Определение Судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ КАЛИНИНГРАДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 9 июня 2021 года Дело N 33-2343/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Калининградского областного суда в составе:

председательствующего Харитоненко Н.О.

судей Ивановой О.В., Ткач Е.И.

при помощнике судьи Зининой Е.А.

с участие прокурора Маркеловой Г.И.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе Тишкевич Екатерины Александровны на решение Московского районного суда г. Калининграда от 21 января 2021 года по исковому заявлению Тишкевич Екатерины Александровны к Тишкевичу Александру Александровичу о признании утратившим право пользования жилым помещением, выселении, снятии с регистрационного учета.

Заслушав доклад судьи Ивановой О.В., объяснения представителя Тишкевич Е.А. - Ивановой Т.В., поддержавшей доводы апелляционной жалобы, заслушав заключение прокурора, указавшей на законность и обоснованность решения суда, судебная коллегия

установила:

Тишкевич Е.А. обратилась с исковым заявлением к Тишкевичу А.А., ссылаясь в его обоснование на те обстоятельства, что она является собственником квартиры, расположенной по <адрес>, на основании договора дарения от 30 сентября 2017 года. В указанной квартире проживает ее отец Тишкевич А.А., с ответчиком она одной семьей не живет, родители расторгли брак, алименты на ее содержание ответчик после расторжения брака и прекращения семейных отношений с ее матерью никогда не оплачивал, ей материальную помощь не оказывал. У них с ответчиком нет общего хозяйства, бюджета, отсутствует взаимная поддержка. Тишкевич А.А. злоупотребляет спиртными напитками, ведет асоциальный образ жизни. Из-за того, каким образом ответчик использует квартиру, ей находиться в квартире небезопасно. Тишкевич А.А. за квартирой не следит, неоднократно заливал спорную квартиру, квартиру соседей снизу, ущерб собственникам залитой квартиры не возмещает. Ответчик вынес из квартиры практически все, что в ней было, водит домой лиц, которые также ведут асоциальный образ жизни, что негативно отражается на состоянии принадлежащего ей жилья, каких-либо действий по сохранению квартиры в пригодном состоянии не предпринимает, напротив, осуществляет действия, ведущие к порче ее имущества и имущества соседей, также общего имущества дома. Кроме того, Тишкевич А.А. содержание квартиры и коммунальные платежи не оплачивает, хотя проживает в квартире только он, в связи с чем она вынуждена самостоятельно оплачивать все коммунальные платежи и содержание жилья. Она с мамой живет в квартире бабушки и дедушки, семьей в составе 5 человек, и желает жить отдельно в принадлежащей ей на праве собственности квартире.

Ссылаясь на указанные обстоятельства и приведенные в исковом заявлении положения статей 12, 304 Гражданского кодекса Российской Федерации, часть 1 статьи 35 Жилищного кодекса Российской Федерации просила признать Тишкевича А.А. утратившим право пользовании жилым помещением, расположенным по <адрес>, выселить Тишкевича А.А. без предоставления другого жилого помещения и снять с регистрационного учета по указанному адресу.

Решением Московского районного суда г. Калининграда от 14 января 2021 года исковые требования Тишкевич Е.А. оставлены без удовлетворения.

В апелляционной жалобе Тишкевич Е.А. просит решение суда отменить как незаконное и необоснованное. Выражая несогласие с выводами суда, продолжает настаивать на приведенных в исковом заявлении доводах, а также ссылается на аналогичные изложенным в исковом заявлении обстоятельства. В обоснование таких доводов продолжает ссылаться на то, что Тишкевич А.А. членом ее семьи не является, какого-либо соглашения о его проживании к спорной квартире, вопреки выводам суда, между истцом и ответчиком никогда не достигалось. Вместе с тем Тишкевич А.А. ведет асоциальный образ жизни, систематически нарушает законные права и интересы собственника жилья, уклоняется от оплаты жилищно-коммунальных платежей и обязанности содержать жилое помещение в пригодном для проживания состоянии, осуществляет действия, которые ведут к порче принадлежащего Тишкевич А.Е. имущества, причиняет вред имуществу соседей, нарушает их покой. Такое поведение Тишкевича А.А. приводит к невозможности проживания Тишкевич Е.А. в принадлежащем ей жилом помещении.

Указывает на то, что суд неправильно установил имеющие значение для дела обстоятельства, дал неправильную оценку представленным доказательствам, неправильно применил нормы материального права, в связи с чем суд пришел к необоснованным выводам, изложенным в решении, которые не соответствуют обстоятельствам дела. Считает, что правовых оснований для отказа в удовлетворении искового заявления у суда не имелось.

Ссылается также на допущенное судом нарушение норм процессуального права, выразившееся в рассмотрение дела 21 января 2021 года в отсутствие как истца, так и его представителя, отсутствовавшего по уважительной причине и представившего суду ходатайство об отложении судебного разбирательства, в удовлетворении которого необоснованно отказано. Полагает, что она была лишена предусмотренного законом права поддержать исковые требования, дать объяснения и представить доказательства, допросить свидетелей и воспользоваться иными правами, предоставленными законом стороне по делу.

Тишкевич Е.А., Тишкевич А.А. в заседание судебной коллегии не явились, о времени и месте рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции извещены надлежащим образом, с заявлением об отложении судебного заседания не обращались, истец направила для участия в деле своего представителя, в связи с чем суд апелляционной инстанции в соответствии с частью 3 статьи 167, частями 1, 2 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации определилвозможным рассмотреть дело в отсутствие указанных лиц.

Изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность решения суда в соответствии с требованиями части 2 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации - в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия не усматривает оснований для отмены решения.

Доводы апелляционной жалобы о нарушении норм процессуального права со ссылкой на необоснованное рассмотрение дела в отсутствие истца и ее представителя проверены и не нашли своего подтверждения.

Ходатайство представителя истца об отложении судебного заседания в связи с ее занятостью в другом процессе в установленном законом порядке рассмотрено судом, что нашло свое отражение в протоколе судебного заседания.

Судом дана надлежащая оценка обстоятельствам, которые были приведены в обоснование доводов об отложении судебного заседания, при этом суд обоснованно признал указанную в ходатайстве причину неявки представителя истца в судебное заседание неуважительной, в связи с чем заявленное ходатайство об отложении судебного заседания отклонил.

Так, занятость представителя истца в другом процессе определяющего значения не имеет и основанием для отмены решения суда не является, учитывая, что истец и его представитель не имели объективных препятствий решить организационные вопросы по обеспечению участия в судебном заседании другого представителя. При этом истец, которая надлежащим образом была извещена о времени и месте судебного заседания, также имела возможность лично явиться в суд для участия в судебном заседании; каких-либо ходатайств об отложении судебного заседании с указанием уважительной причины неявки истца в судебное заседание в суд не поступало.

В данном случае истец Тишкевич Е.А. самостоятельно и по своему усмотрению реализовала принадлежащие ей процессуальные права, не явившись в судебное заседание, не направив суду какие-либо ходатайства о приобщении доказательств, вызове свидетелей, в связи с чем приведенные в апелляционной жалобе доводы об ограничении судом процессуальных прав стороны истца по предоставлению доказательств в подтверждение обстоятельств, на которые она ссылалась в обоснование своих требований, также признаются судебной коллегией несостоятельными, приведенные в жалобе сведения об этом не свидетельствуют.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что между администрацией Балтийского района городского округа "Город Калининград" и Тишкевичем А.А. 13 марта 2009 года был заключен договор N 75, в соответствии с которым администрация городского округа "Город Калининград" передала, а Тишкевич А.А. приобрел в единоличную собственность занимаемую квартиру, расположенную по <адрес>

Ответчик Тишкевич А.А. является отцом Тишкевич Е.А.

30 сентября 2017 года между Тишкевичем А.А. (даритель) и Тишкевич Е.А. (одаряемая), 24 мая 2002 года рождения, действующей с согласия матери Тишкевич Е.В., был заключен договор дарения квартиры, в соответствии с которым даритель подарил, а одаряемая приняла в собственность указанную выше двухкомнатную квартиру, расположенную по <адрес>.

Из копии лицевого счета собственника жилья N 3702 от 1 октября 2020 года видно, что в указанном жилом помещении зарегистрирован только Тишкевич А.А.

Разрешая заявленные исковые требования, суд первой инстанции, руководствуясь приведенными в решении положениями статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, статей 30, 31 Жилищного кодекса Российской Федерации, разъяснениями Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 02 июля 2009 года N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации", исходил из того, что Тишкевич А.А., являясь отцом Тишкевич Е.А., то есть членом ее семьи, хоть и не ведущим с собственником жилого помещения совместного хозяйства, с учетом достигнутого между сторонами соглашения о пользовании спорным жилым помещением, не утратил право пользования данным жилым помещением. При этом приняв во внимание, что Тишкевич А.А. иного жилого помещения для проживания не имеет, в силу возраста - 55 лет, и образа жизни (злоупотребления спиртными напитками), с очевидностью, не имеет материальной возможности приобрети себе для проживания иное жилое помещение, суд пришел к выводу о том, что требования истца о выселении ответчика из спорного жилого помещения с учетом конкретной жизненной ситуации сторон являются преждевременными.

Оценивая доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия полагает, что, хотя судом первой инстанции не сделано определенного вывода относительно правового положения ответчика Тишкевича А.А. применительно к положениям статьи 31 Жилищного кодекса Российской Федерации и об объеме его прав и обязанностей, связанных с пользованием жилым помещением, итоговый вывод суда об отсутствии обстоятельств, которые в силу закона могли бы быть основанием для прекращения права пользования жилым помещением у ответчика, является правильным, доводы и доказательства, приведенные стороной истца в апелляционной жалобе, на такого рода обстоятельства не указывают.

В силу положений части 1 статьи 31 Жилищного кодекса Российской Федерации к членам семьи собственника жилого помещения относятся проживающие совместно с данным собственником в принадлежащем ему жилом помещении его супруг, а также дети и родители данного собственника. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы и в исключительных случаях иные граждане могут быть признаны членами семьи собственника, если они вселены собственником в качестве членов своей семьи.

В силу положений части 4 статьи 31 Жилищного кодекса Российской Федерации в случае прекращения семейных отношений с собственником жилого помещения право пользования данным жилым помещением за бывшим членом семьи собственника этого жилого помещения не сохраняется, если иное не установлено соглашением между собственником и бывшим членом его семьи.

Между тем, вопреки доводам апелляционной жалобы установленные по делу фактические обстоятельства дела свидетельствуют о том, что между сторонами при заключении договора дарения спорной квартиры такое соглашение о сохранении Тишкевичем А.А. права пользования жилым помещением состоялось, что исключает возможность признания ответчика как бывшего члена семьи собственника прекратившим право пользования жилым помещением.

Действительно, договор дарения не содержит условий, согласно которым после перехода прав собственности на спорную квартиру к одаряемой Тишкевич Е.А. у ее отца Тишкевича А.А. (дарителя) сохраняется право пользования квартирой.

В тоже время, как следует из объяснений допрошенной в суде апелляционной инстанции по ходатайству стороны истца в качестве свидетеля ФИО1, которая является матерью истца и бывшей супругой ответчика, и выступала при совершении сделки дарения законным представителем будучи несовершеннолетней Тишкевич Е.А., уже на момент заключения договора дарения Тишкевич А.А. злоупотреблял спиртными напитками, вел асоциальный образ жизни, в связи с чем договор заключался с той целью, чтобы он не продал квартиру и данная квартира досталась их дочери. Также свидетель пояснила, что у Тишкевича А.А. другого жилого помещения не имелось, порядок его дальнейшего проживания в квартире не обговаривали, на протяжении длительного периода времени не ставили вопрос об его выселении, признавая его право проживания в квартире, при этом также подтвердила готовность истца обеспечить Тишкевича А.А. другим жильем.

Таким образом, принимая во внимание, что ответчик фактически проживает в спорной квартире после совершения сделки более трех лет, на протяжении длительного периода времени вопрос о прекращении права пользования жилым помещением не ставился, на момент отчуждения спорной квартиры иного жилого помещения он не имел, при этом безвозмездность совершенной ответчиком сделки и его материальное положение не позволяло ему обеспечить себя другим жилым помещением, а также учитывая совокупность фактических данных, изложенных свидетелем Тишкевич Е.В., судебная коллегия приходит к выводу о том, что между сторонами было достигнуто соглашение о сохранении за Тишкевичем А.А. права пользования жилым помещением, которое каким-либо сроком ограничено не было, в том числе до предоставления ему другого жилья меньшей площади, от обязанности которой сторона истца не отказывается, что следует из содержания искового заявления и объяснений представителя истца при рассмотрении апелляционной жалобы.

Такие условия устного соглашения между дарителем и одаряемой в лице ее законного представителя отсылают к нормам жилищного законодательства в целях определения правового положения указанных в нем лиц, и предусмотренное им сохранение права пользования квартирой за дарителем Тишкевичем А.А. означает лишь, что утрата им права собственности на жилое помещение не рассматривалась сторонами договора как основание прекращения права пользования квартирой (в отличие от общего последствия отчуждения жилого помещения, вытекающего из пункта 1 статьи 209 Гражданского кодекса Российской Федерации, по смыслу которого для собственника право пользования принадлежащим ему жилым помещением является элементом права собственности и прекращается одновременно с прекращением права собственности).

Очевидно, что отсутствие у Тишкевича А.А. иного жилого помещения, его образ жизни и материальное положение лишало его возможности приобрести какие-либо права на иное жилое помещение, и только оставление за ним право проживания в квартире явилось одним из условием заключения им договора дарения, иное бы означало, что Тишкевич А.А. после совершения безвозмездной сделки произвольно был бы лишен единственного жилья, что недопустимо.

Таким образом, приведенные выше обстоятельства свидетельствуют о том, что сохранение права пользования жилым помещением за дарителем Тишкевичем А.А. не было ограничено каким-либо сроком и не ставилось сторонами договора в зависимость от сохранения семейных отношений между Тишкевичем А.А. и его дочерью Тишкевич Е.А., то есть между дарителем и новым собственником в лице законного представителя было достигнуто соглашение, исключающее применение общего правила части 4 статьи 31 ЖК РФ, на которую ссылается сторона истца в обоснование иска.

Вместе с тем вышеназванное соглашение о сохранении за дарителем права пользования жилым помещением не исключает возможности дальнейшего прекращения этого права по общим основаниям, предусмотренным гражданским и жилищным законодательством.

Иной подход приводил бы к выводу о бессрочном сохранении права пользования жилым помещением независимо от любого противоправного поведения проживающего и от нарушения интересов собственника, ставил бы тем самым в неравное положение стороны соглашения и допускал бы злоупотребление правом одной из сторон, т.е. противоречил бы положениям пунктов 3 и 4 статьи 1 и статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Однако такое основание для прекращения права пользования жилым помещением у члена семьи или бывшего члена семьи собственника жилого помещения как неисполнение этим лицом обязательств по оплате жилого помещения и коммунальных услуг, действующим законодательством не предусмотрено.

Фактических данных о том, что достигнутое соглашение о сохранении за дарителем Тишкевичем А.А. права пользования жилым помещением предусматривало какие-либо условия относительно возмездного (платного) характера этого пользования, а также условия о порядке участия ответчика в расходах по оплате жилого помещения и коммунальных услуг, которые ставили бы сохранение права пользования жилым помещением в зависимость от исполнения этих обязанностей и позволяли бы применить при разрешении спора положения пункта 2 статьи 450 Гражданского кодекса Российской Федерации о расторжении договора (в данном случае - соглашения о сохранении права пользования жилым помещением) при существенном нарушении договора другой стороной, стороной истца не представлено и не следуют такие обстоятельства из пояснений допрошенной в качестве свидетеля ФИО1

В свою очередь, как разъяснено в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 2 июля 2009 года N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации" принцип недопустимости произвольного лишения жилища предполагает, что никто не может быть выселен из жилого помещения или ограничен в праве пользования им, в том числе в праве получения коммунальных услуг, иначе как по основаниям и в порядке, которые предусмотрены Жилищным кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами (часть 4 статьи 3 ЖК РФ).

В отношении договора социального найма действующим законодательством допускается возможность его расторжения по требованию наймодателя в случае невнесения нанимателем платы за жилое помещение и (или) коммунальные услуги в течение более шести месяцев (пункт 1 части 4 ст. 83, ст. 90 ЖК РФ), однако данные положения закона регулируют отношения возмездного пользования жилым помещением (по договору социального найма), и не имеется оснований для их применения по аналогии к отношениям по пользованию жилым помещением между собственником и лицами, чье право пользования не основано на каком-либо возмездном договоре.

С учетом изложенного доводы стороны истца о неисполнении ответчиком Тишкевичем А.А. обязанностей по оплате жилого помещения и коммунальных услуг, независимо от существенности данного нарушения, т.е. от размера образовавшейся задолженности, не могут быть достаточным основанием для удовлетворения иска.

Доводы истца со ссылкой на факты нарушения интересов соседей и бесхозяйственного обращения с жилым помещением, на которые в том числе указывала сторона истца в обоснование иска, при этом данные обстоятельства судом первой инстанции не проверены и не получили никакой оценки в обжалуемом решении, безусловным основанием для удовлетворения апелляционной жалобы также не являются.

По смыслу положений части 2 статьи 35 Жилищного кодекса Российской Федерации, так и положения статьи 91 Жилищного кодекса Российской Федерации, на которую представитель истца при рассмотрении апелляционной жалобы ссылалась как на одно из правовых обоснований заявленного иска, такое выселение по указанным основаниям является крайней мерой ответственности и возможно лишь при установлении факта систематичности противоправных виновных действий со стороны лиц, которые, несмотря на предупреждение собственника жилого помещения либо наймодателя в любой форме (устной или письменной) о необходимости устранить допущенные нарушения, эти нарушения не устранили.

Между тем стороной истца доказательств, подтверждающих, что ответчик был предупрежден о необходимости устранить допущенные нарушения, в том числе предоставлялся разумный срок для проведения ремонта жилого помещения, стороной истца не представлено, на такие обстоятельства, связанные с предупреждением, истец в исковом заявлении также не ссылалась и соответствующие этим обстоятельства доказательства не приводила. Объяснения представителя истца в судебном заседании при рассмотрении апелляционной жалобы со ссылкой на устное предупреждение какими-либо объективными данными также не подтверждены. В то же время отсутствие доказательств соблюдения установленного законом порядка выселения исключает возможность удовлетворения заявленного иска.

На основании вышеизложенного доводы апелляционной жалобы признаются судебной коллегией несостоятельными, приведенные в ней обстоятельства основанием для отмены правильного по существу решения не являются, в связи с чем апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Московского районного суда г. Калининграда от 21 января 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи:


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка