Дата принятия: 24 июля 2018г.
Номер документа: 33-2145/2018
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ МУРМАНСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 24 июля 2018 года Дело N 33-2145/2018
г. Мурманск
24 июля 2018 года
Судебная коллегия по гражданским делам Мурманского областного суда в составе:
председательствующего
Захарова А.В.
судей
Койпиш В.В.
Морозовой И.Ю.
при секретаре
Подгорных М.Н.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Сергуниной Натальи Анатольевны к федеральному казенному учреждению "Главное бюро медико-социальной экспертизы по Мурманской области", филиалу в городе Мончегорске Бюро медико-социальной экспертизы N 6 смешанного профиля об оспаривании решения медико-социальной экспертизы,
по апелляционной жалобе Сергуниной Натальи Анатольевны на решение Мончегорского городского суда Мурманской области от 23 апреля 2018 года, которым постановлено:
"В иске Сергуниной Натальи Анатольевны к федеральному казенному учреждению "Федеральное бюро медико-социальной экспертизы Мурманской области", филиалу в городе Мончегорске Бюро медико-социальной экспертизы N 6 смешанного профиля об оспаривании решения медико-социальной экспертизы - отказать".
Заслушав доклад судьи Морозовой И.Ю., судебная коллегия по гражданским делам Мурманского областного суда
установила:
Сергунина Н.А. обратилась в суд с иском к федеральному казенному учреждению "Главное бюро медико-социальной экспертизы по Мурманской области" (далее - ФКУ ГБ МСЭ), филиалу в городе Мончегорске Бюро медико-социальной экспертизы N 6 смешанного профиля (далее - бюро N 6 МСЭ г.Мончегорска) об оспаривании решения медико-социальной экспертизы.
В обоснование заявленных требований указала, что в период с 1991 года по 1999 год осуществляла трудовую деятельность на АО "***", с 1999 года по 2014 год - в АО "***" машинистом крана на вредном производстве. Уволилась по собственному желанию в мае 2014 года в связи с наличием противопоказаний. После этого не работала из-за постоянных болей в ***.
Согласно актам о случае профессионального заболевания N2-67/1 и N 2-67/2 от 23 января 2017 года в результате работы в течение 21 года 05 месяцев 07 дней под воздействием вредных факторов ею приобретены профессиональные заболевания *** и ***, причиной которых стали несовершенство технологий, оборудования, то есть факторы, находящиеся в сфере ответственности работодателя.
В установлении утраты профессиональной трудоспособности и инвалидности по профессиональному заболеванию Бюро N 6 МСЭ г.Мончегорска принято решение об отказе. При этом истцу установлена третья группа инвалидности по общему заболеванию.
Основной причиной отказа послужило то обстоятельство, что истец на момент освидетельствования уже не работала.
Решением ФКУ ГБ МСЭ, куда истцом был обжалован данный отказ, процент утраты профессиональной трудоспособности также не установлен, поскольку на момент установления профессионального заболевания и освидетельствования она профессиональную деятельность не осуществляла. Также указано на отсутствие права на установление привязки инвалидности к профессиональному заболеванию, поскольку нарушение здоровья со стойким расстройством функции организма обусловлено диагнозом "***", который не отражен в актах о профессиональных заболеваниях.
Полагая данный отказ необоснованным, указала, что учреждения МСЭ обязаны устанавливать степень утраты профессиональной трудоспособности на основании акта о профессиональном заболевании и личного осмотра застрахованного, однако фактически, не опровергая наличие профессионального заболевания, учреждения МСЭ делают вывод о том, что стойкую утрату трудоспособности повлекло другое заболевание, не выявленное врачебной комиссией.
Считала, что действующее законодательство не ограничивает возможность установления степени утраты профессиональной трудоспособности после увольнения, если имеется причинно-следственная связь между работой и заболеванием.
Истец просила суд признать акты Бюро N 6 МСЭ г.Мончегорска
N 1594.6.51/2017 от 22 декабря 2017 года, N 1593.6.51/2017 от 22 декабря 2017 года, решение ФКУ ГБ МСЭ от 22 января 2018 года незаконными, обязать ответчиков принять медицинское заключение о степени утраты профессиональной трудоспособности в соответствии с нормами законодательства.
Истец Сергунина Н.А. в судебное заседание не явилась, извещена надлежащим образом.
Представитель истца Баданин И.Н. в судебном заседании настаивал на удовлетворении исковых требований.
Представитель ответчика ФКУ ГБ МСЭ и Бюро N 6 МСЭ г.Мончегорска Минеева Е.С. в судебном заседании исковые требования не признала.
Судом принято приведенное выше решение.
В апелляционной жалобе Сергунина Н.А. просит решение суда отменить.
Приводит доводы, аналогичные изложенным в обоснование исковых требований, указывая, что действующее законодательство не ограничивает возможность установления степени утраты профессиональной трудоспособности после увольнения, если имеется причинно-следственная связь между работой и заболеванием.
Полагает, что такое основание для отказа в установлении степени утраты профессиональной трудоспособности, как невозможность установления степени утраты профессиональной трудоспособности вследствие проведения освидетельствование после увольнения работника, действующим законодательством не предусмотрено.
Обращает внимание, что наличие причинно-следственной связи между вредными факторами на производстве и наступившим профессиональным заболеванием, выявленным после увольнения, установлено решением врачебной комиссии.
В акте профзаболевания имеются противопоказания к выполнению определенных работ, в связи с чем, полагает, что имеет место утрата профессиональной трудоспособности.
Указывает, что наличие у нее противопоказаний к осуществлению профессиональной деятельности препятствует ее трудоустройству по месту прежней работы.
Считает, что отсутствие в подзаконных актах указания на то, как оценивать степень утраты трудоспособности, если человек уволился к моменту освидетельствования, не означает, что истец не вправе рассчитывать на те гарантии и компенсации, которые имеют лица, которым профессиональное заболевание установлено в период работы.
В возражениях на апелляционную жалобу представитель ФКУ ГБ МСЭ и Бюро N 6 МСЭ г.Мончегорска Минеева Е.С. просит решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.
В судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились истец Сергунина Н.А. и ее представитель Баданин И.Н., представитель ответчика ФКУ МСЭ МО и Бюро N 6 МСЭ г.Мончегорска, извещенные о времени и месте рассмотрения дела надлежащим образом.
Судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся в судебное заседание лиц, поскольку их неявка в силу части 3 статьи 167 и статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием к разбирательству дела.
В соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе и возражениях на жалобу.
Проверив материалы дела, обозрев дела медико-социальной экспертизы в отношении Сергуниной Н.А., обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений относительно нее, судебная коллегия не находит оснований к отмене решения суда.
Разрешая спор, суд правильно определилхарактер правоотношений между сторонами и нормы права, подлежащие применению при рассмотрении дела, определилкруг обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения заявленных требований, собранным по делу доказательствам дал оценку в их совокупности в соответствии со статьей 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
Федеральный закон от 24 июля 1998 года N125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" (далее - Федеральный закон N125-ФЗ) определяет порядок возмещения вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им обязанностей по трудовому договору.
В соответствии с абзацами 17 и 18 статьи 3 Федерального закона N125-ФЗ под профессиональной трудоспособностью понимается способность человека к выполнению работы определенной квалификации, объема и качества, а под степенью утраты профессиональной трудоспособности - выраженное в процентах стойкое снижение способности застрахованного осуществлять профессиональную деятельность до наступления страхового случая.
Согласно пункту 3 статьи 11 Федерального закона N125-ФЗ степень утраты застрахованным профессиональной трудоспособности устанавливается учреждением медико-социальной экспертизы. Порядок установления степени утраты профессиональной трудоспособности в результате несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний определяется Правительством Российской Федерации.
Реализуя предоставленные законодателем полномочия, Правительство Российской Федерации утвердило Постановлением N789 от 16 октября 2000 года Правила установления степени утраты профессиональной трудоспособности в результате несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, согласно пункту 2 которых степень утраты профессиональной трудоспособности устанавливается в процентах на момент освидетельствования пострадавшего, исходя из оценки потери способности осуществлять профессиональную деятельность вследствие несчастного случая на производстве и профессионального заболевания, в соответствии с критериями определения степени утраты профессиональной трудоспособности, утверждаемыми Министерством труда и социальной защиты Российской Федерации по согласованию с Министерством здравоохранения Российской Федерации.
Постановлением Министерства труда Российской Федерации от 18 июля 2001 года N56 утверждены Временные критерии определения степени утраты профессиональной трудоспособности в результате несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний.
Как установлено судом и подтверждается материалами дела, Сергунина Н.А. с 22 октября 1991 года работала в АО "***" в должности машиниста крана, с 01 декабря 1999 года - в АО "***" в той же должности, с 29 декабря 2012 года переведена на должность кладовщика.
06 мая 2014 года Сергунина Н.А. уволена по собственному желанию на основании пункта 3 части первой статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации, в связи с выходом на пенсию по старости.
Согласно решению врачебной комиссии N 1747 от 08 декабря 2016 года Сергуниной Н.А. по результатам обследования, проведенного в ноябре 2016 года, впервые установлены диагнозы: ***.
Из решения врачебной комиссии следует, что указанные профессиональные заболевания обусловлены длительным воздействием вредных производственных факторов (тяжесть трудового процесса). Противопоказана работа в контакте с вибрацией, физическими перегрузками, в неудобной рабочей позе, с наклонами и поворотами головы и корпуса, при пониженной температуре воздуха. Рекомендовано направление на МСЭ.
23 января 2017 комиссией Роспотребнадзора, АО "Кольская ГМК" и ГОАУЗ "Мончегорская ЦРБ" составлены акты о случае профессионального заболевания N 2-67/1 и N 2-67/2, согласно которым истец на протяжении 21 года 05 месяцев 07 дней работала по профессии машиниста крана в условиях воздействия вредных веществ и неблагоприятных производственных факторов.
22 декабря 2017 Сергунина Н.А. первично освидетельствована в Бюро N 6 МСЭ г.Мончегорска по случаю профессионального заболевания в целях установления группы инвалидности и определения степени утраты профессиональной трудоспособности.
По итогам личного осмотра Сергуниной Н.А., с учетом анализа характера профессиональной деятельности и клинико-функциональных критериев, специалистами МСЭ группа инвалидности по профессиональному заболеванию не установлена, поскольку выявлены незначительные нарушения статодинамических функций (20% - п.13.3.1.1) вследствие профессионального заболевания, не приводящие к ограничению ни одной из категорий жизнедеятельности, относительно благоприятный клинический прогноз, удовлетворительный реабилитационный потенциал.
Степень утраты профессиональной трудоспособности не определена, поскольку на момент диагностирования и оформления в установленном порядке профессиональных заболеваний Сергунина Н.А. уже не осуществляла профессиональную деятельность, в которой ее нужно ограничивать: с 2012 года переведена кладовщиком без тяжелого физического труда, уволилась в 2014 году по собственному желанию в связи с выходом на пенсию по старости.
Согласно актам Бюро N 6 МСЭ г.Мончегорска N 1594.6.51/2017 от 22 декабря 2017 года и N 1593.6.51/2017 от 22 декабря 2017 года степень утраты профессиональной трудоспособности и инвалидность по профессиональному заболеванию истцу не установлена.
Актом N 1597.6.51/2017 от 22 декабря 2017 года Сергуниной Н.А. установлена третья группа инвалидности с причиной "общее заболевание" по заболеванию "***".
К аналогичным выводам пришел экспертный состав N 1 ФГКУ МСЭ МО, которым обжалуемые Сергуниной Н.А. решения Бюро N 6 МСЭ г.Мончегорска оставлены без изменения, что отражено в актах
N 13.1.Э.51/2018 от 23 января 2018 года и N 14.1.Э.51/2018 от 23 января 2018 года.
Так, экспертным составом указано, что оснований для установления степени утраты профессиональной трудоспособности в процентах по профессиональным заболеваниям по актам N 2-67/1, N 2-67/2, составленным 23 января 2017 года, пострадавшему, прекратившему трудовую деятельность в условиях вредных производственных факторов в декабре 2012 года, не выявлено. Причина установленной истцу инвалидности не определена как "профессиональное заболевание", так как нарушение здоровья со стойким расстройством функций организма обусловлено диагнозом "***", по данному заболеванию акт о профессиональном заболевании, оформленный в законодательно установленном порядке не представлен.
Разрешая спор, суд верно исходил из того, что медико-социальная экспертиза осуществляется исходя из комплексной оценки состояния организма на основе анализа клинико-функциональных, социально-бытовых, профессионально-трудовых, психологических данных освидетельствуемого лица с использованием классификаций и критериев, разрабатываемых и утверждаемых в порядке, определяемом уполномоченным Правительством Российской Федерации федеральным органом исполнительной власти
Согласно пункту 12 Правил установления степени утраты профессиональной трудоспособности в результате несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации N 789 от 16 октября 2000 года, на основе полученных документов и сведений, личного осмотра пострадавшего определяется степень утраты его профессиональной трудоспособности, исходя из оценки имеющихся у пострадавшего профессиональных способностей, психофизиологических возможностей и профессионально значимых качеств, позволяющих продолжать выполнять профессиональную деятельность, предшествующую несчастному случаю на производстве и профессиональному заболеванию, того же содержания и в том же объеме либо с учетом снижения квалификации, уменьшения объема выполняемой работы и тяжести труда в обычных или специально созданных производственных условиях.
В соответствии с пунктом 1 Временных критериев определения степени утраты профессиональной трудоспособности в результате несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, утвержденных Постановлением Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации N 56 от 18 июля 2001 года, степень утраты профессиональной трудоспособности определяется исходя из последствий повреждения здоровья вследствие несчастного случая на производстве с учетом имеющихся у пострадавшего профессиональных способностей, психофизиологических возможностей и профессионально значимых качеств, позволяющих продолжать выполнять профессиональную деятельность, предшествующую несчастному случаю на производстве и профессиональному заболеванию, того же содержания и в том же объеме либо с учетом снижения квалификации, уменьшения объема выполняемой работы и тяжести труда в обычных, специально созданных производственных или иных условиях; выражается в процентах и устанавливается в пределах от 10 до 100 процентов.
В силу пунктов 4 и 5 Временных критериев при определении степени утраты профессиональной трудоспособности учитывается выраженность нарушений функций организма пострадавшего, приводящих к ограничению способности к трудовой деятельности, и других категорий жизнедеятельности, а также профессиональный фактор, в частности, способность пострадавшего после несчастного случая на производстве или возникновения профессионального заболевания выполнять работу в полном объеме по своей прежней профессии (до несчастного случая или профессионального заболевания) в обычных или специально созданных производственных или иных условиях труда.
Согласно пункту 17 Временных критериев, при определении степени утраты профессиональной трудоспособности необходимо учитывать классы условий труда по показателям вредности и опасности факторов производственной среды, тяжести и напряженности трудового процесса.
Пунктом 18 Временных критериев предусмотрено, что комплекс показателей, отражающих производственные факторы, является основой решения вопроса о необходимости изменения профессии, квалификации работника, объема его производственной деятельности в связи с перенесенной травмой или профессиональным заболеванием.
Из приведенных положений закона следует, что законодатель определяет профессиональную трудоспособность человека как его способность выполнять работу определенной квалификации, объема и качества. Поскольку способность застрахованного осуществлять профессиональную деятельность характеризуется его способностью выполнять работу определенной квалификации, объема и качества, то и степень утраты пострадавшим профессиональной трудоспособности в результате несчастного случая на производстве (профессионального заболевания) должна определяться исходя из тех же критериев, то есть способности выполнять работу той же квалификации, объема и качества, что и до наступления страхового случая.
Между тем, как установлено судом и не опровергнуто истцом при рассмотрении дела, профессиональная деятельность Сергуниной Н.А. под воздействием вредных факторов (машинист крана) непосредственно не предшествовала моменту установления профессиональных заболеваний, прекращена в 2012 году. С 2012 года и до момента увольнения в 2014 году истец продолжала свою трудовую деятельность по профессии кладовщик на полную ставку без снижения квалификации в обычных условиях, без создания специальных производственных условий и снижения заработка. Прекращение трудовых отношений не было связано с состоянием здоровья истца вследствие нарушения функций организма по причине профессиональных заболеваний. Ограничений в профессиональной деятельности в период работы истцу не устанавливалось. С 2014 года, после увольнения в связи с выходом на пенсию по старости и до установления профессиональных заболеваний и освидетельствования органами медико-социальной экспертизы, какая-либо трудовая деятельность Сергуниной Н.А. не осуществлялась.
Замечаний по процедуре проведения освидетельствований, качеству осуществления медико-социальной экспертизы, а также нарушений процедуры принятия решений в ходе разрешения спора судом не установлено. В апелляционной жалобе доводов об этом истцом не приведено.
Оснований сомневаться в квалификации врачей, проводивших освидетельствования, и выводах комиссий МСЭ у суда первой инстанции не имелось.
Принимая во внимание приведенные выше обстоятельства дела, наличие у истца незначительных нарушений статодинамических функций, вызванных профессиональными заболеваниями, и не приводящих к ограничению ни одной из категорий жизнедеятельности, отсутствие доказательств причинно-следственной связи между работой и установленным медико-социальной экспертизой *** заболеванием с ***, учитывая факт прекращения истцом трудовой деятельности в условиях воздействия вредных производственных факторов в 2012 году, суд первой инстанции пришел к выводу о правомерности отказа истцу установлении инвалидности по профессиональному заболеванию и установлении степени утраты профессиональной трудоспособности.
Судебная коллегия с указанным выводом суда соглашается, поскольку он основан на нормах действующего законодательства, установленных по делу фактических обстоятельствах, исследованных в ходе рассмотрения дела доказательствах, которым дана надлежащая оценка.
Вывод суда первой инстанции также согласуется с разъяснениями, данными в пункте 19 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 марта 2011 года N 2 "О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", согласно которым степень утраты профессиональной трудоспособности должна определяться в зависимости от способности пострадавшего осуществлять не любую профессиональную деятельность, а только ту профессиональную деятельность, которую он фактически осуществлял до наступления страхового случая по трудовому договору.
Доводы апелляционной жалобы истца об отсутствии в действующем законодательстве ограничений относительно возможности установления степени утраты профессиональной трудоспособности после увольнения приводились при рассмотрении дела, были проверены судом и отклонены с приведением соответствующих мотивов, подробно приведенных в решении, оснований не согласиться с которыми у судебной коллегии не имеется.
Судом при разрешении спора обоснованно учтено, что профессиональная деятельность истца под воздействием вредных факторов непосредственно не предшествовала моменту установления профессиональных заболеваний, была прекращена в 2012 году. До установления профессиональных заболеваний истец с 2012 года выполняла работу кладовщика без тяжелого физического труда, с 2014 года профессиональную деятельность не осуществляла в связи с выходом на пенсию.
Приведенные в жалобе доводы истца о наличии противопоказаний к выполнению работы в определенных условиях, препятствующих ее трудоустройству по месту прежней работы, основанием к отмене решения суда не являются, поскольку данное обстоятельство, с учетом вышеизложенного, само по себе не свидетельствует о наличии оснований для установления истцу степени утраты профессиональной трудоспособности и инвалидности по профессиональному заболеванию.
Доводы апелляционной жалобы по существу сводятся к несогласию с выводами суда и не содержат указания на обстоятельства и факты, которые не были проверены или учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения решения по существу спора, влияли на обоснованность и законность судебного решения, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем не могут служить основанием для отмены решения суда.
Иных доводов, которые бы в силу закона могли повлечь отмену решения суда, апелляционная жалоба не содержит.
Процессуальных нарушений, влекущих отмену решения, судом первой инстанции при рассмотрении дела не допущено.
При таком положении судебная коллегия находит постановленное решение суда законным и обоснованным, оснований, предусмотренных статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, к отмене или изменению решения суда, в том числе и по мотивам, приведенным в апелляционной жалобе, не имеется.
Руководствуясь статьями 327, 328, 329, 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Мурманского областного суда
определила:
решение Мончегорского городского суда Мурманской области от 23 апреля 2018 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Сергуниной Натальи Анатольевны - без удовлетворения.
Председательствующий:
Судьи:
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
