принадлежат на праве собственности ответчику Борискиной Л.А. (запись о государственной регистрации внесена в реестр 22.01.2016 года).
Право собственности на названные объекты недвижимости перешло от истца к Борискиной Л.А. на основании договора дарения жилого дома и земельного участка от 22.01.2016 года.
Борискина Л.А. является ее дочерью, однако истец ссылалась на то, что никаких договоров с ней никогда не заключала, ни в каком договоре никогда не расписывалась.
Хохлова В.Я. указывает, что не имела намерения заключать договор по отчуждению принадлежащего ей имущества в пользу Борискиной Л.А., не предлагала последней заключить договор, не принимала ее предложения о заключении договора. В спорном договоре не расписывалась, с заявлением о государственной регистрации перехода права собственности не обращалась.
Истец указывает, что в декабре 2013 года у нее случился обширный инфаркт, почти два года она лежала в постели. Ходить (сначала по дому, спустя некоторое время на улицу) она начала только с 2016 года. В силу возраста она очень редко выходила из дома. Поэтому все свои единичные выезды за пределы поселка Семчино она хорошо помнит. Равно как и визиты посторонних лиц к ней домой.
В МФЦ для подачи документов для регистрации сделки с Борискиной Л.А. она не приезжала. Нотариальную контору с целью оформления доверенности для совершения сделки она не посещала, домой к ней нотариус не приезжал.
28 августа 2017 года в рамках гражданского дела о признании договора дарения незаключенным была проведена судебная почерковедческая экспертиза.
Согласно заключению эксперта N от 28 августа 2017 года "две подписи от имени Хохловой В.Я. и две рукописные записи "Хохлова Вера Яковлевна" и "Хохлова Вера Яковлевна" - выполнены одним лицом, самой Хохловой Верой Яковлевной под влиянием "сбивающих" факторов, обусловленных возрастными изменениями".
Хохлова В.Я. указывает, что, будучи в здравом уме, она не имела намерения заключать договор по отчуждению принадлежащего ей имущества в пользу Борискиной Л.А., не предлагала последней заключить договор дарения и не принимала ее предложения о заключении договора. В здравом уме в договоре не расписывалась, свой визит в Многофункциональный центр с целью подачи документов для государственной регистрации перехода права собственности она вообще не помнит.
На основании ст. 177 ГК РФ просила признать сделку дарения недействительной, как совершенную гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими.
В ходе рассмотрения дела истец уточнила заявленные исковые требования, указав, что возможно, она и подписывала какой-либо документ - доверенность на получение пенсии, но в силу своего преклонного возраста, общего состояния здоровья (является инвалидом 1 группы), последствий перенесенного инфаркта не до конца понимала значение своих действий, что повлекло за собой искажение ее истинного волеизъявления.
Со ссылкой на ст. 178 ГК РФ истец считает, что договор дарения жилого дома и земельного участка должен быть признан недействительным и прекращено право собственности ответчицы на указанную квартиру. На основании изложенного с учетом уточнений Хохлова В.Я. просила суд признать договор дарения жилого дома и земельного участка от 28.12.2015 года, по условиям которого Хохлова Вера Яковлевна подарила Борискиной Лидии Алексеевне жилой дом, назначение жилое, общая площадь 66,9 кв. м., площадь дома 56,7 кв. м., в том числе жилая 47,3 кв. м., с надворными строениями и сооружениями: сараи, баня, уборная, заборы, по адресу: <адрес> и земельный участок, категория земель - земли поселений, общая площадь 1527,3 кв. м., кадастровый N, адрес объекта: <адрес> -недействительным.
