Дата принятия: 15 мая 2018г.
Номер документа: 33-2170/2018
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ КАЛИНИНГРАДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 15 мая 2018 года Дело N 33-2170/2018
Судебная коллегия по гражданским делам Калининградского областного суда в составе:
председательствующего Ольховского В.Н.
судей Теплинской Т.В., Ганцевича С.В.
при секретаре Лемех М.Ю.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе представителя Лещенко О.Г. - Бугаева Г.Д. на решение Ленинградского районного суда г.Калининграда от 06 февраля 2018 года, которым исковые требования Лещенко О.Г. к Мацкевич О.М. о признании факта вступления в наследство, признании права собственности на квартиру, признании недействительными завещания, свидетельства о праве на наследство, свидетельства о праве собственности оставлены без удовлетворения.
Заслушав доклад судьи Теплинской Т.В., объяснения Мацкевич О.М. и ее представителя Кожевникова С.С., полагавших решение суда подлежащим оставлению без изменения, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Лещенко О.Г. обратился в суд с иском к Мацкевич О.М., уточненным в ходе судебного разбирательства, указав, что его отец К. умер 23 мая 1990 года, а мать Е. умерла 23 января 2017 года. В период брака родителями была приобретена кооперативная квартира по адресу: <адрес>, за которую на момент смерти отца в ЖСК "Я." был выплачен пай в размере 9857,93 рублей, являющийся совместной собственностью супругов. Впоследствии, после смерти отца его мать Е. вступила в члены кооператива и оформила на себя право единоличной собственности на указанную квартиру. Вместе с тем, истец полагает, что он, как наследник по закону первой очереди, фактически принявший наследство после смерти отца, имел право на 1/4 долю паенакоплений отца в ЖСК "Я.", что соответствует 1/4 доле в праве собственности на вышеуказанную квартиру, однако в силу несовершеннолетнего возраста свои права на долю в квартире он не оформил. После смерти матери, ему стало известно, что последняя в 2000 году составила завещание, которым спорную квартиру, в том числе и принадлежащую ему 1/4 долю в ней, завещала его сестре Мацкевич О.М. Истец полагает, что на момент составления матерью указанного завещания она не могла отдавать отчет своим действиям и руководить, поскольку после смерти отца ее здоровье ухудшилось, с 1998 года у нее стало прогрессировать психическое заболевание - <данные изъяты>, были многократные потери памяти, она не узнавала его (истца), с 2007 года перестала выходить на улицу, так как боялась, что не сможет самостоятельно вернуться домой. Кроме того, при жизни мать говорила ему, что квартиру она никому завещать не собирается. Ссылаясь на указанные обстоятельства, истец просил признать факт вступления и принятия наследства по закону и признания права собственности на 1/4 долю пая в размере 2464 рубля от внесенного в счет стоимости квартиры, расположенной по адресу <адрес>, оставшегося после смерти отца К.; признать недействительным завещание, оформленное Е. 07 июля 2000 года; признать недействительным свидетельство о праве на наследство по завещанию; признать недействительным свидетельство о праве собственности Мацкевич О.М. на квартиру; признать за ним право собственности на 5/8 доли в праве собственности на квартиру.
Судом постановлено изложенное выше решение.
В апелляционной жалобе представитель Лещенко О.Г. - Бугаев Г.Д. просит решение отменить и удовлетворить заявленные Лещенко О.Г. исковые требования. Ссылается на то, что судом не дана оценка пояснениям Мацкевич О.В., записанным с ее слов в истории болезни матери, о том, что последняя с 1998 года страдала <данные изъяты>. Не соглашается с оценкой судом показаний свидетелей, указывая, что они не могли знать о фактическом состоянии здоровья Е., поскольку с ней не проживали, общались от случая к случаю. Полагает ошибочным вывод суда о пропуске истцом срока исковой давности по заявленным требованиям. Считает, что такой срок начал течь для истца только с июля 2017 года, то есть с того момента, когда ему стало известно о наличии завещания и, соответственно, о нарушении его прав, в связи с чем иск предъявлен в пределах срока исковой давности, установленного ст.196 ГПК РФ. Считает, что после смерти отца К. спорная квартира перешла в совместную собственность истца и его матери, при этом она не оспаривала его права на данную квартиру, в связи с чем у истца не имелось оснований предъявлять к ней исковые требования о признании за ним права на долю в спорной квартире. Также обращает внимание на то, что мать истца могла составить завещание только в отношении принадлежащей ей доли в указанной квартире, а не всей квартиры, что не было учтено судом.
Истец Лещенко О.Г., нотариусы Г., У. в заседание судебной коллегии не явились, о времени и месте рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции извещены надлежащим образом, с заявлением об отложении судебного заседания не обращались, в связи с чем суд апелляционной инстанции в соответствии с ч.3 ст.167, ч.1, 2 ст.327 ГПК РФ считает возможным рассмотреть дело в отсутствие указанных лиц.
Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия находит решение подлежащим оставлению без изменения.
.
Судом установлено, что 27 апреля 1990 года умер К.
Наследниками в порядке ст.532 ГК РСФСР к имуществу умершего К. являлись супруга Е. и сын Лещенко О.Г.(истец).
К имуществу умершего К. заведено наследственное дело. С заявлением о принятии наследства обратилась Е., действующая в своих интересах и в интересах несовершеннолетнего сына Лещенко О.Г. ДД.ММ.ГГГГ Е. и Лещенко О.Г. выдано свидетельство о праве на наследство по закону каждому на 1/2 долю на чеки Внешторгбанка СССР.
23 января 2017 года умерла Н.
Наследниками в порядке ст. 1142 ГК РФ к имуществу умершей Е. являются сын Лещенко О.Г., дочь Мацкевич О.М.
При жизни 07 июля 2000 года Е. оформила завещание, которым из принадлежащего ей имущества: квартиру, расположенную по адресу <адрес>, завещала Мацкевич О.М. Данное завещание не отменялось и не изменялось.
На основании заявлений Лещенко О.Г. и Мацкевич О.М., нотариусом заведено наследственное дело. 28 июля 2017 года Мацкевич О.М. выдано свидетельство о праве на наследство по закону на денежные средства и 15 сентября 2017 года выдано свидетельство о праве на наследство по завещанию на спорную квартиру, 22 августа 2017 года Лещенко О.Г. выдано свидетельство о праве на наследство по закону на денежные средства.
Обращаясь в суд с настоящим иском, Лещенко О.Г. ссылался на то, что на момент составления завещания его мать Е. не могла отдавать отчет своим действиям и руководить ими, в связи с чем на основании ст.177 ГК РФ просил признать завещание недействительным.
В силу п.1 ст.177 ГК РФ, сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
Разрешая спор, суд первой инстанции, оценив представленные в материалы дела доказательства в их совокупности, в том числе показания свидетелей, пришел к правильному выводу о недоказанности доводов истца о том, что при составлении оспариваемого завещания Е. не понимала значение своих действий и была лишен возможности руководить ими, в связи с чем обоснованно отказал в удовлетворении заявленных исковых требований.
Так, из материалов дела следует, что Е. на момент составления завещания работала технологом на кондитерской фабрике. Указанное обстоятельство истцом не оспаривалось.
Допрошенные в судебном заседании свидетели показали, что странностей в поведении Е. они не замечали, подтвердили факт ее работы технологом на кондитерской фабрике до 2003 года
Вопреки позиции подателя апелляционной жалобы, показания свидетелей были оценены судом по правилам п.1 ст.67 ГПК РФ. Оснований для иной оценки судебная коллегия не усматривает.
Также судом установлено, что уже после составления завещания, Е. неоднократно ездила в Белоруссию, самостоятельно распоряжалась своими денежными средствами, что опровергает доводы истца о неспособности его матери понимать значение своих действий и руководить ими в спорный период времени.
Каких-либо данных, свидетельствующих о том, что мать истца до 2016 года состояла на учете у врача-психиатра либо обращалась за медицинской помощью по данному профилю, материалы дела не содержат.
Из представленной за запрос суда медицинской карты амбулаторного больного, заведенной Ш. следует, что по заявлению Мацкевич О.М. от 25.10.2016, ее мать Е. 02 и 07 ноября 2017 года на дому осматривалась врачом-психиатром Ц. Из записей указанного врача следует, что со слов Мацкевич О.М. в 1998 году матери был поставлен диагноз "<данные изъяты>" (документов, подтверждающих это нет). Первые изменения дочь стала отмечать около 10 лет назад - пациентке казалось, что скрипят двери в квартире, стала забывать некоторые слова, хронологию событий. Последние 2 года состояние ухудшилось - стала раздражительной, агрессивной, перестала следить за собой. Себя не обслуживает. После беседы с пациентом врачом был поставлен диагноз: "<данные изъяты>".
Вместе с тем, само по себе обращение к врачу-психиатру в 2016 году, то есть спустя 16 лет после составления завещания, пояснения Мацкевич О.М. об изменении поведения матери с 2006 года, а также наличие у Е. инвалидности <данные изъяты> группы по общему заболеванию, установленной в 2005 году, с учетом установленных выше обстоятельств, с достоверностью не свидетельствуют о том, что в момент составления оспариваемого завещания (07.07.2000) она не была способна понимать значение своих действий и руководить ими.
Доводы стороны истца о том, что у Е. с 1998 года имелось заболевание "<данные изъяты>", о чем было сообщено Мацкевич О.М. врачу-психиатру, не могут быть приняты во внимание, поскольку каких-либо медицинских документов, подтверждающих указанное обстоятельство, суду представлено не было.
С учетом изложенного, судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции о недоказанности того факта, что на момент составления завещания 07 июля 2000 года Н. не могла понимать значение своих действий и руководить ими.
Не имелось оснований и для удовлетворения остальных требований истца.
Так, из материалов дела следует, что К.(отец истца) с 16 апреля 1984 года являлся членом ЖСК "Я.". Из финансового лицевого счета следует, что на момент его смерти паевой взнос за квартиру был выплачен не в полном объеме.
31 мая 1990 году Е. в связи со смертью К. была принята в члены ЖСК "Я.".
В декабре 1990 года и в 1991 году Е. были внесены оставшиеся паевые взносы в размере 3000 рублей и 636 рублей, соответственно.
11 декабря 1991 года на основании справки о выплате пая, выданной ЖСК "Я." за Н. зарегистрировано право собственности на вышеуказанную квартиру.
На момент возникновения спорных правоотношений права и обязанности членов жилищно-строительных кооперативов определялись Примерным уставом жилищно-строительного кооператива, утвержденным Постановлением Совета Министров РСФСР от 02 октября 1965 г. N 1143.
Пунктами 5, 6 Примерного устава жилищно-строительного кооператива предусмотрено, что жилищно-строительный кооператив под соответствующим наименованием организуется в городе, поселке городского типа, при совхозах и в поселках, расположенных в сельской местности, с целью удовлетворения членов кооператива жилой площадью путем строительства многоквартирного жилого дома (домов) на собственные средства кооператива с помощью государственного кредита, а также для последующей эксплуатации и управления этим домом (домами). Членами кооператива могут быть граждане СССР, достигшие 18-летнего возраста, постоянно проживающие в данной местности и нуждающиеся в улучшении жилищных условий.
После окончания строительства дома (домов) кооператива каждому члену кооператива предоставляется в соответствии с размером его пая и количеством членов семьи в постоянное пользование отдельная квартира жилой площадью не более 60 кв. метров. При вступлении в кооператив член кооператива обязан указать, кто из членов его семьи будет вселен вместе с ним в дом кооператива. Жилая площадь в домах кооператива предоставляется только членам кооператива, выполнившим свои обязательства по внесению установленных вступительных и паевых взносов, по ордерам, выдаваемым исполкомом Совета депутатов трудящихся по месту нахождения кооперативного жилого дома, в соответствии с утвержденным списком членов кооператива и их семей (пункт 3 настоящего Устава).
В п.24 Примерного устава жилищно-строительного кооператива предусмотрено, что пай умершего члена кооператива переходит к его наследникам в установленном законом порядке. Общее собрание членов кооператива вправе принять в члены кооператива с разрешения исполкома Совета депутатов трудящихся нескольких наследников при условии наличия в квартире для каждого из них изолированного жилого помещения и соблюдения требований, установленных пунктом 6 настоящего Устава.
Аналогичные положения содержатся и в Уставе ЖСК "Штром".
В п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 11.10.1991 г. N 11 "О практике применения судами законодательства при рассмотрении дел по спорам между гражданами и жилищно-строительными кооперативами" разъяснено, что паенакопление умершего члена кооператива, а в случае полной выплаты паевого взноса - и принадлежавшая ему на праве собственности квартира переходят к наследникам, независимо от места их проживания. Наследники, пользовавшиеся квартирой при жизни наследодателя и вселившиеся в нее в установленном порядке, сохраняют право дальнейшего пользования квартирой. Если наследство в связи со смертью члена кооператива открылось до 1 июля 1990 года, то есть до введения в действие Закона СССР "О собственности в СССР", то наследственным имуществом является не квартира, а паенакопление.
Учитывая, что на день смерти К. в состав наследственного имущества по действовавшему на тот период законодательству могло входить только паенакопление, право собственности на спорное жилое помещение зарегистрировано за Н., как за членом кооператива, полностью выплатившей паевой взнос, то оснований для признания за истцом права собственности на 1/4 долю в праве на указанную квартиру в порядке наследования после смерти К., у суда первой инстанции не имелось.
Не имелось оснований и для признания за истцом права на долю паенакоплений, поскольку само по себе не влечет возникновения права собственности на долю квартиры.
Кроме того, отказывая в удовлетворении исковых требований в данной части, суд обоснованно исходил из того, что истцом пропущен срок исковой давности, о чем было заявлено стороной ответчика, что является самостоятельным основанием для отказа в иске
Согласно ст.78 ГК РФСФР общий срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено (исковая давность), устанавливается в три года.
В соответствии со ст.83 ГК РСФСР течение срока исковой давности начинается со дня возникновения права на иск; право на иск возникает со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.
Аналогичные нормы содержатся и в Гражданском кодексе Российской Федерации.
В силу ст.196 ГК РФ общий срок исковой давности устанавливается в три года.
Согласно п.1 ст.200 ГК РФ течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права. Изъятия из этого правила устанавливаются настоящим Кодексом и иными законами.
Истец с требованиями о признании за ним права собственности на 1/4 долю пая, что соответствует 1/4 доли в праве собственности на спорную квартиру обратился 29 августа 2017 г., т.е. по истечении более 23 лет после смерти отца К. Доказательств того, что срок исковой давности пропущен по уважительным причинам, истцом в суд не представлено.
Лещенко О.Г. постоянно проживал в спорном жилом помещении, знал о том, что его мать Н. в 1991 году оформила квартиру в единоличную собственность. Однако в течение длительного периода времени, в том числе и после достижения им в 1993 году совершеннолетнего возраста, о правах на спорную квартиру в порядке наследования после смерти отца к своей матери при ее жизни не заявлял, ее право единоличной собственности на квартиру, не оспаривал.
Срок исковой давности по настоящему делу следует исчислять с того момента, когда Лещенко О.Г., достигнув совершеннолетия, узнал об оформлении спорной квартиры в единоличную собственность матери Н., то есть о предполагаемом нарушении своих прав в отношении данной квартиры.
В этой связи доводы апелляционной жалобы о том, что срок исковой давности должен исчисляться с июля 2017 года, то есть с того момента, когда истцу стало известно о наличии завещания, являются необоснованными.
Ссылки в апелляционной жалобе на то, что после смерти отца К. спорная квартира перешла в совместную собственность истца и его матери, являются несостоятельными, поскольку к моменту смерти К. пай за квартиру в полном объеме выплачен не был, поэтому по действовавшему на тот период законодательству, в состав наследства входила только доля паенакопления, а не доля квартиры, как объекта недвижимости. При этом право на долю в паенакоплении не влечет возникновение права собственности на долю в квартире.
Все обстоятельства, имеющие значение для разрешения возникшего спора, судом при рассмотрении дела исследованы, им дана правильная оценка в решении суда, нормы материального права применены судом правильно. Нарушений норм процессуального права, которые могли бы повлечь отмену решения, судом не допущено.
На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.328,329 ГПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
решение Ленинградского районного суда г.Калининграда от 06 февраля 2018 года оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.
Председательствующий:
Судьи:
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
