Дата принятия: 24 апреля 2019г.
Номер документа: 33-2067/2019
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ КАЛИНИНГРАДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 24 апреля 2019 года Дело N 33-2067/2019
Судебная коллегия по гражданским делам Калининградского областного суда в составе
председательствующего Поникаровской Н.В.
судей Гарматовской Ю.В., Никифоровой Ю.С.
при секретаре Худоба О.В.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе Министерства обороны Российской Федерации на решение Гвардейского районного суда Калининградской области от 14 февраля 2019 года, которым с Российской Федерации, в лице Министерства бороны РФ, за счет средств казны Российской Федерации в пользу Янченко Н.Ю. взыскана компенсация морального вреда в размере 400000 рублей.
Заслушав доклад судьи Поникаровской Н.В., объяснения Янченко Н.Ю., просившей оставить решение суда без изменения, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Янченко Н.Ю. обратилась в суд с иском к Министерству обороны РФ, Министерству финансов РФ о взыскании компенсации морального вреда, причиненного смертью ее сына.
В обоснование заявленных требований указывала, что ее сын Л. проходил военную службу по призыву в войсковой части N06414, в должности рядового - водителя-электрика аппаратной (Э-351А) взвода связи (КП) роты связи.
27 июля 2016 рядовой Л. заступил в суточный наряд помощником дежурного по штабу войсковой части 06414 и исполнял обязанности по осуществлению пропускного режима через КПП указанной войсковой части. 28 июля 2016 года около 02 часов 00 минут рядовой Л. прибыл в спальное расположение роты связи войсковой части 06414 и лег спать. В утреннее время Л. был обнаружен мертвым. Смерть сына наступила от падения с высоты (суицид).
Из материалов административного расследования по факту гибели Л. следует, что причинами смерти Л. явилось нарушения должностными лицами в/ч 06414 своих служебных обязанностей, способствовавших гибели военнослужащего рядового Л.
Утрата близкого человека и нарушение целостности семьи причинило ей нравственные страдания, затрагивающие психику, здоровье, самочувствие и настроение и повлекло неизгладимый моральный вред.
Ссылаясь на положения статей 1069, 1084, 151, 1099 ГК РФ, просила взыскать с Российской Федерации в лице Министерства обороны РФ за счет средств казны Российской Федерации в свою пользу денежную компенсацию морального вреда причиненного смертью сына, оценив его в 1000000 рублей.
В апелляционной жалобе Министерство обороны РФ, не соглашаясь с решением суда, просит его отменить и принять по делу новое решение об отказе в иске, ссылаясь на неправильное определение судом обстоятельств, имеющих значение для дела, и неверно применил материальный закон.
Указывает, что для наступления деликтной ответственности в соответствии с нормами гражданского законодательства необходимо установление вины причинителя вреда, противоправность его поведения и причинная связь между противоправным поведением и наступившим вредом.
Между тем, вина должностных лиц войсковой части в самоубийстве Л. не установлена, а его смерть явилась следствием реализации его собственного умысла на лишение себя жизни.
В судебное заседание податель жалобы, а также другие ответчики по делу не явились, однако о месте и времени рассмотрения дела они извещены надлежащим образом, что подтверждается материалами дела.
Проверив законность и обоснованность принятого судом решения, судебная коллегия находит его подлежащим оставлению без изменения.
В соответствии со ст. 1084 ГК РФ вред, причинённый жизни или здоровью гражданина при исполнении обязанностей военной службы, службы в полиции и других соответствующих обязанностей возмещается по правилам, предусмотренным главой 59 (статьи 1064-1101) данного кодекса, если законом не предусмотрен более высокий размер ответственности.
В силу положений ст.1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания ответственности за причинение вреда, вред, причинённый личности или имуществу гражданина, а также вред, причинённый имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объёме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинён не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.
В соответствии со ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
В ходе рассмотрения дела судом первой инстанции установлено и подтверждено материалами дела, что Л. проходил военную службу по призыву в войсковой части N 06414 в должности рядового- водителя -электрика аппаратной (Э-351А) взвода связи (КП) роты связи.
27 июля 2016 года водитель-электрик аппаратной (Э-351-А) взвода связи (КП) роты связи войсковой части 06414 рядовой Л. заступил в суточный наряд помощником дежурного по штабу войсковой части 06414 и исполнял обязанности по осуществлению пропускного режима через КПП указанной войсковой части.
28 июля 2016 года около 2 часов 00 минут рядовой Л. прибыл в спальное расположение роты связи войсковой части 06414 и лег спать. В утреннее время военнослужащий этой же роты рядовой О. проснулся от того, что услышал хлопок на улице, выглянув в окно обнаружил лежащего на земле около здания казармы человека, одетого в нижнее белье, о чем незамедлительно доложил находившемуся в тот момент в казарменном расположении военнослужащему по контракту рядовому Р. В последующем было установлено, что выпавшим из окна военнослужащим является рядовой Л.
28 июля 2016 года руководителем 306 военного следственного отдела СК России полковником юстиции П. возбуждено и принято к производству уголовное дело N 20/12/0048-16 по факту гибели военнослужащего войсковой части 06414 рядового Л., по признакам преступления, предусмотренного ст. 110 УК РФ (доведение до самоубийства).
Постановлением старшего следователя 306 военного следственного отдела СК России старшего лейтенанта юстиции Я. от 29.09.2017 года указанное уголовное дело было прекращено по основанию, предусмотренному п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с отсутствием события преступления.
Из данного постановления следует, что гибель военнослужащего войсковой части 06414 рядового Л. наступила в результате падения с высоты, в силу нахождения Л. в состоянии эмоционального напряжения с тенденцией к нарастанию, что на фоне заострившихся индивидуально-психологических особенностей способствовало принятию суицидального решения и его реализации.
Материалами дела также подтверждено, что Янченко Н.Ю. является матерью погибшего Л.
Принимая по делу решение и удовлетворяя заявленный иск, суд первой инстанции, установив обстоятельства дела и руководствуясь приведенными в решении нормами гражданского законодательства, регулирующими правоотношения, связанные с возмещением вреда, приняв во внимание правовые позиции Конституционного Суда РФ о возможности применения в отношении военнослужащих мер гражданско-правовой ответственности при причинении вреда, когда вина органов и должностных лиц государства в причинении вреда жизни или здоровью гражданина при исполнении обязанности военной службы установлена, правильно исходил из того, что по делу имеются основания для возникновения у ответчика обязанности по возмещению причиненного истцам морального вреда, связанного со смертью их родственника.
При этом суд пришел к правильному и обоснованному выводу о доказанности вины должностных лиц войсковой части в смерти Л. и причинно-следственной связи между противоправными действиями (бездействием) таких должностных лиц и наступлением смерти военнослужащего.
Такие выводы суда первой инстанции судебная коллегия полагает правильными, поскольку они основаны на совокупности исследованных судом доказательств, подтверждены материалами дела и основаны на законе.
Мотивы, по которым суд пришел к указанным выводам, а равно и результат оценки доказательств по делу подробно приведены в решении и возражений со стороны апелляционной инстанции не вызывают.
Согласно ст. 2 ФЗ РФ "О статусе военнослужащих", в соответствии с Уставом внутренней службы Вооруженных Сил РФ и ст. 2 ФЗ РФ "О воинской обязанности и военной службе", к военнослужащим относятся офицеры, прапорщики и мичманы, курсанты военных образовательных учреждений профессионального образования, сержанты и старшины, солдаты и матросы, проходящие военную службу по контракту, сержанты и старшины, солдаты и матросы, проходящие военную службу по призыву, курсанты военных образовательных учреждений профессионального образования до заключения с ними контракта.
В соответствии с пунктом 1 статьи 16 названного федерального закона охрана здоровья военнослужащих обеспечивается созданием благоприятных условий военной службы, быта и системой мер по ограничению опасных факторов военной службы, проводимой командирами во взаимодействии с органами государственной власти. Забота о сохранении и об укреплении здоровья военнослужащих - обязанность командиров.
Пункт 2 статьи 27 Федерального закона от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих" предусматривает, что командиры являются единоначальниками и отвечают в мирное и военное время за постоянную боевую и мобилизационную готовность, успешное выполнение боевых задач, боевую подготовку, воспитание, воинскую дисциплину, правопорядок, морально-психологическое состояние подчинённого личного состава и безопасность военной службы, состояние и сохранность вооружения, военной техники и другого военного имущества, материальное, техническое, финансовое, бытовое обеспечение и медицинское обслуживание.
Аналогичные требования к обеспечению сохранности жизни и здоровья военнослужащих закреплены и в Уставе внутренней службы Вооружённых Сил Российской Федерации, утверждённом Указом Президента Российской Федерации от 10 ноября 2007 г. N 1495. Так, в частности, в соответствии с требованиями статей 78, 81, 101, 144, 152, 320 этого Устава командир является единоначальником, в мирное и военное время отвечает за воспитание, воинскую дисциплину, морально-психологическое состояние подчинённого личного состава и безопасность военной службы; деятельность должностных лиц воинских частей должна быть направлена на изучение настроения и морально-психологического состояния военнослужащих, реализацию мер по поддержанию здорового морального климата в воинских коллективах, обеспечение безопасных условий службы военнослужащих, предупреждение гибели (смерти) и увечий (ранений, травм, контузий) военнослужащих.
