Дата принятия: 31 октября 2018г.
Номер документа: 33-2723/2018
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ЛИПЕЦКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 31 октября 2018 года Дело N 33-2723/2018
31 октября 2018 года судебная коллегия по гражданским делам Липецкого областного суда в составе:
председательствующего Москалевой Е.В.
судей Маншилиной Е.И., Варнавской Э.А.
при секретаре Кувезенковой А.Ю.
рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Липецке гражданское дело по апелляционной жалобе ответчика АО "СОГАЗ" на решение Липецкого районного суда Липецкой области от 20 марта 2018 года, которым постановлено:
Взыскать с АО "СОГАЗ" в пользу Тютюникова Александра Николаевича страховое возмещение в размере 299 000 рублей, расходы по оплате независимой оценки в размере 22 000 рублей; расходы по оплате услуг представителя в размере 10 000 рублей, штраф в размере 110 000 рублей, компенсацию морального вреда в размере 1 000 рублей, а всего 442000 рублей, в остальной части заявленных требований, - отказать.
Заслушав доклад судьи Маншилиной Е.И., судебная коллегия
установила:
Тютюников А.Н.обратился с иском к АО "СОГАЗ" о взыскании страхового возмещения, ссылаясь на то, что 27 июля 2017 года по вине водителя Юрова Д.Ю. произошло дорожно-транспортное происшествие с участием двух транспортных средств, в результате которого принадлежащий ему автомобиль "<данные изъяты>" г.р.з. N получил механические повреждения. Ответчик страховое возмещение не произвел. Уточнив требования с учетом результатов проведенной по делу судебной экспертизы, истец просил взыскать с ответчика в свою пользу страховое возмещение в размере 299000 руб., компенсацию морального вреда в размере 5000 руб., штраф, судебные расходы.
Представитель истца Беликов Д.В. в судебном заседании поддержал заявленные требования.
Представитель ответчика АО "СОГАЗ"Гончарова С.И.в судебном заседании иск не признала, указав, что механизм образования повреждений, имеющихся на автомобиле истца, противоречит обстоятельствам заявленного ДТП, просила назначить дополнительную автотехническую экспертизу с целью выяснения вопроса о том, имелась ли у истца техническая возможность избежать наезда на траншею. Также указала, что ранее бывший собственник автомобиля "<данные изъяты>" -ФИО8обращался в Советский районный суд г. Липецка (дело N) с иском по факту повреждения автомобиля ДД.ММ.ГГГГ в связи с наездом на яму, расположенную на проезжей части, полагает, что повреждения автомобиля по данным событиям могли иметь перекрестный характер. Просила в случае удовлетворения исковых требований при определении размера штрафа применить положения ст. 333 ГК РФ, уменьшив его размер.
Третье лицоЮров Д.Ю.в судебное заседание не явился, о слушании дела извещен.
Суд постановилрешение, резолютивная часть которого изложена выше.
В апелляционной жалобе ответчик АО "СОГАЗ" просит отменить решение суда, ссылалась на несоответствие выводов суда обстоятельствам дела, нарушение норм материального и процессуального права. Полагает, что решение суда постановлено без исследования и установления всех фактических обстоятельств по делу, поэтому просит назначить по делу экспертизу.
Изучив материалы дела, выслушав объяснения представителя истца Митяеву Ж.В., поддержавшую доводы апелляционной жалобы, возражения представителя истца Беликова Д.В., обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на жалобу, судебная коллегия приходит к следующему.
В соответствии со статьей 1 Федерального закона от 25.04.2002 года N40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" (далее - Закон об ОСАГО) по договору обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств страховщик обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию) при наступлении предусмотренного в договоре события (страхового случая) возместить потерпевшим причиненный вследствие этого события вред их жизни, здоровью или имуществу (осуществить страховую выплату) в пределах определенной договором суммы (страховой суммы).
Исходя из положений статьи 929 ГК РФ, основанием возникновения обязательства страховщика по выплате страхового возмещения, является наступление страхового случая.
Статья 9 Закона Российской Федерации от 27 ноября 1992 года N4015-1 "Об организации страхового дела в Российской Федерации" определяет страховой риск как предполагаемое событие, на случай наступления которого проводится страхование, а страховой случай - как совершившееся событие, предусмотренное договором страхования или законом, с наступлением которого возникает обязанность страховщика произвести страховую выплату страхователю либо иным лицам.
Согласно абзацу 11 статьи 1 Закона об ОСАГО страховой случай - наступление гражданской ответственности владельца транспортного средства за причинение вреда жизни, здоровью или имуществу потерпевших при использовании транспортного средства, влекущее за собой в соответствии с договором обязательного страхования обязанность страховщика осуществить страховое возмещение.
Таким образом, для того, чтобы у страховщика наступила обязанность по выплате страхового возмещения событие должно быть признано страховым случаем.
Составляющими страхового случая являются факт возникновения опасности, от которой производится страхование, факт причинения вреда и причинно-следственная связь между ними.
Из содержаний приведенных норм Гражданского кодекса Российской Федерации, Федерального закона "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" и Закона Российской Федерации "Об организации страхового дела в Российской Федерации" в их взаимной связи следует, что при предъявлении требования о страховой выплате, факт наступления страхового случая подлежит доказыванию, бремя доказывания этого факта лежит на лице, предъявившем требование.
Как следует из материалов дела, истец Тютюников А.Н. является собственником транспортного средства "<данные изъяты>" г.р.з. N (л.д. 32-34).
27 июля 2017 года в 20.10 часов в районе <адрес> в районе произошло дорожно-транспортное происшествие с участием транспортных средств: "<данные изъяты>" г.р.з. N под управлениемЮрова Д.Ю. и "<данные изъяты>" г.р.з. N под управлением собственникаТютюникова А.Н.
В обоснование требований о повреждении автомобиля "<данные изъяты>" г.р.з. N в условиях ДТП от 27 июля 2017 года истец ссылался на административный материал.
Из объяснений водителей - участников дорожно-транспортного происшествия, следует, что ДТП произошло при следующих обстоятельствах.
Водитель Юров Д.Ю. объяснил, что он, управляя автомобилем "<данные изъяты>" г.р.з. N, двигаясь со стороны <адрес> в сторону <адрес>, не пропустил двигающийся по главной дороге автомобиль "<данные изъяты>" г.р.з. N в результате чего допустил столкновение (т.1 л.д.103).
Как объяснял Тютюников А.Н., он двигался на автомобиле "<данные изъяты>" г.р.з. N по <адрес>. На перекрестке <адрес> и <адрес> попал в ДТП с автомобилем, выезжающим с <адрес> - "<данные изъяты>" г.р.з. N. Пытаясь уйти от удара, он взял правее на обочину, тем самым попал в траншею, но избежать столкновения не получилось (т. 1 л.д. 102).
На схеме дорожно-транспортного происшествия, составленной участниками происшествия собственноручно, отражено только направление движения ТС, и их конечное расположение после столкновения. Место столкновения на схеме ДТП не отмечено. Автомобиль "<данные изъяты>" г.р.з. N на схеме своей правой частью по ходу своего движения расположен, как указано "в канаве". Следов съезда в кювет, осыпи грязи, после столкновения на схеме не зафиксировано, ширина проезжей части не отражена, привязка ТС к стационарным объектам не осуществлялась. (т. 1 л.д. 101).
Виновным в ДТП признан водитель Юров Д.Ю., в отношении которого 28 июля 2017 года вынесено постановление по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 3 ст. 12.14 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, о назначении административного наказания в виде штрафа в связи с нарушением им п. 8.3 Правил дорожного движения Российской Федерации (т. 1 л.д. 99).
Согласно справке о ДТП от 27 июля 2018 года зафиксированы механические повреждения следующих деталей ТС: на автомобиле "<данные изъяты>" г.р.з. N - потертость на пороге с левой стороны, ЛКП передней левой двери; на "<данные изъяты>" г.р.з. N - потертость на переднем бампере справа (т. 1 л.д. 100).
Риск гражданской ответственности Юрова Д.Ю. на дату ДТП был застрахован в ООО СК "Московия" (полис серии ЕЕЕ N от ДД.ММ.ГГГГ); риск гражданской ответственности при использовании ТС "<данные изъяты>" г.р.з. N - в АО "СОГАЗ" (полис серии ХХХ N от ДД.ММ.ГГГГ).
08 августа 2017 года истец обратился в АО "СОГАЗ" с заявлением о наступлении страхового случая (т.1 л.д.54).
По поручению страховой компании 09 августа 2017 года поврежденный автомобиль "<данные изъяты>" г.р.з. N был осмотрен экспертом ИП ФИО10, составлено экспертное заключение N, согласно которому стоимость восстановительного ремонта указанного транспортного средства с учетом износа составляет 824135 руб. (т. 1 л.д. 56-62).
Поскольку выплата страхового возмещения не была произведена, истец организовал независимую экспертизу.
Согласно экспертному заключению ИП ФИО11 N от ДД.ММ.ГГГГ стоимость восстановительного ремонта "<данные изъяты>" г.р.з. N без учета износа составляет 1381400 руб., с учетом износа деталей - 715800 руб.
Средняя рыночная стоимость ТС составляет 551000 руб., стоимость годных остатков - 124800 руб., размер ущерб составляет 426200 руб. (551000 - 124800) (т.1 л.д. 10-28).
04 сентября 2017 года в АО "СОГАЗ" поступила претензия истца о выплате страхового возмещения с приложением заключения ИП ФИО11 N от ДД.ММ.ГГГГ и документа об оплате оценки (т.1 л.д.64).
Письмом от 15 сентября 2017 года ответчик отказал истцу в выплате страхового возмещения, ссылаясь на заключение ООО "МЭТР" N от ДД.ММ.ГГГГ, согласно выводам которого механизм образования всех повреждений автомобиля "<данные изъяты>" г.р.з. N противоречит обстоятельствам заявленного ДТП от 27.07.2017 года (т. 1 л.д. 65-69, 70).
В связи с оспариванием ответчиком образования повреждений автомобиля истца при обстоятельствах заявленного ДТП и его ходатайству судом первой инстанции была назначена судебная автотехническая экспертиза, производство которой поручено эксперту ООО "Оценка.Право.Страхование" ФИО12
Согласно заключению эксперта NА от ДД.ММ.ГГГГ повреждения следующих деталей/узлов/агрегатов ТС "<данные изъяты>" г.р.з. N соответствуют обстоятельствам ДТП 27 июля 2017 года и могли быть получены в результате данного ДТП: накладка нижняя передней левой двери, накладка нижняя задней левой двери, глушитель средний, защита топливного бака нижняя левая, защита топливного бака нижняя правая, подрамник (поперечина) задней подвески, подрамник передней подвески, опора раздаточной коробки, подрамник (опора) ДВС, радиатор рулевого управления, поддон ДВС, стабилизатор поперечной устойчивости передний, спойлер переднего бампера, спойлер заднего бампера, бампер передний, диск переднего правого колеса, диск заднего правого колеса.
По результатам проведенного исследования размер затрат на проведение восстановительного ремонта ТС "<данные изъяты>" г.р.з. N в соответствии с Единой методикой определения размера расходов на восстановительный ремонт в отношении поврежденного ТС, утвержденной положением ЦБ РФ от 19.09.2014 года N432-П составляет: без учета износа деталей - 585700 руб., с учетом износа деталей - 306600 руб. Доаварийная стоимость ТС "<данные изъяты>" г.р.з. N составляет 455000 руб. Так как размер затрат на восстановительный ремонт ТС, рассчитанный без учета износа, превышает стоимость ТС в доаварийном состоянии, проведение восстановительного ремонта нецелесообразно. Стоимость годных остатков составляет 156000 руб. (т.1 л.д. 208-239).
В исследовательской части эксперт указал, что контактное взаимодействие ТС "<данные изъяты>" г.р.з. N и ТС "<данные изъяты>" г.р.з. N носило касательный характер и имело направление спереди назад вдоль продольной оси ТС "<данные изъяты>" г.р.з. N.
Касательное контактное взаимодействие указанных транспортных средств не могло привести к изменению траектории движения ТС "<данные изъяты>" г.р.з. N. Изменение траектории движения произошло в результате действий водителя ТС "<данные изъяты>" г.р.з. Тютюникова А.Н., пытавшегося избежать столкновение (согласно объяснениям от 27 июля 2017 года водителя Тютюникова А.Н.) и совершил съезд правыми колесами в траншею для установки бордюрного ограждения, после чего, не имея возможности изменить траекторию движения, продолжил движение прямо до остановки (т. 1 л.д. 215-216).
Разрешая спор, суд первой инстанции, приняв по внимание заключение эксперта N от ДД.ММ.ГГГГ, пришел к выводу об обоснованности заявленных истцом требований, взыскал с ответчика в пользу истца страховое возмещение в размере 299 000 рублей, штраф с применением ст. 333 ГК РФ снизив его размер до 110 000 рублей, компенсацию морального вреда в размере 1000 рублей, а также судебные расходы (по оплате оценки - 22 000 рублей; по оплате услуг представителя - 10 000 рублей).
Вместе с тем, принимая заключение эксперта в качестве надлежащего доказательства по делу, суд не учел, что заключение эксперта было получено судом с нарушением требований процессуального закона.
Так, в соответствии с частью 1 статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов.
Доказательства, полученные с нарушением закона, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу решения суда (ч.2 приведенной статьи).
Согласно части 1 статьи 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. Доказательством по делу является заключение эксперта, сформулированное на основе проведенной экспертизы.
В силу статьи 85 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации эксперт обязан принять к производству порученную ему судом экспертизу и провести полное исследование представленных материалов и документов; дать обоснованное и объективное заключение по поставленным перед ним вопросам и направить его в суд, назначивший экспертизу. Эксперт не вправе самостоятельно собирать материалы для проведения экспертизы; вступать в личные контакты с участниками процесса, если это ставит под сомнение его незаинтересованность в исходе дела.
Из заключения эксперта ФИО12 следует, что для проведения экспертизы ДД.ММ.ГГГГ эксперту с определением суда о назначении экспертизы поступили материалы настоящего гражданского дела, в которых также имелся административный материал ГИБДД, фотоматериалы на электронном носителе с повреждениями ТС "<данные изъяты>" г.р.з. N (2 СД-диска). Также указано, что дополнительно представлена - запись видеорегистратора на СД-диске.
В обоснование своих выводов эксперт, как следует из заключения, и подтвердил в суде первой и апелляционной инстанциях эксперт ФИО12, ссылался данные записи видеорегистратора, находящегося на автомобиле <данные изъяты> в момент ДТП 27 июля 2017 года.
Как следует из материалов дела, 02 февраля 2018 года в районный суд поступило ходатайство представителя истца Белякова Д.В. о приобщении к материалам дела видеозаписи ДТП от 27 июля 2017 года с участием ТС "<данные изъяты>" г.р.з. N и "<данные изъяты>" г.р.з. N с приложением СД диска с видеозаписью ДТП (т.1 л.д. 205, 206), который сопроводительным письмом от 02 февраля 2018 года направлен в адрес эксперта (т.1 л.д.207).
Согласно части 6 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.
В силу ст. 77 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации лицо, представляющее аудио- и (или) видеозаписи на электронном или ином носителе либо ходатайствующее об их истребовании, обязано указать, когда, кем и в каких условиях осуществлялись записи.
Из материалов дела, протоколов судебных заседаний от 28 февраля 2018 г., 20 марта 2018 г. (т. 2 л.д.47-48, 62-64) следует, что вышеуказанный СД-диск с видеозаписью (т.1 л.д.206) судом первой инстанции не исследовался и к материалам дела не приобщался.
Более того, судом апелляционной инстанции при исследовании находящейся в материалах дела видеозаписи на СД-диске (т.1 л.д.206) установлено, что запись на диске отсутствует (диск пустой).
В судебном заседании апелляционной инстанции эксперт ФИО12 показал, что районным судом ему дополнительно был представлен СД-диск с записью видеорегистратора, в ходе проведения экспертизы он скопировал себе на компьютер данную видеозапись и сохранил ее. Имеющийся в материалах дела СД-диск (т. 1 л.д.206) он не просматривал.
Поскольку дополнительные доказательства - СД-диск с записью видеорегистратора были получены экспертом с нарушением действующего законодательства и не могли быть положены в основу проводимой экспертизы, то саму экспертизу нельзя считать проведенной с соблюдением требований закона.
Учитывая, что решение суда постановлено без исследования и установления всех фактических обстоятельств по делу, судебной коллегией с согласия участников процесса и в соответствии с абз. 2 ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ принят в качестве дополнительного (нового) доказательства представленный в суд апелляционной инстанции СД-диск с записью видеорегистратора, установленного на ТС "<данные изъяты> S" г.р.з. N в момент ДТП 27.07.2017 года.
Принимая во внимание приведенные обстоятельства, а также то, что стороной ответчика оспаривается соответствие повреждений автомобиля истца фактически заявленным обстоятельствам, судебной коллегией по ходатайству ответчика по делу была назначена повторная комплексная автотехническая и автотовароведческая экспертиза, производство которой поручено ФБУ Воронежский региональный центр судебной экспертизы МЮ РФ.
Согласно заключению экспертов N, N от ДД.ММ.ГГГГ, повреждения элементов нижней части автомобиля "<данные изъяты>" г.р.з. N могли являться следствием съезда автомобиля с проезжей части и его последующего движения по неровностям дороги. Однако, как показали проведенные исследования, съезд автомобиля "<данные изъяты>" г.р.з. N с проезжей части с технической точки зрения не был обусловлен обстоятельствами происшествия. Определение механизма столкновения автомобиля "<данные изъяты>" г.р.з. N с автомобилем "<данные изъяты>" г.р.з. N нецелесообразно, так как причинно-следственная связь обстоятельств происшествия не установлена, факт образования повреждений левой габаритной плоскости автомобиля "<данные изъяты>" г.р.з. N в результате контактного взаимодействия с автомобилем "<данные изъяты>" г.р.з. N в условиях рассматриваемого происшествия не подтверждается.
К таким выводам эксперты ФИО14, ФИО15 пришли на основании полного и всестороннего исследования всех представленных в материалы дела доказательств.
Эксперты указали, что проведенным исследованием, сопоставлением повреждений левой стороны автомобиля "<данные изъяты>" г.р.з. N и повреждений правой стороны переднего бампера "<данные изъяты>" г.р.з. N выявлено, что на левой габаритной стороне автомобиля "<данные изъяты>" г.р.з. N отсутствуют динамические следы контактного взаимодействия в направлении слева направо относительно продольной оси автомобиля (след вмятины, изгиб и т.п.); левая сторона автомобиля "<данные изъяты>" г.р.з. N не имеет в своей конструкции выступающего элемента, сопоставимого по форме с деформацией, отразившейся на правой стороне переднего бампера "<данные изъяты>" г.р.з. N; общее направление деформаций автомобилей "<данные изъяты>" г.р.з. N и "<данные изъяты>" г.р.з. N не находится на одной прямой. На представленной в распоряжение экспертов видеозаписи с регистратора, автомобиль "<данные изъяты>" г.р.з. N действительно выезжает с прилегающей территории, однако звук контактного взаимодействия ТС отсутствует на записи, а изменение направления движения автомобиля "<данные изъяты>" г.р.з. N произошло после пересечения воображаемой траектории автомобиля "<данные изъяты>" г.р.з. N. Повреждение днища автомобиля "<данные изъяты>" г.р.з. N могло иметь место в действительности в результате съезда автомобиля в проезжей части и его последующего движения по неровностям дороги. Однако с технической точки зрения выезд автомобиля "<данные изъяты>" г.р.з. N за пределы проезжей не был обусловлен изложенными обстоятельствами рассматриваемого ДТП.
В судебном заседании суда апелляционной инстанции эксперты ФИО14, ФИО15 подтвердили свои выводы.
Эксперт ФИО14 в отношении разделения экспертом ФИО12 имеющихся повреждений правой стороны переднего бампера "<данные изъяты>" г.р.з. N на зоны А и Б, и возможности образования повреждений зоны А в результате касательного взаимодействия автомобилей "<данные изъяты>" и "<данные изъяты>" в результате обстоятельств ДТП от 27 июля 2017 года, указал, что все указанные повреждения переднего автомобиля "<данные изъяты>" г.р.з. N связаны между собой, образованы в результате блокирующего контакта с жестким, не движущим предметом, с образованием вертикально ориентированного следа остаточной деформации (вмятины) с изгибом со смещением бампера; при этом направление деформации происходит спереди назад относительно продольной оси автомобиля. Никакого контакта между вышеуказанными автомобилями не было, даже касательного, водитель автомобиля "<данные изъяты>" сам съехал в траншею, о чем свидетельствует и характер повреждений нижней части автомобиля, где повреждены элементы подвески в средней части автомобиля, а при заявленных обстоятельствах, учитывая, что правые колеса проваливаются в траншею глубиной около 0,5 м должны быть повреждены рычаги и правая нижняя часть ТС.
Из покадрового просмотра видеозаписи с регистратора, установленного на автомобиле "<данные изъяты>" г.р.з. N в момент ДТП, видно, что автомобиль "<данные изъяты>" г.р.з. N медленно выезжает на дорогу и останавливается на встречной для автомобиля "<данные изъяты>" г.р.з. N полосе движения, не пересекая полосу движения автомобиля "<данные изъяты>". Опасности для движения автомобиля "<данные изъяты>" не имелось.
Каких-либо доказательств, указывающих на недостоверность данной экспертизы, либо ставящих под сомнение его выводы, сторонами предоставлено не было.
Поскольку судом не принято мер к всестороннему, полному, объективному и непосредственному исследованию всех имеющихся доказательств по делу, неправильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела, допущено нарушение норм процессуального права, судебная коллегия находит возможным принять заключение судебной экспертизы Липецкого филиала ФБУ "ВРЦСЭ" N, N от ДД.ММ.ГГГГ в качестве дополнительного (нового) доказательства (пункт 29 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.06.2012 года N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции"), оно необходимо для разрешения спора по существу, отвечает требованиям допустимости и относимости.
В силу части 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заключение эксперта не является обязательным для суда. На основании положения части 1 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.
Оценивая заключение экспертов N, N от ДД.ММ.ГГГГ, в совокупности с другими доказательствами по делу, судебная коллегия приходит к выводу о том, что повреждения автомобиля ""<данные изъяты>" г.р.з. N не соответствуют заявленным обстоятельствам дорожно-транспортного происшествия от 27 июля 2017 года.
Доводы представителя истца о порочности вышеуказанного заключения судебной экспертизы не обоснованны.
В соответствии с положениями статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заключение эксперта должно содержать подробное описание проведенного исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные судом вопросы.
Суд оценивает экспертное заключение с точки зрения соблюдения процессуального порядка назначения экспертизы, соблюдения процессуальных прав лиц, участвующих в деле, соответствия заключения поставленным вопросам, его полноты, обоснованности и достоверности в сопоставлении с другими доказательствами по делу.
Судебными экспертами при производстве экспертизы исследованы представленные в их распоряжение материалы дела, административный материал, фотоматериалы с места ДТП, фотоматериалы поврежденного автомобиля истца, сделанные при осмотре страховщиком и при осмотре по заданию истца экспертом-техником ИП ФИО11, видеозапись с регистратора, установленного на автомобиле истца в момент ДТП, дан анализ локализации повреждений на транспортных средствах и сделаны категоричные выводы о несоответствии повреждений автомобиля истца заявленному событию дорожно-транспортного происшествия от 27 июля 2017 года.
Проанализировав содержание заключение экспертов N, N от ДД.ММ.ГГГГ, судебная коллегия считает, что заключение судебной экспертизы соответствует требованиям ст. 86 ГПК РФ, ст. 25 Федерального закона от 31 мая 2001 года N73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", содержит подробное описание проведенного исследования, анализ имеющихся данных, результаты исследования, и обоснованные ответы на поставленные вопросы, в обоснование сделанных выводов эксперт приводит соответствующие данные из представленных в распоряжение эксперта материалов, указывает на применение методов исследований, основывается на исходных объективных данных. Эксперты являются компетентными и соответствуют требованиям сертификации по соответствующим специальностям, входящим в предмет исследования, предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, предусмотренной ст. 307 УК РФ.
Выводы заключения судебной экспертизы об отсутствии контактного взаимодействия транспортных средств и несоответствии повреждений автомобиля истца обстоятельствам заявленного ДТП согласуются с иными представленными доказательствами, в том числе с заключением ООО "Межрегиональный Экспертно-технический Центр "МЭТР" N от ДД.ММ.ГГГГ, подготовленного по заказу ответчика.
Досудебное заключение ИП ФИО11 не может быть принято во внимание судебной коллегией, поскольку его результаты сводятся только к определению стоимости восстановительного ремонта автомобиля по всем имеющимся на нем повреждениям, а также определению ущерба на условиях полной гибели ТС. Обстоятельства образования повреждений транспортного средства истца при заявленном событии, как следует из содержания заключения, специалистом не исследовались.
Оснований для принятия заключения эксперта ФИО12, на чем в суде апелляционной инстанции настаивал представитель истца, судебная коллегия не усматривает, по вышеприведенным мотивам.
Доказательств, опровергающих или ставящих под сомнение выводы заключения судебной экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ, а также представленного ответчиком заключения от ДД.ММ.ГГГГ, истцом не представлено. Само по себе несогласие с выводами заключения судебной экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ не является достаточным основанием для признания его недопустимым доказательством. Выводы экспертов не опровергнуты истцом.
Поскольку истцом не доказан факт причинения ущерба, при произошедшем ДТП, оснований для возложения ответственности на ПАО СК "Росгосстрах" не имеется. Сам факт наличия повреждений на автомобиле <данные изъяты>" г.р.з. N не свидетельствует о возникновении у страховщика обязанности выплаты страхового возмещения, поскольку в рассматриваемом случае истцом не доказана причинно-следственная связь между заявленными обстоятельствами ДТП и полученными повреждениями на ее автомобиле.
С учетом вышеизложенных норм права, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что истцом не представлено относимых и допустимых доказательств, свидетельствующих об обоснованности заявленных им к ответчику исковых требований о взыскании суммы страхового возмещения и иных требованиях, так как материалами дела не установлен факт наступления страхового случая, являющегося основанием для возложения на ответчика обязанности по выплате страхового возмещения.
Таким образом, поскольку обстоятельства дела судом первой инстанции установлены неправильно, решение постановлено не в соответствии с требованиями норм материального и процессуального права, судебная коллегия, находит решение суда подлежащим отмене, с принятием нового решения нового решения об отказе Тютюникову А.Н. в заявленных требованиях.
Из ФБУ Воронежский региональный центр судебной экспертизы Минюста России в суд второй инстанции поступило заявление о взыскании расходов по оплате судебной экспертизы в размере 17589 рублей. Поскольку истцу в удовлетворении требований отказано в полном объеме, в силу положений ч.1 ст. 96, ст. 98 ГПК РФ указанные расходы по проведению судебной экспертизы подлежат взысканию с Тютюникова А.Н. в пользу экспертного учреждения.
Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
Решение Липецкого районного суда г. Липецка от 20 марта 2018 года отменить, постановить новое решение, которым Тютюникову Александру Николаевичу в иске к АО "СОГАЗ" о взыскании страхового возмещения, компенсации морального вреда, штрафа - отказать.
Взыскать с Тютюникова Александра Николаевича в пользу ФБУ Воронежский региональный центр судебной экспертизы МЮ РФ расходы по оплате судебной экспертизы в сумме 17589 рублей.
Председательствующий: (подпись)
Судьи: (подписи)
Копия верна.
Судья:
Секретарь:
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
