Определение Судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ АЛТАЙСКОГО КРАЕВОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 21 апреля 2021 года Дело N 33-2871/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Алтайского краевого суда в составе:

председательствующего Диденко О.В.,

судей Ромашовой Т.А., Сухаревой С.А.,

при секретаре Морозовой А.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу ответчика ООО ЧОО "Лига+" на решение Бийского городского суда Алтайского края от 25 ноября 2020 года по гражданскому делу

по иску Самоховой Марины Михайловны к ООО ЧОО "Лига+" об установлении факта трудовых отношений, возложении обязанности заключить трудовой договор, внести запись о приеме на работу в трудовую книжку, принять листки нетрудоспособности, компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Сухаревой С.А., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Самохова М.М. обратилась в суд с иском к ООО ЧОО "Лига+", в котором с учетом уточнения исковых требований просила установить факт трудовых отношений с 16.03.2020, возложить на ответчика обязанность заключить трудовой договор с истцом и выдать второй экземпляр трудового договора, внести запись в трудовую книжку о приеме на работу с 16.03.2020, принять листки нетрудоспособности от 02.07.2020, 17.07.2020, 14.08.2020, 22.08.2020, 01.09.2020 для назначения и выплаты пособия, взыскать компенсацию морального вреда в размере 20 000 руб.

В обоснование требований указала на то, что 16.03.2020 директором ООО ЧОО "Лига+" допущена к работе в качестве охранника на объект, расположенный по адресу: <адрес> (административное здание филиала N 6 ГУ-Алтайское региональное отделение Фонда социального страхования РФ). До 16.03.2020 на данном объекте она работала в качестве охранника ООО ЧОО "Регион-22".

На основании свидетельства о прохождении профессиональной подготовки Самоховой М.М. присвоена квалификация "охранник 4 разряда". В удостоверении частного охранника имеется отметка ООО ЧОО "Лига+" о присвоении номера личной карточки N ***, однако личная карточка охранника оформлена работодателем только 02.07.2020.

С 16.03.2020 истец и еще двое охранником осуществляли круглосуточную охрану данного объекта, работали по графику "сутки через двое", даты дежурств фиксировались в специальном журнале. Охрану объекта осуществляли на специальном посту, организованном в фойе здания. Ежемесячно работодатель выплачивал истцу заработную плату за фактически отработанное время, о чем она расписывалась в ведомости.

Истец была ознакомлена с инструкцией охранника и выполняла указанные в ней обязанности.

Однако трудовые отношения с истцом не были оформлены, трудовой договор не заключен, к работе она приступила с устного разрешения руководителя, работодатель предоставил ей рабочее место. Представитель работодателя ей обещал оформить трудовой договор и передать после подписания руководителем.

В июле 2020 года истец заболела, однако в принятии и оплате листков нетрудоспособности ей было отказано по причине отсутствия надлежаще оформленных трудовых отношений. До настоящего времени трудовой договор истцу не предоставлен, листки нетрудоспособности не оплачены.

Полагает, что фактически истец состоит в трудовых отношениях с ответчиком, что подтверждается удостоверением частного охранника ***, выданного на ее имя с отметкой ООО ЧОО "Лига+" о присвоении личной карточки; личной карточкой охранника; журналом приема-сдачи дежурств.

Отсутствие надлежаще оформленных трудовых отношений, что явилось причиной отказа в получении пособия по временной нетрудоспособности, привели к материальным трудностям у истца в приобретении в необходимом количестве продуктов питания, лекарства и лишили возможности поддерживать нормальный жизненный уровень. В связи с этим истец испытывала глубокие нравственные страдания, размер компенсации которых оценивает в 20 000 руб.

При рассмотрении дела представитель ответчика, не отрицая факт выполнения истцом обязанностей охранника в спорный период, просил отказать в удовлеторвении исковых требований в связи с пропуском последней срока для обращения в суд, установленного ч. 1 ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации, полагая, что о нарушенном праве истец узнала 16.03.2020, однако обратилась в суд по истечение трехмесячного срока.

Истец Самохова М.М. в суде первой инстанции настаивала на удовлетворении исковых требований, заявила ходатайство о восстановлении срока для обращения в суд, указывая на уважительность причин его пропуска, выразившихся в ожидании исполнения общения работодателя оформить трудовой договор и внести запись о работе в трудовую книжку, а также тяжелой болезнью, нахождении на лечении.

