Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Тыва от 18 октября 2017 года №33-1978/2017

 
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ ТЫВА
 
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
 
от 18 октября 2017 года Дело N 33-1978/2017
 
г. Кызыл 18 октября 2017 года
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Тыва в составе:
председательствующего Канзая А.А.,
судей Кочергиной Е.Ю., Сат Л.Б.,
при секретаре Дарган Ч.Л.,
с участием прокурора Ооржак С.А.,
рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Сат Л.Б. гражданское дело по иску Быштак-оол К.-К.М. в своих интересах и в интересах В. к Баз-оолу М.В. о взыскании ущерба в результате смерти кормильца, взыскании компенсации материального и морального вреда, причиненного преступлением по апелляционной жалобе ответчика Баз-оола М.В. на решение Улуг-Хемского районного суда Республики Тыва от 13 июня 2017 года,
УСТАНОВИЛА:
Быштак-оол К.-К.М. обратилась в суд иском к Баз-оолу М.В. о взыскании ущерба в результате смерти кормильца, взыскании компенсации материального и морального вреда, причиненного преступлением, указывая на то, что И. **, умер 25 сентября 2015 года в ГБУЗ РТ «Улуг-Хемский ММЦ» от закрытой тупой черепно-мозговой травмы, которая расценивается как тяжкий вред здоровью. Быштак-оол К.-К.М. состояла с погибшим И. в фактических семейных отношениях и приходится матерью ребенка И. - В., ** года рождения. Все обстоятельства причинения И. тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть, ответчиком Баз-оолом М.В. подтверждаются, вступившим в законную силу, приговором от 2 ноября 2016 года. Она понесла расходы на похороны гражданского мужа в размере 52 612 руб. Смерть гражданского мужа причинила ей морально-нравственные страдания, они давно проживали вместе, вели совместное хозяйство, муж помогал ей, растил их детей, был примерным семьянином. Считает, что с ответчика в её пользу должна быть взыскана компенсация морального вреда в размере 750 000 руб. Дочь И. - В., ** года рождения - находилась на иждивении отца к моменту его гибели. На момент смерти И. работал водителем АУ «Шагонарское СпецЛХУ». В связи с тем, что величина прожиточного минимума работоспособного человека в Республике Тыва больше заработной платы И., считает возможным произвести расчет исходя из величины прожиточного минимума по РФ работоспособного человека за каждый год. Поскольку семья погибшего состояла из трех человек, один из которых несовершеннолетний ребенок, а третьей является супруга, то каждый из членов семьи имел право на 1/3 долю от дохода погибшего. Размер прожиточного минимума согласно Федеральному закону от 24 октября 1997 года №134-Ф3 (ред. от 3 декабря 2012 года) «О прожиточном минимуме в Российской Федерации» устанавливается Правительством РФ ежеквартально. Расчет: сентябрь 2015 года - 10 436/30=1739, 3 руб.; за 4 квартал 2015 года - 10 187/3=30561 руб.; за 1 квартал 2016 года - 3*10 524=31 572 руб.; за 2 квартал 2016 года: 3*10 722=32 166 руб.; за 3 квартал 2016 года - 3*10 678=32 034 руб.; за 4 квартал 2016 года - величина прожиточного минимума не установлена. Всего 128 072, 3 руб. Поскольку на несовершеннолетнего ребенка вправе взыскать с ответчика ущерб по потере кормильца в размере 1/3 от дохода, то размер ущерба по состоянию на 30 сентября 2016 года (с 26 сентября 2015 года) составляет: на 1 человека: 128 072, 3/3=42 690 руб. 76 коп. С 1 октября 2016 года просит взыскать с ответчика в пользу своего ребенка по 1/3 от величины прожиточного минимума, установленного в РФ до совершеннолетия дочери (до 24 июня 2022 года). Считаю, что её дочери был причинен моральный вред в связи со смертью отца, так как она поняла, что ее отца убили, она была привязана к отцу, проживали вместе, вспоминает отца, скучает по нему. Просит взыскать с ответчика Баз-оола М.В. в пользу Быштак-оол К.-К.М. материальный ущерб в размере 52 612 руб., компенсацию морального вреда в размере 750 000 руб., в пользу В. ущерб от потери кормильца за период с 26 сентября 2015 года до 30 сентября 2016 года в размере 42 690 руб. 76 коп., компенсацию морального вреда в размере 500 000 руб. и ущерб от потери кормильца с 1 октября 2016 года в размере 1/3 величины прожиточного минимума ежемесячно до её совершеннолетия, то есть до ** года.
Решением суда Быштак-оол К.-К.М. удовлетворено частично. Взысканы с Баз-оола М.В. в пользу Быштак-оол К.-К.М. в счет возмещения материального вреда 52 612 руб., компенсация морального вреда в размере 300 000 руб. Взысканы с Баз-оола М.В. в пользу несовершеннолетней В. в счет возмещения ущерба по потере кормильца за период с 26 сентября 2015 года до 30 сентября 2016 года в размере 42 690 руб. 72 коп., компенсацию морального вреда в размере 300 000 руб. Постановлено взыскивать с Баз-оола М.В. в пользу несовершеннолетней В. в счет возмещения ущерба по потере кормильца с 1 января 2017 года в размере 1/3 от величины прожиточного минимума ежемесячно до её совершеннолетия - 24 июня 2022 года. Взыскана с Баз-оола М.В. в доход бюджета муниципального образования «Улуг-Хемский район Республики Тыва» государственную пошлину в размере 3 000 руб.
Не согласившись с решением суда, ответчик Баз-оол М.В. подал апелляционную жалобу и дополнение к ней, в которых просит решение изменить, указав, что судом не учтено в ходе уголовного судопроизводства исковые требования не были заявлены, что свидетельствует о желании истца извлечь выгоду из сложившейся ситуации. Считает, что Быштак-оол К.-К.М. не может быть требовать о взыскании денежных средств в свою пользу в счет компенсации морального вреда, так как её брак с погибшим официально расторгнут, в связи с чем истец может быть только законным представителем потерпевшей в лице несовершеннолетнего ребенка. Кроме того ссылается на то, что возмещение ущерба по потере кормильца с 1 января 2017 года до совершеннолетия В. возможно при условии, что потерпевшая не оформила государственное пособие по потере кормильца и ранее в полной мере получала алименты на ребенка. Суд вынес решение, не проверив данные обстоятельства.
В возражении на апелляционную жалобу истец Быштак-оол К.-К.М. просит решение оставить без изменения, доводы жалобы - без удовлетворения.
В судебном заседании апелляционной инстанции ответчик Баз-оол М.В. посредством использования системы видеоконференц-связи поддержал доводы апелляционной жалобы и дополнения к ней по основаниям, изложенным в них.
Истец Быштак-оол К.-К.М. не согласилась с доводами апелляционной жалобы, просила решение оставить без изменения.
Прокурор Ооржак С.А. полагала решение суда оставить без изменения.
Проверив материалы дела, выслушав стороны, заключение прокурора, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражения, относительно жалобы, судебная коллегия не находит оснований к отмене или изменению обжалуемого решения.
В соответствии с ч.1 ст.327.1 Гражданско-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе и возражений, относительно апелляционной жалобы.Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела Быштак-оол К.-К.М. и И. состояли в фактических брачных отношениях, имели совместного малолетнего ребенка - В., ** года рождения.
Приговором Улуг-Хемского районного суда Республики Тыва от 2 ноября 2016 года, вступившим в законную силу 17 января 2017 года, Баз-оол М.В. осужден по ч.4 ст.111 УК РФ за причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни, повлекшего по неосторожности смерть И., к 8 годам лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
В соответствии с положениями ч.4 ст.61 ГПК РФ вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.
Постановлением следователя Быштак-оол К.-К.М. признана потерпевшей по уголовному делу № в отношении Баз-оола М.В.
Разрешая исковые требования о взыскании с ответчика расходов на похороны суд первой инстанции пришел к выводу о том, что они подтверждаются представленными истцом товарными чеками и обоснованно взыскал их с ответчика. В этой части судебное решение не оспаривается.
Принимая решение о взыскании с ответчика Баз-оола М.В. вреда, причиненного в результате смерти кормильца, суд первой инстанции правомерно руководствовался положениями ст.61 ГПК РФ, ст.ст.1088, 1089, 1091 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), а также разъяснениями, содержащимися в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» и пришел к обоснованному выводу о праве Быштак-оол К.-К.М. на его возмещение.
Решение суда в части взыскания с Баз-оола М.В. в пользу В. в счет возмещения ущерба по потере кормильца исходя из величины прожиточного минимума трудоспособного населения в целом по Российской Федерации сторонами не оспаривается.
Доводы ответчика Баз-оола М.В. об отсутствии оснований для возмещения вреда при получении истцом государственной пенсии по потере кормильца, являются несостоятельными, поскольку в соответствии с положениями ч.2 ст.1089 ГК РФ при определении размера возмещения вреда пенсии, назначенные лицам в связи со смертью кормильца, а равно другие виды пенсий, назначенные как до, так и после смерти кормильца, а также заработок (доход) и стипендия, получаемые этими лицами, в счет возмещения им вреда, не засчитываются.
Согласно ст.151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
Под моральным вредом в соответствии с пунктом 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействиями), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред в частности, может заключаться в нравственных страданиях в связи с утратой родственников.
Судом установлено, что истец и И., состояли в фактических брачных отношениях, проживали совместно, вели общее хозяйство, как мать и отец занимались воспитанием своих детей.
Гибель родственника и близкого человека сама по себе является необратимым обстоятельством, нарушающим психическое благополучие родственников и членов семьи, а также неимущественное право на родственные и семейные связи, а в случае истцов, - утрата супруга, отца безусловно является тяжелейшим событием в жизни, неоспоримо причинившим нравственные страдания.
Принимая решение о частичном удовлетворении исковых требований о компенсации морального вреда, суд первой инстанции обоснованно исходил из того, что вред истцам причинен в связи с утратой близкого родственника - умершего в результате совершения преступления ответчиком, принимая во внимание степень и тяжесть нравственных переживаний истцов, обстоятельства произошедшего и конкретные обстоятельства дела, руководствуясь принципами разумности и справедливости, обоснованно взыскал компенсацию морального вреда.
Доводы жалобы о том, что истец и И. состояли в незарегистрированном браке, не являются основанием для отказа в удовлетворении иска.
В своем постановлении Европейский суд по правам человека от 15 марта 2007 года по делу "Гаврикова против России" подчеркнул, что правовых оснований для разного подхода при присуждении компенсации морального вреда к парам, состоящим в браке и не состоящим в нем, не имеется.
Таким образом, судебная коллегия полагает, что Быштак-оол К.-К.М. был причинен моральный вред ввиду смерти И., с которым она состояла в фактических брачных отношениях. Статья 151 ГК РФ не ставит право на получение компенсации морального вреда в зависимость от наличия зарегистрированного брака.
Оценив нравственные страдания Быштак-оол К.-К.М., причиненные смертью близкого человека, с учетом требования разумности и справедливости, судебная коллегия приходит к выводу, что суд первой инстанции правомерно взыскал с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 300 000 руб.
Нарушений норм материального и процессуального права, которые привели или могли привести к неправильному разрешению данного дела, в том числе и те, на которые имеются ссылки в апелляционной жалобе, судом не допущено. При таком положении оснований к отмене или изменению решения суда первой инстанции не имеется.
На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Решение Улуг-Хемского районного суда Республики Тыва от 13 июня 2017 года оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.
Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия.
Мотивированное апелляционное определение изготовлено 23 октября 2017 года.
Председательствующий
Судьи



Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка