Дата принятия: 26 июня 2019г.
Номер документа: 33-3053/2019
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ КАЛИНИНГРАДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 26 июня 2019 года Дело N 33-3053/2019
Судебная коллегия по гражданским делам Калининградского областного суда в составе:
председательствующего: Крамаренко О.А.,
судей: Никифоровой Ю.С., Чашиной Е.В.,
при секретаре: Лемех М.Ю.,
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционным жалобам истца Нечепоренко Игоря Владимировича и ответчика Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Калининградской области "Родильный дом Калининградской области N4" на решение Центрального районного суда г. Калининграда от 25 января 2019 года и дополнительное решение от 24 апреля 2019 года, которым исковые требования Нечепоренко Игоря Владимировича были удовлетворены частично: в его пользу с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Калининградской области "Родильный дом Калининградской области N4" взыскана компенсация морального вреда в размере 250000 рублей, судебные расходы по оплате экспертизы в сумме 20000 рублей и по оплате государственной пошлины в размере 300 рублей, расходы на погребение в сумме 119705,75 рублей; также с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Калининградской области "Родильный дом Калининградской области N4" в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 4694,11 рублей.
Заслушав доклад судьи Чашиной Е.В., объяснения истца Нечепоренко И.В. и его представителя Баушевой Л.В., поддержавших доводы апелляционной жалобы истца и возражавших против доводов апелляционных жалоб ответчика, объяснения представителя ответчика Поповой А.В., поддержавшей доводы апелляционных жалоб ответчика и возражавшей против доводов апелляционной жалобы истца, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Нечепоренко И.В. обратился в суд с исковым заявлением (с учетом последующих уточнений) к ГБУЗ КО "Родильный дом Калининградской области N4" о взыскании компенсации морального вреда, расходов на погребение, судебных расходов, указав в обоснование заявленных требований, что в период времени с 24 мая 2016 года по 28 апреля 2017 года его супруге Т., ДД.ММ.ГГГГ рождения, в женской консультации Ленинградского района (структурном подразделении ответчика) оказывалась медицинская помощь ненадлежащего качества: не были проведены в требуемом объеме медицинские обследования, назначены консультации врачей-специалистов, вследствие чего не был своевременно выставлен правильный диагноз, соответственно, не было своевременно назначено требуемое лечение; диагностические мероприятия были проведены несвоевременно и не в требуемом объеме, онкологическое заболевание было выявлено на последней стадии, что повлекло необратимые последствия - 03 июля 2017 года его супруга скончалась. При этом в указанный выше период времени его жена 10 раз обращалась на приём в женскую консультацию Ленинградского района: 24.05.2016 года, 27.05.2016 года, 30.05.2016 года, 07.06.2016 года, 15.07.2016 года, 22.07.2016 года, 23.01.2017 года, 26.01.2017 года, 01.02.2017 года и 20.02.2017 года; приём осуществляла врач акушер-гинеколог В., которой Т. еще на первом приеме предоставила результаты УЗИ от 13 мая 2016 года, свидетельствующие о наличии патология (узловое образование) шейки матки. Однако врач акушер-гинеколог В. меры по дальнейшей диагностике и лечению не приняла, дополнительные обследования не назначила, своевременно правильный диагноз не поставила, консультацию онколога не рекомендовала. Только 28 апреля 2017 года Т. врачом акушером-гинекологом О. был установлен диагноз: рак шейки матки, метастазы в костях таза, она направлена в онкологический диспансер. Кроме того, еще в мае 2016 года Т. была проведена флюорография органов грудной клетки, в результате которой патологий не было выявлено, однако через год - 17 апреля 2017 года при проведении такого же исследования были выявлены множественные мелкие и средние округлые образования с довольно чёткими контурами, что свидетельствует о стремительном прогрессировании имевшегося у его супруги заболевания в течение этого периода времени. Такие неквалифицированные действия сотрудников ответчика послужили причиной не выявления онкологического заболевания на более ранней стадии и способствовали быстрому наступлению смерти Т. В связи со смертью жены он претерпел серьезные нравственные и физические страдания, утрата является невосполнимой. В этой связи просил взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 4500000 рублей, расходы на погребение в сумме 136 461 рубль, судебные расходы по оплате экспертизы в сумме 20000 рублей и по оплате государственной пошлины в размере 300 рублей.
Рассмотрев дело, суд вынес изложенное выше решение и дополнительное решение.
В поданной апелляционной жалобе истец Нечепоренко И.В. выражает несогласие с вынесенным судом решением в части определения размера компенсации морального вреда, полагает его заниженным и просит увеличить до 4500000 рублей, указывает, что прожил с супругой в браке более 35 лет, у них трое детей, была крепкая семья; умирая, супруга испытывала сильные боли, тяжело страдала, он все это время находился рядом и не мог ей ничем помочь; преждевременная смерть супруги является для него невосполнимой утратой, после случившегося ему потребовалась помощь психолога. Нравственные страдания он испытывал не только в связи со смертью родного человека, но и в связи с сопереживанием ее физическим страданиям, на которые ее обрекли непрофессиональные действия врачей.
В апелляционной жалобе ответчик ГБУЗ КО "Родильный дом Калининградской области N4" также выражает несогласие с вынесенным по делу решением, считает необоснованными выводы о наличии причинно-следственной связи между допущенными дефектами оказания медицинской помощи и наступлением смерти Т., поскольку отсутствуют сведения о причине ее смерти, вскрытие не производилось, вины ответчика в ее заболевании и наступлении смерти нет. Также судом при назначении экспертизы не были поставлены вопросы, которые предлагались стороной ответчика. После получения экспертного исследования судом необоснованно было отказано в назначении дополнительной и повторной экспертизы. Не была дана судом оценка поведению самого ответчика, не вызвавшего скорую помощь своей супруге для оказания экстренной медицинской помощи. Не была дана оценка поведению Т., у которой в 2007 году была диагностирована миома матки, но она ежегодно проходила санаторно-курортное лечение, которое ей было противопоказано; также у нее имелись другие заболевания.
В апелляционной жалобе на дополнительное решение суда ГБУЗ КО "Родильный дом Калининградской области N4" указывает на необоснованное рассмотрение требований о взыскании расходов на погребение до вступления решения суда в законную силу; кроме того, полагает необоснованным взыскание в качестве таких расходов денежных средств в сумме 7350 рублей на услуги резервирования дополнительного места для захоронения.
В судебное заседание остальные лица, участвующие в деле, не явились, о месте и времени рассмотрения дела извещены надлежащим образом.
С учетом положений ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее ГПК РФ) судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.
Проверив материалы дела в соответствии с требованиями ч.1 ст. 327.1 ГПК РФ в пределах доводов апелляционных жалоб, судебная коллегия приходит к следующему.
В соответствии со ст. 41 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.
Правовое регулирование медицинской деятельности осуществляется на основании приведенных норм Конституции Российской Федерации, а также Гражданским кодексом Российской Федерации, Федеральным законом от 21 ноября 2011 года N323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации".
Согласно ст. 4 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N323-ФЗ основными принципами охраны здоровья являются: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; доступность и качество медицинской помощи.
В статье 19 Закона перечислены права пациента, включая право на диагностику, лечение, медицинскую реабилитацию в медицинских организациях в условиях, соответствующих санитарно-гигиеническим требованиям (подпункт 2); облегчение боли, связанной с заболеванием и (или) медицинским вмешательством, доступными методами и лекарственными препаратами (подпункт 4); возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи (подпункт 9).
В числе обязанностей медицинских организаций, предусмотренных ст. 79 Закона, указаны: обязанность оказывать гражданам медицинскую помощь в экстренной форме; организовывать и осуществлять медицинскую деятельность в соответствии с законодательными и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, в том числе порядками оказания медицинской помощи, и на основе стандартов медицинской помощи; вести медицинскую документацию в установленном порядке и представлять отчетность по видам, формам, в сроки и в объеме, которые установлены уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.
Качество медицинской помощи определяется совокупностью признаков медицинских технологий, правильностью их выполнения и результатами их проведения.
Некачественное оказание медицинской помощи - оказание медицинской помощи с нарушениями медицинских технологий и правильности их проведения.
Одним из видов оказания медицинской помощи ненадлежащего качества является невыполнение, несвоевременное или некачественное выполнение необходимых пациенту диагностических, лечебных, профилактических, реабилитационных мероприятий (исследования, консультации, операции, процедуры, манипуляции, трансфузии, медикаментозные назначения и т.д.).
Согласно ст. 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N323-ФЗ медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.
Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.
В соответствии со ст. 1064 Гражданского кодекса РФ (далее ГК РФ) вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.
Согласно п.1 ст. 1068 ГК РФ юридическое лицо возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.
Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, Нечепоренко Игорь Владимирович, ДД.ММ.ГГГГ рождения, состоял в зарегистрированном браке с Т., ДД.ММ.ГГГГ рождения, с 14 ноября 1981 года.
В период времени с 24 мая 2016 года по 28 апреля 2017 года Т. наблюдалась в женской консультации Ленинградского района ГБУЗ КО "Родильный дом Калининградской области N4". На первом прием 24 мая 2016 года ею было представлено заключение по результатам УЗИ - узловое образование матки (шейка); в дальнейшем по результатам осмотров, мазков на флору, онкоцитологию, УЗИ ей выставлялся диагноз - миома матки, фиброзный узел шейки матки, назначено медикаментозное лечение. Однако в апреле 2017 года Т. был установлен диагноз - рак шейки матки, метастазы в костях таза и она была направлена в онкологический диспансер, прошла один курс полихимиотерапии, умерла 03 июля 2017 года.
Обращаясь в суд с настоящим исковым заявлением, Нечепоренко И.В. указывал, что такие неквалифицированные действия врачей послужили причиной не выявления онкологического заболевания на более ранней стадии и способствовали быстрому наступлению смерти его супруги.
Для проверки качества оказания Т. медицинской помощи, своевременности и полноты проведенных лечебных и диагностических мероприятий, правильности постановленного диагноза, наличия или отсутствия недостатков оказанных медицинских услуг, причинно-следственной связи смерти пациента с недостатками оказанных медицинских услуг, если таковые имели место, судом по делу была назначена судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено Санкт-Петербургскому Государственному бюджетному учреждению здравоохранения "Бюро судебно-медицинской экспертизы".
Из полученного заключения экспертизы N762 от 21 декабря 2018 года следовало, что, несмотря на частые посещения пациенткой женской консультации в период времени с 24.05.2016 года по 20.02.2017 года, никаких обследований в течение 2016 года, кроме неоднократных УЗИ, бактериоскопии влагалищных мазков и цитологических исследований, проведено не было. Обследование пациентки 57 лет с отягощенным гинекологическим анамнезом (миома матки с 2007 года, в мазках с шейки матки на цитологическое исследование - легкая дисплазия 2009 год), а также - при наличии неоднократно отмеченных в амбулаторной карте контактных кровотечений из шейки матки при выполнении мазков, не соответствовало ни Порядку оказания медицинской помощи по профилю акушерство и гинекология (за исключением использования вспомогательных репродуктивных технологий) (разделVII), утв. приказом МЗ РФ от 01.11.12 года N572н, ни Клиническим рекомендациям (протокол лечения) "Доброкачественные и предраковые заболевания шейки матки с позиции профилактики рака" 2017 года, ни Клиническим рекомендациям (протокол лечения) Миома матки: диагностика, лечение и реабилитация, 2015 года.
При оказании медицинской помощи на амбулаторном этапе были допущены дефекты: не полностью собран анамнез (на момент обращения в женскую консультацию, у пациентки имелся отягощенный гинекологический анамнез); не выполнен базовый спектр обследования в амбулаторных условиях (кольпоскопия назначена с опозданием, то есть через 9 месяцев после первичного обращения, что следует считать несвоевременным), не выполнено УЗИ молочных желез и маммография, однако при этом комиссией отмечен факт не обращения пациентки в леченое учреждение в период с 22.07.2016 года по 23.01.2017 года; не выполнен спектр обследования при подозрении на доброкачественные заболевания шейки матки (миоматозный узел); не выполнено обследование при подозрении на лейомиому матки (диагноз которой впервые был установлен 07.06.2016 года).
Указанные дефекты диагностики повлекли за собой еще один дефект диагностики - не выявление онкологического заболевания (с учетом наличия метастазирования на 19 апреля 2017 года наиболее вероятно, что злокачественное новообразование шейки матки имелось у пациентки задолго до 20 февраля 2017 года; также отмеченное неоднократное кровотечение при выполнении мазков, в том числе при первичном обращении 24.05.2016 года, являлось одним из признаков онкологического процесса). В то же время комиссией отмечено, что лечением рака шейки матки согласно приказам Министерства здравоохранения РФ, а также устоявшейся в медицине практике занимаются онкологи, а гинекологи должны только своевременно заподозрить правильный диагноз, и при возможности достоверно его поставить (подтвердить с помощью диагностических мероприятий), направить пациентку к врачу онкологу.
Таким образом, эксперты пришли к выводу, что между допущенными дефектами оказания медицинской помощи (диагностики) и наступлением смерти Т. прямая причинно-следственная связь отсутствует, так как причиной смерти явилось заболевание - злокачественное новообразование шейки матки с метастазированием, а не допущенные дефекты оказания медицинской помощи. Установленные дефекты оказания медицинской помощи не являлись ни причиной возникновения злокачественного заболевания, ни причиной смерти пациентки.
Однако выявленные дефекты оказания медицинской помощи явились условием для наступления смерти, так как несвоевременно установленный диагноз и отсутствие в связи с этим в этот период времени какой-либо адекватной медицинской помощи онкологического характера уменьшили шансы Т. на благоприятный исход её заболевания. В данном случае под понятием благоприятный исход комиссия понимает продление жизни пациента с тяжелым онкологическим заболеванием путем проведения специализированного лечения. Следовательно, между дефектами оказания медицинской помощи и наступлением смерти имеется причинно-следственная связь непрямого характера.
Анализируя изложенное, суд первой инстанции пришел к выводу, что допущенные дефекты оказания медицинской помощи Т. находятся в причинно-следственной связи с уменьшением шансов на благоприятный исход её заболевания, наступлением смерти. Поскольку в силу положений 1101 ГК РФ страдания истца Нечепоренко И.В. в связи со смертью супруги носят неоспоримый характер ввиду невосполнимой утраты близкого человека, его исковые требования о взыскании компенсации морального вреда подлежат удовлетворению.
Судебная коллегия в полной мере соглашается с приведенными выводами суда первой инстанции и считает, что они основаны на надлежащей оценке доказательств по делу, сделаны в строгом соответствии с нормами материального права, регулирующего спорные правоотношения и при правильном установлении обстоятельств, имеющих значение для дела.
Вопреки доводам апелляционной жалобы ответчика, оценив представленное экспертное заключение, суд первой инстанции обоснованно не усмотрел оснований для сомнений в его достоверности. Экспертное исследование по определению суда проводилось в государственном экспертном учреждении, комиссией экспертов, имеющих соответствующую квалификацию и достаточный опыт работы по данной специальности. Выводы, к которым пришли эксперты в ходе исследования, подробно мотивированы в заключении, каких-либо противоречий или неясностей в выводах экспертов не имеется.
Довод стороны ответчика о необоснованном отказе в проведении по делу повторной и дополнительной экспертизы, основанием для отмены судебного решения служить не может, поскольку согласно положениям ст. 87 ГПК РФ дополнительная экспертиза назначается в случаях недостаточной ясности или неполноты заключения эксперта, а повторная экспертиза назначается только в связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения либо при наличии противоречий в заключениях нескольких экспертов, однако таких обстоятельств установлено не было и суд первой инстанции был вправе в результате оценки всех доказательств по делу, в их совокупности, признать имеющиеся доказательства достаточными для вынесения решения, тем более, что в соответствии со ст.ст. 56, 59, 67 ГПК РФ определение обстоятельств, имеющих значение для дела, а также истребование, прием и оценка доказательств, относится к исключительной компетенции суда первой инстанции.
Выводы суда были основаны не только на результатах судебной экспертизы. При вынесении решения судом принимались во внимание и результаты проверки по осуществлению ведомственного контроля качества и безопасности медицинской деятельности, проведенной Министерством здравоохранения Калининградской области.
Так, в акте проверки от 03 ноября 2017 года было отражено, что в нарушение стандарта первичной медико-санитарной помощи при злокачественных новообразованиях шейки матки 0-IV стадии (обследование в целях установления диагноза заболевания и подготовки к противоопухолевому лечению), утвержденного приказом Минздрава России от 20 декабря 2012 года N1193н, на этапе диагностики Т. была поздно назначена консультация врача онкогинеколога, не выполнено цитологическое исследование аспирата из полости матки, морфологическое исследование препарата тканей шейки матки; кольпоскопия, ЭКГ, вакуум-аспирация эндометрия комплексное ультразвуковое исследование внутренних органов, биопсия шейки матки; не назначены и не выполнены ОАК (развернутый), биохимический анализ крови, ОАМ, коагулограмма (ориентировочное исследование системы гемостаза), определение основных групп крови (А, В, 0), резус-принадлежности, антигена к вирусу гепатита В, антител классов М, G (IgM, IgG) к вирусному гепатиту С, вирусу иммунодефицита человека ВИЧ-1 и ВИЧ-2 в крови, реакция Вассермана (усредненный показатель частоты предоставления 1,0); не выполнена из базового спектра (обязательный минимум обследований гинекологических больных) в амбулаторных условиях кольпоскопия; не представлены результаты исследований на инфекции, передаваемые половым путем; при появлении жалоб со стороны пациентки и отсутствии эффекта от проводимого лечения для подтверждения правильности выбранной тактики и методов лечения не проведен консилиум врачей; по результатам проверки в акте отражены и замечания по ведению медицинской документации.
По результатам проверки в адрес ГБУЗ КО "Родильный дом Калининградской области N4" было направлено предписание о принятии мер к устранению выявленных нарушений и причин, способствовавших их совершению, привлечению к дисциплинарной ответственности лиц, допустивших ненадлежащее исполнение своих обязанностей, усилении внутреннего контроля качества оказания медицинской помощи, оформления первичной документации.
Указанное предписание ответчиком не оспорено, доказательств, опровергающих выводы проверки, не представлено. Наоборот, приказом ГБУЗ КО "Родильный дом Калининградской области N4" врач акушер-гинеколог женской консультации В. за невыполнение базового спектра обследования пациентки Т., не проведение обязательного обследования при миоме матки и заболеваниях шейки матки привлечена к дисциплинарной ответственности в виде замечания; данный приказ не оспаривался.
В этой связи судебная коллегия находит несостоятельными доводы апелляционной жалобы ответчика о необоснованных выводах суда о наличии причинно-следственной связи между допущенными дефектами оказания медицинской помощи и наступлением смерти Т.
Действительно, вскрытие после смерти Т. не осуществлялось, однако само по себе данное обстоятельство вышеуказанные выводы не опровергает. Комиссия экспертов установила причину смерти Т. - злокачественное новообразование шейки матки с метастазированием. Аналогичное заключение о причине смерти было указано в медицинском свидетельстве о смерти Т. (серия N от 03 июля 2017 года) ГБУЗ КО "Городская поликлиника N2" (окончательное) и, соответственно, нашло свое отражение в справке о смерти N93 Специального отдела ЗАГС управления ЗАГС администрации городского округа "Город Калининград", где причина смерти Т. указана как "метастазы в легкие, метастазы в кости, рак шейки матки".
Каких-либо данных, объективно свидетельствующих о другой возможной причине смерти супруги истца, ответчик в нарушение ст. 56 ГПК РФ в ходе рассмотрения дела не представил.
Не может согласиться судебная коллегия и с доводами апелляционной жалобы ответчика о том, что решение вынесено без учета поведения истца, не вызвавшего скорую помощь, и поведения самой Т., получавшей санаторно-курортное лечение, без учета состояния ее здоровья. Для проведения экспертного исследования комиссии были предоставлены все материалы гражданского дела и имеющаяся в отношении Т. медицинская документация. В своих выводах эксперты отметили только факт не обращения за медицинской помощью супруги истца с конца июля 2016 года по январь 2017 года. О том, что состояние ее здоровья, либо получение санаторно-курортного лечения каким-либо образом способствовало скорейшему развитию у нее злокачественного новообразования, равно как и того, что вызов скорой медицинской помощи со стороны Нечепоренко И.В. мог оказать влияние на продолжительность жизни его супруги, комиссией экспертов не отмечено. Таким образом, указанные доводы стороны ответчика носят предположительный характер.
В соответствии с ч.2 ст. 79 ГПК РФ каждая из сторон и другие лица, участвующие в деле, вправе представить суду вопросы, подлежащие разрешению при проведении экспертизы. Окончательный круг вопросов, по которым требуется заключение эксперта, определяется судом. Поскольку принятие предложенных сторонами вопросов является правом, а не обязанностью суда, то правовых оснований согласиться с доводами апелляционной жалобы о допущенных процессуальных нарушениях в указанной части, у судебной коллегии не имеется.
Таким образом, правовых оснований для отмены оспариваемого решения по доводам апелляционной жалобы ответчика не усматривается.
Не находит судебная коллегия оснований для изменения решения и по доводам апелляционной жалобы истца, поскольку суд первой инстанции с достаточной полнотой исследовал все обстоятельства дела, дал надлежащую оценку представленным доказательствам, выводы суда не противоречат материалам дела, юридически значимые обстоятельства по делу установлены правильно, критерии определения размера компенсации морального вреда, предусмотренные ст.ст. 151, 1101 ГК РФ, применены правильно.
Вопреки доводам апелляционной жалобы, при определении размера данной компенсации, судом первой инстанции были учтены все заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе и те, которые приведены в обоснование апелляционной жалобы. Принимая решение по делу, суд исходит из того, что нравственные страдания истец испытал не только в связи со смертью супруги, но и сопереживая физическим страданиями близкого человека, вызванными тяжелым состояния здоровья, опасением за ее жизнь.
Принимая во внимание характер и степень причиненных истцу нравственных и физических страданий, индивидуальные особенности и фактические обстоятельства, при которых причинен вред, длительное нахождение супругов в браке, совместное проживание, что, безусловно, свидетельствует о переживаемых истцом нравственных страданиях, степень вины работников ответчика, исходя из конкретных обстоятельств дела, в том числе давая оценку обстоятельствам данной ситуации, что смерть Т. последовала от онкологического заболевания, появление которого не связано с дефектами оказания ей медицинской помощи, а также наличию у умершей других близких родственников (троих детей), которые вправе поставить вопрос о компенсации причиненных им нравственных страданий, суд апелляционной инстанции соглашается с определенным судом размером компенсации морального вреда в 250000 рублей.
При таких обстоятельствах, оснований для увеличения взысканной судом в пользу Нечепоренко И.В. суммы компенсации морального вреда судебная коллегия не усматривает.
В то же время, суд апелляционной инстанции находит заслуживающими внимание доводы апелляционной жалобы ответчика на дополнительное решение суда в части, касающейся взыскания расходов в размере 7350 рублей на услуги резервирования дополнительного места для захоронения.
В соответствии со ст. 1094 ГК РФ лица, ответственные за вред, вызванный смертью потерпевшего, обязаны возместить расходы на погребение лицу, понесшему эти расходы.
Перечень необходимых расходов, связанных с погребением, содержится в Федеральном законе от 12 января 1996 года N8-ФЗ "О погребении и похоронном деле".
В соответствии со ст. 3 данного Федерального закона погребение определено как обрядовые действия по захоронению тела (останков) человека после его смерти в соответствии с обычаями и традициями, не противоречащими санитарным и иным требованиям. Погребение может осуществляться путем предания тела (останков) умершего земле (захоронение в могилу, склеп), огню (кремация с последующим захоронением урны с прахом), воде (захоронение в воду в порядке, определенном нормативными правовыми актами Российской Федерации).
Обеспечение достойного отношения к телу умершего (ст. 5 Федерального закона от 12 января 1996 года N8-ФЗ "О погребении и похоронном деле"), расходы на достойные похороны (погребение) включают в себя расходы, которые необходимы для погребения, изготовление и доставку гроба, приобретение одежды и обуви для умершего, а также других предметов, необходимых для погребения, подготовкой и обустройством места захоронения, перевозкой тела (останков) умершего на кладбище, погребением либо кремацией с последующей выдачей урны с прахом, так и расходы на установку памятника и благоустройство могилы, поскольку установка памятника на могиле умершего и благоустройство могилы общеприняты и соответствуют традициям населения России.
Вместе с тем, не все действия по обустройству места захоронения могут быть отнесены к необходимым действиям по захоронению. Расходы по резервированию дополнительного места для захоронения, понесенные стороной истца, выходят за пределы обрядовых действий по непосредственному погребению тела, в связи с чем не могут быть отнесены к расходам на погребение, учитывая, что данные расходы связаны с желанием родственников сохранить место для погребения другого лица.
Таким образом, дополнительное решение Центрального районного суда г. Калининграда от 24 апреля 2019 года подлежит изменению, а взысканная с ГБУЗ КО "Родильный дом Калининградской области N4" в пользу Нечепоренко И.В. сумма расходов на погребение уменьшению до 112355,75 рублей. Соответственно подлежит снижению и взысканная с ответчика государственная пошлина в доход местного бюджета до 4547,11 рублей.
В то же время, правовых оснований согласиться с доводами апелляционной жалобы на дополнительное решение о необоснованном взыскании расходов до вступления решения суда в законную силу, у суда апелляционной инстанции не имеется, поскольку в данном случае взыскание расходов на погребение было осуществлено одновременно с разрешением требований о взыскании компенсации морального вреда, что нормам действующего законодательства не противоречит.
Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Дополнительное решение Центрального районного суда г. Калининграда от 24 апреля 2019 года изменить, уменьшив сумму подлежащих взысканию с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Калининградской области "Родильный дом Калининградской области N4" в пользу Нечепоренко Игоря Владимировича расходов на погребение до 112355 (сто двенадцать тысяч триста пятьдесят пять) рублей 75 копеек, а судебных расходов по оплате государственной пошлины, подлежащих взысканию с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Калининградской области "Родильный дом Калининградской области N4" в доход местного бюджета, до 4547 (четыре тысячи пятьсот сорок семь) рублей 11 копеек.
В остальной части решение Центрального районного суда г. Калининграда от 25 января 2019 года и дополнительное решение от 24 апреля 2019 года оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.
Председательствующий:
Судьи:
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