Исключить из Единого государственного реестра недвижимости
- запись N от 22.01.2016 г. о регистрации прекращения права собственности Хохловой Веры Яковлевны на жилой дом, назначение - жилое, общая площадь 66,9 кв. м., площадь дома 56,7 кв. м., в том числе жилая 47,3 кв. м., с надворными строениями и сооружениями: сараи, баня, уборная, заборы, условный номер объекта N, адрес объекта: <адрес>;
- запись N от 22.01.2016 г. о регистрации прекращения права собственности Хохловой Веры Яковлевны на земельный участок, категория земель - земли поселений, общая площадь 1527,3 кв. м., кадастровый N, адрес объекта: <адрес>;
- запись N от 22.01.2016 г. о государственной регистрации права собственности Борискиной Лидии Алексеевны на жилой дом, назначение - жилое, общая площадь 66,9 кв. м., площадь дома 56,7 кв. м., в том числе жилая 47,3 кв. м., с надворными строениями и сооружениями: сараи, баня, уборная, заборы, условный номер объекта 62:29:002 00 14:0013:1175, адрес объекта: <адрес>;
- запись N от 22.01.2016 г. о государственной регистрации права Борискиной Лидии Алексеевны на земельный участок, категория земель - земли поселений, общая площадь 1527,3 кв. м., кадастровый N, адрес объекта: <адрес>.
Суд, рассмотрев заявленные требования, вынес решение об удовлетворении исковых требований в полном объеме.
В апелляционной жалобе ответчик Борискина Л.А. просит решение суда отменить, ссылаясь на его незаконность и необоснованность, принять по делу новое решение, которым в удовлетворении исковых требований отказать в полном объеме. Считает, что выводы суда, изложенные в решении не соответствуют обстоятельствам дела, суд дал неверную оценку доказательствам, содержащимся в материалах дела и неправильно применил нормы материального и процессуального права. Полагает, что истцом в суд не были представлены надлежащие доказательства, а документы, содержащиеся в материалах дела не подтверждают юридически значимых обстоятельств, подлежащих доказыванию в суде. Суд не принял во внимание, что эксперт не смог установить, в каком состоянии была истец в момент составления договора дарения. Указывает, что судебная экспертиза не дала однозначного ответа на вопрос имелись ли у истца в момент совершения сделки индивидуально-психические особенности (в том числе обусловленные психическим заболеванием), которые могли оказать существенное влияние на смысловое восприятие и оценку существа сделки по отчуждению спорного имущества. Ссылается на множественные ошибки,допущенные в заключении эксперта, в том числе ошибочно установлены диагнозы, которые истец вообще не имела. Ссылается на нарушение судьей норм процессуального права при принятии заявление об уточнении исковых требований. Считает, что суд должен был критически отнестись к пояснениям истца, которая неоднократно меняла свои пояснения в ходе рассмотрения дела и все её пояснения противоречат друг другу. Полагает, что данный иск был подан Хохловой В.Я. под давлением родственников, которым выгодна отмена договора дарения, учитывая что, Хохлова В.Я. в судебные заседания не являлась, свои исковые требования (в том числе уточненные) не подтвердила. В ходе судебного разбирательства каких-либо доказательств, подтверждающих её утверждения о том, что она не заключала договора дарения, заблуждалась относительно природы сделки, или доказательств, подтверждающих то обстоятельство, что договор был заключен под влиянием обмана, не представлено. Полагает, что суд неверно отказал в применении последствий пропуска срока исковой давности, поскольку истцом пропущен годичный срок исковой давности. Каких-либо сведений тяжелой болезни на момент заключения сделки, а также беспомощном состоянии, неграмотности суду представлено не было.
В письменных возражениях на апелляционную жалобу истец Хохлова В.Я. просит решение Московского районного суда г.Рязани от 25 июля 2019 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу ответчика Борискиной Л.А.- без удовлетворения.
Третье лицо Степанов С.А. и представитель третьего лица Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Рязанской области, извещенные о времени и месте рассмотрения дела судом апелляционной инстанции своевременно и в надлежащей форме, в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились, о причинах своей неявки суду не сообщили, доказательств уважительности этих причин не представили, не ходатайствовали об отложении рассмотрения дела, в связи с чем, судебная коллегия, руководствуясь частью 3 статьи 167 и частью 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, полагает возможным рассмотрение настоящего дела в их отсутствие.
Изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность решения суда в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе ответчика Борискиной Л.А. и возражениях истца Хохловой В.Я., судебная коллегия полагает, что решение суда подлежит отмене по следующим основаниям.
Судом первой инстанции установлено и следует из материалов дела, что Хохловой В.Я. на основании свидетельств о праве на наследство по закону, выданных нотариусом <адрес> ФИО13 08.07.2003 принадлежали на праве собственности жилой дом, общая площадь 66,9 кв. м., с надворными строениями и сооружениями по адресу: <адрес> и земельный участок, категория земель - земли поселений, общая площадь 1527,3 кв. м., кадастровый N, адрес объекта: <адрес>., о чем в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним 16 июля 2003 году были сделаны записи о регистрации.