Решением Бийского городского суда Алтайского края от 25 ноября 2020 года исковые требования Самоховой М.М. удовлетворены частично.

Судом установлен факт трудовых отношений между Самоховой М.М. и ООО ЧОО "Лига+" с 16 марта 2020 года.

Постановлено возложить на ООО ЧОО "Лига+" обязанность заключить трудовой договор с Самоховой М.М. и выдать второй экземпляр трудового договора; внести в трудовую книжку Самоховой М.М. запись о приеме на работу в должности охранника с 16.03.2020; принять листки нетрудоспособности: *** от 02.07.2020, *** от 17.07.2020, *** от 14.08.2020, *** от 22.08.2020, *** от 01.09.2020 для назначения и выплаты пособия по временной нетрудоспособности.

С ООО ЧОО "Лига+" в пользу Самоховой М.М. взыскана компенсация морального вреда в размере 7000 рублей.

В остальной части иска Самоховой М.М. отказано.

С ООО ЧОО "Лига+" в доход городского округа муниципального образования город Бийск взыскана государственная пошлина в размере 300 руб.

В апелляционной жалобе ответчик просит решение суда отменить, принять по делу новое решение об отказе в иске.

В обоснование доводов жалобы указывает, что суд неправильно применил нормы материального права при удовлетворении ходатайства истца о восстановлении срока для обращения в суд.

В частности, истец указала в иске о том, что была допущена к работе с 16 марта 2020 года, работала без оформления трудовых отношений, в связи с чем о нарушенном праве истцу стало известно с 16.03.2020. Однако суд определилначало течение срока для обращения в суд с 30 июня 2020 года, с даты последней отработанной смены истцом, что не соответствует установленным по делу обстоятельствам, а также требованиям истца о восстановлении пропущенного срока.

Вместе с тем, с 16 марта 2020 года истец, действуя разумно и осмотрительно, располагала достаточным временем для обращения в суд.

В связи с изложенным, полагает, что судом принято решение о восстановлении срока истца безосновательно.

В письменных возражениях на апелляционную жалобу истец Самохова М.М. просит апелляционную жалобу ответчика оставить без удовлетворения, решение суда без изменения.

Лица, участвующие в деле, извещенные о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в судебное заседание не явились, об отложении судебного разбирательства не просили, о наличии уважительных причин неявки не сообщали. В этой связи, с учетом положений ст.167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации их неявка не препятствует рассмотрению дела.

Изучив материалы дела, обсудив доводы жалобы, заслушав истца, проверив законность и обоснованность решения суда в пределах доводов жалобы по правилам ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к следующему.

Статья 15 Трудового кодекса Российской Федерации определяет трудовые отношения как отношения, основанные на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции (работы по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретного вида поручаемой работнику работы), подчинении работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором.

В силу ст. 16 Трудового кодекса Российской Федерации трудовые отношения возникают между работником и работодателем на основании трудового договора, заключаемого ими в соответствии с настоящим Кодексом (ч.1). Трудовые отношения между работником и работодателем возникают также на основании фактического допущения работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя в случае, когда трудовой договор не был надлежащим образом оформлен (ч.3).

Согласно ч. 2 ст. 16 Трудового кодекса Российской Федерации документом, подтверждающим период работы у работодателя - физического лица, является трудовой договор, заключенный в письменной форме.

В соответствии с ч. 2 ст. 67 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор, не оформленный в письменной форме, считается заключенным, если работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его представителя. При фактическом допущении работника к работе работодатель обязан оформить с ним трудовой договор в письменной форме не позднее трех рабочих дней со дня фактического допущения работника к работе.

Фактический допуск работника к работе предполагает, что работник приступил к исполнению трудовых обязанностей по обусловленной соглашением сторон должности и с момента начала исполнения трудовой функции работник подчиняется действующим у ответчика правилам внутреннего трудового распорядка; оплата труда работника осуществляется работодателем в соответствии с установленным по занимаемой работником должности окладом и действующей у работодателя системой оплаты труда; работник в связи с началом работы обязан передать работодателю соответствующие документы.

Согласно разъяснениям, содержащимся в абзаце втором пункта 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", если трудовой договор не был оформлен надлежащим образом, однако работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного представителя, то трудовой договор считается заключенным и работодатель или его уполномоченный представитель обязан не позднее трех рабочих дней со дня фактического допущения к работе оформить трудовой договор в письменной форме (часть вторая статьи 67 Трудового кодекса Российской Федерации).

Из приведенных выше нормативных положений трудового законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что к характерным признакам трудовых отношений относятся: достижение сторонами соглашения о личном выполнении работником определенной, заранее обусловленной трудовой функции в интересах, под контролем и управлением работодателя; подчинение работника действующим у работодателя правилам внутреннего трудового распорядка, графику работы (сменности); обеспечение работодателем условий труда; выполнение работником трудовой функции за плату.

О наличии трудовых отношений может свидетельствовать и стабильный характер этих отношений, подчиненность и зависимость труда, выполнение работником работы только по определенной специальности, квалификации или должности, наличие дополнительных гарантий работнику, установленных законами, иными нормативными правовыми актами, регулирующими трудовые отношения.

В то же время само по себе отсутствие оформленного надлежащим образом, то есть в письменной форме, трудового договора не исключает возможности признания сложившихся между сторонами отношений трудовыми, а трудового договора - заключенным при наличии в этих отношениях признаков трудового правоотношения, поскольку из содержания статей 11, 15, части 3 статьи 16 и статьи 56 Трудового кодекса Российской Федерации во взаимосвязи с положениями части 2 статьи 67 названного кодекса следует, что трудовой договор, не оформленный в письменной форме, считается заключенным, если работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя. Датой заключения трудового договора в таком случае будет являться дата фактического допущения работника к работе.

По настоящему спору доказательства отсутствия трудовых отношений должен представить работодатель. При разрешении вопроса, имелись ли между сторонами трудовые отношения, суд в силу статей 55, 59 и 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации вправе принимать любые средства доказывания, предусмотренные процессуальным законодательством. К таким доказательствам, в частности, относятся письменные доказательства, свидетельские показания, аудио- и видеозаписи.

Материалами дела установлено, что ООО ЧОО "Лига+" осуществляет услуги по физической охране объектов, в частности, с 16.03.2020 по охране объекта филиала N 6 ГУ-АРО Фонда социального страхования РФ, расположенного по адресу: <адрес>, что подтверждается Уставом Общества, выпиской из ЕГРЮЛ, государственным контрактом от 16.03.2020, заключенным между ГУ-Алтайское региональное отделение Фонда социального страхования РФ и ООО ЧОО "Лига+".Согласно свидетельству *** решением экзаменационной комиссии ЧОУ ДПО "Охранник-Б" от 22.05.2018 года Самоховой М.М. присвоена квалификация частный охранник 4 разряда, выдано удостоверение частного охранника, в котором имеется отметка о выдаче личной карточки *** ООО ЧОО "Лига+".

На Самохову М. М. ООО ЧОО "Лига+" оформлена личная карточка охранника серия 22 ***.

Наличие разрешения у истца осуществлять деятельность в качестве частного охранника подтверждается представленными из ОЛРР по <адрес> Росгвардии по Алтайскому краю документами лицензионного дела частного охранника Самоховой М.М.

Согласно копии журнала приема-сдачи дежурств за период с 16.03.2020 по 08.07.2020 Самохова М.М. осуществляла дежурство в качестве охранника, начиная с 16.03.2020 по 30.06.2020, заступая на суточные дежурства через двое суток, в период отдыха Самоховой М.М. дежурили охранники Чепрасова Т.М., Лиманов В.И.

31.03.2020 Самоховой М.М. выдана справка ООО ЧОО "Лига+", подписанная его директором, о непрерывной работе предприятия.

Согласно списку личного состава ООО ЧОО "Лига+", осуществляющих функции по охране объекта ФСС по адресу: <адрес> по состоянию на 17 марта 2020 года, среди охранников ЧОО указана Самохова М.М.

Из показаний свидетелей Космыниной Т.А., Борщева А.П., Семенченко М.А., сотрудников Филиала N 6 Фонда социального страхования РФ следует, что в здании филиала на протяжении двух лет, в том числе, с марта 2020 года по июнь 2020 года охранником работала Самохова М.М., которая дежурила по графику сутки через двое. Она постоянно в свою смену находилась на посту охранника, расположенном на первом этаже здания у входа, на работе всегда была в форменной одежде охранника.

В письменном отзыва на исковое заявление представитель ответчика не оспаривал факт выполнения обязанностей охранника Самоховой М.М. в спорный период, начиная с 16.03.2020 по месту нахождения Филиала N 6 Фонда социального страхования РФ в <адрес>., а также то, что истец работала без оформления трудового договора, получала регулярно вознаграждение за работу. Письменных документов, свидетельствующих о заключении между сторонами гражданско-правового договора ответчиком суду не представлено.

Разрешая спор при указанных обстоятельствах, оценив представленные в материалы дела доказательства по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, руководствуясь приведенными ранее нормами материального права, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что между Самоховой М.М. и ООО ЧОО "Лига+" сложились трудовые отношения, так как постоянно выполняемые истцом обязанности охранника в определенном ответчиком месте, подчинение установленному режиму рабочего времени, ежемесячное получение вознаграждение за работу свидетельствуют о характерных признаках фактических трудовых отношений, сложившихся между сторонами. В связи с чем суд удовлетворил требования истца, возложив на ответчика обязанность заключить трудовой договор и передать его экземпляр истцу, внести запись в трудовую книжку истца о приеме на работу с 16.03.2020, принять и оплатить листки нетрудоспособности в период работы истца, в связи с нарушением трудовых прав истца частично удовлетворил требования о взыскании компенсации морального вреда, определив его размер в 7 000 руб.

Судебная коллегия не находит оснований не согласиться с указанными выводами суда первой инстанции, учитывая, что апелляционная жалоба ответчика не содержит доводов о несогласии с выводами суда по существу спора, а также соблюдая требования ст. 327-1 ГПК РФ о проверке судебного акта судом апелляционной инстанции в пределах доводов апелляционной жалобы.

Отвечая на доводы жалобы о пропуске истцом срока для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора и необоснованном восстановлении судом этого срока, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Исходя из общепризнанных принципов и норм международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации основными принципами правового регулирования трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений признаются, в частности, обеспечение права каждого на защиту государством его трудовых прав и свобод, включая судебную защиту; обеспечение права на разрешение индивидуальных и коллективных трудовых споров (абзацы пятнадцатый, шестнадцатый статьи 2 Трудового кодекса Российской Федерации).

Индивидуальным трудовым спором признается неурегулированные разногласия между работодателем и работником по вопросам применения трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, коллективного договора, соглашения, локального нормативного акта, трудового договора (в том числе об установлении или изменении индивидуальных условий труда), о которых заявлено в орган по рассмотрению индивидуальных трудовых споров. Индивидуальным трудовым спором признается спор между работодателем и лицом, ранее состоявшим в трудовых отношениях с этим работодателем, а также лицом, изъявившим желание заключить трудовой договор с работодателем, в случае отказа работодателя от заключения такого договора.

Индивидуальные трудовые споры рассматриваются комиссиями по трудовым спорам и судами (статьи 381, 382 Трудового кодекса Российской Федерации).

В соответствии с частью 1 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки.

При пропуске по уважительным причинам названных сроков они могут быть восстановлены судом (часть 4 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации).

Пленум Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" в пункте 5 разъяснил, что в качестве уважительных причин пропуска срока обращения в суд могут расцениваться обстоятельства, препятствовавшие данному работнику своевременно обратиться с иском в суд за разрешением индивидуального трудового спора (например, болезнь истца, нахождение его в командировке, невозможность обращения в суд вследствие непреодолимой силы, необходимость осуществления ухода за тяжело больными членами семьи).

Перечень уважительных причин, при наличии которых пропущенный срок для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора может быть восстановлен судом, законом не установлен. Приведенный в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации перечень уважительных причин пропуска срока обращения в суд исчерпывающим не является.

Соответственно, с учетом положений статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации в системной взаимосвязи с требованиями статей 2 (задачи гражданского судопроизводства), 67 (оценка доказательств), 71 (письменные доказательства) Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд, оценивая, является ли то или иное обстоятельство достаточным для принятия решения о восстановлении пропущенного срока для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора, не должен действовать произвольно, а обязан проверять и учитывать всю совокупность обстоятельств конкретного дела, не позволивших лицу своевременно обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора.