Определение Судебной коллегии по гражданским делам Костромского областного суда от 29 августа 2018 года №33-303/2018

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ КОСТРОМСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 29 августа 2018 года Дело N 33-303/2018
"29" августа 2018 г.
Судебная коллегия по гражданским делам Костромского областного суда в составе:
председательствующего Н.Н. Демьяновой,
судей М.В. Дедюевой, И.П. Жукова,
при секретаре И.А. Черемухиной
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе представителя Денисенко Алексея Викторовича по доверенности Денисенко Людмилы Борисовны на решение Нерехтского районного суда Костромской области от 04 декабря 2017 года по иску Денисенко Алексея Викторовича к Субботину Сергею Владимировичу о признании построек самовольными строениями и их сносе, переносе ограждения, демонтаже канализационного колодца.
Заслушав доклад судьи Н.Н. Демьяновой, выслушав объяснения представителя А.В. Денисенко по доверенности О.А. Савельевой, С.В. Субботина и его представителя- адвоката Л.А. Коршуновой, допросив эксперта Б.В. Кузнецова, исследовав доказательства, судебная коллегия
установила:
А.В. Денисенко обратился в суд с иском к С.В. Субботину о признании построек самовольными строениями, их сносе, переносе ограждения, демонтаже канализационного колодца, обосновывая требования тем, что он является сособственником жилого дома по адресу: <адрес> с долей в праве 2/9, собственником земельного участка и жилого дома по адресу: <адрес> <адрес> является ответчик.
Указал, что ответчик в нарушение противопожарных норм и правил в настоящее время осуществляет строительство хозяйственной постройки (предположительно бани) в непосредственной близости с его земельным участком, самовольно перенёс забор в сторону его участка, что привело к сокращению площади участка. Также в нарушение санитарных норм и правил рядом с его домом разместил канализационный колодец накопительного типа.
Кроме того, в нарушение требований земельного законодательства на земельном участке ответчика помимо принадлежащего А.В. Субботину жилого дома находится ещё один жилой дом, на строительство которого разрешения не выдавалось.
В соответствии с вышеизложенными обстоятельствами А.В. Денисенко просил признать возведённый дополнительно к имеющемуся дому жилой дом, обшитый сайдингом с железной крышей, по адресу: <адрес> на земельном участке с кадастровым номером N а также возводимую ответчиком хозяйственную постройку из пеносиликатных блоков самовольными постройками и обязать ответчика снести данные постройки; обязать ответчика перенести забор на границе земельных участков на протяжении точек 1 и 2 (согласно приложенному чертежу) на 0,3 м, в конце участка (после точки 2) на 0,5 м, образовав прямую линию от точки 2 до конца забора; возложить на ответчика обязанность демонтировать канализационный колодец.
В рассмотрении дела в качестве третьих лиц участвовали администрация муниципального образования городское поселение город Нерехта муниципального района город Нерехта и Нерехтский район Костромской области, Н.Н. Панфилова.
Решением Нерехтского районного суда Костромской области от 04 декабря 2017 года в удовлетворении исковых требований А.В. Денисенко отказано.
В апелляционной жалобе представитель А.В. Денисенко по доверенности Л.Б. Денисенко, ссылаясь на многочисленные нарушения судом норм материального и процессуального права, неправильную оценку доказательств, просит об отмене решения суда, настаивает на правомерности исковых требований А.В. Денисенко.
В возражениях относительно апелляционной жалобы представитель С.В. Субботина - адвокат Л.А. Коршунова выражает согласие с судебным решением, просит оставить его без изменения.
19 февраля 2018 года судебной коллегией по гражданским делам Костромского областного суда вынесено определение о переходе к рассмотрению настоящего гражданского дела по правилам производства в суде первой инстанции без учёта особенностей, предусмотренных главой 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, к участию в деле в качестве третьего лица привлечена Н.Л. Кузнецова.
В судебном заседании 20 марта 2018 года к производству принято уточнённое исковое заявление А.В. Денисенко, содержащее требование об оспаривании результатов проведённого С.В. Субботиным межевания.
Определением судебной коллегии по гражданским делам Костромского областного суда от 06 апреля 2018 года по гражданскому делу назначена комплексная землеустроительная и строительно-техническая экспертиза, проведение которой поручено эксперту ООО "Кадастровые инженеры" и эксперту Костромского областного общества защиты прав строителей, производство по апелляционной жалобе представителя А.В. Денисенко по доверенности Л.Б. Денисенко на решение Нерехтского районного суда Костромской области от 04 декабря 2017 года приостановлено до проведения экспертизы.
Определением судебной коллегии по гражданским делам Костромского областного суда от 20 августа 2018 года производство по делу возобновлено.
В настоящем судебном заседании представитель А.В. Денисенко по доверенности О.А. Савельева исковые требования А.В. Денисенко поддержала по изложенным в уточнённом исковом заявлении доводам, также поддержала и доводы апелляционной жалобы.
С.В. Субботин и его представитель - адвокат Л.А. Коршунова исковые требования А.В. Денисенко не признали, просили в их удовлетворении отказать за необоснованностью, поддержали доводы, изложенные в возражениях относительно апелляционной жалобы.
Дело рассматривается в отсутствие А.В. Денисенко, его представителя по доверенности Л.Б. Денисенко, третьих лиц, которые о месте и времени судебного заседания извещались надлежащим образом, об его отложении не ходатайствовали.
Выслушав объяснения участников процесса, допросив эксперта ФИО27 исследовав доказательства, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений относительно неё, судебная коллегия приходит к следующим выводам.
Согласно части 4 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отмены решения суда первой инстанции в любом случае являются: рассмотрение дела в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле и не извещённых надлежащим образом о времени и месте судебного заседания (пункт 2); принятие судом решения о правах и об обязанностях лиц, не привлечённых к участию в деле (пункт 4).
По делу видно, что А.В. Денисенко является сособственником жилого дома, расположенного по адресу: <адрес>, доля в праве составляет 2/9, другими сособственниками домовладения являются Н.Н. Панфилова с долей в праве 2/3 и Н.Л. Кузнецова, доля в праве которой составляет 1/9.
Вместе с тем Н.Л. Кузнецова, в отличие от Н.Н. Панфиловой, к участию в деле судом не была привлечена, хотя, исходя из сути возникшего между сторонами спора, постановленное судом решение затрагивает права и законные интересы Н.Л. Кузнецовой как одного из сособственников жилого дома.
Кроме того, судебное заседание 22 ноября 2017 года судом было отложено на 04 декабря 2017 года в 14 часов, при этом сведения о надлежащем извещении Н.Н. Панфиловой о месте и времени судебного заседания 04 декабря 2017 года в материалах дела отсутствуют.
Указанные обстоятельства и послужили основанием для вынесения судебной коллегией 19 февраля 2018 года определения о переходе к рассмотрению настоящего дела по правилам производства в суде первой инстанции без учёта особенностей, предусмотренных главой 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
В соответствии с изложенным, на основании пунктов 2,4 части 4 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда первой инстанции подлежит отмене.
Принимая новое решение по делу, судебная коллегия учитывает следующее.
В силу статьи 22 Федерального закона от 13 июля 2015 года N 218-ФЗ "О государственной регистрации недвижимости" местоположение границ земельного участка устанавливается посредством определения координат характерных точек таких границ, то есть точек изменения описания границ земельного участка и деления их на части (пункт 8).
При уточнении границ земельного участка их местоположение определяется исходя из сведений, содержащихся в документе, подтверждающем право на земельный участок, или при отсутствии такого документа исходя из сведений, содержащихся в документах, определявших местоположение границ земельного участка при его образовании. В случае отсутствия в документах сведений о местоположении границ земельного участка их местоположение определяется в соответствии с утверждённым в установленном законодательством о градостроительной деятельности порядке проектом межевания территории. При отсутствии в утверждённом проекте межевания территории сведений о таком земельном участке его границами являются границы, существующие на местности пятнадцать и более лет и закреплённые с использованием природных объектов или объектов искусственного происхождения, позволяющих определить местоположение границ земельного участка (пункт 10).
Федеральный закон от 24 июля 2007 года N 221-ФЗ "О кадастровой деятельности" определяет порядок согласования местоположения границ земельных участков (статья 39), а также предусматривает требования к акту согласования местоположения границ (статья 40).
В соответствии со статьёй 222 Гражданского кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 03 августа 2018 года "О внесении изменений в части первую Гражданского кодекса Российской Федерации и статью 22 Федерального закона "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" самовольной постройкой является здание, сооружение или другое строение, возведённые или созданные на земельном участке, не предоставленном в установленном порядке, или на земельном участке, разрешённое использование которого не допускает строительства на нём данного объекта, либо возведённые или созданные без получения на это необходимых в силу закона согласований, разрешений или с нарушением градостроительных и строительных норм и правил, если разрешённое использование земельного участка, требование о получении соответствующих согласований, разрешений и (или) указанные градостроительные и строительные нормы и правила установлены на дату начала возведения или создания самовольной постройки и являются действующими на дату выявления самовольной постройки (пункт 1).
Самовольная постройка подлежит сносу или приведению в соответствие с параметрами, установленными правилами землепользования и застройки, документацией по планировке территории, или обязательными требованиями к параметрам постройки, предусмотренными законом, осуществившем её лицом либо за его счёт, а при отсутствии сведений о нём лицом, в собственности, пожизненном наследуемом владении, постоянном (бессрочном) пользовании которого находится земельный участок, на котором возведена или создана самовольная постройка, или лицом, которому такой земельный участок, находящийся в государственной или муниципальной собственности, предоставлен во временное владение и пользование, либо за счёт соответствующего лица, за исключением случаев, предусмотренных пунктом 3 настоящей статьи, и случаев, если снос самовольной постройки или её приведение в соответствие с установленными требованиями осуществляется в соответствии с законом органом местного самоуправления (пункт 3).
Согласно статье 304 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник может требовать устранения всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения и не были соединены с лишением владения.
В силу части 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.
Из дела следует, что жилой дом по адресу: <адрес> находился в общей долевой собственности З.Г. Темкиной с долей в праве 1/3 и Н.Н. Панфиловой с долей в праве 2/3.
Земельный участок по указанному адресу у З.Г. Темкиной и Н.Н. Панфиловой находился на праве пожизненного наследуемого владения, его границы в соответствии с требованиями земельного законодательства не устанавливались, в кадастровом паспорте площадь участка обозначена как 948 кв.м.
ДД.ММ.ГГГГ года З.Г. Темкина умерла, после её смерти наследство было принято Л.Л. Денисенко (2/3 доли наследственного имущества) и Н.Л. Кузнецовой (1/3 доля наследственного имущества).
По договору от 30 декабря 2009 года Л.Л. Денисенко принадлежащие ей доли в праве собственности на жилой дом подарила А.В. Денисенко, переход права собственности зарегистрирован в установленном законом порядке.
Таким образом, в настоящее время жилой дом по вышеназванному адресу находится в общей долевой собственности А.В. Денисенко с долей в праве 2/9, Н.Н. Панфиловой с долей в праве 2/3 и Н.Л. Кузнецовой, доля в праве которой составляет 1/9.
Права на земельный участок, имеющего кадастровый номер N, А.В. Денисенко, Н.Л. Кузнецовой не оформлялись.
По заказу Л.Б. Денисенко- матери А.В. Денисенко, представляющей в данном деле интересы А.В. Денисенко на основании доверенности, специалистами ООО "Центр кадастровых работ" были выполнены геодезические работы, в результате которых на имя Л.Б. Денисенко за подписью директора Общества ФИО28 выдана справка, содержащая указание на то, что фактически площадь земельного участка по адресу<адрес> составляет 878,5 кв. м, ширина участка по фасаду и по противоположной стороне отличается от данных БТИ на 0,50 м (том 1 л.д. 24).
Жилой дом и земельный участок с кадастровым номером N по адресу: <адрес> находился в собственности В.М. Платоновой, границы земельного участка в соответствии с требованиями земельного законодательства не устанавливались, по данным учёта площадь участка значилась как 610 кв.м.
02 августа 2011 года главой администрации муниципального района город Нерехта и Нерехтский район Костромской области был утверждён градостроительный план земельного участка по адресу: <адрес>
24 августа 2011 года главой муниципального образования городское поселение город Нерехта на имя В.М. Платоновой было выдано разрешение на реконструкцию индивидуального жилого дома по вышеуказанному адресу, срок действия разрешения установлен до 24 августа 2021 года.
04 октября 2016 года В.М. Платонова умерла.
После смерти В.М. Платоновой право собственности на вышеназванные жилой дом и земельный участок в порядке универсального правопреемства перешло к С.В. Субботину - наследнику по завещанию.
Утверждённый проект межевания территории, в котором имелись бы сведения о спорных участках, отсутствует.
По заказу С.В. Субботина кадастровым инженером ФИО29 были проведены кадастровые работы в связи с уточнением местоположения границы, площади земельного участка по адресу: г. <адрес>, подготовлен межевой план. В заключении кадастрового инженера указано, что уточнённая площадь земельного участка составляет 846 кв.м, что не превышает предельные размеры для данного вида разрешённого использования, земельный участок сложился в таких границах и используется более 15 лет.
Также указано, что при проведении согласования местоположения границ и проверке полномочий заинтересованных лиц выяснилось, что смежный земельный участок с кадастровым номером N, расположенный по адресу: <адрес> принадлежит на праве пожизненного наследуемого владения Н.Н. Панфиловой и З.Г. Темкиной, вторая из которых является умершей. Согласование местоположения границ с правообладателями смежных земельных участков проводилось посредством собрания заинтересованных лиц, извещение о проведении собрания было опубликовано в порядке, предусмотренном частью 8 статьи 39 Федерального закона "О кадастровой деятельности" в газете "Нерехтская правда" N 76 (15691) от 03 октября 2017 года.
Сведения об уточнённой границе, площади земельного участка с кадастровым номером N внесены в Единый государственный реестр недвижимости.
По заказу Л.Б. Денисенко кадастровым инженером ФИО31 также были проведены кадастровые работы в связи с уточнением местоположения границы и площади земельного участка по адресу: <адрес>, подготовлен межевой план.
В заключении кадастрового инженера указано, что по материалам сформированного межевого плана площадь земельного участка равна 905 кв.м, разница составляет 43 кв.м в сторону уменьшения, согласование по границе н4-н5 не проводилось, так как с землепользователем смежного земельного участка с кадастровым номером N С.В. Субботиным идут споры по прохождению границы.
Согласно уточнённому исковому заявлению А.В. Денисенко просит признать результаты межевания земельного участка С.В. Субботина недействительными, установить границы между земельными участками с кадастровыми номерами N и N в соответствии с фактически сложившимся в течение длительного времени порядком землепользования и в соответствии со схемой расположения границ, выполненной кадастровым инженером ФИО32, от т. 4 до т. 5, образовав прямую линию, обязать С.В. Субботина перенести забор в соответствии с установленными границами.