Командир (начальник) в целях обеспечения безопасности военной службы обязан: в своей служебной деятельности отдавать приоритет сохранению жизни и здоровья подчиненных военнослужащих; руководствуясь положениями главы 7 настоящего Устава, принимать все возможные меры по обеспечению защищенности военнослужащих от воздействия на них опасных факторов военной службы при исполнении ими своих обязанностей, предупреждению их гибели (смерти) и увечий (ранений, травм, контузий), а также осуществлять мероприятия по предотвращению причинения вреда жизни, здоровью, имуществу местного населения и окружающей среде в ходе повседневной деятельности воинской части (подразделения). Безопасность военной службы заключается в поддержании в полку (подразделении) условий военной службы и порядка ее несения, обеспечивающих защищенность личного состава и каждого военнослужащего в отдельности. К общим условиям обеспечения безопасности военной службы, в частности, отнесено поддержание воинской дисциплины, обеспечение удовлетворительного состояния здоровья военнослужащих, соблюдение правил внутреннего распорядка; командир (начальник) в целях обеспечения безопасности военной службы обязан осуществлять мероприятия по предотвращению причинения вреда жизни, здоровью. Контроль за выполнением личным составом требований безопасности военной службы, отнесен к одному из основных мероприятий по предупреждению гибели, увечий, снижению заболеваемости военнослужащих.
Вопреки доводам апелляционной жалобы, обстоятельства, имеющие значение для дела, судом были определены и установлены полно и правильно.
По смыслу приведенных выше положений гражданского законодательства необходимым условием для наступления гражданско-правовой ответственности являются: причинение вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.
Устанавливая обстоятельства, имеющие значение для дела, суд пришел к выводу, что приведенные выше требования закона, предъявляемые к командованию воинских подразделений, должностными войсковой части, соблюдены не были; возложенные на них обязанности по организации и проведению своевременных и достаточных профилактических мероприятий, направленных на предотвращения причинения вреда жизни и здоровья военнослужащего Л. не исполнены, что правильно расценены судом как незаконное виновное бездействие должностных лиц, состоящее в причинной связи со смертью военнослужащего.
Так, согласно заключению комиссии экспертов N 270/16 (уголовное дело, том III, стр. 174-196), Л. при жизни, до призыва на военную службу, каким- либо хроническим психическим расстройством, слабоумием или иным болезненным расстройством психической деятельности не страдал.
По данным анализа материалов уголовного дела и настоящего исследования, у Л. в период военной службы развилось расстройство адаптации ("Расстройство приспособительных реакций" F43.2 по МК-10), которое на фоне изменившегося уклада жизни, повышенной психофизической нагрузки характеризовалось декомпенсацией психического состояния с затруднением продуктивности служебной деятельности, сниженным настроением, психическим напряжением, тревожными опасениями не справиться со своими обязанностями, неспособностью решительно противостоять в проблемных либо в конфликтных ситуациях, ощущением собственной несостоятельности, замкнутостью с ограничением доверительных контактов.
В период предшествующий смерти 27-28 июля 2016 г. у Л., пребывавшего в состоянии невротической декомпенсации и предрасполагавшей к суицидальным намерениям, развилась острая аффектогенная депрессивная реакция с принятием решения и реализацией самоубийства, при отсутствии во внешнем рисунке его поведения признаков галлюцинаторно-бредовых расстройств, в связи с чем, в период, предшествующий смерти Л. мог понимать значение своих действий и руководить ими.
При жизни Л. были присущи следующие индивидуально-психологические особенности: черты личностной и эмоциональной незрелости, ограниченность социального опыта, тревожность, впечатлительность, застенчивость, ориентация на мнение окружающих при преимущественной просоциальной ориентированности личности в целом, добросовестности, повышенном чувстве ответственности, исполнительности, обязательности при выполнении поручительной работы. В привычных жизненных условиях Л. был достаточно общительным, активным, отзывчивым, доброжелательным, неконфликтным, избегал ситуаций открытого межличностного противостояния и конфронтации, при этом не обладал достаточными ресурсами для противодействия внешнему давлению, старался со всеми поддерживать доброжелательные отношения, нивелировал конфликты, уходил от проблемных межличностных отношений, вместе с тем испытывал потребность в принятии со стороны окружающих, уважении и самоуважении. В виду личностной незрелости Л. имел идеализированные представления о службе в армии, романтизировал их, не соотносил жесткость условий срочной службы с собственными ресурсами. В период прохождения службы присущие Л. индивидуально-психологические особенности были заострены.
В целом поведение Л. в период, непосредственно предшествовавший самоубийству, определялось механизмами не психологического, а патопсихологического уровня (т.к. судебно-психиатрическими экспертами у Л. квалифицировано состояние невротической декомпенсации психики, обострившейся вследствие психотравмирующих переживаний, и предрасполагающей к суицидным намерениям, развилась острая аффектогенная депрессивная реакция с принятием решения и реализацией самоубийства).
Согласно психологического исследования, отраженного в указанном заключении, у Л. отмечалась повышенная утомляемость, которая усугублялась перенесенным простудным заболеванием (находился в госпитале с 04 по 11 июля 2016 года с простудным заболеванием); Л. ходил подавленным, его тяготило выполнение обязанностей военной службы, считал, что прохождение службы - это время, потраченное впустую, без какого-либо смысла. Уже в первый месяц службы в высказываниях Л. прослеживается разочарование в воинской службе. Как следует из материалов уголовного дела, при переводе Л. в роту связи его состояние усугубилось в связи с повышенными требованиями к его физической форме (должен был ходить в наряды через день), необходимостью вступать в разнообразные межличностные, в т.ч. проблемные взаимоотношения, к которым он в виду личностной незрелости был не готов.
Из показаний свидетеля О. известны единичные случаи применения к Л. физического насилия в виде ударов электрического тока со стороны другого военнослужащего. Неспособность к адаптации в новых для него условиях фрустрировала потребность Л. в самоуважении и уважении со стороны окружающих, приводила к снижению настроения, подавленности, заострению присущих ему индивидуально-психологических особенностей, пессимистической оценки прохождения службы, тревожными опасениями не справиться со своими обязанностями. Свидетели показывают, что Л. стал замкнутым, малообщительным, что связано с неспособностью решительно противостоять в конфликтных ситуациях, что привело к возникновению эмоционального напряжения и дальнейшему его росту, поскольку ситуация прохождения службы и характер межличностных взаимоотношений Л. и сослуживцев из Республики Дагестан не менялись.
В дальнейшем в ночь с 27.07. на 28.07.2016 года по показаниям О. и Ч. произошла ситуация, связанная с требованием денег, угрозами, ударами током. В поведении Л. прослеживались признаки паники, он уже плохо сдерживал свои эмоции, говорил срывающимся голосом, плакал, был напуган. Возникшее эмоциональное напряжение привело к резкому усилению эмоционального напряжения, и к восприятию сложившейся ситуации как неразрешимой, и в целом на фоне декомпенсации личностных особенностей привело к ситуативному принятию суицидального решения и его реализацию.
В связи с гибелью Л. в воинской части N 06414 заместителем командующего Балтийским флотом по работе с личным составом капитаном 1 ранга было проведено административное расследование, в ходе которого были выявлены допущенные должностными лицами нарушения своих служебных обязанностей, способствовавшие гибели Л.
Согласно заключению по результатам административного расследования по факту гибели Л. обстоятельствами, способствовавшими совершению происшествия, являются: отсутствие повседневного контроля за подчиненными, со стороны командования 11 АК, 7 омсп и командиров подразделений роты связи полка; выполнение не в полном объеме ст. 81 Устава внутренне службы Вооруженных Сил Российской Федерации, в части ненадлежащего обеспечения безопасности военной службы командиром 11 АК генерал-майором С.; выполнение не в полном объеме ст. 97 Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, в части ненадлежащей разработки и выполнения мероприятий по обеспечению безопасности военной службы в подчиненной воинской части начальником 11 АК полковником М.; выполнение не в полном объеме ст. 101 Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, в части касающейся выполнения требований безопасности военной службы со стороны заместителя командира 11 АК по работе с личным составом полковника И.; выполнение не в полном объеме ст. 112 Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, в части касающейся выполнения требований безопасности военной службы в подчиненном подразделении начальником связи 11 АК капитаном Т.; выполнение не в полном объеме ст. 320 Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, главы 2.1 директивы первого заместителя Министра обороны Российской Федерации 2002 года N 332/500 (книга 2) в части, касающейся организации безопасности военной службы в подчиненных подразделениях в соответствии с должностными обязанностями и настоящей главой, осуществлении контроля за организацией несения службы суточным нарядом заместителем начальника штаба по службе войск и безопасности военной службы 11 АК подполковником Б.; не выполнение требований ст.81 Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, в части обеспечения безопасности военной службы ВрИО командира 7 омсп подполковником Ю.; не выполнение требований ст.4, 97 Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, в части разработки и выполнения мероприятий по обеспечению безопасности военной службы и организации внутренней службы начальником штаба 7 омсп подполковником Э.; не выполнение требований ст. 101 Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, в части касающейся выполнения требований безопасности военной службы со стороны ВрИО заместителя командира 7 омсп по работе с личным составом капитаном Ж.; не выполнение требований ст. 320 Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, главы 2.1 директивы первого Министра обороны Российской Федерации 2002 года N 332/500 (книга 2), в части касающейся организации безопасности военной службы в подчиненных подразделениях в соответствии с должностными обязанностями и настоящей главой, осуществления контроля за подготовкой суточного наряда и проверке оборудования и содержания помещений суточного наряда заместителем начальника штаба по службе войск и безопасности военной службы 7 омсп капитаном Д.; не выполнение требований ст. 146,147,274 Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, в части касающейся обеспечения безопасности военной службы в подчиненном подразделении, осуществлении подбора личного состава и подготовки его к несению службы ВрИО командиром роты связи 7 омсп старшим лейтенантом А.
По результатам расследования приказом командующего Балтийским флотом N1440 от 05.08.2016 года указанные должностные лица привлечены к дисциплинарной ответственности.
Приведенные выше доказательства в совокупности бесспорно подтверждают факт виновного неисполнения (ненадлежащего исполнения) должностными лицами возложенных на них обязанностей, приведших к гибели военнослужащего.
Как усматривается из материалов дела, в период предшествующий гибели Л. находился в состоянии эмоционального напряжения с тенденцией к нарастанию, что на фоне заострившихся индивидуально-психологических особенностей способствовало принятию суицидального решения и его реализации. В целом поведение Л. определялось механизмами не психологического, а патопсихологического уровня, что и явилось поводом для самоубийства.
В связи с чем, суд полагает, что ненадлежащее исполнение должностными лицами своих должностных обязанностей и невыполнение приведенных выше требований Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, и положений Федерального закона "О статусе военнослужащих", то есть виновное бездействие должностных лиц, не обеспечивших безопасность военной службы, состоит в причинной связи с наступлением смерти военнослужащего Л.
Доказательств отсутствия вины должностных лиц органов военного управления в смерти военнослужащего при указанных выше обстоятельствах ответчиком в нарушение требований ст. 56 ГПК РФ не представлено.
Доводы ответчика об отсутствии вины должностных лиц, поскольку выявленные нарушения со стороны должностных лиц лишь способствовали происшествию, но не являлись причиной смерти военнослужащего, не могут быть признаны обоснованными, поскольку противоречат установленным судом обстоятельствам дела.
С учетом установленных по делу обстоятельств суд первой инстанции правильно применил нормы материального права, указав на наличие совокупных условий для наступления деликтной ответственности ответчика.
Поскольку смерть Л. безусловно причинила нравственные страдания его матери - истца по делу, причиенный в этой связи моральный вред подлежит денежной компенсации причинителем вреда.
Определяя размер компенсации морального вреда, суд в соответствии с требованиями 1099, 1101 ГК РФ, суд учел конкретные обстоятельства причинения смерти военнослужащему Л., характер установленного нарушения конституционного права на жизнь, степени причиненных истцу нравственных страданий, вызванных утратой сына в период прохождения им военной службы по призыву, то есть в период, когда государство обязано принять исчерпывающие меры по защите человека, который находится под его юрисдикцией, в том числе, действия, направленные на то, чтобы удержать человека от совершения суицида, степень и характер перенесенных истцом нравственных страданий, связанных с невосполнимой утратой близкого человека, требования разумности и справедливости.
При таком положении оснований не согласиться с размером компенсации морального вреда у суда апелляционной инстанции не имеется. Апелляционная жалоба не содержит данных, которые могли бы повлиять на размер компенсации.
С учетом изложенного судебная коллегия полагает, что оспариваемое решение суда является законным и обоснованным и предусмотренных законом оснований к его отмене по доводам апелляционной жалобы не находит.
Руководствуясь ст. ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Решение Гвардейского районного суда Калининградской области от 14 февраля 2019 года оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.
Председательствующий:
Судьи:
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