28 декабря 2015 года между Хохловой В.Я. и Борискиной Л.А. заключен договор дарения жилого дома и земельного участка, по условиям которого Хохлова В.Я. подарила Борискиной Л.А. вышеуказанный жилой дом и земельный участок.
Согласно п.1 договорадаренияХохлова В.Я. подарила, а Борискина Л.А. приняла вдар, принадлежащее на праве собственности Хохловой В.Я. недвижимое имущество: вышеназванные земельный участок и расположенный на нем жилой дом.
Указанный договор и переход права собственности были зарегистрированы в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним 22 января 2016 года на основании заявления Хохловой В.Я., подписанным ею лично.
Также из материалов дела следует, что 28 апреля 2017 года Хохлова В.Я. обращалась в суд с иском к Борискиной Л.А. о признании договора дарения жилого дома и земельного участка от 28 декабря 2015 года незаключенным, мотивируя тем, что она указанный договор не подписывала.
Согласно заключению судебно-почерковедческой экспертизы подписи в оспариваемом договоре дарения выполнены самой Хохловой В.Я.
Определением Московского районного суда г.Рязани от 27 октября 2017 года иск Хохловой В.Я. к Борискиной Л.А. о признании договора дарения незаключенным, оставлен без рассмотрения ввиду не явки истца дважды в судебное заседание.
Решение суда от 27 октября 2017 года по вышеуказанному иску, на которое имеется ссылка в оспариваемом решении, не принималось.
Обращаясь в суд с настоящим иском истец Хохлова В.Я. ссылается на то, что она была введена в заблуждение относительно природы заключенного 28 декабря 2015 года договора дарения, не предполагая, что она подписала именно договор дарения на свою дочь Борискину Л.А., при этом, такого намерения у неё не было, так как данный дом является её единственным жильём.
По ходатайству представителей истца по делу была назначена судебная комплексная психолого-психиатрическая экспертиза, проведение экспертизы поручено экспертам ГБУ РО "Областная клиническая психиатрическая больница им. <скрыто>", на разрешение которой был поставлен вопрос о том могла ли Хохлова В.Я. в момент совершения сделки дарения в силу имеющихся у нее заболеваний в полной мере понимать значение своих действий и руководить ими.
Согласно выводов амбулаторной комплексной психолого-психиатрической экспертизы N от 10 октября 2018 года "На основании амбулаторного освидетельствования, изучения материалов гражданского дела и медицинской документации комиссия приходит к заключению, что из-за отсутствия каких-либо объективных данных о психическом состоянии Хохловой В.Я. на момент заключения спорного договора дарения жилого дома и земельного участка от 22.01.2016 года ответить на поставленные вопросы не представляется возможным".
Назначение дополнительной экспертизы по делу было обусловлено изменением истцом оснований признания сделки недействительной по ст.178 ГК РФ, с вопросом о том, могла ли Хохлова В.Я. заблуждаться относительно природы следки и ее правовых последствий.
Согласно выводам дополнительной судебной психолого-психиатрической экспертизы N от 15 апреля 2019 года: "На основании амбулаторного освидетельствования, изучения материалов гражданского дела и медицинской документации комиссия приходит к заключению, что категорически ответить на вопрос N не представляется возможным в связи с недостаточностью объективных сведений о психическом состоянии подэкспертной в тот период. Однако, учитывая возраст подэкспертной (на тот период 85 лет), наличие в тот момент у неё <скрыто>, что привело к установлению первой группы инвалидности (нуждается в постороннем уходе), с большой долей вероятности можно утверждать, что все это могло оказать влияние на смысловое восприятие существенных для дела обстоятельств, разумную и объективную оценку ситуации по заключению договора дарения жилого дома и земельного участка от 22.01.2016 года и оказало влияние на формирование у нее заблуждения относительно природы сделки и ее правовых последствий".
Допрошенный в суде первой инстанции ( л.д. 166-167) эксперт - психиатр-нарколог ФИО15, имеющий стаж работы по специальности 23 года, пояснил, что при проведении судебной экспертизы, проанализировав медицинскую документацию, которая касается подэкспертной и оценив ее состояние в настоящее время, комиссия экспертов пришла к выводу, что... " на момент проведения исследования в апреле 2019 года нельзя адекватно определить состояние Хохловой В.Я. на 2016 год. В связи с тем, что у Хохловой В.Я. имеется заболевание, которое имеет определенное развитие, то можно вероятностно утверждать, что она могла на момент заключения сделки заблуждаться или даже могла хотеть чего-то другого от результата совершения сделки. Категоричный ответ на вопрос в настоящий момент дать невозможно. ....На момент 2016 года у нас не имеется никакой информации о психическом состоянии Хохловой В.Я....".
Допрошенная в суде первой инстанции (л.д. 161-162) эксперт - врач-психолог ФИО16, имеющая высшее психологическое образование и стаж работы в экспертной деятельности 36 лет, пояснила, что ответить на вопрос могла ли Хохлова В.Я. заблуждаться в момент совершения сделки психолог не может и охарактеризовала психологическое состояние Хохловой В.Я. на момент исследования в 2019 году.
Проанализировав нормы права, регулирующие спорные отношения сторон, показания свидетелей, объяснения сторон, материалы дела и результаты проведенной по делу судебной психолого - психиатрической экспертизы, изучив обстоятельства совершения оспариваемой сделки и оценив представленные сторонами доказательства в их совокупности, учитывая в том числе возраст и состояние здоровья истца, отсутствие у Хохловой В.Я. прав на иные жилые помещения, суд первой инстанции посчитал установленным факт наличия порока воли ударителяХохловой В.Я. в момент совершения оспариваемого действия - заключения договорадаренияземельного участка с жилым домом 28.12.2015 с Борискиной Л.А.
Удовлетворяя заявленные Хохловой В.Я. требования, суд первой инстанции пришел к выводу, что выраженная в сделке воля Хохловой В.Я. сформировалась вследствие существенногозаблужденияотносительно природы сделки и ее последствий, поскольку истец не имела намерения произвести отчуждение имущества и лишить себя права собственности на жилой дом при жизни, в преклонном возрасте, который является единственным местом для её проживания.
Кроме того, суд первой инстанции, установив, что фактически прием-передача спорного жилого дома и земельного участка не производилась, Хохлова В.Я. по настоящее время зарегистрирована и проживает в спорном жилом доме, неся бремя его содержания, пользуется спорным имуществом как своим собственным, пришел к выводу о недействительности договора дарения в силу ст.572 ГК РФ.
Рассмотрев заявление ответчика о пропуске истцом срока исковой давности, районный суд отказал в применении последствий пропуска срока исковой давности.
Судебная коллегия не может согласиться с выводами суда первой инстанции, поскольку они не соответствуют установленным по делу обстоятельствам и нормам материального права.
В силу ч.1 ст.177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
Согласно изменениям оснований иска истец считает, что сделка дарения недействительна по основанию ст.178 ГК РФ.
В соответствии с пунктом 1 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.
В силу пункта 2 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации при наличии условий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности если:1) сторона допустила очевидные оговорку, описку, опечатку и т.п.; 2) сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные; 3) сторона заблуждается в отношении природы сделки; 4) сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой; 5) сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку.
В силу ст. 67 ГПК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.
Согласно п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2003 N 23 "О судебном решении" решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.
Таким образом, решение суда не может быть основано на предположениях.
Однако, вывод дополнительной судебной психолого-психиатрической экспертизы N от 15 апреля 2019 года, на которую ссылается суд первой инстанции, носит предположительный характер, даже, несмотря на пояснения эксперта в суде о его высокой степени вероятности.
Кроме того данный вывод опровергается совокупностью других доказательств по делу.
Как установлено судом и следует из материалов дела, Хохлова В.Я., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, является инвалидом 1 группы по общему заболеванию с 2014 года после перенесенного инфаркта миокарда 15 декабря 2013 года, в связи с которым находилась на стационарном лечении с 15.12.2013 по 27.12.2013 и была выписана под наблюдение у кардиолога, терапевта и невролога по месту жительства.
Из содержания показаний, допрошенных в суде первой инстанции в качестве свидетелей (л.д. 82 протокол судебного заседания от 03.08.2018) участкового терапевта Антоновой Г.В. и кардиолога Камович В.И. усматривается, что они наблюдали Хохлову В.Я. после перенесенного ею инфаркта, при этом состояние Хохловой В.Я. было нормальное, неадекватного поведения у неё не было, Хохлова В.Я. прекрасно понимала и осознавала значение своих действий, старческого слабоумия у неё они не наблюдали, Хохлова В.Я. сама четко знала, какие лекарства ей необходимо пить и называла их, при этом назначенные ей препараты на психику не могли повлиять, посещала поликлинику самостоятельно без сопровождения.
Из материалов дела установлено, что 13 сентября 2015 года, то есть за три месяца до совершения оспариваемой сделки дарения, Хохлова В.Я. лично оформила у нотариуса завещание, которым всё свое имущество, в том числе спорные жилой дом и земельный участок, завещала Борискиной Лидии Алексеевне - ответчику по делу.
Допрошенная в суде первой инстанции в качестве свидетеля ФИО19, удостоверившая указанное завещание как нотариус показала, что 13 сентября 2015 года Хохлова В.Я. лично приходила в кабинет нотариуса, она находилась с ней в кабинете наедине и Хохлова В.Я. четко выразила свою волю завещать все свое имущество Борискиной Л.А., сомнений в дееспособности Хохловой В.Я. у неё не возникло.
После оформления 28 декабря 2015 года спорного договора дарения, Хохлова В.Я. 21 января 2016 года оформила доверенность на право Борискиной Л.А. представления её интересов по вопросу государственной регистрации перехода (прекращения) её права собственности на спорные жилой дом и земельный участок. Указанная доверенность была удостоверена в спорном жилом доме Алексеевой Ю.Б., временно исполняющей обязанности нотариуса <адрес> ФИО20
Допрошенная в суде первой инстанции Алексеева Ю.Б. в качестве свидетеля показала, что доверенность была составлена со слов Хохловой В.Я., личность которой она проверила, сомнений в дееспособности Хохловой В.Я. у неё не возникло, подпись Хохлова В.Я. ставила сама и в доверенности и в реестре регистрации нотариальных действий ( л.д. 75-76).
Суд первой инстанции не принял во внимание вышеуказанные показания помощников нотариусов ФИО21 и ФИО19, указав, что помощник нотариуса не обладает специальными познаниями в области психиатрии, с чем не может согласиться судебная коллегия, поскольку согласно части 1 статьи 43 "Основ законодательства о нотариате" при удостоверении сделок нотариусом осуществляется проверка дееспособности граждан и правоспособности юридических лиц, обратившихся за совершением нотариального действия.
В соответствии со ст. 43 Основ законодательства РФ о нотариате, помощники нотариусов проверяли дееспособность Хохловой В.Я., у которых не возникло сомнений в том, что последняя понимает значение своих действий и их юридических последствий.
Помимо прочего, следует также отметить, что материалы дела свидетельствуют о том, что дееспособность Хохловой В.Я. неоднократно проверялась нотариусами и после заключения договора дарения от 28 декабря 2015 года, а именно при оформлении 06 апреля 2018 года доверенности представлять её интересы во всех судебных и других органах ООО "Юридическая Компания ИНТРО", удостоверенную нотариусом <адрес> ФИО22, 13 марта 2018 года при оформление доверенности представлять её интересы Авдеевой Н.А., удостоверенную нотариусом <адрес> ФИО20, при оформлении распоряжения об отмене доверенности от 9 августа 2017 года, удостоверенного врио нотариуса ФИО23, подписанными лично Хохловой В.Я.
При этом смысл и значение доверенностей, их юридические последствия были разъяснены Хохловой В.Я., ею приняты и понятны, доверенности были лично заслушаны Хохловой В.Я., и лично подписаны в присутствии нотариуса.
Кроме того, суд первой инстанции, ссылаясь на отсутствие у Хохловой В.Я. намерения лишить себя в преклонном возрасте права собственности на жилой дом, не принял во внимание, что со стороны Хохловой В.Я. имели место другие юридически значимые действия по распоряжению принадлежащими ей жилым домом и земельным участком после совершения сделки дарения 28 декабря 2015 года, а именно заключение договора дарения спорного жилого дома и земельного участка 22 марта 2017 года с Авдеевой Н.А. и представление его в орган МФЦ для регистрации перехода права собственности.
Таким образом, начиная с 13 сентября 2015 года Хохлова В.Я. целенаправленно совершала действия, направленные на отчуждение спорных объектов недвижимости, что опровергает вывод суда об обмане либо введении в заблуждение Хохловой В.Я. относительно предмета и последствий совершаемых действий в отношении её единственного жилья.
Удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции пришел к выводу о недействительности договора дарения в силу ст.572 ГК РФ, обоснованным тем, что фактически прием-передача спорного жилого дома и земельного участка не производилась, Хохлова В.Я. по настоящее время зарегистрирована и проживает в спорном жилом доме, неся бремя его содержания, пользуется спорным имуществом как своим собственным.
Однако, указанный вывод суда также не соответствует установленным по делу обстоятельствам.
Согласно пункту 1 статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.
Из текста договора дарения от 28 декабря 2015 года следует, что он заключен в простой письменной форме, подписан собственноручно Хохловой В.Я. и Борискиной Л.А.
28 декабря 2015 года Хохлова В.Я. лично обратилась в ГБУ Рязанской области "Многофункциональный центр предоставления государственных и муниципальных услуг Рязанской области" с заявлениями о регистрации перехода права собственности на спорные жилой дом и земельный участок, подписав лично два заявления.
22 января 2016 года право собственности Борискиной Л.А. на спорный жилой дом и земельный участок были зарегистрированы в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним, о чем 22.01.2016 выданы свидетельства о государственной регистрации права.
Переход права собственности также был зарегистрирован в установленном законом порядке 22 января 2016 года, а, следовательно, указанная сделка была исполнена на названную дату.
Таким образом, договор дарения спорного жилого помещения и земельного участка от 28 декабря 2015 года является исполненным с момента перехода права собственности на жилой дом и земельный участок Борискиной Л.А., то есть с 22.01.2016.
В суде апелляционной инстанции представитель истца Хохловой В.Я. - Авдеева Н.А. пояснила, что со слов Хохловой В.Я. ей известно, что летом 2016 года Борискина Л.А. пользовалась земельным участком, как своим собственным.
Суд первой инстанции не принял во внимание, что Борискина Л.А. как собственник жилого дома вправе реализовывать свои права в отношении принадлежащего ей имущества, в том числе посредством предоставления его в пользование иных лиц, не проживание Борискиной Л.А. в жилом доме, которым она не пользовалась и до заключения оспариваемой сделки, не свидетельствует о неисполнении сделки.
С учетом ышеизложенного, договор дарения от 28 декабря 2015 г. заключен в письменной форме, соответствует требованиям статей 572, 574 Гражданского кодекса Российской Федерации и иным требованиям, предъявляемым к форме и содержанию договора, подписан сторонами, при его исполнении стороны достигли правового результата, характерного для данной сделки.
В суде апелляционной инстанции истец Хохлова В.Я. отрицала факт подписания какого-либо договора, что опровергается заключением судебной почерковедческой экспертизы.
Заблуждение относительно природы сделки (статья 178 ГК РФ) выражается в том, что лицо совершает не ту сделку, которую пыталось совершить.
Однако, ни в суде первой инстанции, ни в суде апелляционной инстанции истец Хохлова В.Я., как и её представители, не смогли пояснить, какую сделку пыталась совершить Хохлова В.Я., подписывая договор дарения от 28 декабря 2015 года.
Доказательств, подтверждающих, что воля истца Хохловой В.Я. была направлена на создание иных правовых последствий, в материалы дела не представлено.
Оценивая представленные в материалы дела доказательства, с учетом требований статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к выводу, что истцом Хохловой В.Я. в порядке статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не представлено суду доказательств, подтверждающих, факт того, что она заблуждалась относительно природы сделки, а именно: относительно совокупности свойств сделки, характеризующих ее сущность, а также доказательств отсутствия её воли на совершение сделки дарения жилого помещения и земельного участка, либо того, что воля сформировалась под влиянием факторов, нарушающих нормальный процесс такого формирования. Также не предоставлено доказательств того, что стороны, заключая оспариваемый договор, преследовали иные цели, чем предусматривает договор дарения.
