Дата принятия: 06 декабря 2017г.
Номер документа: 33-2730/2017
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ КОСТРОМСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 6 декабря 2017 года Дело N 33-2730/2017
Судебная коллегия по гражданским делам Костромского областного суда в составе:
председательствующего Никулинской Н.Ф.
судей Демьяновой Н.Н., Жукова И.П.
при секретаре Ивановой Т.В.
рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Костровой О.И. на решение Ленинского районного суда г. Костромы от 22 августа 2017 года, которым Костровой О.И. отказано в удовлетворении исковых требований к Гельмашиной Н.В. о защите чести, достоинства и деловой репутации.
Заслушав доклад судьи Жукова И.П., объяснения представителя истицы Костровой О. И. по доверенности Стефанишиной С.В., поддержавшей апелляционную жалобу, судебная коллегия
установила:
Кострова О.И. обратилась с иском к Гельмашиной Н.В. о признании несоответствующими действительности, порочащими её честь, достоинство и деловую репутацию сведений, распространенных в письменном обращении от 18 августа 2016 года, адресованном на имя ВрИО начальника УФСИН по Костромской области, где указано, что истица "систематически совершает административные правонарушения на территории домовладения, расположенного: <адрес>"; "18 июля 2016 года в 22 ч. 04 мин. Костровой О.И. совершена кража (путем среза) выращенных мною восточных лилий во дворе домовладения <адрес>"; "28 июля 2016 года она угрожала мне погубить все растения, которые я выращиваю во дворе своего дома", а также комментариев к видеофайлам, приложенных к обращению, следующего содержания: "Кострова О.И. ворует лилии", "Кострова О.И. травит цветы", и о возложении на ответчицу обязанности в течение 7 дней с момента вступления в законную силу решения направить начальнику УФСИН по Костромской области письмо с опровержением таких сведений.
Требования мотивированы тем, что Гельмашина Н.В. и гражданский муж истицы Ш. являются сособственниками домовладения по указанному адресу. Изначально между сторонами складывалось доброжелательное общение, ответчица не возражала против улучшения жилищных условий другого собственника путем возведения пристройки к имеющемуся домовладению. В процессе строительства ответчица начала проявлять к соседям крайне негативное отношение, инициировав разбирательства в различных компетентных органах. Так, 20 июля и 14 августа 2016 года Гельмашина Н.В. обратилась с заявлениями в отдел полиции N 1 УМВД России по г. Костроме, в которых просила привлечь истицу к уголовной и административной ответственности по надуманным обстоятельствам, в чем ей было отказано за отсутствием в действиях Костровой О.И. противоправных деяний, производство по делу об административном правонарушении было прекращено по тем же основаниям. 18 августа 2016 года Гельмашина Н.В. обратилась к прокурору Костромской области и ВрИО начальника УФСИН по Костромской области с заявлениями, в которых просила провести проверку в отношении поведения во внеслужебное время сотрудника УФСИН по Костромской области Костровой О.И., указав в нём сведения, не соответствующие действительности, порочащие честь, достоинство и деловую репутацию истицы, как человека и сотрудника уголовно-исполнительной системы. Сделав вывод, что её поведение не соответствует нормам поведения сотрудников УФСИН, Гельмашина Н.В. просила привлечь Кострову О.И. к административной и дисциплинарной ответственности, заслушать на офицерском собрании УФСИН, принять к ней меры воспитательного и профилактического характера. Полагает, что ответчица, направляя заявление в адрес работодателя, явно злоупотребляла своими правами, имела намерение исключительно причинить вред Костровой О.И., а не реализовать свое право на обращение в органы, которые в силу закон обязаны проверять поступившую информацию.
Судом принято вышеуказанное решение.
В апелляционной жалобе Кострова О.И. просит отменить решение суда, удовлетворив заявленные исковые требования в полном объеме. Выражает несогласие с выводом суда об обязанности истицы доказать наличие злоупотребления правом со стороны ответчицы, освободив другую сторону от доказывания факта отсутствия такого злоупотребления. Полагает, что ею представлены сведения недобросовестного поведения Гельмашиной Н.В. Так, на момент подачи оспариваемого заявления правоохранительными органами проводились процессуальные проверки по тем же обстоятельствам, то есть право заявителя по обращению в государственные органы было реализовано, при этом за ней сохранялась возможность не согласиться с принятыми решениями путем их дальнейшего обжалования. Ответчица, являясь квалифицированным юристом, понимала, что итогом её обращения к руководству УФСИН по Костромской области будут негативные последствия в сфере профессиональной деятельности Костровой О.И., тем более что ранее она подавала подобное заявление в отношении гражданского мужа истца. Ряд доводов ответчицы к моменту подачи заявления руководству Костровой О.И. уже был проверен компетентными органами и не нашел своего подтверждения, впоследствии процессуальными документами установлена невиновность истицы, однако ни один принятый документ Гельмашиной Н.В. не был обжалован. Экспертное заключение, согласно которому в почвенном грунте, обработанном Костровой О.И., не обнаружено следов сильнодействующих и ядовитых веществ, кислот и щелочей, ответчицей также не оспорено. Отмечает, что факт распространения сведений об истице нашел подтверждение в суде первой инстанции, а форма, в которой ответчица составила заявление и поименовала видеофайлы, носит утвердительный характер, не предполагающий какого-либо иного понимания, в связи с чем вывод суда о том, что имели место субъективные выводы Гельмашиной Н.В. относительно действий истицы, не соответствуют действительности. Толкование слов и выражений, содержащихся в заявлении, общеизвестно любому дееспособному лицу, однако при возникновении сомнений суд мог назначить лингвистическую экспертизу, чего сделано не было. Обращает внимание, что события, произошедшие в домовладении, имели совершенно иные мотивы: цветы Кострова О.И. срезала не тайно, а открыто с намерением предотвратить негативные последствия для ребенка, поскольку лилии были заболевшими, с той же целью растения были политы раствором золы. Обработка производилась без перчаток и защитного костюма, что также говорит о безопасности используемого раствора, а увядать часть растений стала значительно позже полива, при этом сама Гельмашина Н.В. также чем-то обрабатывала цветы. Никаких угроз об уничтожении насаждений ответчицы истица не высказывала, это подтвердили свидетели, опрошенные в ходе рассмотрения дела, напротив, между соседями имелась договоренность по общему уходу за растениями. Полагает, что действия ответчицы по распространению сведений, не соответствующих действительности, связаны с желанием Гельмашиной Н.В. выселить Ш. с семьей из домовладения, однако этим доводам суд не дал никакой правовой оценки. Не обладая соответствующими полномочиями, суд первой инстанции установил виновность Костровой О.И. в совершении кражи, высказывании угроз и уничтожении имущества, тем самым вышел за пределы заявленных требований, тогда как названные факты проверялись правоохранительными органами, и была установлена невиновность истицы в совершении названных действий. Суд необоснованно отклонил показания свидетелей со стороны истицы по мотиву близких и родственных отношений с нею, в то время как опрошенные лица предупреждались об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний. Пояснения специалиста У., которая по фотографиям определилапричину гибели растений, считает ошибочными, поскольку в материалах дела имеется письменное заключение ФГБУ "Россельхозцентр" о невозможности установить причину их увядания и извлечение из монографии Барановой М.В., где подробно описаны болезни цветочной культуры. Настаивает, что изложенные в оспариваемом заявлении сведения носят оскорбительный характер, порочат честь, достоинство и деловую репутацию истицы как сотрудника ФСИН, это подтверждено письменными доказательствами и пояснениями П., которые суд первой инстанции оставил без внимания.
В возражениях на апелляционную жалобу Гельмашина Н.В. просит оставить решение суда без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.
Апелляционная жалоба рассмотрена в отсутствие Гельмашиной Н.В., надлежащим образом извещенной о времени и месте судебного разбирательства.
Проверив законность и обоснованность решения суда в пределах доводов апелляционной жалобы в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ, судебная коллегия не находит оснований для его отмены.
Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции, оценив письменные доказательства, видеозаписи и показания свидетелей, установил, что факты, изложенные Гельмашиной Н.В. в заявлении, адресованном руководству УФСИН по Костромской области, не являются ложными. Так, Кострова О.И. действительно срезала 4 принадлежащие Гельмашиной Н.В. лилии, в последующем она же полила и опрыскала выращиваемые ответчицей цветы и зелень, которые погибли спустя несколько дней, в связи с чем, учитывая сложившиеся неприязненные отношения между сторонами по делу, суд пришел к выводу, что у Гельмашиной Н.В. имелись основания полагать, что Кострова О.И. отравила её цветы. Комментарий ответчицы к видеофайлу "Кострова О.И. ворует лилии" суд признал ее личным суждением относительно действий истицы, отраженных в файле. Высказывание "систематически совершающей административные правонарушения" суд расценил как квалификацию Гельмашиной Н.В. поведения Костровой О.И., несмотря на то, что последняя к административной ответственности не привлекалась. Кроме того, суд посчитал, что фактически обращение ответчицы было направлено на защиту своих прав и прав своей семьи, доказательств того, что её действия носили намерение исключительно причинить вред истице и представляли собой злоупотребление правом, Костровой О.И. не представлено.
Данные выводы основаны на материалах дела, подробно мотивированы судом с приведением положений законодательства, регулирующего спорные правоотношения, основания для признания их неправильными отсутствуют.
Согласно п. 1 ст. 152 ГК РФ гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Опровержение должно быть сделано тем же способом, которым были распространены сведения о гражданине, или другим аналогичным способом
Как установлено судом, стороны по делу проживают по адресу: <адрес>.
18 августа 2016 года Гельмашина Н.В. направила Врио начальника УФСИН по Костромской области З. заявление, в котором просила провести проверку в отношении поведения во внеслужебное время сотрудника УФСИН по Костромской области Костровой О.И., систематически совершающей административные правонарушения на территории указанного домовладения. В заявлении, в частности, указано, что 18 июля 2016 года в 22 час. 04 мин. Костровой О.И. совершена кража (путем среза) выращенных Гельмашиной Н.В. восточных лилий во дворе домовладения. 28 июля 2016 года Кострова О.И. угрожала погубить все растения, которые Гельмашина Н.В. выращивает во дворе своего дома. По результатам проверки просит привлечь Кострову О.И. к административной и дисциплинарной ответственности, заслушать на офицерском собрании УФСИН, принять меры воспитательного, профилактического характера.
Дополнительно к этому Гельмашиной Н.В. был представлен DVD-RW диск с видеофайлами, имеющими заголовки "Кострова О.И. ворует лилии", "Кострова О.И. травит цветы".
Данные обстоятельства сторонами по делу не оспаривались.
Из разъяснений, данных в пунктах 7 и 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 года N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц", следует, что обстоятельствами, имеющими в силу ст. 152 ГК РФ значение для дела, которые должны быть определены судьей при принятии искового заявления и подготовке дела к судебному разбирательству, а также в ходе судебного разбирательства, являются: факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. При отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств иск не может быть удовлетворен судом.
Под распространением сведений, порочащих честь и достоинство граждан или деловую репутацию граждан и юридических лиц, следует понимать опубликование таких сведений в печати, трансляцию по радио и телевидению, демонстрацию в кинохроникальных программах и других средствах массовой информации, распространение в сети Интернет, а также с использованием иных средств телекоммуникационной связи, изложение в служебных характеристиках, публичных выступлениях, заявлениях, адресованных должностным лицам, или сообщение в той или иной, в том числе устной, форме хотя бы одному лицу.
Не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения.
Порочащими, в частности, являются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина или деловую репутацию гражданина либо юридического лица.
В силу п. 1 ст. 152 ГК РФ бремя доказывания соответствия действительности распространенных сведений лежит на ответчике. Истец обязан доказать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, а также порочащий характер этих сведений.
В соответствии со статьей 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и ст. 29 Конституции Российской Федерации, гарантирующими каждому право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации, позицией Европейского суда по правам человека при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке ст. 152 ГК РФ поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности.
Исходя из указанного и оценивая действия Гельмашиной Н.В., суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о том, что истица не доказала факт распространения ответчицей не соответствующих действительности и порочащих её честь, достоинство и деловую репутацию сведений.
Так, Кострова О.И. не отрицала того, что срезала лилии, которые ею посажены не были, а также опрыскивала растения. Объективного подтверждения договоренности сторон о совместном уходе за цветами материалы дела не содержат.
В этой связи с учетом показаний специалиста ФГБУ "Россельхозцентр" по Костромской области У. суд верно указал, что у ответчицы имелись основания полагать, что истица травила ее цветы.
При этом при отсутствии доказательств доводы Костровой О.И. о том, что на лилиях были мошки, которые могли повредить ее малолетнему ребенку, а опрыскивание производилось настоем золы, на что также ссылалась в суде апелляционной инстанции представитель истицы, судом правильно признаны недостоверными.
Делая вывод о том, что Гельмашина Н.В. фактически обратилась к руководству истицы с целью защиты собственных интересов и интересов своей семьи, суд правомерно указал на отсутствие с ее стороны какого-либо злоупотребления правом.
Не опровергнут данный вывод и в апелляционной жалобе.
Доводы той же жалобы о том, что ответчица уже реализовала свои права путем обращения в различные правоохранительные органы, а при нахождении истицы в отпуске по уходу за ребенком, то есть фактически не исполняющей свои служебные обязанности, единственной целью обращения Гельмашиной Н.В., обладающей специальными юридическими познаниями, было причинить Костровой О.И. вред, нельзя признать обоснованными, так как статьей 33 Конституции Российской Федерации закреплено право граждан направлять личные обращения в государственные органы и органы местного самоуправления, которые в пределах своей компетенции обязаны рассматривать эти обращения, принимать по ним решения и давать мотивированный ответ в установленный законом срок.
Как усматривается из п. 10 вышеуказанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 года N 3, судам необходимо иметь в виду, что в случае, когда гражданин обращается в названные органы с заявлением, в котором приводит те или иные сведения (например, в правоохранительные органы с сообщением о предполагаемом, по его мнению, или совершенном либо готовящемся преступлении), но эти сведения в ходе их проверки не нашли подтверждения, данное обстоятельство само по себе не может служить основанием для привлечения этого лица к гражданско-правовой ответственности, предусмотренной статьей 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку в указанном случае имела место реализация гражданином конституционного права на обращение в органы, которые в силу закона обязаны проверять поступившую информацию, а не распространение не соответствующих действительности порочащих сведений.
Такие требования могут быть удовлетворены лишь в случае, если при рассмотрении дела суд установит, что обращение в указанные органы не имело под собой никаких оснований и продиктовано не намерением исполнить свой гражданский долг или защитить права и охраняемые законом интересы, а исключительно намерением причинить вред другому лицу, то есть имело место злоупотребление правом (пункты 1 и 2 ст. 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Тем самым отказ правоохранительных органов в привлечении истицы к административной ответственности и нежелание ответчицы обжаловать принятые процессуальные решения не лишают Гельмашину Н.В. самого права на обращение в государственный орган по месту службы Костровой О.И.
Приходя к такому выводу, суд апелляционной инстанции принимает во внимание и практику Европейского Суда по правам человека по данному вопросу.
В частности, в постановлении от 05 октября 2006 года "По делу Захарова против Российской Федерации" указано, что Европейский Суд неоднократно отмечал, что необходимо защищать государственных служащих от обидных, оскорбительных и клеветнических нападок, которые могут оказать влияние на выполнение ими своих обязанностей и подорвать общественное доверие к ним и к той должности, которую они занимают. Пределы, в которых такая защита может рассматриваться как необходимая, зависят от конкретных обстоятельств дела. В настоящем деле жалобы заявителя были изложены в частной переписке и не были доведены до сведения общественности. Соответственно, необходимость такой защиты должна оцениваться не в связи с интересами свободы прессы или открытого обсуждения вопросов, касающихся общественности, а, скорее, с учетом права заявителя сообщать о нарушениях, имеющих место в деятельности представителей органов государственной власти, органу, компетентному рассматривать такие жалобы (параграф 23).
Сама возможность граждан информировать органы государственной власти о поведении государственных служащих, которое ими рассматривается как неправильное или незаконное, является одной из составляющих принципа господства права. В связи с этим Европейский Суд по правам человека обратил внимание на недвусмысленное положение, содержащееся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации, относительно "сообщения сведений лицу, которого они касаются", которое не может признаваться их распространением и, следовательно, не является основанием для обращения в суд с иском о диффамации (параграф 26).
Ссылка в апелляционной жалобе на доказанность распространения ответчицей сведений, не соответствующих действительности, не является состоятельной, так как судом обоснованно отражено, что указание в заявлении на систематическое совершение Костровой О.И. административных правонарушений истицей на территории домовладения и в наименовании видеофайла на диске на то, что она "ворует лилии", являются личными суждениями Гельмашиной Н.В., не связанными с констатацией фактов, характеризующих истицу, и выражают ее мнение относительно действий истицы.
Кроме того, судебная коллегия учитывает, что ввиду конфликтных отношений между сторонами и установленных по делу обстоятельств у Гельмашиной Н.В. имелись основания воспринимать поведение истицы и как угрозу погубить принадлежащие ей растения.
Вопреки доводу апелляционной жалобы суд, признав вышеперечисленное суждениями ответчицы, не вышел за пределы заявленных требований и не установил вину истицы в совершении каких-либо административных правонарушений или преступлений.
В связи с этим указание в жалобе на доказанность оскорбительного характера высказываний ответчицы, которые порочат честь и достоинство истицы, не может служить основанием к отмене решения.
Изложение истицей в апелляционной жалобе собственного восприятия обращения Гельмашиной Н.В. является ее субъективным мнением.
Доказательств тому, что была опорочена деловая репутация Костровой О.И., на что имеется ссылка в апелляционной жалобе, в нарушение ст. 56 ГПК РФ также не представлено.
Так, в ответе Врио начальника УФСИН по Костромской области от 08 сентября 2016 года отражено, что Кострова О.И. к административной ответственности не привлекалась, в УФСИН по Костромской области материалы о возбуждении дела об административном правонарушении, совершении преступления не поступали, в ее действиях не усматривается нарушения положений Кодекса этики и служебного поведения сотрудников и федеральных государственных служащих УИС, утвержденного приказом ФСИН России от 11 января 2012 года N 5.
Несмотря на то, что в решении не приведены показания свидетеля П., проводившей служебную проверку по обращению ответчицы, их содержание не может повлиять на правильность выводов суда, так как, указывая на негативное мнение, которое якобы складывается в случае поступления жалоб на сотрудника, свидетель отразила предположительный характер своего мнения и не привела ни одного примера, подтверждающего его.
Довод апелляционной жалобы о том, что суд мог назначить лингвистическую экспертизу, является необоснованным, так как соответствующего ходатайства стороны по делу не заявляли, у суда такой необходимости не возникло.
Иные доводы жалобы сводятся к несогласию с выводами суда первой инстанции и не содержат опровергающих их фактов, вследствие чего не могут являться основанием для отмены решения суда.
При таких обстоятельствах в удовлетворении апелляционной жалобы надлежит отказать.
Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
Решение Ленинского районного суда г. Костромы от 22 августа 2017 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Костровой О.И. - без удовлетворения.
Председательствующий:
Судьи:
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
