Дата принятия: 21 августа 2020г.
Номер документа: 33-2396/2020
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ ДАГЕСТАН
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 21 августа 2020 года Дело N 33-2396/2020
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Дагестан в составе:
председательствующего судьи ФИО32,
судей ФИО31 и Омарова Х.М.,
при секретаре судебного заседания ФИО7
с участием прокуроров ФИО19, ФИО29,
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе истца ФИО1 на решение Кировского районного суда г. Махачкалы Республики Дагестан от 19 февраля 2020 года по исковому заявлению ФИО1 к открытому акционерному обществу (ОАО) "Российские железные дороги" в лице Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению - структурного подразделения Центральной дирекции по тепловодоснабжению - филиала ОАО "Российские железные дороги" о восстановлении на работе.
Заслушав доклад судьи ФИО31, выслушав объяснения ФИО1, его представителей адвокатов ФИО30 и ФИО28, просивших удовлетворить апелляционную жалобу, объяснения представителей ОАО "Российские железные дороги" в лице Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению - структурного подразделения Центральной дирекции тепловодоснабжению - филиала ОАО "Российские железные дороги" по доверенностям ФИО16 и ФИО18, просивших в удовлетворении апелляционной жалобы отказать, заключения прокуроров ФИО19, ФИО29, полагавших решение суда, подлежащим отмене, судебная коллегия
установила:
ФИО1 обратился в суд с исковым заявлением, уточненным в порядке ст. 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), к открытому акционерному обществу "Российские железные дороги" (далее ОАО "Российские железные дороги") в лице Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению (далее СК ДТВ) - структурного подразделения Центральной дирекции по тепловодоснабжению - филиала ОАО "Российские железные дороги":
о признании уважительным и восстановлении ему срока для обжалования приказа N СК ДТВ-90 от 25 февраля 2019 года о наложении на него дисциплинарного взыскания в виде выговора;
о признании незаконными приказов N СК ДТВ-90 от 25 февраля 2019 года о наложении на него дисциплинарного взыскания в виде выговора и N 24К от 13 сентября 2019 года об увольнении и восстановлении его на работе;
о взыскании в его пользу заработной платы за время вынужденного прогула и 50 000 рублей - расходов на оплату услуг представителя.
В обоснование искового заявления указано, что он работал в составе Минераловодского территориального участка с 29 сентября 2017 года пр. 191-К в должности заместителя начальника Махачкалинского участка производства по 13 сентября 2019 года, расположенном по адресу: г. Махачкала, ул. Комарова, д. 1, по договору N 14 от 29 сентября 2017 года.
13 сентября 2019 года был уволен приказом N 24К по п. 5 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации.
Считает, что с его стороны не было нарушения должностной инструкции или иных неправомерных действий повлекших ненадлежащее исполнение должностных обязанностей.
Решением Кировского районного суда г. Махачкалы Республики Дагестан от 19 февраля 2020 года постановлено:
"Отказать в удовлетворении искового заявления ФИО1 к ОАО "Российские железные дороги" в лице Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению структурного подразделения Центральной дирекции тепловодоснабжению - филиала ОАО "Российские железные дороги" о признании незаконным приказа N СК ДТВ-90 от 25 февраля 2019 года о наложении на истца дисциплинарного взыскания в виде выговора в связи с пропуском без уважительных причин срока исковой давности.
Отказать в удовлетворении иска ФИО1 к ОАО "РЖД" в лице Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению - структурного подразделения Центральной дирекции тепловодоснабжению - филиала ОАО "Российские железные дороги" о:
признании незаконным приказа N 24К от 13 сентября 2019 года об увольнении;
восстановлении истца на работе;
взыскании с ОАО "Российские железные дороги" в лице Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению - структурного подразделения Центральной дирекции тепловодоснабжению - филиала ОАО "Российские железные дороги" в пользу истца:
заработной платы за время вынужденного прогула;
50 000 рублей судебных расходов на оплату услуг представителя;
50 000 рублей в счет компенсации морального вреда".
Не согласившись с данным решением, истцом ФИО1 подана апелляционная жалоба, в которой ставится вопрос об отмене решения Кировского районного суда г. Махачкалы Республики Дагестан от 19 февраля 2020 года и вынесении нового решения об удовлетворении его исковых требований в полном объеме.
В обоснование апелляционной жалобы и дополнении к ней указано, что приказ СК ДТВ-90 о наложении на него дисциплинарного взыскания в виде выговора был вынесен 25 февраля 2019 года.
28 февраля 2019 года он обратился с заявлением правовому инспектору труда Северо-Кавказской железной дороги ФИО8 об отмене дисциплинарного взыскания в виде выговора как необоснованное, изложив подробно обстоятельства дела, по которым не согласен с приказом и приложив соответствующие документы.
Указанное заявление находилось у правового инспектора труда ФИО8 на рассмотрении до 29 апреля 2019 года (на заявлении имеется отметка о получении указанного заявления лично ФИО8).
На момент рассмотрения указанного заявления он уже находился в трудовом отпуске, затем на больничном до 14 июля 2019 года, что подтверждается листками нетрудоспособности, имеющимися в материалах дела.
Он с 2015 года состоит на учёте в Республиканском онкологическом центре и государственном бюджетном учреждении Республики Дагестан "Дербентская центральная городская больница", поликлиника N 1, имеются и другие сопутствующие заболевания.
На основании приказа N 27 от 15 июля 2019 года ему предоставили отпуск без сохранения заработной платы на 60 календарных дней, начиная с 15 июля 2019 года по 12 сентября 2019 года (том 2 л. д. 44).
03 сентября 2019 года он написал заявление на имя начальника Минераловодского территориального участка Северо-Кавказской дирекции по теплоснабжению ФИО9 с просьбой предоставить ему отпуск без сохранения заработной платы на один день 13 сентября 2019 года, в связи с тем, что ему необходимо закончить лечение (заверенная копия с резолюцией Погосова имеется в материалах дела, том 2 л. д. 92).
С 12 сентября 2019 года по 20 сентября 2019 года он был освобождён от работы, что подтверждается листком нетрудоспособности с входящим N 585 от 02 октября 2019 года (том 2 л.д. 102). На момент увольнения оставались еще 43 неиспользованных дня трудового отпуска.
13 сентября 2019 года он проинформировал по телефону оператора ЭВМ (отдел кадров) ФИО33 и ведущего специалиста по управлению персоналом Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению ФИО34 о том, что он находится на больничном, о чём он говорил и в ходе судебного заседания.
04 октября 2019 года он написал заявление на имя начальника Минераловодского территориального участка Северо-Кавказской дирекции по теплоснабжению ФИО9 с просьбой дать разрешение оплатить ему больничный лист нетрудоспособности в период с 12 сентября 2019 года по 20 сентября 2019 года, при этом в заявлении он указал, что в день его увольнения, то есть 13 сентября 2019 года он проинформировал по телефону оператора ЭВМ (отдел кадров) ФИО33 и ведущего специалиста по управлению персоналом Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению ФИО34 о том, что он находится на больничном.
Из отзыва Северо-Кавказской дирекции по теплоснабжению на его исковое заявление (том 1 л. д. 194, абз. 2) усматривается, что ответчик признаёт факт того, что он звонил на рабочий телефон ФИО33 и сообщил об открытии листка нетрудоспособности, то есть ответчик признаёт его доводы, о чём прекрасно знали начальник участка производства Минераловодского территориального участка Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению ФИО10 Выслушав его ФИО34 переспросила, с какого числа у него открыт больничный лист, на что он назвал дату открытия, что со вчерашнего дня, то есть с 12 сентября 2019 года.
Суд нарушил нормы процессуального права и не приобщил к материалам дела по ходатайству его представителя заявления ФИО14, ФИО12, ФИО32 3., ФИО35, в которых указано, что они его оговорили (подписали чистый листок, так как им обещали премию) в коллективном обращении (без даты, входящего номера и резолюции), то есть четыре человека из восьми подтвердили, что они расписались на чистом листе коллективного обращения на имя начальника Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению ФИО11 и начальника Минераловодского территориального участка ФИО10
Суд также по их ходатайству не приобщил к материалам дела заявление ФИО36 и ФИО7, в которых указано, что на собрании трудового коллектива от 03 апреля 2019 года не был составлен протокол собрания, в процессе собрания протокол не вёлся, председатель профсоюзного комитета дирекции ФИО37 ходил с чистым листком бумаги и собирал подписи присутствовавших на собрании.
Суд не дал оценку указанным заявлениям и не указал в своём решении, в связи с чем, они не приняты во внимание судом и не приобщены к материалам дела, тогда как двое свидетелей на судебном заседании от 19 февраля 2020 года подтвердили также факт их написания, содержание заявления и подписи в этих заявлениях.
Суд в своём решении не дал оценку показаниям свидетелей ФИО12, ФИО13, ФИО14 и ФИО15, которые на судебном заседании пояснили, что они присутствовали на собрании трудового коллектива Минераловодского территориального участка 03 апреля 2019 года, при этом повестки дня собрания не было, протокол собрания не вёлся, секретаря собрания не было, протокол собрания им не зачитывали и все они расписывались на чистом листке, председатель профсоюзного комитета дирекции ФИО37 ходил с чистым листком бумаги и собирал подписи присутствовавших на собрании о том, что они присутствовали на собрании, никто из них до конца собрания не остался.
Указанный протокол собрания трудового коллектива Минераловодского территориального участка от 03 апреля 2019 года N СК ДТВ-81/пр. послужил одним из оснований для его увольнения.
В ходе судебного заседания 19 февраля 2020 года представитель ответчика ФИО16 на запрос предоставил подлинник протокола собрания трудового коллектива Минераловодского территориального участка от 03 апреля 2019 года N СК ДТВ-81/пр. на обозрение, из которого усматривается, что он не был прошит и пронумерован соответствующим образом, а также на последней странице указанного протокола вообще отсутствовали подписи трудового коллектива, в том числе и его свидетелей, тогда как в материалах дела на заверенной копии указанного протокола на последней странице (т. 2, л. д. 108) имеются подписи 22 работников трудового коллектива. На вопрос его представителя ФИО16 не смог ответить на вопрос, почему указанный протокол без подписей, пояснив, что они не являются работодателем.
Указанному протоколу и обстоятельствам дела суд также не дал соответствующую оценку, хотя его представителем было сделано замечание на то, что в подлиннике вообще отсутствуют подписи присутствующих.
Ответчик также не обеспечил ни одного свидетеля, который мог бы подтвердить время вручения истцу приказа об увольнении, и тот факт, что во время процедуры увольнения он не предъявлял больничный лист, не сообщил устно о своем больничном и плохом самочувствии, нет также письменного доказательства, комиссионного акта и т.д.
На копии полученного приказа об увольнении нет его подписи, что у него не имеется препятствий к прекращению трудовых отношений по инициативе работодателя, в том числе, что у него не имеется открытого листка временной нетрудоспособности. То есть, нет доказательств, подтверждающих, что работодатель предпринял все возможные меры для того, чтобы прекратить трудовые отношения без нарушений, а работник в свою очередь не сообщал о временной нетрудоспособности.
Согласно протоколу совещания от 14 февраля 2019 года (том 1 л. д. 233) он привлечён за ненадлежащее исполнение должностных обязанностей выразившиеся в ослаблении контроля за производственным процессом, тогда как он не назначен ответственным за организацию производственного контроля, а из должностной инструкции ФИО17 усматривается: осуществляет общее руководство участком водоснабжения; обеспечивает организацию работ по бесперебойному тепло и водоснабжению, ликвидации аварий и простоев; обеспечивает соблюдение трудовой и производственной дисциплины на участке, соблюдение правил внутреннего трудового распорядка; осуществляет контроль и несёт ответственность за учёт и работу с абонентами участка; своевременно выявляет неучтённых потребителей, производит их отключение, с составлением соответствующих актов; ежедневно ведёт журнал учета рабочего времени и занятости с указанием намеченных и выполненных работ в течение всего рабочего дня; обеспечивает наличие и ведение необходимой нормативно-технической документации при эксплуатации объектов водоснабжения и водоотведения.
То есть, не он должен нести ответственность за указанное нарушение, а ФИО17, при этом суд не принял во внимание и не установил указанные обстоятельства, имеющие значение для дела.
В ходе судебного заседания от 19 февраля 2020 года его представитель представил на обозрение представителю ответчика Канцедалову А.Ю. приказ Центральной дирекции по теплоснабжению Северо-Кавказской дирекции по теплоснабжению "Об организации производственного контроля" N 930 от 02 июня 2017 года, согласно которому он назначен ответственным по техническому надзору за безопасной эксплуатацией технических устройств на опасных производственных объектах Махачкалинского участка, который касается только объектов теплоснабжения, на что ФИО16 ответил, что указанный приказ утратил силу, при этом доказательств в подтверждение своих доводов не представил.
Из письма Минераловодской межрайонной транспортной прокуратуры N 122ж-2019/1 от 31 октября 2019 года усматривается, что в результате проведенной проверки установлен факт увольнения его с занимаемой должности в период временной нетрудоспособности, в связи с чем Минераловодской межрайонной транспортной прокуратурой внесён протест на приказ начальника СК ДТВ от 13 сентября 2019 года N 24К.
В письменных возражениях представителя ОАО "Российские железные дороги" в лице Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению - структурного подразделения Центральной дирекции тепловодоснабжению - филиала ОАО "Российские железные дороги" относительно апелляционной жалобы истца ФИО1 и дополнении к ней указывается о законности, обоснованности состоявшегося судебного решения и содержится просьба об оставлении его без изменения.
В отзыве Махачкалинского транспортного прокурора на возражения представителя ОАО "Российские железные дороги" относительно апелляционной жалобы истца ФИО1 указывается о незаконности, необоснованности решения Кировского районного суда г. Махачкалы от 19 февраля 2020 года, содержится просьба о его отмене с принятием по делу нового решения об удовлетворении заявленных исковых требований в полном объеме.
В письменных возражениях представителя ОАО "Российские железные дороги" в лице Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению - структурного подразделения Центральной дирекции тепловодоснабжению - филиала ОАО "Российские железные дороги" относительно отзыва Махачкалинского транспортного прокурора также указывается о законности решения суда первой инстанции и содержится просьба об оставлении его без изменения.
На заседании суда апелляционной инстанции истец ФИО1, его представители адвокаты ФИО30 и ФИО28 поддержали апелляционную жалобу и просили удовлетворить ее по изложенным в ней основаниям; представители ответчика ОАО "Российские железные дороги" ФИО16 и ФИО3 Н.Г. просили оставить апелляционную жалобу без удовлетворения, решение суда - без изменения, считая его законным и обоснованным; представители транспортной прокуратуры ФИО19 и ФИО29 полагали, что решение суда является незаконным, необоснованным и подлежащим отмене.
Суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления (ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ).
Изучив материалы дела, проверив доводы апелляционной жалобы, заслушав объяснения лиц, участвующих в деле, а также заключение прокурора, судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения решения суда.
В соответствии с разъяснениями, содержащимися в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 года N 23 "О судебном решении", решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению.
Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.
В соответствии со статьей 330 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела; несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.
При рассмотрении данного дела таких нарушений судом первой инстанции не допущено.
Разрешая спор и отказывая в удовлетворения заявленных истцом требований, суд первой инстанции исходил из наличия у ответчика правовых оснований для увольнения истца и соблюдение им процедуры увольнения.
Судебная коллегия соглашается с указанными выводами суда исходя из следующего.
Приказ о наложении дисциплинарного взыскания в виде выговора.
Согласно норме ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня дачи трудовой книжки.
Предусмотренный указанной статьей срок для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора является более коротким по сравнению с общим сроком исковой давности, установленным гражданским законодательством. Однако установленный данной статьей сокращенный срок для обращения в суд и правила его исчисления направлены на быстрое и эффективное восстановление нарушенных прав работника, включая право на своевременную оплату труда, и по своей продолжительности этот срок является достаточным для обращения в суд.
Своевременность обращения в суд зависит от волеизъявления работника, а при пропуске срока по уважительным причинам он может быть восстановлен судом (часть третья статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации). Отказ же в восстановлении пропущенного срока работник вправе обжаловать в установленном законом порядке.
Как следует из материалов дела и не оспаривается сторонами по делу, ФИО1 работал в составе Минераловодского территориального участка с 29 сентября 2017 года в должности заместителя начальника Махачкалинского участка производства с возложением на него трудовых обязанностей в соответствии с должностной инструкцией (том 1 л.д. 18).
Кроме того, как следует из трудового договора ФИО1, в обязанности работника входят добросовестно исполнять свои трудовые обязанности, возложенные на него трудовым договором и должностной инструкцией (том 2 л.д. 1-6).
Из материалов дела также следует, что на совещании, проведенном начальником Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению ФИО20 14 февраля 2019 года, был рассмотрен факт нестабильного водоснабжения абонентов <адрес>.
Как следует из протокола совещания от 14 февраля 2019 года, в ходе проведения совещания установлено, что данная ситуация сложилась из-за ненадлежащего исполнения должностных обязанностей заместителем начальника участка производства Минераловодского территориального участка Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению ФИО1, выразившееся в ослаблении контроля за производственным процессом и отсутствием своевременной организации мероприятия по устранению утечки (том 1 л.д. 230-233).
21 февраля 2019 года ФИО1 было дано объяснение по факту отсутствия своевременной организации мероприятий по устранению утечки на станции Дербент (том 1 л.д. 244-245).
25 февраля 2019 года за ненадлежащее исполнение должностных обязанностей, выразившееся в нарушении пункта 2.8 должностной инструкции, ослабление производственного контроля за объектами водоснабжения, водоотведения и котельного хозяйства, заместителю начальника участка производства Минераловодского территориального участка Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению ФИО1 объявлен выговор (том 1 л.д. 241-242).
Как из искового заявления, так и из апелляционной жалобы истца следует, что в его должностные инструкции не входило возложение обязанностей, за не соблюдение которых он привлечен к дисциплинарной ответственности в виде выговора 25 февраля 2019 года.
С позицией стороны истца судебная коллегия согласиться не может по следующим основаниям.
Так, в материалах дела стороной ответчика представлена должностная инструкция заместителя начальника участка производства Минераловодского территориального участка Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению (том 2 л.д. 7-12), которую занимал истец ФИО1, согласно пункту 2.8. которой заместитель начальника осуществляет производственный контроль за объектами водоснабжения, водоотведения и котельного хозяйства с соблюдением требований промышленной безопасности на опасных производственных объектах дирекции, а так же пожарной и электробезопасностью (том 2 л.д. 9).
Совещание проводилось с участием истца, что следует из протокола от 14 февраля 2019 года, согласно которому он давал соответствующие пояснения по обстоятельствам имевшей место утечки в водоводе и подвозу водоснабжения на котельную Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению, указывал на виновность в случившемся мастера ФИО17, которым при поступлении информации о падении давления в водопроводной сети на <адрес> не была подтверждена и в должной мере не проведена работа по вопросу сложившейся ситуации, указав при этом, что со стороны руководства Махачкалинского территориального участка осуществляется вы полной мере контроль в полном объеме (том 1 л.д. 232).
Таким образом, именно за ненадлежащее исполнение своих должностных обязанностей, указанных в пункте 2.8. должностной инструкции, выразившихся в ослаблении производственного контроля истцу ФИО1 было применено дисциплинарное взыскание, предусмотренное ч. 2 ст. 192 Трудового кодекса РФ, в виде выговора.
В указанной части судебная коллегия соглашается с позицией ответчика, что у руководства Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению имелись основания для наложения такого вида дисциплинарного взыскания.
Довод искового заявления, отраженный и в апелляционной жалобе о том, что согласно п. 4.11 этой же инструкции мастер участка обеспечивает организацию по бесперебойному тепло- и водоснабжению, ликвидацию аварий и простоев, не состоятелен, поскольку ФИО1 привлечен к ответственности за ослабление производственного контроля, который входил в его должностные обязанности.
20 февраля 2019 года ФИО1 первым заместителем начальника дирекции направлено уведомление за N 53, в котором истцу предложено предоставить собственноручно написанное объяснение по факту отсутствия своевременной организации мероприятий по устранению утечки на <адрес> (том 1 л.д. 30).
Собственноручно написанное объяснение на имя начальника Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению ФИО11 даны ФИО21 на следующий день, 21 февраля 2019 года, что не отрицалось сторонами по делу (том 1 л.д. 29).
Актом от 27 февраля 2019 года, составленным главным механиком Минераловодского территориального участка ФИО22 в присутствии инженера по эксплуатации ФИО23 и инженера I категории ФИО24, подтверждается, что ФИО1 отказался от ознакомления с приказом от 25 февраля 2019 года N СК ДТВ-90 о привлечении к дисциплинарной ответственности (том 1 л.д. 248).
Таким образом, процедура и сроки наложения дисциплинарного взыскания работодателем не нарушены.
Дисциплинарное взыскание в виде выговора наложено в соответствии с трудовым законодательством, поскольку на момент вынесения приказа от 25 февраля 2019 года у ФИО1 имелось одно непогашенное взыскание в виде выговора, наложенное приказом N СК ДТВ-684 от 24 августа 2018 года, которое истцом не оспаривалось.
Истцом в апелляционной жалобе оспаривался вывод суда первой инстанции о применении срока, установленного ст. 392 Трудового кодекса РФ, обращения в суд за защитой своих интересов.
При этом позиция истца, как в суде первой инстанции, так и при апелляционном рассмотрении дела, сводилась к тому, что им не пропущен предусмотренный законом трехмесячный срок для обжалования в суд приказа о применении наказания в виде выговора. В обоснование своей позиции истец указал, что трехмесячный срок истекал 25 мая 2019 года, но уже с 16 апреля 2019 года он поочередно находился то на больничном, то в оплачиваемом отпуске, то в отпуске без сохранения заработной платы (с 15 июля по 12 сентября), фактически выйдя на работу 13 сентября 2019 года, был уволен, а с исковым заявлением о признании, в том числе, приказа от 25 февраля 2019 года N СК ДТВ-90 о наложении дисциплинарного взыскания в виде выговора незаконным он обратился в суд 11 октября 2019 года, соответственно им не пропущен срок, установленный ст. 392 Трудового кодекса РФ, для обращения в суд.
Судебная коллегия с позицией апеллянта согласиться не может, исход из следующего.
Исходя из содержания абзаца первого части 6 статьи 152 ГПК РФ, а также части 1 статьи 12 ГПК РФ, согласно которой правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, вопрос о пропуске истцом срока обращения в суд может разрешаться судом при условии, если об этом заявлено ответчиком.
В соответствии со ст. 392 ТК РФ работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права.
При подготовке дела к судебному разбирательству необходимо иметь в виду, что в соответствии с частью 6 статьи 152 ГПК РФ возражение ответчика относительно пропуска истцом без уважительных причин срока обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора может быть рассмотрено судьей в предварительном судебном заседании. Признав причины пропуска срока уважительными, судья вправе восстановить этот срок (часть третья статьи 390 и часть третья статьи 392 Трудового кодекса РФ). Установив, что срок обращения в суд пропущен без уважительных причин, судья принимает решение об отказе в иске именно по этому основанию без исследования иных фактических обстоятельств по делу (абзац второй части 6 статьи 152 ГПК РФ).
Если же ответчиком сделано заявление о пропуске истцом срока обращения в суд (части первая и вторая статьи 392 Трудового кодекса РФ) после назначения дела к судебному разбирательству (статья 153 ГПК РФ), оно рассматривается судом в ходе судебного разбирательства.
В качестве уважительных причин пропуска срока обращения в суд могут расцениваться обстоятельства, препятствовавшие данному работнику своевременно обратиться с иском в суд за разрешением индивидуального трудового спора (например, болезнь истца, нахождение его в командировке, невозможность обращения в суд вследствие непреодолимой силы, необходимость осуществления ухода за тяжелобольными членами семьи).
В своем исковом заявлении ФИО1 не отрицал, что им пропущен срок для обращения в суд, просив признать его уважительным подлежащим восстановлению.
В суде первой и в суде апелляционной инстанции ФИО1 пояснил, что он не мог обратиться в суд за защитой своих интересов в связи с нахождением длительное время в отпуске (в том числе без сохранения заработной платы) и на больничном.
Стороной ответчика в суд апелляционной инстанции представлена справка об отсутствии истца ФИО1 на работе, в общем с 16 апреля по 12 сентября 2019 года, находясь в разное время на больничном, в оплачиваемом отпуске, в отпуске без сохранения заработной платы.