При таких обстоятельствах, основания для удовлетворения исковых требований Хохловой В.Я. у суда первой инстанции отсутствовали.
С учетом вышеизложенного, исковые требования Хохловой В.Я. к Борискиной Л.А. о признании договора дарения жилого дома и земельного участка недействительным и применении последствий недействительности сделки удовлетворению не подлежат.
Кроме того, судебная коллегия не может согласиться с выводом суда о том, что истцом не пропущен срок исковой давности по заявленным требованиям.
В соответствии с п. 2 ст. 181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год.
Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.
Из материалов дела следует, что в суд с данным исковым заявлением Хохлова В.Я. обратилась 28 апреля 2018 года, о чем свидетельствует отметка суда о принятии такого заявления.
При разрешении настоящего спора судом достоверно установлено, что истец Хохлова В.Я. знала об оспоримой сделке с момента ее заключения, а именно с 28 декабря 2015 года, о чем свидетельствует её подпись в договоре дарения и заявлении от 28 декабря 2015 года о регистрации перехода права собственности.
Довод истца Хохловой В.Я. о том, что она ничего не подписывала, опровергается заключением судебно-почерковедческой экспертизы N от 28 августа 2017 года, полученным при рассмотрении гражданского дела по иску Хохловой В.Я. к Борискиной Л.А. о признании договора дарения от 28.12.2015 незаключенным.
Кроме того, 10 апреля 2017 года Хохлова В.Я. обратилась в правоохранительные органы с заявлением о проведении проверки по факту регистрации перехода права собственности на жилой дом и земельный участок к Борискиной Л.А., указывая, что никакого договора дарения с Борискиной Л.А. она не подписывала, к которому были приложены выписки из Единого государственного реестра недвижимости о зарегистрированных правах Борискиной Л.А. на спорные жилой дом и земельный участок, полученные 06 апреля 2017 года представителем Хохловой В..Я. - Юдиной Е.В.
Таким образом, течение срока исковой давности по указанным требованиям началось не позднее 10 апреля 2017 года, и на момент обращения с настоящим иском - 28 апреля 2018 года, указанный срок истек.
В соответствии с п. 2 ст. 199 ГК РФ исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске. В соответствии с абз. 2 п. 14 совместного Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 10 и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 22 от 29 апреля 2010 года исковые требования, предъявленные с пропуском срока исковой давности, удовлетворению не подлежат.
Как видно из материалов дела, ответчиком Борискиной Л.А. в ходе рассмотрения дела было заявлено о пропуске истцом срока исковой давности, что является основанием для отказа в удовлетворении исковых требований.
При этом, истец Хохлова В.Я. и её представители не заявляли о восстановлении срока исковой давности и не указали уважительных причин, по которым она его пропустила.
Следовательно, у суда первой инстанции отсутствовали основания ссылаться на нормы статьи 205 ГК РФ, в соответствии с положениями которой в исключительных случаях, когда суд признает уважительной причину пропуска срока исковой давности по обстоятельствам, связанным с личностью истца (тяжелая болезнь, беспомощное состояние, неграмотность и т.п.), нарушенное право гражданина подлежит защите.
С учетом вышеизложенного решение суда от 25 июля 2019 года подлежит отмене в силу ч.1 ст.330 ГПК РФ ввиду нарушения судом норм материального права и несоответствия выводов суда установленным по делу обстоятельствам, с принятием нового решения об отказе истцу Хохловой В.Я. в удовлетворении исковых требований.
Руководствуясь ст. ст. 328, 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Решение Московского районного суда г.Рязани от 25 июля 2019 года отменить и постановить новое решение: В удовлетворении исковых требований Хохловой Веры Яковлевны к Борискиной Лидии Алексеевне о признании недействительным договора дарения жилого дома и земельного участка от 28 декабря 2015 года и исключении из Единого государственного реестра недвижимости записи о регистрации прекращения права собственности Хохловой Веры Яковлевны и записи о государственной регистрации права собственности Борискиной Лидии Алексеевны, отказать.
Председательствующий-
Судьи-


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка