Определение Судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ОРЕНБУРГСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 29 апреля 2021 года Дело N 33-2503/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Оренбургского областного суда в составе:

председательствующего судьи Устьянцевой С.А.,

судей: Булгаковой М.В., Данилевского Р.А.,

с участием прокурора Христич Т.В.,

при секретаре Червонной А.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Суркова Владимира Михайловича к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения "Городская больница" города Абдулино, Министерству здравоохранения Оренбургской области о взыскании компенсации морального вреда

по апелляционным жалобам Суркова Владимира Михайловича, Государственного бюджетного учреждения здравоохранения "Городская больница" города Абдулино

на решение Абдулинского районного суда Оренбургской области от 19 октября 2020 года,

заслушав доклад судьи Устьянцевой С.А.,

УСТАНОВИЛА:

Сурков В.М. обратился в суд с вышеназванным иском, указав в обоснование заявленных требований, что (дата) утром в связи с плохим самочувствием его супруги ФИО6 была вызвана скорая помощь, которая после произведенного осмотра доставила ФИО6 в приемное отделение ГБУЗ "ГБ" г. Абдулино, где она была осмотрена неврологом Любимовой, которая не установила каких-либо отклонений. После чего в приемное отделение пришел врач Еранцев, который при нем к ФИО6 не подходил, затем сказал, что в госпитализации ФИО6 не нуждается, и что он сам дома должен с ней заниматься. Еранцев выписал лекарственные препараты, которые он приобрел. (дата) ФИО6 начала тяжело дышать, вызвали скорую медицинскую помощь, ***. По приезду фельдшер позвонила в реанимацию и сообщила, чтобы готовили место. Фельдшер померила температуру - 37,1, померила давление. После этого на носилках ее увезли в ГБУЗ "ГБ" г. Абдулино. Пока оформляли в приемном отделении, подошел врач ***, который осмотрел ее и сразу же назначил рентген легких и направил ее в реанимацию. Со слов врача на снимках ***. Полагал, что в произошедшем виноват врач Еранцев С.В. и другие сотрудники ГБУЗ "ГБ" г. Абдулино, которые не приняли достаточных мер для выявления заболевания ФИО6, не в полной мере провели обследование для установления имевшегося у ФИО6 на момент госпитализации заболевания, вследствие чего, неверно выставили диагноз "***" и неверно выбрали тактику лечения, своевременно не назначили должного лечения и не госпитализировали ее 14 ноября 2018 года. Актом судебно-медицинского исследования трупа N подтверждается, что смерть ФИО6 наступила в результате ***. Поскольку в связи со смертью жены он испытывает физические и нравственные страдания, просил суд взыскать с ГБУЗ "ГБ" (адрес) компенсацию морального вреда, причиненного ненадлежащим оказанием медицинских услуг, в сумме 10 000 000 рублей.

В судебном заседании истец Сурков В.М., его представитель Ткач Т.А., действующая на основании доверенности, удостоверенной нотариусом нотариального округа Абдулинский городской округ (адрес) ФИО9 (дата), зарегистрировано в реестре за N, исковые требования поддержали, просили удовлетворить.

Представитель ответчика ГБУЗ "ГБ" г. Абдулино Данилова Н.Г., действующая на основании доверенности от (дата), в судебном заседании исковые требования не признала по основаниям, изложенным в возражении на исковое заявление.

В судебное заседание представитель ответчика Министерства здравоохранения Оренбургской области не явился, о времени и месте рассмотрении дела извещен надлежащим образом.

Третье лицо Еранцев С.В., его представитель Гуреева Е.В., действующая по устному ходатайству, в судебном заседании возражали против удовлетворения исковых требований по основаниям, изложенным в возражениях на исковое заявление.

В судебное заседание третье лицо Любимова В.П. не явилась, не явилась, о времени и месте рассмотрении дела извещена надлежащим образом.

Представитель третьего лица Любимовой В.П. - Простаков И.О., действующий на основании доверенности, удостоверенной нотариусом нотариального округа села Матвеевки и (адрес) ФИО14 (дата), зарегистрировано в реестре за N, в судебном заседании возражал против удовлетворения исковых требований.

Решением Абдулинского районного суда Оренбургской области от 19 октября 2020 года исковые требования Суркова В.М. удовлетворены частично. Суд взыскал с ГБУЗ "ГБ" г. Абдулино в пользу Суркова В.М. 200000 рублей в счёт компенсации морального вреда. В удовлетворении остальной части исковых требований отказал. В удовлетворении исковых требований Суркова В.М. к Министерству здравоохранения Оренбургской области о взыскании морального вреда отказал. Взыскал с ГБУЗ "ГБ" г. Абдулино в пользу ГБУЗ "Самарское областное бюро судебно-медицинской экспертизы" расходы по проведению экспертизы в сумме 93218,33 рублей.

Не согласившись с решением суда, Сурковым В.М. подана апелляционная жалоба, в которой он просит решение суда изменить, принять по делу новое решение об удовлетворении исковых требований в полном объеме.

В апелляционной жалобе представитель ГБУЗ "ГБ" г. Абдулино просит решение суда отменить, принять по делу новое решение, которым в удовлетворении исковых требований отказать.

Изучив материалы дела, заслушав объяснения истца Суркова В.М., его представителя Ткач Т.А., действующей на основании доверенности, удостоверенной нотариусом нотариального округа Абдулинский городской округ (адрес) ФИО9 (дата), зарегистрировано в реестре за N, поддержавших доводы апелляционной жалобы, возражавших против удовлетворения апелляционной жалобы ответчика, представителя ответчика Даниловой Н.Г., действующей на основании доверенности от (дата), третьего лица Еранцева С.В., поддержавших доводы апелляционной жалобы ответчика, возражавших против удовлетворения апелляционной жалобы истца, заключение прокурора, полагавшего апелляционные жалобы не подлежащими удовлетворению, обсудив доводы апелляционных жалоб, проверив законность и обоснованность оспариваемого решения в пределах доводов апелляционных жалоб, полагая возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц, участвующих в деле, надлежащим образом извещенных о времени и месте рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции, судебная коллегия приходит к следующему.

Статьей 41 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации".

Согласно положениям статьи 2 данного Федерального закона медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг (пункт 3). Качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата (пункт 21).

В соответствии с частью 3 статьи 98 указанного Федерального закона вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

Положения пункта 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющие общие основания ответственности за причинение вреда, предусматривают, что вред, причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В соответствии со статьей 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Для наступления ответственности за причинение морального вреда необходимо наличие состава правонарушения, включающего: наступление вреда; вину причинителя вреда; противоправность поведения причинителя вреда; причинно-следственную связь между действиями причинителя вреда и наступившими у истца неблагоприятными последствиями. Отсутствие одного из вышеназванных элементов состава правонарушения влечет за собой отказ суда в удовлетворении требования о возмещении вреда.

На основании статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации морального вреда.

Судом установлено, что ***

15 ноября 2018 года ФИО6 была госпитализирована в ГБУЗ "ГБ" г. Абдулино.

***

***

В целях установления юридически значимых обстоятельств судом была назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза, проведение которой поручено экспертам ***

Согласно выводам комиссионной судебно-медицинской экспертизы (заключению эксперта N проведенной в период с (дата) по (дата), в результате изучения данных медицинской документации комиссией экспертов были выявлены следующие дефекты медицинской помощи и ведения документации: на этапе скорой медицинской помощи 14 ноября 2018 года: дефекты диагностики: не собран эпидемиологический анамнез, неполное описание локального статуса острого респираторно-вирусного заболевания; на догоспитальном этапе ГБУЗ "ГБ" г. Абдулино 14 ноября 2018 года: ведения медицинской документации: нет сведений о результатах обследования; диагностики: неполный сбор анамнеза, отсутствие эпидемиологического анамнеза, несмотря по диагноз скорой помощи "***", отсутствие данных физикального обследования, отсутствие показанного дифференциально-диагностического поиска (***), не диагностирована уже имевшаяся на 14 ноября 2018 года ***, что было вполне возможным при выполнении диференциатьно-диагностического поиска, декларативно поставленный диагноз в части "*** ведения: необоснованный отказ в госпитализации, обусловленный недооценкой состояния ФИО15 и недиагностированием ***: отсутствие лечения *** в связи с тем, что не была диагностирована из-за дефектов медицинской помощи; на догоспитальном этапе ГБУЗ "ГБ" г. Абдулино 15 ноября 2018 года: недиагностированная *** (даже в качестве подозрения) не может расцениваться как дефект медицинской помощи ФИО6 в связи с тем, что описанная клиническая симптоматика является симптомами не только *** но и ряда других заболеваний (состояний), в частности острой левожелудочковой недостаточности; на госпитальном этапе ГБУЗ "ГБ" города Абдулино 15 ноября 2018 года и 16 ноября 2018 года дефектов медицинской помощи ФИО6 в части диагностики, ведения и лечения на госпитальном этапе ГБУЗ "Городская больница" города Абдулино 15 ноября 2018 года и 16 ноября 2018 года, оказавших влияние на утяжеление клинического течения ***, комиссией экспертов не установлено. Обоснование пункты 4, 6, 8 "Аналитико-синтезирующей части". Недостаточная информативность "Карт вызовов скорой медицинской помощи", "Журнала регистрации амбулаторных больных", "Медицинской карты стационарного больного N 3020" расценивается как нарушения "Типовой инструкция по заполнению форм первичной медицинской документации лечебно-профилактических учреждений (без документов лабораторий)", утвержденных приказом Минздрава СССР от 4 октября 1980 года N 1030 (с изменениями на 25 января 1988 года) и, следовательно, как дефекты медицинской помощи ФИО6 в части ведения документов. Дефекты ведения медицинской документации не оказали влияния на утяжеление клинического течения *** Ни один из установленных при производстве настоящей экспертизы дефектов медицинской помощи ФИО6 сам по себе не привел к развитию у нее ***, а также не оказал активного влияния на ее прогрессирование. В этой связи прямой либо косвенной причинно-следственной связи между данными дефектами и наступлением смерти ФИО6 не имеется. Обоснование пункт 9 "Аналитико-синтезирующей части".

Как следует из изложенного выше у ФИО6 имелись дефекты медицинской помощи в части диагностики: на этапе скорой медицинской помощи 14 ноября 2018 года: не собран эпидемиологический анамнез, неполное описание локального статуса ***; на догоспитальном этапе ГБУЗ "Городская больница" г. Абдулино 14 ноября 2018 года: неполный сбор анамнеза, отсутствие эпидемиологического анамнеза, несмотря по диагноз скорой помощи "*** отсутствие данных физикального обследования, отсутствие показанного дифференциально-диагностического поиска (***), не диагностирована уже имевшаяся на 14 ноября 2018 года *** что было вполне возможным при выполнении дифференциально-диагностического поиска, декларативно поставленный диагноз в части "***". Назначение нейромидина, глицина форте, компливита, фосфоглива соответствовало декларативно поставленному диагнозу в части "***". Показанности назначения эналаприла 14 ноября 2018 года при поставленном диагнозе: "***" комиссия экспертов не усматривает. Препараты нейромидин, глицин форте, компливит, фосфоглив, эналаприл, назначенные ФИО6 на догоспитальном этапе 14 ноября 2018 года, при *** не являются противопоказанными. Лечение пневмонии у ФИО6 15 ноября 2018 года, 16 ноября 2018 года проводилось в соответствии с Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 9 ноября 2012 года N 741н "Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при *** с клиническими рекомендациями "По диагностике, лечению и профилактике тяжелой ***" Российского респираторного общества (РРО), Межрегиональной ассоциации по клинической микробиологии и антимикробной химиотерапии (МАКМАХ) от 2014 года, было показанным, выполнено своевременно, в достаточном объеме в соответствии с поставленным диагнозом, развитием осложнений и с учетом наличия у больной сопутствующей хронической патологии. Противопоказаний к выполнению лечения не установлено. Обоснование пункты 6, 8 "Аналитико-синтезирующей части".

При выполнении показанного дифференциально-диагностического поиска (***) диагностика *** была вполне вероятной, тем более что 15 ноября 2018 года в 09:30 *** была клинически диагностирована как ***. Обоснование пункт 6 "Аналитико-синтезирующей части".

Отказ ФИО6 14 ноября 2018 года в госпитализации комиссией экспертов расценивается как необоснованный в связи с тем, что имела место недооценка тяжести состояния, отсутствовал дифференциально-диагностический поиск и не диагностирована *** которая на следующий день 15 ноября 2018 года в 09:30 была диагностирована как *** Обоснование пункт 6 "Аналитико-синтезирующей части".

Обращение ФИО6 за медицинской помощью на этапе скорой медицинской помощи и догоспитальном этапе ГБУЗ "ГБ" г. Абдулино 14 ноября 2018 года не может рассматриваться как несвоевременное.

Принимая во внимание положения Конституции Российской Федерации, статей 151, 1064, 1068, 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации, Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", степень вины ответчика ГБУЗ "ГБ" г. Абдулино, сотрудники которого допустили дефекты при диагностики заболевания ФИО6, характер причиненных истцу нравственных страданий, связанных со смертью близкого человека, длительность нахождения в браке с умершей (с (дата)), глубину перенесенных страданий и переживаний истца, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о наличии правовых оснований для возложения на ответчика гражданско-правовой ответственности по компенсации морального вреда.

Судебная коллегия считает, что судом первой инстанции правильно определены правоотношения, возникшие между сторонами по настоящему делу, а также закон, подлежащий применению, определены и установлены в полном объеме обстоятельства, имеющие значение для дела, доводам сторон и представленным ими доказательствам дана правовая оценка в их совокупности в соответствии с положениями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Судебная коллегия полагает, что при определении размера компенсации морального вреда суд первой инстанции в соответствии с разъяснениями, содержащимися в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", учел все конкретные обстоятельства по делу в их совокупности, в том числе показания свидетелей, характер и степень нравственных страданий, требования разумности и справедливости, в связи с чем судебная коллегия соглашается с определенным судом первой инстанцией размером компенсации морального вреда, считает его соразмерным и разумным и не усматривает оснований для его изменения по доводам апелляционной жалобы истца.

Доводы апелляционной жалобы ответчика о том, что истцом не подтвержден факт причинения ему нравственных и физических страданий, что им не представлено никаких доказательств, подтверждающих плохое здоровье и психическое равновесие, несостоятельны по следующим основаниям.

Как разъяснил Пленум Верховного Суда Российской Федерации в Постановлении от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина (абзац первый пункта 2 названного Постановления Пленума).

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др. (абзац второй пункта 2 названного Постановления Пленума).

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (абзац третий пункта 4 названного Постановления Пленума).

Исходя из приведенных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. В статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации закреплены общие правила по компенсации морального вреда без указания случаев, когда допускается такая компенсация. Поскольку возможность денежной компенсации морального вреда обусловлена посягательством на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, само по себе отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 года N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации", под общепризнанными принципами международного права следует понимать основополагающие императивные нормы международного права, принимаемые и признаваемые международным сообществом государств в целом, отклонение от которых недопустимо (пункт 1 этого Постановления).

Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации (статья 1 Федерального закона от 30 марта 1998 года N 54-ФЗ "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней"), поэтому применение судами вышеназванной конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод (пункт 10 названного Постановления).

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Пунктом 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства. Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав.

Из нормативных положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, толкования положений Конвенции в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданину при оказании ему медицинской помощи, а равно как в случае оказания ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками такого пациента, другими близкими ему людьми, поскольку в связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи такому лицу, лично им в силу сложившихся семейных отношений, характеризующихся близкими отношениями, духовной и эмоциональной связью между членами семьи, лично им также причиняются нравственные и физические страдания (моральный вред).

Вопреки доводам апелляционной жалобы ответчика отсутствие причинно-следственной связи между оказанием медицинской помощи и неблагоприятным исходом в виде смерти не освобождает ответчика от гражданско-правовой ответственности при наличии дефектов в диагностики заболевания ФИО6, установленных проведенной судебной экспертизой, оснований не согласиться с которой судебная коллегия не усматривает.

Судебная коллегия полагает, что заключение судебно-медицинской экспертизы соответствует требованиям части 2 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и статьи 8 Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", экспертиза проведена с учетом материалов дела и медицинской документации, дана экспертами, имеющими необходимый практический стаж работы и квалификацию, предупрежденными об уголовной ответственности по статье 307 Уголовного кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложного заключения, в связи с чем оснований усомниться в их компетентности не имеется, выводы комиссии экспертов представляются ясными и понятными.