Дата принятия: 22 ноября 2017г.
Номер документа: 33-2364/2017
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ НОВГОРОДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 22 ноября 2017 года Дело N 33-2364/2017
Великий Новгород
Судебная коллегия по гражданским делам Новгородского областного суда в составе:
председательствующего: Колокольцева Ю.А.,
судей: Виюка А.В. и Сергейчика И.М.,
при секретаре: Белоусовой Ю.А.,
с участием прокурора: Степановой Е.И.,
рассмотрела в открытом судебном заседании 22 ноября 2017г. по апелляционной жалобе Федеральной службы исполнения наказаний России (далее также ФСИН России) на решение Новгородского районного суда Новгородской области от 11 сентября 2017г. дело по иску Ильина А,В. к Министерству финансов Российской Федерации и ФСИН России о взыскании компенсации морального вреда.
Заслушав доклад судьи Новгородского областного суда Колокольцева Ю.А., выслушав объяснения представителя ФСИН России и УФСИН России по Новгородской области Тюлюлюсова А.Г., представитель ФКУЗ МСЧ-53 ФСИН России Чурсиновой Н.М. и представителя ФКУ ИК-7 УФСИН России по Новгородской области Гайдаенко А.В. поддержавших доводы апелляционной жалобы, заключение прокурора прокуратуры Новгородской области Степановой Е.И., полагавшей решение суда подлежащим оставлению без изменения, судебная коллегия
установила:
Ильин А.В. обратился в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации (далее также Минфин РФ) о взыскании компенсации морального вреда в размере 200000 руб.
В обоснование иска Ильин А.В. ссылался на то, что по приговору адрес районного суда Новгородской области от 25 мая 2011г. отбывает наказание в ФКУ ИК-7 УФСИН России по Новгородской области (далее также ФКУ ИК-7 или Учреждение). В связи с имевшимся в 2010 году контактом с больным <...> он был взят на диспансерный учет номер группы. С 01 марта 2017г. получает профилактическое лечение, включая дополнительное питание. Однако с 01 апреля 2017г. получая лечение, он в нарушение его прав не получал дополнительного питания. Получение дополнительного питание было возобновлено только с 01 мая 2017г. Поскольку в апреле 2017 года он не получал дополнительное питание, то проведение лечения было не только не эффективно, но и причинило вред его здоровью в связи с высокой токсичностью принимаемых им медицинских препаратов. Этими незаконными действиями медицинской части ФКУЗ МСЧ-53 ФСИН России ему был причинён моральный вред, который оценивает в 200000 руб.
Определением Новгородского районного суда Новгородской области от 18 мая 2017г. к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, привлечены Федеральная служба исполнения наказаний России, УФСИН России по Новгородской области (далее также УФСИН) и ФКУЗ МСЧ-53 ФСИН России (далее также ФКУЗ МСЧ-53).
Определением Новгородского районного суда Новгородской области от 05 июня 2017г. к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено ФКУ ИК-7.
Этим же определением суда Федеральная служба исполнения наказаний России освобождена от участия в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, и привлечена к участию в деле в качестве соответчика.
Истец Ильин А.В. в судебном заседании иск поддерживал по указанным выше мотивам, дополнив, что в апреле 2017 года находился в Учреждении и от лечения не отказывался.
Представитель ответчика Министерства финансов РФ в лице Управления федерального казначейства по Новгородской области (далее также УФК по Новгородской области) в судебное заседание не явился, представил заявление о рассмотрении дела без его участия и поддерживал ранее представленные возражения на иск.
Представитель ответчика ФСИН России и третьего лица УФСИН Тарасова Д.М., представитель третьего лица ФКУ ИК-7 Гайдаенко А.В. иск не признавали по изложенным в возражениях на иск основаниям.
Представитель ФКУЗ МСЧ-53 Чурсинова Н.М. возражала против удовлетворения исковых требований, поясняя, что истец не получал дополнительное питание ввиду его отказа от профилактического лечения.
Решением Новгородского районного суда Новгородской области от 11 сентября 2017г. иск удовлетворен частично и постановлено:
взыскать с Российской Федерации в лице Федеральной службы исполнения наказаний России за счет средств казны Российской Федерации в пользу Ильина А,В. компенсацию морального вреда в размере 500 руб.;
в удовлетворении исковых требований в остальной части отказать.
Не соглашаясь с решением суда, представитель ФСИН России в апелляционной жалобе просит его отменить и принять новое решение, которым в удовлетворении иска к ФСИН России отказать по тем основаниям, что выводы суда не соответствуют обстоятельствам дела и судом неправильно применены нормы материального и процессуального права.
От прокурора, участвовавшего в суде первой инстанции, в суд поступили возражения относительно апелляционной жалобы, в который указывается на несостоятельность жалобы.
Истец в судебном заседании не принимал участие в связи с отбыванием наказания в местах лишения свободы. Представитель ответчика Минфина РФ - УФК по Новгородской области в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явился, о времени и месте разбирательства дела извещался надлежащим образом, о причинах неявки не сообщил. С учетом указанных обстоятельств судебная коллегия считает возможным в силу статьи 167 ГПК РФ рассмотреть дело в отсутствие указанных выше лиц.
В силу статьи 327.1. ГПК РФ суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения суда первой инстанции исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе (часть 1).
В случае, если в порядке апелляционного производства обжалуется только часть решения, суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения только в обжалуемой части (часть 2).
Проверив материалы дела в пределах доводов апелляционной жалобы, обсудив эти доводы и доводы возражений относительно жалобы, судебная коллегия находит, что решение суда не подлежит отмене или изменению по следующим основаниям.
Частью 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации предусмотрено, что в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией.
Согласно статье 3 Конвенции "О защите прав человека и основных свобод" от 4 ноября 1950г. (далее также Конвенция) никто не должен подвергаться бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию.
Статьей 21 Конституции Российской Федерации установлено, что достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления. Никто не должен подвергаться жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию.
Каждый имеет право на охрану здоровья (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).
В силу статьи 52 Конституции Российской Федерации, государство обеспечивает потерпевшим компенсацию причиненного ущерба.
В соответствии со статьей 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.
Действия (или бездействие) органов государственной власти, причинившие вред любому лицу, влекут возникновение у государства обязанности этот вред возместить, а каждый пострадавший от незаконных действий (бездействия) органов государственной власти наделяется правом требовать от государства справедливого возмещения вреда (Определение Конституционного Суда РФ от 4 июня 2009г. N 1005-О-О).
В соответствии со статьей 1064 ГК РФ законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда (пункт 1). Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (пункт 2).
Статьей 1069 ГК РФ предусмотрено, что вред, причиненный гражданину в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, либо должностных лиц этих органов, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет казны Российской Федерации.
В силу пункта 1 статьи 1099 ГК РФ, основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными статьей 151 ГК РФ и главой 59 ГК РФ.
В соответствии со статьей 151 (абзац 1) ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
К нематериальным благам, в силу пункта 1 статьи 150 ГК РФ, относятся, в том числе здоровье и достоинство личности.
Закрепив в статье 151 (абзац 1) ГК РФ общий принцип компенсации морального вреда, законодатель не установил ограничений в отношении оснований такой компенсации (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 16 октября 2001г. N 252-О).
Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, или нарушающими его личные неимущественные права. Моральный вред может заключаться в нравственных переживаниях в связи с временным ограничением или лишением каких-либо прав и др. (пункт 2).
Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (пункт 4).
Перечень нравственных страданий, являющихся основанием для реализации права на компенсацию морального вреда, не является исчерпывающим.
Объектом неправомерных посягательств являются по общему правилу любые нематериальные блага (права на них) вне зависимости от того, поименованы ли они в законе и упоминается ли соответствующий способ их защиты (Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за первый квартал 2013 года, утвержденный Президиумом Верховного Суда РФ от 03 июля 2013г.).
Статьи 151 и 1069 ГК РФ во взаимосвязи со статьей 1099 ГК РФ направлены на реализацию, в частности, положений статей 52 и 53 Конституции Российской Федерации (Определения Конституционного Суда РФ от 25 декабря 2008г. N 1012-О-О, от 24 октября 2013г. N 1663-О и др.).
В соответствии со статьей 15 (часть 4) Конституции Российской Федерации общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы.
Пунктом 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации" разъяснено, что в соответствии со статьей 3 Конвенции и требованиями, содержащимися в постановлениях Европейского Суда по правам человека, условия содержания под стражей должны быть совместимы с уважением к человеческому достоинству (абзац 4). Унижающим достоинство обращением признается, в частности, такое обращение, которое вызывает у лица чувство страха, тревоги и собственной неполноценности (абзац 5). При этом лицу не должны причиняться лишения и страдания в более высокой степени, чем тот уровень страданий, который неизбежен при лишении свободы, а здоровье и благополучие лица должны быть гарантированы с учетом практических требований режима содержания (абзац 6). Оценка указанного уровня осуществляется в зависимости от конкретных обстоятельств, в частности от продолжительности неправомерного обращения с человеком, характера физических и психических последствий такого обращения. В некоторых случаях принимаются во внимание пол, возраст и состояние здоровья лица, которое подверглось бесчеловечному или унижающему достоинство обращению (абзац 7).
Российская Федерация как участник Конвенции признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов. Поэтому применение судами Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека (далее также Европейский Суд) во избежание любого нарушения Конвенции (абзац 3 пункта 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003г. N 5).
Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в пункте 2.1 Постановления от 5 февраля 2007г. N 2-П, ратифицируя Конвенцию, Российская Федерация признала юрисдикцию Европейского Суда обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов. Поэтому, как и Конвенция, решения (далее также Постановления) Европейского Суда в той части, в какой ими, исходя из общепризнанных принципов и норм международного права, дается толкование содержания закрепленных в Конвенции прав и свобод, являются составной частью российской правовой системы, а потому должны учитываться правоприменительными органами при применении соответствующих норм права.
В Постановление от 21 декабря 2010г. по делу "Гладкий против Российской Федерации" (§§ 80, 81, 83, 88) Европейский Суд разъясняет, что статья 3 Конвенции закрепляет одну из основополагающих ценностей демократического общества. Она в абсолютных выражениях запрещает унижающее достоинство обращение или наказание, независимо от обстоятельств или поведения жертвы. Для отнесения к сфере действия статьи 3 Конвенции жестокое обращение должно достигнуть минимального уровня суровости. Оценка указанного минимального уровня зависит от всех обстоятельств дела, таких, как длительность обращения, его физические и психологическое последствия и в некоторых случаях пол, возраст и состояние здоровья.
Жестокое обращение, которое достигает такого минимального уровня суровости, обычно включает в себя интенсивные физические и нравственные страдания. Тем не менее даже в отсутствие этого, если обращение унижает лицо, свидетельствуя о неуважении или умалении человеческого достоинства, или вызывает чувства неполноценности, способные повредить моральному сопротивлению лица, оно характеризуется как унижающее человеческое достоинство и подпадает под действие статьи 3 Конвенции.
Государство должно обеспечить содержание лица под стражей в условиях, которые совместимы с уважением его человеческого достоинства, и способ и метод исполнения этой меры не должны подвергать его страданиям, превышающим неизбежный уровень, присущий содержанию под стражей, и с учетом практических требований заключения его здоровье и благополучие должны быть адекватно защищены.
Государство несет ответственность за обеспечение профилактики и лечения заключенных, находящихся под его контролем, и отсутствие адекватной медицинской помощи в связи с серьезными проблемами здоровья, не имевшими место до заключения под стражу, могут составлять нарушение статьи 3 Конвенции.
В Постановление от 12 января 2016г. по делу "Хайлетдинов против Российской Федерации" (§§ 66-69) Европейский Суд дает толкование содержания статьи 3 Конвенции. Так в частности, Европейский Суд отмечает, что он всегда толковал требование об обеспечении здоровья и благосостояния заключенных, в частности, как обязанность государства оказывать заключенным необходимую медицинскую помощь. Европейский Суд настаивает на том, что власти должны обеспечивать безотлагательные и правильные постановку диагноза и уход за больными, и что если это обусловлено природой медицинского состояния, наблюдение за больным должно быть регулярным и систематическим и включать всестороннюю терапевтическую стратегию, направленную на адекватное лечение заболеваний заключенного или предотвращение их ухудшения.
В Постановление от 05 февраля 2013г. по делу "Гуренко против Российской Федерации" (§ 91) Европейский Суд указывает, что вследствие отсутствия адекватной медицинской помощи (неполучение заявителем требуемого лечения его заболеваний) заявитель подвергся нравственным страданиям, умалявшим его человеческое достоинство. Уклонение властей от обеспечения заявителю медицинской помощи в отношении заболевания <...>, в которой он нуждался, составляло унижающее достоинство обращение в значении статьи 3 Конвенции.
Из приведенных конституционных и правовых норм, а также из правовых позиций Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ и Европейского Суда следует, что отсутствие в Учреждении адекватной медицинской помощи (неполучение лечения в требуемом объеме) влечет нарушение гарантированных законом личных неимущественных прав осужденного, который в связи с этим подвергается нравственным страданиям.
Разрешая спор, суд исходил из того, что истцу был причинен моральный вред в результате нарушения его личных неимущественных прав, гарантированных законом, выразившегося в необеспечение его в течение месяца дополнительным (диетическим) питанием, необходимым для эффективного лечения заболевания <...>.
Данный вывод суда является обоснованным, поскольку соответствует требованиям закона и установленным обстоятельствам дела.
В соответствии со статьей 10 УИК РФ Российская Федерация уважает и охраняет права, свободы и законные интересы осужденных, обеспечивает их личную безопасность при исполнении наказаний (часть 1). При исполнении наказаний осужденным гарантируются права и свободы граждан Российской Федерации (часть 2).
Осужденные имеют право на охрану здоровья, включая получение первичной медико-санитарной и специализированной медицинской помощи в амбулаторно-поликлинических или стационарных условиях (часть 6 статьи 12 УИК РФ).
Согласно статье 18 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" от 21 ноября 2011г. N 323-ФЗ (далее - Федеральный закон от 21 ноября 2011г. N 323-ФЗ) каждый имеет право на охрану здоровья (часть 1). Право на охрану здоровья обеспечивается, в том числе оказанием каждому доступной и качественной медицинской помощи (часть 2).
В силу статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011г. N 323-ФЗ, под охраной здоровья граждан понимается система мер медицинского, в том числе профилактического, характера, осуществляемых органами государственной власти, организациями, их должностными лицами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, предоставления ему медицинской помощи.
В соответствии с пунктом 4 статьи 13 Закона РФ от 21 июля 1993г. N 5473-1 "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы" учреждения, исполняющие наказания, обязаны обеспечивать охрану здоровья осужденных.
В соответствии со статьей 101 УИК РФ лечебно-профилактическая помощь осужденным к лишению свободы организуется и предоставляется в соответствии с Правилами внутреннего распорядка исправительных учреждений и законодательством Российской Федерации (часть 1). Администрация исправительных учреждений несет ответственность за выполнение установленных требований, обеспечивающих охрану здоровья осужденных (часть 3).
Согласно пункту 18 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденных Приказом Минюста РФ от 3 ноября 2005г. N 205, лечебно-профилактическая помощь осужденным к лишению свободы предоставляется в соответствии с законодательством Российской Федерации, организуется в порядке, устанавливаемом федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим нормативно-правовое регулирование в сфере здравоохранения совместно с заинтересованными органами исполнительной власти.
Статьей 26 Федерального закона от 21 ноября 2011г. N 323-ФЗ предусмотрено, что лица, отбывающие наказание в виде лишения свободы, имеют право на оказание медицинской помощи в соответствии с законодательством Российской Федерации (часть 1). Порядок организации оказания медицинской помощи указанным лицам устанавливается законодательством Российской Федерации (часть 7).
Порядок оказания медицинской помощи осужденным в условиях исправительных учреждений регламентируется Приказом Минздравсоцразвития РФ N 640, Минюста РФ N 190 от 17 октября 2005г. "О Порядке организации медицинской помощи лицам, отбывающим наказание в местах лишения свободы и заключенным под стражу" (далее также Порядок).
Организация медицинской помощи подозреваемым, обвиняемым и осужденным включает комплекс профилактических, лечебно-диагностических мероприятий, направленных на обеспечение их прав на охрану здоровья (пункт 8 Порядка).
В соответствии с пунктом 315 Порядка руководство учреждений обеспечивает организацию и проведение комплекса <...> мероприятий, в том числе контролируемого лечения больных, страдающих <...>.
Порядком предусмотрено, что профилактическое лечение <...> проводится ежедневно или через день двумя <...> препаратами (пункт 348).
Профилактическое лечение проводится в амбулаторных условиях, обеспечивая строгий контроль за приемом лекарственных препаратов. В медицинской карте амбулаторного больного осужденного производятся соответствующие записи с обязательными отметками о приеме препаратов (пункт 350).
Отказ от проведения профилактического лечения оформляется соответствующей записью в медицинской документации и подписывается осужденным, а также медицинским работником после беседы, в которой в доступной для него форме разъясняются возможные последствия отказа от предлагаемого лечения. Нежелание осужденного подтверждать отказ от предлагаемого лечения личной подписью фиксируется в медицинской документации комиссионно (пункт 351).
Постановка на учет, назначение профилактического <...> лечения и диетического питания лицам, находившимся в контакте с <...> инфекцией, проводится после установления диагноза <...> у больного, явившегося источником данной инфекции (пункт 352).
Диетическое питание по установленной норме назначается лицам, состоящим на учете в 0, IV, V, VI ГДУ, - на период пробного или профилактического лечения. Сведения о назначаемом подозреваемому, обвиняемому или осужденному диетическом питании вносятся в медицинскую карту амбулаторного больного (пункт 354).
В случае отказа от приема <...> препаратов лицами, состоящими на учете по 0, IV, III ГДУ, диетическое питание не назначается (пункт 355).
Согласно Приложению N 5 к приказу Минюста России от 26 февраля 2016г. N 48 осужденные к лишению свободы, содержащиеся в учреждениях ФСИН и наблюдающиеся по поводу <...> 0, I, II, V групп диспансерного учета, обеспечиваются повышенными нормами питания.
Из приведенных правовых норм следует, что обязательность назначения дополнительного (диетического) питания при профилактическом <...> лечении (приеме <...> препаратов) является составной частью комплекса <...> мероприятий, направленных на обеспечение прав осужденного на охрану здоровья. Поэтому лицо, состоящее на учете в 0, IV, V, VI ГДУ, с момента назначения ему профилактического <...> лечения и до отказа им от приема <...> препаратов (отказа от проведения профилактического лечения) в обязательном порядке обеспечивается дополнительным (диетическим) питанием по установленной повышенной норме.
Как следует из материалов дела, в том числе из объяснений сторон, Ильин А.В. отбывает наказание в виде лишения свободы в ФКУ ИК-7.
По медицинскому заключению Ильин А.В. в связи с контактом с больным <...> с мая 2010 года поставлен на диспансерный учет.
Приказом по ФКУ ИК-7 от 01 марта 2017г. номер утвержден список осужденных на март 2017 года обеспечивающихся дополнительной выдачей продуктов питания, в пункте 48 приложения 3 которого указан Ильин А.В.
Приказом по ФКУ ИК-7 от 31 марта 2017г. номер также утвержден список на апрель 2017 года, однако сведений об истце данный список не содержит.
Из объяснений представителей третьих лиц ФКУЗ МСЧ-53 и ФКУ ИК-7 следует, что лица, имеющие право на получение дополнительного питания утверждаются ежемесячно по спискам, представляемым медицинской частью. Ильин А.В. не был включен в списки на апрель 2017 года ввиду его отказа от получения <...> курса лечения.
Между тем, каких-либо допустимых и достоверных доказательств (записей в медицинской карте), подтверждающих отказ истца от проведения профилактического лечения (отказ от приема <...> препаратов) в течение апреля 2017 года, ни ответчиком, ни третьими лицами в силу статьи 56 ГПК РФ суду не было представлено.
Поскольку ответчиком и третьими лицами допустимыми доказательствами не подтвержден отказ истца от приема <...> препаратов, а также, не опровергнут довод истца о том, что он, принимая <...> препараты в апреле 2017 года, незаконно был лишен дополнительного питания, суд правомерно признал установленным факт нарушения прав истца на дополнительное питание.
Указанные выше обстоятельства, подтверждаются исследованными выше доказательствами, которые сторонами и третьими лицами не опровергнуты, а потому правильно признаны судом доказанными и установленными.
Установленные обстоятельства дела свидетельствуют о том, что в результате нарушений условий оказания медицинской помощи истцу, выразившихся в необеспечение истца в течение месяца дополнительным (диетическим) питанием, необходимым для эффективного лечения, были нарушены гарантированные законом его личные неимущественные права (нематериальные блага).
Следовательно, в результате действий Учреждения в виде неправомерного отказа в обеспечении истца дополнительным (диетическим) питанием, необходимым для эффективного лечения, ему были причинены нравственные страдания.
При таких обстоятельствах суд правомерно пришел к выводу о том, что нарушение указанного условия оказания медицинской помощи истцу, безусловно, стало причиной нравственных страданий истца, а потому он имеет право на компенсацию морального вреда.
Принимая решение, суд взыскал в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 500 руб.
Данный размер компенсации морального вреда суд обоснованно определилв соответствии с правилами статей 151 (абзац 2) и 1101 ГК РФ.
Согласно статье 151 (абзац 2) ГК РФ при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.
Статьей 1101 ГК РФ установлено, что компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме (пункт 1). Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2).
В целях поддержания единообразия в толковании и применении правовых норм, регулирующих компенсацию морального вреда, Пленум Верховного Суда РФ в пункте 8 Постановлении от 20 декабря 1994г. N 10 разъяснил, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.
Таким образом, гражданское законодательство, предусматривая в качестве способа защиты гражданских прав компенсацию морального вреда, устанавливает общие принципы для определения размера такой компенсации (статьи 151 и 1101 ГК РФ). Применяя правовое предписание к конкретным обстоятельствам дела, судья принимает решение в пределах предоставленной ему законом свободы усмотрения (Определения Конституционного Суда РФ от 20 ноября 2003г. N 404-О, от 07 июня 2013г. N 991-О и др.).
С учетом обоснованности содержания истца в Учреждении, короткого периода нарушения его личных неимущественных прав (около месяца), его возраста, от которого зависит степень страданий, степени неосторожной формы вины ответчика в причинении истцу вреда, отсутствия ухудшения состояния здоровья истца и каких-либо других негативных необратимых последствий от нарушенных его прав, суд правильно определилразмер компенсации морального вреда в 500 руб.
Такой размер компенсации морального вреда в данном конкретном случае соответствует характеру и объему причиненных истцу нравственных страданий, и отвечает требованиям разумности, справедливости, соразмерности.
Каких-либо оснований для освобождения Российской Федерации в лице ФСИН России от ответственности по возмещению причиненного истцу морального вреда, в том числе и по мотивам, изложенным в апелляционной жалобе, не имеется.
Доводы апелляционной жалобы ФСИН России о том, что указанные нарушения прав истца не могли служить основанием для взыскания в его пользу компенсации морального вреда, не могут быть приняты во внимание, поскольку статьей 151 ГК РФ предусмотрено право гражданина, подвергшего лишению или ограничению неимущественных прав, на компенсацию морального вреда.
Не могут быть приняты во внимание и доводы апелляционной жалобы ФСИН России о том, что истцом не представлено доказательств несения им нравственных страданий (причинения морального вреда). Выше указывалось, что необеспечение в процессе лечения необходимого дополнительного питания, влечет нарушение прав истца, гарантированных законом, которое само по себе объективно доказывает причинение страданий (переживаний) в степени, превышающей неизбежный уровень страданий (переживаний), присущий ограничению прав осужденного, отбывающего наказание в местах лишения свободы.
Довод апелляционной жалобы ФСИН России об отсутствии вины ответчика в причинении морального вреда истцу, указанных выше выводов суда не опровергает, поскольку, как выше установлено, факт нарушения сотрудниками ответчика условий оказания медицинской помощи истцу, подтверждается доказательствами.
Ссылка в апелляционной жалобе ФСИН России на то, что истцом не доказаны незаконность действий (бездействия) сотрудников уголовно-исполнительной системы, а также причинная связь между незаконными действиями (бездействием) и наступившим моральным вредом, несостоятельна, поскольку в данном случае истцом доказан факт несоблюдения Учреждением норм оказания медицинской помощи. Поскольку условия оказания медицинской помощи истцу в части не соответствовали требованиям закона, то действия (бездействия) Учреждения являлись незаконными. В результате незаконных действий (бездействия) Учреждения, выразившихся в необеспечении дополнительного питания, были нарушены личные неимущественные права (нематериальные блага) истца. Нарушение личных неимущественных прав (нематериальных благ) истца вызывало у него нравственные страдания, то есть явилось причиной причинения ему морального вреда. Следовательно, истцом были доказаны факты нарушения его личных неимущественных прав невыполнением Учреждением требований закона, то есть незаконностью действий (бездействия) сотрудников УИС, а также факт наличия причинной связи между незаконными действиями (бездействием) и возникновением у истца морального вреда.
Ссылка в апелляционной жалобе ФСИН России на то, что истцом не доказана вина ФСИН России в причинении ему морального вреда, несостоятельна, так как не основана на требованиях пункта 2 статьи 1064 ГК РФ, в силу которых обязанность доказывать отсутствие вины в причинении вреда лежит на ответчике, а не на истце.
Каких-либо допустимых и достоверных доказательств отсутствия вины ответчиков в нарушение условий оказания медицинской помощи истцу а, следовательно, в причинении истцу морального вреда ни ответчиками, ни третьими лицами в силу статьи 56 ГПК РФ в суд не представлено.
Несостоятельна и ссылка в апелляционной жалобе ФСИН России на то, что ФСИН России является ненадлежащим ответчиком по настоящему спору.
Согласно статье 1071 ГК РФ в случаях, когда в соответствии с Гражданским кодексом РФ причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, от имени казны выступает финансовый орган, если в соответствии с пунктом 3 статьи 125 ГК РФ эта обязанность не возложена на другой орган, юридическое лицо.
В соответствии со статьей 125 ГК РФ от имени Российской Федерации могут своими действиями приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права и обязанности, выступать в суде органы государственной власти в рамках их компетенции, установленной актами, определяющими статус этих органов (пункт 1).
В случаях и в порядке, предусмотренных федеральными законами, от имени Российской Федерации могут выступать государственные органы, а также юридические лица (пункт 3).
Статьей 158 БК РФ предусмотрено, что главный распорядитель бюджетных средств отвечает от имени Российской Федерации по денежным обязательствам подведомственных ему получателей бюджетных средств (подпункт 12.1. пункта 1).
Главный распорядитель средств федерального бюджета выступает в суде от имени Российской Федерации в качестве представителя ответчика по искам к Российской Федерации о возмещении вреда, причиненного физическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, выступает соответственно главный распорядитель средств федерального бюджета (подпункт 1 пункта 3).
Подпунктом 6 пункта 7 Положения о Федеральной службе исполнения наказаний, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 13 октября 2004г. N 1314, определено, что ФСИН России осуществляет функции главного распорядителя средств федерального бюджета, предусмотренных на содержание уголовно-исполнительной системы и реализацию возложенных на нее функций.
Поэтому в настоящем споре ответственность перед истцом должно нести само государство - Российская Федерация - в лице ФСИН России (главный распорядитель средств федерального бюджета) за счет казны Российской Федерации.
Несостоятельны и доводы апелляционной жалобы о том, что истцом пропущен срок исковой давности для обращения в суд с настоящим иском.
Так, согласно пункту 1 статьи 208 ГК РФ исковая давность не распространяется на требования о защите личных неимущественных прав и других нематериальных благ.
Пунктом 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994г. N 10 "О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что на требования о компенсации морального вреда исковая давность не распространяется, поскольку они вытекают из нарушения личных неимущественных прав и других материальных благ.
Ссылка в апелляционной жалобе на установленный частью 1 статьи 219 КАС РФ (ранее - часть 1 статьи 256 ГПК РФ) трехмесячный срок обращения в суд, несостоятельна, так как в данном случае указанный срок не применим.
Довод апелляционной жалобы ФСИН России о том, что истец в период содержания под стражей не предпринимал попыток обращения в суд за защитой нарушенных прав, а потому ответчик полагает, что у истца отсутствовали страдания, несостоятелен, так как указанное предположение опровергается установленными выше обстоятельствами, свидетельствующими о причинении истцу морального вреда.
Другие доводы апелляционной жалобы сводятся к иной оценке обстоятельств, установленных судом первой инстанции, противоречат нормам права, регулирующим спорные правоотношения, и не могут повлечь отмену или изменение состоявшегося судебного решения.
Таким образом, суд достаточно полно и всесторонне выяснил значимые обстоятельства дела, в соответствии со статьей 67 ГПК РФ оценил представленные сторонами доказательства, правильно применил нормы материального права и определилразмер возмещения морального вреда, не допустил и нарушений норм процессуального права, которые могли бы повлечь принятие незаконного решения. Предусмотренных статьей 330 ГПК РФ оснований к отмене или изменению решения по доводам апелляционной жалобы не имеется.
В силу изложенных обстоятельств, руководствуясь статьями 327-330 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
Решение Новгородского районного суда Новгородской области от 11 сентября 2017г. оставить без изменения, а апелляционную жалобу ФСИН России - без удовлетворения.
Председательствующий: Ю.А. Колокольцев
Судьи: А.В. Виюк
И.М. Сергейчик
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
