Дата принятия: 29 ноября 2017г.
Номер документа: 33-2280/2017
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ НОВГОРОДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 29 ноября 2017 года Дело N 33-2280/2017
Великий Новгород
Судебная коллегия по гражданским делам Новгородского областного суда в составе:
председательствующего: Колокольцева Ю.А.,
судей: Иванова И.С. и Хухры Н.В.,
при секретаре: Гроцер Н.А.,
рассмотрела в открытом судебном заседании 29 ноября 2017г. по апелляционной жалобе Шагиева Д.А. на решение Боровичского районного суда Новгородской области от 26 июля 2017г. дело по иску Шагиева Д.А. к Российской Федерации в лице Министерства внутренних дел Российской Федерации (далее также МВД РФ), Министерству финансов Российской Федерации (далее также Минфина РФ) в лице Управления Федерального казначейства по Новгородской области (далее также УФК по Новгородской области), УМВД России по Новгородской области (далее также УМВД) и МО МВД России "Боровичский" Новгородской области (далее также МО МВД России "Боровичский") о взыскании компенсации морального вреда.
Заслушав доклад судьи Новгородского областного суда Колокольцева Ю.А., выслушав посредством проведения видеоконференцсвязи объяснения Шагиева Д.А., поддержавшего доводы апелляционной жалобы, и объяснения представителя МВД РФ и УМВД России по Новгородской области Овчинниковой О.М., возражавшей против доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия
установила:
Шагиев Д.А. обратился в суд с указанным иском, в котором просил взыскать компенсацию морального вреда в размере 100000 руб., причиненного содержанием его в ненадлежащих материально-бытовых условиях в изоляторе временного содержания МО МВД России "Боровичский" (далее также ИВС), и 50000 руб., причиненного нарушением его прав на сухие пайки.
В обоснование иска Шагиев Д.А. указывал на то, что с 31 мая 2016г. по 30 марта 2017г. его, находящегося под стражей в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Новгородской области (далее также ФКУ СИЗО-1), неоднократно этапировали из ФКУ СИЗО-1 в ИВС МО МВД России "Боровичский". По его жалобам на ненадлежащее материально-бытовое обеспечение ИВС Боровичская межрайонная прокуратура ответила, что в нарушение закона в ИВС отсутствуют: санитарный узел с соблюдением необходимых требований приватности; кран с водопроводной водой; приточная и/или вытяжная вентиляция; окна для достаточного попадания дневного света; бачок для питьевой воды; урна для мусора; таз для гигиенических целей и стирки одежды; не работает кнопка для вызова дежурного. 01 апреля 2014г. межрайонной прокуратурой по фактам выявленных нарушений в адрес начальника МО МВД России "Боровичский" было внесено представление. В период с 06 июня 2016г. по 30 марта 2017г. ИВС МО МВД России "Боровичский" не снабжала его сухими пайками на этапирование, в связи с чем, он около суток был голоден, имея хроническое заболевание <...>. Указанными неправомерными действиями (бездействием) сотрудниками ИВС, нарушающими его права, ему причинен моральный (психологический) вред, который он оценивает в 100000 руб.
В судебное заседание истец Шагиев Д.А. не явился, отбывает наказание в виде лишения свободы, о времени и месте рассмотрения дела извещался надлежащим образом.
Представитель истца Шагиева Д.А. - Шагиева Н.Е. в судебном заседании иск поддерживала по указанным выше мотивам, поясняя, что бытовые условия содержания её мужа в ИВС не соответствуют необходимым требованиям: в камерах слабое освещение, со стен осыпается штукатурка, вентиляция отсутствует и другим требованиям. Также ей известно, что при этапировании ее мужа из ИВС в ФКУ СИЗО-1, ему не выдавали сухой паек, из-за чего он оставался голодным.
Представитель ответчиков МВД РФ и УМВД России по Новгородской области Овчинникова О.М. в судебное заседание не явилась, просила рассмотреть дело в ее отсутствие. В представленном отзыве представитель ответчиков иск не признавала по тем мотивам, что истцом не представлены доказательства в подтверждение своих доводов. Доводы о нарушении режима освещенности в камере и об отсутствии доступа свежего воздуха не соответствуют действительности. Во всех камерах имеется проточно-вытяжная вентиляция. Ежегодно с ООО "<...>" заключаются договоры на оказание услуг по дезинсекции, дезинфекции, дератизации камер ИВС. В камерах отсутствуют туалеты, водопровод, канализация, умывальники, т.к. изолятор расположен в здании номер года постройки и находится в неудовлетворительном состоянии, в связи с чем, произвести значительную реконструкцию здания не представляется возможным. В 2013 году начато строительство нового здания ИВС. Сотрудники ИВС по требованию содержащихся выводят их в туалет, который находится в отдельном помещении ИВС. Истец обеспечивался горячим питанием в день убытия из ИВС в ФКУ СИЗО-1. Заявленный размер компенсации морального вреда явно не соответствует характеру и степени причиненных истцу нравственных страданий, принципам разумности и справедливости.
Представитель ответчика МО МВД России "Боровичский" Алексеева О.С. в судебном заседании иск не признавала, поддерживала доводы, изложенные в отзыве представителя МВД РФ и УМВД России по Новгородской области. Дополнительно пояснила, что прямой доступ к питьевой воде в камерах изолятора временного содержания в ИВС отсутствует, но питьевая вода выдается сотрудниками ИВС по требованию содержащихся. В каждой камере имеется кнопка вызова сотрудника ИВС, ее работа проверена в апреле 2017 года, дефектов не выявлено. Считает размер компенсации морального вреда необоснованным, т.к. причинение вреда ни чем не подтверждается.
Представитель ответчика Минфина РФ в лице УФК по Новгородской области Шлюшенков И.Г. в судебное заседание не явился, просил рассмотреть дело в его отсутствие, представил отзыв, в котором иск не признавал, т.к. истцом объективных и бесспорных доказательств в обоснование своих доводов не представлено. Из материалов дела не усматривается чрезмерности лишений, вытекающих из ограничения свободы, злоупотреблений физического или психического характера, влекущих унижение его человеческого достоинства. Каких-либо негативных последствий в связи с условиями содержания в камерах ИВС для истца не наступило, вред здоровью истца условиями содержания под стражей не причинен. Сумма иска является необоснованной, противоречит принципам разумности и справедливости.
Решением Боровичского районного суда Новгородской области от 26 июля 2017г. иск удовлетворен частично и постановлено:
взыскать с Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в лице Министерства внутренних дел РФ в пользу Шагиева Д.А. компенсацию морального вреда в размере 3000 руб.;
в удовлетворении иска к Министерству финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по Новгородской области, Управлению МВД России по Новгородской области, межмуниципальному отделу МВД России "Боровичский" отказать.
Не соглашаясь с решением суда, в апелляционной жалобе (в дополнениях к ней) Шагиев Д.А. просит решение суда отменить по тем основаниям, что судом неправильно применены нормы материального права, так как размер взысканной компенсации не соответствует требованиям закона и определен без учета обстоятельств, свидетельствующих о нарушении условий содержания истца.
Представители Минфина РФ - УФК по Новгородской области и МО МВД России "Боровичский" в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещались, о причинах неявки не сообщили, в связи с чем, судебная коллегия считает возможным в силу статьи 167 ГПК РФ рассмотреть дело в их отсутствие.
В силу статьи 327.1. ГПК РФ суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения суда первой инстанции исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе (часть 1).
В случае, если в порядке апелляционного производства обжалуется только часть решения, суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения только в обжалуемой части (часть 2).
Проверив материалы дела в пределах доводов апелляционной жалобы, обсудив эти доводы, судебная коллегия находит, что решение суда не подлежит отмене или изменению по следующим основаниям.
Частью 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации предусмотрено, что в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией.
Согласно статье 3 Конвенции "О защите прав человека и основных свобод" от 4 ноября 1950г. (далее также Конвенция) никто не должен подвергаться бесчеловечному или унижающему достоинство обращению.
Статьей 21 Конституции Российской Федерации установлено, что достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления. Никто не должен подвергаться жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению.
В силу статьи 52 Конституции Российской Федерации, государство обеспечивает потерпевшим компенсацию причиненного ущерба.
В соответствии со статьей 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.
Действия (или бездействие) органов государственной власти, причинившие вред любому лицу, влекут возникновение у государства обязанности этот вред возместить, а каждый пострадавший от незаконных действий (бездействия) органов государственной власти наделяется правом требовать от государства справедливого возмещения вреда (Определение Конституционного Суда РФ от 4 июня 2009г. N 1005-О-О).
В соответствии со статьей 1064 ГК РФ законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда (пункт 1).
Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (пункт 2).
Статьей 1069 ГК РФ предусмотрено, что вред, причиненный гражданину в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, либо должностных лиц этих органов, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет казны Российской Федерации.
В силу пункта 1 статьи 1099 ГК РФ, основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными статьей 151 ГК РФ и главой 59 ГК РФ.
В соответствии со статьей 151 (абзац 1) ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
К нематериальным благам, в силу пункта 1 статьи 150 ГК РФ, относится, в том числе и достоинство личности.
Закрепив в статье 151 (абзац 1) ГК РФ общий принцип компенсации морального вреда, законодатель не установил ограничений в отношении оснований такой компенсации (Определение Конституционного Суда РФ от 16 октября 2001г. N 252-О).
Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, или нарушающими его личные неимущественные права. Моральный вред может заключаться в нравственных переживаниях в связи с временным ограничением или лишением каких-либо прав и др. (пункт 2). Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (пункт 4).
Перечень нравственных страданий, являющихся основанием для реализации права на компенсацию морального вреда, не является исчерпывающим.
Объектом неправомерных посягательств являются по общему правилу любые нематериальные блага (права на них) вне зависимости от того, поименованы ли они в законе и упоминается ли соответствующий способ их защиты (Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за первый квартал 2013 года, утвержденный Президиумом Верховного Суда РФ от 03 июля 2013г.).
Статьи 151 и 1069 ГК РФ во взаимосвязи со статьей 1099 ГК РФ направлены на реализацию, в частности, положений статей 52 и 53 Конституции Российской Федерации (Определения Конституционного Суда РФ от 25 декабря 2008г. N 1012-О-О, от 24 октября 2013г. N 1663-О и др.).
В соответствии со статьей 15 (часть 4) Конституции Российской Федерации общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы.
Пунктом 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации" разъяснено, что в соответствии со статьей 3 Конвенции и требованиями, содержащимися в постановлениях Европейского Суда по правам человека, условия содержания под стражей должны быть совместимы с уважением к человеческому достоинству (абзац 4). Унижающим достоинство обращением признается, в частности, такое обращение, которое вызывает у лица чувство страха, тревоги и собственной неполноценности (абзац 5). При этом лицу не должны причиняться лишения и страдания в более высокой степени, чем тот уровень страданий, который неизбежен при лишении свободы, а здоровье и благополучие лица должны быть гарантированы с учетом практических требований режима содержания (абзац 6). Оценка указанного уровня осуществляется в зависимости от конкретных обстоятельств, в частности от продолжительности неправомерного обращения с человеком, характера физических и психических последствий такого обращения. В некоторых случаях принимаются во внимание пол, возраст и состояние здоровья лица, которое подверглось бесчеловечному или унижающему достоинство обращению (абзац 7).
Российская Федерация как участник Конвенции признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов. Поэтому применение судами Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека (далее также Европейский Суд) во избежание любого нарушения Конвенции (абзац 3 пункта 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003г. N 5).
Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в пункте 2.1 Постановления от 5 февраля 2007г. N 2-П, Российская Федерация, ратифицируя Конвенцию, признала юрисдикцию Европейского Суда обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов. Поэтому, как и Конвенция, решения (далее также Постановления) Европейского Суда в той части, в какой ими, исходя из общепризнанных принципов и норм международного права, дается толкование содержания закрепленных в Конвенции прав и свобод, являются составной частью российской правовой системы, а потому должны учитываться правоприменительными органами при применении соответствующих норм права.
В Постановлениях от 10 января 2012г. по делу "Ананьев и другие против Российской Федерации" (§§ 139-142) и по делу "Колунов против Российской Федерации" от 09 октября 2012г. (§§ 30 и 37) Европейским судом дается толкование содержания статьи 3 Конвенции. Так в частности, Европейский Суд указывал, что статья 3 Конвенции закрепляет одну из основополагающих ценностей демократического общества. Она в абсолютных выражениях запрещает бесчеловечное или унижающее достоинство обращение или наказание независимо от обстоятельств или поведения жертвы. Для отнесения к сфере действия статьи 3 Конвенции жестокое обращение должно достигнуть минимального уровня суровости. Оценка указанного минимального уровня зависит от всех обстоятельств дела, таких, как длительность обращения, его физические и психологическое последствия и, в некоторых случаях, пол, возраст и состояние здоровья жертвы.
Жестокое обращение, которое достигает такого минимального уровня суровости, обычно включает в себя интенсивные физические и нравственные страдания. Тем не менее, даже в отсутствие этого, если обращение унижает или оскорбляет лицо, свидетельствуя о неуважении или умалении человеческого достоинства, или вызывает чувства страха, тоски или неполноценности, способные повредить моральному или физическому сопротивлению лица, оно может характеризоваться как унижающее человеческое достоинство и подпадает под действие статьи 3 Конвенции.
В контексте лишения свободы Европейский Суд последовательно подчеркивает, что для отнесения к сфере действия статьи 3 Конвенции испытываемые страдания и унижения в любом случае должны выходить за пределы неизбежного элемента страдания или унижения, связанного с содержанием под стражей. Государство должно обеспечить содержание лица под стражей в условиях, которые совместимы с уважением его человеческого достоинства, и способ и метод исполнения этой меры не должны подвергать его страданиям и трудностям, превышающим неизбежный уровень, присущий содержанию под стражей.
При оценке условий содержания под стражей учитывается совокупное влияние этих условий, а также конкретные утверждения заявителя. Также учитывается длительность периода, в течение которого лицо находилось под стражей в конкретных условиях
Кроме того, в Постановление Европейского Суда по делу "Ананьев и другие против Российской Федерации" (§ 229) разъяснено, что установление несоответствия условий содержания под стражей с требованиями статьи 3 Конвенции создает прочную правовую презумпцию о том, что такие условия причиняют моральный вред потерпевшему.
Из приведенных конституционных и правовых норм, а также из правовых позиций Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ и Европейского Суда следует, что содержание обвиняемого (подозреваемого) в изоляторе в условиях, которые несовместимы с уважением его человеческого достоинства, и не соответствуют установленным законом нормам, влечет нарушение его неимущественных прав, гарантированных законом.
Частично удовлетворяя иск, суд исходил из того, что истец содержался под стражей в условиях, которые не соответствовали нормам, установленным законодательством, в том числе Федеральным законом N 103-ФЗ от 15 июля 1995г. "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" (далее - Федеральный закон N 103-ФЗ от 15 июля 1995г) и Правилами внутреннего распорядка изоляторов временного содержания подозреваемых и обвиняемых органов внутренних дел, утвержденными Приказом МВД РФ от 22 ноября 2005г. N 950 (далее - Правила).
Данный вывод суда является обоснованным, поскольку соответствует требованиям закона и установленным обстоятельствам дела.
Статьей 1 Федерального закона N 103-ФЗ от 15 июля 1995г. предусмотрено, что указанный федеральный закон регулирует порядок и определяет условия содержания под стражей лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, в отношении которых избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.
Согласно статье 4 Федерального закона N 103-ФЗ от 15 июля 1995г. содержание под стражей осуществляется в соответствии с принципами законности, гуманизма, уважения человеческого достоинства, в соответствии с Конституцией РФ, принципами и нормами международного права, и не должно сопровождаться действиями, имеющими целью причинение физических или нравственных страданий подозреваемым (обвиняемым), содержащимся под стражей.
В силу статьи 15 Федерального закона N 103-ФЗ от 15 июля 1995г., в местах содержания под стражей устанавливается режим, обеспечивающий соблюдение прав подозреваемых (обвиняемых), их изоляцию, а также выполнение задач, предусмотренных УПК РФ. Обеспечение режима возлагается на администрацию, а также на сотрудников мест содержания под стражей, которые несут установленную законом ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение служебных обязанностей.
Местом содержания под стражей являются изоляторы временного содержания подозреваемых и обвиняемых органов внутренних дел (статья 7 Федерального закона N 103-ФЗ от 15 июля 1995г.).
Изоляторы временного содержания органов внутренних дел являются подразделениями полиции и финансируются за счет средств федерального бюджета по смете федерального органа исполнительной власти (часть 3 статьи 9 Федерального закона N 103-ФЗ от 15 июля 1995г.).
Частью 1 статьи 23 Федерального закона N 103-ФЗ от 15 июля 1995г. предусмотрено, что подозреваемым и обвиняемым создаются бытовые условия, отвечающие требованиям гигиены, санитарии и пожарной безопасности.
В силу пункта 3 Правил, организация и обеспечение режима в изоляторе временного содержания возлагается на соответствующего начальника органа внутренних дел, его заместителя - начальника полиции, начальника изолятора временного содержания.
Пунктом 45 Правил предусмотрено, что камеры ИВС оборудуются: санитарным узлом с соблюдением необходимых требований приватности; краном с водопроводной водой; бачком для питьевой воды.
Таким образом, нарушения личных неимущественных прав содержащегося под стражей, выразившиеся в необеспечение соответствующих материально-бытовых условий содержания в ИВС, унижает его человеческое достоинство и порождает у него чувства тоски, тревоги и собственной неполноценности.
Следовательно, указанные ненадлежащие условия содержания заключенного под стражей объективно вызывают у него нравственные страдания, то есть причиняют ему моральный вред.
Отсюда следует, что сам по себе факт необеспечения истца соответствующими материально-бытовыми условиями содержания в ИВС является достаточным, чтобы стать причиной его нравственных страданий.
В соответствии со статьями 12 и 56 ГПК РФ, гражданское судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон; каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений. В связи с этим применительно к настоящему спору обязанность доказать факт нарушения личных неимущественных прав, а также незаконность действий (бездействия) должностных лиц ИВС, возлагается на истца. Также истец должен доказать наличие причинной связи между незаконными действиями (бездействием) ответчика и причинением ему морального вреда. При доказанности истцом перечисленных обстоятельств ответчик обязан доказать отсутствие своей вины в причинении истцу морального вреда.
Как следует из материалов дела, в том числе из представленной третьим лицом ФКУ СИЗО-1 справки, и достоверно установлено судом, в период с 31 мая 2016г. по 30 марта 2017г. истец неоднократно (12 раз) этапировался из ФКУ СИЗО-1 в изолятор временного содержания МО МВД России "Боровичский" по требованию суда. В указанный период суммарно 91 день (более 3-х месяцев) истец содержался в камерах ИВС, которые не были оборудованы санитарным узлом с соблюдением необходимых требований приватности, краном с водопроводной водой, бачком для питьевой воды. То есть, со стороны администрации ИВС в отношении истца не были созданы надлежащие материально-бытовые условия, отвечающие требованиям гигиены, санитарии.
Данные обстоятельства, подтверждаются исследованными выше доказательствами, которые сторонами и третьими лицами не опровергнуты, а потому правильно признаны судом доказанными и установленными.
В тоже время, каких-либо доказательств, подтверждающих доводы истца об отсутствии в камерах урн для мусора, приточной и/или вытяжной вентиляции, тазов для гигиенических целей и стирки одежды, нерабочее состояние кнопки вызова дежурного и т.п., а также о нарушении прав невыдачей сухого пайка при этапировании, истцом суду не представлено.
Установленные обстоятельства дела свидетельствуют о том, что в данном случае истцом доказан факт несоблюдения ИВС МО МВД России "Боровичский" норм обеспечения материально-бытовыми условиями камер. Поскольку условия содержание истца под стражей не соответствовали требованиям закона, то действия (бездействия) должностных лиц ИВС являлись незаконными. В результате незаконных действий (бездействия) ИВС, выразившихся в необеспечении истца надлежащими материально-бытовыми условиями, были нарушены его личные неимущественные права (нематериальные блага), гарантированные законом. Нарушение личных неимущественных прав (нематериальных благ) истца вызывало у него нравственные страдания, то есть явилось прямой причиной причинения ему морального вреда. Следовательно, истцом были доказаны факты нарушения его личных неимущественных прав невыполнением ИВС требований закона, то есть незаконностью действий (бездействия) сотрудников ИВС, а также факт наличия причинной связи между незаконными действиями (бездействием) и возникновением у истца морального вреда.
Каких-либо допустимых и достоверных доказательств отсутствия вины ответчиков в нарушение условий содержания истца в ИВС, а, следовательно, в причинении истцу морального вреда ни ответчиками, ни третьими лицами в силу статьи 56 ГПК РФ в суд не представлено.
При таких обстоятельствах суд правомерно пришел к выводу о том, что содержание истца под стражей в ненадлежащих условиях, безусловно, стало причиной нравственных страданий истца, а потому он имеет право на компенсацию морального вреда.
Суд в силу статей 125, 1071 ГК РФ и статьи 158 БК РФ, обоснованно возложил ответственность по возмещению морального вреда на государство - Российская Федерация - в лице МВД РФ (главный распорядитель средств федерального бюджета) за счет казны Российской Федерации.
Разрешая заявленные требования, суд взыскал в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 3000 руб.
Данный размер компенсации морального вреда суд обоснованно определилв соответствии с правилами статей 151 (абзац 2) и 1101 ГК РФ.
Согласно статье 151 (абзац 2) ГК РФ при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.
Статьей 1101 ГК РФ установлено, что компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме (пункт 1). Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2).
В целях поддержания единообразия в толковании и применении правовых норм, регулирующих компенсацию морального вреда, Пленум Верховного Суда РФ в пункте 8 Постановлении от 20 декабря 1994г. N 10 разъяснил, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.
Таким образом, гражданское законодательство, предусматривая в качестве способа защиты гражданских прав компенсацию морального вреда, устанавливает общие принципы для определения размера такой компенсации (статьи 151 и 1101 ГК РФ). Применяя правовое предписание к конкретным обстоятельствам дела, судья принимает решение в пределах предоставленной ему законом свободы усмотрения (Определения Конституционного Суда РФ от 20 ноября 2003г. N 404-О, от 07 июня 2013г. N 991-О и др.).
Судебная коллегия полагает, что с учетом достаточно длительного периода нарушения личных неимущественных прав истца (более 3-х месяцев), его возраста, от которого зависит степень страданий, продолжительности времени, прошедшего с момента перенесения истцом страданий и до обращения его в суд, степени неосторожной формы вины ответчика в причинении вреда, отсутствия негативных необратимых последствий от нарушенных прав истца и обоснованности содержания его под стражей, суд правильно определилразмер компенсации морального вреда в 3000 руб.
Такой размер компенсации морального вреда в данном конкретном случае соответствует характеру и объему причиненных истцу нравственных страданий, и отвечает требованиям разумности, справедливости, соразмерности.
Каких-либо оснований для изменения размера компенсации морального вреда, в том числе и по мотивам, изложенным в апелляционной жалобе истца, не имеется.
Вопреки доводам апелляционной жалобы при определении размера компенсации морального вреда судом были приняты во внимание характер причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий с учетом всех фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и его индивидуальных особенностей.
Другие доводы апелляционной жалобы, в том числе относительно необеспечения истца сухими пайками, сводятся к иной оценке обстоятельств, установленных судом первой инстанции, противоречат нормам права, регулирующим спорные правоотношения, и не могут повлечь отмену состоявшегося судебного решения, в том числе и по доводам жалобы.
Таким образом, суд достаточно полно и всесторонне выяснил значимые обстоятельства дела, в соответствии со статьей 67 ГПК РФ оценил объяснения сторон и представленные доказательства, правильно применил нормы материального права и определилразмер возмещения морального вреда, не допустил и нарушений норм процессуального права, которые могли бы повлечь принятие незаконного решения. Предусмотренных статьей 330 ГПК РФ оснований к отмене или изменению решения по доводам апелляционных жалоб не имеется.
В силу изложенных обстоятельств, руководствуясь статьями 327-330 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
Решение Боровичского районного суда Новгородской области от 26 июля 2017г. оставить без изменения, а апелляционную жалобу Шагиева Д.А. - без удовлетворения.
Председательствующий: Ю.А. Колокольцев
Судьи: И.С. Иванов
Н.В. Хухра
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
