Дата принятия: 07 мая 2019г.
Номер документа: 33-2154/2019
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ КАЛИНИНГРАДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 7 мая 2019 года Дело N 33-2154/2019
Судебная коллегия по гражданским делам Калининградского областного суда в составе:
Председательствующего: Зинченко С.В.
Судей: Уосис И.А., Яковлева Н.А.
При секретаре: Чика О. А.
рассмотрела в судебном заседании 7 мая 2019 года апелляционную жалобу Перервы А.А. на решение Ленинградского районного суда г. Калининграда от 28 ноября 2018 года, которым в иске Перервы Антона Александровича к Перерва Софии Борисовне о признании договора дарения недействительным отказано.
Заслушав доклад судьи Зинченко С.В., возражения на апелляционную жалобу Перерва С.Б. и ее представителя Вавиловой В.С., судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Перерва А.А. обратился в суд с вышеназванным требованием, ссылаясь на то, что 5 ноября 2017 года умер его отец - Г. после тяжелого продолжительного заболевания (<данные изъяты>). Диагноз впервые был установлен в октябре 2016 года. А 23 ноября 2016 года между Г. и его супругой Перерва С.Б. был заключён договора дарения, согласно которому Г. безвозмездно передал ответчице право требования долга по договорам займа, заключённым ранее между дарителем и ООО "Друид" на общую сумму 4590000 рублей. О существовании вышеуказанных договоров займа и договора дарения истец впервые узнал в феврале 2018 года, когда его сестра О. стала генеральным директором ООО "Друид", а Перерва С.Б. обратилась с иском ООО "Друид" о взыскании долга. Он является наследником первой очереди умершего Г.., а также одним из участников ООО "Друид", в связи с чем имеет прямой интерес в оспаривании сделки дарения с целью возврата указанного права требования в наследственную массу. В обоснование иска пояснил, что уже с ноября 2016 года отец принимал сильнодействующие обезболивающие средства, в связи с чем в момент подписания договора дарения находился в состоянии, при котором был не способен до конца отдавать отчёт своим действиям. Таким образом, руководствуясь ст. 177 ГК РФ, просил суд признать договор дарения от 23.11.2016 г. недействительной сделкой.
В ходе судебного разбирательства истец изменил основания иска. Указывал, что от конкурсного управляющего ООО "Друид", признанного банкротом, ему стали известны новые существенные подробности, относящиеся к заключённой сделке дарения. Так, из банковской выписки о движении денежных средств по счёту ООО "Друид" за 2016 год следует, что на момент заключения договора дарения ООО "Друид" уже погасило задолженность перед Г. по договорам займа, более того, уже после заключения договора дарения Г. продолжал принимать от ООО "Друид" средства в погашение займа. Всего было погашено 2250000 рублей, в том числе 350000 рублей - 01.12.2016 г. Таким образом, предметом сделки дарения выступило право требования по уже несуществующему (исполненному) обязательству, т.е. как такового предмета дарения на момент заключения сделки дарения не было, что противоречит требованиям закона (ст.572 ГК РФ). Кроме того, из действий Г. усматривается, что он не собирался создавать соответствующие сделке дарения правовые последствия, принимая исполнение от ООО "Друид" уже после заключения договора дарения. В связи с этим истец просил суд признать договор дарения от 23.11.2016 г. недействительной сделкой по основаниям ст.168 ГК РФ во взаимосвязи с п.1 ст. 170 ГК РФ.
Судом принято изложенное выше решение.
В апелляционной жалобе Перерва А.А. с решением не согласен, считая выводы суда необоснованными.
Изучив материалы дела и обсудив доводы жалобы, судебная коллегия находит решение суда подлежащим оставлению без изменения.
В соответствии со ст.209 ГК РФ собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом, он вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать своё имущество в собственность другим лицам.
Согласно ст.218 ГК РФ право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.
В соответствии со ст.128 ГК РФ к объектам гражданских прав относятся, в том числе, имущественные права.
Статьёй 382 ГК РФ предусмотрено, что право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона.
Для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором.
В силу ст.572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.
В соответствии с п.3 ст.576 ГК РФ дарение принадлежащего дарителю права требования к третьему лицу осуществляется с соблюдением правил, предусмотренных статьями 382 - 386, 388 и 389 настоящего Кодекса.
В соответствии с п.1 ст.166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).
Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе. Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия.
В соответствии с п.2 ст.168 ГК РФ сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.
В силу ч.1 ст.170 ГК РФ ничтожна мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия.
Согласно ст.177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
Недействительная сделка, в силу п.1 ст.167 ГК РФ не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.
Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо. Требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной (п.3 ст.166 ГК РФ).
Как установлено судом и подтверждается материалами дела и не оспаривалось сторонами, Г. и Перерва София Борисовна состояли в зарегистрированном браке с 2010 года.
Истец Перерва Антон Александрович является родным сыном Г. от первого брака.
05 ноября 2017 года Г., 05.01.1954 года рождения, умер от <данные изъяты>.
Также из материалов дела следует, что между Г. и ООО "Друид" в лице П. (брата Г.) в период 2014-2016 гг. были заключены следующие договоры займа:
- Договор займа б/н от 10.02.2014 года на сумму 25000 рублей, срок возврата займа - 10.02.2015 года;
- Договор займа б/н от 16.12.2014 года на сумму 450000 рублей, срок возврата займа - 16.12.2015 года;
- Договор займа б/н от 17.12.2014 года на сумму 100000 рублей, срок возврата займа - 17.12.2015 года;
- Договор займа б/н от 05.02.2015 года на сумму 230000 рублей, срок возврата займа - 05.02.2016 года;
- Договор займа б/н от 26.02.2015 года на сумму 500000 рублей, срок возврата займа - 26.02.2016 года;
- Договор займа б/н от 27.02.2015 года на сумму 250000 рублей, срок возврата займа - 27.02.2016 года;
- Договор займа N 01 от 22 марта 2015 года на сумму 700000 рублей, срок возврата займа - 30 апреля 2016 года;
- Договор займа б/н от 30.03.2015 года на сумму 530000 рублей, срок возврата займа - 30.03.2016 года;
- Договор займа б/н от 06.07.2015 года на сумму 550000 рублей, срок возврата займа 06.07.2016 года;
- Договор займа б/н от 24.08.2015 года на сумму 250000 рублей, срок возврата займа - 24.08.2016 года;
- Договор займа б/н от 26.08.2015 года на сумму 160000 рублей, срок возврата займа - 26.08.2016 года;
- Договор займа б/н от 02.09.2015 года на сумму 100000 рублей, срок возврата займа - 02.09.2016 года;
- Договор займа б/н от 30.09.2015 года на сумму 280000 рублей, срок возврата займа - 30.09.2016 года;
- Договор займа б/н от 17.06.2016 года на сумму 215000 рублей, срок возврата займа - 27.02.2016 года;
- Договор займа б/н от 29.06.2016 года на сумму 250000 рублей, срок возврата займа-27.02.2016 года,
а всего на сумму 4590000 рублей.
Согласно аналогичному по содержанию пункту 2 названных договоров, займы предоставлялись на безвозмездной основе.
Перечисление указанных сумм займа было осуществлено Г. в безналичном порядке на расчётный счёт ООО "Друид" в банке "ФК Открытие", кроме того, 06.07.2015 г., 24.08.2015 г., 26.08.2015 г., 02.09.2015 г., 30.09.2015 г., 17.06.2016 г. и 29.06.2016 г. денежные средства были внесены по квитанциям, и их получение ООО "Друид" конкурсным управляющим не оспаривалось.
23 ноября 2016 года между Г. в качестве Дарителя и Перерва С.Б. в качестве Одаряемой заключён договор дарения, в соответствии с которым Г. безвозмездно передал Одаряемой право требования долга по всем вышеуказанным договорам займа, заключённым между Дарителем и ООО "Друид", на общую сумму 4590000 рублей.
Согласно п.1.2 договора дарения, к Одаряемому перешло также право требования неустоек, пеней и штрафов за несвоевременный возврат заемных средств по названным договорам займа.
Право требования долга по договорам займа перешло от Дарителя к Одаряемому в момент подписания договора дарения (п.2.2 договора).
Оценив в совокупности пояснения сторон, имеющиеся в материалах дела письменные доказательства, суд не усмотрел оснований для признания договора дарения прав требования, вытекающих из вышеуказанных договоров займа, недействительной сделкой по заявленным истцом основаниям.
Так, из исследованной судом медицинской карты амбулаторного больного Г. следует, что недееспособным он не признавался. Наличие <данные изъяты> заболевания было впервые диагностировано у Г. в октябре 2016 года. Из стационара Городской клинической больницы скорой медицинской помощи он выписан 28.10.2016 г. При выписке ему назначено только два препарата - "Омник" и антибиотик "Левофлоксацин". Согласно представленным инструкциям к данным препаратам, они не оказывают влияние на способность отдавать отчёт своим действиям.
Также из материалов дела следует, что с 01 ноября 2016 года Г. проходил обследование в специализированной израильской клинике, в которой ранее поставленный диагноз был подтверждён. Сведений о назначении в клинике каких-либо препаратов, кроме химиотерапии, в деле не имеется.
Из медицинской карты Г. следует, что обезболивающие препараты ему впервые были назначены лечащим врачом в поликлинике по месту жительства в апреле 2017 года.
Какими-либо физическими или психическими заболеваниями, препятствующими понимать значение своих действий и руководить ими, истец не страдал.
Таким образом, суд правильно указал на то, что в материалах дела отсутствуют какие-либо доказательства того, что вследствие выявленного <данные изъяты> заболевания Г. в ноябре 2016 года находился в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими.
Оспаривая договор дарения, истец также ссылался на отсутствие по состоянию на 23.11.2016 года предмета дарения, т.е. права требования средств по договорам займа, т.к. обязательства по возврату денежных средств обществом "Друид" уже были исполнены.
С чем суд правомерно не согласился.
Как следует из выписки по счёту ООО "Друид", на банковскую карту Г. платёжными поручениями от 28.07.2016 г., 11.08.2016 г., 24.10.2016 г., 16.11.2016 г. и 01.12.2016 г. было перечислено в общей сложности 2250000 рублей с назначением платежа "возврат заёмных средств". Из указанной суммы 350000 рублей перечислено после заключения спорного договора дарения.
Вместе с тем, как правильно указал суд, в назначении платежей не обозначено, по каким конкретно договорам займа происходил возврат средств, при том, что ни один из платежей по сумме не совпадает с суммами договоров займа, права требования по которым были подарены ответчице.
При этом из выписки по счету ООО "Друид" следует, что, помимо вышеуказанных договоров займа, явившихся предметом сделки дарения, между Г. и ООО "Друид" были заключены также и другие договоры займа от 31.03.2014 г. на сумму 72300 руб., от 26.08.2014 г. на сумму 500000 рублей, от 02.09.2014 г. на сумму 500000 рублей, от 10.09.2014 г. на сумму 500000 рублей, от 12.09.2014 г. на сумму 500000 рублей, от 25.09.2014 г. на сумму 500000 рублей, от 26.09.2014 г. на сумму 500000 рублей, т.е. всего на сумму 3072300 рублей.
Также судом установлено, что в 2014 году между Г. и ООО "Друид" были заключены не менее 10-ти иных договоров займа на меньшие суммы, не вошедших в перечень займов, права требования по которым были подарены ответчице.
При таких обстоятельствах суд обоснованно признал, что вышеуказанные погашения сумм займов заёмщиком происходили по иным договорам займа, заключенным ранее, и в значительной части такие займы действительно были возвращены Г.., в связи с чем он и не включил их в перечень займов, права требования по которым были подарены ответчице.
Доказательств же того, что погашения произошли именно по договорам займа, перечисленным в договоре дарения, суду не представлено.
Суд правомерно не согласился с доводом стороны истца и третьего лица о том, что перечисления от ООО "Друид" на банковскую карту П. (брата умершего, являвшегося при его жизни директором и единственным участником ООО "Друид") с назначением платежа "возврат заёмных средств", следует также отнести в погашение займов, выданных Г., поскольку никакого документального обоснования такого довода суду не представлено.
Также выплаты из кассы ООО "Друид" на сумму более 3000000 миллионов рублей в погашения займов суд также не признал как возврат этих сумм именно Г. и именно по спорным договорам займа, поскольку не представлено доказательств получения им лично данных средств.
Суд правильно не согласился и с доводом конкурсного управляющего о том, что поскольку сумма полученных безналично займов на счет ООО "Друид" и сумма выплаченных ООО "Друид" средств в погашение займов в целом совпадают, то необходимо считать все обязательства ООО "Друид" перед Г. исполненными при его жизни.
Как установлено судом, часть заемных средств Г. вносил в кассу общества наличными, а не только путем безналичных перечислений. Кроме того, представитель конкурсного управляющего не отрицал, что им установлены не все обстоятельства финансово-хозяйственной деятельности ООО "Друид".
Суд также правомерно не согласился с доводом стороны истца о мнимости оспариваемой сделки дарения, поскольку не представлено доказательств, что после её совершения Г. совершал в отношении себя лично какие-либо юридические значимые действия по договорам займа, указанным в договоре дарения.
Между тем, согласно ст.56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений.
Более того, по общему правилу ст.390 ГК РФ цедент (в данном случае Г..) отвечает перед цессионарием (в данном случае Перерва С.Б.) за недействительность переданного ему требования, но не отвечает за неисполнение этого требования должником, за исключением случая, если цедент принял на себя поручительство за должника перед цессионарием.
При нарушении цедентом правил, предусмотренных пунктами 1 и 2 ст.390 ГК РФ, цессионарий вправе потребовать от цедента возврата всего переданного по соглашению об уступке, а также возмещения причиненных убытков (п.3 ст.390 ГК РФ).
Таким образом, действующее законодательство предусматривает иные последствия недействительности уступаемого требования, чем признание недействительным договора, по которому это требование перешло к цессионарию.
Кроме того, такие требования вправе заявить сам цессионарий, третьим лицам (в данном случае истцу) законом такое право не предоставлено.
Также судом правильно признан заслуживающим внимания довод стороны ответчиков, что в случае оспаривания договора дарения по основанию отсутствия предмета дарения, Перерва А.А. является ненадлежащим истцом, поскольку не имеет охраняемого законом интереса в таком иске. Действительно, требования истца основаны на том, что он является наследником умершего Г. а при недействительности сделки дарения всё полученное по ней другой стороной должно быть возвращено в наследственную массу. В случае же отсутствия предмета дарения возвращать в конкурсную массу будет нечего.
Также суд обоснованно учел, что предусмотренная ч.3 ст.574 ГК РФ письменная форма договора дарения соблюдена, иных обстоятельств, свидетельствующих о недействительности сделки дарения от 26.11.2016 г., судом не установлено.
В связи с вышеизложенным, судом в удовлетворении требования о признании оспариваемой сделки дарения недействительной истцу правомерно отказано.
Прочие доводы апелляционной жалобы правового значения для дела не имеют и не могут влечь отмены решения.
Учитывая изложенное, оснований к отмене решения суда по доводам жалобы судебная коллегия не усматривает.
Руководствуясь п. 1 ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Решение Ленинградского районного суда г. Калининграда от 28 ноября 2018 года оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.
Председательствующий:
Судьи:
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