В опровержение этих доводов истца стороной ответчика в суд апелляционной инстанции представлена копия заявления ФИО1 от 26 июня 2019 года на имя заместителя Генерального директора ОАО "Российские железные дороги" ФИО25 (зарегистрировано за вх. N А-30792 от 26 июня 2019 года, принято на личном приеме), в котором он обращает внимание вышестоящее руководство о том, что в феврале 2019 года ему было объявлено незаслуженное взыскание в виде выговора, которое он не стал обжаловать.
Судом апелляционной инстанции в судебном заседании была исследована указанная копия заявления ФИО1 с участием сторон.
Истец ФИО1 подтвердил факт написания этого заявления и направления его непосредственно заместителю Генерального директора ОАО "Российские железные дороги" ФИО25, отрицая только то, что был у того на лично приеме.
Судебная коллегия, давая оценку, как самой копии заявления, так и пояснениям истца, изложенным выше, приходит к выводу, что истец знал о приказе от 25 февраля 2019 года N СК ДТВ-90, мог его обжаловать, но не реализовал свое право по основаниям, указанным в заявлении от 26 июня 2019 года на имя вышестоящего руководства, а не по иным основаниям, указанным в исковом заявлении и своей апелляционной жалобе.
Таким образом, срок на обращение в суд по оспариванию приказа от 25 февраля 2019 года N СК ДТВ-90 о наложении на ФИО1 дисциплинарного взыскания в виде выговора пропущен истцом и оснований для признания пропуска уважительным судебная коллегия не усматривает, в связи с чем срок, предусмотренный ст. 392 Трудового кодекса РФ не подлежит восстановлению.
Довод жалобы о том, что 28 февраля 2019 года он обращался за защитой своих интересов в инспекцию труда Северо-Кавказской железной дороги о незаконности наложенного на него дисциплинарного взыскания в виде выговора, которое находилось у правового инспектора труда ФИО8 на рассмотрении до 29 апреля 2019 года, не имеет правового значения в части восстановления сроков на обжалование приказа от 25 февраля 2019 года.
При изложенных обстоятельствах подтвержден факт совершения ФИО1 дисциплинарного проступка, за который он работодателем привлечен к дисциплинарной ответственности в виде выговора.
Приказ о наложении дисциплинарного взыскания в виде увольнения.
Согласно положениям статьи 192 Трудового кодекса РФ за совершение дисциплинарного проступка, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей, работодатель имеет право применить следующие дисциплинарные взыскания: замечание; выговор; увольнение по соответствующим основаниям.
В силу пункта 5 части 1 статьи 81 Трудового кодекса РФ трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случаях неоднократного неисполнения работником без уважительных причин трудовых обязанностей, если он имеет дисциплинарное взыскание.
Поскольку увольнение по пункту 5 части 1 статьи 81 Трудового кодекса РФ является одним из видов дисциплинарных взысканий, на него распространяется установленный статьей 193 Трудового кодекса РФ порядок применения дисциплинарных взысканий.
Статьей 193 Трудового кодекса РФ предусмотрено, что до применения дисциплинарного взыскания работодатель должен затребовать от работника письменное объяснение. Если по истечении двух рабочих дней указанное объяснение работником не предоставлено, то составляется соответствующий акт. Непредоставление работником объяснения не является препятствием для применения дисциплинарного взыскания.
Дисциплинарное взыскание применяется не позднее одного месяца со дня обнаружения проступка, не считая времени болезни работника, пребывания его в отпуске, а также времени, необходимого на учет мнения представительного органа работников. Дисциплинарное взыскание не может быть применено позднее шести месяцев со дня совершения проступка, а по результатам ревизии, проверки финансово-хозяйственной деятельности или аудиторской проверки - позднее двух лет со дня его совершения. В указанные сроки не включается время производства по уголовному делу.
За каждый дисциплинарный проступок может быть применено только одно дисциплинарное взыскание.
В пункте 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" разъяснено, что при рассмотрении дела о восстановлении на работе лица, трудовой договор с которым расторгнут по инициативе работодателя, обязанность доказать наличие законного основания увольнения и соблюдение установленного порядка увольнения возлагается на работодателя. В судебном заседании ответчик доказал наличие законного основания увольнения истца и соблюдение ответчиком установленного порядка его увольнения.
В соответствии со ст. 192 Трудового кодекса РФ за совершение дисциплинарного проступка, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей, работодатель имеет право применить следующие дисциплинарные взыскания: замечание, выговор, увольнение по соответствующим основаниям.
Из материалов дела следует, что приказом Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению N 24К от 13 сентября 2019 года истец ФИО1 уволен с занимаемой должности заместителя начальника Махачкалинского участка производства Минераловодского территориального участка Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению по основанию, предусмотренному п. 5 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса РФ, неоднократного неисполнения работником без уважительных причин трудовых обязанностей, если он имеет дисциплинарное взыскание, основание: Приказ о привлечении к дисциплинарной ответственности от 25 февраля 2019 года N СК ДТВ-90; Протокол собрания с трудовым коллективом Минераловодского участка от 3 апреля 2019 года N СК ДТВ-81/пр.; объяснительная ФИО1 (том 1 л.д. 40).
Оспаривая приказ N 24К от 13 сентября 2019 года, стороной истца, как в исковом заявлении, так и в апелляционной жалобе, указано, что протокол собрания с трудовым коллективом Минераловодского участка от 3 апреля 2019 года N СК ДТВ-81/пр. не является дисциплинарным правонарушением, влекущим за собой привлечение к дисциплинарной ответственности по основанию, предусмотренному п. 5 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса РФ.
В обоснование своей позиции истец ссылается на то, что самого собрания как такового не было, протокол не составлялся и был сфальсифицирован лицами, его составившими.
Эти доводы не нашли своего подтверждения в ходе судебного разбирательства и опровергаются материалами дела.
В материалы дела представлен протокол проведения собрания с трудовым коллективом Минераловодского территориального участка Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению от 3 апреля 2019 года, на котором рассмотрено коллективное заявление Дербентского участка Минераловодского территориального участка дирекции (вх. N 298 от 29 марта 2019 года) и заявление слесаря аварийно-восстановительных работ (вх. N 280 от 22 марта 2019 года) Минераловодского территориального участка ФИО26 в части нарушения заместителем начальника участка производства ФИО1 Кодекса деловой этики ОАО "Российские железные дороги", выразившейся в нарушении уважительного отношении в отношении подчиненных ему работников, соблюдении их прав, недопущения использования методов, наносящих ущерб личному достоинству работников, а также поддержанию в коллективе устойчивого благоприятного социально-психологического климата.
Поводом для созыва собрания трудового коллектива явилось заявление слесаря аварийно-восстановительных работ Минераловодского территориального участка Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению ФИО26 (том 1 л.д. 234), а также коллективное заявление работников Дербентского участка Минераловодского территориального участка Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжжению (том 1 л.д. 235).
В рамках проверки фактов, изложенных в обращении ФИО26 и коллективного заявления работников Дербентского участка Минераловодского территориального участка Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжжению, начальником Северо-Кавказской дирекцией по тепловодоснабжению ФИО11 было вынесено Распоряжение от 29 марта 2019 года N СК ДТВ-31/р об образовании рабочей группы (том 1 л.д. 236).
По результатам проведения собрания заместителю начальника участка производства ФИО1 предложено в течение двух рабочих дней написать собственноручное объяснение на имя начальника Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению по фактам, изложенном в коллективном заявлении работников Дербентского участка Минераловодского территориального участка дирекции и заявлении слесаря аварийно-восстановительных работ Минераловодского территориального участка дирекции ФИО26, а перед начальником Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению ходатайствовать о привлечении к дисциплинарной ответственности ФИО1 за нарушение Кодекса деловой этики ОАО "Российские железные дороги".
В силу ст. 193 Трудового кодекса РФ, до применения дисциплинарного взыскания работодатель должен затребовать от работника письменное объяснение. Если по истечении двух рабочих дней указанное объяснение работником не предоставлено, то составляется соответствующий акт. Непредоставление работником объяснения не является препятствием для применения дисциплинарного взыскания.
Об обстоятельствах составленного ФИО26 заявления, а также коллективного заявления работников Дербентского участка Минераловодского территориального участка дирекции 4 апреля 2019 года ФИО1 даны письменные объяснения на имя начальника Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению ФИО11 (том 1 л.д. 244-245).
На момент вынесения приказа N 24К от 13 сентября 2019 года ФИО1, помимо протокола собрания трудового коллектива Минераловодского территориального участка от 03 апреля 2019 года N СК ДТВ-81/пр, имел еще одно взыскание в виде выговора, наложенное на него приказом от 25 февраля 2019 года N СК ДТВ-90.
Дисциплинарное взыскание применяется не позднее одного месяца со дня обнаружения проступка, не считая времени болезни работника, пребывания его в отпуске, а также времени, необходимого на учет мнения представительного органа работников.
Дисциплинарное взыскание не может быть применено позднее шести месяцев со дня совершения проступка.
Приказ (распоряжение) работодателя о применении дисциплинарного взыскания объявляется работнику под роспись в течение трех рабочих дней со дня его издания, не считая времени отсутствия работника на работе. Если работник отказывается ознакомиться с указанным приказом (распоряжением) под роспись, то составляется соответствующий акт.
Из акта об отказе в подписании приказа о прекращении (расторжении) трудового договора с работником от 13 сентября 2019 года следует, что ФИО1 был зачитан приказ N 24К от 13 сентября 2019 года о прекращении (расторжении) трудового договора с работником, но ФИО1 отказался ставить подпись, подтверждающий факт ознакомления с приказом.
Таким образом, процедура и сроки наложения дисциплинарного взыскания в виде увольнения работодателем не нарушены.
Довод жалобы, что суд в своём решении в нарушении требований процессуального закона не дал оценку показаниям свидетелей ФИО12, ФИО13, ФИО14 и ФИО15, нашел свое подтверждение.
Действительно по ходатайству стороны истца указанные лица были допрошены при рассмотрении дела в суде первой инстанции и дали пояснения по интересующим стороны и суд вопросам. Вместе с тем показания указанных свидетелей не отражены в решении суда.
Между тем, согласно разъяснениям, содержащимся в п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 года N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции" по смыслу статьи 327 ГПК РФ повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию в пределах доводов апелляционных жалобы, представления и в рамках тех требований, которые уже были предметом рассмотрения в суде первой инстанции.
Давая оценку показаниям свидетелей ФИО12, ФИО13, ФИО14 и ФИО15, данных в ходе судебного заседания в суде первой инстанции, в части того, что 03 апреля 2019 года они присутствовали на собрании трудового коллектива Минераловодского территориального участка, но повестки дня собрания не было, протокол собрания не вёлся, секретаря собрания не было, протокол собрания им не зачитывали и все они расписывались на чистом листке, по залу ходил председатель профкома ФИО37 и собирал подписи о том, что они присутствовали на собрании, судебная коллегия приходит к выводу, что они даны в угоду интересам ситца. При этом сам ФИО1 не отрицал, в том числе и в суде апелляционной инстанции, что 3 апреля 2019 года было проведено собрание с трудовым коллективом Минераловодского территориального участка Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению в <адрес> в присутствии сотрудников этого трудового коллектива, в том числе ФИО12, ФИО13, ФИО14 и ФИО15, на котором обсуждался его персональный вопрос.
Таким образом, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что не отражение в решении суда показаний свидетелей ФИО12, ФИО13, ФИО14 и ФИО15, данных ими при производстве в суде первой инстанции, не отразилось на в общем правильном выводе суд об отказе в удовлетворении исковых требований ФИО1
Судом апелляционной инстанции проверялось наличие мотивированного решения профсоюзного комитета Организации по поводу увольнения ФИО1
Между тем, из представленного по запросу Верховного Суда Республики Дагестан ответа N 60 от 28 мая 2020 года Общественной организации первичной профсоюзной организации Российской профессионального союза железнодорожников и транспортников (РОСПРОФЖЕЛ) Северо-Кавказской дирекции по теплоснабжению следует, что ФИО1 прекратил членство в данной профсоюзной организации с мая 2019 года на основании поданного заявления, с приложением копии этого заявления.
Таким образом, выяснение мнения профсоюзного комитета Организации по поводу увольнения ФИО1 не требовалось.
Кроме того, оспаривая наложенное на него дисциплинарное взыскание в виде увольнения, истец в иске, а также в жалобе сослался на то, что увольнение произведено в период его временной нетрудоспособности; работодатель не рассмотрел возможность наложения иного, более мягкого дисциплинарного взыскания, с учетом его большого и безупречного рабочего стажа в данной организации; со стороны руководства в отношении него имеет место административное преследование.
Проверяя довод жалобы об увольнении истца в период его временной нетрудоспособности, судебная коллегия приходит к следующим выводам.
В силу положений ст. 81 Трудового кодекса РФ не допускается увольнение работника по инициативе работодателя (за исключением случая ликвидации организации либо прекращения деятельности индивидуальным предпринимателем) в период его временной нетрудоспособности и в период пребывания в отпуске.
В обоснование своей позиции, что его увольнение произведено в период его временной нетрудоспособности, что является нарушением трудового законодательства, истцом представлены листки нетрудоспособности с 12 по 21 сентября 2019 года и с 22 сентября по 2 октября 2019 года, указывающие, что на момент издания приказа об увольнении он находился на больничном.
Кроме того, 04 октября 2019 года истец написал заявление на имя начальника Минераловодского территориального участка Северо-Кавказской дирекции по теплоснабжению ФИО9 с просьбой дать разрешение оплатить ему больничный лист нетрудоспособности в период с 12 по 21 сентября 2019 года, при этом в заявлении он указал, что в день его увольнения, то есть 13 сентября 2019 года он проинформировал по телефону оператора ЭВМ (отдел кадров) ФИО33 и ведущего специалиста по управлению персоналом Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению ФИО34 о том, что он находится на больничном.
В подтверждение своей позиции истец сослался также отзыв ответчика на его исковое заявление (том 1 л.д. 194, абз. 2), в котором, по мнению ФИО1, ответчик признаёт факт того, что он (ФИО1) звонил на рабочий телефон ФИО33 и сообщил об открытии листка нетрудоспособности.
Между тем, как следует из материалов дела, на дату издания приказа от 13 сентября 2019 года о применении дисциплинарного взыскания в виде увольнения ответчик не располагал сведениями о временной нетрудоспособности ФИО1, поскольку истец о наличии временной нетрудоспособности надлежащим образом работодателя не уведомил.
Апеллянт в жалобе указывает, что еще 3 сентября 2019 года обратился к работодателю о предоставлении отпуска без сохранения заработной платы на 1 день 13 сентября 2019 года, но на вопрос суда апелляционной инстанции о судьбе этого заявления, ФИО1 пояснил, что заявление не было удовлетворено.
Довод жалобы, а также позиция стороны истца в суде апелляционной инстанции, что закон не регламентирует уведомление работника о наличии временной нетрудоспособности руководства, основаны на неправильном понимании норм трудового законодательства.
В опровержение приведенных доводов стороны истца, представителями ответчика представлены акт об отказе в подписании приказа о прекращении (расторжении) трудового договора с работником от 13 сентября 2019 года, согласно которому ФИО1 был зачитан приказ N 24К от 13 сентября 2019 года о прекращении (расторжении) трудового договора с работником, но ФИО1 отказался ставить подпись, подтверждающий факт ознакомления с приказом. В процессе ознакомления ФИО1 находился на рабочем месте, сообщил, что приступает к исполнению должностных обязанностей после нахождения в отпуске без сохранения заработной платы, о получении листка нетрудоспособности по состоянию здоровья или иных обстоятельствах, препятствующих исполнению должностных обязанностей, не сообщал (том 1 л.д. 247).
Из представленной в материалы дела объяснительной записки лаборанта ФИО27, 12 сентября 2019 года ФИО1 в телефонном разговоре на ее просьбу прийти и подписать счета-фактуры за август и акты о выполнении работ за сентябрь ответил, что придет 13 сентября 2019 года и все подпишет. Какого-либо разговора о том, что он болеет или находится на больничном, не было (том 1 л.д. 249).
В силу п. 1 ст. 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).
Согласно разъяснениям, данным в пункте 27 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", при рассмотрении дел о восстановлении на работе следует иметь в виду, что при реализации гарантий, предоставляемых Кодексом работникам в случае расторжения с ними трудового договора, должен соблюдаться общеправовой принцип недопустимости злоупотребления правом, в том числе и со стороны работников. В частности, недопустимо сокрытие работником временной нетрудоспособности на время его увольнения с работы.
При установлении судом факта злоупотребления работником правом суд может отказать в удовлетворении его иска о восстановлении на работе, поскольку в указанном случае работодатель не должен отвечать за неблагоприятные последствия, наступившие вследствие недобросовестных действий со стороны работника.
Из изложенного следует, что к юридически значимым обстоятельствам при разрешении спора о законности увольнения работника в период его временной нетрудоспособности по инициативе работодателя относится установление факта наличия или отсутствия в действиях такого работника злоупотребления правом, выражающегося в использовании таким работником в противоправных (неправомерных) целях предоставленных ему при увольнении гарантий, в том числе путем сокрытия факта временной нетрудоспособности, представления документов о нетрудоспособности, выданных в отсутствие предусмотренных на то оснований или без соблюдения установленного законом порядка.
ФИО1 обязан был сообщить своему руководителю либо иным уполномоченным представителям работодателя о наступлении нетрудоспособности. Однако данное требование истец не выполнил. Каких-либо доказательств того, что он известил работодателя о болезни, в материалы дела представлено не было.
Ссылка истца на то, что он уведомил ФИО33 о своей болезни, не может быть принята во внимание, поскольку она, согласно показаниям ФИО1 в суде апелляционной инстанции, не является представителем работодателя. Более того, сторона ответчика не отрицала, как не отрицал и сам ФИО1, что он сообщил ФИО33 о своей временной нетрудоспособности только после 12 часов 13 сентября 2019 года, то есть после того, как ему был зачитан приказ об увольнении, от получения которого он отказался, что и было зафиксировано в акте от 13 сентября 2019 года (том 1 л.д. 247).
Кроме того, после того, как ему был зачитан приказ об увольнении, ФИО1 покинул рабочее место и ушел с работы, не поставив никого в известность, что также было зафиксировано в акте об отсутствии на рабочем месте от 13 сентября 2019 года (том 1 л.д. 246).
Оценивая эти доводы истца, данные, как в суде первой, так и в суде апелляционной инстанций, а также изложенные в апелляционной жалобе, судебная коллегия приходит к выводу, что истец не уведомил надлежащим образом непосредственно работодателя о наличии листка нетрудоспособности, не сообщил наименование лечебного учреждения и номер листка нетрудоспособности и, соответственно, на момент вынесения приказа об увольнении от 13 сентября 2019 года ответчик не располагал объективными данными о временной нетрудоспособности ФИО1
Таким образом, доводы истца о том, что увольнение его произведено в период нахождения на листке нетрудоспособности не влечет отмену решения, поскольку были предметом рассмотрения суда, которым установлено, что работодатель на момент издания приказа об увольнении от 13 сентября 2019 года не знал и не мог знать о временной нетрудоспособности истца, в связи с чем не должен отвечать за неблагоприятные последствия, наступившие вследствие недобросовестных действий со стороны работника.
Ссылка в апелляционной жалобе на письмо Минераловодской межрайонной транспортной прокуратуры N 122ж-2019/1 от 31 октября 2019 года, согласно которому в результате проведенной проверки установлен факт увольнения его с занимаемой должности в период временной нетрудоспособности, в связи с чем Минераловодской межрайонной транспортной прокуратурой внесён протест на приказ начальника СК ДТВ от 13 сентября 2019 года N 24К, не имеет правового значения по настоящему спору. Кроме того, протест прокурора рассмотрен руководством Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению.
Судом апелляционной инстанции проверялись доводы апелляционной жалобы в части того, что работодатель при наложении дисциплинарного взыскания в виде увольнения не учел тяжесть совершенного проступка и не рассмотрел возможность наложения иного, более мягкого дисциплинарного взыскания. В обоснование этой своей позиции истец представил в суд апелляционной инстанции награды, грамоты, поощрения, указывающие, по его мнению, на то, что работодатель при наложении дисциплинарного взыскания в виде увольнения не учел его неоднократные поощрения, а также большой и безупречный рабочий стаж в данной организации.
В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 53 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 2 от 17 марта 2004 года, в силу статьи 46 (часть 1) Конституции РФ, гарантирующей каждому судебную защиту его прав и свобод, и корреспондирующих ей положений международно-правовых актов, в частности статьи 8 Всеобщей декларации прав человека, статьи 6 (пункт 1) Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также статьи 14 (пункт 1) Международного пакта о гражданских и политических правах, государство обязано обеспечить осуществление права на судебную защиту, которая должна быть справедливой, компетентной, полной и эффективной.
Учитывая это, а также принимая во внимание, что суд, являющийся органом по разрешению индивидуальных трудовых споров, в силу части 1 статьи 195 ГПК РФ должен вынести законное и обоснованное решение, обстоятельством, имеющим значение для правильного рассмотрения дел об оспаривании дисциплинарного взыскания или о восстановлении на работе и подлежащим доказыванию работодателем, является соблюдение им при применении к работнику дисциплинарного взыскания вытекающих из статей 1, 2, 15, 17, 18, 19, 54 и 55 Конституции РФ и признаваемых Российской Федерацией как правовым государством общих принципов юридической, а следовательно и дисциплинарной, ответственности, таких, как справедливость, равенство, соразмерность, законность, вина, гуманизм.
По смыслу закона при рассмотрении дела о восстановлении на работе лица, трудовой договор с которым расторгнут по инициативе работодателя, обязанность доказать наличие законного основания увольнения и соблюдение установленного порядка увольнения возлагается на работодателя. Кроме того, работодателю необходимо представить доказательства, свидетельствующие не только о том, что работник совершил дисциплинарный проступок, но и о том, что при наложении взыскания учитывались тяжесть этого проступка и обстоятельства, при которых он был совершен (часть пятая статьи 192 Трудового кодекса РФ), а также предшествующее поведение работника, его отношение к труду.
В соответствии с названными нормами права суд, рассматривая заявленные требования, правильно определил юридически значимые по делу обстоятельства, исследовал представленные сторонами доказательства и пришел к правомерному выводу о том, что ФИО1 были нарушены требования должностной инструкции, регламентирующие его деятельность в должности заместителя начальника Махачкалинского участка производства Минераловодского территориального участка Северо-Кавказской дирекции по тепловодоснабжению, а также Кодекс деловой этики ОАО "Российские железные дороги".
Оценивая эти доводы апеллянта, судебная коллегия считает, что ответчиком представлены доказательства, свидетельствующие о правомерности наложения на истца дисциплинарного взыскания, соблюдения ответчиком порядка привлечения истца к дисциплинарной ответственности, учета ответчиком тяжести совершенного проступка.
Довод жалобы, что со стороны руководства в отношении него имело место административное преследование, не основаны на законе и противоречат материалам дела.
Принимая во внимание вышеизложенное у суда первой инстанции отсутствовали законные основания для удовлетворения требования истца о признании приказа N СК ДТВ-90 от 25 февраля 2019 года о наложении дисциплинарного взыскания в виде выговора и приказа N 24К от 13 сентября 2019 года - в виде увольнения незаконными, восстановлении на работе, а как следствие и для удовлетворения производных требований о взыскании заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда, расходов на оплату услуг представителя.
Судебная коллегия соглашается с выводами суда и оценкой исследованных им доказательств, поскольку при разрешении спора суд правильно определилхарактер спорных правоотношений, закон, которым следует руководствоваться при разрешении спора, и обстоятельства, имеющие значение для дела, выводы суда мотивированы, соответствуют требованиям материального закона и установленным обстоятельствам дела.
Доводы апелляционной жалобы истца фактически направлены на переоценку установленных судом обстоятельств. Указанные доводы являлись основанием процессуальной позиции истца, были приведены в ходе разбирательства дела, являлись предметом рассмотрения в суде, исследованы судом и подробно изложены в постановленном решении. Оснований для переоценки представленных доказательств и иного применения норм материального права у суда апелляционной инстанции не имеется, так как выводы суда первой инстанции полностью соответствуют обстоятельствам данного дела, и спор по существу разрешен верно.
Нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии с ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации безусловными основаниями для отмены решения суда первой инстанции, судом не допущено, в связи с чем решение суда является законным, обоснованным и подлежащим оставлению без изменения.
С учетом изложенного, руководствуясь ст. ст. 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
решение Кировского районного суда г. Махачкалы Республики Дагестан от 19 февраля 2020 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 - без удовлетворения.
Апелляционное определение вступает в законную силу с момента оглашения и может быть обжаловано в кассационном порядке в течение трех месяцев в Пятый кассационный суд общей юрисдикции через Кировский районный суд г. Махачкалы Республики Дагестан.
Председательствующий
Судьи
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