В обоснование указанных требований А.В. Денисенко в лице представителя по доверенности О.А. Савельевой в уточнённом исковом заявлении ссылается на допущенные кадастровым инженером ФИО33 нарушения закона при проведении кадастровых работ, а именно, при наличии сведений о смерти З.Г. Темкиной согласование местоположения границы с правообладателями смежных земельных участков было проведено путём размещения в газете "Нерехтская правда" сведений о проведении соответствующего собрания, кроме того, извещение о проведении собрания не содержало информации, предусмотренной частью 9 статьи 39 Федерального закона от 24 июля 2007 года N 221-ФЗ "О кадастровой деятельности". При этом перед проведением кадастровых работ С.В. Субботин самовольно без согласования с А.В. Денисенко изменил сложившийся длительное время порядок пользования земельными участками и сместил межевую границу в сторону земельного участка истца путём переноса забора, представив это так, что граница между смежными земельными участками фактически сложилась более 15 лет, в результате таких незаконных действий С.В. Субботина площадь земельного участка по адресу: <адрес> сократилась с 948 кв.м до 905 кв.м, а площадь земельного участка С.В. Субботина увеличилась с 610 кв.м до 848 кв.м.
Давая оценку имеющимся доказательствам по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия не находит основания для удовлетворения исковых требований А.В. Денисенко в названной части.
Согласно заключению комплексной землеустроительной и строительно-технической экспертизы по фактическому состоянию на момент обследования (23 мая 2018 года) спорная смежная граница между исследуемыми земельными участками проходит: от фасадной части участков вдоль проекции существующего ограждения из сетки-рабицы по металлическим столбам до юго-западного угла хозяйственной постройки, расположенной на земельном участке домовладения N N; вдоль проекции наружной поверхности западной стены хозяйственной постройки, расположенной на земельном участке домовладения N N от северо-западной стены хозяйственного сарая вдоль проекции существующего решетчатого деревянного ограждения по деревянным столбам; вдоль проекции существующего ограждения из сетки-рабицы по металлическим столбам до тыловой части участков.
Земельный участок с кадастровым номером N в границах, описанных в проекте межевого плана, подготовленного кадастровым инженером ФИО34, пересекается (имеет наложение) с земельным участком с кадастровым номером N состоящим на учёте в Едином государственном реестре недвижимости, площадь пересечения (наложения) составляет 18 кв. м, пересечение (наложение) представляет собой полосу шириной от 0,30 м в фасадной части, до 0,52 м в тыловой части.
В ходе рассмотрения дела судебной коллегией исследовались инвентаризационные дела на домовладения N N и N N по <адрес>, в которых имеются планы спорных земельных участков, содержащие описание их границ.
В соответствии с заключением комплексной землеустроительной и строительно-технической экспертизы межевой план, выполненный кадастровым инженером ФИО35, в части определения смежной границы земельных участков с кадастровыми номерами N и N соответствует документально определяемой границе с учётом материалов инвентарных дел БТИ, а также соответствует и фактическому землепользованию.
Обоснованность экспертного заключения в указанной части сомнений не вызывает, сделанные экспертом ФИО36 выводы основаны на результатах проведённого натурного обследования, сопоставления данных контрольной геодезической съёмки территории земельных участков, сведений о координатах поворотных точек границ, в том числе границ частей, исследуемых земельных участков, определённых кадастровыми инженерами ФИО37 и ФИО39 при проведении кадастровых работ, изучения материалов инвентаризационных дел БТИ на домовладения, все выводы подробно мотивированы в заключении.
Экспертом также отмечено, что результаты кадастровых работ, выполненных кадастровым инженером ФИО40 в отношении земельного участка с кадастровым номером N, имеют меньшее расхождение, чем результаты кадастровых работ, выполненных кадастровым инженером ФИО41 в отношении земельного участка с кадастровым номером N. В целом, границы земельного участка с кадастровым номером N в координатах, определённых кадастровым инженером ФИО43, сдвинуты в западном направлении относительно контрольной геодезической съёмки в среднем на 0,2 м.
Утверждения стороны истца, в том числе в лице представителей по доверенностям Л.Б. Денисенко и О.А. Савельевой, о самовольном изменении С.В. Субботиным сложившегося длительное время порядка пользования земельными участками, смещения межевой границы путём переноса забора судебная коллегия признаёт недоказанными.
К показаниям свидетеля ФИО44- дочери Н.Л. Кузнецовой о переносе ответчиком забора судебная коллегия относится критически, учитывая, что этот же свидетель пояснял о наличии в одной из спорных построек трубы, что также было опровергнуто в ходе экспертного исследования.
Представленные стороной истца многочисленные фотографии, обращения в различные органы тоже не позволяют сделать безусловного вывода о существовании тех обстоятельств, на которых настаивает А.В. Денисенко.
Показания же свидетеля ФИО45, по своей сути настаивающей на правомерности проведённых свидетелем кадастровых работ, судебная коллегия оценивает с учётом выводов экспертного заключения, являющегося более убедительным и обоснованным.
При этом из сопоставления материалов инвентаризационных дел БТИ на домовладения, межевого плана, выполненного кадастровым инженером ФИО46, явно видно, что увеличение площади земельного участка С.В. Субботина произошло не за счёт спорной границы.
Следует отметить и то, что в акте от 15 октября 1947 года, имеющемся в материалах инвентаризационного дела на домовладение <адрес>, площадь земельного участка со ссылкой на договор о праве застройки от 24 декабря 1940 года обозначена как 866 кв.м.
В отношении доводов А.В. Денисенко о нарушении кадастровым инженером ФИО47 установленного законом порядка межевания, судебная коллегия отмечает, что при установлении того обстоятельства, что определённая кадастровым инженером спорная граница отвечает как документально определяемой границе, так и фактическому землепользованию, указание в акте согласования границ фамилии умершей З.Г. Темкиной, до настоящего времени значащейся в данных Единого государственного реестра недвижимости, не должно влечь тех правовых последствий, которые преследует истец.
Из показаний свидетеля ФИО48 следует, что согласование посредством проведения собрания заинтересованных лиц было вызвано имеющейся информацией о смерти З.Г. Темкиной и отсутствием сведений о её правопреемниках. При этом, вопреки позиции истца, основания считать, что извещение о проведении собрания о согласовании местоположения границ земельного участка (том 2 л.д.175) не отвечает требованиям части 9 статьи 39 Федерального закона от 24 июля 2007 года N 221-ФЗ "О кадастровой деятельности", из дела не усматриваются.
С учётом изложенного в удовлетворении исковых требований А.В. Денисенко к С.В. Субботину о признании результатов межевания недействительными, установлении границы между земельными участками, возложении обязанности по переносу забора надлежит отказать. Содержащиеся в Едином государственном реестре недвижимости сведения об уточнённой границе, площади земельного участка С.В. Субботина не нарушают права и законные интересы А.В. Денисенко.
Суд апелляционной инстанции не находит основания и для удовлетворения исковых требований А.В. Денисенко о признании построек самовольными, их сносе, возложении обязанности на ответчика по демонтажу канализационного колодца.
В силу части 1 статьи 3 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заинтересованное лицо вправе в порядке, установленном законодательством о гражданском судопроизводстве, обратиться в суд за защитой нарушенных либо оспариваемых прав, свобод или законных интересов.
В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 10, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 22 от 29 апреля 2010 года "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" разъяснено, что иск об устранении нарушений права, не связанных с лишением владения, подлежит удовлетворению, если истец докажет, что он является собственником или лицом, владеющим имуществом по основанию, которое предусмотрено законом или договором, и что действиями ответчика, не связанными с лишением владения, нарушается его право собственности или законное владение. Такой иск должен быть удовлетворён и в том случае, если истец докажет, что имеется реальная угроза нарушения его права собственности или законного владения со стороны ответчика.
В уточнённом исковом заявлении А.В. Денисенко в лице представителя по доверенности О.А. Савельевой указывает, что С.В. Субботин на расстоянии менее одного метра от смежной границы возвёл хозяйственную постройку (предположительно баню), которая является санитарным сооружением и должна быть размещена на расстоянии не менее чем в 2,5-3,5 м от края соседнего участка во избежание конфликтов, связанных с попаданием сточных вод в почву.
Между тем никаких доказательств о том, что спорная постройка является баней, истцом не представлено.
В заключении комплексной землеустроительной и строительно-технической экспертизы имеется фотография спорной постройки, не завершённой строительством и явно не отвечающей признакам бани. Показания свидетеля ФИО49, утверждавшей даже о наличии на постройки трубы, отсутствие которой явно видно на фотографии, заслуживают критической оценки.
При этом в заключении экспертизы, поддержанном экспертом ФИО51 в настоящем судебном заседании, указано, что спорная хозяйственная постройка выполнена из газосиликатных блоков размерами в плане 3,20 * 6,05 м, от границы забора соседнего домовладения пристройка отстоит с одной стороны на 0,88 м, с другой стороны 1,03 м. Эксперт указал, что в соответствии с СП 42.13330.2011 "Градостроительство. Планировка и застройка городских и сельских поселений" расстояние до границ соседнего участка для хозпостроек, сараев, помещений для скота по нормативу должно быть 1м.
Из дела следует, что такое же нормативное требование по расстоянию установлено и Правилами землепользования и застройки городского поселения город Нерехта.
Принимая во внимание столь незначительное отклонение от норматива с одной стороны, судебная коллегия полагает, что установленные по делу обстоятельства с безусловностью не свидетельствуют о нарушении либо реальной угрозе нарушения прав и законных интересов А.В. Денисенко, не дают основания для вывода о необходимости сноса спорной постройки.
В заключении комплексной землеустроительной и строительно-технической экспертизы также указано, что на земельном участке С.В. Субботина находится колодец, являющийся спорным. Диаметр колодца составляет 1,50 м, глубина- 3 м, колодец выполнен из сборных железобетонных колец с бетонной крышкой на уровне земли, расстояние от центра колодца от забора участка соседнего дома составляет 2 м, до забора соседнего участка- 1,20 м. Согласно СП 42.13330.2011 табл. 14 указанное расстояние должно быть не менее 3 м.
Однако, как следует из объяснений С.В. Субботина, экспертного заключения, показаний эксперта ФИО53 в настоящем судебном заседании, спорный колодец ответчиком не используется, для принятия стоков от жилого дома используется выгреб, находящийся на земельном участке С.В. Субботина. Доказательств использования колодца С.В. Субботиным, нарушения либо угрозы нарушения прав стороной А.В. Денисенко не представлено.
Из дела также видно, что домовладения <адрес> расположены на территории, на которой планируется проведение работ по подключению к центральной сети водоотведения.
По объяснениям ответчика, возведение колодца и было обусловлено указанными обстоятельствами, с чем А.В. Денисенко было согласен, в подтверждение чего имеется подпись истца в реестре собственников жилья, желающих принять участие в программе по подключению к центральной сети водоотведения (том 1 л.д.73).
С учётом изложенных обстоятельств основания для возложения на С.В. Субботина обязанности по демонтажу канализационного колодца судебная коллегия не усматривает. Нахождение на соседнем земельном участке неиспользуемого колодца не свидетельствует о нарушении прав и законных интересов истца, доказательств возникновения реальной угрозы подобных нарушений материалы дела не содержат.
Как уже было указано ранее, 24 августа 2011 года на имя В.М. Платоновой - прежнего собственника домовладения и земельного участка по адресу: <адрес> было выдано разрешение на реконструкцию индивидуального жилого дома сроком действия до 24 августа 2021 года.
В материалах дела имеется копия утверждённого градостроительного плана земельного участка, из которого видно, что к существующему жилому дому предполагалось возведение пристройки.
В уточнённом исковом заявлении А.В. Денисенко в лице представителя по доверенности О.А. Савельевой указывает, что вместо реконструкции ответчиком было осуществлено строительство нового жилого дома с нарушением противопожарного разрыва в 15 метров, в связи с чем истцом заявлено требование о признании возведённого жилого дома самовольной постройкой и его сносе.
