Определение Судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ОРЕНБУРГСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 3 июня 2021 года Дело N 33-3090/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Оренбургского областного суда в составе:

председательствующего судьи Морозовой Л.В.,

судей: Устьянцевой С.А., Раковского В.В.,

с участием прокурора Борисовой М.А.,

при секретаре Поповой С.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Лисовской Надежды Алексеевны, Лисовского Дмитрия Михайловича, Лисовской Елены Михайловны к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения "Орский онкологический диспансер", Шелехову Олегу Николаевичу о компенсации морального вреда

по апелляционной жалобе Лисовской Надежды Алексеевны, Лисовского Дмитрия Михайловича, Лисовской Елены Михайловны

на решение Гайского городского суда Оренбургской области от 20 января 2021 года,

заслушав доклад судьи Устьянцевой С.А.,

УСТАНОВИЛА:

Лисовская Н.А., Лисовский Д.М., Лисовская Е.М. обратились в суд с вышеназванным иском, в котором просили суд взыскать с ответчика ГБУЗ "ООД" в пользу каждого из истцов компенсацию морального вреда в размере 500 000 рублей. Требования мотивированы тем, что 18 мая 2018 года в реанимационном отделении ответчика наступила смерть ФИО14, с которым они состояли в родственных отношениях. Полагают, что смерть ФИО14 наступила по вине медицинских работников ГБУЗ "ООД", не оказавших медицинскую помощь своевременно и надлежащего качества. По изложенным основаниям, ссылаясь на то, что в связи со смертью ФИО14 истцам были причинены глубокие нравственные страдания, обратились с иском в суд.

Определением суда в протокольной форме от 17 июня 2020 года к участию в деле в качестве соответчика привлечен Шелехов О.Н., в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, Поляков С.В., Мартынов А.В., Синчук С.Е., Гордеев П.В.

Решением Гайского городского суда Оренбургской области от 20 января 2021 года исковые требования Лисовской Н.А., Лисовского Д.М., Лисовской Е.М. к ГБУЗ "ООД" о компенсации морального вреда удовлетворены частично. Суд взыскал с ГБУЗ "ООД" в пользу Лисовской Н.А., Лисовского Д.М., Лисовской Е.М. компенсацию морального вреда в размере по 10 000 рублей в пользу каждого. В удовлетворении требований Лисовской Н.А., Лисовского Д.М., Лисовской Е.М. к Шелехову О.Н. о компенсации морального вреда отказал. В удовлетворении остальной части требований искового заявления Лисовской Н.А., Лисовского Д.М., Лисовской Е.М. к ГБУЗ "ООД" о компенсации морального вреда отказал. Взыскал с ГБУЗ "ООД" в доход муниципального бюджета государственную пошлину в размере 300 рублей.

В апелляционной жалобе истцы Лисовская Н.А., Лисовский Д.М., Лисовская Е.М. просят решение суда отменить, принять по делу новое решение об удовлетворении исковых требований.

При рассмотрении апелляционной жалобы судом апелляционной инстанции были проверены материалы на предмет нарушения норм процессуального права, являющихся безусловным основанием для отмены судебного акта (часть 4 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), и установлено, что в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, суд не привлек учредителя имущества ответчика - министерство здравоохранения Оренбургской области, собственника имущества ответчика - министерство природных ресурсов, экологии и имущественных отношений Оренбургской области.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда от 13 мая 2021 года суд апелляционной инстанции в соответствии с частью 5 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации перешел к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции по указанным выше основаниям.

Рассматривая дело по правилам, установленным Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации для рассмотрения дела в суде первой инстанции, заслушав объяснения истца Лисовской Е.М., поддержавшей исковые требования в полном объеме, представителя ответчика ГБУЗ "ООД" Дудко П.В., действующего на основании доверенности от (дата), третьего лица Мартынова А.В., возражавших против удовлетворения исковых требований, заключение прокурора, полагавшего исковые требования подлежащими частичному удовлетворению, полагая возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц, участвующих в деле, надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного разбирательства в суде апелляционной инстанции, судебная коллегия приходит к следующему.

***.

10 мая 2018 года ФИО14 был госпитализирован в ГБУЗ "ООД" для проведения плановой операции.

11 мая 2018 года ФИО14 проведена операция: ***, удалена ***

После операции состояние ФИО2 соответствовало тяжести оперативного вмешательства.

12 мая 2018 года состояние ФИО14 оценивалось как тяжелое, стабильное.

14 мая 2018 года состояние ФИО14 оценивалось как стабильное, предъявлял жалобы на слабость, болезненность в области операционной раны. Переведен в отделение общей хирургии.

15 мая 2018 года состояние ФИО14 ухудшилось. Проведен консилиум в связи с тем, что у пациента в послеоперационном периоде возникла подкожная ***. В этот же день ФИО14 проведена операция ***. Состояние после ***

16 мая 2018 года состояние ФИО14 оценивалось как стабильное, переведен в отделение общей хирургии, продолжена ***.

17 мая 2018 года состояние ФИО14 оценивалось как средней степени тяжести.

18 мая 2018 года состояние ФИО14 ухудшилось, предъявлял жалобы на ***. В связи с ухудшением состояния назначено ***. В связи с ухудшением состояния пациента проводились: ***

В соответствии с патологоанатомическим исследованием трупа смерть ФИО14 наступила от острой ***.

Из содержания искового заявления усматривается, что основанием для обращения в суд с требованиями о компенсации морального вреда явилось некачественное, по мнению истцов, оказание их супругу и отцу ФИО14 медицинской помощи в ГБУЗ "ООД", приведшее к его смерти.

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Как разъяснил Пленум Верховного Суда Российской Федерации в пункте 2 постановления от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (далее также - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10), под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников и др.

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В силу статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Как разъяснено в пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" (далее также - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1), по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзацы третий и четвертый пункта 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1).

Для установления юридически значимых обстоятельств в рамках настоящего гражданского дела в период с 22 сентября 2020 года по 10 декабря 2020 года экспертами *** проведена комплексная судебно-медицинская экспертиза, согласно заключению N которой анализ представленной медицинской документации на имя ФИО14 выявил, что в ходе оказания лечебно-диагностической помощи врачами ГБУЗ "ООД" в послеоперационном периоде не проведена ***. Данный недостаток в оказании медицинской помощи не повлиял на дальнейший исход заболевания, так как своевременно был установлен ***; в причинно-следственной связи с наступлением смерти не состоит.

На амбулаторном этапе перед плановой операцией обследование ФИО14 с учетом сопутствующих заболеваний было недостаточным: не проведена *** с учетом ***. Проведение дополнительного обследования в виде *** могло выявить на этапе амбулаторного ведения способность обеих почек, уточнить количество здоровых тканей, что играет важную роль в планировании хирургического лечения.

Медицинская помощь ФИО14 в ГБУЗ "ООД" в целом была оказана правильно, своевременно и в полном объеме. Дефектов в оказании медицинской помощи ФИО14 в ГБУЗ "ООД" не установлено. Диагноз был выставлен правильно и своевременно, тактика оперативного лечения рака почки соответствовала операционной ситуации.

***

Между наступлением смерти ФИО14 и оказанием ему медицинской помощи в ГБУЗ "ООД" причинно-следственная связь не усматривается, так как смерть наступила в результате необратимых процессов в его организме в послеоперационном периоде.

По данным медицинской документации, у ФИО14 за время наблюдения были установлены следующие диагнозы: "***

Таким образом, с учетом хронических заболеваний у ФИО14 и диагноза установленного у него "***", операция "***" была ему показана, противопоказаний не имелось.

Учитывая отсутствие других видимых причин, в данном конкретном случае имело место значительное повышение внутрибрюшного давления (давления на рану со стороны ***.

Развитие послеоперационного пареза - это ожидаемое нарушение сократительной способности желудочно - кишечного тракта после оперативного вмешательства и анестезии, является обычным течением послеоперационного периода.

13 мая 2018 года - 14 мая 2018 года - ввиду наличия жалоб и клинической картины проводились мероприятия по устранению послеоперационного ***, но были безуспешны, так как 15 мая 2018 года состояние больного ухудшилось.

15 мая 2018 года проведена операция: ***

*** была диагностирована (дата) (на 2-е сутки после проведенного планового оперативного вмешательства), причиной явился *** в послеоперационном периоде. Для устранения ***.

Таким образом, динамическая кишечная непроходимость была диагностирована своевременно, для ее устранения были выполнены мероприятия в полном объеме (установка ***).

Несмотря на проведение данных мероприятий, повлиявших на некоторое улучшение в общем состоянии пациента, динамическая ***. Данное осложнение в послеоперационном периоде было диагностировано своевременно, устранено в срочном порядке путем оперативного вмешательства "*** Тактика лечения послеоперационных осложнений была выбрана правильно и обоснована.

Оказание лечебно - диагностической помощи ФИО14 в ГБУЗ "ООД" соответствовало требованиям существующих клинических рекомендаций и протоколов ведения больных с данной патологией.

Судебная коллегия полагает, что заключение комплексной судебно-медицинской экспертизы соответствует требованиям части 2 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и статьи 8 Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", экспертиза проведена с учетом материалов дела и медицинской документации, дана экспертами, имеющими необходимый практический стаж работы и квалификацию, предупрежденными об уголовной ответственности по статье 307 Уголовного кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложного заключения, в связи с чем оснований усомниться в их компетентности не имеется, выводы комиссии экспертов представляются ясными и понятными.

Таким образом, на основании заключения проведенной по делу комплексной судебно-медицинской экспертизы судебная коллегия считает установленным, что медицинская помощь ФИО14 в ГБУЗ "ООД" была оказана с нарушением Стандарта медицинской помощи больным со злокачественным *** (при оказании специализированной помощи), утвержденного приказом Минздравсоцразвития России от 20 ноября 2006 года N 774, поскольку не была проведена ***

Не проведение ФИО14 в ГБУЗ "ООД" *** в анамнезе судебная коллегия не может признать дефектом медицинской помощи, поскольку проведение *** не предусмотрено Стандартом медицинской помощи больным со злокачественным новообразованием почки (при оказании специализированной помощи), утвержденным приказом Минздравсоцразвития России от 20 ноября 2006 года N 774

Также судебная коллегия принимает во внимание установленный экспертами дефект оказания лечебно-диагностической помощи врачами ГБУЗ "ООД" в послеоперационном периоде, а именно не проведение профилактической противоязвенной терапия (не назначены препараты ***).

С учетом изложенного, судебная коллегия приходит к выводу о том, что установленные дефекты оказания медицинской помощи ФИО14 являются основанием для признания оказанной медицинской помощи некачественной, чем истцам причинены нравственные страдания, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи.

Учитывая характер допущенных нарушений, отсутствие причинной связи между ними и неблагоприятным исходом заболевания, степень нравственных страданий истцов в связи с некачественным оказанием медицинской помощи их близкому родственнику в виде не предоставления двух медицинских услуг (не проведение профилактической противоязвенной терапия (не назначены препараты ***) и не проведение ***), судебная коллегия приходит к выводу о наличии правовых оснований для возложения на ответчика ГБУЗ "ООД" гражданско-правовой ответственности по компенсации морального вреда, и определяет к взысканию в пользу супруги Лисовской Н.А., состоявшей в браке с умершим с (дата), компенсацию морального вреда в размере 50 000 рублей, в пользу сына Лисовского Д.М. и дочери Лисовской Е.М. по 10 000 рублей в пользу каждого.

Вместе с тем оснований для удовлетворения исковых требований, заявленных к Шелехову О.Н., не имеется, поскольку в силу положений статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации ответственность за него несет работодатель - ГБУЗ "ООД" (приказ о приеме на работу от (дата)).