Согласно заключению комплексной землеустроительной и строительно-технической экспертизы С.В. Субботиным на земельном участке построен одноэтажный жилой дом с мансардным этажом, расстояние от данного дома до забора соседнего участка составляет 10 м, до жилого дома N N- 11,9 м, сделан вывод о том, что жилой дом не нарушает требований градостроительных регламентов, строительных и противопожарных норм и правил, стены дома выполнены из несгораемых материалов - из газосиликата.
Из показаний эксперта ФИО55 в настоящем судебном заседании следует, что в силу ветхости старого дома осуществление пристройки к нему, возведение выстроенного дома и старого под одно целое представляется невозможным, однако при оценке требований противопожарной безопасности необходимо принимать во внимание выполнение стен дома из несгораемых материалов - из газосиликата, нормативное расстояние должно быть от 10 до 15 м, в данном случае оно соблюдается.
Вместе с тем из ответов Территориального отдела надзорной деятельности и профилактической работы Нерехтского района и г. Волгореченска на имя Л.Б. Денисенко со ссылкой на Свод Правил "Системы противопожарной защиты. Ограничение распространения пожара на объектах защиты. Требования к объёмно-планировочным и конструктивным решениям" СП 4.13130.2013 усматривается нормативное требование по расстоянию в 15 м, на которое и указывает А.В. Денисенко.
В то же время из пояснений специалиста ФИО56- начальника Территориального отдела надзорной деятельности и профилактической работы Нерехтского района и г. Волгореченска в судебном заседании 22 ноября 2017 года следует, что, так как рассматриваемая территория является зоной старой застройки, сам старый жилой дом уже создавал ещё большую опасность, возведением новой постройки положение не ухудшается.
В отзыве на уточнённое исковое заявление А.В. Денисенко администрация городского поселения город Нерехта также указывает, что необходимо учитывать, что застройка происходит вглубь земельного участка, то есть, увеличивая противопожарное расстояние; если подходить исключительно к противопожарным нормативам, то существующий жилой дом изначально нарушает противопожарные нормы.
Из материалов инвентаризационных дел на домовладения <адрес> видно, что возведение жилого дома N N имело место на основании договора о праве застройки от 24 декабря 1940 года, а домовладения N N - на основании договора застройки от 07 апреля 1947 года.
Оценивая имеющиеся по делу доказательства, в том числе чертёж градостроительного плана земельного участка, судебная коллегия считает, что возведение ответчиком отдельного строения вместо обозначенной в плане жилой пристройки, с учётом вышеизложенного не свидетельствует о нарушении либо угрозе нарушения прав и законных интересов А.В. Денисенко.
То есть даже при признании обоснованными доводов истца о новом строительстве, а не о реконструкции, данное обстоятельство с безусловностью не влечёт удовлетворение исковых требований в этой части.
При этом заслуживают внимания и доводы С.В. Субботина о том, что срок действия разрешения на строительство не истёк, в дальнейшем предполагается осуществить пристройку возведённого строения к старому дому.
Более того, из дела явно видно, что требования А.В. Денисенко, связанные с постройками, колодцем, в большей степени обусловлены земельным спором, а не стремлением восстановления каких-то иных прав.
В соответствии с вышеизложенным решение суда первой инстанции подлежит отмене с принятием по делу нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований А.В. Денисенко к С.В. Субботину о признании результатов межевания недействительными, установлении границы между земельными участками, возложении обязанности по переносу забора, признании построек самовольными и их сносе, возложении обязанности по демонтажу канализационного колодца.
Руководствуясь статьёй 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
Решение Нерехтского районного суда Костромской области от 04 декабря 2017 года отменить.
Принять по делу новое решение.
В удовлетворении исковых требований Денисенко Алексея Викторовича к Субботину Сергею Владимировичу о признании результатов межевания недействительными, установлении границы между земельными участками, возложении обязанности по переносу забора, признании построек самовольными и их сносе, возложении обязанности по демонтажу канализационного колодца отказать.
Председательствующий:
Судьи:


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка